Агент

Пролог

— Наша служба и опасна, и трудна, — тихонько напевал я, стоя перед зеркалом и прикрепляя орден к лацкану парадного кителя. — И, на первый взгляд, как будто не видна. Не видна она порой и на второй, и на третий тоже…

Что поделать, не помнил я слов песни дальше первой строки. Да и мысли мои были заняты совсем другим. Орден-то я не ради забавы из ящика стола на белый свет вытащил — предстоял мне нынче официальный визит во дворец. И полученная от правителя награда просто обязана была сиять у меня на груди при общении с этим самым правителем.

А все потому, что, хоть и погиб герцог от моей руки, но взошедший на престол граф Ашинский, скрепя сердце и скрипя зубами, всё-таки утвердил положенную мне награду. Как ни крути, в глазах общественности я был несомненным героем, однозначно заслужившим и орден, и дворянский титул.

Ну а что, я ведь действовал с благими намерениями, борясь с заговором. А то, что этот заговор сам же герцог Селябский и организовал, так это уже не моя вина.

И, как говорится, король умер — да здравствует король. Теперь на троне сидел Ашинский, увы, назначивший канцлером моего бывшего начальника фон Чубиса. Вот с обоими мне нынче и предстояло встретиться, пообщаться. Но, слава богу, в присутствии лорда куратора. Если честно, несмотря на принятые Ашинским условия ультиматума от главного представителя комитета, соваться в одиночку в этот дворцовый гадюшник я всё равно побаивался.

Длинная красная лента ордена, благодаря моей клыкастой рукодельнице Фимке, превратилась теперь в совсем скромный бантик с булавкой. Вроде и нацепил бирюльку на грудь, согласно требованиям этикета, но совсем не по регламенту. Это я специально попросил Фимку произвести подобный апгрейд награды в надежде, что нестандартный способ её крепления станет демонстрацией моего отношения к Ашинскому. Эдаким моральным щелчком по графскому носу.

Хотя, я так полагаю, Ашинский теперь тоже герцогом станет. Или нет? Как мне теперь к нему обращаться: ваше сиятельство или ваше светлейшество? Чёрт ногу сломит в этих титульных игрищах высокородных особ. Куча каких-то надуманных правил и условностей. Не меньше, чем в религии.

Для меня всё связанное с присвоением титулов и со всякими дворянскими регалиями по-прежнему оставалось чем-то запредельным и непостижимым. Мне тут изображение моего дворянского герба подсунули, так я в шоке был. Крепостная башенка вверху на белом поле и какой-то кабан внизу на красном. Бог с ней, с башней, но какое ко мне отношение имеет эта дикая свинья?

Или вот, скажем, тот же орден — золотистая бляха, изображающая обычного коронованного гербового орла поверх другого более крупного, но уже двуглавого и с короной посолиднее. А между ними прослойка в виде красного мальтийского креста. Спрашивается, и что тут к чему?

Ведь, как я понял, российской империи в этом мире не существовало. Государство представляло из себя сложную конфедерацию. Эдакий сильно расширенный Евросоюз в монархических декорациях. Поэтому с мелким орлом, символизирующим герцогство Селябское, всё было понятно, а вот при чём тут орёл двуглавый, стоило разобраться. Ещё и крест какой-то. И это при том, что к религии здесь отношение крайне отрицательное.

Сюда я, обычный медпред из Челябинска, попал совсем недавно и отнюдь не по своей воле. Какой-то мудак включил в моём мире трансгрейдер, а я чисто случайно благополучно въехал в поле, созданное этим устройством для перемещения. Вроде никакой магии, один лишь научно-технический прогресс. Вот только забросило меня в мир, где с людьми соседствуют орки, эльфы и гоблины, а развитие технологий зависло где-то на уровне позапрошлого века. Даже паровые двигатели только входят в обиход. А так все, кто в состоянии это себе позволить, рассекают по дорогам герцогства Селябского на авто с пружинным заводом. Машина же с паровым двигателем, или пароход, как его тут называют, и вовсе запредельной дороговизны удовольствие.

И стреляют тут не с помощью пороховых зарядов. Местный люд вооружён либо пружинными самострелами — дротовиками, либо огнестрелом с пирогидритными зарядами вместо пороховых. А все хитрые технологии изготовления этих странных девайсов подгребли под себя, тщательно храня в секрете, ушлые эльфы. И лично я назвал бы их умения изменять и улучшать свойства материалов самой натуральной магией.

Но в магию тут не верят, как и в богов. Считают чудеса, вроде моих новоприобретённых способностей, лишь неизвестными науке феноменами. Хотя в моём родном мире меня причислили бы к экстрасенсам. Но это в лучшем случае. Скорее всего, просто посчитали бы шарлатаном.

Всё дело в том, что, благодаря перемещению, я научился общаться с душами умерших и видеть их глазами события, предшествующие гибели. Меня даже назначили помощником коронного дознатчика, чтоб помогал расследовать убийства. Вот только из-за отсутствия опыта в сыскном деле все мои видения заводили расследование совсем не туда, куда нужно. И ладно хоть, не в тупик. Всё же распутал я и дворцовый заговор, и дело «Крутоярского зверя».

И после такого успеха зачислили меня аж фельдагентом в комитет внешнего контроля — организацию, стоящую над всеми местными государствами и контролирующую передачу из мира в мир технологий, способных нарушить естественный ход исторического развития. По крайней мере, я так понял из объяснений орка Тимонилино, моего названного братца, а заодно и телохранителя.

— Ты чего застрял? — как раз заглянул в комнату этот краснокожий переросток. — Выходить пора. Я и котлы уже прогрел.

Кер Сотекс, лорд куратор местного отделения комитета, подогнал нам с барского плеча новенький легковой автомобиль, причём на паровой тяге. Эдакий бонус от супермогущественной конторы. Так что у орка теперь появилась новая любимая дорогущая механическая игрушка.

— Всё-всё, идём. Как время не тяни, а ехать один чёрт придётся.

— Вот и я про то же. Ты, братец, и так кучу времени потерял, пока баклуши бил, из постели не выбираясь.

— Ну, знаешь ли, — возмутился я, — во-первых, ты сам сюда Фимку из деревни без моего ведома выдернул. А открутиться от её опеки не так-то и просто. Во-вторых, у меня были законные выходные, а время, потраченное на отдых и удовольствия, зря потерянным не считается. Ну и в-третьих, мы и так все дела переделали. Нам куда спешить-то?

— Все дела не переделать, — с умным видом ткнул пальцем в небо орк. — Сам понимаешь, попусту тебя кер Сотекс к правителю не потащит.

— Ну вот приедем, и узнаем, что там стряслось. Так, последний штрих к портрету, — я надел фуражку, проверив в зеркале, не криво ли. — Так что не вижу особого повода для суеты и спешки.