Академия Сердцеедов. Охота (СИ)

Глава 13

Я медленно поднялась и, не обращая внимания, на недовольный взгляд Ника, подошла к одному из стеллажей. Заглянула во все щели, полистала книги, но ничего не нашла. Тогда перешла на другую сторону.

— Ты нормальная? — подозрительно спросил напарник, наблюдая за моими действиями. Я проигнорировала его и продолжила поиск. И когда раскрыла серую неприметную книгу на пол, тихо звякнув, упал уже знакомый амулет

— Это что? — Оливио моментально сунул свой любопытный нос.

— То, что тебя вообще никаким образом не касается.

Я убрала амулет в карман и вернулась на свое место, тут же подвигая учебник ближе к себе. У нас еще оставалось три вопроса. Один я пишу, второй он, потом списываем друг у друга. А вот как быть с пятым?

— Ты пиши, — ожидаемо потребовал Ник, когда мы покончили с работой на сегодня и договаривались насчет завтрашней встречи, — из-за тебя это задание нам дали, так что ты больше и делай.

— Не буду, — уперлась я и снова отняла у него тетрадь, тут же пролистывая написанное, — не густо.

— Зато самая суть!

— И почерк, как у петуха, которому вместо перьев хвоста карандаш вставили.

— На свой посмотри, деревенщина!

Как обычно, пререкаясь и норовя укусить друг друга побольнее, мы собрали книги и сдали их мистеру Бору

— Далеко не убирайте, пожалуйста. Завтра мы снова придем.

— Она придет! — поправил Ник, но я уже не слушала и спешила на выход.

До комендантского часа оставалось совсем немного времени, а я еще планировала найти Верано.

По вечерам он чаще всего был либо на спецподготовке, либо в одной из аудиторий Гончих. И поскольку до полигона было дольше добираться, я решила заняться поисками с того, что ближе, с факультета.

В некоторых аудиториях еще шли вечерние занятия. Из-за закрытых дверей доносились усталые голоса преподавателей, а иногда какие-то странные звуки. То взрывы, то писк, то скрежет, от которого простреливало мурашками вдоль позвоночника. В общем, все учились как могли, а мне оставалось только радоваться, что большая часть моих собственных занятий прошла в первой половине дня.

На старших курсах было больше индивидуальной работы, поэтому адепты учились еще дольше, занимаясь по трое-пятеро, а иногда и вовсе один на один с преподавателем. Как например я с госпожой Норой. Надеюсь, у остальных больше толку от таких занятий, потому что лично у меня прогресса не было, зато самооценка с каждым разом падала все ниже и ниже.

Заглянув в одну из аудиторий, я увидела магистра Стенфилда:

— Здравствуйте. Не подскажете, где найти Верано?

Не отрываясь от своих записей, он сказал:

— У Хейдена должен быть.

Я такого преподавателя еще не знала, но спросить не успела — он сам пояснил:

— Подвал. Большая лаборатория.

— Спасибо.

Мне еще не доводилось бывать в лабораториях — туда перваков не пускали. Не доверяли, считая их не только бестолковыми, но и неуклюжими. Поэтому на поиски Лекса я отправилась с интересом.

Спустилась вниз и бродила по коридору мимо мрачных, похожих на тюремные дверей, до тех пор пока не нашла вывеску «Лаборатория номер один», с моргающей красной лампочкой над входом.

Постучалась и без задней мысли заглянула внутрь.

И тут же что-то рвануло, снося с ног ударной волной. Я отлетела к противоположной стене и с ошалевшим видом стекла по ней на пол. В нос ударил омерзительный запах какой-то сладкой тухлятины.

— Фуу, — я согнулась в три погибели, пытаясь удержать содержимое своего желудка, а из сизого дыма проявился высокий силуэт. Спустя миг он уже принял разборчивые очертания.

Это был Верано, в черной маске, закрывающей нижнюю половину лица.

— Найтли! Тебе не говорили, что нельзя лезть в лабораторию, если горит красная лампа?

— Нет, — простонала я, держась за живот.

Сейчас точно вывернет, прямо на начищенные до блеска ботинки Лекса!

Он понял это и предусмотрительно сделал шаг назад. А потом и вовсе отошел, чтобы открыть небольшое окно, расположенное высоко под потолком. Сизый дым сразу устремился наружу и спустя пару мгновений дышать стало легче. Я с тихим стоном распласталась на полу, радуясь тому, что резь в животе начала утихать.

Верано присел рядом со мной на корточки и стянул маску с лица. Прошелся по мне взглядом, полным насмешливого страдания:

— Ну что за бестолочь…

— Я вот, — за цепочку вытянула из кармана амулет, — нашла.

Именно в этот момент из задымленной аудитории показался еще один персонаж. Тот самый нескладной парень, которому я когда-то разбила не только нос, но и мужской центр тяжести.

— Что тут?

— Адептка Найтли, магистр Хейден, — доложил Верано и прихватив меня за руку рывком привел в вертикальное положение, — главная головная боль нашего факультета в этом году. И не только факультета.

А я-то думала, что этот нескладной, как кузнечик, долговязый парень просто очередной странный старшекурсник, а он оказывается магистр. И судя по насмешливому выражению лица он прекрасно понял, о чем я думала.

— Так значит вот из-за кого сегодня такая суматоха, — преподаватель вытащил из кармана сложенную пополам листовку, — откуда у столь юной особы столько недоброжелателей?

— Она способная, — хмыкнул Лекс.

Стало стыдно.

— Простите, я не хотела мешать вашим занятиям.

— А ты и не помешала. Мы закончили. Пока вонь не выветрится, находиться в помещении опасно.

В этот момент раздался сигнал о начале комендантского часа.

— К тому же время вышло. Адепт Верано, проводите свою подопечную до общежития. Вам все равно по пути. А с вами адептка Найтли, мы скоро встретимся.

— Как скажете, магистр Хейден, — проблеяла я, а Лекс тем временем уже разворачивал меня в сторону выхода.

— Топай.

Ну я и потопала. А что еще делать-то? Шла, еле переставляя ноги и прижав ладонь к бурлящему животу, и думала о том, как плохо я разбираюсь в людях. И что мне будет за то, что в прошлый раз избила бедного магистра.

— Как догадалась? — спросил Верано, шагая позади меня, — почувствовала или увидела подсказку?

Речь снова зашла об амулете.

— Увидела, — сипло отозвалась я.

— Плохо.

Вот что за упырь! Хоть бы раз похвалил!

Магистр Хейден оказался человеком слова, и на следующее утро после памятной встречи в задымленном подвале, сам пожаловал в аудиторию, в которой мы изнывали вдвоем с Домиником.

Я-то уже знала, что это преподаватель, а не какой-то там зачуханный странный адепт, а Оливио нет. И конечно же, я не стала ему об этом говорить. Вместо этого наоборот притихла, в ожидании того, что же вытворит блондинистый гад.

Он не подвел:

— Эй, очкастый, ты аудиторию не перепутал?

Магистр поднял на него подслеповатый взгляд и улыбнулся:

— А вы у нас, насколько я понял, адепт Оливио, так ведь?

Тон был ласковый, но уж очень преподавательский, поэтому Ник напрягся, хотя пока и не понял всю глубину своего проступка.

— Допустим, — все еще нагло, но уже с нотками подозрения, огрызнулся он.

— Минус пять баллов за нарушение дисциплины. Мне они не нужны, но сами понимаете, субординация и все такое, — Хейден небрежно махнул рукой и достал из потрёпанного видавшего виды, кожаного саквояжа, какие-то бутылочки и приспособления.

— А вы… — Я даже на расстоянии слышала, как нервно сглотнул Оливио, — вы…

— Магистр Хейден. С факультета Хранителей. Как вы знаете, предметы часто дублируются, поэтому приходится вести не только у своих.

Я не сдержалась и прыснула со смеху, а Доминик покраснел до кончиков волос и зашипел на меня:

— Ты знала?

После моего самодовольного кивка зашипел еще раз и отвернулся. Бесила я его знатно.

— Так, дорогие мои, бестолковые Гончии, вы знаете, как сложно обстоят дела в академии, и какая трагедия случилась с Чейзом, — быстрый взгляд на меня, — Поэтому ректор решил ввести обязательный предмет у всех адептов, поголовно, не взирая на их курс и специализацию. Посвящен он будет основам самоизлечения. Понятно, что лекари из вас не получатся, но иногда даже самых крошечных умений хватит для того, чтобы спасти свою собственную жизнь и продержаться до прихода помощи.

Я очень сомневалась, что крошечные умения помогут, когда тебе вырезают сердце из груди, но промолчала.

— На каждом факультете своя специфика, лично с вами мы сегодня проведем занятие по направлению энергетических потоков не на внешний поиск, как обычно делают гончие, а на внутренний, — и предугадывая логичный вопрос, пояснил, — нужно это для того, чтобы уметь чувствовать и находить неполадки в своем теле.

Звучало многообещающе, поэтому я подвинула тетрадь поближе и приготовилась записывать.

Несмотря на свой чудаковатый вид, объяснял он хорошо и даже местами так интересно, что я слушала, открыв рот. Ворчливый, обиженный несправедливостью бытия Доминик под конец тоже оттаял и даже задавал вопросы. На первом занятии мы в основном писали, а еще больше рисовали. Энергетические контуры человеческого тела, пересечения потоков, важные точки. Под конец, моя тетрадь была похожа на страницу из детской книги с картинками.

— Задание на дом будет непростым, — сказал Хейден в самом конце, — вам надо не просто выучить то, что мы сегодня разобрали, но и попытаться нащупать это в своем собственном тебе. Если получится — хорошо, и вы не такие бездари, какими кажетесь на первый взгляд. Если нет — придется вас учить. Можете быть свободны.

Ник, как всегда проворно захлопнул тетрадь, подхватил рюкзак и ломанулся к выходу, попутно сдвинув соседний стул так, чтобы я не могла нормально пройти.

Свинья белобрысая!

— А вы, Ева задержитесь на минуту.

— Да, магистр Хейден, — собрав свое добро, я подошла к нему.

Преподаватель не спешил начинать разговор вместо этого он размеренно складывал свои записи в саквояж, а когда все-таки заговорил, удивлению моему не было предела:

— У тебя ведь уже две руны?

— Что? — не поняла я.

— Одна здесь, — он кивнул на скрытое под белым манжетом запястье, — вторая…вторая…

Покрутил в воздухе пальцем, требуя, чтобы я повернулась к нему спиной.

— Вторая здесь, — ткнул именно в то место, где недавно проявились контуры новой руны.

— Как вы догадались?

— Я Хранитель, — снова ответил он, будто это объясняло все на свете, но увидев мое искреннее недоумение, все-таки пояснил, — моя специализация — энергетические потоки и их трансформация. Твои руны я вижу не глазами, а даром.

— Ммм, понятно.

Ни черта не понятно. Особенно причина такого разговора.

— Ты, наверное, гадаешь, зачем я это говорю, — он снова безошибочно определяет мои мысли.

— Есть немного.

— Я давно хотел получить руну в подарок.

Я немного опешила. Потом вспомнила Карлу с девочками, которые тоже очень любили подарочки, и на всякий случай сделала шаг назад.

Увидев это, Хейден рассмеялся:

— Нет-нет, адептка Найтли, я не собираюсь бегать за вами и пытаться отнять руну силой.

— Уверены, — я ничего смешного в этой ситуации не видела и сделала еще шаг назад.

— Более чем. Я хочу предложить тебе сделку. Ты мне руну, я тебе информацию про тот амулет, который ты вчера принесла Лексу. Он ведь важен для тебя? Не Лекс…амулет? Иначе Верано не стал бы его использовать для ваших игрищ.

Я аж взмокла от волнения:

— Не понимаю, о каких играх речь.

Снова тихий смех в ответ:

— Вы такая наивная, адептка Найтли, — он сокрушённо покачал головой, — Я знаю, что он без разрешения занимается вашей подготовкой, как Гончей. И если об этом узнают в деканате, проблемы будут и у вас, и у Лекса.

Ах он…жук.

— Это шантаж? — тут же насупилась я.

— Конечно, нет, — магистр поднял руки в пораженческом жесте, — Меня не интересует твоя подготовка. Более того, я уверен, что самостоятельность — это хорошо. И что порой адепты сами находят решения, которые не смог бы дать ни один магистр. Ваши занятия — это ваше личное дело. Я просто говорю, что могу рассказать вам про амулет, но взамен прошу руну.

Да-да, конечно, всего лишь просит. Ни угроз, ни предупреждений. Так я и поверила.

Я одернула сбившийся рукав, поправила воротничок и, прикоснувшись кончиком пальца к своей щеке, задумчиво проговорила:

— А вы не думали, что я могу подойти к ректору и просто сказать, что у вас есть информация по улике, но вы предпочитаете ее скрывать?

Магистр Хейден широко улыбнулся:

— Тогда я скажу, что вы с Лексом стянули эту улику из кабинета декана и треплете ее по всей академии. Ну и конечно, придется обратить внимание на то, что пятикурсник пытается без разрешения раскачать поисковый канал у адептки с первого курса.

Подловил.

— Вот видите, нам обоим есть, что сказать. И у обоих будут большие проблемы. Вернее даже у троих, Верано тоже достанется по полной, просто за то, что он хотел тебе помочь, — Хейден пожал плечами и защелкнул застежки на своем стареньком саквояже, — патовая ситуация, неправда ли, Ева?

Я угрюмо смотрела на него и не знала, как реагировать на все это.

— Просто подумай о моем предложении. Если откажешься — ничего страшного. Я буду искать другого руниста, который осуществит мою мечту. И никому ничего не стану рассказывать. Договорились?

Деваться было некуда, поэтому я выдавила сквозь зубы:

— Хорошо. Подумаю.

— Вот и славно, адептка Найтли. Не такая уж вы и бестолковая, как говорил адепт Верано.

Если это был комплимент, то неудачный.

В общем Магистр Хейден подкинул мне задачку на весь оставшийся день. Я провела его в раздумьях и строила догадки относительно того, что он задумал, и какая такая информация об амулете у него имеется. Я даже чуть не обратилась за советом к Лексу, но вовремя остановилась. Он ведь тот еще увлеченный гад, и если решит, что моя руна — это небольшая плата за информацию, то сам оттащит меня в подвал, дабы заключить сделку.

На это я пойти никак не могла. Хватит с меня принуждения. Если я и решу когда-нибудь отдать свою руну, то это будет только мое решение, а не желание кого-то постороннего.

Мне предстоял последний заход в библиотеку с несносным блондинистым глистом. Последний вопрос, после которого наша совместная работа в угоду госпожи Норы будет закончена. Осталось продержаться всего-ничего, и не прибить этого гада.

В этот раз Ник опоздал. Я уже успела получить книги и даже просмотреть в некоторых из них оглавления, прежде чем он пожаловал.

Хмуро раскрыл тетрадь, и подняв на меня кислый взгляд, сказал:

— Давай просто покончим с этим.

В кой-то веки я была с ним полностью согласна. Но, как назло, работа шла медленно. Нора задала такой заковыристый вопрос, что просто найти ответ в книге и списать — не вариант. Пришлось думать, обсуждать и спорить в поисках истины.

Мы даже сели ближе, чтобы было удобнее одновременно читать одну и ту же книгу.

— Вот здесь написано! — я тыкала пальцем в одно место.

Он тыкал совсем в другое:

— Нет, вот здесь.

Потратив больше времени, чем обычно, взмокнув, словно не учебники читали, а носились по полигону с отягощением, мы все-таки справились с этим вопросом и одновременно выдав вздох облегчения, захлопнули тетради.

— Надеюсь, это больше не повторится, — сказал он напоследок, — это было так нудно, что словами не передать. Я чуть не сдох от скуки.

Я тоже в долгу не осталась:

— И не говори-ка. Я всегда знала, что блондины умом не блещут, но, чтобы настолько…

На этой жизнеутверждающей ноте и разошлись.

Тандем из нас не получился, и я искренне молилась, чтобы нам больше не доставалось таких объемных и сложных заданий. Это невыносимо, утомительно и вообще я не люблю глистов, особенно белобрысых.

По возвращение в комнату, меня ждало письмо на столе.

— Комендантша передала, — сообщила Кайла.

Я открыла небольшой аккуратный конверт и достала оттуда вдвое сложенный серый лист. Там надпись.

Я спрятал

Понятно, Верано никак не успокоится.

Перевернула лист в поисках продолжения, но нашла только ехидное:

Первые пять дней подсказок не будет. Сама.

— Ну замечательно, — проворчала я, смяла злосчастную записку и уселась за стол.

Впереди меня ждал очередной скучный вечер в обнимку с тетрадями и учебниками.

Мне предстояло написать два эссе, выучить энергетические контуры от магистра Хейдена, просчитать две таблицы по математике. Потом надо было подумать о том, где Верано мог спрятать амулет в этот раз, а еще поразмышлять над тем, зачем магистру моя руна.

В общем столько дел, столько дел… что открыв учебник на первой странице, я начала зевать. А потом и вовсе уткнулась лицом в картинку и, сонно пробормотав подруге:

— Я минутку посоплю, — отрубилась.

И снилось мне что-то непонятное. Сначала лес с пожухлой травой и опустившимися до земли, усталыми ветвями, старый дуб, у которого был отогнут пласт сухой корф. Я зачем-то заглянула внутрь и оказалась огромное темном помещении. Зловещие полукруглые своды и шум воды. В этом сне не было никого кроме меня, а еще холода и страха, и когда я дернулась, стремительно просыпаясь, у меня по рукам бегали огромные мурашки.

В нашей комнате было тепло и светло, сквозь усовершенствованное окно лениво пробивалась идущая на убыль луна, а на другом конце стола, покусывая кончик карандаша сидела Карла. Все хорошо. Это просто дурацкий сон.

Постепенно сердце успокоилось и перестало заполошно метаться в груди, мурашки улеглись, и я принялась за работу, чувствуя внезапный прилив сил. И в этот раз мне вспоминались не проблемы, а то, как первокурсники поддержали меня с листовками, Хеммери и его сияющие глаза.

Раздался стук в дверь.

— Открой, это к тебе, — пробубнила Кайла, не отрываясь от тетради.

— А может к тебе?

— Все равно открой, — она зажала уши руками, чтобы не слышать моих причитаний и начала вслух проговаривать только что заученное правило.

Такая вредная бывает! Так и покусала бы.

Открыв дверь, я никого не увидела. Но возле нашей комнаты стояла коробка, перетянутая серой лентой с таким же серым бантом. Таким унылым, что даже при большом желании язык не поворачивался назвать его праздничным.

— Что там? — за спиной послышался голос Кайлы.

Я взяла коробку. Не смотря на объем она была на удивление легкой:

— Вот.

— Ах это… Это мое.

Подруга сморщилась, будто откусила пол лимона и, отбросив в сторону карандаш, поднялась из-за стола.

Я отдала ей коробку и, вытягивая шею от любопытства, наблюдала за тем, как небрежно и даже грубо, она дергала несчастную ленточку.

— Ты что! Это же подарок…наверное.

— Еще какой.

Кайла откинула в сторону крышку и, не особо церемонясь, вытащила что-то красное и пышное. Повертела в руках, прежде чем нашла нужную позицию, встряхнула и продемонстрировала мне платье.

— Это мачеха прислала. Для осеннего бала.

— Такое красивое, — я с опаской и нескрываемым восхищение прикоснулась к бархатной ткани.

У меня таких платьев отродясь не было, а Кайла смотрела на него так, будто перед ней грязная половая тряпка.

— Я не ношу красное. Потому что в нем моя кожа приобретает пунцовый отлив, и я выгляжу, как чучело. Мачеха прекрасно об этом знала и специально такое прислала. Это не забота, это насмешка. Она никак не уймется и не может смириться с тем, что я вырвалась из ее западни.

Подруга скомкала платье и запихала его обратно в коробку.

— У меня достаточно денег, чтобы сходить в город и купить себе то, что нужно. А это я завтра вынесу на помойку.

У меня аж сердце сжалось от такого кощунства. Да, мачехи — создания коварные, но платье-то ни в чем не виновато. Оно и правда красивое.

— Кайла, — прошептала я и покраснела, — если оно тебе не нужно…я подумала…может…

— Хочешь его себе? — спросила она, правильно истолковав мое смущенное кваканье, — забирай.

— Честно?

— Конечно. Ты темненькая, на тебе оно будет смотреться хорошо. Померяй.

Не заставив себя упрашивать, я торопливо облачилась в платье и обомлела от того, как хорошо оно село по фигуре.

— Хм, а ты красивая, — одобрительно кивнула Кайла. Показала мне два больших пальца и вернулась к учебникам, — оно твое.

Я еще долго крутилась перед зеркалом и охала от восторга. Хеммери точно обомлеет, когда увидит меня на балу в этом наряде!

А жизнь-то налаживается…