Глава 14.2

Весь оставшийся день корпус был погружен в напряженную тишину. Никто из девочек не слонялся по коридорам, никто не обсуждал прохождение полигона, не делился впечатлениями и не возмущался по поводу трудных испытаний. Все тихо забились по своим норкам и напряженно ждали, гадая, что же завтра будет.

Парни были гораздо бодрее. Я даже слышала, как пара напыщенных засранцев, прогуливаясь под нашими окнами, рассуждала о том, что давно пора лишить девчонок преимущества в виде старшекурсников. Мол, пусть сами корячатся, а если не могут, то валят из Весмора и не занимают места. Я даже подумала, а не набрать ли воды, и не облить ли гадов, чтобы меньше выступали, но не нашла достойной тары. Поэтому махнула рукой и повалилась на кровать.

Настроение было странным. Вроде все хорошо, испытание прошла, баллов набрала больше всех, но, с другой стороны, страх перед третьим туром перекрывал радость, в итоге получалась непонятная обжигающая смесь. А еще дрожали руки и ноги. То ли от бешеной нагрузки во время забега, то ли от нервов. Я даже поймала себя на мысли, что хочу, чтобы все это поскорее закончилось. Мне проще действовать, чем переживать от неизвестности.

Кажется, эта ситуация, не напрягала только блаженную Стеллу. Она сидела на кровати, привалившись спиной к стене, вышивала и беспечно напевала непонятную песню. Голос ее звучал мягко и невыразительно, слова сливались в сплошную реку и убаюкивали. В результате я заснула, и проснулась только когда пришло время ужина.

В состоянии вареной морковки я поднялась с кровати и, зевая во весь рот поплелась в столовую. Там села на свое место и принялась вяло ковыряться в тарелке. Остальные сидели за столами с не лучшим видом. Уже давно не было надменных улыбок и гордо выпяченных подбородков, ни взглядов свысока. Дочки аристократов начали понимать, что здесь им не очень-то и рады, что папы-мамы не помогут, и важны лишь собственные результаты. А вот с результатами в основном было плохо. Кто-то смог отметить только три точки, кто-то пять. Даже белобрысая вытянула всего лишь восемь. Девочки шли сюда за женихами, и никак не ожидали, что придется выкладываться на полную, чтобы до этих самых женихов добраться.

Наверное, можно было бы позлорадствовать в этой ситуации, но не было сил. И в голове сидела только одна мысль: как я завтра буду без Хеммери. Мне же не хватит ни навыков, ни сообразительности чтобы выполнить очередное заковыристое задание, подготовленно ушлым куратором. Я не справлюсь.

Масла в огонь подлила темнобровая. Отужинав, она убрала за собой посуду, но вместо того, чтобы просто уйти, остановилась возле меня:

— Посмотрим, как ты завтра справишься без своего помощничка. Он все за тебя делает, а ты только на хвосте висишь.

Я подняла на нее угрюмый взгляд. Пусть ее слова были созвучны с моими мыслями, но спускать грубость я не собиралась.

— А тебя даже на хвосте не утащишь — надорвешься. Бедный наставник. Не повезло ему.

Она тут же вспыхнула. Стиснула кулаки, но все-таки справилась, проглотила свой яд и выдавила подобие улыбки:

— Хм, куда уж ему. Это твой ради победы готов на все и с кем угодно, — последние слова прозвучали нехорошим намеком, но я не особо вникала, потому что увидела кто пришел за грязной посудой.

Это была Карла!

Она толкала перед собой дребезжащую тележку, и оскорблённо морщила нос. Ни дать, ни взять королева, которую заставили работать. И, конечно же, меня она удостоила самым уничижающим взглядом, будто это я была виновата в том, что заставили шевелиться.

Недовольная физиономия мачехи стала последней каплей — настроение окончательно сползло вниз, и я не смогла съесть больше ни кусочка. Сдала тарелку и покинула столовую.

Правда далеко уйти не удалось. Стоило выйти в холл, как меня схватили под локоть и потащили в укромный уголок.

— Ну надо же какая мерзавка! — Карла возмущенно тыкала пальцем мне в грудь, — ходит, нос задрала, не даже появляется, а мы там вкалываем в поте лица.

Я устало вздохнула и, прикрыв глаза, потерла переносицу.

— У меня экзамены, я готовлюсь.

— То же мне экзамены — бегать по полю, да с мужиками обниматься! На это много ума не надо, — пренебрежительно фыркнула она, — Могла бы найти время, прийти и помочь. Не переломилась бы!

Она привычно обесценивала то, что я делала, а у меня не было настроения с этим мириться:

— Я не приду. И помогать вам не буду. Вы сами напросились в Весмор, и вас сюда взяли именно работать, а не прохлаждаться.

Она пошла пятнами:

— Вот, значит, как заговорила? Забыла, кто тебя кормил поил все это время? Я вообще не обязана была это делать! И после того, как папаша твой сбежал, запросто могла сдать тебя в приют…

— Ты ни за что бы меня не отдала, — вздохнула я, — потому что тогда у вас бы не было картиночек.

— Неблагодарная! — она пропустила мою реплику про картиночки, — Ладно я, но о сестрах могла бы подумать!

— И как же я должна о них подумать?

— У тебя два наставника. Камилле больше понравился тот, черноглазый, с которым ты в Муравейник приезжала, а Эммочке больше подходит очаровательный плут, который таскается с тобой по Академии, — сказала Карла с умилительной улыбкой, — Ты обязана познакомить этих прекрасных молодых людей с девочками. Немедленно!

Я как представила Эммочку, льнущую к Хеммери, так у меня внутри все и всколыхнулось, потом перевернулось, а затем зазвенело и рассыпалось.

— Я никого, ни с кем не буду знакомить, — отпрянула от мачехи, — надо им — пусть сами стараются!

— Да как ты смеешь!

Я ее уже не слушала. Развернулась и пошла прочь, жестко чеканя шаг. Вулкан внутри клокотал и ярился, очень хотелось разораться, а еще пореветь. Потому что, кажется, я напрочь влюбилась и понятия не имела, что с этим делать.

Загрузка...