Алая плоть

3

— Думаю, это то, что надо?

Парикмахерша — пышная рыжеволосая женщина по имени Моника — придвинулась к спинке моего стула, затем взялась за мои волосы. Она приходила каждое утро в течение шести дней.

— Я ведь говорил, — проворчал я, когда ее ногти впились в мою кожу, — не делай так!

— Сожалею, малыш!

Она понизила голос, чтобы ее не услышала Арлина, находящаяся где-то поблизости.

— Я считала, что теперь ты настолько тренирован, что не застонешь, если девушка ущипнет тебя.

Причесывая меня, она прижималась ко мне мощным бюстом, торчащим под белым нейлоновым платьем. Я повернул голову и встретил взгляд ее широко открытых глаз.

— Они настоящие, малыш! Я позволю тебе в этом убедиться. Сиди и будь хорошим мальчиком, каким ты всегда бываешь для мисс Грей.

— Что с тобой? — спросил я дрожащим голосом. — Какими бы они не были, зачем, черт возьми, взваливать их на меня все время?

— Я вынуждена всю жизнь работать, — сердито прошипела она, — с утра до вечера, в то время как ты бездельничаешь! Каждый раз, когда я смотрю на тебя, у меня все кипит внутри! Я готова отдать недельный заработок за возможность хорошенько двинуть ремнем по твоей морде… — Вдруг, с невероятной скоростью, выражение ее лица изменилось и приобрело обычный вид. — Полагаю, лучше не сделать, как вы считаете, мисс Грей?

Я оглянулся и увидел Арлину, с порога комнаты рассматривающую нас. На ней было очень элегантное белое платье, словно она только что сошла с обложки модного журнала.

— Я думаю, это славно, Моника, — беззаботно сказала она. — Вы проделали замечательную работу.

— Спасибо, мисс Грей! Мне кажется, что такая прическа делает мистера Фаррела даже более стройным… — Ее ногти еще раз вонзились в мою кожу. — Я даже сама не ожидала, что будет так хорошо.

— Можете собрать свои вещи и идти, Моника, — кивнула Арлина.

— Спасибо, мисс Грей. — Моника стала собираться.

— Я приготовлю тебе напиток, Майк, — сказала Арлина. — Тебе лучше поторопиться. — Она повернулась и ушла обратно в гостиную.

— Может быть на следующей неделе, — прошептала Моника. — Она же не будет до бесконечности командовать тобой? А может она купит тебе небольшой золотой ошейник и хлыст с бриллиантами? Тогда ей потребуется только дергать за поводок, и ты будешь делать все, что она захочет, верно я говорю?

Встав со стула, я увидел, что она отвернулась от меня и склонилась над небольшим столиком, где были разложены ее инструменты. Я не удержался и сильно ущипнул ее за грудь.

Последовала мгновенная реакция. Она выронила саквояж, куда складывала инструменты, еще больше согнулась и уставилась на меня ненавидящим взглядом.

Когда я вошел в гостиную, Арлина спросила:

— Что там за шум?

— Небольшой инцидент с Моникой. По-моему, ничего страшного, — ответил я, забирая свой бокал.

— Садись сюда, Майк, — она показала на кушетку рядом с собой. — Ты знаешь, она права. Седая прядь делает тебя моложе!

— Черт с ней! — возразил я. — Все, что мне нужно, это выглядеть, как парень по имени Майк Клюгер!

— Вы похожи, — тихо сказала она. — Даже больше, чем можно было ожидать. Просто невероятно… — Увидев, что Моника проходит через комнату, она резко замолчала и, пока входная дверь не закрылась за парикмахершей, не произнесла ни слова.

— Ты все упаковал?

— Готов ехать, — ответил я.

Она посмотрела на часы.

— У тебя есть полчаса до того, как я отвезу тебя в аэропорт. Вальтер будет ждать уже в Лос-Анджелесе. Может, используем последние тридцать минут для быстрой проверки, хорошо?

Я пожал плечами.

— Если ты хочешь…

Украдкой взглянув на ее лицо, я невольно подумал, возможно ли, чтобы столь хорошо владеющая собой дама, могла целиком поддаться порыву страсти. После неожиданного визита в первую ночь, проведенную мной в этом доме, Арлина вела себя так, словно этого никогда не было. Со следующего утра наши отношения стали сугубо деловыми. Ни разу — ни словом, ни действием — она не упоминала о событиях той ночи. Я даже начал сомневаться, было ли это вообще.

— Какое вам дали имя, мистер Клюгер? — спросила она.

— Михаэль Гейвин Клюгер, — быстро ответил я.

— Как зовут вашу жену?

— Диана.

— До того, как вы поженились?

— Диана Мертон.

— Где вы женились?

— В Лас-Вегасе, двадцать четвертого июля тысяча девятьсот пятьдесят шестого года, в небольшом доме, называемом…

— Опишите вашу жену, мистер Клюгер, как вы ее помните.

— Блондинка. Когда я ее видел в последний раз, у нее были длинные волосы, — ответил я автоматически, — довольно приятная, хорошая фигура…

— Когда вы вернетесь домой, мистер Клюгер, вероятно, вам придется встретиться со своими деловыми друзьями. Кто они?

— Крис Эдвардс, — ответил я. — Лон Стерн, Сонни Вест.

— Что относительно Георга Трента? — резко спросила она. — Вы меня слышали!

Секунду я колебался, потом покачал головой.

— Я не знаю никакого Георга Трента.

— Верно, — она улыбнулась. — Как фамилия офицера, который вас арестовал?

— Кромби, лейтенант Кромби.

— Номер вашего дома?

— У него нет номера, лишь название, — ответил я. — Нечто оригинальное. «Морской бриз». Ты считаешь, что это делает настоящего Клюгера поэтом, Арлина?

Она успокоилась и откинулась назад.

— Думаю, ты сможешь быть Майком Клюгером. Ты хороший ученик, Майк.

— Приятно слышать, — пробормотал я. — Надеюсь остаться таким же, когда занавес будет поднят.

— Надо быть таким, — улыбнулась она.

— Вальтер будет поблизости? — спросил я. — Я не хотел бы, чтобы алмазы прожгли дыру в моем кармане, пока я дожидаюсь контакта с вами.

— Не беспокойся, — холодно сказала она. — Вальтер все время будет достаточно близко от тебя, Майк. Думай об этом, когда алмазы будут прожигать дыру в твоем кармане. Пусть у тебя не возникнет глупых идей о попытке обмануть нас!

— Арлина, дорогая! Ты хочешь сказать, что вы мне не доверяете?

— Мы доверяем тебе на десять тысяч долларов, дальше — время покажет. — Она снова посмотрела на часы. — Можем отправляться в аэропорт. Твой билет и сотня долларов на расходы лежат на столе. Проверь свою сумку, пока я крашу губы.

В Лос-Анджелес самолет прилетел в пять часов дня. С Арндтом мы встретились в аэропорту. Он сразу схватил меня за руку и потащил к стоящему возле здания автомобилю. — Какое это имеет значение? — Лицо ее повернулось в мою сторону. — Намного раньше, чем ты стал Майком Клюгером.

— Куда мы едем? — спросил я, когда мы уже мчались по автостраде в сплошном потоке машин.

— У нас есть пара часов, — ответил он. — Потом я отвезу тебя за десять километров от города, и ты сядешь в автобус. Может быть, кто-нибудь ждет, когда Майк Клюгер вернется домой, так, что лучше все сделать правильно.

— Конечно, — согласился я. — А что относительно настоящего Майка Клюгера? Я надеюсь, что он сейчас не находится на пути к дому?

— Не беспокойся, дружок, — улыбнулся он. — Клюгер задержан, и основательно! Дай-ка мне свой бумажник.

— Что?

— Не спорь!

— Ладно. — Я вытащил бумажник и протянул ему. Арндт сунул его в карман. Потом он вынул другой бумажник и положил его мне на колени.

— Теперь ты настоящий Майк Клюгер, — легко сказал он, — и у тебя все документы, чтобы доказать это!

Это был бумажник Клюгера. Я посмотрел его содержимое. Кроме документов, там ничего не было. Положив в него деньги, выданные мне Арлиной, я опустил бумажник во внутренний карман.

— Как там Арлина? — внезапно спросил Вальтер.

— Полагаю, — зевнул я, — как обычно. Да, последний раз она была в шикарном платье, которого я раньше никогда не видел.

Он усмехнулся.

— Может, было бы лучше сорвать его с этой дамы?

— Кто знает! — ответил я, и на этом наш разговор закончился.

Когда я уже почти забыл, что Арндт может говорить, он снова нарушил молчание:

— Остановка автобуса в паре миль отсюда, я навещу тебя утром и узнаю, как дела.

— Конечно, — я согласился. — Что делать, если понадобится срочно вступить с вами в контакт?

— Не понадобится, — заметил он. — Но не беспокойся, я буду звонить дважды в день, утром и вечером.

— Не вызовет ли это любопытства у моей жены?

— Скажешь, что ты встречался со мной в Сан-Квентине, — предложил он. — Я вышел оттуда на две недели раньше. А теперь тебе пора.

— Хорошо. — Я пожал плечами.

Он остановил автомобиль в пятидесяти ярдах от автобусной остановки.

— Вы предоставлены самому себе, мистер Клюгер, — вежливо сказал он. — И я хочу дать вам один добрый совет. Не дурите, если хотите дожить до преклонного возраста.

Я вышел из автомобиля, он резко развернулся в ту сторону, откуда мы приехали. Когда он совсем скрылся из вида, я взял сумку и направился к станции. Купив билет, я обнаружил, что осталось всего десять минут до отправления. Это меня обрадовало, так как мои нервы были на пределе, и каждая минута ожидания превращалась в невыносимую пытку. Теперь я ощущал себя настоящим Майком Клюгером, первый день находящимся на воле после семи долгих лет тюрьмы. Многое изменилось за это время. Люди стали одеваться свободнее, юбки девушек укоротились, как, впрочем, и их волосы.

Автобус тронулся. Путь занял пару часов, и, когда я прибыл, было уже темно. Я пошел по дорожке к дому, мое сердце колотилось так, словно я сделал пять затяжных прыжков.

Я нажал кнопку звонка. Через несколько секунд дверь открылась, и я вошел в холл. Там никого не было, и это еще больше испугало меня. Лишь потом, закрывая дверь, я понял, что она работает автоматически, по сигналу из дальних комнат.

Провода от замка привели меня в большую темную гостиную. Чувствуя дрожь во всем, теле, я невольно представил стоящего в темноте с топором любовника жены Клюгера и замер в нерешительности на пороге.

— Майк? — спросил тихий голос из глубины гостиной.

— Кто же еще, — проворчал я.

— Ты же знаешь, где выключатель!

Я водил рукой по стене, пока не наткнулся на него. Мягкий свет заполнил комнату, и я увидел ее у окна, спиной ко мне.

— Я не ожидала тебя так рано, — сказала она.

— Мне повезло с расписанием, — я направился к ней.

Когда я подошел совсем близко, она сделала предостерегающий жест рукой.

— Не надо страстных объятий, Майк, Не надо любовных излияний. Все умерло давным-давно, сто лет назад…

Я тотчас остановился.

— Очевидно, Диана, ты права.

— Зачем ты пришел сюда? — помедлив, спросила она.

— А ты не знаешь? — хмыкнул я.

Она пожала плечами.

— Что бы ни привело тебя, меня это не интересует. Ты пробудешь здесь долго?

— Зависит от обстоятельств, — ответил я.

— Ты, наверное, проголодался? В холодильнике…

— Я поел, — отмахнулся я, — но не прочь выпить.

— Да, мы можем выпить, хотя бы в честь твоего возвращения, — пробормотала она.

И мое сердце ушло в пятки. Она медленно повернулась. Это было величайшее испытание: если его жена не заметит подмены, наверняка и остальные признают во мне Майка Клюгера.

Внешность Дианы совсем не отвечала моим представлениям об облике жены грабителя. Она была грациозна и женственна: коротко стриженные соломенные волосы, голубые глаза за стеклами венецианских очков гармонично сочетались с серой шерстяной блузкой и голубой, под цвет глаз, юбкой, прикрывавшей сильные ноги.

— Что, Майк, я сильно изменилась за эти семь лет? — мягко спросила она.

— К лучшему, — осторожно сказал я. — Ты стала еще красивее.

— А ты, по-прежнему, неисправимый врун. — Она улыбнулась.

— А как я? Сильно изменился?

— Говоришь немного иначе, — ответила она. — Словно нервничаешь. Я не помню, чтобы ты нервничал, Майк. Но с тех пор прошло много времени.

— Конечно. — Я кивнул, чувствуя, как по моей спине течет пот.

— Некоторые твои старые друзья не забыли тебя. — В ее голосе звучала ирония. — Уверена, что сегодня тебе будут звонить и Крис Эдвардс, и Лон Стерн, и Сонни Вест. Они уже спрашивали. Не могут дождаться встречи с тобой. Надеюсь, это не связано с драгоценностями. Ты ведь хорошо спрятал. Два года после твоего ареста меня терзали из-за них. И не только твои дружки, вроде Веста, но и полиция, и страховая компания. Первые два года мне житья от них не было, Майк!

— Да, это тяжело, — согласился я.

— Я даже не сказала, что до самого ареста думала, ты — бизнесмен. Это только рассмешило бы их. Ты уехал по делам в Нью-Йорк, а потом я прочитала в газетах о твоем аресте и лишь тогда поняла, что это за дела.

«Действительно смешно, — подумал я, — когда жена считает мужа благородным дельцом до самого его ареста».

— Ну, как, отпразднуем твое возвращение? — спросила Диана Клюгер.

— О, конечно. Что ты будешь пить?

— Что обычно, — сказала она.

— А что сейчас для тебя обычно? — спросил я.

— То же, что и всегда, Майк.

— Знаешь, Диана, я не пробовал алкоголя семь лет. Даже забыл его вкус. Даже забыл, что ты обычно пьешь.

— Ром и джин, — ответила она.

В углу комнаты стоял небольшой бар. Я уверенно направился к нему. Ей я смешал немного рома и джина, себе приготовил крепкий бурбон с парой кусочков льда. Пока я возился с напитками, Диана отошла от окна и села в кресло. Это было антикварное кресло, достаточно древнее, но безвкусное. Когда она садилась, край ее юбки зацепился за одну из ручек и открыл бедра.

На полпути к ней я внезапно остановился. Она спокойно сидела в кресле, скрестив руки на животе. Казалось, ее нисколько не волновало, что юбка задралась, и мне были хорошо видны стройные ноги и черные шелковые трусики. Такое поведение озадачило меня. Это не было похоже на действие наркотиков, и она выглядела вполне трезвой.

— Майк? — Диана продолжала смотреть на стену перед собой. — Что-нибудь не так?

Несколько мелких деталей в моем мозгу слились в единое целое: автомат на наружной двери, освещенный холл, но затемненная гостиная.

— У тебя красивые ноги, Диана, — сказал я.

— Спасибо. — Она восприняла это, как комплимент.

— Мне кажется, что трусики слишком прозрачны, — добавил я.

Ее лицо покраснело, правая рука скользнула по обнаженному бедру, потом она, торопливо освободив край юбки, набросила ее на колени.

— Диана, — вежливо спросил я, — давно ты ослепла?