Алая плоть

7

Я открыл дверь ключом, и затем очень осторожно закрыл ее за собой. Однако не успел я пройти через холл, как из гостиной раздался голос:

— Майк, это ты?

Диана сидела на кушетке и зевала. Потом она легко опустила ноги на пол.

— Я подумала, что должна дождаться тебя.

Она снова зевнула.

— Который уже час?

— Немногим больше шести.

— У тебя была долгая ночь, Майк! Подруга моего мужа, должно быть, очаровательна.

— Она была певицей в клубе, принадлежащем Крису Эдвардсу, и ее, бедняги, больше нет, — сказал я. — Теперь она ничто.

— О чем ты говоришь?

— Она мертва. — Я скользнул в ближайшее кресло и откинулся назад. — Кто-то запытал ее до смерти.

— Майк!

Я пересказал ей все свои ночные приключения. Диана внимательно слушала. Она нервно сжала губы и покачала головой, когда узнала о том, что произошло с блондинкой.

— Даже, если Халлоран и Смит не сообщат полиции, что ты был там, — сказала она тихо, — будет ли разница? Я говорю о том, что лейтенант Кромби все равно станет подозревать в ее смерти тебя.

— Может быть, — согласился я. — Уверен в том, что он скоро появится здесь.

— Я могу сказать ему, что ты провел всю ночь со мной?

— Он легко может доказать, что клуб я покинул с девушкой, — тихо сказал я, — и, конечно же найдет таксиста, отвозившего нас к ней домой. Кажется, было около трех, часов, когда мы туда приехали. Меня беспокоят следующие три часа. Если ты скажешь, что я вернулся домой между четырьмя и половиной пятого, это мне поможет…

— Но это совсем нетрудно.

— Только откуда ты могла знать, что я вернулся в полпятого? — простонал я. — Ты ведь спала, когда я пришел!

— Скажем, ты забыл ключ от входной двери, — пробормотала она.

— Ты гений! — радостно произнес я.

— Моя гениальность подсказывает еще большее, — широко улыбнулась она. — Тебе лучше лечь в постель, Майк, до того, как лейтенант появится здесь и обнаружит тебя одетым.

— Не знаю, что бы я делал без тебя, Диана!

— Когда будешь проходить через холл, положи ключ и пистолет на место, — добавила она. — Ключ, который ты забыл взять с собой, и пистолет, на который разрешение есть только у меня!

Я вскочил на ноги и направился к двери.

— Твоя комната на втором этаже слева. Твои вещи я отнесла туда, так что, когда увидишь их, поймешь.

— Спасибо, — сказал я.

Она внезапно хихикнула.

— Скажи мне, Майк, как ты собирался найти свою комнату?

На это был только один логический ответ, так что я промолчал и пошел к своей комнате, следуя ее инструкциям. Через пару минут я уже лежал в постели.

Я проснулся, казалось, через десять минут, и обнаружил, что Диана склонилась надо мной и трясет меня за плечо.

— Что случилось? — Я взглянул на нее. — Кто? Где?

— В гостиной, и имя ему Кромби! — Она выпрямилась. — Он очень вежлив, но могу представить, как пылает внутри.

Она выглядела довольно свежо в розовой дакроновой блузке и голубых брюках.

— Который час? — спросил я.

— Около половины одиннадцатого. Лучше тебе поторопиться, Майк. Не стоит заставлять лейтенанта ждать.

— Ладно, скажи ему, что я сейчас же приду. Она повернулась и направилась к двери.

— Как ты узнаёшь время, Диана, если не видишь часы? — с любопытством спросил я.

Она на секунду остановилась. Когда она ответила, в ее голосе послышался смех:

— По радио.

После того, как Диана покинула комнату, я побежал в ванну, быстро принял душ, побрился, оделся, и все это заняло у меня не больше десяти минут. Когда я вошел в гостиную, лейтенант Кромби нервно ходил из угла в угол.

— Ты не жалеешь свое время, Клюгер, — заявил он вместо приветствия.

— Десять минут назад я еще спал, — сказал я. — Чего же вы ждали?

Его тяжелый взгляд словно придавил меня.

— Куда ты пошел после того, как покинул бар? — спросил он.

— В «Голубой гусь», — ответил я.

— После этого?

— Я отвез Джанис О’Брайен к ней домой.

— Когда это было?

Я подумал немного.

— Полагаю, около трех часов.

— Когда ты ушел из ее квартиры? — спросил он.

— Я и не покидал ее.

— Ты что?

— Я не покидал ее, потому что, я там не был, — ответил я невинным голосом. — Я в холле пожелал Джанис доброй ночи.

— Ты лжешь, Клюгер, — заявил оп. — За тобой все время был хвост и он говорит, что ты вошел в здание около трех часов, но он не видел, как ты вышел.

Кромби был хорошим служакой. Даже по долгу службы ему не нравилось лгать. Это чувствовалось по его голосу.

— Лейтенант. — Я слегка пожал плечами. — Тогда я все еще в ее квартире…

— Ваша жена сказала, что вы вернулись домой между четырьмя и половиной пятого утра, — произнес он. — Если вы покинули девушку в холле, почему вам потребовался целый час, чтобы добраться сюда?

— Я гулял, — ответил я позевывая. — Есть закон против этого, лейтенант? Это был чертовски длинный день, и встречи с людьми вроде вас и детектива страховой компании утомили меня. Когда парень приходит домой после семи лет и узнает, что и жена, и старая подруга ждут его, это непростая проблема. Прошлой ночью в клубе я просил Джанис забыть все. Поэтому я и пошел пешком от ее дома. Мне нужно было время опомниться. Слишком много событий после того, как я сошел с автобуса.

Я закурил сигарету, потом с внезапным нетерпением посмотрел на него.

— Что, черт возьми, это значит, лейтенант? У вас есть причины задавать миллион вопросов или вас просто беспокоят дела Клюгера?

— Джанис О’Брайен убита прошлой ночью, — спокойно сказал он, — вернее, где-то в полчетвертого утра!

— Убита. — Я непонимающе смотрел на него несколько секунд, потом отвернулся. — Как это случилось?

— Какой-то садист пытал ее горящей сигаретой, — сказал он. — Во время пытки ее сердце остановилось. Доктор считает, что у нее с детства был порок сердца, о котором она, возможно, даже и не подозревала.

— Кто мог совершить подобное?

— Спроси у человека, позвонившего нам и сказавшего, что Майк Клюгер убивает свою подругу, и мы должны поспешить, чтобы остановить убийство.

Я снова посмотрел на него.

— И вы думаете, я это сделал?

— У тебя нет алиби.

— Я же сказал вам, когда я покинул ее дом. Моя жена сообщила вам, когда я вернулся.

— Разве это алиби? — он пожал плечами.

— Вы сказали, что ее пытали — жгли?

— Верно. — Он секунду колебался, потом добавил: — Вся квартира была перерыта.

— Значит, кто-то обыскивал квартиру, что-то искал, но не нашел этого? Потом пытал Джанис, чтобы она сказала, где искать? — спросил я. — Вы так считаете?

— Я полагаю, так.

— Единственное, что можно у нее искать — это необработанные алмазы. При условии, что я оставил ей их до ареста. — Я покачал головой. — Я — Майк Клюгер, помните это. Парень, который спрятал камни. Неужели я не знаю, куда спрятал эти проклятые камни? Зачем мне искать их в квартире Джанис? Пытать ее, чтобы она призналась? В чем? В том, что я ей их не оставлял?

— И только поэтому я не приехал сюда три часа назад, чтобы арестовать тебя за убийство, — объяснил лейтенант.

— Черт возьми! — взорвался я. — Зачем вы заставляете меня прыгать через костер, если знаете, что это не я?

— Я просто думаю, что это не ты, — холодно ответил он. — Но точно я не знаю. Возможно, она обманула тебя, пока ты был в тюрьме и ты пытал ее, чтобы узнать, что она сделала с твоими камнями. Но я не очень верю в это. Значит, должен быть кто-то еще. У тебя есть предположения?

— Нет, — прошептал я. — Но я узнаю кто.

— Не советую, — хмыкнул он. — Ты и так уже прилично вляпался.

Вежливо улыбаясь, Диана появилась на пороге.

— Немного кофе, лейтенант?

— Нет, спасибо, миссис Клюгер. — Его голос внезапно подобрел. — Я уже ухожу.

— Твой завтрак готов, Майк. Приходи на кухню, сразу, как проводишь лейтенанта, — сказала она.

— Спасибо, дорогая, — поблагодарил я.

Она ушла обратно в кухню, а я и Кромби направились к двери.

— Не могу сказать, что ваши визиты доставляют мне удовольствие, лейтенант, — сказал я, открывая ему дверь. — Но можете приходить в любое время, когда вам потребуется.

Он не уходил, поэтому я продолжал держать дверь открытой.

— Ты знаешь, что может сделать с человеком семилетнее пребывание в тюрьме? — сердито сказал он. — Он может стать психопатом и маньяком.

— Слушать вас, лейтенант, все равно, что получать бесплатное образование.

— Хочу сказать то, чему не верил даже тридцать минут назад, — продолжал он. — Это комплимент, Клюгер. Сан-Квентин был полезен для тебя, потому что ты вернулся лучшим, чем был до того, как попал туда.

— Правильно ли я расслышал вас? — переспросил я.

— Да, — кивнул он. — Ты в отличной физической форме, не потерял ни волос, ни зубов. Твой голос стал более глубоким, словарь богаче, и соображаешь ты гораздо быстрее и толковее, чем тогда, когда я арестовал тебя в Нью-Йорке.

— Готов кричать от гордости, — заявил я, — только мне кажется, что вы преследуете определенную цель, говоря это. Завтрак стынет, так что я предлагаю оказать мне честь и позавтракать со мной.

— Нет, Клюгер, это правда! — Он прошел мимо меня и остановился. — Знаешь, сейчас впервые после освобождения ты выглядишь озабоченным. — Он усмехнулся и пошел к автомобилю.

Я посмотрел, как он отъезжает. Потом закрыл дверь и отправился на кухню. Диана сидела с чашкой в руках.

— Обслуживай себя сам, Майк. — Она махнула рукой в сторону плиты.

— Спасибо, — сказал я и сел за стол.

— Лейтенант ушел? — спросила она.

— Да, расстроил меня и ушел.

— Он думает, что ты убил девушку?

— Нет. Он думает, что семь лет в Сан-Квентине пошли на пользу Майку Клюгеру.

Я передал ей содержание нашего разговора.

— Чем больше к нему приглядываюсь, тем большее уважение я испытываю. Он, пожалуй, один из лучших полицейских в мире.

— Он приятнее многих моих знакомых, — тихо произнесла Диана. — Его жена умерла около трех лет назад, а он сильно любил ее. Несмотря на внешнюю твердость, он очень добрый и одинокий человек.

— Хорошо! — сказал я. — Не любовь ли у тебя с лейтенантом?

Она бесхитростно засмеялась.

— Кажется, нечто похожее. Я говорила тебе, что совершенно разные люди внезапно заинтересовались мной, услышав, что муж возвращается через две недели. Лейтенант, конечно, был одним из них. Он посетил меня два или три раза. Причем, всегда был официален и всегда предупреждал меня о неприятностях, ожидающих моего мужа, если он не отдаст алмазы полиции.

Но в последний раз он немного расслабился и спросил о моей слепоте. Я упомянула ему о предстоящей операции, и он рассказал о своей жене. За несколько месяцев до смерти у нее были неприятности со зрением.

— У-гу. Но давай сконцентрируемся на Кромби, как на полицейском. Он ездил в Нью-Йорк, чтобы арестовать твоего мужа. И, возможно, хорошо узнал настоящего Клюгера на обратном пути. Потом он встретил его через семь лет, в первый день свободы. Кромби абсолютно прав, семь лет тюрьмы могут многое сделать с человеком, но в данном случае, человек не только сохранил здоровье, но одновременно стал вдвое умнее!

— Да, но это ничего не доказывает, — возразила она. — Он просто нашел новый факт для твоего досье и только.

— Может не сейчас, но он не оставит этот факт в покое, — заметил я. — Он увидел, что его открытие обеспокоило меня, так что теперь оно будет беспокоить и его. И когда-нибудь он придет к фантастическому выводу, над которым сначала будет смеяться. Почему Майк Клюгер так изменился в лучшую сторону, пока сидел в тюрьме? Ответ: потому что это не тот Майк Клюгер, которого Кромби в свое время арестовал в Нью-Йорке. Это умная копия, использующая большое сходство с Клюгером, чтобы, изображая его, завладеть алмазами и исчезнуть прежде, чем кто-нибудь это поймет. Знаешь, Диана, внимательно все проанализировав, он перестанет смеяться над своим фантастическим выводом.

— Вероятно, ты прав, — согласилась она. — Но что ты можешь сделать?

— Все, что я могу сделать, это ускорить свои действия.

— Найти бриллианты?

— Бриллианты и тех, кто убил Джанис О’Брайен.

— Разве это не обязанность лейтенанта? — мягко спросила она.

— Конечно, это его долг, — согласился я. — Но это и мой долг. Трое виновны в смерти Джанис. Один — ее настоящий убийца, второй — твой муж, поставивший ее в опасную ситуацию еще до того, как был арестован. А я — третий, потому что играл роль твоего мужа прошлой ночью. Своими действиями я навлек на нее смерть.

— Ты не можешь обвинять себя в смерти девушки, Майк, — тепло сказала Диана. — Это было бы глупо.

— Взяв имя Майка Клюгера, я изображал его, и я занял на время его место в этой схеме. Но прошлой ночью я обнаружил, что схема управляет мной: все мои действия базируются на его действиях. Да, настоящий Майк Клюгер прошлой ночью подтолкнул Джанис О’Брайен к ужасной смерти, но именно я играл роль Майка Клюгера и я виновен не меньше его.

Я даже не могу стать снова Майком Фаррелом, сказав себе, что все случилось по вине Клюгера. Откуда я знаю, как поступил бы настоящий Майк Клюгер в ответ на ее телефонный звонок? И, если я найду убийцу Джанис, то снова смогу стать Майком Фаррелом, и кошмары не будут преследовать меня всю оставшуюся жизнь!

Диана глубоко вздохнула, потом тихо сказала:

— Мне по-прежнему кажется, что ты ошибаешься, но сейчас не время об этом спорить. Думаю, нам нужно трезво решить, что делать дальше.

— Ладно, — сказал я. — Первое, что я сделаю, это узнаю побольше о Майке Клюгере.

— Зачем?

— У меня есть предчувствие, что если я достаточно узнаю о нем, это и будет кратчайшим путем к алмазам и убийце Джанис.

— Как же ты узнаешь побольше о моем муже?

— Ты мне расскажешь, Диана, — ответил я.

— Очень мило с твоей стороны! По-видимому, тебе не нужна общая картина, и ты задашь конкретные вопросы?

— Я хочу поиграть в лейтенанта, — серьезно сказал я. — Сложить вместе два противоречивых факта и получить еще один неоспоримый факт.

— Что ж, постараюсь быть точной, — сказала она, — начинай.

— Ты говорила, что он с самого начала, еще при женитьбе, обманул тебя, и что шесть недель, которые вы провели вместе до его отъезда в Нью-Йорк, нельзя считать совместной жизнью.

— Верно.

— Джанис О’Брайен вчера упомянула, что никогда не понимала, почему я, то есть настоящий Майк Клюгер, женился на тебе. «Сначала ты сходил с ума по другой, но когда она ушла с другим, ты, не раздумывая, женился на ее сестре». Так сказала Джанис. А что скажешь ты, Диана?

С выражением горечи на лице, она кивнула.

— Видимо, то же, что и она.

— Расскажи о своей сестре, — предложил я.

— Дейдре? — Она подняла голову, ее рот исказила ироническая усмешка. — Тогда ей было семнадцать, а мне — девятнадцать. Но она во всем была на десяток лет старше меня. Наш отец очень рано умер, и, чтобы содержать нас, мать постоянно работала. У нее не было времени заниматься нами.

Дейдра начала встречаться с этим Майком Клюгером, я тоже пару раз видела его. Формально они были помолвлены и уже собирались пожениться. Мама тогда болела, и я все свободное время ухаживала за ней.

Однажды Дейдра не пришла ночевать. Я не решилась рассказать об этом маме, потому что боялась за ее здоровье. Я очень волновалась, но через два дня мы получили письмо, где она писала, что встретила изумительного человека и поехала с ним в Нью-Йорк, чтобы выйти за него замуж. Написала она также, что в ближайшие дни пошлет письмо Майку Клюгеру и, возможно, будет лучше, если он узнает это от нее.

День ото дня здоровье мамы становилось все хуже, и доктор говорил, что скоро она совсем успокоится. На третий день после письма Дейдры нас навестил Майк Клюгер. Он был похож на сумасшедшего, всего час назад к нему пришло письмо от Дейдры. Он оттолкнул меня от двери и начал орать. Я пыталась успокоить его, говорила, что мама очень больна, но он ничего не воспринимал. Наконец, чтобы мама не слышала крика, я увела его в свою комнату, закрыла дверь, думая, что там сумею его образумить.

Диана внезапно засмеялась.

— Боже мой! До меня наконец дошло, как все это похоже на старинную мелодраму.

— Ты совершила одну из классических женских ошибок, подумав, что твоя комната подходящее место для такого разговора.

— Он осуждал всю нашу семью, — продолжала Диана, — и за отказ Дейдры Клюгер требовал компенсацию.

— Имея в виду тебя? — спросил я.

— Да, вот тут-то и началась настоящая мелодрама! У меня был классический выбор, как в греческой трагедии — или я позволю похитить ему мою единственную драгоценность, или я начну кричать и, вероятно, этим убью мать.

Все дело осложнялось тем, что я чувствовала к нему симпатию. Драма, разыгравшаяся в моей комнате в ту ночь, была, с другой стороны, осуществлением моей тайной мечты. Когда все закончилось, и он начал бормотать извинения, я сказала ему, что не жалею о случившемся, что всегда до сумасшествия любила его. Думаю, эти слова доставили ему удовольствие. Он заявил, что Дейдра была его ошибкой, и спросил, не согласна ли я выйти за него замуж?

Так, спустя три недели, мы поженились, и я думаю, что он совсем не хотел жениться, просто не решился отказаться. Остальное ты знаешь — через шесть недель он исчез, а потом я узнала, что он арестован в Нью-Йорке. Мать умерла через два дня после приговора, на этом все закончилось.

— Правда, он тайно приезжал на сутки за несколько дней до ареста и провел все время с Джанис О’Брайен, — тихо добавил я. — Она сказала, что это был самый замечательный день во всей ее жизни. Утром они поехали на побережье, после полудня в парк…

— Майк Клюгер всегда любил парки и аттракционы, — сказала она. — Я помню, как-то Дейдра вернулась домой, неся по кукле в каждой руке, их Майк выиграл в тире. Он даже однажды сделал это для меня. Помню, выигрыш куклы, которая говорила «мама», обошелся ему в двадцать пять долларов.

— Приз, выигранный им для Джанис, стоил, по ее словам, двадцать долларов, — усмехнулся я. — Потом они провели ночь в отеле, она испытала необычайный экстаз…

— Я не хочу слышать об интимных деталях, — прервала она меня.

— И я считаю, что они не важны. Но Клюгер все же рискнул приехать сюда, где многие его знали. Не верю, что он приехал только ради удовольствия побывать в компании Джанис О’Брайен. Женщины не были для него главным. Значит, он приезжал для того, чтобы спрятать камни в каком-то простом и надежном месте. Верно?

— Конечно! — нетерпеливо воскликнула Диана. — Так думает и лейтенант, да и все другие!

— Но я единственный, кто говорил с Джанис О’Брайен прошлой ночью, — заметил я. — Две вещи! Одна: он был с ней все время — утро, полдень и ночь! Вторая: он, вероятно, не отдавал ей на хранение драгоценности.

— Ты уверен, Майк? — спросила она.

— Не совсем, но я не собираюсь сидеть и ждать, пока что-то случится. Я постараюсь как можно скорее взорвать этот ад!

— Не будь таким жестоким! — сказала Диана.

— Иди ты к черту! — закричал я на нее. — Когда я суну твой пистолет кое-кому в морду, может что-то изменится!

Я вышел в холл, положил пистолет и ключ от входной двери в карман. Я слышал, что Диана зовет меня, но захлопнул за собой дверь. У меня не было времени на извинения, я очень торопился.