Алая роза Анжу

ДЕЛАТЕЛЬ КОРОЛЕЙ

Генрих обрадовался, когда ко двору прибыл Джаспер Тюдор, граф Пемброк. Его брат Эдмунд, граф Ричмонд (оба брата получили свои титулы по милости короля), приехать не смог. В последнее время он прихварывал. Если бы не это обстоятельство, Эдмунд тоже наверняка поспешил бы отправиться в Лондон. Его молодая жена Маргарет Бофор, на которой Эдмунд женился благодаря посредничеству короля, была беременна, и все семейство Тюдоров с нетерпением ожидало рождения наследника. Джаспер был еще не женат, а Оуэн ушел в монастырь, поэтому событие было действительно важным.

– Какая чудесная новость! – воскликнул Генрих. – А как себя чувствует Маргарет?

– Превосходно. С нетерпением ждет разрешения от бремени.

– Она еще так юна!

– Да, Маргарет нет и четырнадцати. Однако она вполне созрела для деторождения. Мой брат с ней очень счастлив, а рождение младенца благословит их союз. Отец, я и моя сестра ждем не дождемся, когда же наконец родится ребенок. Хорошо бы это был мальчик.

– Понимаю вас, но уверен, что вы с благодарностью примете и девочку, если такова будет воля Божья.

– Разумеется. Маргарет так молода. Не успела выйти замуж, а уже понесла – это значит, что она плодовита.

Когда Джаспер ушел, Генрих сообщил жене радостную новость. Маргарита лучше, чем кто-либо другой, понимала, какое это счастье – ждать ребенка. Ведь она сама столько лет дожидалась своего Эдуарда! Надо сказать, что в последнее время королева несколько охладела к Тюдорам. Дело в том, что титулы, дарованные им королем, были взяты из владений королевы. В особенности Маргарите было жаль графства Пемброк, доставшегося Джасперу. Маргарита, дочь безденежного Рене, так настрадалась в юности от бедности, что теперь, став королевой, старалась всемерно увеличить свои владения и весьма болезненно относилась к утрате какого-либо из них. Однако ничего не поделаешь – ради дома Ланкастеров приходилось идти на жертвы, а Тюдоры были верными союзниками. Все их благосостояние зиждилось на милостях Генриха. Поэтому Маргарита не стала спорить из-за поместий и принимала Тюдоров с прежним радушием, хоть и считала, что ее права ущемлены. Вот и теперь она вслух порадовалась радостному событию в семействе Эдмунда.

– Надеюсь, с Маргарет все будет в порядке, – сказал король. – Ведь она совсем еще ребенок.

– Конечно, у нее все будет в порядке, – пожала плечами Маргарита. Чужие проблемы всегда казались ей сущей ерундой.

– Я попросил, чтобы нас немедленно известили, как только родится ребенок.

– Что ж, будем ждать добрых вестей из Уэльса.

Посланцы прибыли серым ноябрьским днем, и, судя по их виду, новости были нерадостными.

Генрих встревожился, ибо ребенок должен был родиться лишь в январе.

Горестную весть привез сам Оуэн Тюдор.

– Что случилось, мой дорогой Оуэн? – воскликнул Генрих. – Что-нибудь с Маргарет? Я так и знал. Слишком уж она молода!

– Маргарет больна от горя, милорд, – вздохнул Оуэн.

– Ничего, – стал утешать его Генрих, – у нее все еще впереди.

– Дело не в том, – покачал головой Тюдор. – Мой сын и ваш брат, Эдмунд…

– Что с ним?

– Он умер, милорд.

– Умер? Эдмунд? Но как? Его убили?

– Нет, милорд. Он умер от болезни. Все произошло так внезапно…

– Но Эдмунд был так молод!

– Двадцать шесть лет, милорд.

Оуэн отвернулся, не в силах сдержать слез. Он вспомнил тот далекий день, когда Екатерина сообщила ему, что у них будет ребенок. Они были напуганы и счастливы. Как трудно было уговорить священника, чтобы он женил Оуэна на вдовствующей королеве. С тех пор прошло двадцать шесть лет… Какие счастливые то были времена! Они мирно жили в замке Хэдхем, там были такие роскошные сады… Казалось, все о них забыли. Как будто о королеве можно забыть! Они с Екатериной были слишком безмятежны, слишком неразумны…

– Какое несчастье! – сокрушался король. – Я помолюсь за упокой души вашего сына. Бедный Эдмунд. Бедная Маргарет.

– Через два месяца должен родиться ребенок.

– Да, я знаю. Надеюсь, с матерью ничего не случится.

– О ней заботится Джаспер. Поэтому я и приехал один. Джаспер увез Маргарет в замок Пемброк. Она будет там до тех пор, пока не родится младенец.

– Джаспер – очень славный молодой человек.

– Он так любил своего старшего брата. Мы – очень дружная семья, милорд.

– Благодарение Господу.

– Теперь остается только ждать рождения ребенка.

– Отправляйтесь в Пемброк, Оуэн, передайте Маргарет мои соболезнования. Скажите, что я буду думать о ней и молиться за нее.

– Это утешит ее, милорд.

Когда Оуэн удалился, Генрих долго еще думал о бедной девочке, готовящейся стать матерью. Всякий раз, молясь Богу, он поминал Маргарет в своих молитвах. А если учесть, что король молился чуть ли не ежечасно, имя Маргарет почти не сходило с его уст.

Бедняжка, думал он, хорошо хоть Джаспер с ней. Он позаботится о том, чтобы с ребенком его покойного брата все было в порядке.

В январе из замка Пемброк сообщили, что Маргарет благополучно разрешилась от бремени, родив мальчика.

Вскоре прибыл и сам Оуэн. Генрих обнял его, поздравил с рождением внука.

– Значит, теперь вы дедушка, Оуэн?

– И горжусь этим.

– Отличная новость! Я рад, что Маргарет исполнила свой долг, невзирая на юный возраст и постигшее ее горе.

– Она родила красивого и здорового мальчика.

– Это утешение, посланное ей Господом.

– Маргарет счастлива материнством и благодарна вашему величеству за заботу. Я передавал ей все ваши письма, они очень ее поддержали. Она хочет, чтобы ребенка в вашу честь назвали Генрихом.

Король засмеялся:

– Что ж, благослови Боже маленького Генриха Тюдора.

После достопамятного Дня Любви Маргарита пребывала в задумчивости. Она всесторонне взвесила ситуацию, провела ряд совещаний с ближайшими соратниками, членами так называемой Придворной партии – молодыми лордами Сомерсетом, Эгремонтом, Клиффордом, Нортумберлендом, Эксетером и Риверксом. Все они считали, что Варвик еще более опасный враг, чем Йорк.

В Ричарде Невилле, графе Варвике, было какое-то особое очарование. Казалось, самой природой ему назначено сыграть важную роль в судьбе страны. Что это был за человек? Его отец носил титул графа Солсбери, рассчитывать на большое наследство Ричарду Невиллу не приходилось. Однако он выгодно женился на Анне Бошан, дочери графа Варвика. В ту пору между ним и графским титулом было как минимум два наследника, однако по воле случая оба они умерли, и Ричард Невилл унаследовал как графский титул, так и обширные поместья.

Но он был не просто баловнем судьбы – природа наделила его силой, жестокостью, страстной любовью к приключениям. Больше всего он любил изменять ход событий. Королю Генриху не повезло, что такой человек оказался сторонником Йорка.

Получив губернаторство Кале, Варвик стал угрозой для французов. Йоркистам же его деятельность приносила немало прибылей.

Маргарита гневалась. Она хотела, чтобы порт Кале достался молодому Сомерсету. Однако, сколько королева ни упрашивала своего мужа, Генрих оставался непоколебим. Он упрямо отказывался выполнять эту просьбу.

– Так не годится, Маргарита, – говорил он. – Народ любит Варвика. На юго-востоке Англии его считают настоящим героем.

– Он обычный пират! Он ссорит нас с французами.

– Дорогая, французы и без него ведут себя по отношению к нам враждебно. Я знаю, что это твой народ, вполне естественно, что ты его любишь. Но не забывай, что теперь ты англичанка и должна быть на нашей стороне.

– На чьей стороне? На стороне Варвика?

– Варвик – один из первых лордов королевства. Не забудь, что он подал Эксетеру руку. Теперь мы друзья.

Разговаривать с королем было совершенно бесполезно! Многие в Англии считали, что французы первыми начали пиратствовать в проливе, а Варвик всего лишь платит им той же монетой. Пиратство в последние годы стало делом весьма прибыльным. Варвик решил потеснить французов на этом поприще и немного обогатиться – только и всего.

Но такие доводы на Маргариту не действовали. Теперь она ненавидела Варвика еще больше, чем Ричарда Йорка. Нужно было во что бы то ни стало добиться, чтобы Кале был передан под управление Сомерсета.

Для достижения этой цели Маргарита была готова на что угодно. Впадая в раж, она утрачивала способность взвешивать «за» и «против». Ей хотелось побыстрее добиться своего, и любые аргументы тут были бесполезны.

Тут Варвик как раз зашел слишком далеко – захватил торговые корабли, шедшие из Любека. Одно дело – грабить французов, с которыми Англия воюет, и совсем другое дело – нападать на немецких купцов, с которыми Генрих два года назад заключил торговое соглашение. Варвик посмел нарушить королевский указ!

Маргарита немедленно собрала своих соратников на совет, позаботившись, чтобы король об этой встрече ничего не узнал.

– Это возмутительно! – воскликнула она дрожащим от гнева и торжества голосом. – Отныне Варвик в наших руках. Я соберу Государственный совет, который возглавите вы, милорд Риверс. Графу Варвику будет велено покинуть свой пост, который перейдет к вам, милорд Сомерсет. Будет лучше, милорд Сомерсет, если вы не появитесь на первом заседании Совета – так будет выглядеть естественней. Все, теперь владычеству Варвика в Кале конец!

Заседание Совета прошло без сучка, без задоринки, что и неудивительно, ибо все его члены были сторонниками Придворной партии и ревностными ланкастерцами. Торжественная Маргарита немедленно отрядила посланцев в Кале, чтобы известить Варвика, что он должен немедленно оставить свой пост – таково единодушно решение Государственного Совета, сурово осудившего пиратское нападение на любекские корабли.

Варвик ответил так, как и следовало ожидать: «Меня назначил Парламент, поэтому я оставлю свой пост лишь по решению Парламента. Мнение каких-то там советов, не облеченных законодательной властью, авторитетным для меня не является».

Маргарита разбушевалась не на шутку. Она знала, что Парламент согласия на отставку Варвика не даст. Такое решение вызвало бы бурю протеста и в Лондоне, и на всем юго-востоке, жители которого благодаря Варвику процветали: во-первых, он обеспечил безопасное судовождение по Ла-Маншу, а во-вторых, им перепадали крохи от его пиратских трофеев. Более же всего англичан радовало то, что граф дает жару проклятым французам. Корабли, груженные добычей, приплывали из Кале в Англию и стимулировали торговлю.

Что же касается молодого Сомерсета, то он не имел никаких особых заслуг, если не считать умения понравиться королеве.

Варвик вновь оказался неуязвим, но Маргарита не сдавалась.

Стало известно, что граф собирается приехать в Англию. Должно быть, станет убеждать Парламент, что лучше его губернатора для Кале не сыскать. Лишь он один и больше никто способен обеспечить англичанам победу во Франции. Вероятней всего, так оно и было, но Маргарита отказывалась признавать очевидный факт. Варвик был ее заклятым врагом, и она должна была во что бы то ни стало его уничтожить.

Как расправиться с Варвиком? Задача не такая уж сложная. Все должно выглядеть естественно. Сторонники Алой и Белой розы без конца устраивали стычки, которые, естественно, не обходились без жертв. Допустим, разгорится очередная ссора, и Варвик погибнет в начавшейся кутерьме. Трудно будет заподозрить здесь злой умысел, и уж, во всяком случае, никто не скажет, что графа убила королева.

Варвик должен прибыть в Вестминстер. Он захочет объясниться с Советом, рассказать лордам, какой он замечательный губернатор, думала Маргарита. Тут как раз – совершенно случайно – вспыхнет ссора между людьми Варвика и королевскими слугами. Услышав шум, граф выбежит из зала, а за дверью его будут ждать… В общей суматохе трудно будет разобрать, кто нанес смертельный удар.

План казался королеве простым и верным. Лишившись Варвика, Йорк останется без своего самого могущественного союзника. Тогда он будет уже не так опасен. За Варвика горой стоит весь юго-восток Англии. Его слава с каждым днем растет и крепнет, многие верят, что Варвику повсюду сопутствует победа.

День покушения был определен заранее. Маргарита с радостным предвкушением ждала известия о гибели ее злейшего врага.

Варвик прибыл в Вестминстер-холл с многочисленной свитой, на ливреях которой красовался герб «Зазубренный посох» – эту эмблему уже знала и почитала вся страна.

Оставив слуг в приемной, граф вошел в зал заседаний Совета. Он пробыл здесь не более пяти минут, когда снаружи донеслись крики и звон оружия. Один из людей короля вывел из себя знаменосца, стоявшего со штандартом Варвика в руках. Знаменосец и его дружки накинулись на наглеца с кулаками, тот, защищаясь, выхватил кинжал. Это и было условленным знаком. Люди королевы набросились на людей Варвика, и началась всеобщая потасовка. На стороне нападающих было преимущество – их противники не ожидали, что в ход будет пущено оружие. Однако, оправившись, сторонники «Зазубренного посоха» тоже обнажили мечи, крича свой боевой клич: «Варвик! Варвик!»

Как и предполагала Маргарита, граф, услышав шум боя, выбежал из зала заседаний.

За дверью его ждали убийцы. Они бросились на лорда, но он с неожиданной ловкостью отразил обрушенные на него удары, и в следующий миг графа тесным кольцом окружили его воины. Варвик сразу же понял, что это не случайная потасовка, а покушение на его жизнь. Поняли это и его люди, готовые защищать своего господина до последней капли крови.

Граф был человеком смелым, но разумным. Ему стало ясно, что долго против натиска продержаться ему не удастся. Единственное спасение – бегство. Опытные солдаты Варвика проложили дорогу через толпу роялистов, и Варвик, прикрываемый друзьями со всех сторон, вырвался наружу.

Он знал, что в его распоряжении считанные минуты – долго его свите сдерживать натиск ланкастерцев не удастся. У берега Темзы стояла баржа, на которой Варвик прибыл в Вестминстер. В сопровождении нескольких соратников граф вспрыгнул на борт, и судно тут же отплыло. Когда преследователи, прорвав заслон, добежали до кромки воды, сделать что-либо было уже поздно.

– Немедленно отправляемся в Сэндвич, – приказал граф. – Я должен поскорее оказаться в Кале. Здесь моя жизнь под угрозой, королева решила меня убить.

Однако, прежде чем пересечь Ла-Манш, он послал гонцов к своему отцу графу Солсбери и к герцогу Йорку, извещая их о покушении, за которым наверняка стояла королева.

Послал Варвик письмо и в Совет, с коего был вынужден столь поспешно удалиться.

В письме говорилось, что губернатором Кале его назначил Парламент, а решение Парламента для графа свято. Он лучше лишится своих английских владений, чем оставит эту ответственную должность.

Маргарита была в отчаянии. Ее план провалился. Очевидно, он был недостаточно хорошо продуман. Теперь же Варвик будет во сто крат осторожней. Он, несомненно, догадался, кто был организатором покушения.

Солсбери и Йорк написали своему союзнику в Кале, предупреждая, что королева готовит новый удар. Очевидно, Маргарита начинает широкое наступление против йоркистов. Король в значительной степени восстановил свою популярность, а это означает, что новой битвы не избежать.

Варвик должен вернуться в Англию, его присутствие необходимо.

Граф призадумался. Король – пустое место, истинная власть все больше и больше концентрируется в руках королевы. Если так пойдет и дальше, дело кончится плохо – и для страны, и для Варвика.

Кому быть монархом, должны решать такие люди, как он, Варвик. И он свое решение принял: королем должен стать Йорк… Конечно, при условии, что Йор-ком будет руководить Варвик.

Кале придется временно покинуть. Опытных солдат с «Зазубренным посохом» на щитах граф возьмет с собой – они понадобятся, чтобы одержать победу над ланкастерцами.

Из Сэндвича в Лондон Варвик следовал с пышностью, более приличествующей монарху. Жители графства Кент встречали своего героя торжественно. Они прозвали его Капитаном Кале. Варвик напомнил им о старых славных временах, когда Англией правили короли-воины, одерживавшие победу за победой.

Варвик купался в лучах славы и думал: близок день, когда я сделаю Йорка королем.

Однако к графу явились его капитаны, доблестнейшими из которых были Эндрю Троллоп и Джон Блаунт, и со всей решительностью заявили, что не станут поднимать меч на своего законного короля.

Варвик ответил им, что король тут совершенно ни при чем. Ссора разгорелась между лордами. Никто не оспаривает право Генриха на корону. Однако министров назначает не король, а королева, про которую известно, что она всецело на стороне французов. Необходимо создать такой совет министров, который будет заботиться о благе страны и не позволит королеве вершить государственную власть. Капитаны успокоились, и триумфальное шествие под штандартом «Зазубренного посоха» продолжилось.

Однако Варвик обратил внимание на то, что англичане, столь радостно приветствовавшие своего героя, вставать под его знамена не торопились. Народ устал от войны, и уж во всяком случае, никто не желал войны междоусобной. Люди хотели мира и процветания.

Почувствовав настроение жителей столицы, Варвик решил обойти Лондон стороной и направился со своими людьми домой, в графство Варвик. Родовые земли лорда были разорены, истощенные многочисленными набегами ланкастерцев. Страна разделилась на два лагеря, и теперь всякий сторонник дома Ланкастеров считал земли йоркистов своей законной добычей.

Варвику стало очевидно, что пора вступить с королевой в открытый бой. Граф отправился в Ладлоу, где его уже дожидался герцог Йоркский.

Туда же держал путь отец Варвика граф Солсбери, взявший с собой двух младших сыновей – сэра Джона и сэра Томаса Невиллов. Однако неподалеку от городка Блор-Хит путь кортежу преградил вооруженный отряд. Поворачивать назад было поздно, ланкастерцы захватили врага врасплох.

Старый граф заколебался, но его сын Джон сказал:

– Не сомневайтесь, отец. Пусть их больше, но мы их разобьем, ведь каждый из нас стоит по меньшей мере троих.

Так всегда говорят те, кому приходится вступать в бой с превосходящими силами противника. Графу Солсбери бой в подобных условиях был не по душе, однако времени на отступление не оставалось.

Схватка была короткой и кровавой. Вся земля была завалена трупами. Йоркисты сопротивлялись столь яростно, что сумели продержаться до наступления ночи, а под покровом темноты Солсбери увел уцелевших людей с поля боя. Лишь теперь он узнал, что оба его сына, чересчур яро напавшие на врага, попали в плен.

Вот они, превратности войны, горестно вздохнул граф и отправился дальше.

Прибыв в Ладлоу, он сообщил своим союзникам, что междоусобная война уже началась.

Вскоре в замок прибыл и Варвик. Ему тоже пришлось прорываться с боями. Путь Варвику и его людям преградил сам герцог Сомерсет, однако, понимая, что враг слишком многочислен, граф уклонился от боя и спасся бегством. Он рассудил, что живым принесет своему лагерю куда больше пользы, чем пав на поле брани.

Отец сообщил Варвику горестную весть о пленении Джона и Томаса.

Герцог Йоркский встретил своих соратников весьма радушно, а герцогиня постаралась, чтобы они чувствовали себя в замке как дома. Сисили знала, что Варвик – надежда и опора йоркистской партии. Многие считали, что он – самый выдающийся государственный деятель королевства, а Сисили отлично понимала, что таких людей нужно привечать.

Старший сын Йорка, Эдуард, носивший титул графа Марч, был просто заворожен своим прославленным родственником. Ему казалось, что Варвик воплощает собой идеал мужества и рыцарства. Эдуарду было уже семнадцать: вступив в возраст, он стал еще красивее, чем в детские годы. Рост юноши уже превысил шесть футов, и Эдуард все еще продолжал расти. Он был сильным, энергичным, твердо верил в победу своего отца. Варвику юноша тоже очень понравился. Следующий из сыновей Йорка, Эдмунд, граф Рутленд, был тоже хорош собой и смел, хоть и не так ярок, как его старший брат. Йорк мог вполне гордиться своими сыновьями.

Молодой Эдуард уже участвовал в важных совещаниях. Он рвался в бой. Мальчик слишком безрассуден, думал Варвик, но ведь я и сам таков. Пожалуй, Эдуард обладает бойцовскими качествами, которых не хватает его отцу. Ведь Йорк мог бы стать королем еще после битвы при Сент-Олбансе. Слишком уж он щепетилен. Конечно, это делает ему честь, но, если хочешь стать королем, о чистоплюйстве нужно забыть.

Слава Богу, у Йорка есть хороший сын. Если герцог падет в сражении, будет кем его заменить.

Поразительно, но королеве удалось собрать весьма внушительную армию. Даже Варвик несколько приуныл, увидев, насколько королевское войско превосходит их силы.

Однако юный Эдуард не сомневался в победе. Он говорил, что даже радуется численному превосходству врага. Похоже, мальчик воображал себя новым Генрихом V. Что ж, это совсем неплохо, думал Варвик.

Маргарита на сей раз действовала куда хитрее, чем раньше. Ее посланцы проникали в лагерь йоркистов, обещая амнистию всем, кто добровольно сложит оружие. Йорк тревожился, зная, что многие из его солдат колеблются. Они недовольны положением в стране, но не хотят выступать с оружием против законного монарха. Все-таки удивительно, что безвольный Генрих сумел снискать такую любовь в народе. Простые люди считали его святым, уважали за благочестие и ученость. Если б Генрих был чуть порешительней, если б не шел на поводу у зловредной и вероломной француженки, никто и не подумал бы бунтовать. Солдаты твердили, что они не враги своему королю, они – против королевы и ее советников. Если б Генрих снова назначил герцога Йорка лордом-протектором, а Варвику не мешал бы распоряжаться в Кале, все было бы тихо и спокойно.

Но что поделаешь с упрямой королевой? Она предпочитает войну, лишь бы не допустить к управлению государством Йорка.

– Я снова, как перед битвой при Сент-Олбансе, отправляю королю послание, – сказал Йорк. – Пусть знает, что мы его верные подданные, однако в стране необходимо навести порядок.

Армия ланкастерцев стала лагерем к югу от Ладлоу, в излучине реки Тим. Маргарита не сомневалась в победе, зная, что народ любит своего короля. Войск у нее было достаточно, оружия тоже, а главное – при войске состоял сам король.

Он терпеть не мог войну, но Маргарита уговорила его выступить в поход вместе с войском. Пришлось потратить немало усилий, напомнить и о священном долге монарха, и об опасности прослыть трусом. Государь должен лично возглавить армию, которая расправится с изменниками.

Король и королева объехали лагерь – пусть в замке Ладлоу знают, что им придется иметь дело с самим Генрихом. Может быть, это образумит кое-кого из йор-кистских солдат.

Королева вновь послала во вражеский тыл письмо, гласившее: «Здесь, у Ладлоу, ваш король. Сражаясь с его солдатами, вы покушаетесь на своего монарха. Остановитесь и одумайтесь, не превращайтесь в изменников. Всех, кто перейдет на нашу сторону, ожидает помилование». Это письмо было ловким ходом.

Маргарита убедилась в этом, когда в стан ланкастерцев перешел капитан Троллоп со своими людьми, отборными солдатами из гарнизона Кале.

– Я не подниму меч против своего короля, – объявил Троллоп.

Маргарита ласково встретила перебежчика и доверила ему ответственный пост в своей армии. Теперь победа была гарантирована.

В Ладлоу же окончательно приуныли. Даже Варник признавал, что поражение неминуемо.

– Я бы жизнью поклялся, что Троллоп не изменник, – сокрушался он. – И дело ведь не только в Троллопе. Он забрал самых лучших людей! Они будут сражаться не за Маргариту, не за ланкастерцев, а за короля. Это отличные вояки! Если бы только король остался в Лондоне…

– Но он здесь, – вздохнул Солсбери. – Что же нам делать? У нас мало солдат, против нас регулярная армия. Нам и часа не продержаться.

Варвик кивнул:

– Да, Троллопу известны все наши планы, все наши слабые стороны. Было бы глупостью принимать бой. Мы или погибнем, или – того хуже – попадем в плен. На мой взгляд, выход только один – бежать. Будут и другие битвы. Дезертирство нас подкосило. У нас и без того было слишком мало людей. На сей раз королева проявила слишком много прыти. Итак, я считаю, мы должны отступить. Как только стемнеет, покинем замок.

Йорк нахмурился. Граф Солсбери понял, что он тревожился за семью.

– Боюсь, выхода нет, – сказал граф. – Нам придется оставить госпожу герцогиню с младшими детьми здесь.

– Оставить здесь!

– Да, если вам дорога жизнь, – подхватил Варвик. Ему все больше и больше казалось, что Йорк мало подходит на роль великого вождя. Вот и сейчас он думает о жене и детях вместо того, чтобы готовиться к грядущим схваткам.

– Граф Марч и лорд Рутланд могут отправиться с нами, – сказал Солсбери.

– Но времени терять нельзя, – настаивал Варвик. – Как только стемнеет, нужно уходить.

Йорк понимал, что Варвик прав, а жену долго уговаривать не пришлось.

– Мудрое решение, – одобрила она. – Отправляйтесь и возьмите с собой Эдуарда и Эдмунда. С нами же ничего не случится. Уверена, что Генрих этого не допустит.

– Однако есть еще и Маргарита…

– У нее не будет времени на такие мелочи. Ступайте с Богом.

– Я буду писать вам. И знайте: мы скоро вернемся.

– Конечно, вернетесь, и вернетесь с победой.

Сисили была сильной женщиной. Она вполне могла позаботиться и о себе, и о детях.

Тем временем стемнело. Йорк созвал своих капитанов, сказал им, что не видит смысла вступать в бой с преобладающими силами ланкастерцев. Нужно вывести солдат из замка и распустить их. Простым воинам ничего не угрожает – враги охотятся только на вожаков.

Сам Йорк, а также Варвик, Солсбери и двое старших сыновей герцога выбрались из замка под покровом темноты. Всю ночь они скакали в сторону Уэльса, а там их пути разошлись, Йорк вместе с Эдмундом решил отправиться в Ирландию, где у него осталось немало сторонников. Остальные – Варвик, Солсбери и Эдуард отправились в Кале. Граф Марч был счастлив, что едет с Варвиком. Лорды добрались до берега, чтобы сесть на корабль. Отправляться в Сэндвич или какой-либо иной порт на юго-востоке Англии было бы слишком опасно – там мог подстерегать враг. Ланкастерцы отлично понимали, что первым делом Варвик попробует вернуться к себе в Кале. Эдуарду очень нравилось все это приключение. С каждым часом юноша восхищался Варвиком все больше и больше. Вот кто настоящий герой! Такой изобретательный, такой сильный. Как бы Эдуард хотел стать похожим на него!

Со всех сторон подстерегали опасности. Королева наверняка предупредила своих сторонников по всей стране, чтобы они устроили облаву на беглецов. Если бы вожди йоркистской партии попали к ней в руки, каждого из них наверняка ждала бы смерть.

Варвик все время был начеку. Несколько раз они чуть было не угодили в засаду, но всякий раз им удавалось уйти от погони. В конце концов лорды добрались до замка Динхэм, принадлежащего Джону Динхэму, верному йоркисту.

Наконец-то можно было как следует выспаться в настоящей постели, как следует поесть, насладиться ощущением безопасности. Однако времени отдыхать не было. Отсюда уже рукой было подать до побережья, а впереди еще предстояло долгое плавание. Здесь же, в Динхэме, беглецов в любой момент могла настичь погоня.

Решено было, что сначала лорды доплывут до острова Гернси, принадлежащего Варвику. Оттуда можно будет послать кого-нибудь в Кале, чтобы проверить – сохранил ли город верность своему губернатору.

Джон Динхэм был верным сторонником Белой розы. Он готов был оказать своим сторонникам любую помощь. Подвергнув себя немалому риску, достойный рыцарь нанял рыбацкое суденышко, чтобы оно доставило Варвика и его спутников на остров. Пока же беглецам лучше было затаиться.

В назначенный час суденышко вышло в море, однако вскоре началась сильная буря. Рыбаки сбились в кучку, охваченные ужасом.

Варвик прикрикнул на них, требуя, чтобы они вернулись к веслам и парусам.

– Ведите корабль на Гернси! – потребовал он. – Вам за это заплатили!

– Господин, мы всего лишь бедные рыбаки, – сказал кормчий. – Мы не плаваем в открытом море, да и на Гернси мы отродясь не бывали.

Варвик раздраженно огляделся по сторонам и воскликнул:

– Клянусь Богом, не для того я стал тем, кем я стал, чтобы утонуть в море!

Он сам взялся за кормило и твердой рукой повернул корабль на запад.

Судно благополучно выдержало шторм и доплыло до острова.

Глядя на Варвика во все глаза, Эдуард думал: несомненно, он настоящий герой. Вот бы стать таким же, как он.

На острове Гернси беглецы узнали, что Кале сохранил верность Варвику. Можно было отправляться дальше. В порту графа встретили с ликованием. Горожане твердо стояли за своего губернатора, однако чувствовалось, что на сердце у них неспокойно.

Граф заметил это и рассказал Эдуарду. Юноша нравился ему все больше и больше. Судя по всему, из него мог получиться хороший король. Что ж, если Йорк окажется недостоин трона, Эдуард его заменит. Нужно только постараться, чтобы мальчик стал похожим на него, Варвика. Граф сделает из него настоящего короля, от лица которого Варвик сможет спокойно править. Графу всегда казалось, что роль закулисного манипулятора куда выигрышнее, чем роль марионетки. Важно лишь, чтобы кукла не возомнила о себе слишком много. К тому же у Варвика не было оснований претендовать на корону. Зато были они у Йорка, а стало быть, и у Эдуарда.

Молодой человек считал, что Варвик – настоящее божество. Вот он разбит врагами, едва добрался до своего Кале, со дня на день ждет очередного извещения об отставке, однако не теряет присутствия духа и уверенности в себе. Несокрушимый человек – другого слова не подберешь.

Достойнейший образец для подражания.

Варвик прямо говорил о том, что йоркисты потерпели поражение. Что ж, война есть война. Не повезло сегодня, повезет завтра. Главное – выиграть последнюю, решающую битву, а она еще предстоит. Сейчас нужно разрабатывать планы на будущее, подготавливать возвращение в Англию. У Эдуарда будет отличная возможность посмотреть, как это делается. Тут можно поучиться тактике, набраться опыта в обращении с людьми.

Сам Варвик в доскональности владел искусством привлекать к себе людские сердца. Всякий раз, когда он появлялся на публике, его встречали самым восторженным образом. Эдуард слышал, как граф разговаривал со своими людьми:

– Да, одну битву мы проиграли. Пришлось спасаться бегством. Но не забывайте, что нам принадлежит Кале, самый важный порт в Европе. Конечно, враги попытаются отобрать у меня этот город, но, как вы думаете, отдам я им его или нет? Не дождутся!

Бюргеры принесли Варвику присягу на верность, дали деньги на вербовку солдат. Жители Кале решили довериться не слабому английскому правительству, возглавляемому королевой, а доблестному Варвику.

Как и следовало ожидать, Маргарита назначила губернатором Кале герцога Сомерсета.

– Что ж, пусть попробует высадиться, – пожал плечами Варвик. – Посмотрим, получится ли это у него.

Эдуард не расставался с графом ни на минуту, ходил за ним повсюду, как щенок.

Когда у берега появились корабли Сомерсета, Варвик велел встретить их орудийным огнем. Разъяренный Сомерсет не смог высадиться, однако вернуться в Англию означало бы потерять лицо. Поэтому он отплыл чуть дальше и высадился у замка Гюинь, подкупив тамошнего коменданта.

Герцог имел при себе многочисленный и хорошо вооруженный отряд, однако матросы на его кораблях были из графства Кент, где Варвик почитался великим героем. Моряки объявили, что не могут держать свои суда на якоре, потому что сильный ветер гонит их прямиком в гавань Кале.

Юный Эдуард громко расхохотался, когда увидел, что в порт входит весь вражеский флот. Варвик встретил корабли в сияющих доспехах и роскошном одеянии, похожим на героя какой-нибудь легенды.

Моряков в Кале встретили весьма радушно, однако королевские солдаты, часть которых не успела высадиться у замка Гюинь, оказалась на положении пленников. Многие из них служили прежде под командованием Троллопа и перешли на сторону короля у Ладлоу.

Этих изменников Варвик велел посадить в темницу.

– Никогда не упускайте случая продемонстрировать силу, милорд, – сказал он своему воспитаннику. – Эти люди дезертиры. Против остальных солдат я ничего не имею – они верно служат своему королю.

Эдуард присутствовал при том, как Варвик разговаривал с пленными.

Солдатам короля он предоставил свободу выбора. Если хотят – могут служить у Варвика. Бояться им нечего. Он всегда ценит в людях честность. Если не хотят – могут отправляться на все четыре стороны. Однако к предателям он беспощаден.

Солдаты слушали, как зачарованные. Эдуарда не уставал поражаться, как Варвик умеет склонять людей на свою сторону.

Многие из пленных решили встать под его знамя. Однако были и такие, кто пожелал сохранить верность королю.

– Что ж, дело ваше, – пожал плечами граф. – Вы – верные солдаты. Можете возвращаться в Англию.

Какой он справедливый! Лучшего образца для подражания не сыскать. Так думал Эдуард, так думали и многие другие.

Затем граф приказал, чтобы все захваченные в плен изменники были преданы казни. Герцогу Сомерсету, засевшему в замке Гюинь, он направил язвительное послание: «Благодарю вас, милорд, за то, что снабдили меня своими припасами. Они весьма пригодятся нашему делу».

Нет, разбить такого человека, как Варвик, будет не так-то просто.

Алая роза одержала победу над Белой, но долго ли продлится ее торжество?

Варвик смотрел далеко вперед. Жизнь – чертовски увлекательная игра, а самая интересная из задач – делать королей. В герцоге Йорке Варвик разочаровался, но Эдуард, граф Марч, нравился ему все больше и больше. Из него мог получиться отличный монарх. Красивый, высокий, золотоволосый – настоящий Плантагенет. Мальчик уже сейчас был истинным гигантом – шесть футов четыре дюйма. В толпе он на голову возвышался над всеми остальными, женщины не сводили с него глаз. Если в эту красивую голову посадить семена мудрости, из Эдуарда получится прекрасный король.

Варвик советовался с юным графом, делился с ним самыми секретными своими планами. Правда, главную тайну держал при себе: отныне любимой марионеткой Варвика будет не Йорк, а сам Эдуард. Пока же нужно было научить марионетку повиноваться ниточкам.

На первый взгляд могло показаться, что Эдуард на роль куклы не подходит. Волевой, сильный юноша. Но тем лучше, думал Варвик. Такого достаточно направить, а остальное он сделает сам.

Все, что ни происходит, к лучшему. Любым жизненным обстоятельством можно воспользоваться в своих интересах. Например, поражение при Ладлоу продемонстрировало Варвику, что есть кандидат на трон куда более перспективный, чем Ричард Йоркский.

Пожалуй, стоит изменить политику: нужно будет поддерживать не столько герцога Йоркского, сколько реформировать Парламент. Ясно, что король Генрих без поводыря не может. Значит, страной правит королева, а результаты этого правления поистине катастрофичны. Маргарита не понимает англичан, ей не приходит в голову, что монарх может оставаться на троне, лишь если его поддерживает народ. Нужно заслужить уважение и любовь подданных. Подданные-то они подданные, но в их власти посадить на престол другого. Если народ не доволен помазанником Божьим, то запросто может заменить его другим помазанником. Так было прежде, так будет и впредь.

Что же касается герцога Йорка, то, с точки зрения Варвика, в короли он не годился. Куда лучше на эту роль, пожалуй, подошел бы граф Марч.

Вслух же Варвик объяснял Эдуарду, что самое важное сейчас – выбрать правильный момент. Выступишь неделей раньше – одержишь победу. Пропустишь неделю – потерпишь поражение. Йоркисты рассеялись, перебрались за моря, но ныне им вновь начинала улыбаться фортуна.

Число сторонников Белой розы росло с каждым днем. Сам великий герцог Бургундский поддерживал йоркистов. Его вполне устраивало, что они нападали на корабли французского короля. Лишь бы Варвик не трогал бургундские земли, а с французскими пускай делает все, что ему угодно. Кроме того, Бургундец считал, что они с Варвиком – родственные души. Герцога забавляло то, что Варвик, завладев Кале, подчинил себе весь Ла-Манш.

– Момент приближается, – говорил Варвик своему юному другу. – Скоро выступим. Тут главное – не упустить час. За одну ночь все может перемениться. Из Кента доносят, что Сомерсет собирает в Сэндвиче новый флот. У меня там много друзей, они извещают меня о каждом шаге наших врагов. Предлагаю наведаться в Сэндвич. Уверяю вас, что под знамя «Зазубренный посох» соберется немало народу.

Однажды январской ночью Варвику сообщили, что Сомерсет наконец готов к отплытию. Граф не теряя ни минуты отправил навстречу врагу свои корабли под командованием сэра Джона Уэнлока и Джона Динхэма. Королевская эскадра была захвачена врасплох. Йоркисты не только захватили все вражеские корабли, но также высадились в городе и взяли в плен лорда Риверса и сэра Энтони Вудвилла. Репутация Варвика еще более укрепилась, а радостнее всего было то, что горожане выступили на стороне десанта.

Знатных пленников доставили в Кале и поместили в темницу.

– Казнить нужно лишь тех врагов, которые представляют собой опасность, – учил Варвик Эдуарда. – Этих двоих убивать ни к чему. Тем самым мы лишь вызвали бы вражду со стороны их родственников. Люди они бездарные, лучше оставить их в живых. Если сбегут – ничего страшного. Во вражеском стане от них больше вреда, чем пользы.

В Кале днем и ночью кипела бурная деятельность. Все время из Англии прибывали корабли, доставляли припасы и вооружение. Из Кента доносили, что там ждут не дождутся возвращения Варвика. Все как один встанут под его знамена. Правительство Англии делало ошибку за ошибкой. Королева навязывала свою волю министрам, недовольство ее правлением достигло апогея.

– Пора встретиться с вашим отцом, милорд, – сказал Варвик. – Мы плывем в Ирландию. Нужно обсудить вопросы, которые гонцам не доверишь.

– Но английский флот нас перехватит, – удивился Эдуард.

– Никогда не говорите такие вещи, милорд. Мы прорвемся туда, и никакой флот нас не остановит.

Эдуард поспешно согласился. Оправдываясь, он сказал, что всего лишь имел в виду опасность этого предприятия, поскольку Сомерсет и Эксетер попытаются всеми силами перехватить Варвика.

Они отправились в путь и достигли Ирландии без особых приключений. Герцог Йорк чувствовал себя на этом острове в безопасности. Он был талантливым администратором и сумел заручиться поддержкой не только англичан, но и самих ирландцев. Свое одобрение политики Йорка они выражали тем, что не бунтовали против властей.

Однако сердцем Ричард был в Англии. Он с нетерпением ждал каждой весточки о жене и младших детях. Герцог и Эдмунд давно рвались на родину, вот почему Ричард так обрадовался приезду Варвика и Эдуарда. Старший сын и наследник Йорка за время разлуки стал настоящим мужчиной. Йорк был уверен, что лучшего наставника, чем Варвик, для мальчика не сыскать.

Целых восемь недель они совещались, разрабатывая стратегию и планы на будущее. В конце концов было решено, что Варвик вернется в Кале, дабы завершить последние приготовления.

Попрощавшись с горячо любимым отцом, Эдуард последовал за Варвиком, а герцог сказал ему: – Ничего, скоро мы все опять будем вместе.

Это значит, думал Эдуард, что отец скоро станет королем Англии. Мать будет счастлива. Наконец-то она станет истинной королевой, а он, Эдуард, окажется наследником престола – перспектива, от которой захватывает дух. Его младшие братья – Рутленд, Джордж, Ричард будут называться принцами. То-то они обрадуются!

Правда, еще предстояло завоевать корону. Для этого нужно прогнать анжуйскую стерву и убедить злосчастного Генриха, что в короли он не годится.

Эдуард первым на корабле заметил вражеский флот. Это произошло возле девонского побережья. Сражение с эскадрой лорда Эксетера казалось неизбежным, а людей у Варвика было совсем мало.

– Сегодня мы покажем им, чего мы стоим! – крикнул Варвик. – Нас мало, а против нас целый флот, но мы не отступим. Мы сражаемся за правое дело. Помните, что я еще ни разу не терпел поражения в бою. Помните, что каждый из нас стоит десятерых. Так что считайте, силы равны. Плюс к тому мы хитры и предприимчивы. Вперед, ребята, служите мне верно, и я обещаю вам победу!

И тут произошло чудо. Корабли лорда Эксетера внезапно развернулись и поплыли обратно. Сражения не будет! Варвик громко расхохотался. Он догадался, в чем дело.

Кораблями Эксетера управляли матросы из Кента или с юго-востока. Они боготворили Варвика и наверняка отказались с ним воевать. И дело было не только в том, что граф вызывал у матросов восхищение. Будучи людьми суеверными, они считали, что на стороне Варвика некая мистическая сила, с которой лучше не связываться.

Довольно посмеиваясь, граф отправился дальше и вскоре благополучно прибыл в Кале.

В разгар приготовления к походу в городе появился епископ Франческо дель Коппини. Этот итальянец был нунцием нового Папы Пия II, посланным в Англию для переговоров с королем. Одновременно Коппини являлся тайным агентом герцога Миланского. Целью его миссии был сбор денег для войны с неверными турками. Епископ надеялся, что идея нового крестового похода против бусурман найдет поддержку у набожного Генриха.

Однако, поняв, что итальянец преследует не столько религиозные, сколько политические цели, к тому же враждебные французскому королю, Маргарита отказалась иметь с нунцием дело и не позволила ему встретиться с Генрихом.

Варвик, знавший всю подоплеку дела, решил, что неплохо будет приручить обиженного епископа, оказать ему всевозможные почести, и тогда предстоящий поход приобретет религиозную окраску и будет как бы осенен благословением самого Папы.

Высокий гость надоел графу благочестивой болтовней, однако Варвик сумел внушить итальянцу главное: он не бунтует против законного государя, а всего лишь хочет добиться кое-каких реформ, изгнать недобросовестных министров и ограничить власть королевы. Когда же Коппини увидел мощный флот, собранный Варвиком, и послушал красноречивые речи графа, он не только благословил предприятие, но и пообещал отправиться в Англию вместе с войском. Когда Варвик высадился в Сэндвиче (в тот день лил яростный летний дождь), его встретили как настоящего короля, а рядом с графом был посланец самого Папы Римского. В Кентербери граф сделал короткую остановку, чтобы помолиться у гробницы Святого Томаса Бекета.

Затем армия двинулась на Лондон.

В отличие от королевы Варвик прекрасно понимал, как важно заручиться поддержкой простолюдинов. Маргарита считала, что подобные мелочи ниже ее внимания, зато Варвик отлично умел играть на чувствах народа. Поэтому лондонцы встретили его с распростертыми объятиями, а брат графа, епископ Эксе-терский Джордж, благословил его от имени английской церкви. Под знамена Варвика собралось не менее сорока тысяч человек.

В соборе Святого Павла состоялась торжественная служба, на которой присутствовали почти все предводители йоркистов, а после богослужения Варвик обратился к собравшимся с речью.

– Нас называют изменниками, но мы никакие не изменники! – крикнул он. – Мы верные слуги короля, а сюда мы прибыли для того, чтобы подтвердить свою преданность его величеству или погибнуть на поле брани. Поклянемся же на кресте Святого Фомы Кентерберийского, что мы не замышляем дурного против короля.

Толпа заревела:

– Король! Король!

Но слышались и крики:

– Долой королеву!

Теперь все стало окончательно ясно. Это никакой не мятеж – просто англичане не хотят, чтобы ими правила иностранка. Им нужно честное правительство под руководством герцога Йоркского, однако стоять надо всеми по-прежнему будет король Генрих. Лишь бы только избавиться от любимчиков королевы!

Затем выступил папский нунций. Он сказал, что король не имеет права пренебрегать нуждами народа. Правда на стороне йоркистов. Король должен прислушаться к мнению Йорка, Варвика и Солсбери. Устами этих государственных мужей глаголет разум. Всякий, кто встанет под их знамена, получит отпущение грехов, а тот, кто воспротивится доброму делу, навлечет на себя гнев Господа.

Тут Варвик понял, что поступил очень ловко, сделав итальянца своим союзником. Народ религиозен и суеверен, поддержка епископа привлечет на сторону йоркистов не одну тысячу воинов.

Из Лондона Варвик выступил на Нортгемптон, где располагались силы короля. Граф не забыл послать Генриху очередное верноподданническое послание, а тем временем Коппини продолжал проповедовать, обещая отпущение грехов всем, кто присоединится к великому графу Варвику. Ланкастерцы же, по словам нунция, были грешниками и находились под угрозой отлучения от церкви.

Боевой дух йоркистов был высок, как никогда. Ими предводительствовал героический Варвик, на их стороне был сам Господь – разве можно было сомневаться в победе?

Королевское войско встало лагерем в чистом поле, прикрытое с одной стороны аббатством Делапре, с другой – рекой Нин. Солдаты возводили укрепления, устанавливали пушки, готовясь отразить нападение врага.

Генрих пребывал в унынии. Как же он ненавидел войну! Слава Богу, хоть Маргариты здесь не было. Она осталась в Ковентри с маленьким Эдуардом. Маргарита так безрассудна! Она бы непременно уселась на коня и принялась объезжать позиции, изображая из себя полководца. Вникала бы во всякие мелочи, докучала бы солдатам, а они этого не любят. Бедняжка, она никак не может научиться себя правильно вести. Маргарите кажется, что солдаты должны сражаться только потому, что так повелел законный монарх. Увы, этого еще мало. Нужно постараться завоевать уважение и любовь воинов, лишь тогда можно ожидать, что они не пожалеют жизни за своего сюзерена.

Многоопытный Варвик, сразу поняв слабость позиции, занятой королевской армией, обложил ее со всех сторон. На сей раз граф командовал войском единолично: Солсбери остался в Лондоне, Йорк еще не прибыл из Ирландии. Варвик поручил командование одним крылом Эдуарду, другим – Томасу Фоконбергу. Этот капитан пользовался у графа безграничным доверием. Он был незаконнорожденным сыном Вильяма Невилла, близкого родственника Варвика.

Несмотря на уверенность в победе, граф продолжал забрасывать письма в лагерь противника, призывая не воевать, а начать переговоры. Мол, единственное, чего он добивается, – встретиться с глазу на глаз с королем. Если же этого не произойдет, он готов пожертвовать жизнью, но не отступит.

Варвик отлично понимал всю щекотливость ситуации: он будет сражаться с самим королем – значит, нужно подстраховаться, чтобы в будущем избежать обвинений в государственной измене.

Сражение продолжалось недолго. Шел проливной дождь, и королевские пушки стрелять не могли. Варвик приказал своим солдатам: «Нападайте только на лордов и командиров, простых пехотинцев не трогайте». Как и прежде, тактика оказалась верной. Войско короля было разбито, лорды Бакингем, Эгремонт и Шрюсбери были убиты.

Варвик одержал сокрушительную победу.

Первым делом граф отправился на поиски короля. Генрих безвольно сидел у себя в шатре. Его расстроило не столько поражение, сколько само кровопролитие.

Варвик в сопровождении графа Марча и капитана Фоконберга преклонили перед королем колени и принесли присягу ему на верность. Генрих должен был знать, что по-прежнему остается законным монархом.

– По вашему поведению этого не скажешь, – мягко упрекнул их Генрих. – Ведь вы выступили против меня с оружием в руках.

– Не против вас, милорд! – воскликнул Варвик. – С вами мы не воюем.

– Вы выступили против моей армии, а это одно и то же.

– Милорд, мы всего лишь добиваемся справедливости. Весь народ на нашей стороне. Дайте нам возможность выступить в Парламенте.

– У каждого человека есть право отстаивать свою точку зрения. Так было и так будет, пока я остаюсь королем.

Варвик остался вполне доволен разговором. Еще одна марионетка, которой не так уж сложно управлять.

Три дня он продержал Генриха в Нортгемптоне, а затем повез его в Лондон, оказывая королю все подобающие почести.

Торжественное шествие проследовало по лондонским улицам. Варвик шел перед королем пешком, с обнаженной головой, однако держал перед собой меч, символизировавший государственную власть.

Народ был доволен. Он понял, что теперь править будет славный Варвик, а королем по-прежнему останется Генрих. Прекрасный компромисс!

Никто не знал, где королева. Поговаривали, что она сбежала в Шотландию. Что ж, туда ей и дорога – таково было общее мнение. Отныне король с помощью Варвика и герцога Йоркского будет править мудро и справедливо.

Генрих некоторое время пробыл в замке Элтхам, потом переехал в Гринвич. Дожидаясь созыва Парламента, он охотился, читал, слушал музыку. В глубине души Генрих был даже рад, что Маргариты нет рядом. Конечно, он любил ее, как обязан муж любить свою супругу. Она красива, заботится о его благе, но… Он предпочел бы, чтобы ее забота была чуть менее рьяной. Если бы только она оставила его в покое, не мешала жить так, как ему нравится. Пусть государством правят те, у кого есть сила. В конце концов, Ричард Йоркский – близкий родственник, да и вообще человек неплохой. В его жилах течет королевская кровь, а прав на корону у него не меньше, чем у самого Генриха.

Но вскоре в Лондоне появился Ричард, и положение осложнилось: впервые он прямо заявил, что желает стать королем.

Многие лорды возмутились, обстановка вновь накалилась. Но добродушный Генрих не осуждал своего родственника. С одной стороны, Генрих привык быть королем – он носил корону всю свою сознательную жизнь. Ноша обременительная, ничего не скажешь, но расставаться с ней как-то не хочется… С другой стороны, притязания Йорка вроде бы тоже не лишены оснований…

Когда Генриху предложили компромисс: он останется королем до конца своих дней, а затем корона перейдет к Йорку, – предложение было принято.

Маргарита, наверное, будет недовольна, ей не понравится, что принц Эдуард обойден. Бедный мальчик, однако без короны он будет куда счастливей. Увы, монарший сан счастья не приносит, от него одни беды и страдания.

Итак, Генрих согласился признать Йорка своим наследником. Конфликт разрешен, кровопролития больше не будет.

Однако с севера доходили вести, что королева не угомонилась, что она собрала армию и двигается на юг.

Генрих сокрушенно качал головой. Снова война! Герцог Йорк, взяв с собой лорда Рутленда, своего второго сына, отправился навстречу королеве, а Варвик и Эдуард остались в Лондоне приглядывать за королем.