Алекс и Алекс

Глава 10

– Слушай, извини. Я где-то был неправ. – Как только разговор с наполовину китайцем заканчивается, а сам он отходит звонить, я первым делом тереблю Алекса.

– В чём? – отстранённо отзывается он.

– В первую очередь, в том, что считал тебя виноватым. Сейчас разобрался до конца, в спокойном состоянии, и вижу: это подсознательный уход от ответственности. – Мне не очень нравится и тема, и момент, но такие узловые моменты в отношениях надо проходить без задержек и максимально открыто.

Так говорила мать.

– Да я как раз где-то с тобой согласен, – уныло отвечает Алекс. – Тот случай, когда вины с себя не снимаю. Я всё же постарше некоторых. В разы. И более. И, как болван, своими руками…

– Завязывай, – перебиваю его. – Ты меня учишь, а сейчас рассохся и скрипишь, как старый стул. Ты неконструктивен, по твоим же собственным словам.

– Это с чего?! – удивляется он, кажется, выныривая из меланхолии.

– Во-первых, решаю я. И тут решал тоже я. Считать виноватым в твоём результате другого – защитная реакция психики и первый блокиратор этого твоего рефлекса цели.

– Ты сейчас каким образом это всё формулируешь? – поражается он ещё больше.

– Ты мне свои заметки и ценные указания же загрузил в одно из диалоговых окон? – напоминаю.

– А-а-а, да. Точно.

– Ну вот. Я чуть почитал… Со многим согласен. Так что, если ты сейчас будешь сам себя трамбовать чувством вины, а я – тебе подыгрывать, то …

– СОГЛАСЕН. – Перебивает он, как будто вскинувшись. – Эффективность и КПД взаимодействия сразу упадут. Принято.

– И у меня маленький попутный вопрос. Вот так, как эти твои заметки, ты учебник какой-нибудь мне можешь закачать в такое же диалоговое окно?

– Вообще без проблем, – автоматически отзывается Алекс, явно думая о чём-то своём. – Только мне вначале доступ к этому учебнику нужен, чтоб его в чип закачать. А потом ты и сам сможешь себе его на нерв выводить.

– И на экзамене тоже? – уточняю, стараясь не выдать ничем своих эмоций. – Ну, допустим, решу я какой-то курс досрочно сдавать? Не важно, в каком заведении.

– Где угодно. Чип – часть твоего тела. Такая же, как руки, ноги, мозг, печень, почки… Информация в чипе – всё равно что информация в твоём теле.

– Так вот, оказывается, почему одарённые и чипованые по другой шкале оцениваются, – доходит до меня. – Это же, практически, неограниченные возможности для… – Мысль не заканчиваю, поскольку и мне, и Алексу, она и так очевидна.

Он вместо комментария просто имитирует звук хлопков в ладоши.

С чувством лёгкого удовлетворения Рени, отойдя метров на тридцать от вэна, набрал Кола. Тот ответил в тот же момент, как будто ждал с коммом в руке.

– Пацан в порядке. Относительно… по медицине всё будет исправлено. – Сделал над собой усилие Ли, чтоб говорить спокойно. – Мои разногласия с ним улажены между нами.

– Я не вижу контракта в базе, – перебил Кол.

– Контракта в общей базе и не будет, он от общего отказался. – С лёгким сердцем сообщил Рени, поскольку потери были лишь финансовыми (то есть незначительными). – Но в Корпус он пойдёт, на правах соискателя. Это его собственное желание, и я звоню затем, чтоб ты мог с ним переговорить лично. Убедиться.

– СТОП. Соискатель – это же углублённая программа для продолжающих обучение, нет? – обнаружил неожиданно хорошее знание реалий Корпуса основной бенефициар Квадрата. – ОН к этому при чём? У него в системе даже данных о чипе нет, не то что отметок об образовании! Опять меня лечишь?

– Нет, – Ли развернулся, направляясь обратно. – Сейчас подойду к вэну, сам с ним поговоришь. Для него будет сделано исключение. Он поступает в статусе соискателя, а далее будет двигаться по мере адаптации. Ещё от результатов тестирования, конечно, многое зависит…

– А-а-а-а-га-га-га-га, не надо идти в вэн, – предсказуемо заржал Кол. – Вижу, что не врёшь. Он тебя таки выдоил… Я с ним потом сам свяжусь. По своим каналам.

– Ничего страшного. Посмотрим, что будет дальше. – Ничуть не огорчился Рени, говоря в уже потухший экран. – Из любой плохой ситуации надо делать хорошие выводы. Дураки не учатся никогда, умные учатся всю жизнь.

Он задумчиво подошёл к вэну, где пацан, отобрав у людей Ли автомобильную аптечку, сам себе делал какой-то укол.

Отбросив одноразовый шприц, Спринтер поднялся на ноги и без затей врезал по зубам Дину, водителю.

– Это раз, – аккуратно выговорил он, как будто прислушиваясь к своим ощущениям.

После чего повернулся к ЮньВэнь.

Та что-то такое прочла в его глазах, потому что моментально напряглась и выдала сразу два каста один за другим (по крайней мере, Ли, имевший представление о родовых техниках её клановой школы на родине, различил именно два каста).

– А норадреналин и дофамин не дают, да? – зачем-то сказал секретарше абракадабру пацан и в воздухе снова сверкнул его кулак.

Превращая лицо ЮньВэнь в кровавое месиво, ломая ей нос и (кажется) передние зубы, отбрасывая её чуть назад и выбивая из неё сознание.

Интересно, а какая же у него всё-таки искра, в очередной раз механически подумал Рени. Или их у него действительно несколько? Ладно, это всё определится в ходе медосмотра в Корпусе, главное, что он согласен там учиться.

И с Колом утряслось.

И ЮньВэнь получила хороший урок, причём чужими руками.

А любопытство можно будет удовлетворить и потом.

И с пацаном, глядишь, за время обучения к чему-нибудь прийти получится.

Но этими мыслями Ли делиться ни с кем не стал, а вслух лишь спросил пацана:

– А её зачем? Его вот вполне могу понять, а её за что?..

– А я как раз его больше понимаю, чем её, – хмыкнул пацан. – Мобилизовали его в своё время, по факту, поражая в правах. Затем отправили куда-то к чёрту на рога, против воли, по какому-то там приказу не пойми кого. Дальше – больше; заставили делать то, против чего душа восставала, придумав всякие долг, честь и прочие читки для лохов. О руках по локоть понятно в чём промолчу – ты и сам всё понимаешь. В итоге, ему достаётся куча непроработанных психотравм, на которые лично он добровольно не нарывался и которыми отцы-командиры даже не заморачиваются… Зачем, если он – только ресурс? А потом, за не надобностью, его вообще выкидывают из Системы. Как то самое одноразовое средство контрацепции.

– Ты так говоришь, как будто его поддерживаешь, – неподдельно удивился Рени необычному ходу мыслей парня.

– Боже упаси! Я его ни в коем случае не оправдываю, – Спринтер многозначительно поднял в воздух указательный палец. – Уж кто-кто, а я-то имею полное моральное право сказать, что на рывок можно встать откуда угодно. Особенно из армии, пф-ф. По крайней мере, он мог хотя бы попытаться свинтить. – Спринтер многозначительно покивал сам себе несколько раз подряд.

– Не поспоришь, – покладисто согласился Ли, будучи полностью в контексте намёков и понимая зашитый между строк недосказанный подстрочник.

– Хотел бы – сбежал бы. Или, по крайней мере, пытался бы. Вместо того, чтоб исполнять приказы, от которых потом сам же чуть не спился.

– Это он тебе всё сам рассказал? – недоверчиво хмыкнул Ли.

– Ну а кто? Господь-бог, что ли? – резонно парировал Спринтер. – Нёс, помимо прочего, свою околесицу, а я между строк читать и слышать умею. К тому же, тут для постановки диагноза много ума не надо, всё и так на ладони. У него ж все его комплексы на лбу написаны.

– А её за что? – вернул собеседника к интересной теме Рени. – И почему ты её, в отличие от него, не понимаешь?

– А она полностью добровольно, с удовольствием и наслаждением, искренне считает, что другие люди – это её ресурс. Я пытался ей вежливо и культурно объяснить, что свобода личности – священна. А она границ не видит. Значит, надо объяснять иначе.

– Это ты от Кола в Квадрате нахватался? Про границы?! – вскинулся было Рени на знакомую словесную конструкцию.

– С чего бы? Где он – и где я? Нет, регулярное личное общение с Колом – никак не мой уровень. Он сам ко мне и не заходил даже, человека всегда присылал, – не стал сгущать краски, прямо обманывать либо напускать двусмысленной многозначительности парень, моментально вырастая в глазах менеджера ещё на одну ступеньку. – Просто, видимо, мыслим с ним сходно. Квадрат – он вообще способствует определённому стилю анализа, гы-гы…

– Не поспоришь… – поморщился Ли, кое-что припоминая. – То, что мой авторитет ты сейчас режешь тебя не заботит?

Трое свидетелей беседы давно надели наушники и демонстративно включили громкую музыку, всем видом показывая, что в беседе не участвуют.

– Попытка манипуляции так себе, на слабую троечку, – отрезал пацан. – Рассчитано на непонимающего процесс идиота. Ты меня сейчас пытаешься укорить, как будто нам с тобой друг на друга не насрать. Это вот если б у нас с тобой были какие-то положительные эмоциональные связи друг с другом, либо знакомство ранее, либо вообще что-то типа дружбы или совместного прошлого – тогда оно могло бы иметь смысл. Если бы я не был при этом ещё эгоистом, – Спринтер насмешливо потыкал носком ботинка, явно выданного в Квадрате, в шевелящегося на земле Дина. – И если б я о тебе где-то мысленно заботился. Но мы с тобой – чужие друг другу люди. Жопа об жопу – и как в море корабли, кто дальше отскочит. С чего меня должны волновать твои проблемы?

– Тогда логичен вопрос, почему ты и мне не попытался зарядить точно так же. – Зачем-то против своей воли пошёл на обострение Рени. – Это же был мой приказ? Говоря этим языком, они – лишь инструменты в моих руках?

– Во-первых, свободу воли и у этих инструментов никто не отбирал. Во-вторых, а ты местами уже раскаялся; за одно и то же два срока не начисляют. И ты, в отличие от них, сейчас по крайней мере ищешь свой дао, – пацан так и сказал, 道. – Вот если б ты с наслаждением нёсся вперёд, как они, не разбирая дороги… перескакивая окружающих…

– Молодости свойственна категоричность, – недовольно проворчал менеджер, не предполагавший, что со стороны кому-то чужому его может быть так неплохо видно в некоторых фрагментах. – Потому что у неё, у этой молодости, вся жизнь впереди, чтоб исправить допущенные ошибки. А в наши годы уже стоит задумываться, туда ли ты движешься.

– Ну вот тебе и объяснение. Ты, в отличие от них, хотя б ищешь что-то, а не плывёшь по течению. Есть мнение, что в такие моменты выбора, как у тебя сейчас, человека лучше под руку не толкать: он и так в поиске из состояния покоя вышел. А интерференции снаружи только удлиняют время его выбора.

– А они? – Ли впечатлился непринуждённостью речи и оперируемыми понятиями малолетнего уголовника, но виду не подал.

– Он пока закуклился в прошлом и не растёт. Плюс, вернее минус, промытые раньше по-жёсткому мозги и абсолютно сбитая система ценностей. А она думает, что может играться людьми, как с игрушками; и людей за людей не считает. Кстати, с вашим доступом к медицине, ничего непоправимого не произошло. – Подвёл итога пацан, разворачиваясь в сторону КПП. – Их поправят буквально со скоростью звука. Так, небольшой урок… Опять же, мне из образа выходить нельзя. Если я даже судью на процессе мордой в стол прорядил, то уж тут-то сам бог велел не терять репутации, согласен? Ну что, я погнал. Там всё будет, как мы договорились?

– Если бы я не хотел выполнять условий нашего соглашения, я бы его с тобой сейчас не заключал. И даже сюда бы не ехал, – вежливо ответил Рени.

– Логично. Пардон.

Пацан, махнув рукой, развернулся и направился в сторону КПП.

Его биометрия уже была введена в общую базу заведения по итогам их не самого простого разговора.

Дежурный на кпп, просканировав отпечаток его пальца через окошечко, молча долбанул ногой по педали и задвижка турникета пропустила Спринтера на территорию.

Куда идти, он выяснил у Рени достаточно подробно только что; внутри дорогу найдёт.