Алмазная цепь

ГЛАВА 30

Когда на электричке я добрался до жемчужины Финского залива, поселка Баженово, и едва выйдя на железнодорожную платформу, вдохнул воздух полной грудью… я не услышал запахов цветущего Залива. Это весьма озадачило, строили дамбу строили, самое время задыхаться от вони, а кроме запаха солярки и нагретого за день асфальта, ничего. Чудеса.

Зато, оглядевшись мне, показалось, что все славные правоохранительные силы местного закала, собрались в единый родительский комитет для моей торжественной встречи. До этого дня, законсервированные в сахарном сиропе дачного поселка, «защитники» горя не знали, будучи ленивой властью и беспринципными вершителями судеб. Сейчас пузатым хлопцам в штатском, показывать свою значимость и скучать времени не было. До рези в глазах, они глазели по сторонам, до конца не понимая, причину своего здесь нахождения.

«Значит, вместо одной вони, будет много другой, — с сожалением подумалось мне.»

Немного поразмыслив, буквально самую малость, понял, что уже с момента покупки билета на Финском вокзале, меня сопровождают разнообразные сексоты и шпики. Да и не одного меня.

Несколько метров по дорожке прошел, тут как тут, гладкий милиционер в форме. Руку поднял и не разжимая брезгливых, начальственных уст, громко скомандовал — «стой». Я остановился. А он, неугомонный, добродушно молвит человеческим голосом, так мол и так, куда, бродяга, путь держишь?

Начал ему плести о том, что у меня здесь загородный дом и меня ждут в гостиной с ужином и тещиным радушием. Однако он не дослушал и повел себя достаточно странно…

Мильтон вдруг скомандовал: «Руки в гору!»… Я испуганно, словно марионетка, вздернул грабки вверх…

Зажимая нос одной рукой, указательным пальцем другой, лейтенант издали, брезгливо и застенчиво, потыкал мне в область карманов. Наколол пальцы, по-бабьи взвизгнул и прекратил процедуру, именуемую в милицейских протоколах — личный досмотр.

Вытирая о сорванный лопух руку и стараясь рядом со мной глубоко воздух не вдыхать, служитель закона и начальника ОВД, понимающе посмеялся над тем, что я рассказал про ужин и тещу, по достоинству оценив мой грубый, английский юмор.

Причина милицейского заковыристого смеха, была вполне понятна. Стоит заглянуть на пару суток назад и восстановить хронологию событий, как все становиться ясным и понятным.

Мусчина! Задание ответственное?

Так точно!

Экипировка должна быть соответствующая?

А как же… Само собой!

В своей новой квартире, на антресолях громадного коридора, нашел достаточно поношенное пальто из модной когда-то бельевой, болоньевой ткани. Внешним осмотром остался доволен. Судя по всему, пол им не мыли и у входа в квартиру, вместо половой тряпки не укладывали. Умные люди здесь жили, понимали, что материалец химический, воду не впитывает и грязь со штиблет не снимает. Да и для насекомых не лакомый кусок, потому вещица и сохранилось.

Почему не выкинули на помойку? Я так понимаю, что это элемент нашей извечной бережливости. А вдруг пригодиться?

Бережливость, бережливостью, однако вид у вещицы такой жуткий, зажеванный и запыленный, что не только на себя одевать мерзко, смотреть и то противно. Что и требовалось доказать, т. к. мне того и надобно. Готовился большой «бродяга-маскарад», куда уж дальше.

Чем больше отвращения, тем меньше шансов, что кто-то сознательный и отважный, не опасаясь прихватить плодовитую семейку вшей, будет слишком внимательно заниматься дурнопахнущим субъектом.

На всякий случай, в карманы сыпанул вещественных доказательств: гайки, гвозди, пробки и битый кирпич. А под подкладку драного кармана, положил основательный документ: справку из санпропускника о том, что «Гр-н Плоский Руслан Л. помывку и санитарную обработку хлорсодержащими препаратами прошел».

Ни хухры-мухры, а типовой документ, дающий право переночевать в ночлежке и съесть там же, тарелку горячего супа.

Вооруженный по всем правилам оперативного прикрытия, как дисциплинированный человек, пошел выполнять порученное задание.

Документ был, вот только смелости не хватало им перед носом у власти помахать. Хватало, не хватало, а после встречи с милицией пришлось двигаться дальше.

Кроме пальтеца, наносящего своим «роскошным» видом, урон окружающей среде, на мне были одеты не лишенные элегантности, подпоясанные веревкой ватные штанцы. Судя по их лоску и блеску, этими пережитками социализма весь перрон и прилегающую территорию Финского вокзала — терли и прилежно мыли.

Кроме этого, на мне были подвязанные проволокой солдатские башмаки с теплыми онучами, много разных дырявых свитеров, рубашек и маек… Все это давало другим основание думать, что мне в таком обмундировании, по ночам на парковых лавках Петергофского дворца гораздо комфортнее и теплее спать. Ну, и, кроме внешнего содержания, внутреннее наполнение в виде соответствующего запаха.

Запах, не мудрствуя лукаво, был создан при помощи луковицы, головки чеснока и куска сала. Конечно, сало было баловством, но пришлось его принять в вышеперечисленную компанию, дабы не сжечь свои нежные внутренности. Как минимум, сутки, исходящие от меня зловония будут отпугивать все живое. Дело говорю — в качестве профилактического закусона, данный состав неоднократно был проверен мной и самой жизнью.

Представить меня такого красивого на сцене, с испанской гитарой, даже отмыв и отпарив в бане, было тяжело. Да и делать мне там было нечего. Играю я не для сцены, для себя стараюсь. Так как, по заветам «мхатовских стариков», люблю искусство в себе, а не себя в искусстве. Чистота эксперимента требует жертв. Поэтому — томлюсь, терзаюсь, волосы на себе рву… и терплю.

Глядя на «это», то есть на меня со стороны, без преувеличения можно было сказать перед вами: а) явно деградировавшая личность с утраченными нравственными ориентирами и установками; б) агрессивно настроенный, по отношению к гигиене собственного тела — типус.

Вот такие частности…

Поможет ли все это пробраться в логово заказчика? Смогу ли выполнить ответственное поручение?

Не доходя до нужного оврага, буквально какой-то сотни метров, начинался бетонный забор. Именно через эту преграду мне и следовало перескочить…

…Опять двадцать пять.

Двое в штатском, моего роста и телосложения. Но, судя по количеству разбросанных вокруг поста окурков, видно, что гораздо моложе меня. Раз здоровье позволяет столько курить, это означает только одно, ребятишки, гораздо сильнее и выносливее меня. А вот насчет мозгов, не знаю, не знаю… Сейчас проверим.

Так, что мы видим?

Оружие у этих стражей порядка не просто выставлено на показ, а снято с предохранителей. Глянул я на них, вроде трезвые. Как-то сразу стало поспокойнее. (Примета такая: увидишь пьяного, вооруженного мента — быть беде.)

Продолжаю обзор. Судя по туповато-сонному выражению лиц, думать они не любят. Это не их это профиль. В настоящий момент они при исполнении… И вообще — выполняют приказ.

Соответствую выбранному мной образу, поэтому, заранее, как бы не видя их, подобрал лежащий в трех метрах от «засады» толстый окурок. Возжег огня и глубоко затянувшись, сделал вид, что получаю неземное удовольствие…

Эти мордатики оказались более въедливые. Несколько раз, прочитали мою справку про то, что я вымыт хлоркой. Правда, понюхав воздух, также издали потыкали в места, где по идее портных, должны были быть карманы.

Их брезгливость была моим основным козырем, а для них нормой поведения. Ни взад, ни вперед — ну, вылитые аристократы!

Чуть позже я понял, эти ребята искали не камни, о них они ничего не знали. Они терлись о мое хилое тельце, в поисках оружия и взрывчатки. Однако облом и незадача… Не нашли.

Началась беседа, скучающих в засаде сотрудников с задержанным.

- Так говоришь, бомжатка, бутылки собираешь?

Я щелкнул импровизированными каблуками, выпятил вперед живот и хрипло рявкнул:

- Так точно!

От звука моего голоса, который мог быть услышан начальством, сотрудники поморщились. Однако, продолжали строго и скучно вести опрос, пытаясь сбить задержанного с пути, и с панталыку:

- А сюда, зачем пожаловал?

Ребята оттачивали оперативное искусство ведения первичных розыскных мероприятий. Они пытались подавить мою волю и подловить предполагаемого нарушителя на оговорках.

- За бутылками, — держался я прежней версии.

- Врешь, поди…

Им было скучно. Ни про баб, ни про пиво с водкой, я с ними поговорить не мог, а другие темы они обсуждать не умели. Но находчивые и веселые, они нашли чем себя повеселить.

- Погавкай.

Это походило на оскорбление человеческой гордости и, я конечно извиняюсь перед образованной читательской публики — попрание прав человека. В другом обличие, брызгая слюной и краснея от негодования, я бы так и сказал. Но для правильного бомжа, гавкать на оперов, не унижение, а одно удовольствие.

- Гав-гав, — четко и раздельно сказал я и понуро сгорбившись, начал вилять хвостом.

- Ну, ты, сученок. Не сачкуй, давай позаливистей, — оценили они мое старание. — Ты не в цирке…

- Гау-у-ау-у, гау-у-у-ау… — загрустил я во всю ширину легких.

Мне откликнулись местные дворняги. В этот момент, у одного из сотрудников зазумерила рация.

-Тише, дурак, — это грозно мне и подобострастно в рацию. — Так точно, товарищ первый, все в порядке… Бомжа проверяем… Нет… Так точно, есть дела поважнее… Прием…

Отговорившись, опер опять обратил свой пронизывающий взгляд на меня. Я уже подумал, ну все, копец. Не-а, вроде обошлось.

- А сейчас помяукай, — продолжал гнуть свою линию. — Давай, как мартовский кот с начищенными, сверкающими яйцами…

- А на вино дашь? — почти согласился я.

- В морду не получишь и то — счастье, — зло сказал коллега из другого ведомства. Потом, наморщив лобик, подумал и доставая из кармана брюк денежку, подобрел. — Ладно, держи, оборвыш.

Я с благодарностью принял мятую бумажку и начал слаженно выводить: «Мау, мау…»

Служивых можно понять. Им скучно. Бронежилет давит грудь и эмоции… Выхода дурной энергии нет. Необходимый простор, для совершения давно запланированного подвига, под забором начисто отсутствует. Кругозор из под козырька фуражки и так не шибко широк, а здесь еще ссужен неимоверно разросшейся крапивой.

- Потанцуй…

- Слушаюсь…

- Давай минет.

- Давай…

После этого, я ласково и вожделенно улыбнулся, с шумом выдохнув воздух.

Увидев мои наполовину сточенные, черные и страшные зубы, любителю минета, пришлось зажимая нос и морщась, словно от зубной боли, ощущать запах гнойного коктейля из мусорного контейнера…

- Нет, пожалуй не надо, — застегивая ширинку, попятился главный поста, отказываясь от намерения «минетить» вокруг себя территорию. Второй «постовой», сочувственно рассмеялся.