Альма

Глава двадцать пятая У Альмы открываются новые таланты

Большинство домашних животных не любят оставаться одни в доме, у них возникает чувство покинутости, а иногда и паника. Особенно в первые дни, когда им кажется, что хозяин ушёл навсегда. Потом-то они привыкают к тому, что хозяин время от времени уходит из дома, но всё равно в одиночестве сильно скучают.

Альме было слишком хорошо знакомо чувство одиночества, ведь она всё детство просидела на привязи, ни с кем не общаясь, видя хозяина лишь от случая к случаю. Именно поэтому она очень болезненно переживала, когда я уходил. На участке всё было проще — если я или брат ненадолго отправлялись к соседям, Альма, во-первых, видела, куда мы пошли, а во-вторых, на участке оставался автомобиль, и Альма отлично знала, что без него мы никуда не уедем. Другое дело в городе.

Первое время в квартире Альма ходила за мной, как привязанная: я шёл из комнаты в комнату — и она за мной по пятам; я направлялся на кухню или в ванную — и она следом. А когда я работал за столом, непременно ложилась на тахту напротив и не спускала с меня глаз, следила, чтобы я никуда не ушёл. Причём ложилась на то место, где я иногда днём на часик прикладывался, чтобы ощущать мой запах (стоит ли говорить, что я для неё значил много, очень много. Как и она для меня).

Бывало, на тахте Альму одолевала дремота, она долго боролась со сном, но потом не выдерживала, уходила в коридор и укладывалась у входной двери — не дай Бог, я уйду незаметно. Как только я заикался, что должен уйти по делам, Альма начинала скулить: — Возьми и меня с собой! Я объяснял ей, что никак не могу её взять, что скоро вернусь и принесу ей чего-нибудь вкусненького, но она недовольно шмыгала носом. Ну, а возвращаясь, я ещё издали видел — Альма сидит на балконе и нетерпеливо вглядывается в улицу.

Но вскоре всё изменилось — Альма нашла себе занятие в моё отсутствие. Однажды, когда я пришёл домой, она встретила меня радостным лаем и кивнула на комнаты: — Посмотри, как я прибралась! Я оглядел квартиру и ахнул — пол был натёрт до блеска, на стульях и тумбочке ни соринки, ни пылинки, моя обувь не валяется кое-как, а расставлена аккуратно, ботинок к ботинку, тапок к тапку. Вдобавок и на балконе, где у меня всегда был кавардак, скопище разного барахла, Альма навела порядок. Словом, она показала себя образцовой домохозяйкой, превратила мою захламлённую квартиру — ну не в номер люкс, конечно, но уж точно в номер первого класса. Я хвалил свою подружку от всей души.

Оставаясь дома без меня, Альма не теряла времени даром — не только прибиралась в квартире, но и занималась самообразованием: просматривала книги о животных, слушала музыку по радио и танцевала. Она блестяще показала себя в танцах под пластинки ещё в "Собачьей школе" и теперь только совершенствовала мастерство, даже изучила горячий танец в стиле "фламенко". Этот танец она танцевала особенно зажигательно. Она вообще была очень эмоциональной: веселилась так веселилась — казалось, из её глаз брызжут искры, а если грустила, то, честное слово, вокруг всё тускнело и даже солнечный день казался пасмурным.