Я сидела на веранде дома, где прошло мое детство, и дышала. Река струилась между ступнями. Плечи расслабились, шею отпустило, ноги обмякли. Я ждала гусей, которые к концу дня должны были прилететь на насыпь, чтобы передохнуть. Я закрыла глаза и прислушалась. Тишина. Почти. У реки есть свой собственный звук: очень быстрый на поверхности, но медленный в глубине, словно кожа на барабане, которая напрягается и тут же разжимается в неровном ритме. Никогда раньше этого не замечала: словно река тоже дышит. Теперь я слышу музыку, наполняющую веранду, дом, мое тело.
Я встала и вдохнула горизонт. Пахло глиной, срезанным камышом и немного солью. Вода в реке у восточного мыса соленая. Надо туда вернуться как-нибудь. Может, завтра.
В доме ничего не изменилось. Родители оставили мою комнату прежней. Статьи из местных газет, писавших о твоем исчезновении, все еще висят на стенах. Старая одежда все еще лежит в шкафу и комоде. Можно подумать, я никогда не уезжала. Мои старые фотографии тоже висят на стене, словно я и не старела. Как родители это пережили? Ведь они тоже тогда потеряли дочь.
Я надела шерстяную куртку и вышла. Дело к вечеру. Еще довольно тепло на улице. Я обернулась и взглянула на зовущий меня лес. Отправилась туда по тропинке, петляющей от веранды. Родители обложили дорожку белыми камешками с двух сторон. Раньше их не было. Уверена, в темноте они светятся. Я медленно шла, старательно осматриваясь по сторонам.
Добравшись до лесной опушки, я пригнулась и вошла в чащу. Ветви сплелись над головой. Их узловатые пальцы выглядели гибкими. Сложившись пополам, я продолжала двигаться вперед вдоль этого туннеля, пока не добралась до широкой поляны. С каждым шагом воздух наполнялся шорохом папоротника, умиротворяющими запахами подгнившей листвы, сырости и мха. Можно подумать, родители соорудили тут комнату. Посреди поляны на земле лежал огромный плоский валун. С каждой стороны, словно своеобразные прикроватные тумбочки, выстроились камни поменьше. На одном из них я заметила что-то блестящее. Я подошла. Заячья лапка на брелоке — такая же, как та, что ты мне дал. Я не брала ее с собой в город. Я осторожно положила талисман на ладонь и прижала к щеке. Такой мягкий, такой теплый. Я вспомнила о родителях. О тебе.
Вытянувшись на плоском валуне, я смотрела в небо. Холод уже проникал под куртку. Скоро поднимется луна, а я останусь лежать в ночи, словно созвездие. Меня убаюкают крики проснувшихся ночных птиц и шепот ветра, качающего кроны деревьев. Я и забыла, насколько эта мелодия успокаивает. Словно штиль. Я задремала на пару секунд, минут…
Вдруг зашуршали листья. Легкий бег. Зверек на свободе. Я вскочила на ноги. Испугалась. Стояла ночь, но глаза прекрасно видели в темноте. Сквозь ветви высоких сосен пробивался лунный свет, в котором заискрились мои рыжие волосы. Я вышла к центру поляны — туда, где видно небо. Там висела белая луна[16], словно полуденное солнце. Тени плясали на ее яркой поверхности.
Я снова услышала шаги позади. Хруст. Кровь хлынула к вискам. Все чувства обострились. Я осторожно повернулась и увидела его — американского беляка. Огненно-рыжий мех. Длинные неровные уши. Тельце, сжавшееся в инстинкте бежать. Он пожевал несколько пожухлых травинок, переживших зиму. Я сделала шаг — крак! Под ногами хрустнула веточка, выдав меня. Мы со зверьком долго смотрели друг на друга. Такие черные, глубокие глаза. Он принюхался. Чуть приблизился. Я тоже. Препятствий больше нет.
Я медленно снимаю куртку, затем рубашку и бросаю все на землю. Спину ласкает легкий бриз. Я дрожу. Медленно разуваюсь, стягиваю штаны, чулки, трусы. Голая кожа светится молочной белизной в лесу, словно остатки зимнего меха. Одичав, я трясу волосами. Мурашки по коже. С мгновение я чувствую себя целой: я принадлежу острову, растворяюсь в реке. Больше нет никаких трещин — я избавилась от всех привязанностей. Перерождение.
Заяц по-прежнему изучает ее. Он медленно движется ей навстречу. Встав на задние лапки, беляк принюхивается к незнакомке. Вдруг сквозь все его тело проходит электрический разряд. Небывалой силы. Невыразимый. Он происходит из самых затаенных глубин его самого. Она встает на колени. Оглядывается по сторонам.
Слышится шум мотора. Хлопает дверца. Голос вдалеке. Смех.
И она сбегает вместе с американским беляком.