Америссис (СИ)

— Глава 15 — Свобода — это…

Холл, казалось, не имел ни начала, ни конца. Он был похож на лабиринт, выходящий прямиком в другой, словно вплавленный в верхний из подземных этажей. Во всем этом архитектурном безобразии нашлось место лишь для одной двери с надписью «Выход». Все помещение было заставлено стоявшими впритык шкафами с полками, закрытыми металлическими дверцами. Никаких окон здесь тоже не было. Одна из стенок была сделана прозрачной. Там начиналась бесконечная лестница.

Сев на пол, Америссис открыла внутренние настройки — где-то здесь должно быть сообщение от Анонима или Хаттори с точным описанием дальнейших действий. Нужный файл нашелся сразу — Аноним подстраховался. Еще высвечивалось сообщение от Инвиза. Развернув его, девушка увидела Ивана. Он вещал из разгромленного холла под звуки выстрелов и разбиваемого стекла. Фоном разносился добротный цветистый многоступенчатый мат — лингвисты отдыхают.

— Хомяк, Хаттори с Читером не смогли к тебе подключиться. Возникла проблема с твоей капсулой. Возможно, когда ты придешь в себя, окажешься в руках Партии. Мы сделаем все возможное, чтобы вытащить тебя. Не знаю, увидишь ли ты это сообщение… — он тяжело вздохнул. — Мы смогли прорваться в здание Партии, дело за малым. Люблю тебя, хомяк! Береги щеки, — Инвиз усмехнулся и запись оборвалась.

Значит, как только она выйдет из этой реальности, то окажется в плену. Перспектива далеко не радужная. Тем более оказаться в руках поверженной Партии. Вздохнув, Америссис открыла письмо от Анонима и развернула голограмму.

— Рад, что ты добралась до серверов. Жаль, что не без потерь, и все же ты здесь, — Степан глубоко вздохнул и посерьезнев, произнес. — К делу. Активируй артефакт N.

Голограмма выжидающе смотрела на пользователя. Развернув инвентарь, Америссис пролистнула слоты, в поисках нужного предмета. Вскоре обнаружив нужную сферу, девушка нажала на нее.

— Идем прямо, — сообщил Степан.

— Долго идти?

— Долго, — кивнула голограмма.

Америссис уменьшила фигуру Анонима и с ходу перешла на бег. Длинные стеллажи сменяли друг друга, сливаясь и не привлекая более внимания. Холл казался бесконечным. Стеллаж за стеллажом, коридор уходил вдаль. Когда несколько бесконечно долгих минут прошли в молчании, Америссис вздохнула, когда голос Анонима неожиданно сообщил:

— Через два стеллажа направо.

Девушка чуть притормозила и в указанном месте свернула, почти сразу же остановившись от возникшей еще одной голограммы.

— Приветствую пользователь! — девушка с неестественно серой кожей соткалась будто из ниоткуда в киберпространстве. Розовое свободное одеяние перетекало в платок, покрывающий голову, скрывая странного грязного оттенка светлые волосы.

Америссис перевела взгляд с Анонима на новую голограмму и неуверенно произнесла:

— Приветствую!

— Какой доступ активировать?

— Доступ Джи, — подсказал Степан и девушка послушно повторила.

— Доступ Джи активирован. Хорошего настроения! — и девушка в странной одежде пропала вместе со стеллажами.

Из зеркальной гладкой поверхности пола поднялось сотни две манекенов — одинаково безликие. Они стояли в хаотичном порядке и лиц у них не было. Их неподвижные темные фигуры походили на большое облако тумана, парившее в луче невидимого света. Эти облака покрывали все пространство комнаты, словно извивавшаяся и пульсирующая темнота была из их недр. Они внушали страх. Возникало жуткое чувство, что за пользователем следило множество невидимых глаз.

— Что это? — тихо, будто боясь их побеспокоить поинтересовалась Америссис.

— Программа Стив.

— Почему у женского облика мужское имя? — опасливо маневрируя между манекенами, девушка пробиралась вперед.

— Мою жену звали Сильвия. Сильная решительная женщина, стальные яйца, один вредный кот шел в комплекте, — Степан усмехнулся. — Мужики на работе ее все время называли «мужиком в юбке», а в последствии прозвали Стивом. Это дань памяти. Реальность прекрасна в своем проявлении.

— Интересная у вас жена.

— Да, — с придыханием протянул Аноним, погружаясь в воспоминания. — Независимая…она пережила предательство, растила дочку после развода. Мы познакомились с ней в магазине, когда она сдавала неработающий чайник и консультант пытался убедить ее, что это не брак. Я влюбился в нее с первого взгляда.

— То есть первый ребенок был не ваш родной, а потом…еще двое?! — почему-то уточнила Америссис, осторожно продвигаясь вперед.

— Я принял ее как родную. Девочка же не виновата, что биологический отец сбежал от ответственности, — мужчина покачал головой. — Начальную версию, тогда еще не «Ф.А.Н.Т.О.М. а», а «Сильвернейма» мы создавали вместе. Дети учились на факультете IT, увлекались программированием. Мы планировали создать виртуальный город, — он вздохнул. — Уже после их смерти я доработал проект. Сильвернейм — локация сервера, где на всегда осталось воспоминание о Сильвии. Любовью шутит сатана, я не смог избавиться от прошлого.

— Слушайте, я единственное чего не понимаю — какой смысл в диктатуре?

— Все просто, — Степан пожал плечами. — Как говаривал Александр Сергеевич Пушкин, разберись в том, кто прав, кто виноват и накажи обоих.

— Говаривал?! — Америссис улыбнулась, огибая очередного манекена. — Может быть писал?

— Может и писал, точно не помню, — Аноним усмехнулся. — Тормози, нам сюда.

Девушка остановилась перед манекеном. Единственным манекеном, имеющим внешность молодой девушки с вызывающим макияжем — темные тени, светлые губы. Волосы, цвета воронова крыла, уложены назад — напоминает прическу с эффектом мокрых волос, которая была когда-то популярна. Программа смотрела перед собой. Она стояла совершенно неподвижно, как неживое создание. Никаких эмоций. Совсем. Вот это — да. Это была, несомненно, не та самая девушка, в которую влюбился Аноним, но имела именно ее внешность.

— Да, ты права. Они похожи как две капли воды, но программа Стив не имеет индивидуальности Сильвии. Она лишь копирует ее внешние данные. Я рад, что ты распознала бота Инвиза. Теперь вводим код и сбрасываем настройки, нажимай…

— Подожди, — Америссис прервала его и закусив губу, спросила. — Как мне обнулить себя и свои воспоминания?

— Что? — голограмма Анонима резко увеличилась в размерах, став полноценной фигурой человека. — Зачем тебе это?

— Инвиз сказал, что мой «Г.Е.Н.Е.З.И.С. 2.0» в лапах врага. Если я сброшу настройки и выйду отсюда, то меня… Меня будут пытать. Я не уверена, что я это выдержу, не уверена, что смогу сопротивляться каким-нибудь программам и случайно не сдам своих.

— Ты… — Степан на мгновение замолчал и медленно выдохнув, продолжил. — Есть такой сброс, но проблема в том, что ты никого не вспомнишь. Ты не будешь знать кто ты, не узнаешь Инвиза…возможно, какие-то твои человеческие качества останутся с тобой, но…

— Я понимаю. Но мои воспоминания не стоят всех тех жертв, которые могут произойти. Если Партия узнает правду об обнуленной зоне, об Имбе, они сделают все, чтобы их уничтожить. Я хочу защитить их.

— Ты хорошо подумала?

Америссис закрыла глаза, чувствуя, как по ее виртуальной щеке скатывается светящаяся голубоватая слезинка. Она не хотела забывать, но это необходимо.

— Это осознанный выбор.

— Подожди тогда, — Степан развернул перед своим лицом несколько прозрачных мониторов, разбирая странные многоступенчатые кодировки. — Так, что здесь у нас? Ага, местные гуманисты с пультами. Блокирнем вас, все равно проблем и так выше крыши, — бормотал мужчина.

Голова еще была совершенно ясной. Только холодной и пустой. Она смутно осознавала окружающее. Словно Елена читала интересную книгу, написанную крупным шрифтом, сквозь дымку слов различался главный смысл: надо быть бдительным, ибо и Свет, и Тьма таковы, что ничего нельзя сказать точно. Инвиз…

Америссис чувствовала, что он рядом — он поселился в ее сердце. Хотелось поговорить. Но нужных слов не находилось. Если Партия узнает, как они провернули сброс настроек, то все жертвы будут напрасны. Они не смогут вернуться к прежней жизни. Не смогут вырваться из объятий безликой смерти. И это пугало. Страшно было опять потерять привычное равновесие, снова понять, откуда ждать опасности. Жить незаметно, вечно испуганным… Куда бы они ни убежали, везде будет опасность, хоть и невидимая, но самая реальная. А страх — это наказание. А можно ли скрыться в вечности? Можно ли попасть в страну света, которую обещала Партия? Нет, это лишь пустые обещания, как и другие, данные ими.

Она никогда не была героем, не готова была умирать за родных и близких, но что-то поменялось. Поменялось с того самого момента, как она встретила Инвиза. Он вытащил ее из приграничной зоны, сопровождал ее на рейдах, спас…не виртуально. Америссис чувствовала себя так, словно с нее сняли стеклянную оболочку. Они действительно спасли друг друга — он спас ее там, где она всю жизнь искала его. И теперь она готова пойти за ним. Но сейчас их пути могут разойтись, и девушка не струсит. Этот выбор дался ей тяжело. Она хотела бы вновь встретиться с Инвизом, провести с ним больше времени, узнать, но…

Америссис открыла глаза и посмотрела на свои наручные часы — они показывали девять тридцать восемь. Широкий жесткий ремешок плотно облегал запястье. Циферблат с римскими цифрами был скрыт за цветным стеклом: на нем отчетливо проступали цифры черного цвета. Стрелки часов то и дело дергались, словно внутри была маленькая батарейка. Поэтому впечатление, что часы показывают время, было обманчивым: это был специальный японский механизм, который без сбоев работал в любых условиях. Странно, что какая-то реальная вещь могла проявляться в виртуальности. Но эта «ювелирная» деталь, видимо, влияла на качество сигнала, а то, чем человек пользуется каждый день, никуда не исчезает — наоборот, приобретает странную устойчивость и выносливость, которая заставляет чувствовать себя все уверенней и увереннее. Часы действительно были качественные и дорогие.

Последние несколько лет жизнь Америссис были монотонными и однообразными, хотя с некоторых пор с ней стало происходить что-то странное. Видимо, каким-то образом именно в этом и состояло ее глубинное предназначение. Не отставать от времени. И развивать цивилизацию. Но вместо этого, цивилизация пошла по пути тирании и диктатуры, оказывая неизбежное давление на самую главную ценность — жизнь и время.

— Готово, — вернул ее с небес на землю Аноним. — Смотри, после ввода кода тебя выкинет из игры, но…кхм… — он откашлялся. — С некоторыми оговорками. Ты забудешь все. Возможно, не вспомнишь даже свое имя. Я оставил небольшую подсказку Инвизу, чтобы у него была возможность вернуть тебя.

— Не стоит, это может быть опасно, — девушка отрицательно мотнула головой.

— Не переживай, я все продумал и запрятал так, что без специальных заморочек не откроешь, — отмахнулся мужчина. — Тем более, Инвиз точно будет пытаться, уж поверь мне.

— Думаешь?

— Умею и практикую, — он нахмурился. — Поверь, Инвиз расшибется в лепешку, чтобы тебя вернуть. Если не получится, программный код просто бесследно исчезнет через какое-то время.

— Спасибо. Надеюсь, что теперь «Ф.А.Н.Т.О.М.» будет под вашим чутким контролем. Передайте Инвизу, что я хочу, чтобы он был счастлив.

Голограмма ободряюще улыбнулась и кивнула.

— Я не прощаюсь с тобой, Америссис.

Девушка встала напротив Стива и тяжело вздохнув, подтвердила:

— Я готова.

Аноним диктовал код, который необходимо было продублировать программе, которая никак не реагировала на голограмму, воспринимая лишь пользователей — еще одна своеобразная система защиты. Америссис больше ни о чем не думала, послушно выполняя ряд несложных действий. Когда программа Стив сообщила о поступлении нового кодированного сообщения, Америссис посмотрела на развернутый перед ней экран, увидела новые кодировки и повторила операцию, как и попросил ее Степан.

— Пуск, — мужчина вздохнул. Казалось, что он сожалел о чем-то, но спрашивать девушка не собиралась. Не сейчас, когда она все может остановить.

— Пуск, — послушно повторила Америссис.

— Запуск данных. Подождите, операция выполняется, — измененным синтезаторным голосом проговорил бот, после чего глаза Стива забегали из стороны в сторону при том, что тело оставалось без движения. Это выглядело жутковато. Изображение на экране монитора опять потускнело, зарябило, и над головой Америссис раздался тонкий голос:

— Сброс настроек. Система автоматически перезагрузится.

Мир исчез в темноте небытия, будто его никогда и не было.