Ангел-хранитель

1

— Никогда не думала, что здесь может быть так романтично, — заявила Айви, откидываясь на заднее сиденье машины и с улыбкой глядя на Тристана. Потом девушка перевела взгляд на кучу валявшегося на полу мусора и добавила: — Знаешь, по-моему, твоему галстуку совсем нечего делать в использованном стаканчике из «Бургер Кинг».

Брезгливо сморщившись, Тристан выудил галстук из стакана, перекинул мокрую тряпку в переднюю часть машины и снова плюхнулся на сиденье рядом с Айви.

— Ой!

В салоне запахло раздавленными цветами.

Айви весело расхохоталась.

— Что смешного? — проворчал Тристан, вытаскивая из-под себя изуродованные розы. Потом не выдержал и тоже рассмеялся.

— Ты не забыл, что мы в машине твоего отца? — спросила Айви. — Вдруг кто-нибудь пройдет мимо и заметит на бампере пасторскую наклейку?

Тристан перебросил цветы на переднее сиденье и снова притянул Айви к себе. Сдвинул шелковую бретельку ее платья, нежно поцеловал в плечо и прошептал:

— Придется сказать им, что я здесь с ангелом.

— Ну, ты даешь!

— Айви, я люблю тебя, — сказал Тристан, мгновенно посерьезнев.

Несколько секунд она молча смотрела на него, потом прикусила губу.

— Для меня это не игра. Я люблю тебя, Айви Лайонс, и когда-нибудь ты в это поверишь.

Тогда Айви обняла его и крепко прижала к себе, еле слышно шепнув ему в шею:

— Люблю тебя, Тристан Каррутерс.

Она верила ему, она доверяла ему, как никому на свете. Когда-нибудь она решится сказать все это вслух, в полный голос. Да-да, когда-нибудь она так и скажет: «Я люблю тебя, Тристан Каррутерс!» Или даже не скажет, а прокричит из окна. Или напишет огромными буквами на перетяжке и вывесит над школьным бассейном.

Им понадобилось несколько минут, чтобы привести себя в порядок и снова пересесть на передние сиденья.

Айви снова тихонько рассмеялась. Тристан повернулся к ней и тоже улыбнулся, глядя, как она пытается привести в порядок золотистую пряжу своих тонких волос.

«Напрасные старания!»

Он завел мотор и поехал по корням и камням, выруливая на узкую дорогу.

— Бросим последний взгляд на реку, — предложил Тристан перед крутым поворотом.

Июньское солнце, опускаясь за отроги далеких гор на западе сельских просторов Коннектикута, бросало косые лучи на верхушки деревьев, осыпая их хлопьями расплавленного золота. Петляющая дорога вскоре влилась в тенистый туннель из кленов, тополей и дубов. Айви почудилось, будто они с Тристаном нырнули под воду: закатное солнце сверкало где-то высоко вверху, а они вдвоем плыли в глубоком ущелье, пестревшем синими, алыми и темно-зелеными красками. Тристан включил фары.

— Не торопись, — сказала Айви. — Мне уже расхотелось есть.

— Я испортил тебе аппетит?

Она покачала головой.

— Наверное, я просто слишком счастлива, — тихо сказала девушка.

Машина понеслась быстрее, потом резко вильнула.

— Тристан, не надо торопиться.

— Забавно, — пробормотал Тристан. — Не пойму, почему… — Он обескураженно посмотрел вниз, на педали. — Такое впечатление, что…

— Помедленнее, пожалуйста! Ничего страшного, если мы немного опоздаем, ведь… Ой! — вскрикнула Айви, указывая на что-то впереди. — Тристан!

Что-то выскочило из кустов прямо на дорогу. Она не успела разглядеть, что это было — просто какое-то движение в темноте. В следующий миг перед ними замер олень. Он повернул голову и уставился на яркие фары машины.

— Тристан!

Они мчались прямо в сияющие глаза животного.

— Тристан, ты что, не видишь?

Машина продолжала нестись.

— Айви, тут что-то…

— Олень! — закричала она.

Глаза оленя сверкнули. Внезапно за его спиной полыхнул свет, и ослепительная вспышка на миг высветила черный силуэт. Навстречу неслась машина.

Со всех сторон стеной высились деревья. Свернуть было некуда.

— Остановись! — надрывалась Айви.

— Я…

— Остановись, почему ты не тормозишь? — умоляюще прорыдала девушка. — Остановись, Тристан!

Лобовое стекло взорвалось ливнем осколков. Впоследствии Айви не могла вспомнить ничего, кроме водопада битого стекла.

Айви вздрогнула от звука выстрела. Она терпеть не могла бассейны, особенно крытые. Они с подругами сидели в десяти шагах от воды, но Айви все равно казалось, будто она плывет. Внутри было сумрачно, в воздухе стоял влажный, голубовато-зеленый туман, едко пахнущий хлоркой. Каждый звук отдавался гулким эхом — выстрел стартового пистолета, крики болельщиков, громкий плеск воды, взбаламученной прыжками спортсменов.

Стоило Айви войти в куполообразное помещение бассейна, как ей сразу стало не хватать воздуха. И захотелось поскорее выйти наружу, в солнечный и ветреный мартовский день.

— Покажите еще раз, — попросила она. — Где он?

Сюзанна Голдстайн посмотрела на Бет ван Дайк. Бет посмотрела на Сюзанну. Потом обе покачали головами и хором вздохнули.

— Слушайте, ну как я могу его узнать? — устало спросила Айви. — Они же все совершенно безволосые — с бритыми руками, бритыми ногами и бритой грудью. Целая команда лысых парней в резиновых шапочках и очках для плавания. И не надо мне говорить, что на них плавки цветов нашей школы — с тем же успехом это может быть отряд пришельцев в резиновых шапочках и форменных плавках!

— Если пришельцы выглядят, как они, — сказала Бет, лихорадочно щелкая шариковой ручкой, — то я немедленно покупаю билет на звездолет и переезжаю на их планету!

Сюзанна забрала у Бет ручку и тихо промурлыкала:

— Обожаю состязания по плаванию!

— Но как только пловцы входят в воду, ты сразу перестаешь на них смотреть, — едко заметила Айви.

— Потому что в воде ничего не видно, — со знанием дела прокомментировала Бет. — Она рассматривает парней, ждущих своей очереди у стартовых тумб.

— Тристан на центральной дорожке, — подсказала Сюзанна. — Лучшие пловцы всегда идут в центре.

— Он наша гордость! — добавила Бет. — Лучший пловец в стиле баттерфляй. Между прочим, во всем штате.

Айви прекрасно все это знала. В конце концов, она была не слепая, а плакаты с изображением команды пловцов висели по всей школе. И на всех этих плакатах был изображен Тристан. Фотограф запечатлел его в тот момент, когда он выныривал из воды, выставив вперед плечи и, как крылья, отбросив назад обе руки.

Девушка, отвечавшая за рекламу школьных достижений, не случайно выбрала именно эту фотографию. И она знала, что делала, когда заказала огромное количество копий, поскольку приклеенные скотчем плакаты с изображением Тристана постоянно исчезали со стен, перекочевывая в шкафчики учениц.

В разгар этого плакатного помешательства Бет и Сюзанна вдруг вообразили, что Тристан интересуется Айви. Доказательная база состояла из двух эпизодов в школьном коридоре, произошедших на одной неделе, однако этого оказалось вполне достаточно для Бет, будущей великой писательницы, перечитавшей всю коллекцию любовных романов издательства «Арлекин».

— Бет, ну что за глупости? — пыталась протестовать Айви. — Ну вспомни, сколько раз я налетала на тебя в коридоре? Ты же знаешь, какая я бываю рассеянная!

— Мы прекрасно это знаем! — ответила на это Сюзанна. — Вечно витаешь в облаках, подруга. На высоте трех миль над землей. В зоне ангелов. И все-таки мне кажется, что на этот раз Бет права. В конце концов, он ведь врезался не в кого-нибудь, а в тебя!

— Возможно, он просто неуклюжий на суше. Как лягушка, — упрямо возразила Айви, хотя в глубине души отлично знала, что Тристан мог быть каким угодно, но только не неуклюжим.

Ей впервые показали его в январе, в холодный снежный день, когда она впервые переступила порог средней школы Стоунхилла. Чирлидерше школьной команды поручили познакомить новенькую со школой, и та первым делом привела ее в столовую.

— Высматриваешь самых красивых спортсменов? — спросила она, поймав сосредоточенный взгляд Айви.

На самом деле Айви в этот момент пыталась сообразить, что за волокнистую зеленую массу подают ученикам на обед в этой школе.

— В твоей старой школе, в Норуолке, девчонки, наверное, без ума от футболистов. Но у нас, в Стоунхилл…

«Все без ума от него», — закончила про себя Айви, проследив за остекленевшим взглядом чирлидерши. Та смотрела на Тристана.

— Вообще-то, я предпочитаю парней с мозгами, — сообщила Айви своей рыженькой провожатой.

— Так у него этого дела хоть отбавляй! — воскликнула Сюзанна, когда Айви пересказала ей этот разговор.

Сюзанна была единственной, кого Айви знала в Стоунхилл, и просто удивительно, как они смогли встретиться в школьной толпе в первый же день.

— Я имею в виду мозги, не пропитанные хлорированной водой, — пояснила Айви. — Знаешь, мне никогда не нравились спортсмены. Мне важно, чтобы с парнем было о чем поговорить.

— Зачем? — пренебрежительно фыркнула Сюзанна. — Ты ведь разговариваешь с ангелами!

— Не начинай, — устало попросила Айви.

— С ангелами? — переспросила Бет, сидевшая за соседним столиком и с любопытством подслушивавшая их разговор. — Ты беседуешь с ангелами?

Сюзанна возмущенно закатила глаза и снова повернулась к Айви.

— Надеюсь, в твоей коллекции крылатых красавчиков есть хоть один ангел любви?

— Есть.

— И о чем ты с ними разговариваешь? — снова влезла в разговор Бет. Она уже открыла свой блокнот и деловито занесла над ним карандаш, намереваясь дословно запротоколировать слова Айви.

Сюзанна сделала вид, что не замечает ее присутствия.

— Знаешь, Айви, если у тебя и есть ангел любви, то он явно ворон считает, — решительно объявила она. — Пора напомнить этому лодырю о его непосредственных обязанностях.

Айви молча пожала плечами. Нельзя сказать, чтобы она совсем не интересовалась мальчиками, просто ее дни и так были заполнены до предела — музыка, работа в магазине, подготовка к экзаменам, забота о восьмилетнем братишке Филиппе. Кроме того, последние месяцы выдались особенно непростыми для нее, Филиппа и их матери. Тут без помощи ангелов было не обойтись.

После того январского дня Бет все-таки заставила Айви рассказать ей об ангелах, а потом показала ей несколько своих коротких любовных рассказов.

Айви нравилось болтать с Бет. Будущая королева любовных романов была румяной и круглолицей, с прямыми волосами до плеч, которые она упрямо красила в цвет искусственной седины; Бет одевалась в причудливом стиле, представлявшем собой нечто среднее между безумием и безвкусицей, и прожила множество жизней, исполненных страсти и романтики, — в своем воображении, разумеется.

Красавица Сюзанна, с роскошными длинными черными волосами, выразительными бровями и выступающими скулами, тоже без устали гонялась за сердечными переживаниями. Она стремительно загоралась и так же быстро гасла, поэтому успела пережить множество мимолетных увлечений в школьных классах и коридорах, оставляя за собой разбитые сердца парней из средней школы Стоунхилл. Бет и Сюзанна никогда раньше не дружили, однако в феврале они стали союзницами в одном общем деле — сведения Айви с Тристаном.

— Я слышала, что он очень умный, — как-то заметила Бет за обедом в столовой.

— Мега-мозг, — решительно поддержала Сюзанна. — Лучший ученик в классе.

Айви вопросительно приподняла брови.

— Ну, или типа того.

— Видишь ли, плаванье — это очень сложный вид спорта, — продолжала Бет. — Это только со стороны кажется, что пловцы только и делают, что снуют взад-вперед, но у такого парня, как Тристан, всегда есть особый план, и перед каждым заплывом он составляет сложную выигрышную стратегию.

— Ну да, ну да, — покачала головой Айви.

— Мы тебя просим сходить только на одно соревнование! — настойчиво заявила Сюзанна.

— И сесть в первом ряду, — добавила Бет.

— И позволить мне одеть тебя для этого дня, — закончила Сюзанна. — Ты прекрасно знаешь, что я подбираю тебе одежду гораздо лучше, чем ты делаешь это сама.

Айви только головой покачала. На протяжении всех этих дней она уже не раз задумывалась над тем, как ее подругам вообще могло прийти в голову, что такой парень, как Тристан, может обратить на нее внимание.

Но когда Тристан, взяв слово на общешкольном собрании, стал говорить о том, как важна школьной команде поддержка болельщиков на последних состязаниях, и при этом все время смотрел только на Айви, она поняла, что ей просто не оставили выбора.

— Если мы проиграем эти соревнования, — грозно сказала Сюзанна, — то это будет на твоей совести!

И вот теперь, в ясный солнечный день в конце марта, Айви сидела и смотрела, как Тристан машет руками и ногами. Что ж, она готова быть объективной и признать, что у этого парня идеальная атлетическая фигура — широкие мускулистые плечи, красивая грудь, узкие бедра. Резиновая шапочка скрывала его волосы — насколько Айви помнила, они у него были густые, прямые и короткие.

— «Каждый дюйм его роскошного тела состоял из сплошных мускулов, — отрешенно прошептала Бет. Пощелкав ручкой, которую она уже успела отобрать у Сюзанны, она принялась быстро строчить в блокноте: — Он напоминал сверкающую скалу. Твердую и грубую в руках скульптора, мягкую и податливую под руками возлюбленной…»

Айви заглянула в блокнот Бет.

— Что на этот раз? — поинтересовалась она. — Стихи или роман?

— Какая разница? — отмахнулась подруга.

— Пловцам приготовиться! — погремел голос стартера, и участники заплыва взобрались на тумбы.

— Вот это да! — промурлыкала Сюзанна. — Эти крошечные плавки не оставляют никакого простора воображению, просто беда. Хотела бы я посмотреть, как в них выглядит Грегори.

— Тише, — пихнула ее локтем Айви. — Он тут рядом.

— Я знаю, — громко ответила Сюзанна, запуская пальцы в волосы.

— Но твои замечания…

Бет наклонилась вперед, чтобы получше рассмотреть Грегори Бэйнса.

— «Его худощавое тело, холеное и хищное…» — забормотала она, строча в блокноте.

Бах!

— У тебя все прилагательные начинаются на букву «х», — сухо заметила Сюзанна.

— Так и задумано, — кивнула Бет. — Аллитерация этой согласной дает сходство с тяжелым, сбивающимся, дыханием. Разве ты не слышишь — хриплый, хищный, холодный…

— Вы вообще будете смотреть на соревнования? — перебила ее Айви.

— Айви, это заплыв на четыреста метров. Туда-сюда и обратно. На что тут смотреть?

— Ах, вот в чем дело! А я-то все жду, когда же Тристан продемонстрирует свой мега-мозг, разработав безупречную выигрышную стратегию в этом сложнейшем виде спорта! — сострила Айви.

Бет снова схватила ручку.

— «Он парил над водой, как ангел, отчаянно мечтая о том, чтобы его холодные водяные крылья превратились в теплые руки, готовые обвиться вокруг Айви…» Сегодня у меня определенно прилив вдохновения!

— У меня тоже, — многозначительно заметила Сюзанна, переводя глаза с шеренги пловцов, выстроившихся перед тумбами, на Грегори.

Проследив за ее взглядом, Айви поспешно отвернулась к бассейну. Последние три месяца Сюзанна вела охоту — хищную, хитроумную и хваткую — на Грегори. В глубине души Айви страстно мечтала, чтобы ее подруга переключилась на какой-нибудь другой объект, и сделала это как можно быстрее, по крайней мере, до первой субботы апреля.

— А это еще что за брюнеточка? — спросила Сюзанна. — Терпеть не могу миниатюрных девчонок! Грегори плохо смотрится рядом с такой пигалицей. Маленькое личико, маленькие ручки, маленькие изящные ножки…

— Большие сиськи, — заметила Бет, отрываясь от блокнота.

— Кто она такая? Ты ее раньше видела, Айви?

— Сюзанна, ты учишься в этой школе намного дольше, чем…

— Ты на нее даже не посмотрела! — возмущенно перебила ее Сюзанна.

— Потому что все мое внимание приковано к нашему герою, как мы и договаривались. Кстати, что значит — таран! Почему, когда Тристан разворачивается, все орут: «Таран»?

— Это его прозвище, — ответила Бет. — Так его прозвали за стиль плавания. Разве ты не заметила, что он все время бросается головой вперед, словно пытается пробить бетонную стену?

— Понятно, — вздохнула Айви. — Первый признак мега-мозга — со всей дури бодать головой бетонную стену. Кстати, как долго обычно длятся эти состязания?

— Айви, да отвлекись ты на минуточку! — умоляюще застонала Сюзанна, дергая ее за рукав. — Посмотри вон туда и скажи, кто эта брюнетка!

— Твинки.

— Ты это только что придумала! — возмутилась Сюзанна.

— Это. Твинки Хаммонде, — повторила Айви. — Она учится в старшем классе нашей музыкальной школы.

Устав от назойливого разглядывания, Твинки резко повернулась и смерила Сюзанну неприязненным взглядом. Сидевший рядом с ней Грегори заметил выражение ее лица и тоже обернулся через плечо. В тот же миг лицо его озарилось ослепительной улыбкой.

У Грегори Бэйнса была очаровательная улыбка, темные волосы и серые глаза.

«Очень красивые серые глаза», — честно призналась себе Айви.

Грегори был высоким, однако вовсе не рост выделял его из толпы. Его делала особенным уверенность в себе. Он был словно актер, звезда большого кино, который даже после завершения карьеры чувствует себя частью великого искусства и держится особняком, считая себя лучше всех остальных. Бэйнсы были самыми богатыми обитателями богатого городка Стоунхилл, но Айви знала, что вовсе не деньги, а крутизна и равнодушие делают Грегори столь привлекательным в глазах Сюзанны. Дело в том, что ее подруга всегда хотела именно того, чего не могла получить.

Чтобы отвлечь Сюзанну, Айви легонько обняла ее за плечи и указала на шеренгу пловцов. А когда Тристан пошел на последний заплыв, она вместе со всеми громко завопила: «Таран!»

— Кажется, я вхожу во вкус, — сказала Айви, но мысли Сюзанны, похоже, были заняты совершенно другим.

«Уж не влюбилась ли она по-настоящему?»

— Он смотрит на нас! — взволнованно зашептала Сюзанна. — Он идет к нам!

Айви напряглась.

— И его чихуа-хуа семенит следом.

Зачем он идет к ним? Что Грегори собирается ей сказать после долгих трех месяцев, в течение которых он старательно игнорировал ее?

Еще в январе Айви быстро поняла, что Грегори не рад ее обществу. По какому-то молчаливому уговору они оба никому не говорили о том, что отец Грегори собирается жениться на матери Айви. Всего несколько человек знали о том, что с апреля Айви и Грегори будут жить в одном доме.

— Привет, Айви! — первой заговорила Твинки, протиснувшись к ней поближе. Сюзанну она проигнорировала, словно пустое место, а Бет едва удостоила взглядом. — Я только что говорила Грегори о том, что мы с тобой всегда сидим рядом на занятиях по музыке.

Айви удивленно посмотрела на Твинки. Честно говоря, она никогда не замечала, где сидит Твинки.

— Представляешь, Грегори даже не слышал, как ты играешь на фортепиано! Он сам мне только что признался. Я просто ушам своим не поверила, честное слово! Просто поразительно, правда? Разумеется, я ему рассказала, что ты просто чудо и весь наш класс от тебя в восторге!

Айви открыла рот, но так и не придумала, что сказать. В последний раз, когда она играла перед классом композицию собственного сочинения, Твинки выразила свой восторг тем, что полировала ногти пилочкой.

Айви почувствовала, что Грегори разглядывает ее в упор. Когда она подняла глаза, он лукаво ей подмигнул. Опомнившись, Айви поспешно указала на подруг и сказала:

— Грегори, ты знаком с Сюзанной Голдстайн и Бет ван Дайк?

— Не слишком, — ответил Грегори, по очереди вежливо улыбаясь девочкам.

Сюзанна просияла от счастья. Бет смотрела на Грегори с любопытством исследователя и судорожно щелкала авторучкой.

— Знаешь что, Айви? Я только что узнала, что с апреля ты будешь жить неподалеку от моего дома. Совсем рядом, — продолжала щебетать Твинки. — Теперь нам с тобой будет намного проще заниматься вместе!

«Проще? Заниматься вместе?»

— …ведь я смогу подвозить тебя до школы. До твоего дома мне намного быстрее доехать!

«Быстрее?»

— Надеюсь, мы еще больше сблизимся!

«Еще больше?»

К счастью, Сюзанна поспешила прийти ей на помощь. Кто-кто, а она никогда не лезла за словом в карман!

— Какая ты скрытная, Айви! — воскликнула Сюзанна, наивно хлопая своими длинными черными ресницами. — Почему ты никогда не рассказывала нам о том, что вы с Твинки такие близкие подруги? Надеюсь, мы все сможем как следует «сблизиться»! Скажи, ведь ты хотела бы побывать дома у Твинки, Бет?

Грегори с трудом спрятал улыбку.

— Мы могли бы ходить друг к другу в гости с ночевкой, Твинки! — продолжала щебетать Сюзанна.

Судя по вытянувшемуся лицу Твинки, эта идея не вызвала у нее особого энтузиазма.

— Мы могли бы до утра болтать о мальчиках и спорить, кто самый крутой парень в школе, — добавила Сюзанна.

Переведя взгляд на Грегори, она с нарочитой медлительностью осмотрела его с головы до ног, не упустив ни одной детали. Грегори, сохраняя полную невозмутимость, продолжал насмешливо смотреть перед собой.

— Мы знаем и других девчонок из старой школы Айви, в Норуолке, — в упоении продолжала Сюзанна, прекрасно понимавшая, что богатые жители Стоунхилла, каждый день ездившие на работу в Нью-Йорк, не имеют ничего общего с голубыми воротничками из Норуолка. — Они бы тоже с удовольствием приехали погостить. Мы могли бы крепко сдружиться, правда? Тебе нравится эта идея, Твинки?

— Вряд ли, — ответила та, поворачиваясь спиной к Сюзанне. — Было приятно поболтать, Айви. Надеюсь, мы скоро снова увидимся. Идем, Грэг, здесь слишком тесно, — заторопилась Твинки, дергая Грегори за рукав.

Как только Айви отвернулась от бассейна, чтобы попрощаться с ними, Грегори кончиками пальцев взял ее за подбородок и, повернув к себе, заглянул в глаза. Потом улыбнулся.

— Чистая Айви, наивная Айви, — медленно проговорил он. — У тебя смущенный вид. Почему? Между прочим, у этой медали две стороны. В последнее время множество парней, которых я едва знаю, стали заговаривать со мной, как с лучшим другом. Они все рассчитывают заглянуть ко мне домой в первую неделю апреля. Ты не знаешь, с чем это может быть связано?

Айви неопределенно пожала плечами и осторожно ответила:

— Наверное, все дело в том, что ты — член узкого круга, в который многие хотят попасть.

— А ты и в самом деле невинна, — со смехом воскликнул Грегори.

Айви хотелось, чтобы он поскорее отпустил ее. Она посмотрела ему за плечо на трибуны, где сидели друзья Грегори. Эрик Гент и еще один парень о чем-то разговаривали с Твинки и хохотали. Всегда замкнутый и бесстрастный Уилл О'Лири в упор разглядывал Айви.

Грегори разжал пальцы. Коротко кивнув подругам Айви, он пошел прочь, и в его глазах прыгали искорки смеха.

Когда Айви снова повернулась к бассейну, то увидела, что трое парней в одинаковых плавках и резиновых шапочках смотрят прямо на нее. Она не знала, кто из них Тристан, и был ли он вообще среди этой троицы.