Ангел мой

Глава 5

– Так что же будет со мной? – настойчиво повторил Сергей, – ты сдашь меня своим властям или убьешь и съешь сама?

Он говорил о серьезных вещах, но в таком манерном тоне, что она отвергла его вопрос с улыбкой:

«Ты говоришь о нас как о злобных людоедах. Мы цивилизованный народ!»

Александр Кирьянов в лице капитан-лейтенанта Логинова возразил по интересующей его теме:

– Мы тоже цивилизованы, но ты такого наговорила, ссылаясь на какие-то фильмы, что я уже ни во что не верю.

Александр в самом деле совершенно не знал человечество из этой параллельной вселенной. Может здесь развито поедание разумных, как на Папуа. Или есть ритуальное насилие над женщинами. Кто его знает.

Пусть расскажет, что она понимает над охаиваем человеческих фильмов.

И он впился в него любопытными глазами.

Девушка поколебалась, но не стала пикироваться на скользкие темы, мысленно заговорила о текущих проблемах:

«Мы находимся в небольшом горном плато, ограниченном горами или горными ущельями. Единственный выход из него был вчера разрушен одной из ваших ужасным ракет. И теперь нам надо ждать помощь. Я, как ты видишь, тоже искалечена, и пока подниматься в воздух не могу.

К нам обязательно прилетят. Либо на легких катерах, либо на тяжелых глидерах. Самим нам не выбраться. Ни мне, ни тебе».

– А помощь точно придет сюда? Как же ее позвать? Или здесь есть линия связи?

Девушка недоуменно посмотрела на него. До нее явно не доходил смысл вопросов человека. Потом снисходительно пояснила:

«Каждый из нас, сьюменов, имеет специальный идентификатор личности, получаемый от общества в первый же год жизни. Его аварийный сигнал спокойно можно поймать другим идентификатором. И тем более сильными ретрансляторами. Они обычно охватывают всю планету.

Я недавно послала сигнал об экстренной помощи в центр спасения. Пока их сотрудники не могут помочь из-за вашего налета. Слишком много работы. Но они все равно явятся. Надо просто набраться терпения и немного ждать.

К счастью, вода у нас есть, из почвы здесь выходят родники с прекрасной подземной влагой, не помрем. Помощь должна прийти в течение суток».

– А пища? – интуитивно спросил Сергей, имеющий большой опыт аварийных ситуаций, – надо же что-то кушать!

Сьюмен пожала плечами. Ох уж этот человек, нашел слабое место в их положении. С пищей было гораздо сложнее. Она специально уводила его от темы, боясь, что не выдержит и ненароком высосет из человека энергии. И он тоже умрет, как другие пленные люди. Она видела эти процедуры и их результаты. Больным сьюменам стало гораздо лучше, но эти ужасные людские трупы!

Она сообщила:

«Природного изобилия плато не обещало. Больших травоядных животных здесь не было, съедобных растений, похоже, тоже. Во всяком случае, она ничего не нашла. Ягоды и орехи еще не созрели, а съедобных стеблей и листьев она не знает. Хищники, к счастью, их тоже не нашли».

– Но хищники могут их тоже прокормить! – Не понял ее человек, – на Земле, в крайнем случае, можно съесть, тех же тигров или львов. Мясо не очень аппетитное, но на безрыбье и крокодил рыба. Когда хочется есть, любая белковая пища вкусная.

Сьюмен не очень поняла из перечисления земных животных, но сам смысл предложения до нее дошел. Он предлагает охотиться на хищников! Он сошел с ума? Или люди такие дурные?

«Нет, на хищников мы все же охотиться не будем, – решительно отказалась сьюмен, – есть много других, менее экстравагантных способов покончить жизнь самоубийством. Их найдут и за это время нельзя умереть с голода».

«Да ведь она уже сутки не ест, если он не ошибается! – удивленно понял Сергей, – у сьюменов метаболизм такой? Может, для них это нормально? Или она все же страшно голодна? Мышей может есть? Бедняжка!

«Не ем я мышей! – взвизгнула девушка, – Гадость какая! Я тебя сейчас стукну! Не сильно, но больно, чтобы не предлагал всякие гадости приличной сьюмен!»

Видимо, впопыхах он стал думать слишком громко, и она услышала мысли. Интересно, а про бедняжку она услышала? Судя по легкому румянцу, наверняка, услышала.

Кажется, Логинов мне сообщил о запасе еды. Может, предложить? Она голодна и поэтому зла. Поест, подобреет.

– У меня в капсуле есть резервный НЗ продовольствия, – на всякий случай предложил Сергей, уходя в сторону от разговора о возможной драке, – надеюсь, человеческая пища не противна, как мелкие млекопитающие. Если сможешь, возьми. Мне самому пока не встать еще несколько суток.

Сьюмен оказалась не из манерных девиц. До этого она ничего не говорила о голоде – все равно нет пищи, так что болтать. Но когда речь пошла об имеющихся поблизости запасах пищи, она, услышав о еде, одним рывком оказалась в капсуле и скоро вернулась со свертком продовольствия.

– Быстро, – оценил он ее действия, – а ты легко разобралась в схеме земной капсулы. Как будто уже летала в них?

«Особенности земной техники прекрасно известны, – ее мысль была окрашена иронией, – очень похожа, только примитивна. Даже дети умеют пользоваться. И летать, и стрелять.

– А почему ты тогда не взяла раньше? – удивился Сергей, – ты же хотела. есть! Порылась бы и не нашла.

«Нехорошо брать чужое. Это же все твое, личное». - подчеркнула сьюмен.

«Странная девушка, – удивился Сергей психологии сьюмен (а, может только девушек), – убить его она готова, как минимум, избить, обругать, а взять немного продовольствия – нет. Хотя теперь видно – очень голодная. Как сглотнула, когда почувствовала запах пищи. Съела бы немного по пути. По-видимому, метаболизм у нас где-то одинаковый. Я бы съел на ее месте. Ему-то пища в любом случае не пригодиться. Либо убьют, либо от ран скончается. Останется зверью».

Она положила сверсток рядом с ним. Проказливо оказала язык, услышав его мысли.

Вольно или невольно Сергей улыбнулся. Какая она хорошенькая чужачка из чужой расы, земная девчонка, постепенно превращающая в женщину. Мечта окружающих ее мужчин. Ей бы еще нормального парня и пройдет по накатанному пути – семьи, дети. И, считай, жизнь удалась.

Он решительно предложил:

– Послушай, я слишком слаб, разверни сама сверсток и дай мне кусочек шоколада. А себе возьми что хочешь.

Зря он ей предложил различные варианты. Как и думал, она начала копаться в сверстке с явным намерением взять несколько крошек. Все-таки заскромничала. хотя там пищи-то всего ничего, хватай и ешь, а то человек – твой злейший враг – может все слопать.

Нет, покосилась на него, на его мысли, но продолжала искать кусочки поменьше по объему и весу. А когда не нашла поменьше, стала старательно отламывать.

Боится потолстеть? Ха-ха!

Тогда он, шипя от боли в разных участках тела, отобрал у нее аварийный пакет НЗ, завершая девическую комедию о скромности, в первую очередь вытащил тонизирующий шоколад, отломил кусочек для себя, а ей отдал самосогревающийся пакет со всеми тремя бифштексами. Она девушка крупная, ей надо есть много. А то придумала, глотать крошками, как птичка.

«А как же ты?» – бифштексы выглядели и пахли вкусно, голодная девушка на глазах смелела, но еще хотела понять, почему ей так легко отдают пищу. Ведь помощь может запоздать, и он будет голодать.

Человек объяснил, но так, что лучше бы промолчал:

– Не бойся, мертвые не едят.

Хвалил ее он гор, что она из вражескогоаздо лучше.

Она что-то хотела сказать врагу сьюменов, такое колкое и острое, но промолчала. Сначала думал о смерти, затем уже говорит. У него психологические проблемы или сьюмены действительно так безжалостны с людьми?

Дернула за веревочку на пакете, подождала, пока бифштексы разогреются. Запах горячего мяса наполнил округу. Хоть и искусственное, а очень вкусно!

Теперь она уже открыто сглотнула и на всякий случай спросила:

«Может, ты все же будешь немного? Раненым обязательно надо есть».

Сергей не ответил, закрыв глаза. Действие наркотиков оканчивалось, волны боли накатывались одна за другой. Особенно нога. Ее словно жгли, выламывали кости раскаленными щипцами. Запах пищи вызывал только тошноту. Ничего не хотелось, только пить и не шевелиться.

Он отрицательно покачал головой. Не надо. И потом, ей надо больше. Когда появится, эта их помощь.

Куда он сунулся, лежал бы с больным сердцем в больнице. И боли меньше и персонал хороший.

Хотя, он ведь уже умер. Да и такую девушку встретил. Ничего, что она из вражеского лагеря, а он старик в шестьдесят три года. Она – ослепительно красива, а его новый реципиент всего лишь в возрасте двадцать пять лет. Лишь бы не убили его враги из лагеря сьюменов, а также (чем черт не шутит!) людей.

Сьюмен взяла один из бифштексов и жадно его откусила. И пока ела, внимательно разглядывала страдающего от боли человека. Есть, что ли, его собирается?

Усмехнулась мыслям человека, дала оценку его физическому состоянию:

«Я чувствую, у тебя нет возможности заниматься саморегуляцией состояния тела и души».

Сергей только застонал. Опять будет самодовольно смотреть на примитивных людей и усмехаться. Самодовольная и горделивая. А ему надо прийти в себя. Свежие раны и ломанная нога. Что тут говорить? Пару недель ему придется страдать и болеть. Потом станет легче, особенно когда их обработают.

Хотя ест она очень красиво. Даже самому захотелось после очередного приступа боли. И пусть говорит. Девушки интереснее как раз не этим.

Однако сьюмен оказалась умнее (или мягче?). помолчав, она продолжила:

«Я ведь тоже изранена, как и ты, но блокирую свою боль и мне гораздо легче. Смотри внимательнее».

Она повернулась к нему спиной. Сергей неожиданно увидел, что был прав, когда однажды мельком взглянул на их и решил, что они повреждены = одно из крыльев неестественно вывернуто, а кончик другого то ли сломан, то ли просто лишился пука перьев, но явно пострадал. Вот почему крылья ему казались столь неестественными!

А он еще удивлялся, почему она не перелетает через образовавшееся препятствие. Тебя бы так сломать, лежал бы и стонал, как сейчас. Хотя у него сломана нога, а у нее крылья.

Сьюмен подумала и, покраснев, показала начинающуюся от шеи царапину, уходящую под тунику.

«Дальше, как ты понимаешь, я тебе не покажу, ты не мой муж».

Преодолевая свои страдания искалеченного тела, Сергей подумал, что, пожалуй, у нее боль не многим слабее, а то и сильнее, если крылья устроены так же, как человеческие руки и ноги. Что с ней случилось, раз у ней конечности частично сломаны? Попала под камнепад? Хотя одно крыло вроде бы только вывихнуто…

– Если ты поможешь мне сесть и разрешишь коснуться крыльев, то я могу немного помочь тебе. У меня большой перелом, его так легко не исправить. А вывих без осложнений проще и не требует профессиональных медиков.

Сьюмен думала довольно долго, внимательно разглядывая его лицо, словно только что увидела. Наконец, с сомнением произнесла:

«Надеюсь, потом мне не придется раскаиваться. Хотя верить тебе сложно. Ты свои легкие раны исправить не можешь, а хочешь вылечить болезненную мою».

Человек уже думал, что это начало отказа, но девушка, вслух посомневавшись, медленно приподняла его. И хотя она старалась быть осторожной, но Сергей сел с перекошенным от боли лицом. Болезненная.

Как он просил, сьюмен встала на колени спиной к нему. Он тщательно присмотрелся к серым крыльям, не касаясь их. Словно кожа серая у больного человека.

А ведь, похоже, суставы обычные, как у земных существ. Сергей усмехнулся. Ему даже показалось, что он сейчас смотрит на крыло большой курицы. Народ остер и точен, дал прозвище – перьерукие, как гвоздями прибил – точно и навечно. Хорошо еще курицами не назвали. Попробуй, потом, оправдайся.

Определенный комизм ситуации заставил его действовать смелее. Одно крыло точно сломано, пока его надо отложить. А вот это, приносящее значительную боль, действительно вывихнуто. И его можно без труда вправить.

Он рванул крыло в сторону и вниз. Так вправляют конечности людям. Прежде всего, руки, но можно и ноги. Что ж, теперь попробуем крылья.

На всякий случай он предупредил ее:

«У тебя самая болезненное крыло не сломано, а вывихнуто. Я попробую его у тебя вправить. Это будет немного больно. Ты ведь не убьешь меня?»

– Зачем ты опять спрашиваешь? – удивилась сьюмен.

«На всякий пожарный случай, – пожал он плечами, – вы, лапушки, так бываете непредсказуемы».

В годы прошлой жизни он неоднократно вправлял вывихнутые конечности, а однажды ему самому вправляли поврежденный палец. Так что практика у нее была большой. Он хорошо знал, как и насколько. Сергей твердо взял крыло и рванул его в суставе.

– Ай» – несмотря на предупреждение и ожидание скорого страдания, сьюмен вскрикнула от сильной боли и боли и инстинктивно метнулась от него. Второе крыло нечаянно сбило его с ног и заставило замереть от боли в собственной поврежденной ноге.

Какое-то время сьюмен и человек лежали, постепенно приходя в себя от пароесизма боли. Затем сьюмен медленно встала, повела выправленным крылом.

«Спасибо тебе, – не веря самой себе, она внимательно посмотрела на вылеченное крыло, легонько помахала, – я и не думала, что можно так легко, без врачей и маны вернуть конечность на место. И уже почти не болит. Сломанное крыло искалечено гораздо слабее. Я вылечу его сама позднее. Почему ты себя не лечишь, если такой великий мастер?».

Он страдальчески улыбнулся:

– Никогда бы не поверил, что буду рад благодарности красивой сьюменши. Но все равно, спасибо. Я не мастер, у меня так традиционно лечат вывихи. Больше никак, только профессиональной медициной, с помощью профессиональной медицинской методики – в основном хирургической или терапевтической – практически невозможно. Врачи полежат на кровати, а все равно сделают также.

Она опять заколебалась, искоса поглядывая на человека:

«Если бы ты доверил мне… я бы могла помочь тебе… Но для этого мне нужно твое доверие и немного твоей маны».

Маны? Она говорит об энергии! Что это значит?

Сквозь мучительную боль Сергей почувствовал, что сьюмен предлагает что-то вроде бы опасное для него. С другой стороны, хуже ему будет вряд ли. Он изранен и страдает от боли, находится в плену с перспективой смерти. Чего еще хуже? Мумифицируют и что?

– Режь, – простонал он, черт с ним, хоть умрет легко и быстро, – только я потребую за это немного платы.

– Но у меня нет с собой ничего с собой, – растерялась она, – даже еду твою ела. Есть, правда, личный счет, но где мы снимем? Тут нет банкомата и другого банковского оборудования.

– Настоящей женщине всегда есть чем платить, – глубокомысленно пояснил Сергей.

– Нет! – твердо отказалась сьюмен, догадавшись, о чем он заговорил, – я не проститутка!

– Поцелуй в щечку, – твердо сказал он, – если нет, то и я тогда нет. Деды наши страдали от переломов и не умерли, и мы переживем… А там или соплеменники твои умрут, или нога начнет заживать.

На самом деле Сергей очень хотел, чтобы сьюмен провела на нем лекарственную процедуру. Он не думал, что сегодня его не убьют и процедура будет легкой. Но и коснуться до ее божественной ему очень хотелось. Он думал, что второго такого шанса у нее не будет очень долго.

Она долго колебалась, но понимание, что так у ней очень близко выздоровление и, как понимал Сергей Логинов, желание познать саму процедуру. Ведь девушка, скорее всего, все это знает только теоретически. А тут человек и такая близкая процедура излечения! И только лишь поцелуй в щеку!

Страшен был не сам поцелуй, а что могло быть потом. От него конкретно ничего не ожидала, но от однокурсниц такого не слушалась, что началось с банального поцелуя!

Взрослая женщина не думала бы ни мгновения. Девушка, не давно вошедшая в женскую жизнь, тянула минут десять и все-таки решилась.

«Ладно, – храбро промыслила она, – но никаких рук, ни под каким предлогом, никаких объятий»!

Кто бы ожидал другого! Сергей произнес сакраментальное:

– Согласен, кроме поцелуя в щечку, больше ничего интима.

На это переговоры закончились. Девушка присела неподалеку от человека и далеко к нему вытянула голову с искомым объектом – щекой. Поскольку у нее, как у любого существа (не только разумного, как сьюмен и полуразумного, как люди, но и у обычных животных типа коз и коров) было две щеки, то сьюмен, поразмыслив, выбрала искомым объектом правую щеку.

Так и тянулась к Сергею правой стороной лица, на которой уже был яркий стыдливый румянец.

Ему осталось только звонко шлепнуть губами. Девушка резво отскочила и вышла из «зоны поражений». Сам Сергей был «стационарен» – сломанная нога в лучшем случае давала ему ползти со скорости улитку и примерно на такое же расстояние.

Ему оставалось только тихонечко горестно вздохнуть и громко провозгласить окончание «этапа поцелуя». Теперь оставалось расплатиться искомой процедурой.

Он сел, как можно прямее, а сьюмен вытерла грязные руки о пластиковый пакет с НЗ и положила их на голову Сергею.

Поначалу он относился к этим действиям девушки довольно-таки скептически. Как-то раз его лечила от подагры приблудная знахарка. Использовала как раз метод наложения рук. Кирьянов тогда ничего не чувствовал. Впрочем, и результатов тоже не было.

Сейчас все было по-другому. Сергей это сразу почувствовал, как только она коснулась его.

Вначале он совсем поплыл и почти потерял сознание, как это было с ним в последние дни не раз. Затем словно очищающий ветер пронесся у него в голове и по телу. Очень приятно внезапно прошла боль, растаяли туман и мутность сознания. Похоже, он совсем выздоровел!

Посмотрел на залеченные раны на груди и животе, пошевелил некогда сломанной ногой. Ужас, как приятно! Но как это произошло? Почему не больно? Наркотическая блокада? Он не может прийти в себя?

Сергей недоуменно посмотрел на сьюмена, гордо стоящую около него и смотрящую с видом победителя. Если это и есть происки вампиров, то пока он может сказать им только спасибо. Какие это вампиры, это настоящие ангелы!

Человеческая медицина от этого, увы, пока далека. И здешняя, и далекой Земли. Он снова осторожно пошевелил левой ногой. Переломы еще чувствовались, но кости ноги явно срослись. Хорошее вложение энергии. И совершенно не ощущался истощение организма. Человеческая медицина трудилась бы месяц, не меньше. Много работы, мало отдачи.

– Благодарю вас, милая леди. Не знаю, что и как вы сделали, но я мгновенно выздоровел, и мне стало легче. Я ваш должник и даже могу встать к вам спиной без всякого испуга.

Сьюмен с интересом посмотрела на него. Она не поняла большинства его слов, но по интонации, ее явно благодарили, а не ругали и не подозревали в очередной гадости. И это уже было хорошо.

– Кстати, меня зовут Сергей, – представился он из благодарности, знакомясь с чужим телом, – Сергей Логинов. Пилот космического истребителя. Капитан третьего ранга земного флота. Русский, если вам это интересно.

«Лана, – подумав, ответила сьюмен, – Лана из славного и очень древнего рода Таурнов. Сейчас студентка медуниверситета. Окончила второй курс. Перешла на третий и поехала отдыхать на природу. У нас уже нет живых родственников».

– Студентка медуниверситета, – он засмеялся, вернее заперхал, обозначая смех, – хорошо, что не танцовщица борделя. Лана, я почти понимаю, не мальчик. Но все же, что ты сейчас сделала со мной? Я же вижу, мое тело мгновенно выздоровело. Так может только несуществующий Всевышний. Или появившиеся из бесконечности космоса божественные ангелы.

«Ты выздоровел сам. Я всего лишь вывела из тебя лишнюю энергию. Она только мешала тебе, бродила, как сок на солнце. А за одним усилила регенерационные процессы. Они шли, но медленно. Ты бы еще болел дней пятнадцать – двадцать, не меньше. А так ты полностью выздоровеешь уже завтра».

– Здорово. Спасибо тебе большое. Такая красавица, да еще умная и талантливая. Мечта любого мужчины. Кому-то повезет, станет твоим мужем.

Лана внезапно покраснела на такой комплимент. Сергей вдруг подумал, что ей, пожалуй, еще нет двадцати. И мужчины у нее, скорее всего, не было. Даже комплиментов ей никто не вручил. И ездит одна по дикому лесу без людей, то есть без сьюменов. А здесь страшные звери. И еще война. Дикарка малолетняя. Думает ли она, что здесь запросто могут убить могут.

Сергей покачал головой. У него на Земле есть младшая сестра Катя. После того, как умерли родители, ему одно время приходилось быть куратором, особенно, когда она была малолетней. Он бы ее ни за что не отпусти.

Сейчас сестра выросла, вышла замуж родила двоих детей, но все равно покорно слушает старшего брата.

Впрочем, сестра сейчас страшно далеко. Это у Логинова. У Кирьянова – мал мала меньше. Три дочери, каждая нарожала мальчишек и девчонок. Плодится род Кирьянова.

А вот эта девчушка рядом. Слишком уж самостоятельная. Что занимается ее отец? Такая девушка не должна быть одна.

Он с надеждой продолжил:

– Хочешь, я буду твоим мужем?

К его огромному облегчению, она не рассердилась, не отказалась с порога. Только рассмеялась смехом писаной красавицы, привыкшей нежится на мужских взглядах. Потом лукаво посмотрела на человека:

– Посмотрим на твое поведение. Может, ты умрешь завтра.

Он осторожно встал, надавил телом на поврежденную ногу. Еще больно. Это не халтурное лечение. Нет, боли немного. Просто тело не успевает за своим состоянием и все делает упор на больные органы, которых почти уже нет.

Надо провести динамическое испытание телом. Внезапно он схватил Лану в объятия, и с девушкой на руках закружился на лесной природе.

А Лана не испугалась. Она лишь крепко обняла его за шею, закрыла глаза для комфорта. И засмеялась. Счастливый смех радостной девушки витал в воздухе до тех пор, пока он ее кружил.

Минут через пять он остановился. Она так и не попросилась из его рук, и он сам устал. Не то, чтобы устал – Лана, конечно, не легкая, но и он мужчина в расцвете сил. Просто все когда-нибудь кончается. И хорошее, и плохое.

Он пожирал ее взглядом, хотя и понимал, что это может не понравится девушке. Понимал, но ничего не мог сделать. Она очень ему нравилась.

К счастью, она совсем его не стеснялась и не чувствовала себя не удобно. Только повозилась немного на руках, давая лечь немного в ином положении крыльям.

На взгляд Сергея, Лана сама словно выздоровела, стала более активной и живой. На бифштексы она больше не смотрела. Зато Кузнецов страшно проголодался. Он поставил на разнежившую на руках Лану и взял один. Суррогат-мясо показалось ему лучше, чем шашлык из свежайшего мяса.

– М-м, – кивнул он на последний бифштекс. Мол, ешь быстрее, пока я все не съел. В большой семье не стоит медлить. Оголодаешь.

Однако Лана лишь благодарно улыбнулась, тихонечко прижавшись к боку. Так, чтобы ему не мешать. Промыслила ему:

«Спасибо, я уже сыта. Ты так щедро накормил меня. И полностью вылечил своей маной».

Сергей чуть не подавился бифштексом. Аппетит резко пропал. Он медленно спросил, оглядывая все ее тело:

– Так ты все-таки вампир? Болтаешь со мной, пока высасываешь из тела то ли кровь, то ли энергию. И бросишь высохшую тушку, когда уже нечего будет сосать?

Взгляд был не любовный, скорее, подозрительный.

Лана осунулась, радости на ее лице как не бывало. Она робко спросила:

«Я не знаю, кто это, но судя по тону, земная отрицательная личность. Зачем ты так? Разве тебе стало хуже? Я сделала все, чтобы тебе стало лучше, а энергетический потенциал почти не израсходовался. Или, уже не любишь меня?»

– Прости, ты высасывала из меня энергию! – Сергей занервничал, сейчас в его мироощущение широким потоком хлынули чувства Логинова – гневные, враждебные, ищущие во всем противное. Кирьянов это чувствовал, ему стало неприятно и даже выздоровевшее тело уже не радовало. Увы, его рецепиент не раз видел смерть после работы то ли вампиров, то ли ангелов. И умирать вот так было страшно. Бросил ей: – знаешь, я видел иссохшие тела людей после беседы с ними сьюменов. Они выглядели очень страшно. Со мной будет так же?

«Вот ты о чем! – теперь помрачнела Лана, – понимаешь, наша раса с давних пор жила с недостатком биоэнергии. Той энергии, которая дается с пищей и светом, было недостаточно. А с недавних пор стало еще хуже. У нашего солнца исчезло только ему присущее излучение, худо-бедно помогавшее нам.

Наши ученые пришли к выводу, что сьюменам необходима энергия других разумных существ. Иначе сьюмены будут слабеть, их будет рождаться с каждым поколением все меньше. И это действительно так. Поэтому, забирая энергию у вас, мы позволяем рожаться сразу нескольким десяткам детей. Или эффектно лечимся.

А из возможных кандидатов были обнаружены только люди. Считалось, что вы и так дикари и моральные уроды, и никому вас не жаль».

– То есть вы собираетесь жить, убивая нас, – прямо спросил Логинов. Даже Кирьянов, влюбленный и всепрощающий, забеспокоился. Пусть его красавица его убьет. За что, хотя бы?

Лана встала, раздражено повела крыльями так, что у Сергея вылетели из рук остатки бифштекса. Ее меч сверкнул молнией. Впрочем, злилась она не на него, а на собеседников из сьюменов. И все же возразила:

«Но вы же враги. Вы тоже убиваете сьюменов!»

Здесь уже Кузнецов был не преклонен:

– Человечество проигрывает совершенно непонятную для него войну. И мне, как его представителю, не представляется возможности сюсюкать о ваших проблемах. Вы нас уничтожаете, понимаешь? Нам от вас ничего не надо, а вам – да. Берете от нас энергии и безжалостно уничтожаете людей. И считаете себя высококультурным обществом.

Так что не говори мне о том, что скоро я погибну, став батарейкой для ваших женщин. Может и для тебя? Когда тебе придет рожать в ближайшие годы? И тебе тоже очень нужна человеческая энергия?

Лана неожиданно дрогнула ставшими роскошными крыльями. Эскапада человека ее впечатлила, поскольку она видела, что остается от людей после выкачивания из них биоэнергии. И почему-то ей не хотелось, что бы этот убийца, лежащий перед ней, превратился в ссохшийся трупик. Ведь он такой милый и такой забавный!

«Позволь мне извинится от всей расы сьюменов. Я видела умерших людей. Это ужасно. И самое грустное то, что только мы – очень маленькая группа сьюменов – уверены, что с вами можно договориться, а переброс энергии от тела к телу можно производить без ущерба для здоровья. Если бы вы не были так ужасны в своей деятельности».

Кирьянов не мог злиться на нее долго. Погладил ее опять влюбленным взглядом, попросил разъяснить непонятную для него тему, которую она не раз затрагивала и все негативно:

– Да, про какие ты фильмы все говоришь, расскажи уже, даже интересно стало. А если надо, человеческий суд предаст их законному наказанию!

На это Лана только хмыкнула, снисходительно пояснила:

«Высший Общественный Суд Сьюмена – верховный орган правосудия нашей расы – в составе пятидесяти одного сьюмена в течение двух лет знакомился с вашей так сказать деятельностью, и выдвинул девяносто три обвинения – от многочисленных убийств до сексуальных домогательств и моральных извращений. Никто из сьюменов во время всеобщего голосования не выдвинул свой голос в защиту этих людишек».

Любой сьюмен, услышав подобную обвинительную речь да еще девичьим волнительным голосом, немедленно поддержал бы обвинение. Этот суд был резонансный и до сих пор волновал общество сьюменов.

Но Сергей был человек из параллельной вселенной, да еще мужчина с большим опытом, привыкшим никому не верить на слово, особенно представителям женского пола с их большим эмоциональным потенциалом. Дочери приучили его, что надо доброжелательно выслушать, а потом все проверить.

Нет, он не собирался опровергать большинство сьюменских обвинений, но направил их против только некоторой части человечества, главным образом, больных и обеспокоенных. Сексуальные извращенцы, сумасшедшие, фанатики…

В принципе, добрая половина людей психически неуравновешенны, во многом это многие проблемы землян. Но не они определяют жизнь и уровень человечества!

Однако с ходу опровергать снятые фильмы, каким-то образом попавшие к сьюменам, было нельзя. Тем более и он не смотрел. Просто посчитал их аналогичными фильмам из его Земли. И как же Лане доказать, что хотя бы часть человечества, да что там, хотя бы один он хороший и добрый. А эти глупые фильмы игровые!

Он еще достаточно долго ломал бы голову над этим, помпотех – не экскурсовод. Но сьюмен невольно сама помогла ему, начав с жаром доказывать, как плохо себя ведут люди на примере документального фильма «Клиопутра».

«Клеопатра?» – переспросил Сергей. Он тоже смотрел подобный фильм, который, в принципе, был художественным плодом деятельности американского «Голливуда» в ХХ века. Логинов в это вселенной фильм тоже смотрел, и он не понравился ему ни в режиссерской работе, ни по актерам.

Впрочем, реальная античная история тоже была тяжеловатой. Но чтобы человечество обвинялось по художественному фильму! Сьюмены значительно упали в глазах капитан третьего ранга Логинова, при чем в обоих ипостасях. Так, что он только укоризненно покачал головой в ответ на требование оправдать в ее глазах человечество.

– Лана, Лана, – заговорил он, как с младшей сестрой или одной из дочерей, в очередной раз сморозившей какую-нибудь глупость, – скажи мне, пожалуйста, что вы, сьюмены, знаете о художественном отображении действительности?

«М-гм», – отозвалась она осторожно, подозревая, что это ловушка.

– Понятно, – понял он ее, – вы не понимаете сущности художественных фильмов.

«Через художественные фильмы вы отображаете свою деятельность», – выпалила она в ответ, и даже закрыла один глаз на удачу. Не помогло.

Человек поморщился, поцеловал ее в лоб совсем, как отец. Сказал:

– да нет же. Действительность отображают документальные фильмы, да и то не на 100 %. А художественные отображают представления людей, точнее – авторов фильмов. Вы судите нашу расу по придуманной реальности. В действительности ее нет. Ничего нет. А вы за это убиваете.

Лана внимательно посмотрела на него.

«Ты… ты говоришь очень странно. Мне надо подумать. Давай мы не будем воевать здесь. На плато и так опасно. Ты просто еще не видел здешних зверей. Они сожрут нас в мгновенье, не обращая внимания сьюмен это или человек. А мы собачимся. Мир?»

Она протянула левую руку в знак примирения.

Кирьянов был в восторге. Из неприятной ситуации он еще выходит в прибытке.

Протянул в ответ руку, но добавил:

– И поцелуемся в знак перемирия!

Снова раздался чарующий смех Ланы:

«Знак полукружья тебе в дорогу. Ты слишком много хочешь. Целуй лучше грану».

Отказала, – вздохнул он, – но ведь не рассердилась и не прогнала!

Он уже веселее поглядел на нее и спросил жалобным тоном:

– Скажи неграмотному мужчине, где же искать этого неведомого грану?

Лана попыталась создать глубокомысленный вид профессора на экзамене, но не выдержала и рассмеялась, показав пальцем на небольшое животное. Да это земной аналог жабы или лягушки!

– Спасибо, – показно тяжело вздохнул он, – что ж, если не позволяет целовать красавица, поцелую чудовище.

И уже серьезно продолжил:

– Миримся, но меч ты продолжаешь держать в руках. Не веришь мне, думаешь полезу убивать, как в этих глупых фильмах?

Лана пыталась ответить, но ее перебили. Реальность горного плата ответила ему, что идеализм здесь не примириться. Большая птица, похожая на земного грифона, но размером метра в четыре и с размахом крыльев метров где-то в десять, упала на них с неба. Какие у нее огромные стальные когти!

Пожалуй, на этом карьера пилота Логинова закончилась бы, но еще быстрее птицы сверкнул меч. Перья, горячая кровь, большая туша. А он только успел судорожно вздохнуть!

– Ну ты даешь! – восхищенно сказал он. Это какая-то валькирия! Амазонка!

«Видишь, я не могу без меча. У нас такая природа. А постоянно включать – выключать меч невозможно – нет такого объема маны. Если только ты не согласишься делиться со мной. Это не опасно!»

– Откуда ты знаешь? – о скепсисом спросил Сергей, улыбаясь, – раньше уничтожали при перекачки энергии. А стоило мне возразить, – оказывается, можно было и не убивать!

Или вы, сьюмены, кровожадные твари, или ты мне врешь!

На горячую и довольно злобную речь Сергея, Лана только грустно улыбнулась:

«Ты мне не веришь. Человек, дай мне немного времени. Здесь есть технические проблемы. Решаемые. И потом, если я тебя смогу убедить, мы будем работать вместе. И даже, может, целоваться.

Мы, сьюмены древней крови, еще можем сдерживаться. А вот простые сьюмены не могут и буквально пьянеют. И высасывают людей до конца. Если нет, я вытащу из этой ловушки, отдам пистолет и отпущу. Может быть, даже отправлю на аварийной капсуле, хотя тут без гарантии. А?»

Сергей был в затруднении. Опыт боевого офицера Логинова инстинктами и чувствами требовал свести разговор в схватку или, минимум, в холодный разговор, как он уже делал. Но офицер Кирьянов ругаться с такой прелестной девушкой не мог. Тем более, она уже говорит о мире.

Она подошла к нему вплотную, практически прижалась к нему, умильно посмотрела в его глаза.

Он просто утонул в их синеве. бессильно прижался к ней.

Так они стояли несколько минут, бездумно, даже влюблено.

– Ладно, – решил он, сдаваясь от имени Логинова, – начнем говорить. А там, будет видно. Я бы просто подумал, – пояснил Сергей, – но ты же все равно услышишь и обидишься. А так все вроде бы честно.

Лана улыбнулась улыбкой девушки, в дальнейшем обещающей еще большие возможности. Потом посерьезнела:

– Тамм саманита каро Кью.

– Что ты сказала? – оторопел Сергей. Лана всегда так понятно думала, каждое слово было, как родное. И тут вся речь чужеземная. Он перестал ее понимать!

«Ой! – к облегчению человека понятно промыслила девушка, – извини, я заговорила».

– Так, – понял Сергей, – вы, сьюмены, понимаете всех разумных существ только потому, что разговариваете напрямую с мозгом. А разговаривать и вы тоже не умеете».

«Ну, – заколебалась девушка, потом согласилась: – пусть будет так. Вернемся к прежнему разговору».

– Хитрая, – сделал вывод Сергей, – давай, поговорим о переносе энергии, но когда будет время, я вернусь к этому разговору.

«Давай, – покорно согласились Лана, – но подожди об энергии. Дело в том, что серьезная жизненная проблема, от которой зависит существование расы, есть не только у людей. Так же, как они зависят от нас, сьюменов, так и мы уже почти проиграли войну твардам.

– Тварды? – заинтересовался Сергей. Его пожилой мозг сразу нашел зацепку.

Но тут вмешался бывший хозяин. Прорваться к Кирьянову ему было трудно, но эмоциональный всплеск позволил и он стал горячо убеждать:

– Враг моего врага = мой друг. И если люди станут их союзниками, то могут победить сьюменов. А пока не думай об этом, чтобы не попасться великомудрой Лане. Вспоминай высшую математику. Считай!

Впрочем, сьюмен он, несмотря на смазливый простоватый вид, обмануть не сумел. Та шутливо пригрозила:

«Судя по твоей маслянистой рожице и блокаду мозга, ты либо вздумал перебраться на сторону твардов, либо закадрить девушку».

Почти призналась ему в ответной взаимности:

«Здесь только я твоя девушка!»

– М-м? – заинтересовано спросил Кирьянов, улыбнувшись. Какая она все-таки молодец. Такую девушку, как Лану, можно пригласить и в ресторан. Если, конечно, они когда-нибудь увидят этот ресторан. Сейчас эти учреждения все за миллионы световых лет. И не только в ресторан. Наверное, он сексуальный извращенец, если практически влюбился в нечеловека, да еще моложе в несколько раз.

А все-таки, какая она красавица!

Лана увидел мечтательное лицо человека, которые у него возникли при упоминании девушек – сьюмен. И обозлилась. Не могла она решить, что человек может увлечется, а привлечение других девушек вызывает нечто похожее на ревность.

Ей не хотелось признаваться, но она уже чувствовала какую-то приязнь. Логинов был прав – у нее еще не было мужчин. И никто не говорил ей, то она красавица, ни кто не восхищался ее формами. Она знала, что очень красива даже среди сьюмен. Ведь она же представительница старого рода. В ее жилах течет очень старая кровь!

Она увидела его смешливое лицо, совсем не странное и не враждебное. Она вдруг захотела, чтобы он поцеловал ее. Не зря же она так рисковала?

И пусть не знает, что она особая. Пока, во всяком случае. А то еще испугается и, если не испугается, то перестанет хвалить ее.

Девушка положила руки на его плечи и Сергей уже не хотел думать о высшей политике, союзников и врагов. Он просто поцеловал ее.

Она удивилась, что он так легко выполнил ее команду. Потом вспомнила, что он и так хотел поцеловать ее.

А гори оно все зеленым пламенем! И она только крепче прижала к нему.

Так у человека и сьюмена, мужчины и девушки начался их переход от вражды и ненависти до приятности и до приязни. До любви. И ничего, что их расы воюют. Пока.

Одно только ей было непонятно в нем.

«Скажи, все люди такие, или это ты скрываешь от меня свою небольшую тайну?»

– Какую? – заинтересовался Кирьянов, которому, в общем, все равно о чем было говорить, главное, говорить. А если она позволяла себя обнимать, то он обязательно с ней соглашался и готов раскрыть ей любую тайну человечества.

«Скажи, – попросила она, тесно прижимаясь к нему, – почему, когда ты думаешь, раздается странное пси-эхо. Такое впечатление, что в твоей голове два сознания».

Вопрос был точен и безжалостен, как нож у горла. Надо было, по крайней мере, если не спасаться, то скрывать свою тайну. Трудно сказать, что бы придумала Лана, когда узнала, что ее сразу любят два человека.

Кирьянов запаниковал. Какой там говорить, какие там тайны!

– У тебя такие красивые волосы! – не нашел он другой темы для разговора, а сам лихорадочно принялся будить сознание Логинова, которое, как на грех, вздумало отдохнуть.

С третьей попытки он сумел его разбудить.

«Что такое, ты не хочешь с ней разговаривать? Со своим светом небес?» – вопросы были переполнены иронией и сарказмом, но Кирьянов на это не обратил внимание.

«Нас раскололи, Серега! Вставай быстрее, будем мозги девочке пудрить. А то одному из них каюк. А может и двоим».

От таких известий Логинов мгновенно проснулся и включился.

Два взрослых мужика. Офицеры двух российских армий, орденоносцы. С огромным опытом (Кирьянов тоже, хотя и не космическим). Ну и мало ли какими еще достоинствами.

Все равно кое-как уболтали девчонку-студенточку, которая условно поверила им, хотя и недоверчиво смотрела не верящими глазами.

Ох, уж эти женщины!