Аниран расправляет плечи

Часть 4. Глава 25. Селекционная работа Её Величества.

Спустя пару дней, как мы профессором окончательно расставили все точки над "Ё", пришло вежливое письмо от Эвенета - хозяина Востока, как мы его прозвали в узком кругу. Его Величество, прибежав на совет крайне возбуждённым, разворачивал письмо дрожащими руками. Несомненно он опасался, что ответ на его грубое послание будет не менее грубым. Но, как мы очень быстро выяснили, опасался он зря.

Письмо действительно было написано вежливым тоном. Эвенет растекался мыслью по древу, славя короля и воздавая почести неожиданному гостю. И лишь в последнем абзаце перешёл к сути. Он выражал надежду на скорое знакомство с анираном. Вежливо писал, что будет очень рад, если аниран прибудет на восток, а не старый немощный старик самолично отправится через всю страну, чтобы с ним познакомиться. Он окажет анирану все положенные почести. А настойчивые требования Его Величества покорный слуга Эвенет обещает исполнить в ближайшее время: караван с задолженностями по налогам был собран в тот же день, когда получено послание. И сейчас этот караван уже на пути в столицу.

На этом письмо завершилось. И прочитав его, король пустился в пляс. Натурально. Правда долго задирать колени не получилось: Его Величество быстро вспотел и плюхнулся на спасительный трон. Но в течение всего совета оставался весел и напыщенно-доволен, будто совершил подвиг.

После совета, где мы обсуждали удачно складывающиеся дела на ниве отрывания кусков военной плоти от тела Эоанита и расселение бывших жильцов Трущоб, меня, к удивлению многих, у двери подловила королева Исида. Она смиренно дожидалась, не смея вмешиваться в дела мужчин, и ждала своей очереди. Но когда я покинул зал, успела меня перехватить перед удивлёнными лицами гессеров.

- Прости, аниран, - слегка поклонилась она. - У нас практически не было времени, чтобы поговорить наедине. Ты всё с супругом моим, да с супругом. Не окажешь ли мне честь важным разговором?

Я посмотрел на немощную даму и заметил на её лице изучающую улыбку. Словно она собиралась сделать мне заманчивое предложение. Хоть с момента появления анирана в Обертоне на лицо королевы вернулся румянец, её высушенное тело вызывало лишь озабоченность. Я видел, как она потребляла калории - пила и ела не меньше других. То есть в умышленном доведения себя до анорексии её нельзя было обвинить. Но, тем не менее, новые килограммы в самых важных местах не появлялись. Похоже, отправной точкой неудовлетворительного состояния королевы являлись проблемы ментальные, а не физические.

- Ваше Величество, - вежливо поклонился я в ответ. - Чем могу быть полезен?

- О, нет, - улыбнулась она. - Говорить будем только наедине. Хватит этих мужских сборищ. Удели немного внимания женщине.

Он бесцеремонно взяла меня под руку и потащила за собой. А за нами следом увязались остальные: Иберик, Сималион и гессеры с Бертрамом во главе. Да и Его Величество бросил подозрительный взгляд, прежде чем отправиться заниматься любимым делом - предаваться греху чревоугодия.

- Постойте здесь, - королева обернулась и выставила перед собой руку, словно шлагбаум. - Рядом со мной анирану ничего не грозит. Мы лишь обсудим кое-что в соседней зале.

К моему удивлению, её послушали. Мои телохранители, которые были обязаны подчинятся лишь мне, не посмели перечить королеве. Вместо возмущений все они склонили головы в поклоне.

- А говорят, у женщин Астризии нет власти над мужчинами. Что они обречены лишь подчиняться, - попытался топорно пошутить я.

- Так и есть, - спокойно ответила королева. - С тех пор, как на наши земли обрушилась кара Триединого Бога, женщины лишились всего. Лишились голоса в королевском совете, лишились права расторгать брак, лишились возможности заниматься полюбившимся ремеслом. Так же им отказано в обучении. Ни одна женщина не может стать ни магистром, ни святой матерью. Пути в Университет и в Храм для женщин закрыты.

- Серьёзно? - я действительно удивился. По правде говоря, я даже не задумывался на этим вопросом ранее. Социальное равенство меня интересовало в последнюю очередь. - Простите, не знал.

- Конечно. Ты же аниран, пришелец с небес. Поэтому и не знаешь, - вновь спокойно сказала она, всё ещё держа меня под руку. - Много чего изменилось с тех пор, дорогой аниран. Так было не всегда, конечно. В истории нашего государства случались времена, когда благословенно правил не Его Величество, а правила Её Величество. Прекрасные времена полного достатка, когда люди не желали ничего, кроме мира.

- Вполне могу предположить, - осторожно высказался я, всё ещё не понимая, куда королева клонит.

- Но карающий огонь изменил всё. Мужчины поспешили обвинить нас во всех грехах. Именно женщин они посчитали недостойными, потому что женщины лишились того, что могли делать на протяжении многих зим - давать жизнь. Мужчины посчитали, что это наша вина. Что мы прогневали Триединого Бога, а не они... И многие из нас не вынесли тяжести обвинений.

Худенькая ручонка толкнула дверь, ведущую в небольшой зал, полный прекрасных запахов и зелени. Повсюду стояли декоративные деревья в больших горшках. А к стене прислонился позолоченный трельяж и пуфик рядом с ним. Королева подвела меня к пуфику и усадила.

- Простите, - неловко поелозил задницей я. - Но что значит: не выдержали тяжести обвинений? Я точно знаю, что ни мужчины не виноваты, ни женщины. Вас наказали потому, что вы не оправдали надежд чтимого вами божества...

- Прошу, аниран, без богохульства в этой комнате, - королева испуганно схватила меня за руки и принялась оглядываться, будто ожидала, что Фласэз прячется где-то за шторкой. - Он всё видит. Он всё знает. Он всё слышит. Не подводи меня под покаянную молитву...

- Простите, - опять извинился я, чувствуя себя дураком. Блин, зачем я вообще пошёл с этой маразматичкой? Она, наверное, окончательно помешалась на теме религии.

- Тяжести мужских обвинений действительно многие не пережили, - тихо прошептала она, так и не выпустив моих рук. - Женщины отказывались жить дальше и добровольно отправлялись в царство Триединого Бога. А после "Дня матерей", когда многие матери, дочери, сёстры и жёны лишили себя жизни, Его Величеству даже пришлось вмешаться и вынести запрещающий указ, обязывающий беречь женскую жизнь тому, кто за неё в ответе.

- День матерей? - переспросил я. - Я уже слышал об этом дне. Что за день такой?

- Чёрный день в истории Обертона, - печально склонила голову королева. - День, когда многие женщины не выдержали душевных мук. День, когда они устали терпеть мужские оскорбления и обвинения. И нашли единственный выход, который мужское влияние ещё не перекрыло, - они отправились к Фласэзу самостоятельно. Без чьей-либо помощи.

Я растерянно захлопал лазами. Так вот в чём дело. Вот о чём говорил король, когда награждал Каталама новой должностью. Вот за что, видимо, извинялся в бреду Вилибальд. День массового женского самоубийства...

- Я слышал от Его Величества, когда он разговаривал с Каталамом... - начал, было, я. Но королева меня перебила.

- Да, верная супруга Каталама приняла смерть одной из первых. Она прыгнула со стены в глубокое озеро. Прыгнула потому, что дети и супруг утратили способность к нормальному суждению и прилюдно отказались от неё... Но давай не будем о грустном. Что было, то было. Никто не может изменить того, что уже произошло. Но один из нас может изменить то, что ещё не случилось. Ведь так, аниран? - она подозрительно сощурилась.

- Я надеюсь на это, - пожал я плечами. - Жители Обертона, вроде бы, верят в меня. Доверяют и...

- Я не об этом! - королева властно воздела ручку. А затем уставилась на меня, как следователь на допросе. - Вера есть одна. И это вера в Триединого Бога, наказавшего нас за грехи наши. Наказавшего поделом... Но я говорю о другом. Мой говорливый супруг не смог долго хранить тайну. Он пытался держаться, но я знаю, как подтолкнуть мужчину, чтобы он рассказал всё, что я хочу узнать. И умею сделать так, что он будет рад этому... Он рассказал мне, аниран, о тебе. О тебе и о твоей... способности. Он рассказал, что где-то в городе, где правит мой сын, прячется та, которой ты уже подарил счастье стать будущей матерью. Он рассказал мне о той, кто носит твоё дитя.

Откровение было неожиданным. Но не таким, чтобы я бросился ломать и крушить трельяж, обвиняя короля в неумении держать рот на замке. Я предполагал, что нечто подобное случится рано или поздно. Радует хотя бы то, что проговорился он не перед Эоанитом или послами.

- Да, это так, Ваше Величество, - покряхтел я. - Но мне пришлось...

- Погоди. Не торопи события, - она опять властной ручкой остановила мой словесный поток. Да так остановила, что я начал задумываться, у кого реальная власть, когда король и королева остаются наедине. Кто руководит, а кто исполняет указания. - Если это правда, ты первый небесный посланник, кому удалось. Это делает тебя уникальным... Но я бы хотела с тобой поговорить не о той деве, что, возможно, где-то ждёт тебя и надеется. Сейчас её судьба в руках милосердного Фласэза, - королева очертила рукой знакомый знак. - И раз ты способен, как выяснилось, на большее, почему ты не стараешься подарить счастье остальным? Почему впустую тратишь время?

Слова королевы меня смутили и озадачили. Смутили потому, что мне, видимо, сейчас опять предложат сыграть роль бычка-осеменителя. А озадачили потому, что я этого совершенно не хотел. У меня не было связи с женщиной очень давно. Но я не расстраивался по этому поводу. Я вообще об этом не думал. Даже голые попки в бане и надрывные стоны в борделе Яннаха не вызвали у меня особой реакции. Я даже думал, что больше не испытываю первичного инстинкта. С моим организмом происходили какие-то перемены и я был уверен, что это от меток. Моё либидо угасало тем сильнее, чем больше частиц божественного дара я собирал. И я опасался, что женское тело больше не сможет вызвать у меня ожидаемой реакции.

Я решил, что хуже не будет, если не стану отрицать, а всё подтвержу. А затем расскажу королеве всю историю от начала до конца.

И я рассказал. Рассказал, как смог выйти в лагерь и что там вытворял на первых порах. Как перепробовал массу женщин, но смогла зачать лишь одна. То ли потому, что оказалась девственницей, то ли потому, что я действительно испытывал к ней какие-то чувства. Испытываю даже по сей день. Скучаю и очень сильно беспокоюсь.

Но Дейдра королеву не интересовала. Когда я начал рассказывать, что Дейдра из себя представляет и какой она замечательный человек, королева меня прервала. Дейдра для неё была не важна. Для неё было важно, чтобы я продолжил попытки. Её щёки стали пунцовыми, когда она горячо объясняла мне, что желает получить. И, к счастью, она не просила меня попытаться это проделать с ней. Она, наверное, не хуже меня понимала, что не только по возрасту не вынесет новое дитя, но и сексуальную привлекательность утратила давным давно.

- Мои фрейлины - прекрасны, как распустившиеся цветы. Но одна из них, - говорила Исида. - Просто непередаваемо красива. Фламелина - моя гордость. Я нашла её среди беженцев и забрала во дворец. Здесь её обучили очень многому, аниран... Если ты понимаешь, о чём я. Она легко пробудит в тебе мужскую силу. Она умеет это. Благодаря ей, я знаю секреты, о которых не ведает мой супруг. Она просто чудо. И я хочу, чтобы ты попробовал зародить жизнь именно в её здоровом чреве. Она выполнит всё, что ты попросишь. И столько раз, на сколько у тебя хватит сил... Пожалуйста, не смотри так. Это очень важно для меня. Для всех нас. Если ты оказался способен, единственный, кто оказался способен, тебе нельзя отказываться. Это не только глупо, это преступно! - она повысила голос. - Позволь, я организую вашу первую встречу? Я тебя уверяю, ты никогда не забудешь её.

От такого напора я охренел. Напрягся немного и представлял того крокодила, кого в этом мире, где женщины не заморачиваются такой совершенно "неважной" штукой, как эпиляция, считают прекрасным. Я очень не хотел вновь видеть бабищ, с которыми имел дело в лагере. А если учитывать затухающее либидо, провал перед такой полностью уничтожит мою уверенность в себе. И ради чего, спрашивается?

- Ты должен! - королеве надоела моя нерешительность. Или ей просто надоело ждать ответа. Как клещ, она вцепилась в мои руки. - Просто дай ей шанс. Она всё сделает сама.

- Зачем это Её Величеству? Почему Её Величество так настаивает? Я же объяснил. Всё равно ничего не получится.

- Давай всё же попробуем, - она сбавила обороты, видимо почувствовав, что я сдаю позиции. - А зачем, ты спрашиваешь? Затем, что я хочу вновь испытать забытое чувство. Я вновь хочу ощутить то счастье, что даровано женщине, имя которой - мать. Я хочу вспомнить эмоции, которые переполняют женщину, когда она воспитывает дитя. Когда видит его взросление, оберегает его и закрывает своим телом от невзгод. Многие зимы я пыталась излечить своё тело. И вот, ты можешь видеть, к чему это привело, - королева указала на себя руками, а затем пустила слезу. Да даже не одну, а целый ручей. Но самое главное в этих слезах было то, что в их искренности я не сомневался. - Я хочу, чтобы ты попробовал. А она отдаст мне дитя, если получится.

- Отдаст ли? - уж я-то знал, что из себя представляет материнский инстинкт. И пусть моя бывшая жена, в первую очередь, руководствовалась личными интересами, собираясь ободрать меня, как липку, материнский инстинкт был ей присущ. Она не только беспокоилась о будущем моего пацана, но и всячески подсказывала, кто в нашей семье настоящий козёл.

- Давай начнём с малого? - ушла королева от ответа. Уверен, у той неизвестной бабы она отберёт ребёнка без проблем, даже если у нас получится, и даже если она будет сопротивляться. Как я понял, у этой тощей доски власти во дворце хватает. Она способна на многое. - Я всё сделаю. Ночью она придёт к тебе. Лишь предупреди Бертрама, чтобы не препятствовал. Скажи, что это твоё желание.

- Хорошо, Ваше Величество, - согласился я. - Я попробую. Вы правы - это действительно важно. Но, прошу вас, не ожидайте слишком много. Даже Эоанит уверен, что анираны бесплодны. А он что-то знает...

- Ничего он не знает, - весело вспорхнула королева. - Он думает, он силён. Но на самом деле слаб. Он ничего не знает и ничего не узнает. Ветер затеянных тобой перемен, несомненно, сметёт его, - сказала она напоследок, заставив мои глаза вылезти из орбит. А затем, не прощаясь, чуть ли не выбежала из собственного ботанического зала, видимо, опасаясь, что я передумаю.

- Наверное, надо к ней внимательнее присмотреться, - сказал я сам себе, оставшись в одиночестве. - Сначала сирея гладит по крылышку... Потом "ветер перемен"... Господи, неужели она здесь как серый кардинал? Неужели эта тощая мыша держит руку на пульсе и внимательно за мною наблюдает? Наверное, придётся постараться.

***

Поздним вечером у меня действительно состоялось первое свидание. И это не убийцу ко мне подослали, коих я стал опасаться после недавних событий. Хоть я предупредил Бертрама и просил смотреть в оба, впускал незнакомую барышню в мои покои он с хитрой улыбкой на устах.

Она зашла, одетая в сплетённую накидку. Её лицо прикрывала белая вуаль, а запахи, которые ворвались в мои покои, моментально заставили фантазию пробудиться.

Девушка была довольно высокой по местным меркам. Не на каблуках, а в чистых сандалиях она прошла и прикрыла за собой дверь. И лишь когда мы остались наедине, она подняла вуаль.

Признаюсь честно и откровенно: никогда я не видел женщины красивее. Её голубоглазое лицо, симметричные брови и носик сразу пленили меня. Губы без вкраплений ботекса и татуажа выглядели полными и манящими. На лбу не было ни единой морщины, а розовые щёки - гладкими, как попа младенца.

Молча она подняла вуаль и медленно сняла её со своей головы. Естественным образом вьющиеся волосы, заставили меня присвистнуть. Самая натуральная, а не крашенная блондинка небрежно закинула локон за ушко, и смотрела на меня слишком смело для первой встречи с самим посланником небес. Или она наблюдала за моей реакцией на неё, или решала, будет ли спать с анираном. Ведь большинство женщин принимают решение в первые пять секунд знакомства.

- День... вечер добрый, - я поприветствовал девушку, стараясь не заикаться слишком часто. - Фламелина? Меня зовут Иван.

- Каждый в столице знает имя анирана, - в глубоком голосе я не слышал страха. Девушка выглядела столь уверенно, будто знакомство с сильными мира сего для неё не в новинку. - Каждый надеется и верит, что дела его будут успешны.

- Спасибо. Я буду стараться. Присядешь? Выпьешь?

- Потом - возможно, - этот бесстрашный голос совсем сбил меня с толку. - Наслаждение бывает разным. Но неважным наслаждениям можно предаваться, когда сил наслаждаться истинным наслаждением уже не осталось.

А затем Фламелина, ничуть не смущаясь, завела руку за спину и дёрнула за верёвочку. И, как полагается, дверь открылась - накидка с её плеч сползла легко и непринуждённо.

Признаться, тело тоже выглядело бесподобно. Я повидал разные тела: и измученные регулярными тренировками, и измученные диетами, и заполненные силиконом. Но столь пропорционального тела не видел никогда. У неё всё было на месте в идеальных пропорциях. Грудь не маленькая и не большая - идеальная. Бёдра не широкие и не узкие - манящие. А талия и сексуальный пупок надолго приковали к себе мой взгляд. Но самое удивительное, эта девушка действительно знала, что такое эпиляция. Я отметил это в первый же момент.

Будто точно зная, чего я ожидаю, она сделала оборот вокруг своей оси и предоставила мне возможность насладиться зрелищем. Я едва оторвал взгляд от ягодиц и, впервые с далёких времён, почувствовал сильное желание.

- Нравится? - больше утвердительно, чем вопросительно поинтересовалась она.

- Фламелина, ты прекрасна, - сказал я чистую правду.

Удовлетворившись ответом, она подошла ко мне вплотную. И вместо первого поцелуя, нагло протянула руку к моему паху.

- Видимо, Её Величество ошибалась, говоря, что с анираном придётся потрудиться, - Фламелина озорно улыбнулась, легко обнаружив твёрдый предмет. - Не так уж и сложно было.

- А ты за словом в карман не полезешь, - отметил я очевидное. Но отметил весело, а не строго. Эта самоуверенная нимфа мне определённо нравилась.

- Я могу залезть за чем-то другим, - она, видимо, не поняла о чём я, и интерпретировала по-своему - шаловливо и игриво. - Приступим, аниран? - а затем потянулась, как кошка, и грациозно опустилась на мою широкую постель. Так опустилась, чтобы я лишь на долю секунды рассмотрел интересные детали. - Докажешь мне своё небесное происхождение?

В умении соблазнять она, несомненно, оставляла далеко позади всех женщин, которых я встречал ранее. Даже Дейдру.

Вспомнив о Дейдре, я остановился на пол пути к кровати. И даже собирался почесать макушку. Мне, жителю Земли, стало неловко. Хоть я не совсем девственник и, не заморачиваясь, изменял бывшей жене, к Дейдре у меня было особое отношение. Трепетное. Немножко возвышенное, что ли. Я никогда её не забывал и всегда держал в памяти. Даже сейчас, когда собирался ей изменить и очень хотел этого. Я вспомнил о ней в очень неудачный момент. Но так же я вспомнил про высшую необходимость. Про то, что это правильно. Нельзя от этого бежать, ведь, возможно, благодаря мне и Фламелине зародится новая жизнь.

Я посмотрел на коварную соблазнительницу, которая извивалась на кровати, как кобра, и ещё раз напомнил себе про необходимость. Это надо сделать! Особенно, когда "необходимость" так прекрасна...

***

Сколько дней пролетело незаметно, я не мог сосчитать. Я делал всё, что делал до этого, но с меньшим риском. Замирял Трущобы, помогал распахивать земли, строил козни Эоаниту. Но каждую минуту думал о другой. Не о той, что возможно ждала меня в Валензоне, а о той, что творила чудеса. О волшебнице.

Фламелина действительно оказалась весьма искусной. С ней я некоторое время чувствовал себя школьником, впервые вкусившим запретный плод. Она никогда не отказывала мне ни в чём. Хотелось ли ей или не хотелось, была ли она готова или нет, он всегда соглашалась. Королева поставила ей задачу ублажать анирана и она старательно выполняла указание.

Лежа с ней в своей огромной кровати и полностью выбившись из сил, мне удавалось завязывать диалог. Хоть изначально Фламелина хотела лишь одного - утомить меня, а затем уйти к королевским повитухам, осматривавшим её ежедневно, дальше она стала задерживаться и оставаться до утра. И так продолжалось довольно-таки долго. Я пытался узнать больше и интересовался всем, что она могла рассказать. Я неплохо узнал и её, и о её жизни. В большей части жизнь была безрадостна. До момента, когда её - юную, красивую и неопытную - привели во дворец. И хоть она старалась не затрагивать опасной темы, я всё равно выяснил, что королева на самом деле подкладывала её в разные постели с определённо целью. Что Фламелина побывала во множестве постелей. Но только в тех постелях, где спящие в них мужчины могли принести пользу королеве. Делами ли своими, или информацией.

Хоть мне было немного неприятно быть "одним из" - опять "одним из", как в случае с аниаранами, - я всё же не стал себя накручивать. Девушка действительно была хороша. И физически, и духовно. Она была совсем не глупа, и тщательно за собой следила. Не стеснялась высказывать своё мнение и даже давать советы.

Но, к сожалению, она являлась лишь инструментом королевы.

Когда стало очевидно, что никакой новой жизни зародить не удалось, королева вновь потребовала встречи. Пожурила меня немного, но отнеслась с пониманием. А затем разлучила меня с Фламелиной. Она считала бессмысленным тратить время на то, что не приносит результатов. И прямо потребовала, чтобы я попробовал обрюхатить девственницу. Она уже отобрала достойную кандидатуру и хочет, чтобы я приложил чуть больше усилий.

Не скажу, что возмущению моему не было предела. Нет. Я дружил с логикой и считал такой подход логичным. В какой-то степени отвратительным, эмоционально омерзительным и по-человечески неприятным. И хоть мне, несмотря на то, что Фламелине удалось пробудить основной инстинкт, не хотелось работать дефлоратором, я дал согласие.

Несколько ночей я пробовал зачать дитя с испуганной и неумелой девушкой. Я пытался быть тактичным, терпеливым и нежным. Но самому мне такой подход не приносил морального удовлетворения. Лишь скорострельное физическое удовлетворение. Но когда повитухи проверили, что и эта девушка ничего не смогла изменить, я потребовал у королевы прекратить селекционные попытки.

Исида, правда, этого не хотела. Она даже валялась у моих ног, плакала и просила попытаться ещё хотя бы раз. Ей так хотелось получить возможность стать матерью, что она не отпускала меня. И хоть на задворках моей памяти вновь пробудилась Дейдра, кричала и требовала одуматься, я опять сдал позиции. Опять пошёл на поводу у королевы и в течение полутора декад старался с очередной, очень стеснительной, но прекрасной своими человеческими качествами, девчонкой. Она чем-то напоминала Дейдру и я вполне резонно предположил, что её тщательно выбирала королева. Она как-то загнала меня в тупик и выпытала, что из себя представляет Дейдра. Она хотела понять почему ей так повезло. Я рассказал королеве, что именно меня пленило в девушке. И она, видимо, усердно поработала, выбирая для меня не единственную подругу на всю жизнь, а самую подходящую самку.

Но когда ничего не вышло с этой, я сказал "стоп". С меня было достаточно механическо-равнодушных усилий. С каждым днём этой игры, я чувствовал себя всё хуже и хуже. Не в физическом, а в морально-этическом плане. Хоть я не считал себя козлом, который изменяет любимой девушке, и принимал неизбежную необходимость процессов, я отказался стараться дальше, ведь понимал, что положительных достижений не будет.

На что слегка разочарованная королева откровенно сказала, что Фламелины мне не видать. Она знала, что та пришлась мне по душе. Но пресекла всю связь убийственным аргументом: она сказала, что Фламелина предназначена для тех, кто приносит результат. И точка.

И я, погоревав немного, смирился. Сражаться за "киску" с самой королевой, я не собирался. Прошла почти половина лета и приближались куда более важные события - всеобщий войсковой смотр.