Апория

Глава 11. Первые успехи

Телепортировалась я прямо к себе в комнату, рядом с камином. И меня сразу оглушил нечеловеческий рев, глухое рычание, шлепки и скрип… нет грохот кровати об стену. Над стонущим Сердоликом бесновалась голая Орчиха. Под ее мускулистым телом, покрытым шрамами и вязью черных татуировок, мой "кузен" совсем потерялся. Его когтистые руки стискивали зеленые бедра любовницы до крови, но она не обращала внимания на мелкие царапины и продолжала вдавливать Сержа в кровать своим шикарным задом. Я не могла глаз оторвать от груди, которая яростно подскакивала от агрессивной скачки хозяйки.

— Ух, Серж, — зарычала Орчиха. — Кончаю!

Однажды я смотрела документалку, где медведь ревел, разинув клыкастую пасть. Так вот, по сравнению с зеленокожей воительницей, зверь мяукал. Этот рев я запомню на всю жизнь — он сотрясал стены победоносным кличем и пробирал до самых костей ужасом и восторгом. Сержа в момент оргазма огромной женщины я даже не слышала.

— Ух ты, — слетело с моих губ, и Орчиха схватила меч, который лежал рядом с попискивающим Сержом, и оскалилась.

"Система зафиксировала эмоциональный отклик у игрока Куколка. Персонаж Альмандина получает 2 единицы опыта"

— Напугала, — она отбросила оружие, лениво сползая с инкуба. — Закончи сам.

Сердолик печально посмотрел на свой каменный стояк и неудовлетворенно вздохнул:

— Куколка, может, доработаешь ротиком?

— Сам себе отсасывай, — Орчиха потянулась к стеганым штанам на полу.

— Я, конечно, гибкий, но не настолько, — Серж закатил глаза. — Я пытался, но увы.

Куколка облачилась в тонкий стильный тулупчик и застегнула ремешки на груди, не обращая внимания на инкуба.

— Куколка…

— Отсоси ему, — Орчиха кинула в меня кошель с монетами, который приземлился рядом с моим копытом с глухим позвякиванием. — Сил нет слушать его нытье!

"Альмандина получает 30 золотых. Щедрая оплата для Низшего Беса, который ничего не умеет"

Я непонимающе выпучилась на Куколку, и она цокнула:

— Глухая?

— Да вроде моя сестрица не страдала таким недугом, — лукаво протянул Серж и подмял под себя подушку, устраиваясь поудобнее.

— Я не глухая, — пискнула я, несмело шагнув к кровати.

Куколка внимательно наблюдала за мной, и я была готова провалиться сквозь землю от нахлынувшего стыда. Я неуклюже забралась на кровать и неуверенно посмотрела на вздымающийся от нетерпения член, на котором остались влажные следы орочьей смазки.

— Чем от тебя так несет? — скривился Сердолик.

Я неловко улыбнулась в надежде, что брезгливость инкуба перевесит его возбуждение, но он, заметив мой умоляющий взгляд, насмешливо фыркнул:

— Начинай.

Я склонилась над Сердоликом, решительно обхватила основание его хозяйства рукой и сомкнула губы на нежной головке, отринув все сомнения. Я скользнула ртом ниже и застряла на трети пути — дубинка инкуба просто не поместится ни в один рот, поэтому я вернулась к истеричному и взолнованному посасыванию навершия демонического жезла, яростно двигая рукой. Да, мне хотелось поскорее закончить постыдное действо, заказчицей которого оказалась хмыкающая позади Орчиха.

— Нет, Аля, так не пойдет, — Серж коснулся когтями моих висков, вынуждая остановиться и поднять голову.

— Но я стараюсь! — рявкнула я на капризного демона, вытирая губы от вязкой слюны. — Ты сам-то хоть раз отсасывал кому-нибудь?

— Алечка, это очень глупый вопрос, — спокойно проговорил Серж.

Я смутилась. Но не из-за слов инкуба, а из Орчихи, которая бряцала латами, с которыми никак не могла справиться в одиночку.

— Открой рот, — Серж дождался, когда я разину пасть, и улыбнулся. — А теперь высунь язык.

Я повиновалась, зло глядя на инкуба. Его уроки были отвратительны и не информативны.

— Высунь его, Аля, — Серж устало почесал основания рогов. — Напрягись хоть немного.

Я с мычанием вытянула кончик языка чуть вперед, и тут произошло что-то невероятное. Я не знаю, как такое возможно, но мой язык значительно удинился, и у меня во рту будто поселилась верткая упругая ящерица с длинным влажным хвостом.

— Красота, — Серж прищурился. — Правило простое, не можешь заглотить — помоги языком.

Мне ничего не оставалось, кроме как раскрыть пошире рот и вернуться к работе. Обвивая ствол демонической гордости монструозным языком, я смогла спуститься чуть ниже, к середине инкубского пениса. Мне хотелось вскинуть голову и похвастаться новым достижением на нелегком поприще орального искусства. Чужое одобрение для меня всегда многое значило.

— Постарайся расслабиться, — проворковал Серж, хватаясь руками за мои рога.

В следующую секунду бессовестный и вероломный инкуб рывком вжал мое лицо в пах, со стоном прорвавшись в глотку, которую тут же охватил болезненный спазм. Язык беспорядочно мотылялся по напряженным яичкам, чем усиливал пакостное удовольствие инкуба.

— Расслабься, — прошипел Серж.

Я судорожно сдавленно вдохнула через нос и попыталась отогнать от себя страх поперхнуться и помереть от чужого члена. Сердолик простонал и несколько раз рвано и напряженно дернул бедрами. Какие такие загадочные технологии позволяют Системе передавать ощущения скользящей упругой головки в моей спазмирующей глотке? Не было у меня такого сексуального опыта, чтобы выудить его из памяти! Ультимативная жестокость Сержа оборвалась сладострастным криком и тугой горячей струей семени. Я рефлекторно дернулась, но инкуб был непоколебим — он удерживал меня за рога, подрагивая подо мной всем телом.

— Глотай, Алечка, — просипел демон. — Привыкай, никто не любит, когда от его спермы отплевываются. Это больно и бьет по самооценке.

Глотательный рефлекс сработал без моего участия — с момента, когда член Сержа протиснулся между гланд, я мало что понимала. Сердолик вновь сладко простонал и убрал руки с рогов. Я отпрянула от инкуба с возмущенным хрипением, испуганными захлебываниями и болтающимся в разные стороны языком. Из меня вырвалась громкая отрыжка, и Орчиха беззаботно захохотала.

"Система зафиксировала эмоциональный отклик у игрока Куколка. Персонаж Альмандина получает 2 единицы опыта"

— Клиенты этого не оценят, — Серж зевнул и вытер опадающее достоинство простыней.

Мне стало совестно перед Сердоликом, хотя его методы обучения возмутят любую приличную девушку. Ну да, не бордельному суккубу говорить о приличиях и стыде.

— Язык спрячь, — желтые глаза Сержа горели плутовством и хитростью.

Я с печальным всхлипываниями и чавканьем втянула мясистый язык, который магическим и необъяснимым образом принял прежнюю форму.

— Мне не понравилось! — пробурчала я в сторону Сердолика.

— Да и я как бы не в восторге, — Серж подскочил на копыта и подошел к Орчихе, которая возилась с латными перчатками. Он заботливо затянул ремешки, проверил нагрудник и поправил ворот поддоспешника. — Я бы тебе троечку поставил. Максимум.

— Козленочек, ты умеешь быть серьезным? — Орчиха заинтересованно приподняла бровь, вглядываясь в лицо инкуба.

— Если тебе потребуются частные уроки, то ты знаешь, где найти меня, Куколка, — демон хлестнул хвостом по орочьей заднице, пленную отполированной сталью. Я поежилась от глухого удара, и Серж скривился:

— Почему я каждый раз забываю благословить тебя, когда ты голая?

— Меня на следующей неделе не будет, — Куколка хрустнула шейными позвонками. — Важная командировка… — она замолчала и исправилась. — В поход ухожу, не скучай, Малыш.

Орчиха вышла из комнаты, и Серж с чувством выполненного долга повалился на кровать.

— Чего вы у меня устроили безумные скачки? — я пихнула Сержа в бок.

— У меня в комнате одна ревнивая эльфийская сука устроила морозильник, — инкуб ударил по матрасу хвостом. — Выкупить меня на несколько часов у нее денег не хватило и она устроила истерику с ледяными сосульками и метелью.

Я недоверчиво прищурилась на Сержа. Инкуб улыбнулся и столкнул меня с кровати:

— Иди помойся и спускайся. Хунча рвет и мечет, думает, что ты сбежала. И меня чуть сковородой не убил, когда я заявил, что тебя Скорострел вызвал. Говорит, что это самая тупая отмазка, чтобы не работать.

— Зато я видела того самого кабана, — я поднялась с пола и зацокала к выходу. — И помогла его убить. А еще соблазнила фермера и отгадала загадку Радужного Тритона. И получила в награду яблоко от мальчика!

— И извалялась в дерьме.

— Путь героя сложен и тернист, — я тоскливо вздохнула. — И очень опасен.