Аркхимир [СИ]

Глава XIV

С того дня, когда мне удалось во второй раз - и теперь уже навсегда - покончить с Морумом, прошло несколько месяцев.

Все это время мы были поглощены восстановлением сгоревшей деревни, и теперь она вновь была отстроена и укреплена. Восстав из пепла, подобно фениксу, Ориго стала еще больше и красивее, превратившись скорее в небольшой городок.

Нужно сказать, что люди со всей округи не остались равнодушны к нашей беде и принимали в строительстве активное участие. И каждый из них, не жалея сил, старался помочь нам чем мог. Так что именно благодаря этому нам удалось настолько быстро справиться с такой весьма нелегкой задачей.

Многие из тех, кто помогал нам, так и остались жить в этом прекрасном месте, которое было решено назвать Новой Ориго. На новой центральной площади - по многочисленным просьбам и моей личной инициативе - был возведен памятник дяде Фаберу, который олицетворял собой всех жертв того страшного дня. История создания монумента стоит отдельного упоминания.

С самого начала я не хотел, чтобы это было просто каменное изваяние. Я желал, чтоб в статую дяди вложили душу! А потому отправился в столицу к одному из лучших скульпторов - знаменитому мэйстеру Ариднору.

Сначала великий ваятель даже не хотел принимать меня. Впрочем, как только узнал, что я из Ориго, Ариднор пригласил меня к себе в кабинет. Как выяснилось, мэйстер сам оказался родом из этих мест и очень хорошо знал дядю Фабера, который во времена своих приключений спас его родителей. И теперь Ариднор был счастлив хотя бы отчасти вернуть неоплаченный долг. Отложив все заказы, он немедленно принялся за работу, вкладывая в нее все свое мастерство.

Скульптура вышла великолепной - дядя Фабер получился как живой! Теперь все мы могли снова видеть его, с отеческой заботой взирающего на каждого со своего пьедестала.

Не забывал я, конечно, и регулярно наведываться к Эфриру, так что мое обучение и тренировки шли полным ходом. По заданиям наставника я убивал различных монстров, одновременно изучая их особенности и повадки. Как выяснилось, в Аркхимире их было невероятное множество, и с некоторыми из этих "милых зверушек" я успел достаточно близко познакомиться.

Например, пару раз я охотился на Туэри. Эти существа, похожие на большой - размером с камень для катапульты - шар, невзирая на законы природы, парили в воздухе. У них не имелось ни рук, ни ног - лишь огромная зубастая пасть и несколько десятков глаз. Желтые, с черным узким зрачком, они находились на концах длинных гибких щупалец, что покрывали все лысое и бугристое тело этих монстров. Помимо множества сердитых очей, Туэри обладали магическими способностями, сила которых зависела от их возраста.

Очень опасными противниками оказались Лацэрты - что-то вроде людей-ящеров. Твари были на голову выше меня, обладали мощными телосложением и при этом оказались еще очень ловкими и проворными! Их чешуйчатая шкура могла быстро менять свой цвет и оттенок, подстраиваясь под окружающую среду, что превращало бой с ними в серьезное испытание.

Несколько раз мне приходилось сталкиваться с Сапплодэрами - огромными, в два, а то и в три человеческих роста великанами. Как люди могут напрягать мышцы, так и Сапплодэры могли напрягать кожу по всему телу, что тут же делалась очень твердой и практически непробиваемой! Вдобавок ко своей сверхпрочности, эта толстая шкура имела очень хорошее сопротивление к магии. Единственным слабым местом исполинов являлась небольшая - примерно с человеческую ладонь - зона, находящаяся прямо между их лопаток. Кожа здесь была значительно тоньше, и ее вполне можно было пробить точным ударом меча, который достигал сердца гиганта и убивал его. Сапплодэры были не в меру агрессивны, но достаточно глупы. Возможно, интеллектом они не отличались из-за размеров головы: непропорционально маленькая, она довольно забавно смотрелась на столь огромном теле.

Имелось еще одно существо, которое непременно стоит упоминания - Амолир. Он походил на дрожащий, как зыбкое видение, темный силуэт, и его вообще невозможно было убить ни оружием, ни магией. А вот Амолир мог убить тебя запросто. Пока я знал только один способ уничтожения этого, пожалуй, самого опасного противника из всех, с кем мне до сих пор доводилось встречаться: использование Геминуса. Да, только "темный двойник" мог одолеть это загадочное существо. Впрочем, я так и не смог победить Амолира, и впервые в жизни мне пришлось спасаться бегством.

Позже Эфрир сказал, что Амолиры - сущности великих людей древности, потерявших свою физическую оболочку, но при этом слишком могущественных, чтобы умереть. И поэтому, не имея возможности перевоплотиться, они были обречены на вечные скитания где-то на грани мира живых и мира духов. Грустная, по сути, история.

Среди моих противников были и уже встреченные мной в день первого попадания в Аркхимир Сэрперы, и множество других монстров, среди которых имелись совсем чуждые и непонятные существа. С каждой победой энергия поверженных противников перетекала в мое тело, делая меня все сильнее и могущественнее, а я все больше познавал этот удивительный мир и его обитателей.

Также я уже мог с легкостью пользоваться магией и теперь усиленно учил руны. Они были просто необходимы для перехода на новый уровень мастерства - он позволил бы мне значительно усилить уже используемые мной трюки и сделать из них по-настоящему сильные заклинания. Не скажу, что изучение Изначального алфавита было легким...

Особенно тяжело мне давалось произношение: заковыристое, оно включало в себя такие звуки, которые, как мне казалось, было совершенно невозможно воспроизвести. Когда я заявил наставнику, что ни мой язык, ни мое горло абсолютно не приспособлены для того, чтобы выговаривать требуемое, Эфрир, как ни странно, тут же со мной согласился.

Однако, вопреки этому факту, изверг продолжал часами истязать меня, требуя идеального воспроизведения каждого звука! Приходилось как-то выкручиваться и искать различные, иногда до ужаса идиотские, способы, чтобы удовлетворить Эфрира. Страшного, как выяснилось, человека. Подобно изголодавшемуся упырю, он присасывался ко мне и не отставал до тех пор, пока не добивался желаемого им результата...

Например, мне приходилось до предела раздувать щеки и ноздри, при этом пытаясь выжать из своей гортани раскатистое хрюканье. Или, сжимая челюсти и голосовые связки, визжать подобно испуганной девице. А для воспроизведения одного из звуков мне требовалось полностью выпускать из легких весь воздух, а когда я оказывался на грани удушья - быстро сжимать руками ребра. Ведь по-другому выдавить из себя требуемый призрачный хрип у меня никак не получалось!

Из уст же Эфрира все звуки выходили довольно естественным образом и без видимых усилий. Именно тогда я впервые усомнился в человеческой природе этого злодея! Иногда, когда я совсем терял веру в себя - доходило даже до такого! - старик пытался меня утешать. В такие моменты он обычно говорил, что однажды и у такого непроходимого болвана как я подобное станет получаться так же легко и естественно. Верилось с трудом, но поводов усомниться в его словах учитель пока ни разу не давал. Так что приходилось принимать их за истину и, скрипя зубами (порой, такое требовалось в буквальном смысле!), продолжать тренировки. Впрочем, изредка я склонялся к тому, что вся эта каторга - кара Небес за некие совершенные мной - возможно, в какой-то другой жизни - невероятные злодеяния...

Как-то раз в одном из наших разговоров Эфрир спросил о моих дальнейших намерениях. Мне не сразу удалось понять, о чем идет речь, и он терпеливо пояснил, что, выбрав свой путь, я не просто отдал себя в руки Судьбы - я должен был сам ее ковать! А для этого следовало постоянно идти вперед. Создание клана, по словам наставника, являлось большим шагом, но нужно было двигаться дальше.

В тот день Эфрир предложил мне стать Вершителем. Я сразу вспомнил лорда Разора с его железным кланом и возразил, что на данный момент ничего не могу противопоставить такому человеку. Вот тогда-то учитель и рассказал мне об Испытаниях, что ждали меня на пути к совершенству. Пройдя их, я стал бы не только гораздо сильнее, но и получил бы в свое распоряжение очень мощные древние магические артефакты.

Всего их - в смысле, испытаний - было три: Испытание Ловкости, Испытание Силы и Испытание Воли.

Все это, что и говорить, очень заинтересовало меня, и я усиленно готовился к первому из них. Ловкость и скорость всегда были моими козырями в любой битве, и очень скоро наставник сообщил мне, что я готов.

И вот день прохождения испытания, наконец, настал.

Я проснулся очень рано утром. Солнце еще даже не взошло, но я понял, что заснуть уже не смогу. На душе было легко и весело.

"То, что надо для прохождения этого мистического испытания!" - с улыбкой подумал я.

Похрустев яблоком - есть совсем не хотелось - я на всякий случай проверил подготовленную еще с вечера экипировку, неторопливо облачился в нее и сразу же отправился в Аркхимир. Перемещение между мирами занимало у меня теперь не больше минуты, так что вскоре я уже вдыхал восхитительный воздух Древнего Мира.

Эфрир, сидя на своем любимом камне, как всегда уже ждал меня. Как-то я спросил учителя, неужели он постоянно торчит на этом самом месте, на что старик неудержимо расхохотался, и чуть ли не сквозь слезы многократно повторял, что у меня больная фантазия. Я не отстал от него и, дождавшись, когда наставник досмеется, поинтересовался, как ему тогда удавалось каждый раз безошибочно угадывать мое появление. Посетовав на мою дотошность, Эфрир ответил, что чувствует мой приход задолго до того, как я оказывался в Аркхимире - так некоторые люди ощущают приближение грозы. В тот раз я изрядно удивился, но теперь уже почти не обращал на это никакого внимания.

- Вижу, ты готов как нельзя лучше, - одарив меня тяжелым, как чугунный утюг, внимательным взглядом усмехнулся старец. Я кивнул и весело рассмеялся - в Аркхимире настроение и самочувствие только улучшились, и какое-то бесшабашное веселье, переполняя всего меня, вырываясь наружу.

- Мне это нравится, - кивнул Эфрир, безошибочно уловив мои чувства. - Главное - не переоцени свою силу, не дай ей вскружить тебе голову. Потому как любая ошибка может стоить тебе жизни.

Став более серьезным, я понимающе кивнул.

- А теперь отправимся в путь, - властно сказал наставник.

Я собирался последовать за ним, но старик не сдвинулся с места, лишь поднял свой невзрачный посох. Через секунду нас, подобно магическому щиту, окружила слегка затемненная полупрозрачная сфера. А потом я с удивлением почувствовал, как ноги начали отрываться от земли и повисли в воздухе, словно я был в воде.

Наставник тоже поднимался, впрочем, в отличие от меня, был абсолютно безучастен к этому необычному событию, будто совершал подобные перелеты каждый день, или даже по несколько раз на дню. Может, так оно и было - я ведь даже понятия не имел, чем он занимался во время моего отсутствия!

Когда мы поднялись примерно на ярд, оказалось, что нас окружает идеальной формы шар, который все быстрее поднимал наши тела вверх и в сторону, унося, по-видимому, к точке назначения. Я еще раз с любопытством глянул на наставника, но его лицо застыло в каменной маске: похоже, он полностью сконцентрировался на управлении "пузырем", как я про себя окрестил наше удивительное средство передвижения. А когда я вновь посмотрел под ноги - у меня перехватило дыхание.

Никогда еще мне не приходилось находиться на такой высоте, ведь в Тэрраруме даже самый могущественный колдун мог разве что оторвать свое тело от земли на каких-нибудь несколько ярдов! Мы уже находились на уровне птичьего полета, и перед глазами открывалась восхитительная панорама Аркхимира. В одну сторону простиралась покрытая лесами и холмами суша, переходящая иногда в довольно высокие горы. На горизонте, докуда хватало глаз, тянулся гигантский горный массив, чья вершина местами даже терялась в облаках.

С другой же стороны - именно туда мы и направлялись - я увидел приближающийся бескрайний океан, что поражал своим сочным изумрудным цветом и переливался драгоценным камнем в ярких лучах солнца. Воздух в наш "пузырь" не проникал, но мне, казалось, виделся свежий соленый бриз - он обволакивал прозрачные стены летательного средства, точно немного тягучий туман.

Развитая нами безумная скорость постепенно начала замедляться, и мы быстро пошли на снижение. Приземление было таким же мягким, как и взлет. Как только наши ноги коснулись земли, "пузырь" неожиданно задрожал и беззвучно лопнул. Да, именно лопнул! Пораженный своему точному определению этой невероятной штуковины, я, не решившись высказать свои мысли вслух - Эфрир был как никогда серьезен - посмеялся про себя.

Поглощенный наблюдениями за пузырем и собственными мыслями, я только сейчас осмотрелся. Мы стояли у небольшой пещеры, что находилась в возвышающейся перед нами скале. С виду она выглядела как самая завалящая-и-что-ни-на-есть-обычнейшая пещера, каких за свою жизнь я видел сотни.

"Неужели это хваленое великое испытание ждет меня именно здесь?!" - разочарованно подумал я.

- А ты ожидал увидеть перед собой какой-нибудь древний, вытесанный прямо в скале гигантский храм? - ухмыляясь, спросил наставник, заставив меня вздрогнуть от неожиданности.

Неужели все мои чувства настолько очевидны и написаны на моей физиономии такими огромными буквами, что их увидел бы даже слепой? Или же Эфрир просто мог читать мои мысли, на что, кстати говоря, у меня давно имелись смутные подозрения.

"Надо будет как-нибудь спросить, действительно ли он знает, о чем я думаю", - промелькнула в голове нечаянная мысль.

- Да, действительно, - меланхолично произнес учитель, и я чуть не упал от неожиданности.

Вот это да! Как же такое возможно?! В своем мире я не знал ни одного человека, способного читать чужие мысли. Даже самым великим чародеям такое было не под силу, а Эфрир заявляет об этом так спокойно, словно речь идет о том, что он съел на завтрак! Сказать, что я был удивлен - не сказать ничего: я был просто в шоке!

- Ты должен осознать, Никк, - понимающе произнес наставник, - возможности Аркхимира превосходят все, что ты когда-либо знал. В один прекрасный день и ты сам сможешь заглянуть мне в голову, прочитав мои мысли так же свободно, как можешь сейчас прочесть обычную книгу!

- Скорее бы этот день настал, - немного приходя в себя, проговорил я.

- Скорее бы, - подхватил Эфрир, - ведь с этого знаменательного дня мне, наконец, не придется утруждать себя ответами на все твои нескончаемые вопросы! - Его ехидный тон и ухмылка были, как оказалось, отличным лекарством от шока - я не мог удержаться и расхохотался.

- Так-то лучше! - хмыкнул этот невыносимый тип. - А теперь иди. Встретимся с той стороны, - воспользовавшись своим излюбленным фокусом, старик исчез.

А вот этим меня уже давно нельзя было удивить, и я, не теряя времени, направился к пещере.

Я зашел внутрь и стал углубляться по извилистому ходу в неведомые недра, с каждым шагом все больше погружаясь в сгущающуюся тьму. Здесь не имелось ни факелов, ни каких-либо других источников света, так что вскоре я уже шел в полной темноте.

Впрочем, подобные пустяки давно перестали являться для меня проблемой. А точнее, с тех пор как Эфрир научил меня пользоваться магическим зрением, которое он пафосно именовал Истинным. Я же, по сути, был обычным, не склонным к высокопарным названиям деревенским парнишкой и, по своему обыкновению, окрестил его просто: "ночным".

Сосредоточившись, я задействовал свое особое зрение, и все вокруг как будто засияло изнутри ровным голубоватым светом. Так светились неодушевленные предметы. От живых же существ, состоящих из крови и плоти, исходило красноватое свечение. Такое разграничение было очень удобно, особенно в бою. Единственным минусом ночного зрения являлось то, что оно очень чутко реагировало на огонь и яркий свет, но дареному коню, как говориться, в зубы не смотрят!

Через некоторое время я оказался в протяженном коридоре, который расходился в двух направлениях. Пол и потолки здесь, в отличие от пещеры, были аккуратно выложены небольшими ровными камнями. Так как я понятия не имел, куда мне идти, то повернул налево.

Аккуратно пробираясь вперед, я старался ступать как можно тише: в таком узком гулком месте любой шорох прозвучал бы как удар грома. Несколько минут спустя в стене обнаружился невысокий арочный проход, однако сам коридор шел дальше. Решив пока не торопиться и обследовать это место более тщательно, я продолжил свой путь и вскоре добрался до еще одного, точно такого же прохода. Его я тоже пропустил.

Подойдя к третьей арке, мне показалось, что оттуда слегка повеяло более свежим воздухом. Посчитав это хорошим знаком, я решительно свернул в нее. Здесь коридор был гораздо шире. Я двинулся вперед. Вот тут-то и начались первые трудности.

Пройдя несколько десятков шагов по выложенному небольшими квадратными плитами полу, я, наступив на одну из них, неожиданно услышал очень непонравившийся мне тихий щелчок, и сразу же отпрыгнул назад. Воздух над плитой, где я только что стоял, негромко свистя, изрешетили дротики. Вслед за этим сзади меня раздался тяжелый удар.

Я резко развернулся и увидел, что путь назад отрезан: проход закрыла опустившаяся стена, поверхность которой усеивал ряд недружелюбно торчащих шипов. С негромким скрежетом она неторопливо двинулась на меня. Медлить было нельзя.

Я снова повернулся и аккуратно направился вперед. Ориентируясь по тихим, едва слышным в скрежете приближающейся стены щелчкам и каждый раз отскакивая назад, я избегал в щедром обилии расставленные здесь ловушки. Впрочем, вскоре пришло осознание того, что мне стоит отказаться от подобной тактики: я двигался слишком медленно, и каждый раз тратил несколько драгоценных секунд, ожидая, пока механизм ловушки деактивируется. А тем временем шипастая стена медленно, но верно догоняла меня, грозя не оставить в итоге пространства для маневра.

Можно было попытаться использовать Геминуса, чтобы нащупывать путь, однако идею пришлось сразу отвергнуть, ведь это потребовало бы слишком много времени. Все еще действуя старым способом, я попытался проникнуть своим зрением под плиты, желая обнаружить активирующий ловушки механизм, но и тут у меня ничего не вышло. Ситуация становилась все критичнее - стена находилась уже в нескольких ярдах от меня, и времени на раздумья больше не было. Оставалось только рискнуть.

Остановившись на пару секунд, я собрался и со всех сил рванул вперед, двигаясь с максимальной скоростью, на какую только был способен. Сзади меня свистели дротики, однако, благодаря набранному темпу, мне удавалось за долю мгновения опережать их, каждый раз проскакивая ловушку целым и невредимым.

Неожиданно коридор закончился небольшим дверным проемом, за которым черным зевом распростерлась пропасть, и я резко остановился, едва не потеряв равновесия. Мне даже пришлось схватиться обеими руками за косяки прохода, чтобы остановить свое стремительное движение.

Передо мной находился длинный узкий мост, если это вообще можно было назвать мостом! Цилиндрической формы и шириной в фут, сходства этой конструкции с последним ограничивались лишь тем, что они пролегали через пропасть, соединяя две стороны твердой поверхности.

Беглый осмотр по сторонам показал, что "мост", перед которым я стоял - единственный в обозримом пространстве. Все остальные проходы оканчивались тупиками. Я тяжело сглотнул, представив, в какую жуткую ловушку мог попасть, пройдя в первую попавшуюся арку.

Потолка сверху не было видно, а снизу, тихо завывая, чернела бездонная пустота. Но не она являлась причиной моего беспокойства - я никогда не боялся высоты. На самом "мост" находились огромные - в форме звезды - лопасти с обоюдоострыми сторонами. Вдобавок ко всему адская конструкция с неприятным скрежетом крутилась вокруг своей оси.

Я сразу осознал, что двигаться тут следовало очень быстро, иначе был риск сорваться в бездну - удержаться на постоянно вращающейся поверхности по-другому являлось абсолютно невозможным. Кроме того, весь этот - грешные огры! - мост нужно было пройти одним махом, без остановок, что значительно осложняли вращающиеся на пути лопасти.

Видимо, того садиста, что сконструировал этот дьявольский аппарат, очень мучил зуд в одном известном месте, так как этот выдающегося ума человек, вдобавок ко всему, расположил лопасти неравномерно. Воспользоваться Геминусом для того, чтобы в мгновение ока перетянуть свое тело к противоположному дверному проему не представлялось возможным - ведь на другом конце по всему периметру шла ровная и гладкая, без единого уступа стена. Я пожалел, что, как Туэри, не владею левитацией - это бы мне сейчас ох как пригодилось!

Между тем стоило поторопиться - шипастая стена с угрожающим скрежетом уже приближалась, не давая мне иного выхода, кроме как двигаться вперед.

Мысленно представив себе скорость, с которой буду передвигаться, я ждал подходящего момента, что позволил бы мне проскочить между лезвиями этой "мясорубки". Стена была уже совсем рядом, но нужно было ждать. Я ощущал, как шипы приближаются ко мне и максимально подошел к краю, напрягая каждый мускул и готовясь к рывку. Я ждал. От пристального взгляда на мельтешащие крутящиеся лезвия заболели глаза. Еще рано. Шипы уже начали слегка касаться моего тела, когда я понял: вот оно!

Едва касаясь округлой поверхности "моста", я рванул вперед.

Первая лопасть просвистела позади, затем вторая, третья, четвертая. Я проскакивал между ними, подобно пущенной из лука стреле. В ушах свистел ветер. Мышцы горели, а тело точно пылало изнутри. Впереди оставалось несколько последних лопастей, когда я осознал, что, невзирая на безумную скорость, с которой лечу, не успеваю - идеально все рассчитать было просто невозможно! Последнее лезвие, идущее с небольшим опозданием, начало преграждать мой путь.

В очередной раз наступив на цилиндрическую поверхность, я позволил ноге на долю секунды задержаться, тем самым получив возможность для более сильного толчка. А затем прыгнул. Повернувшийся мост немного изменил траекторию моего прыжка, и, вместо того, чтобы полететь прямо, я слегка отклонился вправо. Этого как раз хватило, чтобы избежать лезвия - оно лишь чиркнуло по моей спине. Впрочем, из-за того же отклонения я теперь летел не в открытый проход, а в гладкую скалистую стену!

Вот тут-то меня и спас Геминус, которого мне еще никогда не удавалось призывать настолько быстро. Я даже не закрыл глаза, чтобы представить, как его длинные руки молниеносно вытягиваются и цепляются за дверной проем, и тут же резко подтягивают к нему мое тело. Все произошло как-то само собой и так быстро, что я еще не успел осознать случившегося, как уже стоял на пороге длинной и широкой залы, хлопая широко раскрытыми глазами.

Сердце бешено колотилось, а изо рта вырывалось частое дыхание. Понемногу приходя в себя, я щурился, разглядывая место, в которое попал: через огромную залу, подобно дороге, был проложен длиннющий красный ковер. По бокам от него возвышались поддерживающие высокий свод массивные колонны - на каждой висело по небольшой чаше, где весело плясали языки пламени. Огонь. Вот отчего мне было так тяжело смотреть вокруг!

Я быстро деактивировал свое "ночное зрение", попутно удивляясь: как в месте, в котором, возможно, веками никого не было, мог гореть огонь?! Разве что он был магическим. Или же здесь все-таки кто-то был?

Очень осторожно я двинулся вперед. Колонны разделяли топорно вытесанные в скале и выступающие из нее арки, и каждую из них венчало уродливого вида изваяние. Эти скульптуры представляли собой крылатых существ, которые лишь отдаленно напоминали человека. Опираясь на жилистые руки и по-звериному изогнутые ноги, тощие тела истуканов изогнулись, словно те вот-вот собирались броситься на любого, кто посмел нарушить тишину этих древних чертогов. Длинные когтистые пальцы впились в камень, а маленькие черные глаза как будто следили за мной - неодобрительно и угрожающе.

Тем временем я прошел уже бо?льшую часть пути, отделявшего меня от закрытой каменной двери, что находилась в конце этого просторного помещения. Мне захотелось быстрее до нее добраться. Перестав разглядывать тварей, я прибавил шаг, и вскоре был у цели.

На странной двери - хотя, скорее ее можно было назвать плитой - не было ни замка, ни ручки. Похоже, что она открывалась с помощью какого-то механизма, но никакого рычага или переключателя нигде рядом видно не наблюдалось. В центре находился большой кристалл. Круглый и почти сливающийся с камнем, он показался мне сначала лишь искусной лепкой. Однако когда я до него дотронулся, кристалл вдруг недобро засиял красным светом.

В этот же момент за спиной раздался звук, похожий на треск раскрывающейся скорлупы. Я моментально развернулся и выхватил меч. Картина впечатляла: статуи, сбрасывая с себя трескавшуюся и осыпающуюся каменную кожу подобно змеям, стали оживать. Их глаза угрожающе вспыхивали точно таким же злобным светом, что и кристалл в плите, быстро наполняя собою полумрак. Освобождаясь от своего вместилища, каждая из тварей, втянув крючковатым носом воздух и запрокидывая голову, издавала пронзительный вопль.

Два ближайших инфернальных создания уже расправили тонкие перепончатые крылья и, рассекая воздух, с диким визгом ринулись на меня. В мгновение ока одно из них оказалось слева и, намереваясь вцепиться мне в горло, жадно вытянуло вперед острые когти. Но я был тоже не так-то прост - зря, что ли, направляемый своим мудрым наставником, проводил столько времени в изнурительных тренировках и оттачивал мастерство в боях с различными существами?!

Уворачиваясь от протянутых лап, я совершил молниеносный взмах мечом, и обезглавленная тварь рухнула на пол, заливая его потоками темно-зеленой жижи. Продолжая движение оружия, я сделал им небольшую петлю в воздухе и, резко разворачиваясь, воткнул его в открытую пасть подлетевшей справа летучей бестии - в предвкушении человеческой крови она уже успела пустить слюну. Мой клинок, ломая желтые клыки, со скрежетом прошел в глотку монстра и, пробив череп, вместе с брызгами мозгов вышел с другой стороны.

Быстро выдергивая меч, я был вынужден отскочить в сторону и одновременно рубануть наотмашь очередную тварь - с рассеченным крылом она, прокатившись кубарем по полу, врезалась в стену. На добивание не было времени: с разных сторон на меня почти одновременно набросились еще три существа. Одному из них я, описав в воздухе восьмерку, двумя быстрыми ударами сначала отсек обе лапы, а в следующую секунду распорол верещащей от боли бестии брюхо - с противным хлюпающим звуком из него хлынула мешанина внутренностей. Несмотря на скорость атаки, она все же заняла слишком много времени. Отпрыгивая в сторону, я почувствовал сильный удар когтистой лапы в спину, что сбил меня с ног.

Между лопатками заныло, впрочем, доспехи выдержали. Я сгруппировался и прокатился по полу, а затем тут же снова вскочил на ноги. Правда, только лишь для того, чтобы снова получить еще одну плюху от другой бестии, что молнией промчалась мимо. На этот раз пострадало левое плечо - в самый последний момент я все же успел уклониться от атаки, намеченной мне в голову. Сорванный этим яростным ударом наплечник с жалобным звоном запрыгал по каменным плитам, а плечо пронзила острая боль: видно, один из когтей все же зацепил мою плоть. Но оставаться на одном месте было равносильно смерти и, перекувырнувшись, я снова встал на ноги.

Над местом, где я только что лежал, пронеслась еще одна летающая тварь, высекая искры скрежещущими по полу когтями. Быстро осматриваясь и уворачиваясь от очередного наскока, я насчитал четырех монстров. Двое из них, дико воя, неслись ко мне, в то время как двое других - те, которые только что атаковали - делали петлю для нового захода.

Я резко метнулся к ближней стене и, набрав необходимую скорость, побежал по ней вверх. Примерно в трех ярдах от пола я с силой оттолкнулся и, сделав в воздухе сальто, оказался сзади ринувшихся за мной тварей. Не ожидав от меня такого маневра, они с размаху врезались в стену. Я же перехватил меч обеими руками и, оказавшись на ногах, нанес мощный рассекающий удар, что разрубил обеих гадин пополам.

Не успели расчлененные ошметки достигнуть пола, как я с разворота прыгнул на очередную цель, моментально превращая ее из нападающей в жертву: резкий наскок и клинок вошел в сердце бестии. Пронзив ее насквозь, я с силой врезался в тварь корпусом и почувствовал на себе последний смрадный выдох. Вслед за ним из ее рта прямо на меня выплеснулась струя вязкой зелени. Впрочем, тело существа послужило мне хорошим щитом, закрыв от атаки последнего монстра, которому удалось лишь оторвать крыло мертвого собрата. Разъяренное неудачей существо было вынужденно пойти на очередную петлю для нового захода.

Упираясь в пронзенный труп левой рукой, я выдернул ушедший по самую гарду меч, а затем, оттолкнув безжизненное тело, приземлился на ноги. Летучая бестия, снижаясь и готовясь к атаке, быстро приближалась ко мне. Я бросился вперед и, упав на спину, заскользил по залитому кровью монстров полу, одновременно выставляя вперед зажатый в обеих руках клинок. Прокатившись под обескураженной тварью, что неслась на полной скорости и не имела никакой возможности столь быстро изменить направление полета, я распорол гадину от темени до паха. Пролетев еще несколько ярдов и заливая все по ходу движения внутренностями, она, с хрустом ломая кости, врезалась в одну из колонн. Мое движение постепенно замедлялось. Я громко выдохнул и обессиленно закрыл глаза.

Вся эта стремительная битва заняла не больше минуты и выжала из меня почти все силы. Я позволил себе на секунду расслабиться - моя первая ошибка. Когда я почувствовал надвигающуюся опасность, было уже слишком поздно.

Монстр - тот самый, которому я еще в начале битвы рассек крыло, но не успел добить - шипя, напрыгнул сверху и мертвой хваткой вцепился в мои запястья, лишая возможности использовать оружие. Из его пасти, капая мне на лицо, стекала омерзительная тягучая слюна, а челюсти, бугрясь напряженными желваками, громко клацали в угрожающей близости. Я попытался вырваться из цепких лап, но это оказалось бесполезной затеей.

Меж тем, полностью уверенный в победе, гад не торопился расправиться со мной. Из его пасти вырвался гнусавый звук, напоминающий гнусное хихиканье, а вслед за этим медленно, подобно угрю, высунулся длинный красноватый язык. Он двинулся к моей рассеченной щеке - последней твари удалось-таки слегка зацепить меня - и, дотронувшись до пореза, слизнул кровь. Ее вкус вызвал у летучего монстра что-то сродни чувству эйфории: его глаза закатились, а изо рта хлынул новый поток жижи. Этого момента я и ждал.

Быстро подтянув к животу ноги - они все еще были свободны - я со всей силы лягнул уродца под дых. От боли и неожиданности он на мгновение ослабил хватку - этого мне хватило, чтобы молниеносно выдернуть все еще сжимающую меч руку и воткнуть в глотку монстра холодную сталь. Выкатив удивленные глаза он, захлебываясь собственной кровью, рухнул на меня.

Тело существа оказалось очень тяжелым в сравнении с его достаточно небольшим ростом (оно было слегка крупнее меня) и из моей груди вырвался сдавленный хрип. Я с силой отпихнул труп, поднялся на ноги и, сжимая рукоять меча, осмотрелся вокруг.

По всему залу в гробовой тишине лежали мертвые твари. Тела павших первыми вспыхнули знакомым золотистым огнем, и потоки Изначальной энергии прихотливыми всполохами неторопливо двинулись ко мне. Вскоре весь зал наполнился завораживающими узорами, которые тонкими щупальцами тянулись к моему телу со всех сторон и опутывали его подобно кокону. На какое-то мгновение мне даже показалось, что я вижу это восхитительное зрелище со стороны! Ласково проникая в мою плоть, эти потоки наполняли силой и легкостью, исцеляли раны. После того как все закончилось, и зала, освещенная лишь факелами, снова погрузилась в полумрак, я еще некоторое время простоял закрыв глаза - Изначальная энергия дарила невероятные чувства, и каждый раз они оказывались восхитительными и насыщенными, словно впервые.

А разомкнув веки, я почувствовал себя бодрым и свежим, будто этой стремительной и ожесточенной схватки никогда и не было. Подойдя к закрытой двери, я вновь приложил руку к кристаллу. На этот раз он загорелся голубоватым светом, и плита, открывая мне проход, с легким рокотом ушла в пол.

Переступив порог (дверь за мной тут же закрылась), я снова оказался в полной темноте, и опять был вынужден прибегнуть к ночному зрению. Изо рта вместе с выдохом вырвалось облако пара, что быстро растаял в холодном воздухе. Вместо свежести, сопутствующей обычно такой температуре, он был на удивление тяжелым и неприятным.

Оглядевшись, я понял, что оказался в небольшом помещении. Как пол, так и стены были абсолютно гладкими - последние уходили куда-то вверх, теряясь в густой чернильной темноте. Я двинулся вперед и, пройдя около сотни шагов, увидел противоположный конец комнаты. К моему удивлению, возле стены, облокотившись на нее, сидел живой человек - из-под тряпья, в которое он был облачен, едва теплясь, исходило красноватое сияние. Впрочем, кем бы он ни был - бедняга являлся узником этого места: от закрепленных на его кистях кандалов в обе стороны шли тяжелые длинные цепи.

Мое внимание сразу же привлекли сапоги - в отличие от всего остального, они сияли слабым золотистым светом. Впервые я видел что-либо подобное! Однако от необычного зрелища меня отвлек пришедший в движение узник. Он медленно поднял до этого момента бессильно опущенную голову, и из непроглядной - даже для моего истинного зрения - тьмы капюшона, наброшенного на его голову, вырвался ужасный нечеловеческий хрип. Я резко отскочил назад, одновременно обнажая клинок.

Внезапно глаза существа, первоначально принятого мной за человека, вспыхнули ярким красным огнем, двумя лучами прорезая тьму и опаляя меня ненавидящим - я совершенно отчетливо почувствовал это - взглядом. Изо рта узника снова вырвался душераздирающий звук, но теперь он походил скорее на рычание.

Звякнув цепями, невольник в мгновение ока очутился рядом со мной, хотя до этого нас разделяло не меньше десяти ярдов! Я едва успел отпрыгнуть - его рука, пальцы которой оканчивались короткими толстыми когтями, в мощном рывке вспорола воздух. А уже в следующее мгновение он вновь был возле меня, и на этот раз мне пришлось парировать серию молниеносных атак.

Обступающую нас тьму прорезали искры - они сыпались от моего клинка каждый раз, когда он отражал очередной удар когтистых лап узника и сверкали для меня алыми огнями. Руки противника были настолько быстры, что казались размытыми пятнами, подобно крыльям бабочки, окружающими одетую в лохмотья фигуру. Шум битвы тонул в истерическом звоне цепей узника - похоже, достаточно длинных, чтобы обеспечить ему свободное передвижение по всей огромной камере. Сам он что-то негромко бормотал на языке, очень напоминавшем по произношению изначальный, и внезапно я понял, что если когда-то это существо и было разумным, то давно уже сошло с ума.

Тем временем мое довольно плачевное положение никак не менялось: я едва успевал парировать градом сыпавшиеся на меня удары. Быстрые как мысль, они не давали никакой возможности для контратаки. Отпрыгивая назад, я пытался улучить момент для контратаки, но узник раз за разом тут же вновь возникал рядом со мной, продолжая свой бешеный натиск. Не знаю, каким чудом мне все еще удавалось избегать его атак - из-за их стремительности пришлось практически выключить мозг и полностью положиться лишь на свои выработанные годами и в последнее время значительно обострившиеся рефлексы.

Отскочив в очередной раз, я стремительно выкинул вперед руку, нанося укол, казалось бы, в пустое место. Но мне удалось правильно рассчитать момент. В самый последний миг мой меч вошел в грудь невольника, что возник точно из воздуха.

Издав жуткий хрип, он замер, но в следующий миг вновь - еще яростнее - возобновил свой напор! Я едва успел выдернуть из него клинок для отражения этих невероятных выпадов.

По моим расчетам, мой меч должен был пронзить его сердце, но это странное существо не только не погибло, а, напротив - стало еще быстрее! Впрочем, времени на удивление не было: противнику и так удалось воспользоваться моим замешательством и зацепить мою левую руку.

Узник яростно продолжал свой безумный натиск, однако я стал замечать, что он мало-помалу слабеет. К моему счастью, ранение все-таки не прошло для него бесследно! Увернувшись от очередной атаки - когти просвистели в воздухе буквально в волоске от моего лица - мне удалось нанести еще один, на этот раз режущий удар наотмашь, который зацепил плечо существа. Издав яростный вопль, противник оказался сбоку, а затем резко переместился мне за спину. Крутясь вокруг со всей возможной скоростью, я не сразу разгадал этот маневр. А когда до меня - буквально через мгновение - дошло, что узник намеревался сделать, было поздно: длинные цепи уже оплели мое тело.

Я попытался вырваться, но безрезультатно - мой коварный недруг, крепко схватив другой конец цепей, с силой дернул их на себя. Не успев выпутаться из этой железной петли я, сбитый с ног, полетел прямо в объятия полоумного невольника.

Если бы не разделявшее нас расстояние, думаю, на этом битва, как и моя жизнь, закончилась бы. Однако мне удалось сгруппироваться и, втянув шею, закрыться руками. Страшный удар правой руки узника, нацеленный мне в голову, вместо этого жалом впился в левое плечо, и наплечник, что пострадал еще в битве с летающими тварями, не выдержал.

Острые когти существа оказались прочнее стали и пробили ее насквозь, вгрызаясь в мою плоть до самой кости. Дикая боль пронзила мозг, а мое ночное зрение вспыхнуло всеми цветами радуги. Все же, атака хоть и была сильной, не смогла существенно изменить траектории моего полета - меня лишь немного развернуло вправо. Со всего размаха я врезался в невольника, угодив правым наплечником прямо ему в голову и тоже сбивая с ног.

Пролетев еще несколько ярдов - мой безумный недруг явно не озаботил себя расчетом применяемых сил, когда дергал цепи - мы кубарем покатились по земле. Я несколько раз сильно ударился раненым плечом, и ужасная боль вновь пронзила меня насквозь. Превозмогая ее и быстро выскальзывая из цепей, я вскочил на ноги. Мне удалось опередить противника - он запутался в собственных узах.

Невольник все продолжал дико вопить и метаться, как рыба в силке, и лишь еще больше затягивал свои путы. Не теряя ни секунды, я кинулся к нему.

Стоя на коленях - единственное, в чем преуспел узник - он вытянул вперед одну свободную руку, интенсивно орудуя ей и безуспешно пытаясь достать меня. Перехватив меч двумя руками, я отсек беспокойную конечность, и существо издало полное ненависти шипение. Обрубленная рука с приглушенным стуком упала на пол, однако из страшной раны не хлынули потоки крови - похоже, тело невольника в течение долгого - я даже боялся представить насколько долгого - заключения иссохло и мумифицировалось.

Он перестал дергаться, судя по всему, осознавая, что это конец и, может быть, даже желая, чтобы все завершилось. Лишь горящие красным светом глаза по-прежнему обжигали меня бессильной яростью. Я занес меч и одним резким ударом обезглавил своего противника, к которому сейчас даже чувствовал жалость.

Закутанная в капюшон голова, подпрыгивая, покатилась по полу, а тело, немного осев, с тихим шелестом неожиданно рассыпалось в пыль. Металлические оковы, лишившись своего пленника, с громким лязгом тяжело упали на камень. Вслед за ними, тяжело дыша, грузно осел и я. Наступила тишина.

Плечо раздирала невыносимая боль, а вся одежда пропиталась кровью. Потоки Изначальной энергии, что обычно выходили из побежденных мной существ, на этот раз почему-то не появились. Следовало срочно перевязать рану: после всех этих испытаний было бы обидно умереть на каменном полу этой темницы от банальной потери крови.

Скинув бригантину, я снял мокрую от крови полотняную рубаху и, разорвав ее на куски, крепко перевязал плечо, понимая, что надолго этого не хватит - рана была слишком глубокой. Нужно было как можно быстрее выбираться отсюда!

Взгляд упал на сапоги, которые еще вначале привлекли мое внимание. Они стояли теперь возле груды тряпья и цепей, тускло сияя таинственным светом. Взяв их в руки, я сразу почувствовал древнюю силу, исходящую от этой, без сомнения, магической вещи. Видимо, они и являлись одним из тех артефактов, упомянутых Эфриром.

Поддавшись какому-то внутреннему импульсу, я быстро скинул обувь и надел сапоги на ноги. Надо сказать, что никогда еще обувь не подходила мне так идеально - создавалось ощущение, будто я вообще был босиком. В то же время мои ноги вдруг стали легкими как перышки, даже почти невесомыми! Встав, я немного прошелся, любуясь обновкой и наслаждаясь удивительной теплотой, разливающейся по мышцам нижних конечностей.

Неожиданно я почувствовал стремительно приближающийся барьер, и, подняв голову, чуть не врезался в стену - она возникла прямо перед моим носом! Несколько секунд я тупо разглядывал ее гладкую - без единой трещины - поверхность, не понимая, что произошло. А потом до меня, наконец, дошло.

Сделав всего лишь десятка полтора шагов, я снова оказался у той самой стены, где был прикован узник и от которой за время нашей с ним битвы мы должны были значительно отдалиться! Чтобы проверить свою догадку, я повернул направо и сделал один единственный шаг.

Трудно описать, что произошло. Все мои ощущения твердили мне, что я сделал всего один шаг, однако сейчас я стоял возле небольших отверстий в стене - из них выходили цепи - хотя до этого они находились как минимум в десяти ярдах от меня!

"Так вот каким образом это существо каждый раз молниеносно оказывалось рядом!" - пришла запоздалая догадка.

Обладание такой способностью выводило меня на совершенно новый уровень, делая еще смертоноснее и опаснее! Мои мысли были грубо прерваны ударом обо что-то твердое - я со всего размаха все-таки вмазался в стену.

"Осталось научиться рассчитывать скорость движения...", - потирая ушибленный лоб, подумал я и не смог сдержать улыбки.

Не желая расставаться со своим новым приобретением, методом проб и ошибок мне через некоторое время все же удалось выбраться из темницы - в одной из стен обнаружилась плита, как две капли воды похожая на ту, через которую я попал сюда. Вновь оказавшись в длинном темном коридоре, я возвел очи к потолку и мысленно взмолился, прося неизвестно кого ниспослать мне "небольшой перерыв". На мой вкус на сегодня приключений и испытаний было достаточно!

Сделав несколько десятков шагов в своих новообретенных сапогах, я уперся в металлическую дверь. Какие-то ловушки, если они и были, просто не успели сработать - настолько быстро я теперь передвигался! Издав протяжный скрип, дверь нехотя поддалась, и я зажмурился от яркого света, ударившего мне в лицо вместе со свежим соленым ветром.

Деактивировав ночное зрение, я аккуратно приоткрыл глаза.

Янтарное солнце утопало в сияющих водах бескрайнего океана - благодаря этому сочетанию он принял удивительно-насыщенный хризолитовый, переливающийся золотыми гранями цвет. Я оказался на высоком утесе, что небольшой площадкой выступал из огромной скалы. Возвышаясь на сотни ярдов, эта скала, насколько хватало глаз, гигантской серой стеной разделяла воду и сушу. Снизу доносился приятный уху шум разбивающихся волн, в который вклинивались резкие крики морских птиц - белыми пятнами они реяли над водной массой в поисках добычи.

На краю утеса - спиной ко мне - стоял мой наставник и смотрел куда-то вдаль. Я сделал аккуратный, совсем крохотный шажок и оказался рядом с ним.

- Вижу, ты уже научился пользоваться своим трофеем, - усмехнулся Эфрир, разворачиваясь ко мне.

Я молча кивнул, вытягивая на свое лицо вымученную улыбку. Сказывалась потеря крови: она просочилась сквозь плотную повязку и стекала по руке, капая с пальцев. Плечо раздирала боль, меня мутило и кружилась голова, но я упорно продолжал стоять, глядя в глаза учителя.

- Да, неплохо он тебя потрепал, - продолжая улыбаться своей кривой, непонятной улыбкой, проговорил Эфрир, но его глаза, как всегда, оставались холодными.

Я никогда не знал, шутит он, сердится или просто ехидничает в действительности. Да, наставник смеялся, злился, язвил, но во всех его действиях словно отсутствовала - даже не знаю, как сказать - какая-то человеческая искренность, что ли.

Учитель взял левой рукой мою руку, а правую положил мне на раненое плечо. Ладонь старика засияла так любимым мной золотистым светом, и через несколько мгновений я почувствовал, что боль начала постепенно отступать, пока не исчезла совсем. Вместе с этим свежий приток сил, вытесняя головокружение и противную слабость, значительно улучшил мое самочувствие.

Я снова улыбнулся.

- Вот теперь ты опять похож на самого себя, - удовлетворенно хмыкнул наставник.

- Вы сказали он так, как будто знали этого, кхм, человека, - с улучшением самочувствия ко мне вернулось и мое "знаменитое" любопытство.

Старик вновь развернулся к океану и вперил взор вдаль.

- Да, - немного помолчав, ответил он. - Когда-то его звали Эерихон, и он был похож на тебя - такой же сильный, веселый, бесстрашный... - Эфрир замолчал.

- И что с ним случилось? - осторожно спросил я, не зная насколько уместен этот вопрос. Наставник резко развернулся, пронзая меня своим взглядом.

- Он нарушил единственный запрет Аркхимира и был на многие тысячелетия заточен здесь. Обречен на одиночество, голод и тьму, пока ты не избавил его от сего жалкого существования, - в голосе Эфрира звучала едва сдерживаемая ярость, и я изумился такой кардинальной перемене в его настроении. Но нельзя было упускать шанс разузнать о законах Древнего Мира - сам ведь по незнанию нарушить могу...

- И что же это был за запрет? - еще более аккуратно осведомился я.

- Тебе не грозит! - сквозь зубы отрезал учитель.

Он снова отвернулся, и мы какое-то время простояли в тишине. Неожиданная вспышка гнева, охватившая Эфрира, обескуражила меня. Но тот факт, что он, похоже, лично знал этого нерадивого узника - это до меня дошло только сейчас - просто шокировал! Кем же на самом деле был этот странный старик?! Боясь даже предположить, сколько лет было этому существу, с удивительной охотой взявшему меня под свою опеку, я ошарашенно молчал.

- Прости, Никк, - медленно проговорил наставник через некоторое время. - Я не хотел, чтобы так вышло. Скорее, я должен отблагодарить тебя за то, что ты избавил его от мучений... - Эфрир опять повернулся ко мне. - В любом случае поздравляю тебя с прохождением первого Испытания. Стопы Эерихона - могущественный артефакт, и я рад, что ты их добыл! Однако хочу тебя сразу предупредить - в вашем мире они будут не такими быстрыми, как здесь. Хотя все равно позволят тебе передвигаться более резво, чем ты мог раньше. К сожалению, магические артефакты - даже такие древние, как этот - вдали от Аркхимира теряют значительную часть своей силы...

- Как бы там ни было, они гораздо удобнее моей прежней обуви, - вяло пошутил я, чтобы хоть как-то поддержать беседу и скрыть волнующие меня мысли.

- Думаю, это самые удобные сапоги во всех существующих мирах, - важно кивнул Эфрир.

Как всегда, я так и не понял, шутил ли он или говорил серьезно...