Армагеддон

Глава 17

Глава 17

Пенсионный призыв

Семен, лес в Подмосковье

Альфа и Омега подтянулись в течение десяти минут, и правильно, что им делать с квадрокоптерами с разряженными аккумуляторами в лесу, полном монстров? Семилетняя Наташка еле плелась, хотя я точно знал, что взрослые ей от щедрот отваливали зарядов, в том числе и на выносливость. Тоже, конечно, можно понять, ситуация абсолютно ненормальная — мелкая избалованная девчонка оказалась вдруг в лесу, среди множества монстров, и навидалась за день больше крови, чем многие взрослые за всю жизнь. Очень уж резкий переход от обычного распорядка дня – просмотра мультиков и игр с виртуальными овечками на планшетах.

Лариса тоже выглядела утомленной, и я, пройдя в свое время через множество травм на кумите, понимал, что она нас обманывает, говоря, что ее якобы совсем не тревожат не долеченные до конца умным прибором серьезные раны. Раз уж он врубил ей временное обезболивание на три часа после первого сеанса лечения, так явно не потому, что оно ей было не нужно.

Обе группы, и Альфа, и Омега, о чем-то переговорив между собой, направились всем составом к нам. Я догадался по их лицам, что сейчас мы услышим что-то неожиданное. И так оно и оказалось!

— Ребята, вы же понимаете, что мы обязаны вытащить сюда и мою мать, и Ларисиных родителей? — обратился Константин к нам, – то же касается и родителей наших соседей. Как вы поступили правильно, познакомив нас с этой крайне непростой ситуацией, так и мы не можем вести себя иначе.

— Кроме того, у них, конечно, множество старческих болезней, — продолжила за ним Лариса, – у моей матери вообще начался недавно Альцгеймер, а тут этот ваш волшебный прибор. Он должен, просто обязан им помочь, приведя в нормальное состояние!

По лицам Сереги и Петьки я понял, что о чем-то таком они догадывались. Я вот, круглый сирота, живущий с дядей и тетей, о подобном, естественно, не думал.

— Конечно, мам, конечно пап, — ответил Серёга, – было бы странно, если бы мы забыли о бабушках и дедушках. Будем спасаться всем кланом, от мала до велика.

Быстренько провели учет и предварительную перепись. По линии Сереги нашлось две бабушки (Надежда и Татьяна) и один дедушка (Трофим). По Петькиной — бабушка по маме (Елена) и дедушка по папе (Захар). У моих дяди и тети – двое дедушек (Елисей и Владислав) и бабушка (Галина). Итого – всего восемь. По возрасту была достаточно большая свистопляска — от шестидесяти одного (Надежда) до 79 (Елисей).

Из всех восьмерых пенсионеров без больших проблем можно было привезти в нашу группировку только половину, жившую в Москве и Подмосковье. Еще пара жила в Кисловодске. Но рекорд побили дед Елисей, обосновавшийся в Томске, и баба Татьяна, проживавшая во Владивостоке.

– Значит, так, — сказал Серега, авторитет которого как лидера группы не подвергался больше даже его родителями, впечатлёнными тем, с каким уважением к нему относится даже миллионер Борис, — кто может сам приехать к нам сюда, тех приглашаем. Кто не может — надо срочно вылетать, и привозить. Пока еще самолеты летают.

Следующие полчаса родители посвятили звонкам. В ход шли все возможные пряники, в том числе обещание излечения всех старческих болячек волшебным японским прибором. По итогам тут же составили план. Московские и подмосковные родичи оказались легки на подъем, как и кисловодская пара. Все оказались готовы прибыть к нам на следующий день своим ходом. А вот Томск и Владивосток стали проблемой. Дед Елисей и баба Татьяна оказались крепкими орешками, к себе в гости они звали охотно, но ехать никуда не хотели. Картошка, мол, уже посажена, и огород заглохнет за время отсутствия. Поэтому Серегиным родителям и моим дяде с тетей надо было срочно решать, кто из них поедет уговаривать стариков покинуть «на время» их берлоги. Ехать в итоге решили Серегины родители в полном составе во Владивосток, и моя тетя в Томск. Тут же в Интернете приобрели авиабилеты -- вылет у моей тети оказался завтра рано утром, и дядя тут же повез ее в Москву собирать вещи. Самолет у Серегиных родителей вылетал завтра днем, поэтому они решили еще поохотиться на монстров до позднего вечера.

Решив клановые дела на длительную перспективу, принялись обсуждать текущие.

– Ладно, раз такие дела, и нужно ночью строителей защищать, то думаю, нам надо лечь сейчас спать, отдохнуть часиков пять, а потом выйдем в ночную смену! – сказал Серёга, – ясно же, что наши родичи к этому ещё не готовы!

– Да я не уверен, что и мы готовы! – ответил Петька, – не жутко тебе ночью бродить по этим зарослям? Даст сбой аппаратура на квадрокоптере, и понесем потери. Оно нам надо?

– Ну, значит, чтобы не рисковать сбоем аппаратуры, надо увеличить число квадрокоптеров, – предложил бодро Серёга, – днём у Бориса не получилось поохотиться с нами, но ночью же он сможет? Дадим ему ещё один квадрокоптер, и чтобы он снимал только то, что происходит прямо над нами, на случай, если ещё что внезапно из засады выскочит, как было с этим дуплом давеча.

– Ну, разве что так, – сказал Петька, но убежденным он не выглядел.

– Единственное, что нам обязательно нужно для ночной охоты, так это фонари помощнее, – сказал я, – прикрутить на стволы, хоть видно будет, во что стреляем.

– А ещё можно гирлянды помощнее накрутить на некропета, – предложил Петька, – я ему буду приказывать летать над врагами, нам легче будет целиться.

– А что, идея, – одобрил Серёга, – попрошу Бориса, чтобы организовал подвоз всего этого из города, все равно время ещё завались.

Перекусив, мы отправились спать. Разошлись по выбранным номерам, установив будильники на двадцать тридцать. Не знаю, как остальные, но у меня проблем заснуть не было. Только голову положил на диван, как тут же вырубился. Организм, видимо, заценил приятное разнообразие в моем графике, и не стал сопротивляться халяве. Вот только сон оказался странным. Мне снилось, что я в шотландской юбке, среди множества престарелых родственников моих друзей, а также дяди и тети. Заунывно играет волынка, я, вздымая вверх снайперку, кричу – бойцы, в бой! И вся эта куча стариков и старушек, размахивая инвалидными палочками, кряхтя и ковыляя, бросается навстречу удивлённому донельзя гориллоиду, и начинает его ими охаживать. На этом диком эпизоде и проснулся по звонку будильника.

Спустился в холл. Серёга выглядел бодро и энергично, а вот Петька был как помятый. Я вспомнил о его недавнем ранении, и забеспокоился – достаточно ли он окреп, чтобы идти в ночную ходку.

– Ты как? – спросил его Серёга, тоже, видимо, впечатленный его помятым видом.

– Да не спалось мне совсем, день, да еще и эта стройка шумная! – пожаловался Петька, – только недавно задремал. И тут же будильник зазвенел. Но так – в порядке!

Мы снова перекусили, дождались Бориса, который принес с собой заказанные фонари и гирлянду, поприкручивали фонари изолентой к стволам. Борис одолжил фумаролер у Тамары, ей все равно сейчас отсыпаться после вечернего марафона. Вышли мимо суетившихся по всей территории рабочих в лес. Запустили три квадрокоптера. Петька в том же месте, где оставил ската, обнаружил его сущность, и поднял. Некропета мы тут же плотно обмотали гирляндой и отправили вперёд. Выглядел он эпично, словно небольшая летающая тарелка пришельцев.

Лес хранил зловещее молчание. Я не был в ночном лесу с той самой ночи, когда гориллоид убил Валерку, воспоминания о том, как все случилось, настойчиво лезли в голову, и мне было не по себе. Но кого это волновало?

– Есть контакт, – сказал Петька, – судя по размерам, гориллоид. Сотня метров влево. Нас, судя по всему, засёк, двигался в нашу сторону, а теперь засел в засаду в кустах.

– Ну, так не проблема прогуляться к нему навстречу! – воскликнул я, и, свернув налево, возглавил наше шествие. Со страхом оно так – либо он тебя парализует, либо ты его ломаешь через колено. Либо, что самый плохой вариант, ты зря к нему не прислушался, и тогда для тебя все хреново.

Пройдя ещё полсотни метров, остановились – следовало убедиться, что других монстров поблизости точно нет. Ночное время не располагает к ошибкам.

И только после этого погнали некропета на кусты, в которых засел гориллоид. Петька предусмотрительно держал его метрах в четырех над поверхностью, чтобы гориллоид и шанса не имел его достать, даже в прыжке. Скат закрутился над кустом, но монстр вел себя стоически, на провокации не поддаваясь.

– Ладно, чтобы не возиться тут долго, я в него пальну, чтобы он выскочил, Серёга выстрелит в голову, а Борис в то же место добавит из фумаролера, – предложил я, – заодно и посмотрим, какой эффект произведет столкновение плазмы с замороженными тканями.

Никто не возражал, и я, тщательно прицелившись в обозначенное квадрокоптером тепловое пятно, пальнул в его центр прямо через кусты. Разъяренный вопль подтвердил, что я попал, и гориллоид тут же и выскочил нам навстречу. Освещения с нависавшего над ним ската хватало, чтобы четко различать контуры монстра, но и только, гирлянды все же не предназначены для серьезного освещения. Да, при такой освещенности моя винтовка играть парой для фризера по стандартной схеме не будет. Авось предназначенные для атаки по площадям стволы Серёги и Бориса сыграют.

Как и договаривались, Серёга выпалил первым, вот только понять с двадцати метров попал ли он в голову, я не смог. Что вообще попал, было понятно, гориллоид характерно дернулся после выстрела. Фонари, прикрепленные к стволам, тоже в плане освещения были не ахти. Вслед за ним, хладнокровно прицелившись, выстрелил Борис. Гориллоид дернулся, но бежать на нас не перестал. Я тут же скастовал на его ноги обледенение, и вот это помогло – монстр поскользнулся, его повело влево, и он кубарем покатился по земле. Едва он начал вставать, на нем скрестились лучи всех наших фонарей, и с десяти метров стало видно, что, и Борис, и Серёга в голову не попали – белесое пятно от фризера красовалось на левой ключице, дымящаяся яма от фумаролера на правой. К счастью, моя наледь, заставившая монстра поскользнуться, дала нам необходимые секунды, чтобы перезарядилось оружие Серёги и Бориса, и вблизи они уже не промазали – одна половина морды зверя заледенела, другая зазияла почерневшей выбоиной. Вот только после этого успевший вскочить на лапы гориллоид медленно рухнул на спину.

– Вот что я скажу, друзья, – покачал головой я, – ни хрена мы ещё не готовы воевать с монстрами ночью. Надо валить домой, и ждать рассвета. А то моя чуйка мне настойчиво говорит, что не все из нас доживут до утра, если мы сейчас не остановимся. Заклинание мое ледяное теперь минут сорок на откате будет, ну ладно, можем, конечно, использовать Серёгину хромоту. А что делать после того, как и она сыграет? Рисковать жизнью без запасных вариантов?

– Ну, ещё ската моего можно натравить, чтобы электричеством ударил, – неуверенно сказал Петька, но не очень настойчиво, видно было, что ему больше охота похвастаться своим некропетом, а не продолжить охоту под покровом тьмы.

– Можно-то можно, главное, чтобы он в темноте не промахнулся, – сказал Серёга, тоже осознавший, что мы сейчас, с достаточно лёгким и привычным противником, гориллоидом, едва не влипли в переплёт. И все из-за непривычных условий охоты в темноте.

– А что тогда делать с безопасностью рабочих? – спросил озадаченно Борис.

– Сказать им строго-настрого, чтобы из кабин своих экскаваторов и машин на окраине леса не высовывались, если жить хотят, – сказал я, – чай, не дети малые, страшилки про бешеных зверей, нападающих в лесу на прохожих, в интернете и по телевизору видели. А я в Интернете не читал ни про одно нападение «бешеных животных» на тех, кто находится в кабине машины. Похоже, что охотятся только на тех, кто из них вылезет, ну и на пешеходов с велосипедистами.

– И можно приврать, что тут вчера кого-то бешеный медведь насмерть задрал, и его все ещё не поймали, – подсказал Петька, – проверить не смогут, а впечатлиться должны.

– Давай тогда сейчас ляжем спать, а утром встанем, с учетом того, что уже после обеда спали, в пять тридцать, и перед охотой на монстров устроим совещание по поводу прокачки, – предложил Серега, – я понимаю, что у нас сейчас каждый день неразбериха всякая, и мы мечемся, но накопилась уже куча артефактов, и пора подумать о том, как правильно все это использовать для роста. Ну и обменяться соображениями по поводу того, как правильно это делать. Каждый из нас что-то да увидел уже, что остальные не заметили, и наверняка какие-то мысли по этому поводу в голове появились.

Будильник поставил на четыре тридцать утра. Решил встать за час до назначенного времени, чтобы покопаться на рынке, подумать о модели своей прокачки. Несмотря на то, что поспал вечером, заснул тут же сном праведника, едва голова коснулась подушки. Но разбудил меня вместо будильника громкий стук в дверь. Глянул на экран смартфона – пятнадцать минут пятого.

– Семён, вставай, беда! – услышал я приглушённый крик Серёги.

Взметнувшись из-под одеяла, я схватил снайперку и в одних трусах выскочил в коридор.

– Монстры напали? – спросил я Серёгу, стоявшего в спортивных штанах с голым торсом, прижимая к себе фризерку.

– Хуже, блин! – с отчаянием сказал он, – с Петькой полная беда! Он монстром стал!

– Чего? – вылупил на него глаза я.

– Говорила же умная машина, что нам нужно его срочно лечить на большом медицинском комплексе, что ее мощностей недостаточно, чтобы вытравить чужое ДНК! Дебилы, блин!

– Так что случилось-то? – не выдержал я.

– Он в одной комнате с братом спать лег! Вот несколько минут назад мать его зашла их проведать, а Петька во сне щупальца зелёные выпустил и в брата ими впился!

– И что, убил его? – испуганно спросил я.

– Мать вовремя вошла, закричала, Петька проснулся, и щупальца втянул! А брат теперь в коме, приборчик наш медицинский к нему присобачили, но он ничего не может сделать. Сам его в кому ввёл! Требует немедленно его в продвинутый медицинский комплекс класть, иначе не гарантирует сохранение жизни!

– А Петька чего? Ты же сказал, он теперь монстр! – не понял я.

– Так пока не спит, в порядке он, никаких щупалец не выпускает, но сам понимаешь, в шоке. Сидит в той же комнате, где малой, в полном ауте, но теперь их вдвоем не оставляют.

– Так и что делать теперь? – задал я самый логичный в такой ситуации вопрос.

Серёга на секунду замер, похоже, пытаясь собрать мысли в кучку.

– Я что тебя разбудил – будем делать то же, что в прошлый раз с малым медицинским комплексом! У нас дофига набралось всяких элементов и зарядов, так теперь садимся и начинаем компоновать заявки на обмен на элементы для стационарного медицинского комплекса, и на конфигураторы для грейда оборудования. Выставляй по три наименее ценных трофея в обмен на один элемент медкомплекса, или на конфигуратор, или по два самых ценных, с твоей точки зрения. Садись и начнём!

Серёга высыпал кучу трофеев прямо на диван, разделил ее на две примерно равные кучки, одну придвинув к себе, и мы начали выставлять на рынок заявки. Учитывая ситуацию, в дело пошло все. Да, есть лакомые вещи, которые хотелось себе оставить, но это ещё успеется – у нас сразу два больных, которых надо срочно спасать. С Серёгой я согласился – машинка нас честно предупреждала, что нужно лечить Петьку на стационарном устройстве, а мы что-то расслабились, решили, что подождет. Петьку, конечно, было жалко – если малой помрёт, он же себе никогда не простит. И понятно, почему – как ни пытайся оправдаться, что это последствия ранения, а вряд ли сможешь сам себя простить.

Первым выставлять заявки закончил Серёга, когда я вышел из интерфейса, он сидел и ждал меня.

– Слушай, ты же вроде вчера говорил, что выставил заявки на элементы этого медкомплекса и на конфигуратор, если не ошибаюсь, – спросил я Серёгу.

– Выставил, да, четыре заявки, две из них сыграли, так что у нас теперь есть один конфигуратор и два элемента к этому медкомплексу, – кивнул Серёга.

– А нужно сколько? – уточнил я.

– А нужно семь! – ответил он.

– Ясно. Ну что теперь делать, только ждать, пошли проведаем Петьку и малого! – сказал я.

Поднялись этажом выше до той комнаты, где все и случилось. Зайдя в дверь за Серегой, сразу обратил внимание на Петьку, сидевшего с убитым видом в дальнем углу. Он даже не заметил, что я вошёл, глаз не отводил от дивана, на котором лежал брат с приборчиком на груди. Выглядел он паршиво – абсолютно бледный, даже хуже, чем мы застали самого Петьку в больничке вчера. Рядом с диваном в немом отчаянии сидели родители Петьки.

– О дивный новый мир! – прошептал Серёга.

– Что же в нем дивного? – шепотом не согласился я, и пошел потихоньку к Петьке.

Присев рядом с ним на корточки, хлопнул его по плечу:

– Держись, братуха! На аукцион выставили на обмен прорву заявок, соберём мы твой стационарный комплекс, и откачаем и брата, и тебя в норму вернём!

Петька мне кивнул в ответ, но у меня не сложилось впечатление, что он меня вообще услышал. Покачав головой, я махнул рукой Серёге, приглашая его на выход.

Вышли из комнаты, и я предложил.

– В пределах пятнадцати минут светает, давай разбудим Бориса, и рванём на охоту за монстрами! Набьем новые трофеи, выставим ещё новых заявок на обмен. Чем их больше, тем выше шансы, что кто-то на них польстится. Быстрее соберём и прокачаем этот крутой стационарный комплекс! И надо объединить всех, кто остался, в одну группу, пусть тоже идут в лес.

– Ты прав! – ответил Серёга, – только подожди минутку.

Серега вернулся в комнату, я, заглянув, услышал, что он говорит Петьке:

– Мы на охоту, ты остаешься за главного.

Я так понял, что Серега пытается его вдохновить. Не уверен, что получилось…

На то, чтобы разбудить Бориса и собраться, ушло не так и много времени. По второй группе вышло сложнее – дядя мой должен был приехать, проводив тетю, из аэропорта еще часа через полтора, Серегины родичи все уже уехали вчера поздней ночью, оставив только Наташку, Петькины, понятное дело, сидели у постели младшего сына. Решили, что пока поохотимся втроем, а потом, когда дядя вернется, сформируем из него, Бориса и Наташки отдельную группу.

Через пятнадцать минут мы уже вышли из здания. Как раз рассвело, и я впечатлился. За ночь рабочие успели сделать очень много, появились контуры будущего забора. Фундаментные блоки были уже в земле по всему периметру, а плит перекрытия успели положить по три штуки от них.