Армагеддон

Глава 4

Глава 4

Глава 4

По следам покойника

Юрико, в виртуальной игре

Вдохновленная, начинаю осторожно спускаться. Вдруг снизу раздается свист. Перевожу взгляд, и сердце уходит в пятки, и, хотя это одна из моих любимых русских пословиц, сейчас это не важно. Важно, что в двух метрах от моего дерева стоит и ухмыляется воин. Снаряжен в совершенно другом стиле, чем тот единственный убитый воин, которого я видела в поселке, доспех пластинчатый, а не из отдельных нашитых бляшек, округлый шлем, наколенники и налокотники, меч и кинжал на поясе, лук и колчан со стрелами за спиной. А значит — это точно враг.

– Ну-ка, спускайся ко мне! — говорит он, вдоволь поухмылявшись.

Уже хорошо, что в меня не стреляют прямо сейчас! Я, утвердительно кивнув, начинаю торопливо спускаться, при этом лихорадочно продумываю, что делать дальше. Естественно, что и стрела, и вилы остались лежать под деревом, только ножик я повязала обрывком веревки на сарафан под шею. Пока обдумываю идеи, стараюсь выглядеть как можно более неловкой, при каждом движении бьюсь о дерево, или наступаю ногой мимо своих самодельных ступенек.

— Не спеши так, а то упадешь! Ты мне нужна живой, ненадолго, конечно, но живой! – снова говорит солдат, и я понимаю, что цель достигнута — он совсем не боится неуклюжей девчонки, спускающейся с дерева.

План появляется. Спустившись на четыре метра, и отвязывая очередной раз ступеньку, тщательно отмеряю два с половиной метра веревки, и наматываю ее на руку. Затем словно неловко поворачиваюсь, делаю вид, что снова оступилась, но в этот раз не поправляюсь, а прыгаю на голову воина.

Расслабленный моими маневрами, он не сразу реагирует, а когда начинает все же пятиться от меня, уже поздно. Мои ноги стремительно прилетают ему прямо в лицо, опрокидывая на спину. Приятный хруст хрящей свидетельствует о том, что я, как минимум, сломала противнику нос. Я совершаю круг вокруг ствола прямо над землей, для того и вымеряла веревку, и прыгаю на ствол дерева в полуметре от земли. Тут же разматываю верёвку с руки, чтобы освободиться. Вижу, что воина я нокаутировать не смогла, он ошеломлен, но уже начинает вставать, злобно ругаясь. Шлем от моего удара слетел, нос и губы в крови. Я хватаю вилы и выпрямляюсь, он становится на колено, и выхватывает меч. Естественно, он ждет, что я попытаюсь проткнуть его вилами, но для меня вилы ценнее, как тяжелый тупой меч. Слишком из дрянного железа сделан наконечник, доспех таким колющим ударом не проткнуть. Простейший рубящий удар мен сверху — то, чего мой противник вовсе не ждет. Как и учил меня сэнсэй, я вкладываю в него всю силу, словно стараюсь разрубить оппонента прямо до земли. Воин успевает поднять меч, но такой силы удар он сдержать не может. Меч легко отклоняется вилами вниз, верхняя часть древка с железным наконечником со страшной силой обрушивается на темечко противника. Воин падает куклой вниз лицом, так и не успев встать с колен, и по совершенно безвольному падению появляется понимание, что он уже никогда не встанет.

Слева раздается грозный вопль, и я, оборачиваясь, вижу, что на меня несется, выскочив из кукурузы, еще один воин. Хорошо, что он не пришел вместе с первым, но что произошло с его товарищем, явно видел, раз мчится на меня со злобным ревом и выхваченным мечом. За плечом у него тоже виден лук, но, к счастью, он одержим идеей покончить со мной мечом. Это удачный расклад для меня.

На мгновение обдумываю, стоит ли взять меч, выпущенный моим первым противником из рук вместо вил. Решаю все же и дальше биться вилами, они длиннее меча раза в полтора. Становлюсь в миги-дзёдан, и жду своего врага. Когда до него остается шесть шагов, тоже бегу ему навстречу, и вижу, что он обескуражен и начинает притормаживать. Тем не менее, сблизившись, он пытается зарубить меня ударом сверху, очень похожим на тот, которым я только что убила его соратника. Ухожу от удара легким шагом назад и тут же, поднимая руки, наношу свой удар сверху, пользуясь тем, что меч врага слишком сильно опустился вниз. И страшный удар беспрепятственно проходит в голову. Но этот воин в шлеме, и навершие вил соскальзывает с округлого бока вниз, лишь немного оглушив врага. Вижу по глазам, что он «поплыл», и поднимает меч слишком медленно, и тут же наношу прямой удар лезвиями вил прямо в лицо. Да, железо паршивое, но в левый глаз и щеку противника лезвия входят без затруднения. Тошнотворное зрелище, но в этот раз, в отличие от моей реакции при виде тела госпожи Канае, меня не тошнит – видимо, закаляюсь. Или понимаю подсознательно, что я внутри игры, и нечего слишком бурно реагировать на виртуальное убийство.

Воин, выронив меч, падает на колени, прижимая руки к лицу. Выдергиваю вилы и страшным ударом сбоку бью так, чтобы удар сбил с головы шлем. Шлем улетает вверх, а я возвратным ударом в висок добиваю его, чтобы не мучился. Хруст костей черепа подтверждает, что у меня получилось.

Тут же озираюсь, и прислушиваюсь, нет ли еще противников. Вроде все тихо — никто больше не кричит и не бежит ко мне, размахивая мечом. Следующий момент, который считаю самым важным — подхватываю с земли свой первый трофей – стрелу, сдираю с воинов колчаны, и прикладываю оперение стрелы к тем, что находятся в колчанах. С облегчением вздыхаю — снайпер, что стрелой пробил стену в хижине – это второй воин. Моя стрела идеально подходит к тем, что находятся в его колчане, и сильно отличается от стрел первого. Похоже, заметив, что я сбежала из поселка, они пошли меня искать, и на свою голову нашли.

На всякий случай осторожно выглянула из-за деревьев. Между кукурузным полем и деревьями был небольшой промежуток в пару метров шириной. Внимательно его осмотрела – увидела только две свежие полоски следов, в полсотни метров один от другого. Получается, что мои враги действительно были вдвоем, и разделились, чтобы охватить большую территорию. Вначале они искали меня в кукурузе, затем, один из них первым вошёл в лесополосу и обнаружил меня. Хорошо, что я спустилась быстро, до того, как подоспел второй.

Успокоившись, вернулась к телам. Настал момент сбора добычи. Интересно, как тут выстроена механика сбора лута, исчезнут ли тела, если я к ним прикоснусь? Подошла к первому убитому, протянула к нему руку, осторожно прикоснулась пальцами к плечу. В отличие от привычной на Земле ситуации, тело никуда не исчезло. Ясно, значит тут лут — это то, что снимешь с убитого противника. Ничего не имею против. Вспомнила заодно и про интерфейс – решила глянуть, есть ли он тут, и отличается ли чем, если есть? Закрыла глаза, интерфейса не было. Впрочем, не факт, что не появится потом.

Десять минут обыска трупов — и в моем распоряжении появились:два меча, два лука с колчанами, почти полными стрел, два кинжала, два пластинчатых доспеха, два шлема, две пары наколенников и налокотников, а также два тощих кошелька, в которых я нашла золотую монету, девять серебряных монет и кучу меди. Пластинчатые доспехи оказались для меня слишком большими в плечах, как не жаль, подошли только налокотники, наколенники и один из шлемов. Мечи оказались неплохими по качеству, но с толстым лезвием и непривычно для меня короткими, сантиметров по шестьдесят. Нечто среднее между катаной и римским гладием. Опробовав их, остановилась на том, у которого была лучше балансировка. Повесила его на пояс. Кинжалы тоже оказались неплохими, лезвие сантиметров пятнадцать длиной, рукоятка костяная, удобная. Немного отличались узоры на лезвиях, но сделаны, как и мечи, одним мастером. Может, напавшие на меня воины были братьями?

Носить кинжалы на виду я не собиралась. Повозилась и нарезала из одежды убитых кожаных ремешков, а из них соорудила петли на бедрах под ножны. Там, под сарафаном, рукоятками вниз, чтобы можно было быстро достать, их и буду держать, в качестве оружия последней надежды. На плечо нацепила лук и колчан того воина, стрела которого едва не достала меня через стену. Тут уже гарантия, что оружие качественное, все равно мне не хватит знаний отличить, какой из двух луков лучше, самостоятельно.Деньги пересыпала в один кошелек и привязала за имевшиеся верёвочки к поясу. Все, чему применение найти не смогла, сгребла в кучу и спрятала в густых кустах поблизости. А затем наступила пора для очень неприятного, но необходимого действия. За ноги перетащила оба трупа к болоту, и спустила в него. Осталось сломанной веткой с кучей густых листьев замести следы волочения, и забросать землёй места, где пролилась кровь. Не знаю, спасет ли это от внимательного взгляда, но лучше маскировать следы не умею. А сделать это стоит, вряд ли тот отряд, что разгромил поселок, забудет, что оставил в нем двух бойцов. Не знаю, сами они должны были догнать отряд, или за ними сюда вернутся, но предпринять меры предосторожности необходимо.

Вилы тоже взяла с собой, уж очень хорошо они себя показали против местных коротких мечей. Их единственное уязвимое место — деревянное древко, которое могут перерубить или оно может сломаться. На этот случай и взяла один из мечей.

Полностью собралась, но нужно было принять одно важное решение. У меня был безопасный вариант дальнейших действий, и два рисковых. Безопасный — пройти под прикрытием лесополосы вдоль огородов до дороги и лесного массива, не высовываясь, и двигаться дальше по лесу. Рисковые -- попытаться найти лошадей воинов, на которых они прибыли в поселок, или же поискать съестное на открытом с точки зрения возможных наблюдателей огороде. Почему есть смысл поискать лошадок – так не случайно же дороги внутри поселка были испещрены следами конных воинов. Чтобы иметь шансы быстро их найти, надо было пройти по их следам к засаде, из которой они меня первоначально обстреляли. Наверняка лошади поблизости. Мне, собственно, нужны были даже не сами лошади, а вьючные сумки с припасами, которые всегда на них приторочены у кочевников. Мне вовсе не улыбалось питаться следующие несколько дней (если удастся, конечно, столько продержаться) кукурузными початками. Есть, конечно, ещё и огород, на котором что-то съедобное должно расти. Но если уж выбираться на открытую местность, чтобы пограбить огород, то лучше, раз все одно рисковать, поискать лошадей с вьюками.

Решившись, я пригнулась и нырнула в заросли кукурузы по следам одного из воинов. Ранее сорванные початки я бережливо тащила с собой, кто его знает, как там дела сложатся. Пробираться незаметно оказалось значительно сложнее, чем по дороге сюда, все же теперь я была серьезно навьючена. Но хоть и чуть помедленнее, поле я пересекла без каких-либо эксцессов.

Дома в поселке уже начинали догорать. А чему там долго гореть, сплошная глина, и стены, и доски в полу, и даже часть потолка из глины. Помимо быстро сгоравшей соломенной крыши, разве что скудная деревянная мебель, двери да шторки на окнах какое-то время поддерживали пламя.

Я и по поселку решила двигаться строго по следам убитого воина. Тем не менее, старалась бежать быстро и вилять между догорающими домами, на случай, если вдруг остались еще лучники в лесу. Скоро оказалась в той части поселка, где ещё не была. Трупы, еще много трупов женщин, детей и стариков. Словно во мне специально стремились разжечь гнев к противнику. Зря старались, я прекрасно понимала, что нахожусь в игре, и все это всего лишь дизайн и графика. Отменного качества, недостижимого при земных технологиях, но все же целиком и полностью искусственный формат.

Наконец, я прошла насквозь весь поселок, и никто не пытался в меня стрелять, что несколько успокаивало. Держа вилы перед собой, я нырнула и в лес, опять же, строго по следам покойника.

Моя авантюра вскоре оказалась вознаграждена – я услышала, совершенно отчётливо, лошадиное всхрапывание прямо по курсу. Обойдя молодое дерево, я оказалась перед двумя коричневого цвета лошадками, привязанными за поводья к двум сросшимся стволами деревьям, у которых на высоте метров трёх получилось что-то вроде небольшой площадки. Ага, видимо с неё в меня и стреляли!

Лошадки пряли ушами и недоверчиво косились на меня. Я и сама им не доверяла, так что опасения были взаимными. Зубы они демонстрировали такие, что, кажется, смогут ими пальцы с лёгкостью откусить, ну а силу удара лошадиного копыта и проверять не хотелось! С лошадьми у меня складывалось не очень, не считая банальных прогулок на пони на развлекательных площадках у цирков или в парках отдыха.

Но меня очень манили туго набитые вьюки на боках лошадей. Ради их содержимого стоило попытаться поладить с копытными. Но как этого добиться? Помогла случайность – я заметила, что ближайшая лошадь с интересом уставилась на кукурузу в моих руках. Ага! Я тут же, стараясь двигаться плавно, подошла и протянула ей початок. Лошадь вообще не колебалась. Хрумсь, хрумсь! А вторая посмотрела на нее с завистью. Я поняла, что мы поладим.

Когда початки кончились, обе лошади облизнулись с сожалением, но никак не отреагировали, когда я начала рыться в сумках на их боках. А там уже было то, что заставило меня начать облизываться. Пять огромных лепешек в одной из сумок, завернутых в серую ткань, и несколько кругов вяленой колбасы в другой! Мне этого на несколько дней хватит. Было и много всякой другой всячины – запасная одежда, точило для оружия, четыре фляги с водой, две с каким-то спиртным, и даже запасные подковы. И несколько коротких кожаных веревок, назначение которых я сразу не поняла. Лишь покопавшись в памяти, вспомнила, что отпущенных лошадей стреноживают, чтобы те далеко не ушли. Видимо, как раз этими самыми веревками.

Увидев миролюбие лошадок после кормежки, задумалась серьезно и о том, чтобы использовать их в качестве средства передвижения. Самой, что ли, тащить эти вьюки? Даже если выкину все, кроме еды, тюки добротные, из толстой кожи, килограмма по два каждый. Да и мне имеет смысл поскорее скрыться отсюда, если верны мои соображения о том, что убитых мной воинов хватятся. Собравшись с духом, вскочила в седло одной из лошадей. Вдохновилась тем, что та восприняла это совершенно спокойно. Отвязала поводья второй и прикрепила их к седлу своей лошади. Затем отвязала поводья своей, и взяла в руки. Дернула их легонько, и скомандовала:

– Вперед!

Лошадь даже и не шелохнулась. М-да, похоже нужно знать кодовое слово. Прям тебе запароленный компьютер!

Дернула поводья посильнее, ударила слегка пятками по бокам, и снова скомандовала более суровым голосом:

– Вперед! Шагом!

И, о чудо, лошадь неохотно, но стронулась с места. А вторая совершенно спокойно последовала за ней.

Раз такое дело, решила запастись и провиантом. Заставив лошадей ускориться, проскакала через поселок, старательно огибая все еще горящие дома, потому что лошади боялись приближаться к огню. Забралась на лошадях прямо в заросли кукурузы. Увидев початки прямо перед мордой, лошадки обрели мир и смысл жизни, принявшись жадно их затачивать. А я прямо с седла срывала початки, и забивала вьюки – и самой будет более разнообразное питание, и лошадей, если понадобится, смогу простимулировать.

Самой сложной задачей оказалось заставить лошадей уйти с поля. Они были полны решимости сдохнуть от обжорства прямо там же. И орать, и лупить по бокам пришлось гораздо решительнее, прежде чем у меня получилось. А я сообразила, что совершила ошибку – надо было привязать лошадей около поля, на него не запуская, слезть, и набрать початков. Тогда бы меня и любили больше, и скакали быстрее. Интересно, с какой скоростью могут скакать объевшиеся копытные?

Как оказалось, с не очень большой. Мы проехали через огород, где и я, и лошади увидели много всяких привлекательно выглядящих овощей, но останавливаться я не стала. Лошади и так объелись, хотя и продолжали жадно косить взглядом на вкусняшки, а я спускаться за овощами опасалась – привязать не к чему, мало ли копытные ускачут, пока буду возиться и стреноживать их? Да и интуиция нашептывала, что я что-то тут подзадержалась.

Оказавшись на большой дороге, огляделась. Никаких следов, кроме всякой мелкой лесной живности, на ней не было. Значит, ближайший час никто по ней не передвигался. Ехать по дороге я боялась, если страна захвачена, то по ней передвигаются свободно только войска победителей, для которых я – добыча. Поэтому тут же свернула в лес, и двинулась влево вдоль дороги по лесу. Твёрдо решив не останавливаться, пока не отъеду от поселка как можно дальше.

Стала припоминать, как запутывают следы. Оглядываясь, я видела следы своих лошадей только при помощи собственного навыка, но была уверена, что для хорошего следопыта они будут видны и так. Значит, мне нужен ручеек или неглубокая река, чтобы запутать следы, сгодится также и каменная поверхность. Ничего подобного пока не видела, но грех было жаловаться. Мне пока и так везло – лиан и кустов было значительно меньше, чем в той лесополосе, где я убила воинов, так что ехать было комфортно. Возможно, это было связано с тем, что деревья тут были покрупнее, настоящие гиганты, и под сенью их крон кустам и лианам не хватало солнца, чтобы как следует разрастись.

Где-то через полчаса я, наконец, все же нашла желанную речку. Метров пятнадцать шириной, широкие песчаные берега. Тут же радостно направила туда лошадку, но она, совершенно неожиданно, уперлась насмерть. Хотела было настоять на своем, но, едва задержала взгляд на реке, как тут же увидела изобилие следов, направлений и пометок о весе тех, кто по ней недавно двигался. Оказалось, мой навык «Видимые следы» работает и на воде, вот уж и не думала! И одна из цепочек следов, яркая, а значит свежая, ведущая прямо к берегу, но перед ним обрывающаяся, сообщала, что оставившее ее существо весило ни много, ни мало, а четыреста двадцать килограммов! Приглядевшись повнимательней, я ахнула – следы заканчивались перед огромном бревном – а бревно, на самом деле, оказалось лежащим совершенно неподвижно огромным крокодилом! И в каких-то пятнадцати шагах от меня!

– Спасибо, лошадка! – слегка задрожавшим голосом поблагодарила свою лошадь я. Пересекать реку, чтобы сбить погоню со следа мне резко расхотелось. Мысленно обозвала себя дурой, что так легкомысленно отношусь к собственному навыку, в изобилии снабжающему меня информацией, достаточно лишь держать глаза открытыми, и тронулась в объезд крокодила. Реку мне все равно надо пересечь, и лошадей попутно напоить, но выберу местечко без таких кошмариков в воде.

Метров через триста нашла место поуже, где и следов опасных тварей не увидела, и лошади спокойно реагировали. Там реку и пересекли. В идеале по ней надо было долго идти, чтобы сбить преследователей со следу, но столько бесшабашности у меня не нашлось. А вдруг нарвусь на крокодила, который больше часа лежит неподвижно, и к которому, следовательно, не будут идти никакие видимые для моего навыка следы?

Еще через несколько километров нашла-таки небольшой ручей. По нему мы прошли пару километров в сторону от дороги, и вышли только, когда я нашла скалистую поверхность. Я посмотрела на отчетливо видные следы копыт на песчаном дне ручья, и понадеялась только, что вода со временем их размоет. А то вся моя конспирация пойдет под откос.

По скалистой местности мы прошли еще километра три, избегая заходить в узкие ущелья, а затем я нашла подходящую для привала стометровую скалу. То ли ветер, то ли какие другие процессы выточили под ней даже не пещеру, а большую выемку, в которой вполне можно было укрыться и мне, и лошадям во время дождя. Приятным бонусом был небольшой ключ рядом и несколько деревьев, за одно из которых я и примотала поводья лошадей, прежде чем слезть. Место вполне подходило для того, что я задумала. Учитывая, что за время моего отсутствия на Земле пройдет только минута, мне следовало использовать предоставленное время с толком. Я ни черта не умела ездить на лошадях, я была дилетантом в стрельбе из лука, и мне дали возможность все это исправить за какую-то минуту. Я что, дура, чтобы игнорировать такую возможность? Попробуй я сейчас броситься в тупую рубку, проигнорировав этот шанс, не смогу потом от стыда смотреть в глаза сэнсэю, когда вернусь.

Следующие пять дней я прожила как на каникулах в деревне. Много каталась на лошадях, стреляла из лука так долго, что к вечеру пальцы еле сгибались. Но, когда закончилась еда, и я немного поднаторела и в том, и в другом, пришла пора возвращаться к самому волнующему занятию. К охоте на человека.