Арсенал-Коллекция 2015 № 01 (19)

Танковый таран в Нормандии

Летом 1944 года область Нормандия на севере франции стала ареной крупнейшей в истории десантной операции «Оверлорд». Об ожесточенных сражениях между англо-американской и германской армиями здесь и сегодня напоминают военные мемориалы, кладбища и памятники. Есть среди них один, посвященный редчайшему для боев на Западном фронте эпизоду - танковому тарану.

Сэр Джон Реджинальд Гормэн, 2003 г.

У обочины дороги D 225 между деревнями Каньи и Эмьевиль в шести километрах на юго-восток от столицы региона Нижняя Нормандия города Кан на бетонной плите стоит каменная стела. За ней высятся два флагштока с французским и британским флагами. В верхней части стелы - изображение танка, обрамленное позолоченной надписью на французском языке: LE CHAR VAINQUEUR, DU 18 JUILLET 1944 («Танк-победитель, 18 июля 1944»).

Из выбитого ниже пояснительного текста можно узнать, что стела установлена в память о военнослужащих британской Гвардейской дивизии, погибших здесь во время Операции Goodwood в июле 1944 года, а также, что на этом месте лейтенантом Ирландского гвардейского полка Джоном Гормэном был уничтожен первый в Западной Европе германский тяжелый танк «Королевский тигр». Но, как и при каких обстоятельствах это произошло? Информация на стеле не содержит подробностей.

Для того чтобы узнать их, придется обратиться к материалам по истории Второй мировой войны и мысленно перенестись в июль 1944 года на недавно открытый в Нормандии «Второй фронт». Спустя шесть недель после Дня Д союзники, успешно захватив стратегический плацдарм на французском побережье и сосредоточив там более 30 дивизий, все еще не могли прорвать германский оборонительный периметр и вырваться на оперативный простор. В восточной части плацдарма англо-канадские войска больше месяца вели тяжелые бои за город Кан - один из «шверпунктов» обороны немцев, который должен был быть захвачен еще 6 июня, в день высадки союзного десанта.

18 июля войска 2-й британской армии начали наступательную операцию Goodwood, задачами которой были прорыв и обход позиций противника восточнее и южнее Кана, а также захват выгодных рубежей для дальнейшего удара в направлении Фалеза, что создало бы угрозу окружения основных сил 7-й германской армии в северо-западной Франции. Кроме того, предполагалось сковать под Каном и, по возможности, перемолоть там танковые и механизированные резервы вермахта для обеспечения главного прорыва германской обороны в западной части плацдарма у Сен-Ло, готовившегося войсками 1-й американской армии.

Основная роль в Операции Goodwood отводилась трем британским танковым дивизиям VIII армейского корпуса генерал- лейтенанта О’Коннора, имевшим более 500 танков. Согласно диспозиции, первой в наступление с плацдарма на реке Орд переходила 11-я танковая дивизия с задачей выдвинуться южнее деревни Каньи с последующим поворотом на юго-запад и захватом ключевых позиций на хребте Бургебюс. Вслед за ней в атаку должна была идти Гвардейская танковая дивизия с задачей овладеть деревней Каньи с последующим поворотом на юго-восток в направлении деревни Вимон. После этого 7-я танковая дивизия должна была ударить между 11-й дивизией и гвардейцами и захватить деревни Ла Хог и Секвилль.

Танки Sherman VC Firefly и Sherman V Гвардейской танковой дивизии перед началом операции Goodwood

«Приготовиться к тарану!» - картина художника Дэвида Пейнтленда

В штабе командующего 21-й группой армий союзников фельдмаршала Монтгомери, основываясь на данных разведки (как оказалось, неверных), считали, что германская оборона на участке предстоящего наступления имеет всего две линии и занята относительно слабыми силами - одной полевой дивизией Люфтваффе и 21-й танковой дивизией. Кроме того, британское командование ошибочно полагало, что сразу южнее Кана начинается ровная, благоприятная для действий танков местность.

На самом деле, оборона немцев здесь была глубоко эшелонирована и насыщена противотанковыми средствами, а местность изобиловала утопавшими в деревьях и кустарнике домами и другими постройками - идеальные позиции для средств ПТО и танковых засад. Поля же пересекали живые изгороди и две высокие железнодорожные насыпи. Кроме того, разведка союзников не сумела вскрыть третью линию германской обороны на хребте Бургебюс, которую занимали две танковые дивизии СС - 12-я «Гитлерюгенд» и 1-я «Лейбштандарт СС Адольф Гитлер». Разведка также не знала, что 21-я танковая дивизия была усилена 503-м тяжелым танковым батальоном, имевшим 33 танка «Тигр I» и 12 новейших танков «Тигр II» («Королевский тигр»).

Основным танком британских танковых дивизий в Нормандской операции был средний танк Sherman V (так в Великобритании именовался американский танк М4А4 Sherman). Ко времени операции Goodwood английские танкисты на опыте боев в Северной Африке, Италии и Нормандии уже убедились, что «Шерман» с его короткоствольной 75-мм пушкой М3 не в состоянии противостоять новым германским танкам Pz.V «Пантера» и Pz.VI «Тигр». В британской армии «шерманы», чьи сгоревшие остовы десятками, а порой и сотнями усеивали поля сражений, даже получили горькое прозвище «Tommy Cookers» - «Томмиварки» («Томми» - неформальное прозвище британского солдата).

С целью хоть как-то решить эту проблему был срочно создан танк Sherman VC Firefly («Светлячок») - британский вариант танка Sherman, вооруженный 17-фунтовой (76,2-мм) длинноствольной английской пушкой. Летом 1944 года этот танк оказался единственным танком союзников, способным пробивать броню тяжелых германских танков. В Нормандии в танковых частях Великобритании насчитывалось около 300 таких танков. Обычно по типовому штату танкового полка 1944 года, в каждом танковом взводе имелось 3 танка Sherman V (или Mk VIII Cromwell) и 1 танк Sherman VC.

Командиром именно такого взвода в элитной Гвардейской танковой дивизии (ГТД) и служил 21-летний уроженец Северной Ирландии лейтенант Джон Гормэн. Его 4-й взвод входил в состав 2-го эскадрона (танковой роты) 2-го танкового батальона Ирландского гвардейского полка 5-й гвардейской танковой бригады ГТД. Гвардейцы пошли в атаку уже после того, как шедшие в авангарде наступления части 11-й танковой дивизии, понесшие большие потери от огня германских 88-мм зениток, противотанковых пушек и самоходных штурмовых орудий, застряли перед хребтом Бургебюс.

Части ГТД имели задачу прорвать германскую оборону восточнее Кана и перерезать дорогу Кан-Вимон у деревни Каньи. Затем они должны были захватить деревню Вимон и совместно с 11-й и 7-й танковыми дивизиями и пехотными частями овладеть хребтом Бургебюс. Во второй половине дня 18 июля танки Ирландской гвардии попытались прорваться между деревнями Каньи и Эмьевилль. В это время немцы нанесли здесь контрудар силами 22-го танкового полка 21-й танковой дивизии и приданного ей 503-го тяжелого танкового батальона, которые, несмотря на ранее понесенные от авиации союзников значительные потери, в целом сохранили боеспособность.

Именно в этот момент здесь и произошел танковый таран (кстати, единственный официально документированный в войсках союзников на Западном фронте). За прошедшие с того времени семь десятилетий таран в Нормандии описывался разными авторами, том числе и самим Джоном Гормэном, а также обсуждался на форумах в Интернете. Версии заметно отличаются, а порой и противоречат друг другу, вплоть до того, что отрицался даже сам факт тарана. Однако если обобщить и объективно проанализировать всю имеющуюся информацию из различных официальных и иных источников, все же можно попытаться примерно воссоздать близкую к реальности картину того, что тогда произошло.

Для лейтенанта Джона Гормэна 18 июля - первый день Операции Goodwood, ставший и днем его боевого крещения, начался не слишком удачно. Его танк Sherman V с персональным именем «Ballyragget» (в честь городка в графстве Килкенни в Северной Ирландии) увяз в грязи при форсировании заболоченного ручья еще на подступах к деревне Каньи. Лейтенант принял решение оставить при себе танк Sherman V сержанта Хью Харбинсона, который должен был помочь освободить машину командира из болота, а двум остальным танкам взвода (Sherman V и Sherman VC Firefly) приказал догонять ушедшую вперед роту.

Чтобы вытянуть «Ballyragget» из липкой французской грязи потребовалось полчаса, после чего танки Гормэна и Харбинсона на полной скорости устремились догонять свое подразделение. В эфире царил полный хаос и лейтенант никак не мог связаться по рации с командиром своей роты майором Джоном Мэдденом. На восточной окраине Каньи Гормен наткнулся на танк другого комвзвода из своей роты - лейтенанта Энтони Дормэна, который вел артиллерийскую дуэль с немецкими противотанковыми пушками. На вопрос «Где наши?» Дормэн только энергично замахал руками в сторону уходящих на восток столбов линии электропередач.

Фотографии с места тарана: «Королевский тигр» № 122 и «Ballyragget», видны следы боевых повреждений и пожара

Двигаясь по пшеничным полям вдоль столбов ЛЭП, танк Гормэна, за которым в 200 метрах сзади следовал танк Харбинсона, в пыли, дыму и неразберихе боя проскочил мимо основных сил своего батальона, остановленных сильным немецким огнем в рощах и полях вокруг Каньи, и выехал на грунтовую дорогу, ведущую в деревню Эмьевиль. Внезапно лейтенант увидел, как в 200-300 метрах впереди справа из живой изгороди выползла гигантская пятнистая туша тяжелого германского танка. И хотя он видел его впервые в жизни, комвзвода узнал знакомый по разведбрифингам силуэт - это был 68-тонный «Королевский тигр»!

Как выяснилось позднее, этот был танк типа Pz. Kpfw VI Ausf В «Tiger II» ранней модификации с башней «Порше» из 1-й роты 503-го тяжелого танкового батальона, который участвовал в немецкой контратаке и в сумятице боя оторвался от своих. К счастью для Гормэна и его экипажа длинный хобот смертоносного 88-мм орудия был направлен в противоположную от их танка сторону. Но ситуация была крайне опасной - на некотором удалении в поле за живой изгородью, из-за которой выполз «Королевский тигр», лейтенант заметил еще несколько тяжелых германских танков типа «Тигр I».

Согласно инструкции танковая пушка «Шермана» была заряжена осколочно-фугасным снарядом (стрелять болванкой по тяжелым танкам немцев было практически бесполезно - они просто рикошетили) и Гормэн немедленно скомандовал наводчику Альберту Шолсу «Огонь!» 75-мм снаряд угодил прямо в башню «Королевского тигра» и разорвался, не причинив ему видимого вреда, но зато привлек внимание его экипажа. Командир немецкой машины высунулся из люка, увидел «Ballyragget» и тяжелый ствол 88-мм пушки стал медленно разворачиваться на британский танк. «Продолжать огонь!» - крикнул лейтенант, но в ответ услышал доклад наводчика: «Орудие заклинило, сэр!».

Еще одна фотография с места тарана, на переднем плане обломки сбитого германского истребителя FW-190

Младший капрал Джеймс Бэрон (второй слева) с сослуживцами из 2-го танкового батальона Ирландского гвардейского полка, Германия 1945 г.

В своих мемуарах Джон Гормэн потом писал, что еще во время боевой подготовки в Англии он обсуждал с экипажем варианты действий на случай близкой встречи в бою с тяжелыми германскими танками. Что может сделать обычный «Шерман» с его «бумажной» броней и пушкой, не способной пробить даже борт немецких бронированных монстров? В итоге решили, что как бы безумно это не выглядело, но единственный выход - применить старый военно-морской прием тарана, используя преимущество «Шермана» в скорости и маневренности.

Поэтому сейчас, лейтенант, не раздумывая, скомандовал механику-водителю Джеймсу Бэрону: «Тарань!» 30-тонный «Шерман» рванулся вперед и на полном ходу с грохотом врезался в левый борт «Королевского тигра» ближе к корме. Как вспоминал Гормэн, сразу после столкновения он несколько мгновений находился в шоке, из которого его вывел звонкий металлический удар - это продолжавший поворачиваться ствол пушки германского танка стукнулся о башню «Ballyragget». Этот звук он запомнит на всю жизнь. Выглянув из люка, лейтенант увидел, как из «Королевского тигра» стали выпрыгивать немецкие танкисты, а справа уже приближались другие танки противника.

Оценив обстановку и решив, что в такой ситуации сделать больше ничего нельзя, Гормэн приказал экипажу покинуть танк. В это время на поле боя появился «Шерман» сержанта Харбинсона, который с ходу открыл огонь по остальным «тиграм», дав возможность экипажу «Ballyragget» без потерь покинуть свою поврежденную машину. Танк храброго сержанта тут же получил подряд три попадания 88-мм снарядов и загорелся. Механик-водитель и стрелок-радист были убиты на месте, остальные члены экипажа получили ранения и ожоги, но сумели вытащить из огня сильно обгоревшего командира.

Гормэн собрал свой экипаж в центре пшеничного поля. Не хватало стрелка-радиста - рядового Агнью. Уже подумали о худшем, но вскоре появился пропавший радист. Оказалось, он не смог воспользоваться своим люком, блокированным стволом пушки германского танка, и ему пришлось покидать машину через люк в днище. Выбравшись, он заметил неподалеку людей, прятавшихся в какой-то яме или воронке, и, приняв их за свой экипаж, прыгнул в неё. Там оказались... вражеские танкисты. Пару мгновений ирландец и немцы оторопело смотрели друг на друга. Первым опомнился Агнью - лихо козырнув опешившим врагам, он выскочил из воронки и бросился искать свой экипаж.

Интересно, что есть и германская версия тарана. Наводчик 88-мм орудия «Королевского тигра» номер 122 из 1-й роты 503-го тяжелого танкового батальона вермахта Ганс-Иоахим Тайсен уже после войны вспоминал, что в бою под Каньи танком командовал неопытный фельдфебель по фамилии Гербер, только недавно прибывший в часть. Когда рота после неудачной контратаки отходила на исходные позиции к деревне Френовиль, танк 122 в неразберихе потерял контакт с остальной группой и стал беспорядочно маневрировать.

Как утверждал Тайсен, после того как их «Тигр» внезапно попал под обстрел с разных сторон, Гербер вместо того, чтобы открыть ответный огонь, запаниковал и приказал механику-водителю Хорсту Бехеру сдать танк назад сквозь живую изгородь. В этот момент в башню угодил британский осколочно-фугасный снаряд, оглушивший и дезориентировавший всех внутри танка, а вслед за этим корпус «Тигра» сотряс удар врезавшегося в его борт «Шермана». Вдобавок, по словам Тайсена, в тот же момент их левый борт якобы прошил бронебойный снаряд (возможно германский), который прошел между катками и гусеницей и выбил сиденье из-под водителя.

Увидев, что танк вышел из строя, экипаж покинул его. Тайсен также вспоминал, что один из британцев (это был Агнью) случайно столкнулся с германским экипажем и некоторое время они жестами убеждали друг друга сдаться в плен. Но поскольку оружия при себе ни у кого не оказалось, они просто разбежались в разные стороны.

Между тем, Гормэн еще не считал бой законченным - он решил во что бы то ни стало добить «Королевский тигр», а также не допустить, чтобы поврежденный «Ballyragget» достался врагу. На краю поля ярко горел танк Харбинсона и Гормэн подумал, что там все погибли. Приказав экипажу ждать его на месте, лейтенант в одиночку отправился на поиски своих. Пройдя в сторону Каньи около полукилометра, Гормэн заметил стоящий в яблочном саду и внешне невредимый танк Sherman VC Firefly из своего взвода. Оказалось, что командир танка, сержант Джеффри Уоркмэн, был убит (немецкая болванка оторвала ему голову), а экипаж, не имея связи, не знал, что делать дальше.

Лейтенант тут же взял командование на себя, приказав извлечь тело Уоркмэна из танка, а экипажу занять свои места. Приборы наблюдения и прицел кое-как оттерли от крови, после чего «Светлячок» двинулся к месту тарана. Избегая открытых мест, лейтенант осторожно вел танк вдоль живых изгородей. Достигнув пшеничного поля, где на обочине дороги стояли сцепившиеся друг с другом «Ballyragget» и «Королевский тигр», Гормэн приказал механику-водителю медленно подать танк вперед в изгородь так, чтобы выдвинуть из неё только ствол 17-фунтовой пушки и чтобы наводчик мог видеть цель.

Первые выстрелы ушли «в молоко» - наводчик, волнуясь, никак не мог точно прицелиться, к тому же оптика была испачкана плохо вытертой кровью несчастного Уоркмана. Лейтенант кое-как успокоил наводчика и тот наконец вогнал пару бронебойных снарядов в «Королевский тигр», еще один 76-мм бронебойный снаряд поразил «Ballyragget», оба танка загорелись. Осмотрев в перископ местность, Гормэн заметил дальше впереди еще три немецких танка. «Светлячок» произвел по ним четыре выстрела с неизвестными результатами. Сам лейтенант утверждал, что «возможно» было два попадания в «тигры», но подтверждения этому нет.

Между тем, обнаружив по вспышкам выстрелов британский танк, танки и артиллерия противника открыли по нему сильный огонь. Над башней «Светлячка» засвистели немецкие болванки. В такой ситуации Гормэн решил более не рисковать и приказал механику-водителю покинуть позицию и вести машину в тыл. По пути назад лейтенант к своему удивлению обнаружил тяжело раненного сержанта Харбинсона (он умрет от страшных ожогов через две недели) и еще двух выживших членов его экипажа. Гормэн погрузил их на броню и доставил на полковой медицинский пункт.

Там же он обнаружил и свой экипаж - не дождавшись командира, они попытались выбраться с пшеничного поля, но попали под артобстрел. Наводчик Шолс и заряжающий Мелвилл были ранены осколками и Джеймс Бэрон, смастерив импровизированные носилки из охапок пшеничных стеблей, по очереди вытащил раненых на дорогу, где их вскоре подобрал британский танк. Так для лейтенанта Гормэна и его экипажа закончился этот насыщенный драматическими событиями день.

Стела у деревни Эмьевиль в Нормандии на месте танкового тарана. На стеле изображен танк Sherman VC Firefly 2-го танкового батальона Ирландского гвардейского полка (цифра 53 на лобовой броне - условный полковой шифр)

18 июля Гвардейская танковая дивизия безвозвратно потеряла в боях вокруг Каньи 15 танков, еще 45 были повреждены. Но эти потери были не столь высокими, как у 11-й танковой дивизии, которая потеряла 128 танков, в т.ч. 40 безвозвратно. Потери немцев тоже были большими, но они, в конце концов, смогли остановить британское наступление с помощью танковых дивизий СС. Операция Goodwood продолжалась до 20 июля, но большинство задач операции так и не было выполнено. С оперативной точки зрения это была неудача, но, в конечном счете, операция оказалась стратегической победой - она убедила германское командование в том, что основной прорыв союзников с Нормандского плацдарма надо ожидать в районе Кана. И когда 25 июля у Сен-По началось американское наступление (Операция Cobra), у немцев там просто не оказалось резервов и периметр был, наконец, прорван.

За уничтожение «Королевского тигра» и проявленные при этом «исключительную инициативу и решительность с полным безразличием к собственной безопасности» лейтенант Джон Гормэн был награжден орденом Military Cross, а младший капрал Джеймс Бэрон - медалью Military Medal. Награды им вручил перед строем лично командующий всеми британо-канадскими силами в Нормандии фельдмаршал Бернард Монтгомери.

Джон Гормэн закончил войну в Германии в чине капитана Ирландского гвардейского полка. В 1946 году он демобилизовался и сначала служил в полиции Ольстера, а затем сделал успешную карьеру политика, будучи избранным в Ассамблею Северной Ирландии, где проработал до 2002 г. В 1998 г. он был пожалован титулом Рыцаря, а в 2007 г. награжден французским Военным крестом 1939-1945 за свои заслуги во Второй мировой войне. На момент написания этой статьи (декабрь 2013 г.) 90-летний Сэр Джон был еще жив. Его механик- водитель Джеймс Бэрон умер в 2002 г. на 87 году жизни.

Танковый таран - особый подвиг и пойти на него могут только очень смелые и бесстрашные люди. Как известно, во время Великой Отечественной войны советские танкисты совершили множество танковых таранов - только в период Курской битвы в июле 1943 г. было более 50 таких случаев, что вполне отражало масштабы и ожесточенность танковых боев на Восточном фронте. У наших союзников на Западном фронте, в силу его специфики, танковый таран был исключительной экзотикой. Тем более заслуженным выглядит почетное место в истории для Джона Гормэна и его экипажа, которым, как бы там ни было, принадлежит честь уничтожения первого «Королевского тигра» на Западноевропейском театре Второй мировой войны и слава «сумасшедших ирландцев», не побоявшихся пойти на танковый таран.

Юрий СЕРГИЕВИЧ