Бабочки полет: Японские трехстишия

Вечерним вьюнком

Я в плен захвачен… Недвижно

Стою в забытьи.

Иней его укрыл,

Стелет постель ему ветер…

Брошенное дитя.

В небе такая луна,

Словно дерево спилено под корень:

Белеет свежий срез.

Желтый лист плывет.

У какого берега, цикада,

Вдруг проснешься ты?

Как разлилась река!

Цапля бредет на коротких ножках

По колено в воде.

Как стонет от ветра банан,

Как падают капли в кадку,

Я слышу всю ночь напролет.

Ива склонилась и спит.

И кажется мне, соловей на ветке…

Это ее душа.

Топ-топ — лошадка моя.

Вижу себя на картине —

В просторе летних лугов.

Послышится вдруг «шорх-шорх».

В душе тоска шевельнется…

Бамбук в морозную ночь.

Бабочки полет

Будит тихую поляну

В солнечных лучах.

Как свищет ветер осенний!

Тогда лишь поймете мои стихи,

Когда заночуете в поле.

И осенью хочется жить

Этой бабочке: пьет торопливо

С хризантемы росу.

Цветы увяли.

Сыплются, падают семена,

Как будто слезы…

Порывистый листобой

Спрятался в рощу бамбука

И понемногу утих.

Внимательно вглядись!

Цветы пастушьей сумки

Увидишь под плетнем.

О, проснись, проснись!

Стань товарищем моим,

Спящий мотылек!

На землю летят,

Возвращаются к старым корням…

Разлука цветов!

Старый пруд.

Прыгнула в воду лягушка.

Всплеск в тишине.

Праздник осенней луны.

Кругом пруда и опять кругом,

Ночь напролет кругом!

Вот все, чем богат я!

Легкая, словно жизнь моя,

Тыква-горлянка.

Первый снег под утро.

Он едва-едва прикрыл

Листики нарцисса.

Вода так холодна!

Уснуть не может чайка,

Качаясь на волне.

С треском лопнул кувшин:

Ночью вода в нем замерзла.

Я пробудился вдруг.

Луна или утренний снег…

Любуясь прекрасным, я жил, как хотел.

Вот так и кончаю год.

Облака вишневых цветов!

Звон колокольный доплыл… Из Уэно

Или Асакуса?[2]

В чашечке цветка

Дремлет шмель. Не тронь его,

Воробей-дружок!

Аиста гнездо на ветру.

А под ним — за пределами бури —

Вишен спокойный цвет.

Долгий день напролет

Поет — и не напоется

Жаворонок весной.

Над простором полей —

Ничем к земле не привязан —

Жаворонок звенит.

Майские льют дожди.

Что это? Лопнул на бочке обод?

Звук неясный ночной…

Чистый родник!

Вверх побежал по моей ноге

Маленький краб.

Нынче выпал ясный день.

Но откуда брызжут капли?

В небе облака клочок.

Будто в руки взял

Молнию, когда во мраке

Ты зажег свечу.

Как быстро летит луна!

На неподвижных ветках

Повисли капли дождя.

Важно ступает

Цапля по свежему жниву.

Осень в деревне.

Бросил на миг

Обмолачивать рис крестьянин,

Глядит на луну.

Хлюпают носами…

Милый сердцу деревенский звук!

Зацветают сливы.

В чарку с вином,

Ласточки, не уроните

Глины комок.

Здесь когда-то замок стоял…

Пусть мне первый расскажет о нем

Бьющий в старом колодце родник.

Как летом густеет трава!

И только у однолиста

Один-единственный лист.

О нет, готовых

Я для тебя сравнений не найду,

Трехдневный месяц!

Неподвижно висит

Темная туча в полнеба…

Видно, молнию ждет.

О, сколько их на полях!

Но каждый цветет по-своему —

В этом высший подвиг цветка!

Жизнь свою обвил

Вкруг висячего моста

Этот дикий плющ.

Одеяло для одного.

И ледяная, черная

Зимняя ночь… О печаль!

Весна уходит.

Плачут птицы. Глаза у рыб

Полны слезами.

Сад и гора вдали

Дрогнули, движутся, входят

В летний раскрытый дом.

Погонщик! Веди коня

Вон туда, через поле!

Там кукушка поет.

Майские дожди

Водопад похоронили —

Залили водой.

Летние травы

Там, где исчезли герои,

Как сновиденье.

Островки… Островки…

И на сотни осколков дробится

Море летнего дня.

Какое блаженство!

Прохладное поле зеленого риса…

Воды журчанье…

Тишина кругом.

Проникают в сердце скал

Голоса цикад.

Ворота Прилива.

Омывает цаплю по самую грудь

Прохладное море.

Сушатся мелкие окуньки

На ветках ивы… какая прохлада!

Рыбачьи хижины на берегу.

Пестик из дерева.

Был ли он сливой когда-то,

Был ли камелией?

Праздник встречи двух звезд.

Даже ночь накануне так непохожа

На обычную ночь!

Бушует морской простор!

Далеко, до острова Садо,

Стелется Млечный Путь.

Со мной под одною кровлей

Две девушки… Ветки хаги в цвету

И одинокий месяц.

Как пахнет зреющий рис!

Я шел через поле, и вдруг —

Направо залив Арисо.[3]

Содрогнись, о холм!

Осенний ветер в поле —

Мой одинокий стон.

Красное-красное солнце

В пустынной дали… Но леденит

Безжалостный ветер осенний.

Сосенки… Милое имя!

Клонятся к сосенкам на ветру

Кусты и осенние травы.

Равнина Мусаси вокруг.[4]

Ни одно не коснется облако

Дорожной шляпы твоей.

Намокший, идет под дождем,

Но песни достоин и этот путник,

Не только хаги в цвету.

О беспощадный рок![5]

Под этим славным шлемом

Теперь сверчок звенит.

Белее белых скал

На склонах Каменной горы

Осенний этот вихрь!

Прощальные стихи

На веере хотел я написать —

В руке сломался он.

Где ты, луна, теперь?

Как затонувший колокол,

Скрылась на дне морском.

Бабочкой никогда

Он уж не станет… Напрасно дрожит

Червяк на осеннем ветру.

Домик в уединенье.

Луна… Хризантемы… В придачу к ним

Клочок небольшого поля.

Холодный дождь без конца.

Так смотрит продрогшая обезьянка,

Будто просит соломенный плащ.

Зимняя ночь в саду.

Ниткой тонкой — и месяц в небе,

И цикады чуть слышный звон.

Монахини рассказ

О прежней службе при дворе…

Кругом глубокий снег.

Дети, кто скорей?

Мы догоним шарики

Ледяной крупы.

Скажи мне, для чего,

О ворон, в шумный город

Отсюда ты летишь?

Продавец бонитов идет.

Какому они богачу сегодня

Помогут упиться вином?

Как нежны молодые листья

Даже здесь, на сорной траве

У позабытого дома.

Камелии лепестки…

Может быть, соловей уронил

Шапочку из цветов?

Листья плюща…

Отчего-то их дымный пурпур

О былом говорит.

Замшелый могильный камень.

Под ним — наяву это или во сне? —

Голос шепчет молитвы.

Все кружится стрекоза…

Никак зацепиться не может

За стебли гибкой травы.

Ты не думай с презреньем:

«Какие мелкие семена!»

Это ведь красный перец.

Сначала покинул траву…

Потом деревья покинул…

Жаворонка полет.

Колокол смолк вдалеке,

Но ароматом вечерних цветов

Отзвук его плывет.

Чуть дрожат паутинки.

Тонкие нити травы сайко

В полумраке трепещут.

Роняя лепестки,

Вдруг пролил горсточку воды

Камелии цветок.

Ручеек чуть заметный.

Проплывают сквозь чашу бамбука

Лепестки камелий.

Вот причуда знатока!

На цветок без аромата

Опустился мотылек.

Майский дождь бесконечный.

Мальвы куда-то тянутся,

Ищут дорогу солнца.

Слабый померанца аромат.

Где?.. Когда?.. В каких полях, кукушка,

Слышал я твой перелетный крик?

Холодный горный источник.

Горсть воды не успел зачерпнуть,

Как зубы уже заломило.

Падает с листком…

Нет, смотри! На полдороге

Светлячок вспорхнул.

И кто бы мог сказать,

Что жить им так недолго!

Немолчный звон цикад.

Хижина рыбака.

Замешался в груду креветок

Одинокий сверчок.

Белый волос упал.

Под моим изголовьем

Не смолкает сверчок.

Больной опустился гусь

На поле холодной ночью.

Сон одинокий в пути.

«Сперва обезьяны халат!» —

Просит прачек выбить вальком

Продрогший поводырь.

Даже дикого кабана

Закружит, унесет с собою

Этот зимний вихрь полевой!

Уж осени конец,

Но верит в будущие дни

Зеленый мандарин.

Переносный очаг.

Так, сердце странствий, и для тебя

Нет покоя нигде.

Холод пробрал в пути.

У птичьего пугала, что ли,

В долг попросить рукава?

Стебли морской капусты.

Песок заскрипел на зубах…

И вспомнил я, что старею.

Поздно пришел мандзай[6]

В горную деревушку.

Сливы уже зацвели.

Откуда вдруг такая лень?

Едва меня сегодня добудились…

Шумит весенний дождь.

Печального, меня

Сильнее грустью напои,

Кукушки дальний зов!

В ладоши звонко хлопнул я.

А там, где эхо прозвучало,

Бледнеет летняя луна.

Друг мне в подарок прислал

Рису, а я его пригласил

В гости к самой луне.

Глубокою стариной

Повеяло… Сад возле храма

Засыпан палым листом.

Так легко-легко

Выплыла — и в облаке

Задумалась луна.

Кричат перепела.

Должно быть, вечереет.

Глаз ястреба померк.

Вместе с хозяином дома

Слушаю молча вечерний звон.

Падают листья ивы.

Белый грибок в лесу.

Какой-то лист незнакомый

К шляпке его прилип.

Какая грусть!

В маленькой клетке подвешен

Пленный сверчок.

Ночная тишина.

Лишь за картинкой на стене

Звенит-звенит сверчок.

Блестят росинки.

Но есть у них привкус печали,

Не позабудьте!

Верно, эта цикада

Пеньем вся изошла? —

Одна скорлупа осталась.

Опала листва.

Весь мир одноцветен.

Лишь ветер гудит.

Посадили деревья в саду.

Тихо, тихо, чтоб их ободрить,

Шепчет осенний дождь.

Чтоб холодный вихрь

Ароматом напоить, опять раскрылись

Поздней осенью цветы.

Скалы среди криптомерий!

Как заострил их зубцы

Зимний холодный ветер!

Все засыпал снег.

Одинокая старуха

В хижине лесной.

Уродливый ворон —

И он прекрасен на первом снегу

В зимнее утро!

Словно копоть сметает,

Криптомерий вершины треплет

Налетевшая буря.

Рыбам и птицам

Не завидую больше… Забуду

Все горести года.

Всюду поют соловьи.

Там — за бамбуковой рощей.

Тут — перед ивой речной.

С ветки на ветку

Тихо сбегают капли…

Дождик весенний.

Через изгородь

Сколько раз перепорхнули

Крылья бабочки!

Не успела отнять руки,

Как уже ветерок весенний

Поселился в зеленом ростке.

Все волнения, всю печаль

Твоего смятенного сердца

Гибкой иве отдай.

Только дохнет ветерок —

С ветки на ветку ивы

Бабочка перепорхнет.

Плотно закрыла рот

Раковина морская.

Невыносимый зной!

Ладят зимний очаг.

Как постарел знакомый печник!

Побелели пряди волос.

Год за годом все то же:

Обезьяна толпу потешает

В маске обезьяны.

Дождь набегает за дождем,

И сердце больше не тревожат

Ростки на рисовых полях.

Кукушка вдаль летит,

А голос долго стелется

За нею по воде.

Погостила и ушла

Светлая луна… Остался

Стол о четырех углах.

Первый грибок!

Еще, осенние росы,

Он вас не считал.

Примостился мальчик

На седле, а лошадь ждет.

Собирают редьку.

Утка прижалась к земле.

Платьем из крыльев прикрыла

Голые ноги свои…

Обметают копоть.

Для себя на этот раз

Плотник полку ладит.

…Кисти самого Мотонобу![7]

Как печальна судьба хозяев твоих!

Близятся сумерки года.

О весенний дождь!

С кровли ручейки бегут

Вдоль осиных гнезд.

Под раскрытым зонтом

Пробираюсь сквозь ветви.

Ивы в первом пуху.

С неба своих вершин

Одни лишь речные ивы

Еще проливают дождь.

Пригорок у самой дороги.

На смену погасшей радуге —

Азалии в свете заката.

Молния ночью во тьме.

Озера гладь водяная

Искрами вспыхнула вдруг.

По озеру волны бегут.

Одни о жаре сожалеют

Закатные облака.

Уходит земля из-под ног.

За легкий колос хватаюсь…

Разлуки миг наступил.

Весь мой век в пути!

Словно вскапываю маленькое поле,

Взад-вперед брожу,

Прозрачный Водопад…

Упала в светлую волну

Сосновая игла.

Повисло на солнце

Облако… Вкось по нему —

Перелетные птицы.

Не поспела гречиха,

Но потчуют полем в цветах

Гостя в горной деревне.

Конец осенним дням.

Уже разводит руки

Каштана скорлупа.

Чем же там люди кормятся?

Домик прижался к земле

Под осенними ивами.

Аромат хризантем…

В капищах древней Нары

Темные статуи будд.

Осеннюю мглу

Разбила и гонит прочь

Беседа друзей.

О этот долгий путь!

Сгущается сумрак осенний,

И — ни души кругом.

Отчего я так сильно

Этой осенью старость почуял?

Облака и птицы.

Осени поздней пора.

Я в одиночестве думаю:

«А как живет мой сосед?»

В пути я занемог.

И все бежит, кружит мой сон

По выжженным полям.

Может быть, кости мои

Выбелит ветер… Он в сердце

Холодом мне дохнул.

Грустите вы, слушая крик обезьян![8]

А знаете ли, как плачет ребенок,

Покинутый на осеннем ветру?

Безлунная ночь. Темнота.

С криптомерией тысячелетней

Схватился в обнимку вихрь.

Листья плюща трепещут.

В маленькой роще бамбука

Ропщет первая буря.

Если в руки ее возьму,

Растает — так слезы мои горячи! —

Осенний иней волос.

Ты стоишь нерушимо, сосна!

А сколько монахов отжило здесь,

Сколько вьюнков отцвело…

Роняет росинки — ток-ток —

Источник, как в прежние годы…

Смыть бы мирскую грязь!

Сумрак над морем.

Лишь крики диких уток вдали

Смутно белеют.

Весеннее утро.

Над каждым холмом безымянным

Прозрачная дымка.

По горной тропинке иду.

Вдруг стало мне отчего-то легко.

Фиалки в густой траве.

Из сердцевины пиона

Медленно выползает пчела…

О, с какой неохотой!

Молодой конек

Щиплет весело колосья.

Отдых на пути.

До столицы — там, вдали, —

Остается половина неба…

Снеговые облака.

Солнце зимнего дня,

Тень моя леденеет

У коня на спине.

Ей только девять дней.

Но знают и поля и горы:

Весна опять пришла.

Паутинки в вышине.

Снова образ Будды вижу

На подножии пустом.

В путь! Покажу я тебе,

Как в далеком Ёсино вишни цветут,

Старая шляпа моя.

Едва-едва я добрел,

Измученный, до ночлега…

И вдруг — глициний цветы!

Парящих жаворонков выше

Я в небе отдохнуть присел —

На самом гребне перевала.

Вишни у водопада…

Тому, кто доброе любит вино,

Снесу я в подарок ветку.

Словно вешний дождь

Бежит под навесом ветвей…

Тихо шепчет родник.

Ушедшую весну

В далекой гавани Вака

Я наконец догнал.

В день рождения Будды

Он родился на свет,

Маленький олененок.

Увидел я раньше всего

В лучах рассвета лицо рыбака,

А после — цветущий мак.

Там, куда улетает

Крик предрассветный кукушки,

Что там? — Далекий остров.

Храм Сумадэра.

Слышу, флейта играет сама собой

В темной гуще деревьев.