Баксы на халяву

Они пошли по обочине дороги, завернули за ферму. Игорь шел, как с закрытыми глазами, на ощупь, так было темно. Несколько раз запинался и едва не падал. А Иван ступал уверенно и спокойно, словно видел в темноте, как кошка.

- Что ты там грохочешь? - спросил Иван, когда Игорь в очередной раз споткнулся и ткнулся носом в его спину.

- Так не видно же ничего, - ответил Игорь, - как ты идешь, я не знаю. Нос можно расшибить.

- В Афгане это мое умение видеть в темноте не только нос, но и жизнь спасло, - ответил Иван, - и не мне одному. Видеть нужно ногами, чувствовать всем телом, уши тебе опять же для чего даны? Вот и ориентируйся. А глаза у меня так же видят, как и у тебя. Смотри, не рухни, справа силосная яма.

Наконец дошли до машины. Иван открыл "москвич" и они оба забрались в салон. Иван быстро завел мотор, и они выехали на дорогу.

- Если судить по рассказам Коляна, - задумчиво произнес Иван, - то можно сделать вывод, что начальство наше ментовское с твоими преследователями в одной сцепке работает. Начальник милиции наш, майор Майоров личность темная. Недавно здесь появился, назначен из области. Видимо, он дал приказ тебя задержать.

- Да, не видимо, а точно он, - поддержал Игорь, - и теперь не отцепится.

- Вот и я о том же, - кивнул Иван, - как только Колян прибудет обратно, сразу же Майоров дознается, что мы уехали на "москвиче" моего брата, и предупредит об этом ГИБДД на дорогах, по которым мы можем ехать.

- И нас повяжут, - подытожил Игорь, - это ты прав, так, а что ты предлагаешь?

- Не знаю, - покачал головой Иван, - не знаю пока, не машину же угонять? На ворованной мы далеко не уедем, до первого поста.

- Это точно, - поддержал Игорь, - но давай подумаем, как дела дальше обстоять будут. Сначала Коля с прапорщиком в больницу поедет, так пока суть, да дело полчаса пройдет. Пока сообщат, куда следует еще час пройдет, авось проскочим! У нас времени нет сейчас что-то менять, итак опаздываем!

- На "авось проскочим" надеяться нельзя, - сказал Иван, - нельзя... а другого выхода нет!

- Дай-ка я за руль сяду, - попросил Игорь, - посмотрим, сколько из этого драндулета скорости выжать можно! Все-таки у нас час в запасе, выскочим за границы области, а там уже свои законы и другие менты.

Иван тормознул машину, они поменялись местами и Игорь сел за руль. Автомобиль рванулся с места и стрелой помчался по дороге, оставляя за собой вихрь снежной пыли. Через полчаса они выскочили на трассу и поехали уже по широкой, хорошо асфальтированной дороге. Игорь шел со скоростью около ста километров в час, не снимая ноги с педали газа. Что говорить, в этом деле он был ассом. Мелкий снег миллионами острых игл стучался в лобовое стекло, свет фар пронзал пространство, покачивался, то, уходя вдаль, то, натыкаясь на дорогу перед капотом.

- Ну, ты гонишь, старик, - покачал головой Иван, держась за ручку двери, - я лучше пристегнусь.

- Пристегнись, но ничего не бойся, - ответил Игорь, - помни, что за рулем профи.

- Профи-то профи, да ведь мы с тобой самогон пили, - ответил Иван, так что если тормознут нас, то в любом случае в кутузку посадят.

Игорь обгонял все машины с такой легкостью, будто ехали они не на стареньком москвиче, а на спортивном "Порше". Дорога была скользкой, поэтому все автомобили ехали не торопясь и только их "Москвич" несся, как угорелый, спеша вернуться в Питер к назначенному времени.

- Я всегда говорил, - начал сказ Игорь, - что хороший водитель на "Запорожце" сделает какого-нибудь лоха, хоть на "Мерсе", хоть на "Ауди", на любой иномарке. Главное, Ваня, мастерство!

- Да я не спорю, - согласился Иван, - мастерство, оно в любом деле фору дает.

Мимо проносились темные поля, дремлющие рощи и сверкающие огнями поселки. На обочинах то и дело проносились мимо закусочные, кафе, новопостроенные местными дельцами супермаркеты. Они гнали без остановки уже почти час. Без проблем проскочили пост ГАИ. Хотя поволноваться пришлось. Постовой милиционер зорким орлиным взглядом вперся в лобовое стекло и уже хотел махнуть жезлом, приказывая им остановиться на обочине, как вдруг его внимание привлекла машина, которая следовала сзади за их "Москвичом". Его лицо так и засияло в хищной улыбке. То ли там пассажир был не пристегнут, то ли фара не горела, но милиционер переключил свое внимание на заднюю машину и Игорь с Иваном благополучно проскочили пост.

- Уф, - вздохнул с облегчением Иван, - кажись, пронесло. Часа через два по трассе еще один пост будет, а потом я уже не знаю, дальше не ездил.

- Гляди, Ваня, заправку по дороге, - сказал Игорь, - надо бензину залить полный бак.

В это же время ГИБДДэшник, что не остановил Игоря и Ивана глумился над водителем "Жигулей", которые задержал. В темноте ему показалось, что ремень у пассажира не пристегнут, а на самом деле он был пристегнут. Теперь надо было к чему-то прицепиться, зря, что ли остановил? ГИБДДэшник лазил под капот, сверял номера, проверял техпаспорт, твердя, что похожую машину угнали, что лучше бы хозяину сознаться сразу и тем самым облегчить свою вину. Хозяин машины и его перепуганная жена твердили, что владеют этой машиной уже пять лет, на что дотошный мент отвечал, что они перебили номера, ссылаясь на затертость номеров на двигателе. Получив свой полтинник, он отстал, и отпустил "Жигули".

Из будки вышел напарник постового милиционера и, подойдя поближе, сказал:

- Егор, смотри внимательней, нужно задержать "Москвич" синий, в нем двое, могут быть вооружены. Смотри, вот тут на листочке я тебе номер записал.

Егор глянул и сказал:

- Похоже, он только что проехал. На номер я внимания не обратил, а вот синий "москвич" видел, и в нем как раз двое было.

Он поправил висящий на плече автомат и подумал: "Хорошо, что не тормознул, а-то бы может быть уже трупом был. На хрена мне вооруженных бандитов задерживать? На это ОМОН есть".

- Так чего мне сообщить? - спросил напарник. - Что проехал "Москвич" мимо нас и пусть его дальше ловят или что не проезжал?

- Сообщи, что проехал похожий синий "Москвич", но мы все равно на стреме, - ответил Егор, - будем бдеть. Пусть его дальше по трассе ловят, им свернуть некуда.

Игорь, не снимая ноги с педали, жал на газ, и машина летела, со свистом рассекая воздух.

- Если бы летом, то можно было бы по проселочным дорогам проехать, чтобы посты обойти, - сказал Иван, - а сейчас нельзя, завязнем.

- Может быть, тормознем, машину оставим и сами на попутках, - предложил Игорь.

- Кто нас возьмет двоих почти ночью среди лесов и полей? - усмехнулся Иван. - Еще с такими рожами и одежда вся в крови у меня.

- Да, точно! - спохватился Игорь. - Я забыл, а ты мне не напомнил. Несколько раз мимо магазинов проезжали, нужно купить тебе одежду, а эту выбросить от греха подальше! У меня рубли еще остались, так что сейчас обновим твой гардероб.

Иван пожал плечами и, взглянув на свой прикид, согласился. И снова им повезло. На заправке, где они остановились, был небольшой магазинчик с большим выбором разнообразных товаров. Игорь зашел туда, оглядел плотно забитые вешалки и полки, и выбрал для Ивана широкие брюки, темно-синий китайский пуховик и белорусский свитер непонятной расцветки. Все это было качества сомнительного, но ничего другого не было, главное на этот момент переодеть Ивана. Игорь отнес одежду Ивану в машину.

- Возьми, переоденься, - сказал он, протягивая Ивану одежду, - будешь выглядеть, как типичный городской житель со средним достатком.

Иван молча взял пакет и заглянул внутрь. Видимо, остался доволен, потому что стал вытаскивать вещи и рассматривать. Игорь тем временем пошел к заправке заплатить за бензин.

Когда он вернулся, то едва не покатился от смеха, так нелепо выглядел, стоящий возле машины, Иван. Но Игорь сдержался и правильно сделал. Было заметно, что Иван теперь и сам не в восторге от обновки - брюки коротки, куртка узка, один только свитер сидел нормально на его могучих плечах.

- А чего? - пожал плечами Игорь. - Нормально! Ты же не на свадьбу собрался!

Иван ничего не ответил. Он взял бензиновый пистолет и залил в машину полный бак.

- Старую одежду выкинем где-нибудь по дороге, - предложил Игорь.

- Жалко, - ответил Иван, - куртка моя старая мне больше чем это новое тряпье нравится. Брюки мои почти не ношенные, Вера подарила на день рождения в прошлом году. Давай в багажнике спрячем. Если нас просто остановят документы проверить, то проскочим, а плотно поймают, то все равно все обыщут.

- Ладно, прячь свои шмотки, крохобор, - согласился Игорь.

Иван упрятал подальше в багажник свое добро и сел в машину.

- Ну, что рванем? - спросил Игорь.

- Поехали, - согласился Иван.

Они сели в машину, Игорь вырулил на дорогу, и они поехали.

- Музыки у твоего брата в машине, я вижу, нет? - спросил Иван.

- Был у него и приемник, и магнитофон, - ответил Иван, - импортный. Так украли его. Потому что сам дурак. Недавно, месяца два назад, он поехал в район кума навестить. Короче, слово за слово, пошли они в пивбар. Есть у нас там хороший пивбар в районе на улице Пионеров. Помнишь, там раньше был магазин "Родник"?

- Помню, - ответил Игорь, - обычный полупустой сельский магазин.

- Ну, так вот, там теперь этот наш знаменитый пивбар, - продолжил Иван, - конечно, не такой навороченный, какие у вас там, в северной столице, но для нас и такой хорош. Брат мой с кумом напились пива разливного до умопомрачения. Естественно, водки в пиво добавляли. За руль ночью хватило ума не садиться, пошли домой пешком, а машину бросили возле пивбара. Утром проспались, пришли - глядь, а стекло выбито и магнитофона нет. Ну и в машине взяли кое-чего по мелочи.

- У нас в Питере это в порядке вещей, - сказал Игорь.

- А у нас совсем не в порядке, - ответил Иван, - явно залетные магнитофон сняли.

- Надо в деревне не на машинах ездить, - предложил Игорь, - а на лошадях. Помнишь, дядя Коля, мой сосед покойный, напьется, бывало, в районе. Спит себе без задних ног на телеге, а лошадь его прямехонько до дому везет. И не рулить не надо, ни на педаль жать, и никакой мент не страшен.

- Да, да, - усмехнулся Иван, - только этот дядя Коля однажды таким образом с телеги упал на дорогу, а лошадь пошла себе дальше. А за ним грузовик ехал, хорошо что заметил, что кто-то на дороге лежит, притормозил. А лошадь его домой дошла и стоит возле дома без хозяина. Так что и в этом случае можно в неприятности угодить.

- Короче, вывод один, - ответил Игорь, - нужно меньше пить!

- Это точно, - согласился Иван.

Он поглядел на часы и сказал:

- Гоним мы быстро, даст бог, успеем вовремя. Как дальше будем действовать?

- Въедем в город, - ответил Игорь, - и сразу же к бывшей моей жене с деньгами. Там наверняка нас уже ждут кавказцы. Попробуем договориться.

- С ними хрен договоришься, - возразил Иван, - у них же фантазии ноль. Так мозги устроены, что они дальше, чем на минуту вперед не видят.

- Да, - согласился Игорь, - это я по армии помню. Бывало, чурбан лезет на рожон, а я по молодости думал, что это смелость. Алиев такой у нас был. В столовой задрался с казахами, а их человек пять. Те недолго препирались, стали его дубасить прямо в столовой. Только он первый раз по морде получил, так сразу же завыл, как щенок раненный. "Ой, брат, не надо, да?". Казахи ему наподдали и ушли, я потом спрашиваю, чего ты, мол, на толпу лезешь, если видно, что не справишься? А он вскочил, и кричит в дверь, куда они вышли: "Я вашу маму туды-сюды!". Ну, мне понятно стало, что нет у него воображения, представить просто не может, что же может быть с ним минут через пять.

- Да это так, - согласился Иван, - это мы русские сто раз все взвесим, обстоятельства проверим, все вроде ничего, а все равно сомневаемся.

- А что ты предлагаешь? - спросил Игорь. - Как действовать будем?

- Нас в любую минуту могут менты тормознуть, - ответил Иван, - закрутят лапки и сдадут твоим бандитам тепленькими. Опасно на машине дальше ехать. Надо в ближайшем городке узнать, как нам на поезд сесть, машину оставить на стоянке, а самим на поезде добираться.

- Иван, может быть, ты вернешься? - предложил Игорь. - Высадишь меня и обратно. Я тебя подставил и чувствую, что дело все дальше и дальше заходит. Может быть, домой вернешься, пока не поздно?

- Ты домой меня не отправляй, - ответил Иван, - я с тобой в дело ввязался, с тобой его мы и закончим! Говоря честно, иногда вот пашу у себя в совхозе и думаю - как моя жизнь проходит? Утром на работу, вечером с работы, в субботу выпить, в воскресение болеть. Жена, дети, дом, скука. Часто войну вспоминаю. Думал даже в Чечню уйти, Вера не пустила.

- Только днем ты мне хвалился, что все у тебя нормально, что ты абсолютно счастлив, - спросил Игорь, - выходит, хитрил?

- Нет абсолютно счастливых людей, - ответил Иван, - абсолютно счастлив только мертвый - ничего ему не надо, ничего его не колышет, покой и тишина. Поворачивай тут - видишь сколько огней. В этом городке на поезд и сядем.

- Слушай, Иван, а как же на работу? - спросил Игорь. - Ты и работу прогуляешь?

- Ты что, Игорь, какая работа? - рассмеялся Иван. - Завтра же суббота, выходной. А до понедельника, я думаю, мы со всеми делами управимся.

Игорь повернул руль, и они съехали с трассы по направлению к переливавшемся вдали огням.

19

Череп ехал не спеша. Голова его налилась как будто цементом, глаза закрывались - сказывалась бессонная ночь. День шел к закату. Зимнее солнце, падая за горизонт, светило ярко спереди и справа прямо в глаза и это раздражало, не смотря на то, что на нем были темные очки. Рядом похрапывал Татарин, сзади спали Мускул и Бивень, и, похоже, никто его за рулем менять не собирался. Конечно, он теперь виноватый! Потерял деньги, теперь паши, выкручивайся, ведь из-за тебя, дурака весь этот сыр-бор! А Татарин, баран, неплохо пристроился! Он, видите ли, ранен и поэтому машину вести не может! Да и вообще все как-то на Черепа больше ополчились, а Татарин как будто не при чем! Черепа это разозлило.

- Эй, - крикнул он, - просыпайтесь, а то у меня глаза слипаются, все задрыхли, я сейчас усну и врежусь куда-нибудь.

- Бля, чего ты орешь? - возмутился Бивень. - Я такой классный сон видел, типа я на море с телками, вокруг пальмы... А ты орешь, не дал мне конкретный сон досмотреть. Я только начал ее за дойки щипать...

- Только поллюций мне здесь еще не хватало, - сонно пробормотал Мускул.

- Рассказывай, рассказывай, Бивень, чтобы я не заснул, - попросил Череп, - ты нормально байки травишь.

- Пусть тебе Татарин рассказывает, - ответил Бивень, - для чего мы его вперед посадили. Все равно машину не ведет. Не хер ему спать.

- Расскажи чего-нибудь, Татарин, - предложил Череп, - как ты телок трахал, например.

- Да, да, - согласился Бивень, - про телок и я послушаю реально.

- Чего рассказать-то? - пожал плечами польщенный вниманием Татарин. Может быть, лучше радио послушаем?

- Ты не отмазывайся, Татарин, - сказал Череп, - радио тут хреново ловит, я пробовал. Мне нравится, как ты про телок рассказываешь.

- И мне, - поддакнул Бивень.

Такое любопытство Черепа и Бивня к сексуальным рассказам Татарина объяснялось очень просто. В его личных повествованиях, он, Татарин, выглядел этаким Дон Жуаном и Казановой. По его рассказам, все окрестные телки просто с ходу бросались на него и выли от желания обладать им, истекая слюнями и смазкой. Они отдавались ему где угодно - в сортире скорого поезда, на галерее универмага "Гостиный двор" и даже прямо на улице за углом. Но даже при беглом взгляде на морду Татарина было подозрительно, что такое отвратительное лицо, как у него, может вызывать вожделения у представительниц слабого пола.

Это замечание однажды Бивень и вставил в очередной рассказ Татарина о том, как на балете "Жизель" прима увидела его среди зрителей, сделала ему знак и после представления он овладел ей прямо в гримерке на столике среди страусинных перьев и прочего макияжа. Недоверие в этой истории вызвало два факта. Во-первых, ни в какой балет Татарин никогда не ходил и второе, это то, что рябую морду Татарина можно было, конечно, заметить среди зрителей, но почувствовать вожделение и сделать знак?

Татарин обиделся и сказал, что есть еще кое-что, от чего женщины приходят в восторг и это совсем не рожа. А он рассказывать больше не будет, раз ему не верят. Череп и Бивень единодушно поклялись никогда более не оскорблять недоверием рассказы Татарина.

"Кое-что" Татарина они вскоре увидели в бане. Это "кое-что" было маленьким и сморщенным, еле-еле выбивалось из густой растительности волосяного покрова. Наверное, Татарин держал "кое-что" двумя мизинцами, когда писал. Но в своих рассказах Татарин упоминал о "кое-что" эпитетами вроде "грозный поршень" или "боевая ракета", что еще больше забавляло его слушателей, которые, как мы помним, поклялись не оскорблять недоверием...

Польщенный вниманием Татарин задумался о том, какую бы ему историю рассказать сегодня. Пока он думал, Бивень громко пукнул и не менее громко заржал.

- Будь здоров, - сказал ему Череп и довольный своей шуткой тоже рассмеялся.

- Фу, Бивень, урод, - ругнулся проснувшийся Мускул и стал открывать окно.

- А чего? - возмутился Бивень. - Лучше громко обосраться, чем предательски насрать!

- Ты че обосрался? - подколол его Мускул.

- Нет, это у нас так реально на зоне говорили, - объяснил Бивень, типа, пословица была такая.

При этих словах Мускул презрительно усмехнулся, потому что он знал, что на взрослой зоне Бивень не сидел. Попал за грабеж на "малолетку", там и досидел до девятнадцати лет. А грабеж-то был пустяковый. Отбирал ежедневно мелочь у дохляков после уроков, пока родителям обиженных школьников это не надоело. И они засадили его на три года на "малолетку".

- Это еще что, - задумчиво произнес Татарин, - вот я однажды обосрался, так обосрался!

- Ну-ну, - с интересом заерзал на месте Череп, - с телкой?

- С телкой, - согласился Татарин.

Бивень в этом месте оскалился и подмигнул Черепу в зеркало заднего вида.

- Дело было так, - начал Татарин, - сняли мы с корешем телок на Староневском и повезли к нему на хату. А он живет на Петроградской в коммуналке. Короче выпили мы, закусили и меня срать как приперло, что невмоготу. Я в коридор кинулся, гляжу, а в туалет бабулька входит, его соседка. Я говорю, мол, бабулька, дай мне "пасту подавить", невмоготу мне, мол. А она ни в какую! Закрылась старая изнутри и сидит там. Я жду-жду, а она как назло не выходит. Я уже чувствую - поперло! А там телки ждут в комнате, обосрусь, трусы будет стыдно снимать.

- Да, дела, - сочувственно покачал головой Череп, - бывает такое, что хочется, аж невмоготу.

- Да, не перебивай ты, - вмешался Бивень, - дай человеку дорассказать.

- Я на кухню, - продолжил Татарин, - а по пути на столике у телефона газету взял. На кухне темно, а мне того и надо. Порвал газету пополам, на одну половину навалил, а другой подтерся. Аккуратно свернул все это и в форточку выбросил.

- А внизу-то под окнами что? - спросил Бивень.

- Что-что? Проспект, - ответил Татарин.

- И что кому-то на голову? - начал уже хохотать Бивень.

- Хуже, - ответил Татарин, - вернулся я в комнату, где телки с моим корешем сидели, а через минуту с кухни дикий крик. Старая орет, как будто ее режут. Мы с корешем и с телками на кухню прибежали, а там по всему окну говно растекается и газета прилипла.

- Что, не попал что ли в форточку? - удивился Бивень.

- Попасть, попал, - ответил Татарин, - да там сеточка от комаров была натянута, в нее говно и угодило! Район старый, у них и зимой, и летом комары. Вот сетка и натянута круглый год.

Черепу и Бивню история понравилась, они посмеялись вместе с Татарином.

- А что телки, - спросил Бивень, - трахнул?

- Трахнул, - ответил Татарин.

- Расскажи, - потребовал Бивень.

Сзади шевельнулся Мускул.

- И когда это с тобой было? - спросил он.

- Да, вот этой зимой, - ответил Татарин.

- Я эту историю в зоне лет пять назад слышал, - сказал Мускул, - этой байке лет пятнадцать.

- Нет, - нахмурился Татарин, - это со мной было. Зачем мне врать?

- Да, ну тебя, п...бол, - хриплым спросонья голосом ответил Мускул и обратился к Черепу, - тормозни, отлить надо, да заодно и перекурим на морозе.

- Это точно, типа надо отлить, - согласился Бивень, - пиво реально наружу просится.

Череп отъехал на обочину и затормозил. Все вышли из машины и замерли кто где в позах писающих мальчиков.

- Эх, хорошо, - зевая, сказал Бивень.

- Хорошо, хорошо, - передразнил Череп, - садись за руль.

- Пошел ты, - огрызнулся Бивень, - тоже мне чисто авторитет, указывает.

- Чего ты, Бивень? - спросил Мускул. - Твоя очередь машину вести или ты хочешь, чтобы он за рулем заснул и нас всех угробил?

- Ничего я не хочу, - ответил Бивень, - я типа и без него знаю, что мне за руль садится.

- Вот и не понтуйся, - сказал Мускул, - дай-ка мне твою "трубу", а-то моя заглохла, надо шефу позвонить.

- Ага, - обрадовано воскликнул Бивень, - говорил я тебе, чисто не покупай мобилу у этих фраеров, у них связь не реальная, а ты все равно.

Бивню очень нравилось, когда в каких-нибудь мелочах подтверждался его ум и предусмотрительность.

- Ладно, ладно, - согласился Мускул, - вернемся, я им в зад вверну свой телефон, и возьмем мне в фирме, где ты брал.

Бивень с удовольствием отдал телефон Мускулу. Тот набрал номер, ответили почти сразу.

- Борис Григорьевич, - закричал он в трубку, вертясь, как юла в поисках места лучшей слышимости, - мы в дороге. Никаких вводных? На месте его менты возьмут? Отлично. Что? Водку пьет у друга? Ясно! Да я об этом помню! Сделаем, за мной не заржавеет! Все подтвердилось? Вот плесень! Ну, все, конец связи!

Мускул отключил мобилу и машинально сунул себе в карман.

- Кто это типа плесень? - спросил непосредственный Бивень. - Что подтвердилось?

- А? - рассеянно переспросил Мускул. - Чего? А, ты об этом... Таксист плесень, все про него подтвердилось!

- Реально, - ответил Бивень, - трубу-то мне отдай.

- Трубу? - удивился Мускул. - Ах, да я же у тебя брал! И садимся в машину - Бивень за руль, мы с Черепом сзади покемарим, Татарин будешь штурман. От тебя все равно проку нет, машину ты вести не можешь.

Татарин молча кивнул, все уселись в машину.

- Ну, чего типа, с богом? - спросил Бивень.

- Погоди, - ответил Мускул, - ремень подтяну.

Он внезапно выдернул из-за пазухи тонкую и прочную струну, накинул на горло сидящему впереди Татарину и сильно натянул. Татарин захрипел, пытаясь ухватиться пальцами за впившуюся в горло проволоку.

- Чего сидишь, Бивень? - крикнул Мускул, затягивая струну, - забери у него пушку.

Покорный Бивень, как цепной пес бросился исполнять указание. Но для начала треснул Татарину по ребрам. Тот от боли попытался скрючиться, но проволока только больнее ушла под кожу, потекла кровь. Череп зажался в угол машины, он боялся, что после Татарина примутся за него. Бивень тем временем выхватил ствол Татарина у него из-за пояса. Мускул сжимал все сильнее, Татарин сучил ногами и попытался рукой достать пыхтящего сзади Мускула.

- Руки ему держи, мля! - закричал Мускул.

Бивень схватил Татарина за запястья и сжал железной хваткой. Через минуту Татарин затих совсем.

- Все, озяб, - констатировал смерть Бивень, - и куда мы его чисто теперь?

- Упакуем где-нибудь по дороге, - ответил Мускул, - да не откинулся он, скоро очнется. Чего ты, Череп трясешься? Или тоже был с ним в упряжке?

- Нет, - замотал головой Череп, - я не в курсах полных. Клянусь, Мускул! Чем хочешь, клянусь!

- Сейчас узнаем, - ответил Мускул, - Бивень поворачивай в лес.

Когда Татарин очнулся, он первым делом закашлялся, как туберкулезник и, открыв глаза, увидел, что сам он привязан к дереву, а напротив него стоят в недвусмысленных позах его напарники. Они сурово молчали. Татарин попытался пошевелиться, но почувствовал, что привязан он крепко и надежно. Молчание длилось всего минуту, но Татарину показалось, что вечность.

- За что, Мускул? - наконец выдавил из себя Татарин.

- А ты не знаешь? - усмехнулся невозмутимый Мускул.

- Клянусь, чем хочешь, нет, - ответил Татарин, - падлой буду ни в чем не виноват!

- Да ты уже падла, - ответил Мускул, - продал нас черным, сдал гнида, из-за тебя мы сейчас мотаемся не спавши, ни евши, урод.

- Не сдавал я, - завопил Татарин, - это наговор! Я ранен! В меня стреляли! Почему я? Может это Череп?

- Что ты, сука, мелешь? - вмешался Череп. - Я тебе сейчас полипы выдеру!

- Заткнитесь оба! - грозно сказал Мускул. - Доказательства у нас есть, что это ты сдал нас черным.

- Ха-ха-ха! - нервно рассмеялся Татарин. - На понт берешь, Мускул? Не мыль меня, я сам в ментовских шизо наблатыкался. Какие у тебя доказательства? Где они? Напугать меня хочешь, да? А я чист и хрен ты меня напугаешь!

- Стало быть, чист? - с усмешкой спросил Мускул. - А кому ты, гнида, звонил с телефона Бивня? Дважды звонил, дважды с одним и тем же чурбаном разговаривал. Бивень, брал он твою трубу сегодня и вчера, чтобы позвонить?

- Брал, - ответил Бивень.

- Когда? - спросил Мускул.

- Ну, типа первый раз вчера звонил, когда вы к жене этого таксиста ходили, - вспомнил Бивень, - а второй реально сегодня с утра, когда ты к шефу ходил. Он у меня типа трубу брал, говорил, что чисто маме надо позвонить. Вон, Череп свидетель.

- Я маме и звонил, - испуганно залепетал Татарин, голос его внезапно сник и стал заискивающим, - у меня мама больная, ей беспокоиться нельзя.

- Я не понял, что это типа мою трубу чисто прослушивают? - дошло, наконец, до Бивня. - Какого хрена?

- Да, заткнись ты, - ответил Мускул, - нашел время права качать! Так что, Татарин, значит, ты маме звонил?

- Маме, - кивнул Татарин, - а кому еще?

- А-а, стало быть, ты маме рассказывал, куда мы едем и зачем, - ответил Мускул, - что мол, уезжаем в Красную Дыру таксиста брать с бабками. Маме твоей это очень интересно.

- У меня от мамы тайн нет, - продолжал выкручиваться Татарин, - я ей все рассказываю. Ну, сглупил, рассказал ей. Но черным ничего не рассказывал.

- Все бы оно так и было, - ответил Мускул, - да мама у тебя мужским голосом говорит и с акцентом.

- Да, так оно и есть, - согласился хитроумный Татарин, - голос у нее такой низкий. И с акцентом говорит, она же татарка.

- Гонит он, Мускул, - вмешался Бивень, - чисто первый раз, когда он звонил, он мне типа сказал, что с сестрой как бы разговаривал. Мамы типа дома не было.

- Что у сестры тоже голос низкий с акцентом кавказским? - усмехнулся Мускул.

- Да, - кивнул Татарин.

- Ну, хитрожопое существо, - покачал головой Мускул, - не додумался из телефона автомата позвонить? Так глупо спалился!

- Я же не знал, что у Бивня труба прослушивается, - ляпнул невпопад Татарин.

- Ну, бля, конкретно буду выяснять, - начал было снова говорить Бивень, но никто его не слушал.

- За сколько ты нас хоть продал-то? - поинтересовался у Татарина Мускул. - Или просто из мусульманской солидарности стал им помогать? Может ты в джихад вступил? Ты же кажись мусульманин тоже?

- Знал я, что ему реально нельзя доверять, - вмешался в допрос Бивень, - что татарин, что типа чечен, что азер, все как бы чурбанье.

- Не мусульманин я, - стал открещиваться Татарин, - у меня папа был русский. Я сам наполовину русский. Я христианин.

- Знаем мы твоего папу, - махнул рукой Мускул, - если бы не твой папа Пустой бы хрен тебя в нашу команду взял. А ты вона как нас подставил!

- Не подставлял я... - только и успел пропеть Татарин, как вдруг Мускул размахнулся и с силой врезал ему по больной руке.

- У-у-у! - взвыл Татарин, но тут же получил поддых, а вслед за этим сразу же по уху.

- Хватит, сука, нас тут лапшой кормить, - рассвирепел Мускул, - ты что, нас за идиотов держишь? Давай колись, рассказывай, чистосердечное признание смягчает вину, небось, не забыл?

- Дай-ка, и я ему реально закачу, - предложил Бивень.

- Закати, - махнул рукой Мускул, - только не убей, он нам еще нужен для разговора.

Бивень с радостью ломанулся к привязанному Татарину и с разгону треснул его с двух сторон ладонями по ушам. Глаза Татарина чуть не выскочили из орбит.

- Ай, ай, хватит, - взмолился он.

- Хватит? - с интонацией эссесовского офицера спросил Бивень. - Нет, не хватит!

Он снова размахнулся и ударил Татарина по ребрам. У бедного в зобу дыханье сперло.

- Бивень, все, заканчивай, - приказал Мускул, - ну, что, Татарин, продолжать или сам все расскажешь?

Татарин утвердительно замотал головой. Говорить он пока не мог. Подождали пока отдышится.

- У меня мама больная, - начал Татарин.

- Опять типа про маму, - возмутился Бивень, - дай-ка я ему еще реально врежу!

- Остынь, Бивень, - приказал Мускул, - пусть говорит.

- У мамы рак печени, - продолжил Татарин, - ей операция нужна по пересадке. У нас в России таких не делают. Я шефу много раз об этом говорил. Он обещал помочь, но ничего не сделал. А время уходит. Она может умереть.

- Ну, бля, типа комик, - захохотал Бивень, - чисто маму ему жалко. А нас не жалко. Типа сопельки не утереть?

- Заткнись, Бивень, я же сказал, - сурово прикрикнул на него Мускул, давай, тискай роман дальше, Татарин.

- Я искал возможность ее в штаты отправить, - продолжил Татарин, спрашивал у людей, интересовался. Через них те чечены на меня вышли. Маляву из зоны передали от кореша моего. Предложили помочь с операцией.

- И ты купился? - усмехнулся Мускул.

- Выбора не было, - продолжил Татарин, - они и мне, и матери ксиву пообещали, уже и визы были открыты, оставалось только дело сделать.

- Да как же ты, сука продажная, мог бы им помочь, - удивился Мускул, ежели даже я не знал когда и куда эти бабки повезут? Об этом только Пустой знал.

- А с меня много и не требовали, - ответил Татарин, - просили только информировать про все наши перемещения. Я и о бабках-то ничего не знал. Просто выдавал информацию. У чечен свои осведомители, которые повыше нас летают.

- Может ты и "Мерс" наш специально сломал? - вмешался в разговор Череп.

- Я, - ответил Татарин, - да, машину нашу я поломал. Мы должны были в такси сесть подставное. И без шума и пыли уехать, без стрельбы...

- Без стрельбы говоришь? - возмутился Череп. - А я? Меня бы кончили, сука?

- Выкинули бы просто, - ответил Татарин, - не стали бы убивать.

- Да, так я тебе и поверил, морда татарская, - вскипел Череп, - пришили бы, гниды и рука не дрогнула бы!

- Не кипятись, Череп, - остановил его Мускул, - и что за такси, я не понял?

- Перепутал я, - ответил Татарин, - мне чечены сказали, что такси будет желтое, за рулем чувак так-то и так одет. Когда этот мудила подъехал, я думал, что это он. Потом уже у "Метрополя" заметил, что что-то не так. Таксист должен был у светофора тормознуть, а там еще двое чечен бы подсели, а потом за город погнали бы. Таксист мимо проехал. Из тех двоих чеченцев один меня ранил, а другого Череп замочил. А деньги таксист увез. Я потом чеченам сдал, где семья этого таксиста живет. И все. Все.

- Продал ты нас, Татарин, - грустно сказал Мускул, - а ведь Борис Григорьевич тебе доверял. Сколько ты с нами работаешь?

- Три года с того как с "плена" вышел, - ответил Татарин и завыл жалобно, - не убивай, Мускул, я все смою, кровью смою, я буду, как пес, я чечен буду резать. Не убивай, я все понял!

- Кто продал раз, тому доверия нет, - ответил Мускул, - в нашу "партию", сам знаешь, вступительный взнос копейка, а выход только один.

Он многозначительно провел ребром ладони по горлу.

- Нет, Мускул, не надо, - заплакал Татарин, - прости, я кровью смою! Падла буду!

- Бивень, - безразлично сказал Мускул, - выключи эту шарманку.

Бивня долго уговаривать не пришлось, и он с готовностью обрушил пудовый кулак на голову несчастного Татарина. Тот крякнул и затих.

- Все, типа готов к погребению, - от души рассмеялся Бивень, - это реально мой седьмой жмур. А у тебя какой, Мускул?

- А тебе-то что за дело, - насторожился Мускул, - ты что прокурор?

- Да, так, чисто из интереса спросил, - пожав плечами, ответил Бивень, - все-таки типа в одной конторе работаем.

- Вон этот, - Мускул кивнул на Татарина, - тоже с нами работал, и к черным ломанулся. А ты, может, к ментам ломанешься через полгода.

- Бля буду, никогда на такое западло не пойду никогда! - честно воскликнул Бивень. - Че я где-то че-то не так, что ты мне это?

- Ладно, уймись, - махнул рукой Мускул, - не ты, так Череп нас сдаст. Он уже сидит - под себя наложил. Деньги не найдем - он труп и некуда ему бежать, кроме как в ментовку, да, Череп?

- Не наезжай, Мускул, - хмуро ответил Череп, - не перед тобой отвечать буду и бабки не твои.

- А чьи? - изумился Мускул. - Наши бабки-то, с них наша зарплата капает, со сделки, которую ты просрал!

- Не велика и зарплата, - огрызнулся Череп.

- Ты охренел, фраерок, - покачал головой Мускул, - иди на завод или... На кого ты там учился? На актера? Иди в театр будь клоуном за полштуки деревянных в месяц. Ишь ты как мы заговорили!

- Ладно, ладно, мужики, типа хватит уже, - вмешался Бивень, - забыли, что ли что реально жмур висит? Он скоро как бы смердеть начнет. Да, и темнеет уже.

Оглушенный трехпудовым ударом Бивня Татарин неожиданно пришел в себя, что-то пробормотал и с трудом открыл глаза. Мускул не стал дожидаться его полного пробуждения, шагнул по направлению к казнимому и вытащил из-за ремня пистолет. В это время его сотовый зазвонил.

- Ну, самое время для звонков, - ругнулся Мускул, но трубку взял.

Он взвел курок, ткнул дулом в висок Татарина и мирно сказал в трубку: "Я вас слушаю".

- Мускул, вы где сейчас? - спросил в трубе голос Бориса Григорьевича.

- Мы тут в лесу, - ответил Мускул, - стоим.

- Возвращайтесь, - приказал Пустой, - ситуация изменилась, вы мне здесь нужны. Ваш "друг" таксист ментов местных напарил и бежал в неизвестном направлении. Так что, ехать в Красную Дыру вам смысла нет. О нем другие люди позаботятся. Все ясно?

- Ясно, шеф, возвращаемся, - ответил Мускул, - только вот сейчас дело закончу.

Очнувшийся Татарин понял с кем говорит Мускул, и неожиданно завопил, что есть мочи:

- Борис Григорьевич, искуплю кровью, псом буду, скажите, чтобы не стреляли! Борис Григорьевич, помогите!

- Заткнись, гондон! - разозлился Мускул и с силой ткнул стволом пистолета в скулу Татарина.

- Оставь его, Мускул, - спокойно произнес Пустой, - вези обратно.

- Пустой, он же гнида, - распалился Мускул, - он же нас снова сдаст!

- Ты не понял, Мускул? - голос шефа приобрел суровые нотки. - Что я сказал, повтори?

- Привезти его обратно, - буркнул Мускул.

- Вот и вези, - сказал Пустой, - пусть кровью вину искупит, если хочет, он нам еще пригодится.

Шеф отключился, а Мускул со злостью треснул левой рукой Татарина по щеке. Тот истерично засмеялся:

- Я буду жить, Пустой сказал меня не трогать. Поняли? Он сказал меня не трогать!

- Все равно ты гнида, - безразлично сказал Мускул, - Череп, отвяжи его, поедем обратно.

- Не понял? - спросил Бивень. - Мы же еще типа таксиста не поймали?

- Ситуация изменилась, - ответил Мускул, - пошли к машине.

К дороге шли молча. Впереди Мускул, за ним Бивень, потом Череп, а совсем позади понуро плелся Татарин.

- Мужики, - ныл он, - ну, ладно вам. Мы же вместе в одной упряжке. Пустой меня простил, значит и вы не должны...

- Заткнись, паскуда, - ответил ему Мускул, - а-то пешком пойдешь. С тобой теперь в одной машине ехать в падлу.

Но из машины Татарина не выгнали, посадили сзади вместе с Черепом, Мускул сам сел за руль, они развернулись и поехали обратно.

20

Массивный электровоз, пыхтя, уткнулся плоским носом в окончание рельсового пути. Торопливые пассажиры сумбурным потоком потянулись по перрону к вокзалу, к метро, в город. Среди этих людей шли и Игорь с Иваном. Игорь нес большую сумку, а Иван шел со свободными руками, размахивая ими, как крыльями ветреной мельницы.

- За машину я все-таки переживаю, - сказал Иван, - вдруг ее угонят?

- С платной стоянки? - покачал головой Игорь. - Это вряд ли. Ничего с ней не случится, дождется тебя.

- Твои бы слова да богу в уши, - ответил Иван и добавил вопрос, - ну, что, стратег, как дальше действовать будем?

- Сейчас дойдем до ближайшего телефона-автомата и позвоним Кате, сказал Игорь, - а дальше посмотрим по обстоятельствам.

Иван взглянул на часы.

- Мы с тобой даже на полчаса раньше прибыли, - констатировал он, указанного срока в двенадцать часов, несмотря на все перипетии, которые встретились нам в пути. Так что, думаю, чеченцы пока ждут.

Игорь ничего не ответил, они вышли на привокзальную площадь, в ближайшем киоска Игорь купил телефонную карточку.

- Вон телефоны, - указал рукой направление Иван, - там и позвоним.

Игорь молча кивнул, они перешли дорогу, подошли к телефонам, Игорь застыл, как вкопанный.

- Ну, чего ты? - спросил Иван. - Давай звони!

- Жутко мне, Иван, - ответил Игорь, - а вдруг они Машу убили? Они же ублюдки!

- Не переживай раньше времени, - сказал Иван, - звони, узнавай, а потом действовать будем. И вот еще что. У меня здесь в Питере сослуживец, фронтовой друг, наш командир взвода, с которым мы в Афганистане вместе прошли огонь и воду. Так вот, этот мой фронтовой друг теперь служит в управлении по борьбе с организованной преступностью. Знаешь такое?

- Знаю РУОП, - ответил Игорь, - кто ж его не знает? И что?

- А то, что он нам поможет, - продолжил Иван, - сначала ты выясни как обстановка, а потом я ему позвоню. Мы с ним с армии переписываемся. Не часто, конечно, но так раз в полгода то он мне открыточку, то я ему письмецо.

- Не знаю я, Иван, нужно ли в это дело органы впутывать, - ответил Игорь, - если они пронюхают, то может быть только хуже.

- Ладно, давай звони, - сказал Иван, - потом будем действовать по обстоятельствам.

Игорь набрал номер и приложил трубку к уху. Телефон подняли почти сразу. Ответила теща.

- Алло, мама, - Игорь все еще называл тещу мамой по привычке, - это Игорь.

- Наконец-то, - вздохнула теща, - ты где?

- Я на во... - начал было Игорь, но Иван сильно толкнул его в бок и приложил палец к губам. До Игоря дошло. И правда, негоже им выдавать где они находятся, а если телефон прослушивают.

- Где Маша и Катя? - спросил он.

- Их увезли, - ответила теща, ее голос дрожал, - они ждут твоего звонка по телефону... Сейчас продиктую номер.

Иван, который стоял близко и слушал разговор, сразу же достал ручку и кивнул, что готов записывать. Теща продиктовала номер, и Игорь спросил:

- Давно они их увезли?

- Сразу же после того как ты позвонил из поселка, - ответила теща и вдруг заплакала, - Игорь, они убьют их, что ты наделал? Они страшные!

- Все будет нормально, - ответил Игорь и положил трубку.

- Звони, - сказал Иван, - у нас совсем мало времени.

Игорь взглянул на бумажку с номером.

- Это сотовый, - понял он по номеру.

- Переносной что ли, как в кино? - спросил Иван.

- Да, - усмехнулся Игорь, - как в кино. И в жизни, как видишь тоже.

- У нас такого чуда техники в поселке нет, - ответил Иван, - сам знаешь, мы и обычному телефону рады. Звони, если что, я подскажу.

Игорь набрал номер, телефон промурлыкал мелодию, и трубку сняли.

- Алло, - произнес тот же голос, что и разговаривал с ним, когда он звонил домой из поселка. А может и не тот же, но очень похожий.

- Я приехал, - сказал Игорь, - вовремя. Где моя жена и дочь?

- А это ты, да? - ответили в трубке. - Деньги привез?

- Привез, - ответил Игорь.

- Всэ? - спросил кавказец.

Иван, легонько толкнув Игоря, кивнул.

- Все, - ответил Игорь.

- Молодец, да, - усмехнулся в трубке кавказец, - а то я уже хотел жену твою использовать.

И он загоготал в трубке, как сумасшедший. И опять ему вторило несколько голосов.

- Ну, ты весельчак! - прервал его хохот Игорь. - Дай трубку Кате, я хочу убедиться, что с ними все в порядке.

- Э, ишак, ты мне не груби, - в трубке сразу переменился тон, - здесь условия диктую я. Живы твои бабы, это я тебе говорю. Нам их резать ни к чему, если все деньги привез. Врешь, наверное, потратил ведь что-то.

- Скажи, что своих добавишь, - полушепотом подсказал Иван.

- Своих добавлю, - ответил Игорь, - все, что потратил, возмещу.

Чурка в трубке насторожился:

- Это кто там с тобой?

- Друг меня на машине из поселка вез, - ответил Игорь, - иначе бы не успели.

- Ну, смотри, - пригрозил кавказец, - если к ментам подашься, если я хоть что-то подозрительное замечу, я твоих коз прирежу, как баранов. Ты понял меня? Я спрашиваю, ты понял?

- Да, понял, понял, не ори, - ответил Игорь, - зачем мне рисковать. Я вам деньги вы мне Катю и Машу, и все - я вас не видел, не знаю, и знать не хочу!

- Вот это умно говоришь, - сказал кавказец, - если что мы и тебя достанем. А девочек твоих убивать не будем, в дальний аул отправим. Там они вместо скотины будут.

- Ладно, хватит, - прервал его Игорь, - говори, где встретимся, чтобы деньги вам передать.

- Поедешь домой к матери твоей жены, - ответил кавказец, - там телефон тебя ждет сотовый. Возьмешь его, и будешь ждать, пока мы позвоним. Что делать скажем. Понял?

- Понял, - ответил Игорь, - вы моих в это время не тронете?

- Будешь хороший, не тронем, - ответил кавказец и добавил, - на этот номер больше не звони, мы сами тебе позвоним. Ясно?

- Ясно, - ответил Игорь.

Кавказец повесил трубку. Игорь повернулся и посмотрел на Ивана.

- Ну что делать будем? - спросил он.

- Звонить в РУОП, - ответил Иван.

- Ты же слышал, что они сказали, - продолжил Игорь, - никакой милиции, я не хочу дочерью рисковать. Отдам им их поганые деньги и хрен с ними.

- Где гарантия, что они и после этого их не убьют? - спросил Иван. Потом, у тебя в сумке денег не достает, насколько я знаю. И где ты возьмешь все, что потратил?

- У меня есть кое-что, я на машину копил, - ответил Игорь. - Маловато там, конечно, ну, я могу еще у ребят из парка подзанять. У Андрюхи тысячи две, он даст, только бы его найти сейчас, потом у Жорика спрошу...

- Когда ты все это делать будешь? - покачал головой Иван. - Когда ты своих Жориков искать будешь? Времени совсем нет, нужно действовать. И кроме милиции нам никто не поможет. Так что выбора у нас нет.

- Да, ты прав, - согласился Игорь, - но если они за нами следят? Увидят, что мы с милицией встречаемся и все тогда! Убьют моих...

- Ладно, не суетись, - ответил Иван, - мы с милицией встречаться не будем. Я позвоню Вадиму и спрошу, как действовать.

- Какому Вадиму? - не понял Игорь.

- Тому самому моему сослуживцу из РУБОПа, я же тебе дома рассказывал, ответил Иван. - Он подскажет что делать. А ты пока я буду звонить, если не трудно, купи чего-нибудь перекусить, а-то есть охота. Поедим, пока решать будем, что делать дальше.

Игорь повернулся и пошел к киоскам, от которых исходил запах жареных пирожков и разливного кофе. Через пару минут к нему подошел Иван.

- Все нормально, дозвонился, - сказал он Игорю, - хорошо, что мне удалось Вадима на месте застать. А то он обычно то на операциях, то все в бегах. Я ему вкратце ситуацию обрисовал. Короче, дела такие. Сейчас Вадим сюда за нами на своей машине подъедет, переговорим с ним, он подскажет, как дальше действовать. Он сказал пока не рыпаться, ждать его возле арки в правой стороне вокзала. Где это?

- Я знаю, где это, пошли, - ответил Игорь, - слушай, а он долго ехать будет, а то время-то идет.

- Сказал, что тут недалеко, - ответил Иван, - будет крайний срок минут через десять. Потом мы сразу на его машине рванем к твоей теще за сотовым, а по дороге подумаем, как нам дальше действовать. Вадим в таких делах собаку съел, так что не переживай.

- Слушай, а он не в форме будет? - спросил Игорь. - А то чечены увидят, что мы с милицией.

- Игорь, - усмехнулся Иван, - откуда чечены знают, где мы? Ты что, думаешь, они все поезда встречают? И потом Вадим редко в форме ходит. Работа у него такая, лишний раз светиться ни к чему, так что не мельтеши. Это что ли та самая арка?

- Да, - ответил Игорь, - она одна здесь, другой нет. Постоим здесь, подождем.

Они остановились в глубине арки и стали поедать запасы, которые купил Игорь в привокзальном ларьке. Стояли они в темноте, прячась от лишних глаз, потому-то, наверное, к ним и подошел милицейский патруль. Один служитель законы был долговязый и белобрысый, как дядя Степа, а другой коренастый и широкоплечий, как дубок.

- Ваши документы, - сурово сказал Дубок Игорю и Ивану, который мирно пили лимонад "Буратино", покончив с подозрительного вида вокзальными пирожками.

- Товарищ сержант, мы только что с поезда, - ответил Игорь, - я местный, питерский, друг ко мне в гости приехал.

- Документы покажите, - настойчиво повторил Дубок.

Дядя Степа в это время пытался окружить предполагаемых преступников. Это удавалось ему с трудом, потому что одному окружить двоих совершенно невозможно. Но милиционер этого не знал и продолжал свои маневры.

- Хорошо, - согласился Игорь и полез во внутренний карман куртки. Иван последовал его примеру.

- Без резких движений! - скомандовал Дубок.

Игорь и Иван подчинились, достали документы и отдали их суровому стражу закона. Дубок внимательно сверил личности на фото, пролистал паспорта, посмотрел прописку, и что-то в его глазах мелькнуло и насторожило. Он опять вернулся к фотографии и фамилии Игоря.

- Где работаете? - спросил он, сощурив проницательные глаза.

- В таксопарке, - ответил Игорь, - а какое это имеет значение? Я что, в розыске?

- Это мы выясним не здесь, - ответил Дубок, засовывая паспорта в карман куртки, - в отделении. Что в сумке?

- Вещи, продукты, - ответил Игорь, - а в чем дело, сержант? Причина задержания какая?

- Не вынуждайте нас применять оружие, - сдержанно ответил Дубок, пройдемте с нами и без глупостей. Разберемся и вас отпустим, если все нормально.

Дядя Степа многозначительно поигрывал дубинкой. Ну что теперь делать? Если Игорь изловчится, то парой ударов в челюсть вырубит Дубка. Главное, чтобы одновременно и Иван свалил долговязого. Но как ему дать сигнал? Да, неплохое продолжение истории - драка с милицией на привокзальной площади! Игорь напрягся. Многоопытные милиционеры сразу же почуяли, что Игорь намерен оказать сопротивление и Дубок решил подстраховаться.

- Руки! - приказал он Игорю.

- Что? - не понял Игорь.

- Руки перед собой вытянуть! - приказал Дубок, который начал уже терять терпение. - Сумку на землю.

- Хорошо, - спокойно согласился Игорь.

Он отпустил ручку сумки, она упала, и Игорь протянул руки вперед. Милиционер, не теряя бдительности, полез на пояс за спину за наручниками и в этот же миг Игорь, шагнув вперед, нанес ему сильнейший удар в пах носком ботинка. Поскольку Игорь неплохо играл в футбол и даже одно время тренировал ребят в соседней школе, то удар получился точным и быстрым. Дубок не был Блохиным, поэтому удар не парировал. Проницательные его глаза округлились, а рот издал звук похожий на выстрел. Такой: "Пух!".

В это время второй милиционер - "дядя Степа" взмахнул дубинкой, намереваясь поразить ею неприкрытую ничем макушку Ивана. Да не тут-то было. Бывший десантник Иван, доведенным в армии до автоматизма движением руки, перехватил кисть нападающего и моментально завернул ее за спину и, развернул летящего по инерции дядю Степу, головой в стену арки, о которую тот ударился фуражкой и, соответственно, и лбом. Удар был настолько сильным, что фуражка приобрела непарадный вид, а милиционер лишился чувств. Он скользнул по стене и присел в то место, куда обычно писали бомжи.

Дубок же, напротив, показал удивительную крепость организма. Одной рукой усиленно массируя промежность, другой он умудрился достать рацию и хрипло просипел туда:

- Первый, первый, я четвертый... нападение на постовых.

- Ну, блин, попали! - ругнулся Игорь.

Он сжал в кулак пальцы правой руки и нанес крученый хук пытающемуся подняться милиционеру. Дубок упал на бок, что позволило Игорю выхватить из его кармана документы.

- Бежим! - крикнул Иван.

Но было поздно. Со стороны привокзальной площади уже ворвались еще два вооруженных пистолетами милиционера.

- Стоять, руки за голову! - крикнул один из них.

Под дулами пистолета пришлось подчиниться. Ситуация была патовая.

- Опустите оружие, - вдруг приказал тоном, не терпящим возражений, шагнувший в арку вслед за милиционерами спортивного вида мужчина в спортивном костюме и рыжей кожаной куртке, - это мои люди.

- Вадим, - с улыбкой произнес Иван, почесывая поднятыми руками затылок.

Вадим тем временем сунул под нос милиционерам свое удостоверение, и те опустили стволы.

- Вы чуть не сорвали нам задание, - ругнулся на постовых Вадим, - куда вы смотрели?

- Извините, товарищ майор, - оправдывался один из вновь прибывших милиционеров, который был старшим лейтенантом, и званием превосходил и двух валявшихся на земле сержантов, и своего напарника - прапорщика, - нам приказано задерживать подозрительных личностей. Сами знаете, какая сейчас обстановка.

- Ладно, - махнул рукой Вадим, - мы сейчас тихо уйдем, а вы тихо закончите все это безобразие.

- Но это... - прохрипел с земли Дубок, куда он завалился после удара, этот в ориентировке, - он указал на Игоря, таксист.

- В своем уме сержант? - рассердился старший лейтенант. - Какой таксист? Если тебя каждый таксист с одного удара валит, то какой ты мент? Это опера, тебе же сказали!

Вадим махнул рукой Игорю и Ивану, и они последовали за ним.

- Извини, братан, но ты ошибся, - сказал Игорь покалеченному Дубку.

- Мог бы и не по яйцам! - прошипел вослед Дубок.

- Как получилось! - пожал плечами Игорь.

Иван ничего не сказал дяде Степе, потому что тот еще не пришел в себя. Они вышли на привокзальную площадь, сели в машину Игоря, которая тут же завелась и через секунду рванула с места.

21

- Ба, какие люди и без охраны! - воскликнул Борис Григорьевич, когда к нему в кабинет вошел Родриго.

- Охрана внизу! - буркнул Родриго.

- Эх, Родриго, как не понимал ты шуток, так и не понимаешь, - ответил ему Борис Григорьевич, - это же поговорка такая русская народная.

- Я ваших русских поговорок не знаю, - ответил Родриго, садясь в мягкое кожаное кресло.

- Конечно, - ответил Борис Григорьевич, - ты все больше специализируешься по мексиканским. Или, все-таки, по-цыганским?

- Давай к делу, - ответил Родриго, - некогда мне.

Борис Григорьевич вмиг посуровел:

- Не подгоняй меня, Родриго, ты не у себя в таборе. Радуйся, что я к тебе отношусь хорошо. Дела с тобой делаю...

- Деньги нашлись? - спросил Родриго, чтобы перевести тему.

- А-то, - ответил Борис Григорьевич, - ты же знаешь, у меня по все России, да и не только в России верные люди сидят и глядят в оба. Так что "зелень" на месте и, как говорил Карл Маркс, товар-деньги-товар.

- А кто за ними охотился, не вычислил? - спросил Родриго.

- Чеченцы, кто ж еще, - ответил Борис Григорьевич, - беспредельщики. У нас ведь весь город поделен уже давно, каждый на своей территории кормится, мирно сосуществуем. Никто в чужие дела не лезет. Только эти отморозки творят что хотят, им никакие законы не указ ни блатные, ни ментовские. Чего я тебе говорю, сам знаешь.

- У меня в чеченской диаспоре хорошие есть подвязки, - предложил Родриго, - могу посодействовать. Вместе нары жопой шлифовали на малолетке.

- Не надо, Родриго, я сам разберусь, - ответил Борис Григорьевич, - ты лучше мне свой товар подгоняй в срок и побольше. Спрос неплохой. Тем более я скоро закончу новый ночной клуб строить, три уровня танцев, евроремонт забабахал. Там товар пойдет, как по маслу. Так что вези товар, будем работать, деньги делать.

- Ты скоро весь город на иглу подсадишь, - усмехнулся Родриго, - как жить будешь среди наркоманов и выродков?

- А я, Родриго, жить здесь не собираюсь, - ответил Борис Григорьевич, я здесь работаю. У меня в хорошем месте хорошая вилла. Вот покручусь тут еще немного и на покой - к солнцу, к морю, любоваться на морской прибой. А в этой стране гори все синим пламенем. Никогда здесь ничего хорошего не будет! Народ такой! Чего заслужили, то пусть и хавают, пусть сидят всю жизнь в дерьме, как свиньи. А я сам о себе позабочусь.

- Не любишь ты родину, Пустой, - покачал головой Родриго.

- Молчал бы лучше, - усмехнулся Борис Григорьевич, - твоя-то где родина, цыган?

- Моя там, где мне хорошо, - ответил Родриго, - моя родина кочевой табор.

- Так что же ты не в кибитке ездишь, а на джипе? - рассмеялся Борис Григорьевич. - И не в поле живешь, а виллу себе построил на берегу моря. Ой, лукавишь, ты, Родриго. Тебе, как и мне на всех наплевать, даже на цыган твоих братьев, потому как ты обдираешь их, как липку.

- У нас так издревле повелось, - ответил Родриго, - так отцы наши жили и деды. Это закон.

- Одно мне у вас, цыган, нравится, - сказал Борис Григорьевич, - что мужики не работают, а бабами командуют, а те шустрят. Вот это хорошо, этого нам не хватает. Виски выпьешь?

- Нет, не хочу, - покачал головой Родриго.

- Извини, текилы нету, - развел руками Борис Григорьевич, принципиально не держу. Водка из кактуса это не для меня. Ну, что давай о деле?

- Давно пора, - согласился Родриго, - как обычно на старом месте в шесть утра?

- Нет, амиго, - отрицательно покачал головой Борис Григорьевич, - пора нам место поменять. Я тут недавно прикупил ангар в чистом поле, там был запасной аэродром какой-то вертолетной войсковой части. Его расформировали лет пять назад. Это за городом и тебе мороки меньше.

- Твоя правда, - согласился Родриго, - по мне, чем меньше проверок, тем лучше. Хотя упаковано все - не подкопаешься. И документы в порядке.

Пустой усмехнулся:

- Что на этот раз?

- Молоко сухое в банках, - ответил Родриго, - запаяно так, что ни одна собака не учует, что это дурь. Герметик сто процентов. Внешний вид - точно экспорт. Когда надо, и наши могут упаковку делать. Главное хорошо заплатить.

- Или припугнуть, - добавил Пустой.

- Это тоже можно, - согласился Родриго, - а лучше и то, и другое.

- Нравятся мне твои методы, - усмехнулся Пустой, - значит, в ангар свой транспорт подгонишь, там спокойно, кругом тишь да гладь, все посчитаем, проверим, взвесим. Парочку банок вскроем для порядка. Мало ли что.

- Нудный ты человек, Пустой, - недовольно покачал головой Родриго, - не первый год с тобой работаем, знаешь ведь, что у меня всегда все тютелька в тютельку и все равно все проверяешь. Доверять нужно партнерам.

- Доверяй, но проверяй, - парировал Борис Григорьевич, - такой у меня принцип с детства. От того, Родриго, я и богатый. Ты и сам-то не больно доверчив. Каждый раз все бумажки пересчитываешь.

- Оттого я тоже богатый, - сказал Родриго, и на его лице в первый раз мелькнуло некое подобие улыбки, - безопасность гарантируешь?

- На крыше ангара у меня два снайпера будет сидеть, - ответил Борис Григорьевич, - вокруг чистое поле, видать за десять километров, что делается в округе. Кроме того, к ангару всего две дороги ведут, на обеих мои ГБДДэшники станут. Ежели чего не так, дадут знать по рации, мы быстро свернемся, и ищи ветра в чистом поле. Но ты очкуй, непредвиденные обстоятельства исключены. У меня везде свои люди. Если РУБОП захочет нас накрыть, мне об этом станет на несколько часов известно раньше, чем самой группе захвата.

- Приятно с тобой работать, Пустой, - сказал Родриго, - все-то у тебя просчитано, все схвачено.

- А-то, - усмехнулся Борис Григорьевич, - мое призвание большая политика. Вот буду в меры баллотироваться, а там, смотришь, и до президента доберусь. Наведу порядок в стране.

- Ладно, не смеши, - ответил Родриго, - нужна тебе эта страна и порядок в ней, как мне новые мозоли.

Борис Григорьевич встал с кресла, подошел к сейфу, открыл его и достал сложенный лист бумаги.

- Вот карта, Родриго, - сказал он, - как до места ехать. Сам, если что подозрительное заметишь, мне звони на "трубу", как и раньше. Скажешь: "Погода меняется", ну, помнишь, что мы с тобой насочиняли. Но, опять же, говорю, что все это фигня, бояться нечего. Где пройдет сделка, мы с тобой пока только вдвоем знаем. Я своим скажу за час до нее, ну и ты так же. Баксы заберешь, и сваливай, грузовик мне оставишь. Вроде бы все обсудили.

- Да, все обсудили, - кивнул Родриго, - сколько раз мы уже с тобой все это проворачивали и все нормально, так что я не переживаю.

- Раньше-то полегче было, - возразил Борис Григорьевич, - помнишь, мы чуть ли не на Невском сделки проворачивали, а сейчас органы все зубастей становятся. Силу почувствовали, клыки отрастили. Поэтому и приходится сразу такую большую партию товара брать разом. Один раз рискнуть безопасней, чем несколько. Ну, бывай, Родриго, до завтра!

Родриго встал с кресла, пожал руку Борису Григорьевичу и направился к выходу. Пустой шлепнулся в кресло и закурил толстую ароматную сигару. В это время зазвонил телефон. Пустой нехотя взял трубку.

- Здравствуйте, Борис Григорьевич, - сказал в трубке приятный мужской баритон.

- Да вроде здоровались сегодня, полковник, - ответил Пустой.

- Ничего страшного, - продолжил голос в трубке, - с хорошим человеком можно и два раза поздороваться, и три.

- С хорошим, говоришь? - усмехнулся Пустой. - С каких это пор я для милиции хорошим стал? С тех пор как тебе прибавку к пенсии стал платить?

- Не без этого, - согласился полковник, - я по твоему вопросу звоню. Нашелся твой таксист. В городе он.

Пустой приподнялся в кресле и спросил уже заинтересованно:

- Взяли?

- Да, ты понимаешь, - ответил полковник, - тут такая история странная...

- Что опять обосрались твои молодцы? - усмехнулся Пустой.

Полковник терпеливо сносил подколки и издевательства по той простой причине, что за легкую подработку у Пустого он получал прибавку, равную трем своим ведомственным зарплатам. Поэтому он терпеливо поведал о том, как его бдительные бойцы задержали на Московском вокзале Игоря с каким-то еще типом, но в это дело внезапно вмешался представитель еще более силовой структуры, чем та, к которой принадлежал терпеливый полковник и забрал Игоря с собой практически из-под стражи. О том, что двум его милиционерам досталось "на орехи" он умолчал из скромности, а может быть по какой-либо другой причине.

- Я не понял, что за тип? - возмутился Пустой. - Из какой структуры? Чего он там делал? Как фамилия?

Полковник на мгновение растерялся от тирады вопросов и затих, но потом воспрянул и сказал:

- Фамилию мои не запомнили, только сказали, что майор и приметы...

- На хрена мне твои приметы? - разбушевался Пустой. - Что за бараны у тебя служат? Фамилию трудно запомнить? Куда он делся дальше этот таксист?

- Уехал, - ответил полковник.

- Куда? - снова спросил Пустой. - На чем?

- На машине, - ответил полковник.

- Я, блядь, понимаю, что не на ишаке, - ругался матом Пустой только в минуты сильного душевного волнения, - найди его мне и приведи живого! Сумка-то у него была? Заметили хоть это твои болваны?

- Сумка была, - отрапортовал полковник, - и вообще, если бы не этот РУБОПовец, то мы бы давно...

- Если бы, да кабы, - передразнил стража закона Пустой, - если бы у бабушки были яйца, то она была бы дедушкой. Знаешь это?

- Она была бы бабушкой с яйцами, - посмел огрызнуться полковник.

- Ой, какие мы умные, - пропел в трубку Пустой, - ум свой покажи лучше в деле. К вечеру мне этого таксиста поймай и посади в кутузку. И в сумке пускай твои орлы не копаются. Сумку под замок. Лучше в сейф.

- Так и сделаем, - отрапортовал полковник, - мои люди возле его общаги и возле дома его тещи с утра сидят. Либо там, либо у тещи он должен появится, тут-то мы его и заметем.

- Телефон у тещи не догадались на прослушку поставить? - съязвил Пустой.

Полковник кашлянул и соврал:

- Да, это, прослушиваем.

- Не гони пургу, полковник, - Пустой догадался, что служивый врет, если б я не сказал, ты бы не допер!

- Подключимся, - пообещал полковник.

- Поздно уже, - махнул рукой Пустой, - но все равно подключись, может, чего еще узнаешь. Действуй, Пинкертон хренов! Все, пока!

Пустой положил трубку и задумался. Это не вопрос - таксиста поймают. Главное, чтобы он деньги не профукал. Хоть полковник и туповат, но дело свое знает. Некуда таксисту в городе деться. Да не только это проблема тяготила сейчас мудрое чело повидавшего виды Бориса Григорьевича.

22

- Ну, ребятки, вы и даете! - усмехнулся Вадим, поворачивая на Невский. - Не успели в Питер приехать, как уже ввязались в драку с милицией.

- Они сами первые начали, - ответил Игорь, - прицепились ни за что, ни про что. Хотели нас в отделение вести. Даже наручники на меня пытались одеть!

- Да и чего это они к нам привязались? - пожал плечами Иван. - Столько народу на вокзале и подошли именно к нам. На бомжей мы не похожи, на кавказцев тоже?

- Игорь у них в ориентировке, - ответил Вадим, - ищут его. Это значит, тебе, Игорь, пока на улице мелькать не надо. И дома у тебя тоже уже засада наверняка. Если не чеченцы ждут, то милиция точно караулит.

- А как же я трубу из дома заберу? - поинтересовался Игорь. - На которую мне чечены позвонить должны?

- Я сам зайду за телефоном, - сказал Вадим, - сотовый возьму, а вы в машине подождете где-нибудь неподалеку. Если история с телефоном это наживка, то попробую выкрутиться. То есть, если чеченцы тебя у тещи в засаде ждут, то я это пойму. Сделаю вид, что ошибся адресом, в общем, сориентируюсь. Если же там чисто, то телефон заберу и к вам вернусь.

- А если не вернешься? - спросил Иван.

- Значит, я мертвый, - улыбнувшись, ответил Вадим, - но на этот случай мой сотовый телефон возьмите и, если меня минут через десять не будет, звоните моему напарнику, он в курсе...

- Мы сами тогда двинем туда, - сказал Иван.

- А вот этого делать не надо, - покачал головой Вадим, - можете все испортить. Хотя нет, ты, Иван, выйдешь из машины со мной, пойдешь позади, шагах в пятнадцати. Останешься возле угла дома и посмотришь, как я в подъезд зайду. Если чего подозрительное заметишь, пока я буду в квартире, то потом мне доложишь.

- Надо бы теще позвонить, предупредить, что ты зайдешь, Вадим, за трубой, - предложил Игорь, - а то я стариков знаю, могут и не поверить. Дверь не открыть.

- Да, - подтвердил Иван, - тем более что к ним уже приходили бандиты под видом ментов. Испугаются и не откроют.

- Звонить им нельзя, телефон могут прослушивать, - сказал Вадим и спросил, - а почерк, Игорь, они твой знают?

- Должны помнить, - пожал плечами Игорь, - там, на крайний случай, есть моя записная книжка и письма. Могут сверить, если не выбросили.

- Иван, достань из бардачка блокнот с ручкой, - сказал Вадим, - пусть Игорь напишет записку.

Иван достал все, что попросил Вадим и передал Игорю.

- Я еще напишу, - сказал Игорь, карябая ручкой по бумаге, - чтобы тебе тесть мой деньги отдал мои на машину, доложим их в сумку.

- В этом нет нужды, - ответил Вадим, - я взял с собой "реквизит". Сколько там у тебя не хватает?

- Я и не считал еще, - сказал Игорь, - не было времени.

- Вот и посчитаете вместе сколько нужно добавить, чтобы стало снова пятьсот тысяч, пока я за сотовым схожу, - ответил Вадим, - вернусь, недостающую сумму доложу.

- Чего, настоящие, что ли доллары доложишь? - удивился Иван.

- Почти, - усмехнулся Вадим, - чтобы отличить нашу "куклу" от настоящих долларов оборудование должно быть специальное, банковское, какого у бандитов, почти наверняка, нет. Да и, думаю, я, возьмем мы их при передаче денег. Так что, не успеют они и проверить даже.

- Тогда зачем докладывать в сумку деньги? - поинтересовался Иван. - Раз они сосчитать не успеют?

- Мы все варианты должны предусмотреть, - ответил Вадим, - а я чувствую, что за эту ниточку мы такой клубок размотаем! Говоришь, пятьсот тысяч долларов в сумке было?

- Да, - ответил Игорь, - тютелька в тютельку.

- А теперь милиция тебя ищет, - поразмыслил Вадим, - стало быть, ты какую-то сильно коррумпированную шишку на денежки кинул, раз у хозяина этих "зеленых" такое давление на ментов.

- Не знаю, - пожал плечами Игорь, - мужики, которых я подвозил, типичные бандиты. А те, что за ними охотились - чеченцы.

Между тем, они подъехали к дому, где жил Игорь. Остановились, не доезжая до него. Вадим взял написанную Игорем записку.

- Ну, что, Иван, двинули? - спросил Вадим. - Ты, Игорь, деньги пока пересчитай, только без света, осторожно. Под сидением у меня электрошок. Ежели чего возьми. Пользоваться умеешь?

- Я лучше без электрошока, - улыбнулся Игорь, - кулаками.

- Как знаешь, - ответил Вадим, - но, судя по сегодняшней потасовке, за себя постоять сможешь.

- Теперь, главное, чтобы дверь старики открыли, - сказал Иван, Вадима-то они не знают.

Игорь чертыхнулся и хлопнул себя ладонью по лбу:

- У меня же ключи есть на связке. Я их притырил на всякий случай. Моя-то у меня их при разводе отобрала, а я заранее уже себе сделал. Как знал, что пригодятся!

- А они замок, часом, не сменили? - спросил Вадим.

- Они не знают, что у меня ключи есть, - ответил Игорь, - да и был я недавно у них, вроде все на месте. Замок тот же.

Игорь порылся в сумке, достал ключи и протянул Вадиму.

- Вот этот желтый. Зубками вверх в замок вставлять надо.

- Хорошо, - кивнул Вадим, - пошли, Иван.

- Считай деньги, бухгалтер, - усмехнулся Иван, - смотри, чтобы не ограбили.

- Не ограбят, - ответил Игорь.

Вадим и Иван вышли из машины, и пошли по направлению к дому. Игорь в это время стал считать нераспечатанные пачки, бросая их из сумки в большой пакет. В каждой пачке было по сто сотенных бумажек, всего сначала в сумке было пятьдесят пачке, теперь осталось меньше. Игорь считал медленно, а Иван и Вадим тем временем приблизились к углу дома, где жили тесть и теща Игоря.

- Квартира двадцать восьмая, - произнес Вадим, - второй подъезд второй этаж направо. Так вроде Игорь, говорил?

- Точно так, - согласился Иван.

- Значит вон те окна, - кивнул головой Вадим, - шторы завешены, на кухне кто-то есть, пару раз мелькнула тень. Жаль, что не вечер. Можно было бы быстрей сориентироваться по горящим окнам. Похоже, в квартире засады нет.

- Откуда ты узнал? - спросил Иван.

- С мое поработаешь в моем ведомстве, научишься отличать есть засада или нет, - усмехнулся Вадим, - а вон та машина возле подъезда, это процентов на восемьдесят засада. Ты сам, на их месте, стал бы сидеть в квартире и ждать, когда тебя накроют? Не стал бы, если голова есть на плечах. Лучше ждать в машине у подъезда, эффект тот же и свалить можно по быстрому.

- Да, если бы Игорь появился возле дома, его бы тут же и накрыли, согласился Иван.

- Только кто это в машине? - задумался Вадим. - Чечены или милиция? Пойду узнаю, а ты наблюдай за окнами, жди здесь, пока не вернусь.

Иван кивнул. Он вспомнил душную Афганскую ночь, когда Вадим слово в слово сказал: "Жди здесь, пока не вернусь". И вернулся, волоча за собой моджахеда с заткнутым тюрбаном ртом. Ждал его тогда Иван часа три, напряженно вслушиваясь в тишину, и ждал, что вот-вот прогремят выстрелы.

Воспоминания Ивана прервал голос Вадима, нарочито громкий:

- Мужики, я вижу вы местные, где тут квартира тридцать три?

Это Вадим подошел к машине и затеял непринужденный разговор с сидящими в ней. Потом он оглянулся и переспросил:

- В этом подъезде? Точно, там же написано. Спасибо, братаны. Мы русские должны помогать друг другу! Квартиру хочу купить. Приехал посмотреть.

"Ага, - догадался Иван, - стало быть, не чеченцы в машине, раз Вадим про русских сказал. Милиция подъезд пасет. Значит, похоже, чеченцев поблизости нет. Ладно, теперь главное Вадиму стариков не спугнуть".

Вадим, тем временем, поднялся на второй этаж, поднялся к двери и прислушался, что происходило там, в квартире. Было тихо, телевизор не работал, разговора тоже не было слышно. Сомнения у Вадима о том, что там засада все-таки остались. Открывать дверь ключом и пугать стариков он не хотел и поэтому сначала решил позвонить.

На звонок в квартире двинулся стул, подошли к двери, и женский голос спросил:

- Кто там?

- Я от Игоря, - сказал Вадим, - пришел за телефоном.

За дверью воцарилась тишина, пауза длилась секунд десять, а потом спросили:

- А почему он сам не пришел?

- Может быть, вы откроете, и мы в квартире поговорим, - предложил Вадим.

Если чеченцы в квартире и ждут Игоря с деньгами, то объясниться с ними Вадим сумеет. За дверью опять воцарилась тишина, а потом тот же голос спросил:

- Откуда я знаю, что вы от Игоря?

- У меня от него вам записка, - терпеливо объяснил Вадим.

Наконец дверь открылась, теща Игоря, с опаской глядя на Вадима, отступила назад, и Вадим вошел. Взглядом профессионала он оглядел квартиру. Похоже, никого лишнего нет. На табуретке в кухне сидел тесть Игоря. Вадим протянул теще записку. Она пробежала ее глазами, взглянула подозрительно на Вадима и сказала:

- Что-то я вас раньше не видала. Вы кто?

Вадим улыбнулся и ответил:

- Я друг Игоря. Я пытаюсь помочь ему. Кто еще есть в квартире?

- Никого, - ответила теща, - только я и мой муж.

Вадим протянул теще свое удостоверение и добавил:

- Я действительно тот, кто указан в документе. Я знаю, что к вам уже приходили люди с поддельными документами. Я служил в Афганистане с Иваном, другом Игоря, теперь работаю в РУБОП. О моем визите никому не говорите, чтобы не спугнуть похитителей. Это в ваших же интересах. А мы со своей стороны сделаем все, чтобы освободить вашу дочь и внучку из лап бандитов. Опишите мне вкратце, пожалуйста, похитителей.

- Двое их было, - сказала теща, - страшные такие. Говорят с акцентом. Ростом оба примерно с вас. Никаких особых примет...

- Как это? - подал голос из кухни тесть. - У одного двух пальцев на руке нет. Мизинца и безымянного. Его второй еще один раз Исмаилом назвал. Исмаилом, точно, я запомнил, потому что в мусульманстве пророк такой был Исмаил. Поэтому я запомнил. Бандиты говорили по-своему между собой, только матерились по нашему и еще, когда второй к этому беспалому обращался, он говорил: "Исмаил", а потом по своему что-то: "бу-бу-бу".

- А второго никак не называли? - поинтересовался Вадим.

- Нет, никак, - ответил тесть, - этот Исмаил у них за главного, наверное. Он второго звал: "Эй". Хотя, может быть, и называл как-то, да только не было понятно, я ведь их имен не знаю, а они по-чеченски говорили.

- Понятно, - ответил Вадим, - а на чем они вашу дочь и внучку увезли.

- Мы не видели, - ответила теща, - нас заперли в ванной.

- Пришлось сломать задвижку, чтобы выйти, - добавил отец, - они нас так запугали, что ни дочь, ни внучка, ни мы, ни слова не могли сказать. Страшно. Говорили, что будут следить и убьют их, если мы что-то не так сделаем.

- Не переживайте, - сказал Вадим, - мы сделаем все, что возможно, чтобы спасти их. Спасибо за информацию.

- Вот телефон, - сказал тесть и протянул Вадиму трубку.

- Они еще не звонили? - поинтересовался Вадим.

- Он пиликал, - кивнул тесть, - но бандиты приказали нам не отвечать. К тому же мы с женой не знаем, как он работает. Так, что и не отвечали.

- Давно был последний звонок? - поинтересовался Вадим.

- Минут двадцать назад, - ответила теща.

- Хорошо, - кивнул Вадим, - значит, вскоре позвонят снова. До свидания. Ждите хороших вестей.

Он спрятал телефон во внутренний карман куртки, вышел в подъезд и пошел к углу, где его ждал Иван. Милицейские шпики спокойно дремали в своем автомобиле и даже не взглянули на Вадима, когда он мирно прошествовал мимо их машины.

23

Ангар, в котором намечал провести сделку по продаже наркотиков Пустой, был действительно в отдалении от всех городских путей. С тыльной стороны метрах в ста располагался невысокий густой лесок, в котором дачники из окрестных дачных поселков ранней осенью собирали грибы-ягоды. А поскольку заготовительный сезон давно закончился и опушку и полянки покрывал пушистый снег, то и никаких прохожих там видно не было.

Метрах в пятистах от лицевой части ангара проходила дорога. От нее вела отворотка к самому ангару, которая хорошо просматривалась с крыши, на которой, как и обещал Родриго Пустой, сидел снайпер. Этому снайперу, в свою очередь была неплохо видна стоящая на повороте машина инспекторов дорожного движения, которые следили за тем, чтобы никакой лишний автотранспорт не повернул случайно к ангару и не потревожил незаконной операции, которая была намечена на ближайший час.

Справа и слева от ангара виднелись останки еще двух строений, практически сравненных с землей бульдозером, чтобы не заслонять видимость окрестностей с крыши ангара. Вдали с одной стороны виднелся дачный поселок, а с другой малопонятные строения, принадлежащие в период развитого социализма какому-то НИИ, а теперь заросшие бурным бурьяном.

У входа в ангар перед большими открытыми воротами, куда в прошедшие времена принято было заезжать вертолету, стояли трое - сам Пустой, Череп и Татарин. Они курили и глядели в сторону дороги, откуда должен был появиться Родриго с товаром.

Была еще одна дорога, ведущая в дачный поселок. Она была приготовлена на случай внезапного отступления. На этот же случай у ангара стоял коренастый черный джип, проходимость которого достигала показателей хорошего танка. Мало, того, дорога, ведущая к поселку, представляла собой "полосу препятствий", состоящую из хитрых ловушек, местоположение которых было известно только Пустому. Так что всякие преследователи незамедлительно либо прокололи себе колесо, либо съехали в кювет, либо просто застряли.

К таким ухищрениям приходилось прибегать, дабы обезопасить себя от внезапного прихода непрошеных "гостей". К сожалению не все структуры мог "купить" даже Борис Григорьевич.

Снайпером на крыше сидел молодой парень по кличке Мустанг, которого недавно присоветовали Пустому взять на работу после отсидки за драку. Не то, чтобы он был хороший снайпер, но надо же было учиться делу, раз уж тебя приняли в такие структуры. В общем-то, стрелять ни по кому от него не требовалось, достаточно было просто глядеть в оба и уведомлять о подозрительных перемещениях самого Пустого...

Самым хорошим снайпером в команде был Мускул, который прекрасно управлялся с СВД, это было его хобби. В свободное время он уезжал в лесную глухомань, и весь день напролет стрелял из винтовки, срезая веточки с деревьев одним выстрелом.

Но сегодня у Мускула было другое задание. Он, вместе с Бивнем ждал в джипе в поселке сигнала от Пустого. Ждал на повороте из поселка к ангару. Чтобы когда Родриго подъедет к месту сделки, они вместе с Бивнем должны будут тоже отправиться к ангару, дабы посмотреть, что все чисто. Кроме Пустого все ловушки на дороге знал только Мускул, под его командованием их и устанавливали.

Вот такой был план, близкий к совершенству, но и дело стоило того. Навар доходил до пятисот процентов, из-за такой суммы стоило рискнуть.

Мустанг, вооруженный кроме винтовки еще и биноклем, с крыши подал голос:

- Повернул к нам с дороги синий микроавтобус. Грузовой. Номер "564".

- Пятьсот восемьдесят четыре, - поправил Пустой, - это они. Родриго с компанией. Приготовимся встречать гостей.

В общем-то, ни в позах, ни в выражения лиц у встречающих ничего не изменилось и в чем заключалось указание "встречать гостей" понятно не было.

Микроавтобус медленно приближался, уже была видна на переднем сидении рядом с шофером упитанная морда Родриго. Когда микроавтобус приблизился, Пустой жестом показал ему заехать в ангар и сам пошел за ним. Татарин и Череп кинулись закрывать ворота. В это же время Пустой по сотовому позвонил Мускулу и приказал неспешно двигаться по заранее намеченному маршруту. Что-то встревожило Пустого в голосе Мускула, ему показалось, что он его не узнал и что ответил тот с акцентом.

"Дурь, - подумал Пустой, - мерещится всякая дурь".

В это время Родриго уже вылез из своего автотранспорта и направился по направлению к Пустому. С ним рядом, чуть позади, шел телохранитель и шофер Мустафа - мужик высокий и крепкий, здоровый от природы, той самой силы, которой если нет от рождения, то никакими штангами ее не накачаешь. Пустой знал, что и в кузове машины Родриго сидит еще один человек.

Так и оказалось. Мустафа, проходя мимо кузова, повернул ручку, и из машины вывалился второй подручный Родриго - полный низкорослый цыган по кличке Пух. Кличка его происходила то ли от героя мультфильма Винни-Пуха, на которого он был внешне похож, то ли оттого, что, передвигаясь, он издавал такие звуки: "пух-пух-пух". Издавал в основном ртом, что называлось одышкой, но иногда и другим местом, что всех окружающих приводило в нестерпимую ярость, но вступать в конфликт с Пухом не хотел никто, потому что репутация у него была самая отъявленная, он успел в уже отсидеть срок за двойное убийство, который получил в семнадцать лет.

Ангар изнутри был совершенно пуст и только в углу у самой двери наружу на деревянном настиле стоял письменный стол, топчан сторожа и несколько стульев. В дальнем углу ангара начали строить какие-то стеллажи, но так и забросили. Видимо, и строили их для отвода глаз. Голоса отражались гулким эхом от металлических стен ангара.

- Здравствуй, коллега! - добродушно воскликнул Пустой, когда Родриго приблизился. - Рад видеть тебя в добром здравии и на обеих ногах!

Родриго молча кивнул, изобразил на своем смуглом лице подобие улыбки, пожал Пустому руку и спросил:

- Смотреть будешь?

- Глянем одну баночку, - спокойно сказал Пустой, - она у меня сегодня же и уйдет по точкам. Череп вскрой. Попробуем.

Они подошли к машине. Пух деловито влез внутрь и кинул в руки Черепу большую банку желтого цвета, на которой синими буквами было написано "Milk".

- Молочко, - усмехнулся Череп, - сейчас посмотрим.

- Пойдем к столу, - предложил Пустой, - там светло и обогреватель дует. А то мы озябли, пока вас дожидались. Татарин сваргань там кофею или чайку. Родриго, коньячок? Водочки?

- Потом, - буркнул Родриго, - сначала дела.

Они все вместе подошли к столу. Череп поставил банку на стол и ударом ножа вскрыл крышку. Пылью из дырки брызнул белый порошок. Череп зачерпнул порошок на кончик ножа, попробовал, втер в десны и кивнул.

- Можно было и не проверять, - улыбнулся Пустой, - друг Родриго никогда меня не подводил. Все Родриго в следующий раз беру не проверяя!

- Деньги где, Пустой? - спросил Родриго. - Я тебе товар показал, теперь ты покажи деньги.

- Конечно, - довольно улыбнулся Пустой, - Череп, достань чемоданчик.

Послушный и исполнительный Череп полез за стол и извлек оттуда точно такой же чемоданчик, какого его недавно лишил таксист Игорь. Он положил его на стол крышкой вверх и сказал шефу:

- Закрыто, нужны ключи.

- А ключи, - Пустой стал не торопясь лазить по карманам, - где же ключи? Вот они.

Татарин все это время стоял поодаль, не говоря ни слова. Рядом с ним расположился Мустафа, Пух стоял за спиной Родриго, а сам Родриго напротив Пустого. Череп взял у Пустого ключи, открыл чемоданчик и взору присутствующих предстали уложенные ровными пачками купюры стодолларовых банкнот.

- О, - сказал Родриго с воодушевлением, так, как будто только что испытал оргазм.

В это время на улице происходили странные вещи.

Мустанг с крыши увидел, что со стороны дачного поселка, прыгая по ухабам, приближается джип, в котором едут Мускул и Бивень. Видимо все было спокойно, раз ехали они не торопясь, объезжая ямы и колдобины. Автомобиль подъехал к ангару и остановился. Мустанг сел на крыше и помахал рукой сидящим в машине. По правде говоря, ему уже до чертиков надоело сидеть наверху, к тому же он сильно замерз и еще сильнее хотел писать.

Тонированное стекло окна водителя медленно приоткрылось, оттуда показался загадочный предмет, напоминающий горлышко бутылки из-под шампанского. Мустанг в непонятках поднял бинокль, чтобы поближе разглядеть подозрительный предмет. И вдруг оттуда с легким хлопком вылетела, но не пробка от шампанского, а три пули одна за другой с перерывом в доли секунды. Первая же попала в голову Мустанга, раскроив черепок, остальные же были уже контрольными и вреда не нанесли, застряв в бронежилете. Но и первой пули было достаточно.

Мустанг описался и покатился по склоны крыши, как малыш с горки на дворе, с той лишь разницей, что малыш обычно не оставляет за собой кровавый след на горке, а Мустанг на крыше оставлял. И не только кровавый. Его винтовка ползла за ним и постукивала по крыше так: "Тюк-тюк-тюк".

В ангаре подняли головы, услышав странный стук по крыше:

- Что это? - с тревогой спросил Родриго.

Пустой пожал плечами, а на вопрос Родриго ответил ворвавшийся в дверь ангара молодчик с автоматом Калашникова, на ствол которого был навернут внушительного размера глушитель. На молодчике была надета маска деда Мороза, из-под которой выбивались длинные и черные, как смоль волосы.

- На пол, бляд! - с сильным кавказским акцентом крикнул молодчик. Лыцом вныз, сука! Руки за голова!

И чтобы его приказ звучал убедительней, выпустил длинную очередь в сторону присевших от неожиданности Мустафы и Татарина. За ним в ангар ворвался еще один крупный бандит с пистолетом в маске новогоднего зайчика. Все это было бы смешно, когда бы ни было так грустно.

Мустафа и Татарин упали, не успев даже сообразить, что произошло. На обоих были тяжелые бронежилеты, пули их не ранили, зато надавали по кишкам так, что переломали все ребра. Но "Дед Мороз" на этом не успокоился. В два прыжка он оказался рядом с Татарином и Мустафой и прикончил обоих выстрелами в лицо. Татарин успел завопить: "Мамочка!" и пуля влетела ему в рот.

Следующим был убит покорно лежащий на земле Пух. Он сделал все, как приказали. Упал на землю лицом вниз и скрестил ладони на затылке. Его и убил выстрелом в затылок бандит в маске зайчика. Пустой и Родриго лежали рядом. Пустой посмел поднять голову:

- Эй, что вы делаете, беспредельщики? Берите деньги. Зачем людей убиваете?

- Заткнись, да, - прикрикнул на него "Дед Мороз".

Череп, который лежал ближе всех к двери неожиданно с прытью леопарда вскочил и рванул в полуоткрытый дверной проем.

- Ахмет, догони, убей, - крикнул Дед Мороз.

Тот, который был зайчиком, а оказался Ахметом рванул за Черепом. Он выскочил на улицу. Череп знал, что его будут преследовать и побежал, петляя, как заяц по дороге к тому месту, где припарковались купленные Пустым инспектора дорожного движения. Быстро бежать мешал бронежилет, и Череп скинул его вместе с курткой. А зря. Ахмет стрелял метко. Второй выстрел достиг цели, и Череп упал, как подкошенный. Добивать его времени не было, и Ахмет кинулся назад в ангар.

В это время в машине ГИБДД громко слушали радио и поэтому два выстрела с улицы удачно слились с ударами басового барабана. Бежавшего же и быстро упавшего Черепа они и вовсе не заметили, потому что их взоры были обращены на приближающиеся машины. Им платили за то, что они наблюдали за дорогой, а не за ангаром, что они с успехом и делали, кроме того, сдирая штрафы с проезжавших мимо частников.

В ангаре Дед Мороз уже усадил оставшихся в живых двух боссов Пустого и Родриго спиной друг к другу на два стула. Подоспевший Ахмет обыскал их, вытащил у Родриго пистолет и выбросил в угол ангара. У Пустого оружия не было. Он всецело полагался на своих охранников. А зря.

После этой процедуры, Пустого и Родриго обмотали скотчем, привязав друг к другу очень плотно. Мало того, подонок Ахмет заклеил им и рот, и глаза, оставив только нос, чтобы дышать. Судя по звукам, которые были потом, грабители забрали деньги со стола, открыли ворота и уехали, забрав с собой всю наркоту Родриго. И все.

Нет, не все. Перед тем как уехать, они тормознули возле связанных боссов-наркодельцов и тот, что был Дедом Морозом сказал с пафосом:

- Э, вы, народ Чечни вас не забудет!

На что Родриго ответил долгим и пронзительным мычанием, похожим на рыдания одинокого носорога. А Дед Мороз добавил с усмешкой:

- Плохие вы воины, русские. Мы вдвоем семь ваших бойцов положили. Плохие воины. Никогда вам у нас войну не выиграть.

Долго ли, коротко сидели обмотанные скотчем Родриго и Пустой, но освободили их из плена те самые ГИБДДешники, которые несли свой пост на перекрестке и через три часа заволновались, что никто им не дает отбой. Кроме того, мимо их поста ни Родриго назад не проехал, как было условленно, ни Пустой. Они увидели, приглядевшись, что уже очень долго ворота в ангар открыты, ничего не происходит, хозяин по мобиле не отвечает. И решили они заехать в ангар разведать. Там их взору представилась страшная картина. На грязном бетонном полу валялись окровавленные трупы, Родриго и Борис Григорьевич были связаны и страшно мычали.

Милиционерами немедленно были освобождены от липкого скотча перекошенные от злости лица Пустого и Родриго, освобождены руки, которыми немедля пустой надавал по ушам старшему постовому лейтенанту Кацнельсону. Затем оба босса одновременно побежали за ангар отлить, то, что накопилось в их организме за время заточения. Там, за углом ангара они наткнулись на окровавленный труп Мустанга, но это их не смутило.

- Подставил ты меня, Пустой! - зло сказал Родриго. - Я буду на сходняке решать про тебя!

Пустой с достоинством застегнул ширинку и произнес:

- Ты меня не пугай толковищем, цыган. За свои промахи я перед людьми отвечу, а не перед тобой. Я и сам пострадал не меньше твоего. Всех моих людей здесь оставил!

- Ты говорил, что охрана будет, не подъедут, - вскипел Родриго, снайпер на крыше. Фуфло это, а не снайпер. Вон лежит, озяб, обоссался даже!

- А откуда мне знать, что не ты это место чеченам сдал? - парировал Пустой. - Откуда они о сделке узнали?

- Я так полагаю от того, кто живым в результате остался, - сказал Родриго.

- Стало быть, от тебя! - предположил Пустой.

- Или от тебя! - ответил Родриго.

- От меня? - возмутился Пустой. - Я трех человек потерял! Нет, этот сказал, что семь человек они убили, твоих два, значит, и Мускул с Бивнем!

- Может, они "перекрасились", эти двое, Мускул и Бивень? - предположил Родриго. - Сдали тебя чеченам?

- Я за этих парней, как за себя ручаюсь, - ответил Пустой, - так, что не гони на них! Оба с отсидкой, оба мне как братья.

- Братья тоже иногда предают, - сказал Родриго, - на чьей машине чеченцы приехали?

- На той самой, в которой должны были подъехать Мускул и Бивень, ответил Пустой, - может, их еще в поселке грохнули?

- Пошли к машине, посмотрим, - предложил Родриго.

Они подошли к джипу, на котором приехали чеченцы и в котором должны были находиться Мускул и Бивень. При взгляде внутрь машины все стало ясно без слов. Заднее сидение было забрызгано кровью таким образом, как будто к машине внезапно подошли с двух сторон и выстрелили в сидящих в ней в окна. Стекло водителя было цело, а в окне пассажира стекло отсутствовало. Видимо Мускул, который должен был быть за рулем, курил в открытое окно, а Бивень сидел с закрытым окном. Или те, кто их убил, подошли под видом прохожих, Мускул окно приоткрыл, а дальше дело техники. Или все было не так, но факт оставался фактом. Кровь на сидении означала то, что Мускул и Бивень были либо убиты, либо серьезно ранены.

- Лопухи у тебя работали! - сделал решительный и безапелляционный вывод Родриго.

- Да пошел ты! - рассердился Пустой. - На кого ты, сявка болотная, растявкался? Ты парашник...

Ссора неминуемо перешла бы в банальную драку, но подоспел лейтенант Кацнельсон.

- Товарищи господа! - он приложил руку к фуражке. - Разрешите доложить!

- Говори! - буркнул Пустой.

- Ваш микроавтобус найден, - радостно доложил Кацнельсон. - Он брошен на дороге, то есть недалеко от дороги в лесном тупике.

- Кто его нашел? - спросил Пустой.

- Его прохожие нашли, - радостно отрапортовал Кацнельсон, - увидели, как он горит, и вызвали пожарных.

- Ты, дебил, - закричал на лейтенанта Родриго, - пошел вон отсюда!

Испуганный Кацнельсон поспешил удалиться, но, протрусив шагов пять, остановился и спросил:

- Борис Григорьевич, сообщать о случившемся куда надо?

- Погоди пока, не сообщай, - ответил Пустой, - дай подумать.

Кацнельсон кивнул и затрусил дальше к ангару, где ждал его напарник.

- Хреново дела, - покачал головой Пустой, - видимо, они товар перегрузили в какой другой транспорт, а твою машину сожгли. А может, и вместе с товаром подпалили. Хрен их знает, догадались ли они о том, что в банках не молоко.

- Кинули нас, - резюмировал Родриго, - надо искать, что это были за орлы. Я их найду. Сейчас же поеду к Амджаду и все выясню. Я этих чеченцев разыщу сам, и язык через жопу вытащу!

- Давай так, - предложил Пустой, - ты езжай в диаспору чеченскую к Амджаду, а я ментов подключу.

- Ты что, Пустой? - развел руками Родриго. - А если менты поймают тех с наркотой? И они сдадут, у кого товар взяли? Не надо ментов.

- Не учи меня, Родриго, - ответил Пустой, - я проверенных ментов подключу и по братве дам звонок. Найдем мы их! Кацнельсон, поехали в город!

Пустой и Родриго залезли в милицейский "Жигуль" и, трясущийся от сознания важности порученного задания лейтенант, повез их в город.

24

Иван подсел в машину к Игорю, который уже пересчитал деньги и начал нервничать, поглядывая на часы, ожидая прихода Вадима и Ивана. Наконец они появились. Шли спокойно, не торопясь, и Игорь понял, что все нормально. Вадим, прежде чем сесть в машину, сначала залез в багажник, достал оттуда сумку и тоже сел в салон на свое место водителя.

- Держи трубу, - сказал он и кинул телефон Игорю, - чеченцы должны позвонить уже скоро. Сосчитал деньги?

- Сосчитал, - ответил Игорь.

- Ну, и сколько там не хватает? - спросил Вадим.

Игорь назвал цифру, Вадим и Иван одновременно присвистнули, глаза их округлились.

- Ну, ты даешь, братан, - усмехнулся Вадим, - умеешь тратить! Как ты смог столько денег спустить, ведь времени прошло всего ничего?

- Тратить, не зарабатывать, - уныло буркнул Игорь, - к тому же меня в поезде ограбили и, потом, я на чаевые не скупился.

- Все равно, - покачал головой Вадим, - много.

- Что же я сделаю? - пожал плечами Игорь. - Потратил, значит, потратил. Что теперь делать?

- Да ничего, держи наши деньги, добавляй к своим, - сказал Вадим, перекидывая назад к Игорю на сидение пачки стодолларовых купюр, - только эти положи на самое дно. Видишь твои-то бумагой перетянуты, а наши резинкой. Но ничего, если спросят, мало ли, скажешь, что пачки надорвал, бумагу выбросил, резинкой закрутил.

- Кто спросит-то? - уточнил Игорь.

- Я на всякий случай, - пояснил Вадим, - сколько еще не хватает?

- Все теперь почти, - кивнул Игорь, - еще триста баксов надо в пачку доложить. Вот в эту.

Вадим вытащил из своей сумки еще триста баксов и протянул Игорю. Тот внимательно посмотрел на них, проверил пальцами и на свет, и произнес:

- В копейку, как настоящие!

- Фирма веников не вяжет, - улыбнулся Вадим, - это вещдоки, так что желательно их не потерять. Изъяли у фальшивомонетчиков. Сделаны так, что не подкопаешься. А те-то пятьсот тонн, что у тебя были не из этой же партии?

- Не-а, - замотал головой Игорь, - я же кое-что и в обменнике сдавал, да и стали бы они из-за фальшивки всю эту беготню со стрельбой устраивать.

- Не скажи, - не согласился Вадим, - пятьсот тысяч фальшивых долларов можно неплохо продать. Обменять на настоящие. Тоже бизнес еще тот!

Вадим полез в сумку, вытащил оттуда бронежилет и протянул Игорю:

- На тебе Игорь "кирасу" на всякий случай. От "калаша", конечно, не спасет, но от ножа или пистолета запросто.

- Да, ну, зачем, - начал было отнекиваться Игорь.

Но Вадим был непреклонен:

- Считай, что это приказ. Потом, может, и времени не будет, чтобы...

Сотовый, который передали чеченцы, внезапно зазвонил банальной, но пронзительно громкой трелью.

- Тихо, - скомандовал Вадим, - Игорь, отвечай и нагнись сюда к нам, чтобы и нам было слышно.

Игорь сглотнул внезапно появившийся ком в горле и ответил:

- Алло, я слушаю.

- Слушай, - сказали в трубке и Игорь узнал этот акцент, - слушай сюда, если хочешь, чтобы девчонки твои были живы и не испорчены.

- Ближе к делу, - прервал Игорь разговорчивого собеседника, на что Вадим отрицательно покачал головой.

- Э, ты, пешка, - зло сказал в трубке кавказец, - молчи и слушай, когда тебе говорят. Сейчас поедешь на Балтийский вокзал, там сядешь в электричка до Гатчина. Понял?

- Понял, - ответил Игорь, - что дальше?

- Деньги с тобой? - спросил кавказец.

- Со мной, - ответил Игорь.

- Э, молодец, - сказал кавказец, - сколько?

- Все что были, - ответил Игорь, - пятьсот тысяч.

- Что, нисколько не потратил?

- Друзья помогли, - ответил Игорь, - все что потратил, вернул.

- Эй, и еще, - голос кавказца стал суровее, - насчет друзей, ты поедешь один, мы будем следить и если что-то подозрительный заметим, то твоей дочка отрежем нос. Понял?

- Понял, - ответил Игорь, скрипя зубами и, силясь не сорваться.

- Я буду звонить каждый полчаса, - продолжил кавказец, - ты берешь трубка, говоришь вежливо. Пока вежливо говоришь, твой девочка не трогаем. Понял?

- Понял, понял, - ответил Игорь.

- Ты где сейчас? - задал вопрос кавказец.

- Не важно, - ответил Игорь.

- Э, узбек, ты чего, не понял, - кавказец перешел на шипение, - вежливо говори.

- Я возле дома родителей жены, - ответил Игорь, - сейчас ловлю такси и направляюсь на вокзал.

- Правилно, - ответил кавказец, - я тебе потом звоню, а ты мне говоришь на какой электричка ты едешь.

- Что делать в Гатчине? - спросил Игорь. - Куда идти там? Где вас искать?

- Не спеши так, - ответил кавказец, - будешь ехать к нам, я тебе все расскажу в вагоне по телефону. Все. Делай, как сказали, и все будет хорошо. Понял?

- Да, понял, понял, - ответил Игорь.

В трубке запикали короткие гудки.

- Ну, что? - спросил Игорь Вадима и Ивана. - Всё слышали?

- Значит план такой, - начал Вадим, - ты, Иван, провожаешь Игоря до вокзала на такси, а я к своим смотаюсь. Пока вы доедете, на вокзале уже наши будут. Я боюсь, что чечены эти могут и на вокзале тебя глушануть. Подойдут неожиданно сзади, нож в спину, сумку в охапку и поминай, как звали. Так что человека четыре-пять будут тебя "пасти" на вокзале и в электричке, где тоже могут такой маневр проделать...

- А если бандиты догадаются, что я не один, что вокруг милиция, перебил Вадима Игорь, - они же могут Машу убить. И Катю тоже.

- Никто ни о чем не догадается, - усмехнулся Вадим, - ты и сам этих людей вряд ли заметишь. Говорить, как они выглядят, не буду, чтобы ты своими взглядами их сам не "спалил", но уверяю тебя, что такие люди, что прикроют тебя в случае необходимости.

- Не обо мне речь, - вздохнул Игорь, - я о дочери думаю.

- Давай, не раскисай, - хлопнул его по плечу Вадим, - сделаем все возможное. А тебе, Иван, задача такая. Твое дело проводить Игоря до вокзала, а потом тебе лучше остаться в городе...

- Ну, ни фига себе, - возмутился Иван, - столько километров отмотал, и буду сидеть тут, сложа руки.

- Тогда лучше поедешь со мной, - твердо сказал Вадим, - не надо самодеятельности, Игоря сейчас в такси посадим, а на Балтийском вокзале его уже ждать будут мои люди. Подъедешь, Игорь, к центральному входу, чтобы они тебя узнали. Так, дай-ка я твои приметы запомню. Надевай броник, возьми мою куртку и застегнись, чтобы его видно не было. В куртке моей маячок, чтобы мы тебя не потеряли, так что ее ни при каких обстоятельствах не снимай. Вот тебе усы, наклей.

- Да, ну на фиг, - отмахнулся Игорь, - что за спектакль?

- Ты позабыл, я вижу, что у милиции в ориентировке, - напомнил Вадим, лицо твое у них распечатано, видимо, и приметы они твои знают, так, что не перечь, если хочешь до Гатчины доехать. Вот тебе еще очки.

Игорь молча взял стремные очки с простыми стеклами в толстой роговой оправе.

- Снимешь весь этот маскарад, когда с чеченцами на встречу пойдешь, сказал Вадим.

Игорь приклеил усы, надел очки и рассмешил Ивана.

- Давай, давай, смейся, - обиделся Игорь.

- Не, я чего, - стал отнекиваться Иван, - нормально, тебе идет.

Игорь посмотрел на себя в зеркало заднего вида и сам себя не узнал. Образ его изменился основательно. Из таксиста он превратился в дядю Петю водопроводчика.

- Ну, мужики, удача нас не оставит, - сказал Вадим. - По коням, что ли?

- По коням, - дружно сказали Игорь и Иван.

Игорь облачился в бронежилет, застегнул наглухо куртку, взял сумку и открыл дверь машины.

- Тормози такси, - предложил Вадим, - а его потом чуток поведу, номер гляну. Деньги-то есть?

- Остались, - усмехнулся Игорь.

Он шагнул на дорогу и взмахнул рукой.

25

Таксист был из парка Игоря, но водитель пассажира не узнал. Это Игоря обрадовало. Все-таки прав был Вадим, что заставил его преобразиться. А так бы начались вопросы, а может, и его коллег по работе уже предупредили, что, например, Игорь преступник и его нужно при поимке сдать в кутузку.

Поэтому, заговаривать с коллегой Игорь не стал и всю дорогу ехал, уткнувшись носом в окно. Благодаря всему этому, а может, и чему другому до вокзала доехали благополучно. Некоторое время позади неотступно следовала машина Вадима, но вскоре свернула и Игорь остался наедине со своими мыслями. Водитель ехал быстро и вскоре уже выскочил на стоянку вблизи вокзала. Подъехал по просьбе Игоря к центральному входу. Игорь расплатился и пошел на вокзал, на всякий случай оглядываясь, чтобы если что, либо дать деру, либо занять оборону. Ни первого, ни второго делать не пришлось.

На вокзале Игорь решительно направился к пригородным кассам, внимательно изучил расписание и выяснил, что ближайшая электричка до Гатчины отправится через полчаса минут. Интервалы в движении электропоездов составляли около сорока минут и на предыдущую Игорь уже опоздал. Но скучать ему не пришлось. Как только Игорь, отстояв в очереди, приобрел билет, зазвонил сотовый. Игорь отошел в угол, где было поменьше народу и взял трубку.

- Эй, ты где? - спросил кавказец в трубке.

- На вокзале я, - ответил Игорь, - электричка до Гатчины через полчаса. Слушай, может, я такси возьму? Быстрее буду на месте!

- Делай, как тебе сказано, - приказал кавказец, добавил, - поедешь на электричке, сядешь в последний вагон, а дальше жди звонка от меня.

Игорь не успел задать вопрос, почему он должен садится в последний вагон? Кавказец отключился. Ну, хрен с ним с кавказцем, раз так, то Игорь будет действовать по обстановке. В Гатчине выйдет, как сказали, а дальше будет видно.

Игорь медленно побродил по вокзалу. Его раздирало любопытство увидеть тех, кто его, как говорится, "пасет" от Вадима. Игорь прошелся до буфета, сходил в туалет перед дальней дорогой, посидел в зале ожидания и никого подозрительного не заметил.

Не заметил он и лиц кавказкой национальности, которые могли бы ему сунуть нож в спину и выхватить сумку, как говорил Вадим. Мысли эти вызвали неприятный холодок на позвоночнике. Игорь прижал сумку поплотнее к боку, прислонился к стене, чтобы защитить от нападения тыл и стал ожидать отправления электрички. Он опять думал о Кате и Машеньке. Где они? Живы ли? Это он, только он виноват, что втянул их в эту неприятную историю, которая неизвестно как закончится.

Объявили посадку. Игорь торопливо пошел к выходу, чтобы успеть занять в вагоне диспозицию, удобную для наблюдения за пассажирами и потенциальными преступниками. Вокзальный народ пестрой рекой хлынул к дверям, вовлекая в свой поток Игоря. И вот уже он проталкивался к выходу, сжатый со всех сторон людьми с сумками, сетками, авоськами и пакетами. Кто-то толкнул его сзади и, оглянувшись, Игорь увидел двух черноволосых мужчин, которые смотрели на него сощуренными темными глазами.

Неприятный холодок опять напомнил о себе, Игорь попытался ускорить шаги, но ничего не получилось. Он шел в толпе, которая диктовала свои законы передвижения. И вдруг что-то острое вонзилось ему в бок, как раз в то место, которое было неприкрыто бронежилетом. Игорь машинально вскрикнул, дернулся, отпрыгнул и при этом сбил с ног почтенную старушку.

Нужно было либо бежать, либо оглянуться и действовать. Сумка была еще при нем, да, похоже, и рана оказалась не смертельной. Игорь резко развернулся и увидел перед собой тщедушно мужичка со связкой тонких строительных реек. Тот испуганно моргал глазами, не ожидая, что его случайный укол возымеет такое действие.

- Извините, - пролепетал мужичок, - ей богу, я случайно. Я не хотел.

Их толкали люди, спешащие на электричку, кавказцы прошли мимо, даже не взглянув на Игоря. Старушка, которую подняли с земли два подвыпивших мужика, молча стукнула Игоря по спине своей сумкой, и нырнула в вагон. Игорю стало стыдно за свою слабость и буркнув в ответ на сетования мужика: "Да, ладно", сам прошел к последнему вагону и зашел в него.

Он занял место у окна, напротив миловидной стареющей женщины с остатками былой красоты, которые она тщательно подчеркивала яркой косметикой. Рядом с женщиной сел суровый мужчина, который, не дожидаясь отправления состава, тут же заснул и третьим присел на скамейку напротив подросток с мороженным, а рядом с Игорем его толстая мама с сумкой продуктов и пакетом хлебобулочных изделий. Последней подсела в их компанию бабушка с клюкой.

Никто из попутчиков не вызывал подозрения и Игорь успокоился. На всякий случай он оглянулся назад, чтобы обезопасить себя от удара чем-нибудь тяжелым по голове, но и сзади он не заметил никого подозрительного. Похоже было, что бандиты точно будут ждать его в Гатчине.

Электропоезд тронулся, Игорь уткнулся в окно. Взглянув на свое отражение, он испугался, потому что совсем забыл, что на его носу надеты эти дурацкие очки, а под носом приклеены не менее дурацкие усы. Сразу же очки стали запотевать, а усы нестерпимо чесаться. Но снимать камуфляж было нельзя. Так приказал Вадим.

Игорь сидел, прижав сумку к стенке и подперев ее локтем правой руки. Телефон лежал в правом кармане. Кроме звонка, в нем был включен вибратор, при сигнале телефон начинал чувствительно дергаться, так что Игорь не боялся пропустить звонок.

Ехать нужно было больше часа, и Игорь задумался о бывшей жене и дочке. Как получилось так, что они расстались? Катя от него ушла. Нет, вернее будет сказать, что ушел он, потому что оставил-то он ее в квартире ее же родителей, вместе со своей дочкой Машей, а сам посилился в общаге, где и был прописан. Практически год уже прошел с той поры. Да почти целый год. А ведь жили в семье вроде нормально, как все - не лучше и не хуже. Была у них среднестатистическая семья, как пишут в прессе.

Не было, конечно, между ними уже всепоглощающей страсти, сжигающей и волнующей сердца, учащающей пульс при взаимном прикосновении. Но, если разобраться, так ведь уже десять лет прожили, и, естественно, страсть постепенно поутихла, улеглась, закаменела, осталась только привычка быть вместе, жить ради непонятно чего. И вот эта привычка нежданно-негаданно вдруг дала трещину.

Игорь стал неожиданно для себя замечать ее недостатки, она, конечно же, его. В каждом из них неожиданно оказалось множество недостатков. Например, ее стало раздражать, что он не плотно прикрывает дверь, когда писает в туалете. Мелочь, в общем-то, но журчит громко - кому это понравится? И главное, Игорь не специально дверь не закрывал - забывал, да и все, а когда она орать начала, то и вовсе перестал эту проклятую дверь закрывать. Из вредности.

Его тоже раздражало в ней многое, например отсутствие желания интимной близости или невнимательность к его проблемам. Например, он рассказывает ей про головки цилиндра, которые у него в машине полетели, а ее это не интересует. Ну, ты жена, блин, так притворись, что тебе интересно, заглядывай мужу в рот! Так нет, откровенно не слушает! Никакой общей темы для разговоров. У нее свои дела, у него свои.

В общем, все черты характера и лица, что еще десять лет назад романтично умиляли молодых и влюбленных друг в друга Игоря и Екатерину, теперь начали раздражать и даже вводить в бешенство. Настал час "икс", и вот однажды жена Екатерина сказала Игорю:

- Слушай, а почему бы тебе самому не стирать свои носки и трусы? Мне, честно говоря, это надоело! И еще мне надоело, что ты раскидываешь их по всей квартире! А еще мне надоело, что ты не закрываешь дверь, когда...

И полилось - и так далее, и тому подобное, и в том же духе целое выступление в гневном стиле. Моноспектакль-обличение без антракта, зато с вешалкой. Хоть вешайся. Не смотря на то, что Игорь уже в то время знал от своих мудрых друзей-таксистов и из статей желтой прессы, которую регулярно почитывал в свободное от клиентов время, что когда женщина начинает затевать подобные разговоры, то, значит, знайте - пришло время бить в колокола и посыпать голову пеплом.

Но дело в том, что Игорь в то время был человеком неопытным, знаниями, полученными от друзей и из желтой прессы, пренебрег, и, как следствие, отнесся к такому заявлению жены несерьезно, бить в колокола и посыпать голову пеплом не стал, ровно, как и стирать свои носки с трусами.

А Катя их стирать перестала и поэтому накопилась огромная куча грязного белья. И вот когда Игорю уже нечего было одеть после бани, он попенял на это жене, что, мол, она пренебрегает своими супружескими обязанностями и он, де, терпеть этого не станет, то тут же и произошло "извержение Везувия". Жена сказала ему. Вернее не сказала, а яростно выкрикнула:

- Ты балласт! Толку от тебя никакого! Ты до сих пор читаешь детские книжки и смотришь мультфильмы! Я поняла, что больше не люблю тебя!

И так далее и в подобном духе целый монолог каких-то домыслов и вытянутых из глубины времен ничтожных проступков. Лживых измышлений искаженных нездоровой женской психикой! Как будто не было ничего хорошего в их жизни, а только эти мелочи, типа пожалел денег на мороженное и не подал руки из автобуса. Уже и в автобусе-то сто лет не ездили - все время на служебной машине Игоря, то бишь на такси. А книжек и подавно он совсем никаких не читал - ни детских, ни взрослых. Вот уж врет, так врет. И чего неожиданно разоралась - непонятно?

Игорь, само собой, был к такому повороту дела не готов и опешил, окаменел, как статуя сфинкса в Египте. Сидел в ванной над тазиком грязных носков и глупо улыбался, слушая домыслы о том, какой он никакой. А чего, собственно говоря, ему было еще делать? Оправдываться? Зачем? Он не считал себя плохим и в чем-то виноватым. Он работал, как проклятый в своем таксопарке, сдавал норму, и работал еще на себя, и на это уходили почти полные сутки каждого бесценного дня его жизни.

Он не успевал зарабатывать, как деньги уже тратились. И нужно было спешить срубить новую сотку, двести, триста, чтобы выжить. Нужно было пахать, пахать, пахать, чтобы как-то прокормить себя и семью. Себя и семью. Эта гонка злила его и, естественно он все чаще стал предаваться своему любимому занятию - он пил пиво. Пил его бутылками, банками, кружками.

Он пил и приходило забвение. Казалось, что все нормально и хорошо. И что страна не такая уж и хреновая. И что мы поднимемся, наведем порядок, и все будет по-русски, по православному. То бишь правильно. И тогда Игорю казалось, что он работает на хорошей работе, прилично получает, жена его тоже работает, всем довольна, ребенок их ходит в школу и все у них в семье нормально, хорошо и движется как надо. У них обычная семья, они живут, любят друг друга, проживут до глубокой старости и умрут в один день. Так казалось. Но на самом деле все было иначе.

Жена его Катя пива не пила и поэтому смотрела на все эти вышеописанные вещи по-другому. Она видела, что, например, у соседки с третьего этажа муж опрятен и чист, служит клерком в банке, носит галстук и однотонный костюм. У него машина цвета спелых слив и жена в роскошной шубке. Ее муж вежлив и начитан, у него круг общения таков, что в него входят известные питерские телеведущие и танцоры Мариинского театра. От него всегда пахнет хорошим одеколоном и никогда пивом.

И вот однажды, когда она привела соседкиного мужа в пример Игорю, то тот вытаращил свои неинтеллигентные глаза и, заржав, как конь, ответил ей: "Да ты что говоришь-то? Сосед - он же педик! Мне что, тоже в педики записаться?". И вот так он, ее муж судит обо всем - с точки зрения своего троечного восьмиклассного образования и колхозного ПТУ. Какой же сосед педик, если у него есть жена и ребенок? Вот так лишь бы оскорбить того, кто удачливей тебя и талантливей! Типичная люмпеновская закваска!

Еще была у Екатерины школьная подруга - Ленка. Но Ленка она была раньше, а теперь стала Элеонора. Тетка она была незамужняя, одинокая, тайком писала в разного рода журналы и газеты знакомств, мечтала выскочить замуж, а, появляясь на людях, кичилась своей свободой, выставляла из себя этакую эмансипированную леди. Все говно, которое впоследствии Игорь выслушивал, приносила в их дом она. Небрежно закурив на кухне и, плотно прикрыв перед этим дверь, чтобы Игорь не слышал, она, со знанием дела, говорила:

- Страдаешь ты, Катька со своим, "этим", - от называния имени Игоря она воздерживалась, ограничивалась лишь определением "этот", - а зачем тебе страдать? Ты баба красивая, зарплата у тебя нормальная. В наш век женщина и одна может прожить, это раньше бабе надо было цепляться за самца, чтобы выжить, а теперь?

В этом месте она надменно и цинично усмехалась. А затем начинала повествовать о своих псевдо-романах со всякого рода директорами банков и менеджерами преуспевающих фирм. Рисовала этакие сказки о прекрасных принцах на белых "мерседесах" и чудо-богатырях на черных джипах, которые носят ее на руках и посыпают золотом.

А наивная Катя слушала, открыв рот и завидуя счастливой подружке. Может быть, конечно, и была доля истины в рассказах Элеоноры, но очень, и очень небольшая. Чаще она просто нагло врала как самой себе, так и Кате. Лучше бы сказки для детей писала. Больше бы пользы было и ей и окружающим.

А-то как получается? Ну, не сложилась у нее жизнь, осталась она одна, потому что дура была, хвостом вертела, выбирала, привередничала. Не зацепилась за мужика в молодости, когда они готовы замуж взять по глупости своей. Больно разборчивая тогда была и гордая. А теперь-то кто на нее позарится, когда молодые девки подрастают, у которых грудь высока, упруга, как желе и попа не целюлитная, как у нее. Судьба нежданных встреч Элеоноры теперь была постоянно одноразовая, как шприц - чик-чирик и до свидания! А пройдет еще пара-тройка лет, и чик-чирика от нее мужикам не нужно будет, потому что кожа станет дряблой, а глаза тусклыми.

Это Элеонора понимала и от этого злилась. А чтоб не одной ей страдать от одиночества, вешала лапшу на уши и замужней Кате. Пыталась убедить и себя и подругу в том, что, так как она живет, так оно и надо, что так теперь, мол, жить модно.

И чтобы одной не страдать, подбивала к такой же жизни и Катю. А Катерина, наслушавшись ее бредней, искренне плакалась подруге в жилетку, что вот, мол, живу с мужем, плохо, и так-то, еще хуже, ссоры, мол, ежедневно. Элеонора сочувственно качала головой: "Ай-яй-яй, ай-яй-яй, вот подонок, бросай ты его! Вот я свободная и никто меня не мучает!". И Катя, прямо скажем, завидовала ей. А Элеонора, сука подлая, мы врать не будем, тоже ей завидовала. И от этой зависти, змеюка, еще больше яда Катьке в ее бокал семейной жизни подсыпала. Этим ядом Катя все больше и больше травилась.

А муж ее Игорь, если бы на тот момент он был бы тертым жизнью, мудрым мужиком, каким сейчас стал, после всей этой передряги, то взял бы Элеонору за плечи, развернул на сто восемьдесят градусов, да дал бы пинка под зад, чтобы дорогу в их дом забыла.

Но он этого не сделал, потому, что жену свою уважал и в личную жизнь ее не вмешивался. А зря. Надо вмешиваться. А если бы он слышал, чего незамужняя потаскуха его благоверной говорит, то может быть даже из окна ее, эту Элеонору выбросил. А говорила она вот, что:

- Надо тебе любовника хорошего завести, чтобы грусть разогнать. А-то так и скиснешь со своим шоферюгой неграмотным. Есть у меня один "мальчик" на примете. Своя иномарка с компьютером в салоне, окна кнопкой открываются, температуру любую можно ставит в салоне. Класс, а не машина! Сам он адвокат. Обеспечен и упакован с ног до головы. Я думаю, Катерина, что ты ему понравишься. Ты в его вкусе. Это я тебе, как подруга говорю. Оттого, что просто счастья тебе желаю, дура! А то, что же ты с твоей красотой так маешься? Чуть-чуть развеешься, если все сложится с адвокатом этим, по ресторанам дорогим походишь, а то жизнь твоя превратилась в рутину. Да, не комплексуй ты, дурочка, ведь это модно сейчас - богатого любовника иметь!