Бардо

Никто никогда, как ты

«О высокородный, сейчас ты будешь испытывать приступы сильной радости, чередующиеся с приступами сильной печали, и эти состояния будут меняться мгновенно, словно состояние веревок, приводящих в движение ковш катапульты. Не испытывай ни малейшего стремления к радостям, и не испытывай неудовольствия от страданий».

Бардо Тхёдол. Тибетская Книга Мертвых.

Я ужасный человек, но я улыбаюсь. Опять трамвай. Сороконожкой проползает по улочкам мимо глаз. Вчера. Было ужасно. Невыносимо. Я ждал. Не мог более смотреть, заглядывать в телефон. Листать уведомления. Может, еще одно сообщение от нее? Нет. Не смотреть. Смерть. Не смотреть, но видеть. Красиво. В чем разница? Видеть что? Надоели витрины. Zara, Armani, Кофе, Столовая. Каша из детства. Садик. Мама. Одно и то же. Дерьмо. Не только их, и вчера. Когда ненавидишь себя, ненавидишь все. Всегда.

Роман хватается за сидушку. Вдавливает ее в ладонь. Чуть не упал, как во сне. Страшно. Отчего же? Кислород. Не кончится, пока не кончатся легкие. Романово тело взволновано будущим. Вдох. Поглубже. Не закончится. С чего бы? И все же. Каждый раз покупаешься на тревогу. Надо дышать животом. Тогда чувствуешь все. Живот надувается. Медленно. Ты дышишь, ты здесь, ты живешь, ты моргаешь. Так-то понятно. Сейчас-то что? Она написала. Сама. Написала. После концерта лишь одно сообщение. «Никто никогда не обнимал меня так же, как ты». Так же, как я? Это как это? Я позвонил. Она сбросила. Наверное, хотела именно так. Вживую. Постаралась. Специально или правда? А если бы я не догнал ее? Нашел бы, чтоб потерять – и все. Так хрупко. Все так невесомо и скользко. Первое наше свидание. Будет?

Романов взгляд уперт. Спина дырявая. Зачем носить такое? Вон же, бутики. Ни времени, ни денег. Такова жизнь. Дырявая кофта, дырявая жизнь. Как от ножевых ударов в спину.

Не всегда. Не только так. Не всегда ножи. Не всегда спина. Чаще всего самое плохое, как специально. Нет, специально. А кто? Но иногда и хорошее. Не ждал, что напишет. Но написала. Еще и такое. Справедливость? Ну да, неужели? Чудо, долгожданное. Все говорило об обратном. Случилось иначе. Всегда и все – иначе. После концерта. Убежала. Так быстро. Со слезами. От меня. Это ужасно. Манипуляция? И теперь? Или проблемы? Я такой же. В нашей стране все психически нездоровы. Эти несколько дней… Как в тумане. Что думать? Как не думать? Как думать о другом? Каждая мысль об одном и том же. Только одно слово… Среди всех слов лишь одно: люблю. Идиот. Ну да, идиот. И что? И что? Кто не такой же? Кто не такой же, как все и всё на свете?

Этот скрип трамвая. Он иной. Фу, жесть. И как терпеть? Ну, терпят же как-то. И грязь. Повсюду постоянно. Так было всегда. Раньше вообще не было трамваев. Еще советские. А говорят, ничего не осталось. Ага. Советская власть. Раньше вообще ходили пешком или на лошадях. Все было труднее, чем сейчас.

Она написала. Все-таки. Никто никогда. Никто никогда. Никогда никогда никогда. Что, правда? Такую-то? Сентиментальность. Не обнимал так же, как ты. А как я обнял? Не помню. Лез целоваться. Как придурок какой-то. Голодный. И все. Как животное на кусок мяса. Как каждый. Люди тоже животные. Животные тоже люди. Видимо, было что-то. Они чувствуют такое. Все чувствуют. Девушки, женщины. Мы думаем, они чувствуют. У нас логика, у них интуиция. Ясновидящие.

Никто никогда не обнимал меня так же, как ты. Никто никогда не писал мне ничего подобного. Ха-ха. Тронут? Не то слово! Тронулся. Ага-ага, потешь свое самолюбие. Дело-то не в этом. Чего мне стыдиться? Ведь это не ложь. Все – правда. Я правда все сделаю. Я готов. Лишь бы не обернулось какой-то херней. Я и теперь тронут. Тронут. Чем? Рукой? Ногой? Чувствами. Даже если не придет. Теперь я знаю, как ее зовут. И я увижу ее вновь. Если придет. Надеюсь. Ящик Пандоры. Вера. Красивое имя. Символичное.

Почему именно центр? Х-м-м. Там такое скопление людей. Подумает на месте, когда увидит? Хочет или нет? Там решит. Не помнит, как выгляжу. Может быть. Надеюсь, дело не в этом. Жестоко. Договор есть договор. Да и выбора нет. Так что центр. Центр так центр. Окно. Заляпано. Чем? Кто-то брызнул спермой. Или надышали дети. Ладонями, как клеем. По стеклу. Прозрачное зеркало. Как иней, оставленный Дедом Морозом. Глупо, а верят. Дети… И все верят во что-то. Без этого невозможно.

Набито. Сидим. Все вместе. Битком. Как в банке из-под огурцов. Как мухи в банке. И душно. Как для пыток. К животу подставляют. К ране. Там тараканы или еще что. И нагревают. Те внутрь. Прям в пузо. Жуть. Люди жестоки, ужас. Так и не верится, что бывает. А оно бывает. И не только. Оно есть. И все бывает. Нет ничего невозможного. Среди огромного списка. Удивленный: "Ну да, и даже такое есть".

Ну а что еще, если не центр? Кондуктор. Билет. Где? Все в порядке. Прикольный в джинсах и майке. Модный. Девушка. Властная. Надменная. На остановке. Поднимается, берет в руки поручни. Даже входит так, как будто. Не в трамвай, а в ресторан. Думает, ждут все? Игра такая. Игривая все время и всегда. Здесь тоже. Тело нараспашку все вывернула. Ненавижу женщин, когда такое, особенно. Она даже не смотрит. Подчинить, смять или еще что. Хочет продать себя подороже. Хочет продаться. Папику какому-нибудь трамвайному. Ну так нужно уметь. Нужно уметь себя продать. Это главное в жизни. Так говорят. Она здесь главная. Это игра. Постоянно. Правила не ее, зато ее – игра. Охотница в городском лесу. Она жертва, она же – охотник. Что ей надо? Денег? Ну, конечно. Банально. Денег. Деньги.

У меня нет ничего. И я не хочу. Совершенно. Участвовать в этом. Я не денег хочу. Я хочу, чтобы меня видели, обнимали, любили. Придется. Приходится. Деньги. Заработай. Чего добился? Я тоже человек. Я человек. У того квартира. Ну да, в кредите, зато машина. Убейте. Хватит. А если я не хочу машину? Отнимите, заберите все. Все у меня. У меня нет ничего. Заберите меня у меня. Не могу уже. Хватит. Не закончится никогда. Таковы правила. Посмотрите. Ненавидьте. Презирайте что угодно. Отвалите. Просто. Все, что есть и что там еще. И убейте на хер. Вспорите брюхо. Там поищите. Может, есть что. Что-нибудь ценное. Внутри. Где-нибудь посередине между кишками и сердцем. Нет. Денег там нет. Зато печень. Уставшая, но. Селезенка. Почки обе на месте.

Трамвайная львица. Королева дерьма. Сидит, да. Гордится. И чем? Думает, что красивая. Красивая. Дальше что? Хочет красивую. Жить красиво. Шмотки. Все, что на витринах. По бутикам каждый день. Накупить всего, много. А потом куда их? Куда это все? Своди куда-нибудь. Цветы. Цветы. Ну ты же мужик, ты и реши. Ты мудак, если не мужик. Хочет денег. Хочет их тратить. Хочет хотеть. А она в трамвае. Забавно. Все очень забавное, даже когда задолбало.

Что происходит? Одно и то же. Но никак не привыкнуть. Не получается. Как впервые. Каждый раз заново. И все больше удивляешься. А ничего не меняется. Так было всегда. Да. Не было трамваев. А шмотки, роскошь. Но не так же? По-другому. Аристократия. Балы. Безумие постоянно, как вечность. Всю историю. Уж она-то знает, что здесь на самом деле происходит. На коне, а кто-то под конем. На коне, кто много тратит. Покупка. Покупка. Еще. Еще. Мало. Всегда мало. Когда с деревьев рвали, было мало. Мало, когда много. Заплатите там, дайте здесь. По карте или наличкой? Наличкой? Конечно, наличкой. Наличными органами и внутренними. Временем. Телом. Красотой. Чем еще? Да всем. Молодостью. Умом. В жопу все. Силу. Упорство. Работать. Круглосуточно. Но это же не деньги. Нет. Деньги чего-то стоят. Даже деньги стоят чего-то! Не просто так. Стоят всего. Разве они этого стоят? Не только материальное. Сначала надо заплатить жестокостью. Баллы начисляются. Как в каком-то приложении. Социальный рейтинг в Китае, например. Но этот не регулируется никем. Он сам по себе, бессознательно, этот рейтинг. Черствость. Бессердечность. Безжалостность. Дорогая покупка получается. Дороже всего остального. Союз развалили. Теперь-то что дальше?