Бастарды

Глава 17. "Танцы - камон"

Дмитрий Хаски

На улицах города стояла изнуряющая жара для ноября месяца. От нагретого дорожного покрытия пылало огнем. Окна в машине опущены с целью впустить свежего воздуха в душное помещение. Слишком горячий год.

- Какие планы на вечер? - Польски сбоку умудрялся перекрикивать порывы ветра, разгуливающие в машине, и музыку, игравшую на фоне. Я очнулся от раздумий, повел плечами, сбрасывая напряжение:

- Что?

- Чем займемся? Вечер свободный. Ты опять на стройку?

- Нет. Сегодня нет, - отрицательно покачал головой. Локоть левой руки лежал на двери.

- Ты какой-то молчаливый. О чем задумался? - не отставал Санек.

- Отстань от него, - вмешался сзади второй голос. - Он за рулем. Вот остановимся и будешь донимать.

- Спасибо, Виталик, - чуть-чуть улыбнуться я себе позволил, но вновь погрузился в мысли.

- Ну и что с тобой? - Санек решил проигнорировать предостережение от соседа сзади. После непродолжительной паузы, я нажав на левой двери небольшую округлую кнопку, поднял стекло. И почти в идеальной тишине озвучил мысли:

- До конца марта с Кристиной должны официально объявить о помолвке. Отец не отойдет от дел, пока не женюсь.

- Отец твой - суровый малый, - усмехнулся Польски. - Что тебя останавливает? Вы четыре года официально пара. Знаете друг друга. Она тебя боготворит. Ты знал, когда подписывал договор...

- Знал... - кивнул согласно, не отрывая взгляда от дороги. - Но понятия не имел, что свобода так быстро закончится, - со смешком на пару подвел итог.

- По-моему, друг мой, - похлопал его по плечу Виталик с пассажирского заднего сидения. - Ты заелся!

- Это он прав, - указал пальцем на него Польски. - Мне бы такую женушку, которая готова облизывать тебя готова. Известная, красивая, податливая, сексуальная и до чертиков обожающая. Аж, пять причин.

- С ней также весело, как в гробу, - заметил я.

Польски смешно развел руки в разные стороны и скорчил комичную моську, поджав губы.

- Не всё же тебе должно быть идеальным. Минусы везде есть. Слушай, давай мальчишник устроим!!! Напоследок гульнем, так гульнем. Любой каприз выполним! Сделаем всё, что ты не успел сделать за двадцать один год. Как вам идея? - Польски поиграл бровями с энтузиазмом.

Я промолчал на очередную гениальную идею Санька. Но, если сразу не отбрил предложение, значит заинтересовало.

Было жарко, как на сковородке. Тело приходилось насильно охлаждать, чтобы не чувствовать дискомфорт, а это требовало затрата энергии. Отсюда следовало, что на вечер нужен источник: cтройной, высокой, красивой блондинки со смазливой мордашкой. Перед смертью не надышишься. Как же я ненавидел чувствовать беспомощность, а теперь насквозь ею пропах.

Давно не напивался. Сегодня разморило на солнце, потратил энергию, а восполнять насильственно лень. Пусть сама потихоньку восполняется. Родные стены клуба достали.

В стриптиз-клубе Авари был и не раз, но тем не менее захотелось именно сегодня. Пытался надышаться перед смертью.

Польски, как добрый волшебник, исполнял любое желание. Захотел канистру Берцовки, пожалуйста, пятидесятиградусное пойло с запахом лимона, на любителя. И как не ослеп? Это пойло запрещено и доставали его из-под полы, часто вызывало галлюцинации.

Захотел побывать в тюрьме? Побывал. Посмотрел на пьяных подростков и проституток, посмеялся с представителями охраны. Захотел стриптиз увидеть, пожалуйста. Любые капризы. Жизнь вдруг показалась скучной.

Странно, двадцать один год жил по накатанной схеме, а сегодня пресно стало. Ощущение, будто к горлу подставили лезвие ножа. На коже почти проявились капельки крови и вот-вот ему пустят щедрый красный поток. Кристина. Мерси.

Мысли только о ней и крутились в голове. Почему ощущал себя в ловушке? Внутри скреблось от мысли отдать свое имя, деньги, власть, кровь, связи - чуждой женщине. Растить с ней детей. Довериться.

Единственная женщина, о которой когда-либо заботился была мать. Рыдала на плече, когда отец хотел развестись. Мать была неузнаваема. Совершенно неадекватна и позволила увидеть такой только ему - старшему сыну. Больше никому, даже отцу не дала увидеть себя превращенной в один комок страданий и боли. Брррр. От одного воспоминания воротило.

Опрокинул очередную стопку напитка, развалился на кожаном белом диване поудобнее, ногу положив сверху перпендикулярно другой. Польски что-то верещал на ухо.

Как было обещано, мальчишник. Польски, Дорадо, я и Трески. Симпатичные девушки в неглиже развлекали танцами. Так и быть согласился вытерпеть стриптиз от Бастардов. Обычно предпочитал Аристократичную молочную кожу, а сегодня согласился. Не было настроения спорить по пустякам.

А если Ананину сюда заказать? Прикольно. А как она бы сплясала здесь, на месте вон той блондинки длинноногой? Миллион кредитов, что шлепнулась бы на первом же пируэте? Губы медленно растянулись в улыбке.

Но когда взгляд, оценив достоинства стриптизерши, остановился на лице... в голове произошел сбой. Замкнули клинья в одном положении и не сдвигались с места. Я резко убрал ногу с ноги и локти поставил на колени.

- Дим? - заметил мой внимательный взгляд на клетку Польски.

Улыбка искривила мое лицо. Нет. Не так. Не улыбка. А зловещая ухмылка. Так обычно с разворота бил с левой руки, перед этим сдвигая кастет на правый кулак.

- Смотри, - кивнул на клетку друзьям. - Это же подруга Ананиной, длинная такая блондинка.

Не отрывал взгляда от девушки под эротичную музыку, бьющуюся в экстазе в клетке метр на метр. Сквозь черные металлические прутья отлично угадывались очертания сосков и паха. Полный разворот. Особенно, когда она демонстративно сделала растяжку на клетке. Никому не секрет, что здесь оказывали услуги интимного характера.

- Это по мне, - руки потер Польски между собой, будто согревая. - Вот это то, что надо. Она меня не разочаровала!

Он и без микрофона перекрикивал музыку. Мы обратили теперь на него внимание. Удивленное, будет точнее сказано, ошеломленное. Несусветная ересь.

- Мдда, - задумчиво промычал Виталик. - Я иногда думаю, что он - инопланетное создание, которое прислали к нам дабы развратить наши Немийские умы!

- Или, Баллийский шпион, - поддакнул Трески и отпил небольшой глоточек из бокала с пойлом. Со стуком опустил стакан на столик и улыбнулся. - Зато знаем, чем продолжим вечер.

Смех с моей стороны был сопровожден странным ошеломленным молчанием.

- А с тобой что? - озвучил Трески.

- Теперь я знаю, что не оставит ее равнодушной.

Ощущение похожее на то, когда приходил заключать многомиллионную сделку, а в рукаве кармана держал козырные карты и заранее знал о победе.

- Кого ее? - чуть шепотом спросил Трески, как у душевнобольного человека, которого можно спугнуть сильным голосом.

Вместо ответа я достал телефон и, озаренный сиянием дисплея, начал искать необходимый номер. Потом приложил к уху трубку.

- Глееееееен, - растянул единственную гласную в имени. - У тебя задача первостепенной важности... Прямо сейчас. Сорок минут...

Анна Вильмонт

Я почти спала, время было позднее. Завтра к первой паре вставать. Волчица у очередного ухажера, поэтому домой ночевать не пришла. Окно приоткрытое впускало свежий воздух. Очень далеко были слышны гул моторов на автостраде. Далеко-далеко. Особенная здесь тишина. Единственное место во всей Страде, где так тихо.

И когда я размышляла в абсолютной тишине о тишине, повернувшись лицом к стенке, в дверь послышался стук. Маша вздрогнула. Кристина поднялась с кровати. Я поскольку самая ближайшая к двери поднялась первой.

Свет не включила в комнате, в коридоре он итак горел. Нечего пугать посетителей ночью сонным видом. Накинула халат на плечи, поплотнее запахнула на груди, мало ли кто там. И открыла дверь. Посетителя узнала сразу. Глен. Змея. Шавка его величества, выполняющая приказы. Без лишних слов Аристократ озвучил:

- Собирайся, - я демонстративно руки положила под грудью, приготовилась к бою с дико взбесившимися нервами на пару. - Дело касается твоей подружки. Волчицы, кажется.

Глен никогда не улыбался при общении. Как робот. Может ему при рождении электросхемы сбили? Что он сказал? Подружки?

- Волчицы? - удивленно переспросила я. Он кивнул, отступая назад.

- Пять минут, - постучал по часам указательным пальцем и двинулся прочь от двери в направлении подоконника единого на несколько окон. За спиной в нашей комнате раздался шорох одежды, скрип кроватей.

Удивилась, но Маша и Кристина молча, как и я, оделись и покинули комнату. Перед Гленом стояли три типичных Бастарда. В спортивных костюмах, даже Кристина поменяла стиль. На скорую руку вместо привычного ирокеза волосы собрала в пучок. Маша засунула гриву под кепку. Я же собрала лохмы в два хвостика, как дите малое. Кепку не смогла найти.

- Они не приглашены, - сказал Глен, глядя на меня.

Не боюсь твоих моргал. После небольшого молчания Аристократ достал телефон из куртки и сделал звонок. Не составило особого труда догадаться кому. Суть разговора поняла и, не слыша ни одного слова. Глен обернулся вновь к нам:

- Хорошо, пройдем-те.

Время два ночи, как показывали часы над будкой тети вахтерши. Она, молча, наблюдала за нашими спинами, удаляющимися в комендантский час прочь на улицу. В машине Глена звучала неизменная тишина. Я только один раз спросила, что случилось с Волчицей. Сказали, что сама увижу. При этом лицо Глена скривилось, губы странно дрогнули. Хотел засмеяться? Это и настораживало.

Путешествие закончилось в районе развлекательного тауэра. Здесь целая улица, посвященная развлечениям на любой вкус и цвет. Она проходила с севера на юг, проводя черту-границу. От начала города до конца. Светло было от множества фонарей. Молодежь гудела с утра и до вечера, здесь никогда не бывало тихо несмотря на будние дни.

Маша с Кристиной шли за мной и Гленом, во все глаза рассматривая людей и вывески, чуть головы не ломали от кручения. На нас тоже с не меньшим удивлением смотрели прохожие Аристократы.

Небольшое двухэтажное здание, горело ярко-розовыми вывесками. Название не всплыло в памяти. Девушка на ресепшене в строгом костюме заискивающе улыбнулась Глену. Фу. Как этому чму болотному можно улыбаться?

Перед нами открыли двери в огромное просторное помещение, наполненное ритмичной музыкой, большим количеством народа. Цветомузыкой. Что очередная дискотека? И зачем сюда привели?

Девушка-официантка прошла мимо и задела руку. В белом фартучке-блондинка маленькая, аккуратная. Я опустила глаза, провожая ее взглядом. Миленькая. Не извинилась, правда.

И глаза застыли на месте. На заднем месте официантки. Спереди у нее был фартук, и я подумала, что она в короткой юбке. Нет. Она без юбки. Повернулась к Глену, в поисках ответа на незаданный вопрос. Но он проигнорировал внимание к своей персоне.

Обвела обстановку помещения более придирчивым взглядом и получила больше вопросов. Официантки-девушки перемещались между столами в нижнем белье. Контингент исключительно мужской. На нас обращали внимание посетители, шепчась и спрашивая что-то друг у друга. Мысленно напряглась, кожей ощущая нежеланное внимание. Спокойно. Не пугаться раньше времени. Мы здесь ради Волчицы.

Куда вел Глен? В самое логово разврата. В центр, где напротив ровных рядов диванов располагалась сцена с клетками и закрытыми в них девушками-танцовщицами. Пластичные движения. Эротичные извивания по клетке, диких тигриц, загнанных в клетку и пытавшихся вырваться. Все это под аккомпанемент музыки соответствующей и прожекторов.

Возле сцены засмотрелась на эротический танец и не заметила внезапную остановку Кристины передо мной. Врезалась ей в спину, запоздало отступила назад. Проследила за ее взглядом и уперлась в клетку с любопытством.

Две секунды. Ровно за две секунды до моих глаз дошла информация. И я остановилась, глядя на девушку в клетке. Она дрогнула в самом низу на полу, чудом успела подставить руку и подтянуться вновь вверх. Программа выступления продолжилась.

Я смотрела. Как и Маша. Как и Кристина. Как и Глен. И не заметила, когда к нам приблизились новые действующие лица. К щеке прикоснулось теплое дыхание. Слабый запах алкоголя. Но я не позволила себе вздрогнуть.

- Я очень рад, что ты, как и предполагалось, не в курсе этой части жизни своей подруги. Хотя... у меня проскальзывала мысль, что вы здесь все работаете... - поведал насмешливый голос на ухо. Боковым зрения видела часть лица. Хаски наблюдал за моей мимикой в упор, при желании мог и прыщи разглядеть. Его рука приобняла за плечо. Тяжелая, как камень пригвоздила к полу. Намекая, только двинься, Бастард.

- Давно за ней наблюдаем. Какие только ракурсы не лицезрели, - со смешком отсоединил руку главный враг.

А Волчица под финальные аккорды музыки извернулась телом так сильно, что думала ее органы вывернутся наружу.

Свет включили в зале. К клеткам подошли мужчины, держа в руке халаты для танцовщиц. Громкий свист раздался над ухом, едва не оглохла от силы звука.

- Браво! - хлопал в ладоши Польски, а ему вторили.

- Браво! - орал Дмитрий.

Волчица не принимала аплодисменты, как остальные девушки. Выхватила халат и быстрым шагом, цокая шпильками, покинула сцену, пока зал утопал в восторженных овациях.

Мозг всегда странно работал в критической обстановке. Так и в этот раз. Сделала два шага. Приподнялась на локтях над сценой, попой усаживаясь. Быстро подобрала ноги и встала во весь рост. Пока не остановили, направилась по пятам Волчицы.

Врезалась в одного из мужчин, который попытался остановить. Вцепился в плечо, на что я ловко извернулась.

- Девушка, вам нельзя туда, - попытался привести в чувство.

На его мнение, как бы чихать, не забывала отслеживать перемещение подруги. Та исчезла в темном проеме, только бы не потерять. Несколько мужчин в форме резко направились в моем направлении. Я стартанула в темный коридор.

Дмитрий Хаски

- Эй, волшебник! Хочу пройти туда же, - я громко озвучил, как будто никому. Кивнул в направлении, где секунду назад скрылись Бастарды. Натянутая улыбка сразу исчезла с лица. И появился оскал.

- Санек, устрой проход к девушкам. Повеселимся там.

Анна Вильмонт

Я влетела в темный коридор. Освещено слабо. Множество дверей по обоим сторонам. Но куда исчезла Волчица? Где-то вдали донесся хлопок закрываемой двери. Коридор вновь извилистой дорожкой изменил траекторию движения. Налево. Единственная дверь в полной темноте. В нее и шмыгнула.

Волчицу нашла быстро. Большая по площади комната, занимала примерно пять наших в общежитие. Туалетные столики по бокам. По центру четыре дивана, находящиеся спинка к спинке. Одежда валялась на столах. Куча косметики. Обслуживающий персонал - девушки. Я видела вышагивающую подругу, которая не оборачивалась назад, а спешила скрыться. Несколько девушек в помещении удивленно воззрились на меня.

- Вам сюда нельзя, - громко сказал одна из танцовщиц в откровенном белье. Она располагалась в кресле на против зеркала, ногой на высоченной шпильке упиралась в трюмо.

- Можно, - гаркнула, не глядя.

Почему все считают, что знают лучше меня. Почти догнала Волчицу, перед тем как она плюхнулась в одно из кресел и прикрыла глаза ладонью, словно устала.

- Ничего не говори, - проговорила блондинка очень тихо

Я подняла руку и замерла. И что сделаю этой рукой, поглажу по голове, как псинку? Она меня цапнет. Поговорить, утешить добрым словом? Зачем бежала сюда? Догнала, а как я восприняла тот факт, что моя соседка по комнате - танцовщица приватных танцев и возможно девушка, оказывающая услуги интимного характера?

Мозг не мог профильтровать информацию и отказывался воспринимать, как данность. Он молчаливо ставил блок.

Это все та же моя соседка? Да. Ее куча мужиков видела голой. Да. Она торгует телом. И? Мне омерзительно к ней прикасаться?

Присела на корточки рядом с Волчицей. Та по-прежнему отказывалась убрать руку от глаз. Пряталась за плотной, непробиваемой стеной. Я уверенно опустила руку на колено подруги. Нет. Мне не омерзительно.

Обе не шевелились. А Волчица не убирала ладоней от лица, пока не расслышали звук открываемой двери.

Знакомые голоса прозвучали громко и заставили подняться с корточек. Девушки-танцовщицы зашептались. В проеме замелькали лица.

Улыбки на лице Хаски напрягали с недавних пор. Мышцы тела разом сжались, натянулись в предчувствии удара.

- Весело у вас тут, - Дмитрий шел по комнате, оглядывал туалетные столики. Зеркала. Пустые места.

Натолкнувшись взглядом на одну из девушек, замершую, та что пыталась меня прогнать, подмигнул и улыбнулся. Только я знаю, что таила эта улыбка. Ничего хорошего. Это смесь фальши, яда, которая обеспечивала постоянное отравление, в последствие от которого умираешь.

- Никогда не был в проститутском гальоне, - по другую сторону туалетных столиков параллельно Хаски шел Трески.

Он, натолкнувшись на взгляд одной из танцовщиц, потерял к остальным интерес. Положил ладони на стол рядом с девушкой и что-то начал втирать.

Польски рассматривал всякие предметы антуража. То одежду, то показывал на наручники и, улыбаясь демонстрировал. Процессию замыкали трое адекватных: Маша, Кристина и Виталик. Спокойно и чуть настороженно.

С тяжелыми ударами сердца в груди считала каждый шаг Хаски, приближающий его к нам. Пока он показывал холодное равнодушие. Но я знала, что конечная цель мы. И я права.

Возле нас. Его кроссовки внизу. Провела осмотр от его ног, обтянутых джинсами, вверх по футболке черной и прямо до глаз. Последний шаг. Наигранно обращался к подруге, сидящей в кресле:

- Эй! Волчица или как там тебя? Как насчет поработать? - захотелось поставить барьер между ними.

Подруга подняла глаза, стараясь казаться равнодушной. Плохо у нее получалось. Чуяла напряжение в ее венах на висках. Вот и уродство Бастарда проявилось. Вены очень вздутые и надувались иногда неровными корявыми дорожками.

Улыбка не сходила с губ Хаски. Покопался в кармане джинсов и достал кошелек. Оттуда вынул небольшое количество купюр. Прошелестел бумажками, перетирая между пальцами, и поднял бровь вопросительно:

- Как насчет развлечь нас, скучно тут. Макс, Санек, знаю вы не откажетесь? - Хаски развернулся к друзьям в ожидании ответа.

- А ты тоже? - Макс оторвался на мгновение от девушки, которой что-то болтал на ухо. - Ты же не трахаешь бацильных?

- От минета не откажусь, - затем Хаски вновь повернулся к Волчице. - Анальные, оральные утехи и так далее, ну ты девочка умелая. Понимаешь, о чем я. Групповые услуги, - не видя реакции от Волчицы, поднял руку с деньгами высоко вверх и разжал пальцы.

Купюры крутились, вертелись, как ненужный мусор, плавно лавируя на голову Евлампии и рядом под ноги. Мне показалось или Волчица взялась руками за подлокотники кресла с намерением встать. С какой целью?

Резко дернулась наперерез. Встала между Хаски и креслом почти вплотную. Дмитрию пришлось перевести взгляд на меня немного самодовольно, с ноткой превосходства:

- Не, Ананина, на тебя не встанет. Двинься, - но вопреки ожиданиям не отодвинул, а ждал, когда сама уйду.

- Уйди отсюда, - прошептала. Прошипела или огрызнулась.

- Что пищишь? - наклонился к уху.

- Уйди, - увереннее добавила я. Хватит. В конце концов, не могла наблюдать за избиением младенцев. - Ядом поливайся в другом месте. Каждый зарабатывает, как может.

- То есть, торговля телом это нормально и ты тоже не прочь попробовать себя реализовать на данном поприще? Нализывать члены старых извращенцев и стонать, как шлюха? Так, отчего мне отказала или надо было деньги предло...

- Не тебе рассуждать о моральных ценностях, - резко перебила, проглотив предложение денег про себя, будто не слышала.

Хаски закончил ломать комедию и максимально наклонился вниз, согнув шею. Разница в росте около тридцати-сорока сантиметров. Ощутимая. Пока страх не заслонил эмоции постаралась выдать все, что накопилось внутри за прожитое время в шкуре Бастарда. Говорила четко, но тихо:

- Это то, во что вы нас превратили! В отребье, в проституток, прислугу! - с пылом прорычала ему в лицо. - Вы! Вы изо дня в день поливаете пренебрежением! Толкаете, пинаете и считаете, что имеете на это право...

Но Хаски не привык слушать слишком долго, перебил на полуслове и зашипел через сжатую челюсть:

- Потому что вы и есть грязь под моими ногами. Посмотри на себя. Как ты выглядишь? Как урод. Привлекаете внимание своими жуткими хаерами и раскрасами...

И я не умела долго слушать, когда есть что высказать:

- Мы пытаемся наоборот не привлекать к себе внимание этим нелепым видом! - взревела, наконец, перейдя с шепота на выкрик.

Привлекла всеобщее внимание. Макс перестал обхаживать танцовщицу. Я подписала себе приговор, судя по сжавшимся в прищуре глазам.

- Мы пытаемся, чтобы, вы, - ткнула Хаски в живот пальцем, куда дотянулась. Терять нечего. - Перестали нас воспринимать, как проституток! Чтобы, ты, не воспринимал меня, как девушку! Чтобы держался подальше! Лучше быть уродом, чем вытраханной в какой-то подворотне твоими дружками. И при этом даже не иметь возможности отказать, потому что мне так сказал АРИСТОКРАТ! - выделила их принадлежность к голубой крови.

Прорвалась плотина и хлестала водопадом с ненавистью.

- Чем, ты, заслужил право мне приказывать? Ты. Чем ты заслужил? Тем что родился в известной семье с кучей бабла? Очнись. Мир крутится не только возле тебя, - воцарилось молчание. Долгое, немного покалывающее напряжением. Я сейчас чуть не проболталась, что мир и вокруг меня вертится. Слова закончились, но Хаски, спрятав руки в карманы, не двигался. Не реагировал. Как будто его выключили.

Я не уследила. Не заметила резкого выпада. С моей-то реакцией не увидеть подачи. Горло сильно сдавило. Ему перекрыли кислород. Тело, как кукольное, безвольное приподняли за шею, но носками оно касалась пола. Я испуганно сжала руки перед собой, которые душили.

Волчица вскочила с кресла. А я трепыхалась, глядя в пылающие глаза, с бурей эмоций внутри. Руки еще сильнее сжались на моем горле.

- Ты не разевай рот на то, чего не знаешь, - Хаски последний раз встряхнул и, о чудо, я грузно опустилась на ноги. Едва не потеряла равновесие и не упала перед ним на колени.

Жадно вдыхала воздух, руками массировала кожу шеи, где отчетливо чувствовала были ранее пальцы. Отступила на шаг назад. Он поняв, что капитулировала, сделал выпад вслед. На этот раз с силой зажал мои два хвоста и дернул вниз, запрокидывая голову. В лицо тихо выговаривая слова:

- Ничтожный Бастард, не трепи языком. Ты понятия не имеешь, как я рос. ВЫ только и умеете, что делать из себя мучеников. ВЫ, позволяете себя гнобить. Покорно сложили ручки и идете к своей участи. ВЫ, нам разрешаете командовать. Послушно облизываете, когда мы этого требуем, - Хаски замолчал, и я понадеялась, что он высказался, но нет.

Неожиданно парень прислонил к моему виску руку? Палец? Не совсем поняла.

- Тебе когда-нибудь мозги грозили продырявить? Тебя когда-нибудь били два дня и три ночи до посинения, до такого состояния, что не ощущаешь ни рук ни ног и отключиться не можешь? А тебе одиннадцать лет?

Я перестала ощущать боль в волосах, или может Хаски просто придерживал, чтобы не смогла уйти.

- А тебя когда-нибудь заставляли жрать яд и в уме искать пути выбраться из плена? Нет. Ты, Бастард, предпочтешь покорно сложить руки и ждать своей участи. А я... никогда... никому... не позволяю собой командовать. Я очень много сил вложил в то, что имею и чем управляю. С малолетства прикрываю папочкину задницу, пока он потрахивал очередную любовницу за спиной матери. Для меня он ничего... на хрен... не сделал в этой жизни!

Никак не ожидала услышать эту фразу. Хаски отпустил меня также резко и отошел на несколько шагов в бок.

- И ему не позволю собой командовать! - окончание речи Хаски расслышала под шум бьющегося о пол огромного передвижного зеркала. Звон стекла еще долго громыхал. Я лишь инстинктивно отпрянула от места удара, а Волчица успела приподнять ноги над полом.

Хаски поспешно удалялся прочь из комнаты. Никто не шевелился, каждый ждал пока шум от упавшего объекта утихомирится.

Дверь с грохотом захлопнулась, штукатурка посыпалась. Реально. Я слышала.

- Ну что могу сказать? - неожиданно веселым тоном отвлек нас Польски, в руках держа хлыст и насмешливо стучал им по кожаному дивану. - По крайней мере Диман выговорился. Целый день пытаюсь его разговорить и мне так и не удалось, а тебе, Ананина... удалось.

Серьезные нотки в голосе Польски. Почему привлекла всеобщее внимание?

Повторно почесала волосы на голове. Больно ведь тянул по началу. Неприятно. Псих. И я такая же.

Что не так в этой картине, спросите вы? И я не найду достойного ответа. Всё не так. Второй этаж в вип-ложе. Танцовщица стриптиза, в леопардовом халатике на одном из кожаных кресел, расставленных по периметру стеклянного стола. Напротив нее - четыре потенциальных клиента. А стремные три Бастарда заняли свободные кресла. Четыре Бастарда, четыре Аристократа. И среди них два заклятых врага. И спрашивается, почему не отказала, когда Пудель любезно пригласил посидеть? Не знаю.

Вот и сидели почти в тишине. Музыка играла где-то далеко на фоне. А Хаски спрашивается, почему не ушел окончательно? Покурил на улице и вернулся. И сидели восемь молчаливых дятлов. А Хаски бесил больше всех.

Во мне бурлила, кипела ненависть. Пузырилась знатно, распирала от этого чувства. Меня!? Меня назвать почти что трусихой, которая делает так как скажут!? Да ни в жизнь!!! Поднял руку!!! Это два.

Я интересно не покраснела от кипения в груди. Сидел Хаски и в ус не дул. Весь такой безэмоциональный, как будто не он двадцать минут назад душил. Витал в облаках. А я мечтала в нем дыру прожечь. Сидела и, не мигая пялилась. Надеюсь, он прочувствовал силу гнева. Даже слепой бы ощутил зверский взгляд.

- Ребята, давайте выпьем! - с энтузиазмом предложил Польски. Интересно, он всегда алкоголем решал проблемы.

- Я не пью, - отказалась Машка.

- Да ладно, - отмахнулся от ее слов Санек.

Я не отнимала внимания от Хаски, единственное, боковым зрением отмечала смену обстановки. Спустя минут десять, когда глаза стали слезиться от натуги, хотелось плюнуть на все старания, этот человек, хотя и не считала его таковым, ответил взглядом. Зато я чуть не отвела позорно в сторону от неожиданности.

Пустота в ответ. Никаких эмоций. Тишь да гладь. Ненависти в мужчине больше не было. Легкое любопытство, возможно. Лажа, дыру не просверлю. Бессмысленно злиться, если Хаски не трогал мой гнев. Скучно так.

Отвела от него взгляд и поглубже улеглась в кресле. И опять тишина, пока ожидали официанта с заказом. Волчица отчаянно делала попытки представить, что маникюр самая интересная вещь в мире и ей следовало озаботиться им в данную минуту.

- Цветочек, я никак не ожидал подобного поворота, - Польски лыбился очень активно, закинув руки на спинку дивана. Евлампия подняла глаза на меня впервые кажется за время, что мы здесь сидели, и поспешно убрала.

- Оправдываться не собираюсь, - ответила она, глядя в сторону ребят, но относилось к нам. - Это моя работа. Как видите, я не с парнем встречаюсь, а работаю два через два.

- Не удивлена. Чего-то подобного и ожидала, - Гиена иногда бывала излишне ядовита. Волчица вмиг оскалилась. Я сглотнула, неужели, наконец, подерутся.

- Конечно, - сарказм из Евлампии потек. - Я не целка-невридимка, которая боится мужиков, как огня. Ты хоть целованная?

Подерутся, точно. Мы с Машей переглянулись, наши кресла рядом по соседству.

- Я лучше сдохну с голода, чем позволю ко мне прикоснуться!!! - с жаром выпалила Кристинка, на нее с удивлением взглянули все, в том числе и Аристократы. Они не вмешивались.

- Подыхай. Мне жизнь дорога, - неожиданно Волчица отреагировала спокойно, остудив пыл Кристинки этой фразой. Как бы подвела итог беседы.

- А ты Маша? - со смешком спросила танцовщица после некоторого молчания. - Что скажешь? Как праведница считает?

- А меня это не касается, - Медведица сняла кепку и скинула рядом с собой. - Ты главное анализы почаще сдавай.

Пфффффф. Кажется, также и Трески подумал, потому что засмеялся. Один среди гнетущей тишины.

Пока пришел официант с готовыми блюдами и выпивкой разговор не продолжали. Официант ушел. Молчание продолжалось. Виталик очень медленно щепетильно разливал алкоголь розоватого цвета по маленьким рюмочкам. Забываю поинтересоваться его фамилией? А что это за розовое пойло? А потом поняла, что на меня слишком много народу посматривало.

- Что? - устало выдохнула. Что всем надо?

- Ждут реакции на новость о том, что твоя лучшая подруга - проститутка, - с улыбкой поведал Польски.

- Не проститутка, а танцовщица камона, - поправила Волчица.

Достали. Как выпить-то хотелось. Практически вырвала у Виталика бокал, который он наливал последним и встала в полный рост. Одна среди молчаливых людей при приглушенном свете. Будто королевна перед простыми смертными.

Достали. Я злая и уставшая.

- Плевать! - цыкнула злобно. - Выпить хочу уже несколько месяцев точно. Причем смертельную дозу, - скосила злобный очередной взгляд на Хаски. Как будто его не касалось. Наблюдал в вальяжной, расслабленной позе и слушал:

- У меня вообще никаких претензий, - рукой отсекла воздух. - У тебя свои тайны! У девочек свои! Даже у меня есть тайны!

Обвела себя сверху донизу:

- Да представь, - указала на светлую макушку. - Я не блондинка, Ева! Я истинная брюнетка.

- Может еще скажешь, что у тебя грудь есть? - засмеялся неумный Трески.

- Может и есть, - передразнила в его сторону с недовольной комичной гримасой. - А ты может скажешь, что у тебя член есть?

Наверное, это последствия стресса. Вырвалось, а потом поняла насколько я попала. Трески со скоростью, превышающей явно человеческие возможности, спрыгнул с дивана. Я успела с трудом перевернуться и между нами оказалось кресло, в котором я сидела.

- Иди сюда, мелкая погань, - пальцем поманил этот дурак.

- Давай сначала выпьем, а потом подеремся? - предложила вполне миролюбиво.

- Хорошо, - кивнул согласно и расслаблено отошел в сторону.

Выпили, поставили на стол бокалы.

- Раз, Ананина, два... - начал отсчет Трески рядом со мной. - Три...

С визгом перекрикивались, бегали по помещению между креслами, пока Хаски не надоело мельтешение перед носом, и он громко об этом не заявил. Так и сказал:

- Вы оба! Заткнулись и сели! Голова от вас болит! - мы с Трески не стали спорить, себе дороже. Тихонечко присели на свои места. И всё... вот прям всё на сегодня.