Баттосай Поттер

глава 3 том 2

Гарри сидел за столом в своей кухне и пил чай, держа в правой руке свежий выпуск «Ежедневного Пророка», всю первую страницу которого занимала колдография Ричарда Стентона. Заголовок гласил: «Новый Лестрейндж». Далее шла статья, в которой Рита Скиттер соловьём разливалась, описывая событие.

А само событие состояло в том, что Рудольфус Лестрейндж принял в Род Лестрейнджей МАГГЛОРОЖДЕННОГО Ричарда Стентона.

Как именно он смог это сделать, отбывая пожизненное в Азкабане, в статье не разъяснялось. Но факт оставался фактом.

Накануне этот самый Ричард пришёл в Гринготтс и предъявил письмо Рудольфуса и Перстень Наследника Рода Лестрейндж. Его тут–же подвергли проверке на родство, и результаты оказались положительными — Ричард действительно принят в Род Лестренджей по полному магическому ритуалу.

Такое вот забавное событие всколыхнуло болото Магической Британии.

Гарри отложил в сторону газету и отпил из своей чашки. Рядом, на столе, стоял белый пластиковый пакет.

Сработала система оповещения — к дому подъехала Гермиона в такси. Поттер вышел её встретить.

— Здравствуй, Гарри, — поздоровалась она.

— Привет, Миона, — отозвался Поттер, пропуская её в дом. — Пошли в Заклинательный Зал, у меня сегодня интересная игрушка есть, — потянул он её за собой.

— Пошли, — слегка удивлённо согласилась Гермиона.

По пути к залу, Гарри цапнул со стола кухни тот самый пакет.

Внизу Поттер надел перчатки из драконьей кожи и достал из этого пакета чашу старинного вида. Установил её на постамент в центре рунного круга и отошёл. Над чашей начал клубиться чёрный дым, постепенно формируясь в форму безносой головы. Гарри активировал рунный круг.

— Это то, о чём я думаю? — прохрипела внезапно севшим голосом Гермиона.

— Честно говоря, я слаб в легилименции, так что не уверен, — отозвался он, уже полностью уйдя в своё рабочее состояние. Он трансфигурировал некоторые символы круга, меняя их на другие, смотрел на реакцию остальных символов, следил за колебанием энергии в накопителях и нагрузкой на поглотители. Барьер держался, но поглотители уже работали на пределе своих возможностей. Малый накопитель в тысячу единиц уже заполнился на три четверти. Мальчик быстро переключил систему на большой, спрятанный в стене за иллюзией. Процесс стабилизировался. Но заполнение накопителя шло весьма быстро.

— Это Чаша Хаффлпафф? — прямо спросила девочка.

— Да, это она, — согласился Гарри, наблюдая, как уже большой накопитель заполнился чуть меньше, чем на половину. — По крайней мере, Белла утверждает, что именно этот предмет ей оставил на хранение Лорд.

— Белла? Беллатриса Лестрейндж?!

— Да, её, вроде бы, именно так зовут, — согласился Гарри, доставая из кошелька свой меч в ножнах.

— Но как? Откуда?

— Как Главы могущественных Родов, мы с ней общаемся время от времени… — не оборачиваясь, ответил Поттер. Накопитель заполнился уже на две трети. Мальчик задвинул ножны с катаной себе за пояс, готовясь нанести удар Батто дзюцу. — Она мне кое–чем обязана…

— Беллатриса Лестрейндж обязана Гарри Поттеру?! — не могла уложить подобное в голове девочка.

— Беллатрисса Блэк — Лестрейндж Гаррольду Поттер — Блэку, — уточнил мальчик. Накопитель заполнился на четыре пятых.

Быстрое движение Гарри, за которым Грейнджер не смогла уследить. Короткий резкий свист рассекаемого воздуха, и снова кричащий череп. Вспышка, и ударная волна, поглощённая защитой рунного круга, и звенящая тишина.

— И это всё?! — шокировано воскликнула Грейнджер. — И не надо грабить этот чёртов Гриннготс? Не надо убегать на драконе и рисковать жизнью под оборотным зельем?!

— Ну, да, — не совсем понял её удивления мальчик. — Остались те, что в Хогвартсе, Кольцо Гонтов и змея.

— Ладно, Гарри, — вздохнула девочка. — Поеду я, пожалуй, домой. Слишком много впечатлений на сегодня…

— Как скажешь, как скажешь…

Джинни… С ней после того ритуала много чего успело произойти. Самое главное, она связалась со своим дедом, Главой Рода Прюэтт, Маркусом Прюэттом.

Рассказала ему всё, что с ней произошло, и о результатах Испытания Крови.

Он поверил ей сразу, стоило увидеть на её пальце Перстень Прюэттов. И безоговорочно признал её.

Так что с тех пор она жила не в Норе, а в Прюэтт–мэноре и активно постигала всё, что связано с традициями и знаниями чистокровных, временами прибегая

к Гарри жаловаться на то, как это всё трудно, и то, что всё это от неё раньше скрывали. Причём, на что именно больше, Гарри понять пока не смог.

Не забывал Гарри и про пустыню. Там он воплощал в жизнь свои наработки по барьерам.

Чего он там только не наворотил: от пространственных искажений и карманов с временными смещениями до Фиделиуса…

В результате этого в том месте образовалась замкнутая и вполне устойчивая экосистема. Что–то вроде огромной теплицы на несколько сот гектаров площадью. С большущим озером в центре.

А потом он начал таскать туда с собой Невилла, который, кстати, в школу наёмников всё же устроился. И оазис зазеленел и зацвёл самыми разнообразными взбрыками флоры… Невиллу лишний полигон пришёлся как нельзя по душе. И каких только он там экспериментов не ставил! Ведь в его распоряжении был Гарри. А это значит ОГРОМНЫЙ, практически безграничный ресурс магической силы, творчества и шила в заднице.

Чего они в том оазисе натворили, они уже и сами не всё помнили. А ещё меньше понимали. Но местечко оживилось, это уж точно.

А когда эти два энтузиаста организовали туда портальный доступ Рубеусу Хагриду, и объяснили, что в этом месте никакие законы и ограничения разнообразных Министерств не имеют силы…

Достаточно сказать, что первый дракон там появился уже через месяц… А первый акромантул всего через два дня…

Незадолго до своего дня рождения Гарри получил письмо от коменданта Азкабана, в котором ему сообщалось, что в связи с попыткой побега, Сириус Блэк вновь переведён на нижние уровни.

Комендант очень извинялся перед Гарри, но…

Через неделю по всем газетам Магической Британии прокатилась новость, что Блэк сбежал из Азкабана.

Гарри вздохнул, читая статью. Бежать и ловить крёстного Поттер не собирался. Рано или поздно Сириус сам его найдёт и объяснит своё поведение.

В тот же день приехала Гермиона.

— Сириус сбежал искать Питера Петигрю, — сказала она, сидя с Гарри на кухне за чашечкой чая.

— Где же он его искать–то собрался? Крыса–анимаг не тот объект, который легко найти, — заметил Гарри.

— Так ты знаешь? — удивилась девочка. — Но откуда?

— Я уже больше года общаюсь с Сириусом. С тех самых пор, как за некоторое материальное вознаграждение перевёл его на верхний уровень Азкабана.

— Так ты искал Петигрю? Да? — спросила Гермиона.

— Искал, — вздохнул мальчик. — Но, к сожалению, безуспешно. Пока безуспешно…

— Петигрю — это крыса Рона, — сказала девочка.

— Вот значит как, — приподнял бровь Поттер. — На самом видном месте спрятался…

— Ты веришь мне? — удивилась Гермиона.

— Конечно, верю, Миона, — ответил Гарри. — Ты же мой друг. Зачем тебе меня обманывать?

— А если я ошибаюсь?

— С крестражами ведь не ошиблась? — улыбнулся мальчик. Гермиона немного смутилась. Больше ни о чем серьёзном они не говорили.

Пришёл день начала учёбы. Гарри с друзьями слегка припозднились к поезду, так что свободных купе для них не осталось.

Пришлось подсаживаться в уже занятое. К одиноко спящему у окна мужчине.

На его чемодане была надпись: «Р. Люпин». Гарри внимательно присмотрелся к нему. Ведь на этого человека он поставил очень многое. Очень много жизней. И ему очень не хотелось бы разочароваться в своём выборе.

Мужчина выглядел уставшим. Именно так можно было одним словом описать его. Одежда была на нём старая, заношенная, но аккуратно чиненная и чистая. Волосы не были длинны, но аккуратной его причёску назвать язык бы не повернулся. Лёгкая щетина и черные круги под глазами довершали картину.

— Кто это? — тихо спросила Гермиона, когда все расселись по местам.

— Думаю, что наш новый профессор, — предположил Гарри, точно знающий, что это именно так и есть.

— Пожалуй, ты прав, — согласилась с ним Джинни.

Вскоре к ним присоединились Драко и Невилл. Последний за лето сильно изменился: пухлость его практически ушла (сказывались изматывающие нагрузки в школе), сам он ещё прибавил в росте, обогнав Гарри уже на полторы головы, также появилась некоторая уверенность в себе, сквозившая в движениях и взгляде (не прошли бесследно их с Поттером совместные эксперименты, безопасными являющиеся крайне редко).

Завязался разговор ни о чём, ребята делились впечатлениями о прошедшем лете, выдвигали предположения о предстоящем в учебном году.

Заверещал подаренный Гарри на день рождения вредноскоп. Все в купе напряглись. Драко, Джинни и Гермиона практически синхронно полезли в свои сумки. Джинни и Гермиона достали шоколад, а Драко свой ученический Жезл Целителя.

Гарри же, не обращая внимания на них, снял с плеч куртку, в которой до этого сидел, и аккуратно закатал рукава рубашки до локтей. Затем достал из кошелька меч и поставил его рядом со своей ногой.

Проделав свои манипуляции, ребята обратили свой взгляд на него.

— Что? — не понял он их взгляда.

— А что ты делаешь? — заинтересованно спросила Джинни.

— К возможному бою готовлюсь, — ответил мальчик.

— А почему? — с несколько странной интонацией продолжила спрашивать она.

— Так вредноскоп же сработал? — удивился Поттер.

— Ты настолько ему доверяешь?

— Потрясающая штука этот вредноскоп! Мне бы его лет десять назад… Он срабатывает даже чуть раньше, чем моя интуиция, — признался мальчик.

— А ты его уже проверял? — спросила Джинни.

— Проверял, — согласился Гарри. — Перед письмом из Азкабана он первый раз сработал. Правда, вёл себя тогда значительно менее активно.

— А за сколько времени до получения письма он у тебя сработал, — задал более практичный вопрос Малфой.

— Почти за полтора часа, — ответил мальчик.

— Блин! Изведёшься весь за такое время! — сказала Джинни.

— Давайте засечём? — предложила Гермиона и достала часы.

— Хорошая мысль, — согласился Гарри. — В следующий раз будем точнее знать временной отрезок, — и тоже достал часы.