Баттосай Поттер

глава 7 том 3

Вернувшись в класс Гарри застал там всех четырёх судей Турнира: Каркарова, Бэгмэна, мадам Максим и Крауча. Они важно восседали за накрытым бархатной скатертью столом, а напротив них примостились на стульях Чемпионы. Гарри занял своё место, слева от Флёр, и приготовился принимать участие в очередном шоу.

Дамблдор пригласил Оливандера, сказал речь о том, что и зачем будет сейчас происходить, и Мастер Палочек приступил к работе.

Первой в его внимательные руки попала палочка Флёр. Он восхитился работой, поудивлялся сердцевине, сотворил «орхидеусом» букет и вручил его вместе с палочкой хозяйке.

Второй оказалась палочка Крама. Оливандер оглядел её, чуть ли не обнюхивая, похвалил работу своего давнего конкурента, исполнил «авес» и вернул палочку.

Дошла очередь до Поттера. Гарри с максимально наивной улыбкой, на какую был только способен, передал старому Мастеру свою правую палочку. Тот, не заметив подвоха, взял её в руки. Пустил диагностический импульс и тут же выронил её из своих длинных бледных пальцев в непритворном испуге.

— Боже правый! — воскликнул он, присматриваясь к палочке внимательнее. — Что же это?… Как же так?!.. Это несомненно моя работа… Но что с ней могло случиться? Она ведь три года назад была совершенно другой! — лихорадочно говорил он самому себе, колдуя что–то диагностическое на палочку. — Материал тот же… Но свойства! Я подобного в жизни своей не видел! Что же за чудовищная сила проходила через неё, что сотворила такое?!

— Ну… Я много тренировался, — смутился мальчик и, опустив взгляд, покраснел. Затем тут же вскинулся наивно–испуганно распахнув свои зелёные глазищи, — С ней все в порядке? Она не сломалась? — спросил мальчик.

— Нет, что ты! Наоборот. Она в прекрасном состоянии! — легко ответил ему Оливандер. — Но чего–то я не пойму… Такое впечатление, что ей чего–то не хватает… — задумался Мастер. Гарри покраснел сильнее и смущённо протянул ему свою левую палочку.

Глаза Оливандера округлились ещё сильнее, чем когда он только начал своё исследование.

— Я обычно колдую ими в паре, — тихо пояснил мальчик.

Мастер внимательно изучил теперь уже обе палочки. Покачал головой и вернул их владельцу.

— Не завидую я Вашим врагам, Лорд Поттер. Жить им в прямом сражении с Вами секунды две… И то вряд ли. Палочки в прекрасном состоянии. Лорд Поттер готов к Турниру Трёх Волшебников! — провозгласил он, наконец, решение.

Дальше их много фотографировали. По отдельности и всех вместе. После чего гости и директора разошлись.

— Лорд Поттер? — приподняв бровь, спросила незаметно подошедшая к мальчику Флёр.

— Все подробности в завтрашнем «Пророке», мадмуазель Делакур, — улыбнулся Гарри.

— Даже так? — удивилась она, выпуская свою силу вейлы на полную мощность.

Мальчик просто пожал на это плечами и, весело подмигнув, упрыгал по коридору к своему классу.

А следующий день ознаменовался бурей в стенах Хогвартса — утренние совы принесли свежий выпуск «Пророка», на первой полосе которого красовался заголовок: «Самый завидный жених Магической Британии», под которым подмигивал с колдографии улыбающийся не хуже Гилдероя Локхарда Гарольд Джеймс Поттер. Лорд Гарольд Джеймс Поттер.

В самой статье было интервью с Чемпионом Хогвартса. Что удивительно, Рита почти ничего не добавила к настоящим словам мальчика. Зато не поскупилась на описание его состояния (мальчик разрешил гоблинам опубликовать размеры счёта Поттеров), заслуг (на втором курсе, за историю с Василиском Слизерина, Гарри был награждён Орденом Мерлина третьей степени), спортивных достижений (самый молодой ловец в истории Хогвартса, самый результативный игрок в этой же истории) и магических успехов (Звание Мастера Чар, по совету Флитвика, он тоже скрывать перестал). За всем этим, в статье просто не осталось места для его трагического прошлого. Темный Лорд упоминался как–то вскользь, словно что–то совсем незначительное. А бедным сироткой Гарри уже и вовсе не выглядел ни под каким углом.

Статья нашла живейший отклик в умах студентов. И сердцах (либо том, что их заменяет) малолетних охотниц за хорошей партией.

Шум в Хогвартсе поднялся неимоверный. И преобладали в нем зависть, восхищение и заинтересованность.

А Дафна Гринграсс поймала себя на том, что ревнует! Ревнует СВОЕГО Гарри ко всей этой толпе. Ведь в статье было сказано «жених», но не сказано, что это ЕЁ жених.

Это было так странно, ведь этой свадьбы она не хотела, не искала и не ожидала. Но…

— Ну, подруга, ты и приз отхватила! — хлопнула её по плечу на выходе из Большого Зала Трейси. — Что он Лорд, миллионер, да ещё и самый молодой в истории Мастер, ты мне не говорила!

— Ну, это же Мальчик–который–выжил-не–просто–так. Могла бы и сама догадаться. Или почему, по–твоему, этот треклятый Контракт сработал именно сейчас?

— Ой! А об этом я как раз и не подумала, — прижала руку к лицу Трейси.

— Приняв титул Лорда, он принял и обязательства. В том числе и контракт.

— Ладно, тут ты права — я сама прошляпила этот момент. Но откуда можно было узнать, что он Мастер Чар?

— А того, что он за полминуты вскрыл барьер Дамблдора, и того, что вот уже год он не посещает уроки Флитвика, не достаточно, чтобы задуматься? — чуть более язвительно, чем хотела бы, ответила Дафна.

— Блин! Ненавижу чувствовать себя дурой! — вздохнула Трейси, — Ну и что теперь думаешь делать? Когда собираешься объявить о предстоящей свадьбе?

— Может вечером? — задумчиво предположила слизеринка.

— Чего?! — в удивлении воскликнула Трейси.

— Шучу я, расслабься, — слегка натянуто улыбнулась Дафна. — Сама не знаю… Пусть об этом у гриффиндорца голова болит.

— Вот это по–нашему, по–слизерински! — рассмеялась Трейси.

— Поздравляю с титулом, Гарри! — отложив в сторону газету, улыбнулась Гермиона. Рон, сидевший за тем же столом, но на противоположном конце, был темнее грозовой тучи. Зависть. Чернейшая зависть расходилась от него буквально зримыми волнами.

— Спасибо, Миона, — чуть поклонился ей он. — Все благодаря тебе. Очень помогла твоя подсказка про совершеннолетие.

— Хорошо, — приняла благодарность она. — А где ты уже неделю пропадаешь по вечерам? Совсем наши занятия забросил…

— Хм… Понимаешь, Миона, — начал Гарри, — Вместе с титулом и наследством, свалились на меня и обязательства… Попытки с ними разобраться отнимают очень много времени. Прости, наши занятия из–за этого совсем из головы вылетели…

— Понятно, — вздохнула девочка. — А к Турниру ты хоть как–то готовишься вообще?

— Турниру? — удивился мальчик. — Что ты имеешь ввиду? Нам же ничего о нём неизвестно. Только дата проведения первого тура…

— То есть, нет? — утвердительно спросила девочка.

— То есть, нет, — признал мальчик.

— Сказать, что будет на первом этапе? — поинтересовалась она.

— Скажи, если хочешь. Но не думаю, что они смогут придумать что–то труднее Василиска. Школьники же участвуют, не мракоборцы…

— А дракон сложнее василиска? — с лёгким ехидством поинтересовалась девочка.

— Дракон? — задумался мальчик. — Разумный или дикий?

— Венгерская Хвосторога, — предоставила ему самому решать девочка.

— Значит дикий, — кивнул своим мыслям мальчик. — Достойный противник для школьников.

— А для тебя? — поинтересовалась Гермиона.

— Не уверен. С Венгерскими Хвосторогими я дела пока не имел, — задумался Гарри. — Но со Скальными, Водными и Китайскими, благодаря Хагриду, мне пообщаться уже доводилось. Занятные существа. Но к Адскому Пламени и еще десятку воздействий устойчивости не имеют. Так, что убить его будет не слишком сложно. Вот, что я думаю, — закончил свою мысль Поттер.

— Так его не убить надо! — возмущенно отозвалась Гермиона.

— Да? — выдал заинтересованность мальчик. — И что с ним сделать надо?

— Утащить яйцо из кладки под ним…

— О! Из этого действительно можно сделать шоу! — загорелся мальчик. Но буквально через минуту потух. — Но мне пока не до этого… Дел и так выше крыши. Вечерком накануне придумаю что–нибудь поинтереснее «конъюктивитуса»… А пока и со сва… — осёкся он на полуслове.

— «Со сва…»? — зацепилась за его оговорку Гермиона.

Гарри глубоко вздохнул и умоляюще посмотрел на девочку.

— Хорошо, Гарри, — вздохнула Гермиона, с таким выражением лица, словно величайшую жертву принесла, — ты имеешь право на секреты.

— Да не секрет это, — отмахнулся мальчик. — Просто говорить об этом не хочется…

— Так что с нашими занятиями? — сменила тему Гермиона.

— Подходи к туалету Плаксы Миртл после отбоя, — подумав немного, ответил мальчик.

— Тайная Комната? — удивилась девочка. — Так вот ты где по ночам пропадаешь… То–то я тебя на карте Мародёров не могу увидеть…

— Я уже не удивляюсь глубине твоей осведомлённости, Миона, — вздохнул мальчик.

— А что я такого сказала? — удивилась девочка.

— О том, где расположен вход, знали только три человека. Я, Снейп и Локхард. Причём Локхарду мы слегка память подправили: он искренне уверен, что вход в спальне директора, — ответил ей мальчик.

— А сам директор? Разве Добрый Дедушка не знает?

— Мы его дружно послали на хуй, — ответил Гарри.

— То есть? — не поняла девочка.

— Снейп неплохо владеет русским, — пояснил мальчик, — Окклюменты используют иностранные языки для тренировки разума. Я сейчас знаю девять. Снейп девятнадцать…

— А почему именно русский? — задумалась над новой информацией девочка.

— Ругательства на нем самые цветастые и сочные, — охотно пояснил мальчик.

— А Драко сколько знает? — вдруг, не совсем в тему, спросила она.

— Четыре: английский, французский, немецкий, русский. Сейчас пытается освоить гоблиндук, но успехами похвастать пока не может, — сдал своего друга Поттер.

Девочка после этого замечания Гарри скисла. Её собственные знания на четыре языка явно не тянули. И это серьёзно било по самолюбию.

— Ладно, после отбоя у туалета, — решила она закончить этот разговор.

— Позд'авляю, Ло'д Потте'! — ослепительно улыбаясь, подошла к Гарри на одной из перемен Флёр.

— Спасибо, мадемуазель Делакур, — учтиво поклонился мальчик.

— П'ошу вас, п'осто Фле', — отмахнулась она.

— В таком случае, просто Гарри, — обезоруживающе улыбнулся Поттер. Француженка рассмеялась.

— Хо'ошо, Га''и, — сказала она. — Может с'азу тогда на «ты»?

— Согласен, — пожал плечами Гарри. За время разговора, они как–то совершенно естественно продолжили путь по коридору вместе. Причём рука француженки оказалась на сгибе локтя гриффиндорца.

— Значит самый молодой Ло'д и самый молодой Масте' в исто'ии? — улыбнулась она ему. — Ты не сов'ал. В газете под'обности были. Да ещё какие! О'ден Ме'лина?

— Это было давно, — вновь беззаботно пожал плечами мальчик. — Сейчас я нацелен на Кубок. И, несмотря на такую очаровательную соперницу, намерен выиграть его.

— О, монше', не беспокойтесь об этом! Мне хватит и участия! Выиг'ать у Масте'а — я не так самонадеянна или глупа, — рассмеялась она.

— Это хорошо, — согласился мальчик. — Надеюсь меня самого, ты как приз не рассматриваешь?

— А почему бы и нет? — обольстительно прищурилась она. — Ты весьма ценный п'из, Га''и…

— С одним маленьким изъяном, — убрав улыбку, сказал он. — Я обручён. Связан Магическим Контрактом.

— Жаааль, — протянула вейла, но прятать своего обаяния и не думала. — Вот только Га''и, ты ценен не только как миллионе' или Ло'д, — улыбка её стала чуть более хищной. — Как любовник, ты п'из куда более ценный!

— Флёр, мне четырнадцать! Какой, к дементору, любовник?! — отбросил всякий флирт и последние намёки на улыбку мальчик.

— Молодость — недостаток, кото'ый быст'о п'оходит, — нежно провела по его щеке кончиками пальцев девушка. — Но та, что ог'анит такой алмаз, не будет жалеть об этом никогда!

— Почему?

— По–настоящему сильные волшебники в любви неутомимы. Они как на'котик для своих женщин. С этим ничто не может с'авниться. К тому же они очень медленно ста'еют… П'едставь, — мечтательно закатила вейла глаза, — Юный, к'асивый, ст'асный, неутомимый и изоб'етательный… И на долгие десятилетия таким остаётся… Какая же женщина откажется?

— Почему ты решила, что я такой? — самую чуточку смутился от такой трактовки Поттер.

— Я вейла, Га''и! Я не знаю, я чувствую!.. И я видела твою палочку, — сказала Флёр без улыбки, — Обе палочки.

— … — аргумент был более чем веский, так что Поттер не нашёл, что сказать на это, лишь сильнее нахмурился. — И что теперь? — спросил он.

— Тепе', мой милый, не хму'ься, — легонько стукнула она его пальцем между нахмуренных бровей. Тот инстинктивно расслабил их. — Тебе не идёт, ты становишься ст'ашным.

Поттер промолчал, с лёгким недоумением во взгляде, смотря на неё.

— П'осто две'ь моей спальни для тебя, Га''и, отк'ыта, — прошептала, склонившись и щекоча своим дыханьем, ему на ушко француженка.

Гарри замер. Затем посмотрел ей в глаза. И взгляд был не мальчика, а мужчины, полный силы и твёрдости.

— В этом замке и этой стране, милая Флер, — слегка стукнул указательным пальцем по кончику её носа он, — закрытых дверей для меня нет!

— Моя две'ь отк'ыта для тебя и во ф'анции, — уже не столь уверенным голосом, упавшим почти до шёпота, произнесла она и опустила глаза.

— Я запомню, — сказал мальчик и, склонившись в поклоне, поцеловал ей руку. — Оревуар, ма шерри! — произнёс он, выпрямившись, и удалился.

— Оревуар, мон амур, — прошептала девушка ему в след и покраснела. Вопреки сложившемуся о ней мнению, «опытной» в любовных делах она не была. И за шармом и раскованностью прятала застенчивость и ранимость. Да ещё и природа вейлы, что перешла к ней вместе с кровью маман.

Рядом же с этим мальчишкой, она таяла, как воск свечи рядом с доменной печью. Это и пугало и тянуло ее. И такой смелости от себя она и не ожидала.

Теперь же она молила небеса, чтобы он не воспользовался её приглашением, иначе…

Та пропасть, что таилась за этим «иначе», пугала её до дрожи в коленях, холодных мурашек на спине и сладкой истомы внизу живота…