Базис. Часть 2

Глава пятая

28.05.589–29.05.589 от основания Новой Империи, Земли Хаоса, Трехгорный

Чем часто оправдывают собственную глупость инфантильные девочки и гумми? Да, многим. Начиная от обиженных возгласов: «да, откуда ж я мог знать?» и заканчивая совсем дебильным — «не повезло». Мне повезло, что жив остался.

Итак, что мы имеем? Древний штандарт. И знание, что даже новая Империя, смотревшаяся беззубым выкидышем, по сравнению со Старой, относилась к символам государственности с большим пиететом. И жестко, а где и жестоко, прививала его подданным. Я пользовался неоднократно этими вводными, именно они легли в основу благостных начинаний, от порочащих надписей на Канцелярии до безнаказанного отсечения голов неразумным крамольникам.

Затем вспоминаем владельца, слава о делах которого дошла до наших дней. Орм Созидающий — имперец даже не в квадрате, а в десятой степени, добровольно разменявший посмертие на службу, а затем еще и шагнувший в вечность во главе легиона. При этом он являлся сильнейшим личем своего времени. Знамя, несмотря на прошедшие тысячелетия, выглядело новеньким, соответственно, обработано магией.

Все кричало — держись подальше! Обходи стороной!

Но я загорелся идеей. Да, руководствовался логикой и здравым смыслом, который базировался на горящей крови и клятвах. И дело не только в алиби, а решил будет совсем отличным затем вворачивать во вдохновляющие речи для паствы пафосное: «Все вошедшие сокровищницу замирали от вида драгоценных артефактов, которыми хотели обладать многие и многие правители Аргасса. И они не замечали из-за алчности главную ценность этого уникального места. Реликвию! Я же пришел туда не ради черного серебра или красного злата, не затем поверг во Тьму могущественного врага… ». Такими набрасывал контуры будущих текстов, избегая конкретики.

Поэтому первым делом, оказавшись вновь в главном зале мавзолея, я направился к трону, четко чеканя шаг, отчего гулкое эхо раздавалось из каждого угла. Шлем превратил в горжет, осматривался, будто впервые, и никаких эмоций от вида проекций не выказывал и не испытывал. Я и первый-то раз смотрел без удивления, а теперь вообще воспринимал их как элемент ландшафта. Поднялся на пьедестал, пинком отправил в сторону стул-трон с останками, которые потом придется собирать, но я отыгрывал роль для своего постоянного зрителя — крови.

Перед штандартом рухнул на одно колено. Склонил почтительно голову. Затем поднял взгляд, посмотрел на черное полотнище и заговорил торжественно:

— В это непростое время Зло поглощает все вокруг, Тьма и Хаос воцарились безраздельно на землях, которые раньше называли Сердцем Империи. И больше не реют величественно наши знамена над ними, не слышно радостных голосов и смеха, не видно лиц разумных, лишь зверье, тени, каннибалы и мертвецы рыщут вокруг. Несут смерть всем. Простые люди взывают к небесам, но они немы или требуют кровавых жертв; просят Империю, но в ответ не слышно поступи непобедимых легионов… Все… все кануло в лету! Владетельные аристо погрязли в распрях и дележе старого, не созидают нового, не правят мудро, лишь пребывают в разврате и все больше приносят даров Раоносу. Они позабыли о настоящем своем предназначении. Практически везде из уст в уста раздается: «Да, пребудут с тобой боги», а настоящее — «да, не дрогнет твоя рука!» вызывает сегодня страх и оторопь, потому что даже в этой фразе заключается огромный смысл. В ней нет надежд на лживых богов, а только вера в себя! Сегодняшние благородные считают свои штандарты и знамена бременем, а не честью, и не готовы их нести до самого конца, как это делали предки. В большей части мира аристо влачат жалкое существование, где-то пребывают в рабстве. На алтарях древних богов тысячами, сотнями тысяч гибнут разумные, как это уже было в далекие дикие времена. Тогда из тьмы и мрака вырвала и вытащила всех на свет Империя, подарила будущее разумным. Но сегодня злые силы вновь набирают мощь, а подвиги настоящих героев позабыты! И я, глэрд Райс глава Дома и Рода Сумеречных, Убийца драконов и Ухорез, Кормчий Мары и полноправный владетель, чье имя знают боги, личный враг Раоноса Кровавого, торжественно клянусь: теперь все изменится! Не для того я уничтожил могущественного Винсента Шумара прозванного «Повелителем Драконов», который не по праву забрался на это кресло и осквернил его своей костлявой смердящей задницей, чтобы этот штандарт пылился без дела! И я с гордостью пронесу его через битвы и бури, вновь его будут орошать своей и чужой кровью! Мы будем сражаться, и мы победим! Без лживых богов, веря только в себя, в наших великих предков, в Империю и Творца! Аррас!

Поднялся.

Резанул по правой ладони ритуальным клинком, а затем окровавленную ладонь прижал к стягу, и приказал кольцу выжечь на нем герб. А дальше мир перед глазами завертелся, будто опора исчезла, дополнительно кто-то дерзкий ударил сильно по ногам, добавил кулаком в висок — искры замельтешили перед глазами. Если бы не выработанный рефлекс, то не понял бы и никогда бы не смог заполнить из четок хранилище с праной вновь под потолок, откуда она практически тут же исчезла, затем повторял и повторял процедуру… Процесс замедлился, но жизненная энергия утекала стремительно. При этом постоянно в голове вспыхивали и гасли мириады образов. Казалось, прошло не меньше часа, а в реальности всего лишь пара минут, когда я будто пловец вынырнул из океанских глубин, жадно хватая ртом воздух.

Сначала накатило такое опустошение и головокружение, что пришлось ладонью упереться в стену, чтобы не упасть. Затем состояние пришло в норму. Слабость чувствовалась, но терпимо. Автоматически потянулся к подсумку с зельями — бодрости пришлось как нельзя кстати. Сразу зрение прояснилось, сфокусировалось на одной точке.

Штандарт передо мной исчез, оставив лишь пятно на стене.

Быстро осмотрелся, просканировал — вокруг все в порядке. Дотянулся до занимавшихся погрузкой ценностей мертвецов.

Теперь дальше. В четках Гринваля не осталось ни крупицы энергии, ни магической, ни праны, последней в личном хранилище тоже на дне. В родовом алтаре — на одну зарядку ятаганов. Общая ситуация с маной не лучше — «Накопители Исмиллы» пусты. Аккумуляторы большинства артефактов едва ли не обнулены. Десять больших кристаллов — НЗ, рассыпались в прах, хорошо в развалинах замка оставалось еще двадцать два.

Неизвестно во сколько тысяч полновесных золотых империалов мне обошелся экспромт, зато в кольце, там, где хранились ритуальная чаша с ножом, а также родовая книга, пусть будет в еще одном «слоте», теперь находилось два по размерам одинаковых знамени и штандарт. Первое типичное имперское — черное в золотом окаймлении с таким же драконом, сжимающим в лапах надпись «Империя навсегда», древко венчало опять же блестящее желтое копейное навершие. Второй стяг, цвета темного рубина, как на моем пальце, в центре антрацитовый стилизованный знак биологической угрозы и девиз по контуру «возьму все сам», окаймление такого же цвета, напоминающее языки пламени, которым архилич и дракон едва не испепелили меня. Древко и его навершие, как и у первого флага, только все угольного цвета.

Штандарт представлял собой прямоугольное полотнище, заканчивающееся клином. Цвет темно-красный, кажущийся кровавым, по центру — эбеновыми мазками схематично изображен имперский дракон, который обхватил всеми четырьмя когтистыми лапами круг, явно изображающий Аргасс. Крылья развернуты и подняты, оскаленная башка смотрела для нее в верхний правый угол, где находился такого же цвета мой герб. Именно в таком исполнении, чуть отрешившись, я увидел, действительно, не земной знак, а некую вязь незнакомых рун. В левом верхнем углу спускающаяся вниз надпись: «И пусть от нашей поступи содрогаются даже боги!».

Окаймление черное-черное, как и древко, которое выше на ладонь горизонтальной перекладины венчал белоснежный человеческий череп, в глубине его глазниц горел знакомый мне синий огонь. А антрацитовый имперский дракон обхватил мертвую голову лапами и расправил крылья. Морда же злобная — вот-вот начнет жечь все вокруг, в глазах тлели багряные угли.

От каждого из символов империи и Дома, едва они оказывались вне родового кольца, устремлялись круги и сферы непонятных искажений. В магическом зрении — ничего. Древко штандарта навело на нехорошие мысли. Да, все так и есть — исчезла не только башка лича, но и его тело, остались лишь носимые вещи.

Кстати, размер знамен настраивался.

В целом, можно было называть себя «идиотом», если бы не одно «но» — моя глупость благодаря Азалии обернулась умностью из умностей. И плевать на расходы энергии, а богине при случае нужно принести щедрые дары. Ведь, если бы я вовремя включил голову или решил оставить захват флага напоследок, то остался бы в этом помещении навеки.

Удивительно, но ни лич, ни глэрд Лоуэл и Ко, как и остальные искатели древних сокровищ, не могли почувствовать слепок разума Орма Созидающего, незримо хранящего древнюю реликвию. И не знали, что именно он активирует ловушку, ожидавшую удачливого вора, который рискнет завладеть сокровищами. Специально расспрашивал у Ринлонга, но получил четкий и внятный ответ — ничем грабителям изъятие ценностей не грозило. Лучшие из лучших из них просветили и просканировали все и вся.

Так вот, не важно каким образом извлекался любой предмет из межреальности, в этот же миг автоматически захлопывалась дверь. Успеть выскочить при помощи райсовской телепортации, на что я все же рассчитывал, — нереально. И чтобы пробиться, как изнутри, так и снаружи, вряд ли хватило бы мощи пары староимперских боевых звезд, не говоря про новые.

Засада.

А мне грозила смерть от жажды и голода, но если вспомнить про наследие де Тисса, которое могло поддерживать жизнь, возвращать к ней… То пришлось бы пить свою же кровь и есть свою же плоть…

Жестоко. Коварно. Люто.

В духе Древней Империи.

Все это я узнал из смутных образов, которые, если бы не опыт общения с мертвецами, принял бы за галлюцинации от перенапряжения. В целом, меня проверил некий хранитель, посчитал достойным владеть знаменами, которые и вручил с легким сердцем, затем с радостью растворился во Тьме. Ловушка была обезврежена, прутья исчезли, а я получил возможность пользоваться невозбранно сокровищами. На свой страх и риск.

Учитывая, что все закончилось благополучно, окружающим я мог рассказать, доказать, объяснить и повернуть все таким образом, чтобы они прочувствовали всеми фибрами души мое величие, однако сам себя обманывать не привык, и понимал, сколько не ряди глупость в другие одежды, она ею и останется. Но не зря говорят в народе — дуракам везет.

Подозрение, что некто воздействовал на разум никуда не ушло, ведь все настолько очевидно, что вряд ли я, находясь в здравом уме, стал бы приближаться к штандарту. Например, ту же «ауру власти», которая для меня имела гораздо большую реальную пользу здесь и сейчас, я не стал пытаться получить от архилича, несмотря на имеющуюся энергию в алтаре на это действо. Руководствовался опять же личным опытом, где порой валялся после обретения умений не одни сутки, а еще тем, что процедура полностью неизвестна. То же исследование первого мертвеца при проживании его жизни отняло в реальности пятнадцать минут. Поэтому не помышлял.

Здесь же возникали мысли, что некто заложил мне в голову правильный алгоритм действий после победы над Винсентом — ведь это был единственный способ получить жезл, остаться в живых и покинуть невозбранно резиденцию Орма. Если внушение, то грешил на Эйдена. Он слишком вовремя появился, архилич же хотел передать Бездне браслет, носящий имя хитроумного божка. Все вроде бы ложилось одно к одному… Будто кто-то меня вел. Вопрос-вопросов, попал ли я под чье-то воздействие или же это слепой случай? Реальная удача? В жизни и не такое случалось.

Нам постоянно один из инструкторов — мистер Григ (так он представился, и так заставлял его величать) с упоением рассказывал о самой крупномасштабной диверсии за всю историю человечества, осуществленную ксенотермитом. Конечно, «за всю» и такие же подобные словоформы, были не более, чем громкими эпитетами и приукрашиванием, но в целом сама история, произошедшая за четверть века до моего рождения, вызывала удивление и неверие.

Так, глубоко в тылу оператор-ремонтник за штурвалом тяжелого глайдера прорыва воображал на полигоне, что вел реальный бой, попутно тестировал машину перед техработами. Ее доставили на ремонт из-за сбоев ИИ с линии боевого соприкосновения. Там раздолбаи поленились разрядить боевые модули и снять батареи, даже не заблокировали системы вооружения, все это обязаны были сделать по регламентам. Другие умники, грузившие, принимавшие, тоже просмотрели. Как это вышло? Длинная история в лицах, именах и красках, где каждый участник получил от высшей меры до двадцати пяти лет за халатность, но факт оставался фактом — доставили с БК. В итоге, мерзкое насекомое кусануло фантазера-идиота за мошонку, тот вдавил в гашетку, пальнув из всех стволов в направлении горизонта. И все бы сошло ему с рук, никто бы даже не узнал об инциденте, но получилось сработать результативно. Залп снес правительственный борт, который прибыл с высокой комиссией и заходил на посадку в четырех километрах от ремонтной базы. Воин обезглавил Альянс в один миг.

В ответ по атакующему с минутной задержкой долбанули из всего, что имелось под рукой, послали привет и с орбиты. Итоги. Полностью уничтоженный объект «Техносфера-03» с сотнями единиц готовой к отправке боевой техники, в минус ушли полторы тысячи специалистов разной квалификации, все цеха обратилась в пепел. При этом активировавшаяся защита глайдера, а также нахождение в двухстах метрах от основного скопления сил, позволило виновнику торжества пережить событие. Об его дальнейшей судьбе, после разговоров с СБ, история умалчивала, но зато мы на протяжении полугода слушали историю про злобного мутировавшего тропического муравья в качестве эпиграфа к каждому занятию мистера Грига. Заканчивалось повествование:

— Представляете, ксенотермит! Вот такая вот хренотень! — задыхался от восторга инструктор, показывая пальцами размеры, — Но он знал когда, куда и кого кусать! Прирожденный диверсант! Поэтому при минимальных затратах, без использования БК и спецсредств уничтожил командование вражеского государства! И наша задача сделать из вас спецов не хуже! — с этим можно было поспорить.

Бойцом невидимого фронта насекомое стало бы, если бы целенаправленно хотело выпилить верхушку Альянса, а так просто случай, но с наставниками никто не спорил уже после месяца обучения, неважно, какую ересь они несли. Сказали бы, что Земля плоская — согласились бы. Желание зубоскалить или ставить что-то под сомнение из уст учителей напрочь убивала дополнительная физуха, и это когда не вывозили обязательную. Впрочем, если убрать вступление, то занятия у Грига были по-настоящему интересными, познавательными, он, казалось, знал про все диверсии со времен Древнего Рима.

Поставил кресло. Уселся. Достал кусок драконьего мяса, задумчиво откусил. Да, реальные жизненные коллизии могли быть таковы — никаким сценаристам не снилось, но все равно потратил полчаса на глубокий анализ. Разбирал и вспоминал все детали собственных умозаключений в составлении планов. В итоге, вроде бы не нашел расхождений с обычным мыслительным процессом. Значит, с флагом затупил сам, слишком многое приходилось держать в голове, вот и упустил. Вывод — еще тщательней подходить к любому вопросу. Однако радовало, пусть и глупость, но это моя личная глупость.

Нет-нет и мысли возвращались к существованию неких божественных «закладок», которые могли убить… Решил плюнуть, нет у меня возможности их выявить. Вполне возможно, Кронос не подумал о них или посчитал меня стопроцентным покойником. Следовательно, не стал тратить драгоценную энергию. Заметил, несмотря на кажущееся всемогущество боги зачастую оказывались довольно ограничены в средствах. А если вспомнить Весы и тот факт, что едва Верховный раскрыл мне тайну Трехгорного, как тут же эта информация стала доступной для остальных… Если он не сам распустил слух, то, выходило, сила действия равна силе противодействия? Нет, пока мало данных для однозначных выводов. Лишь теории.

Важный вопрос, а знал ли Верховный о последней ловушке? Если «да», то боги могли поручать задания, вероятность выполнения которых стремилась к нулевым значениям. Еще, его не особо интересовал жезл, точнее он явно исходил из того, что ни при каких обстоятельствах наследие де Тисса не достанется противнику. Поэтому, вероятно, все же ему что-то было известно.

Поднялся, собрал всю амуницию с архилича в мешок Рунигиса с грузом из чересседельных сумок дракона, который оставил перед дверью в главный зал. Ничего особо не рассматривал — смысла это действо не несло, так как не знал о свойствах предметов, но каждый из них был артефактом, о чем свидетельствовали и искажения, и сияние в магическом зрении.

В целом, если убрать нюансы, картинами вокруг я был удовлетворен, теперь ни одна сука не сможет доказать, что на землях Хаоса я не стяг добывал. Вновь окинул придирчивым взглядом зал, пропавшие прутья легли, как нужно в мои замыслы, впрочем, и без них все было очевидно. Но с такой деталью, вообще, блеск. Итак, что здесь произошло?

Каким-то образом глэрд Лоуэл, а может и бездельничающий Винсент, смогли убрать с пути преграду. Затем кто-то из живых нашел способ вытащить жезл из межреальности вместе с другими ценными предметами, при этом он этот финт попытался проделать тайно от союзника. Брал те вещи, которые легко умещались в походном рюкзаке (так, «сверхценный» доспех, два длинных посоха и двуручный меч решил оставить на своих местах, у меня просто не имелось больше скрывающей все и вся тары). До этого момента архилич был ограничен клятвами и не мог причинить вреда живым, воровство же привело к тому, что обеты спали с мертвого колдуна. В итоге, он ударил темным пламенем по жулику. Все признаки мощной магической атаки на месте — новый дверной проем. Затем началась погоня за юрким разумным, дракон и маг приложили все усилия, но не смогли уничтожить гада.

Следы, оставшиеся после атак, вряд ли исчезнут даже через пару столетий.

И вели они в крепость, где засел гарнизон.

Там и произошел последний бой. Бой яростный и жестокий.

При всем моем желании и талантах, инсценировать такие масштабы битвы я не смог бы, точнее мне потребовалась бы уйма времени. И все равно, при тщательном изучении места, могло сложиться впечатление фальшивости. А тут тебе и следы от заклинаний, и другого оружия, множество царапин, сколов, выбитые броневые пластины и даже прорезы на ящере от зачарованного оружия. Следы рикошетов и блямбы пуль на стенах, торчащие стрелы — и все под нужными углами. Я лишь добавил останки последних мертвецов, уничтоженных лично. В глазнице дракона же, скрывая след ятагана, торчал зачарованный меч Лоуэла, с трудом расширивший отверстие, в глубинах пасти нашло свое место чье-то копье.

Три лошади, явно сорвавшиеся с привязи и бродившие вокруг, если не сбегут, то дополнят картину.

Остальные погибли.

В общем, любая следственная группа установит, сражались живые и злобный архилич на драконе при поддержке свиты, останки ящера обнаружат на месте падения. Защитники смогли, прикладывая невероятные усилия, но победить его, однако Винсент Шумар не зря носил свое звание, поэтому вышел в итоге победителем. Как он выжил? Неизвестно. Однако, то, что продолжил существовать и нести зло в массы доказывало послание:

«Клятвопреступники! Лжецы! Воры! Хотели обмануть? И кого? Меня! Я открыл дверь, а вы, не выполняя своих обязательств, завладели сокровищами! Но я их вернул! И покарал виновных! И вам отомщу! Всем! За вероломство! За подлость! Вы не аристо, гномы и эльфы — вы склизкие мроки! Нужен жезл? Придите и возьмите! Но помните, вы — жалкие смертные, а я в шаге от следующего Возвышения! И вы все будете проклинать тот день, когда решили преступить все клятвы и обмануть меня! И пусть каждому из вас в глотку зальют красное золото в Гратисе, за которое продались!», — именно так гласила сквозная надпись на каменной стене, сделанная при помощи копья праха и четкого понимая, как мыслил мертвый отморозок.

На уцелевший шпиль донжона, как самую высокую точку в округе, сейчас была нанизана голова глэрда Лоуэла, рот которого заполняли монеты из красного золота. Его длинные волосы чуть развевались на ветру, дождь пока прекратился. Такие же украшения имелись на других башенках по периметру крепости. На мир взирали мертвыми глазами гномы, эльфы, хуманы и аристо…

Я надеялся, что дикие мертвецы, если пожалуют, то не доберутся до них.

В общем, покарав вероломных живых, завладев ценностями и оставив сообщение, разобиженный Винсент скрылся в тумане, отправившись, где пешком, а где и с помощью магии в свои владения далеко-далеко за северо-западными горами. Однако он обязательно должен был вернуться в силах тяжких или послать подручных. Ведь кости и броня дракона немало стоили, да, одни когти из адамантита — это целое состояние, но главное, ценнейший ингредиент для создания следующего дракона. А скупость и бережливость нежити нашла отражение даже в народном фольклоре. Предположим, у Солянки имелась связь с учениками архилича, но любым их уверениям, что Шумар пропал с радаров, цена ничтожна. Доказательства его разрушительной деятельности налицо, как и того, что он живее всех живых.

Если бы в битве принимала участие третья сторона, то она не оставила бы такие ценные трофеи, а еще присутствовали бы следы ее действий. Невозможно их скрыть, когда задействуются такие силы. Сумеречная ночь окончательно уничтожит все возможные искажения в магическом плане.

Поэтому после открытия портала, а это можно было осуществить и с «той» стороны, прибыв на место сопоставив все события и даже не обнаружив на месте жезла, Солянка и Ко обязательно дождутся конкурентов и предложат им объединить усилия в поисках пропажи и подлого лича. Почему? Потому что у тех имелся прямой доступ к государственному ресурсу, а эти знали характер подлеца и его координаты. Ну и в качестве вишенки на торте, встретят братьев, с которыми никто не станет договариваться (это самое желаемое развитие событий). Пустят конкурентов под нож. Поэтому… Нормально. Должно все получиться.

Вопрос-вопросов, будет ли смотреть на этот бардак безучастно мертвый колдун?

Я так не думал. Он должен всем показать, что земли Хаоса — это не то место, которое можно грабить невозбранно. Впрочем, даже если все случится иначе, и братьев встречу сам, главное, все заинтересованные лица будут знать, что жезл и другие сокровища упер Винсент Шумар.

Прямо сейчас возникала еще одна проблема — отсутствие магической энергии. Даже на какую-то долю секунды ощутил себя беззащитным. И нет-нет и проносилась мысль, вдруг чертова нежить выйдет из-под контроля, больше всего опасался лича — заклинания величина неизвестная, как и моя защита от них. Да, гвардия мне поклялись служить Тьмой, когда я усомнился в лояльности нового подразделения. Скорее нагонял страху, но сразу от всех пришли соответствующие образы, как и после последних мыслефраз тончайшие нити искажений связали мое родовое кольцо и мертвецов. Другое дело, что границ повиновения и самостоятельности я пока не знал. Плюсом пока шло увеличение радиуса общения на порядок, а когда тянулся мысленно к подчиненному и проходил по нитям то знал, чем в данный момент тот занимался.

Первое же хитрое умертвие — Ник, с которым проводил эксперименты, так не поступило. Следовательно, без драугров и лича оно либо не понимало важности данного ритуала, либо знало, но не стало присягать на верность по всем правилам, усыпляло мою бдительность выказываемой лояльностью, само же выжидало момента безнаказанно впиться в горло.

Командиром назначил драугра, назвав его Стальным Джо (он очень походил на героя-скелета одного из сериалов), который сумел сохранить обоих псов и умертвие — это были его подконтрольные существа. А еще, ему меньше, чем остальным собратьям требовалось ресурсов для перехода на следующий уровень бытия. Личу, окрещенному Фаустом, поручил управление самобеглыми повозками — Первой и Второй. Остальные именами не были удостоены.

Всем разрешил собрать энергию и сожрать трупы врагов, если требовалось — это тоже в духе земель Хаоса, и не выбивалось из общей картины произошедшего. Тем паче, уверен, здесь к концу сумеречной ночи появятся «дикари». Велел лишь притаскивать головы, сам занялся оформлением послания. Затем приказал Джо обеспечить охрану живых важных пленников. Тот организовал пост из драугра, умертвия и гончей. Я специально оставил за собой лишь высшие командные и наблюдательные функции. Увиденное мне понравилось, как и сообщение, что в случае нападения превосходящих сил и внештатных ситуаций часовые успеют послать сигнал. Нормально.

Жаль, что пьяных пленников никак не вытащить из пятна, а хотелось бы допросить их с толком, с чувством, с расстановкой в уютной домашней обстановке, которой стали развалины крепости. Еще отметил, что нежить испытывала к живым, которых я приказал не трогать, чувства такие же, как к элементам ландшафта. И это меня порадовало, когда бойца грызут сомнения, то при отсутствии в пределах видимости начальства, он мог сделать многое.

Из чересседельных сумок дракона сгрузил в мешок Рунигиса все имеющиеся вещи, особо не разбирая, но руководствуясь мыслью, что архилич с собой не брал хлам. А так, ценность даже трех фолиантов, вероятней всего, на страницы которых пошла кожа разумных, а в качестве чернил использовалась кровь, мне была неизвестной, язык незнакомый, картинки крайне занятные для любого маньяка. Если судить по ним, то один талмуд являлся трудом по кадавро- и химеростроению. Отметил два яйца очень похожие на плазменные гранаты, пять явно ритуальных кинжалов, материал клинков которых варьировался от вулканического стекла до туманного адамантита; какие-то гвозди из черного серебра, испещренные рунами и заряженные магией под завязку. Сумка с разными ингредиентами, два набора для резьбы по кости и камню, если все правильно определил, и так далее, так далее, так далее. Единственное, в чем имелось какая-то уверенность относительно четкого понимания применения — шесть антимагических наручников, как у меня. Даже искажения идентичные. Прикинул, поклажи набиралось приблизительно на обычный заплечный мешок. С другой стороны, вряд ли Винсент кого-то допускал проверять содержимое сумок.

И вот настал самый ответственный миг, ради которого столько всего уже наворотил. Да, я знал, что никаких опасностей поблизости нет, единственная и убийственная ловушка обезврежена, но все равно, когда щупальце из перчатки оплело рукоять жезла, испытал мандраж. Миг. И вот он уже в реальности. А я в тени за дверьми из сокровищницы. Последний финт — на всякий случай.

Замер.

Ничего. Все так же где-то выл ветер, никаких подземных толчков или чувства, что Аргасс сошел со своей оси. Рассмотрел предмет вожделения многих. Ослепительно белый жезл около полметра длиной, весом чуть меньше полкилограмма, рукоять и сам он сплошь покрыт вязью рун, образовывавших затейливые рисунки. Синий шар в навершии слепил даже в обычном зрении и при таком освещении, его оплетали восемь щупалец. Искажения мощнейшие, на порядок сильнее, чем от тех же прутьев. В магическом плане наследие де Тисса полыхало.

Убрал в мешок Рунигиса. Присмотрелся. Ага, чуть-чуть все же искажения проходили. Использовал второй. Вот теперь почти порядок. Пока убрал все в рюкзак «Рейдер». И взялся за следующие предметы, ничего экстраординарного не произошло ни когда я вынес браслет, ни когда корону. А еще, четыре шара, пирамиду и последним забрал кольцо.

Без всякого сожаления посмотрел на посохи, меч и хитрый доспех, который похоже сам являлся боевым механизмом. Не испытывать алчность и другие низменные чувства помогало абсолютное незнание, какие свойства имели предметы передо мной. Впрочем, я собирался вернуться. Предварительно расспросить того же дер Ингертоса, для чего перенес в родовую книгу их изображения. Указал и примерные размеры, так как проекции соответствовали реальным. По крайней мере те, которые я достал. Сейчас же они для меня являлись не более, чем важным элементом в планах на будущее.

Решил распределить трофеи следующим образом, в один мешок Рунигиса упаковать все несвязанные с заданием Кроноса, а в два оставшихся к жезлу добавил кольцо Синквела Дарующего Жизнь. Проверил и еще один важный момент. Извлек, хранимое в них же колечко-указатель, которое вручил Кронос для поисков. Посчитал, что искажения от земель Хаоса и сумеречная ночь должны были скрыть его активацию.

Что же, все, как и предполагал. Оно указывало маршрут до двери в главный зал. При этом жезл, пылающий в магическом зрении и находящийся в десяти сантиметрах, целеуказатель игнорировал. Более того, внутри помещения прокладка курса опять же происходила до входа. Нормально.

В обычную тару в ставших доступными лабораториях сгружал целые книги, предметы, наполненные магией или испускающих мощнейшие искажения. Фауст, которого вызвал, относился одобрительно к моему выбору, присовокуплял сам некоторые банки, склянки или просто пуки каких-то сушеных трав, говоря об их уникальности. Напоследок я использовал три раза «Сметатель» отчего остатки и даже некоторые столы и верстаки смело к стенам, образовывая живописные кучи из алхимическая посуды, инструментов, ингредиентов, пробирок, мензурок и прочего хлама.

Здесь все.

Из заготовленных к транспортировке и находившихся под тенью мраморной беседки сокровищ, собранных паствой Винсента, я забрал большую часть, но и оставил много, создав впечатление, либо об общей малой добыче, либо дракон сделал рейс, а может и не один, к логову архилича. В первую очередь мои мертвецы загрузили компактные монеты из красного золота — всего около полтонны, столько же украшений с камнями, тут велел опять же мертвому колдуну выбрать самые лучшие, и черного серебра в брусках и изделиях килограмм триста.

Картина стала окончательно завершенной.

Алчность даже не шевельнулась, потому что если все пройдет грамотно, то профит ни на какие деньги не купишь, более того, это все остается тут лишь на время. Низшую нежить, которую можно было ждать в гости, ценности не интересовали, априори. Живые же сделают правильные выводы, а я все, чтобы они надолго запомнили об опасностях земель Хаоса.

Сегодня получился самым долгим путь до развалин крепости за все время нахождения здесь, я путал следы и заметал их за двумя «повозками», лич и остальные остались на обороне живых. Без запаса магии мне приходилось быть крайне аккуратным. Да, больше пока не хотелось возвращаться в форт на берегу озера, но для работы требовалось пополнить заряд в артефактах, те же «Оковы боли» почти на нуле. Дополнительно, не особо отвлекаясь от основных занятий, успел накрошить призраков на еще одно восполнение ятаганов.

Самый «малоценный» и тяжелый груз не составило труда спрятать в заранее приготовленных тайниках в паре километрах от развалин, куда и должен был по первоначальным планам отправиться презренный металл и поделки. Имущество архилича оставил в укромном месте в самом замке, а затем их решил спрятать минимум в пятнадцати лигах от Трехгорного. С артефактами из сокровищницы Орма Созидающего пока не расставался.

Когда все двадцать два кристалла рассыпались в пыль, а у меня, кроме полного заряда во всех артефактах, в накопителях Исмиллы заплескался эквивалент четырех больших, только тогда я себя почувствовал более или менее готовым к свершениям. Единственное, возвращение в Черноягодье не избежать. Впрочем, и эта ситуация продумана.

Ник — подлое умертвие, принес-таки клятву на Тьме, в результате и от него возникла нить. Тварь сначала изображала из себя дебилку, однако, когда я потянулся к «Когтю», сразу вспомнила правильный ритуал. После чего была отпущена на волю. Велел ждать снаружи.

Сам перекусил, затем добавил сна молодому магу, кентавров оставил на месте, приказав укрыться в разрушенной постройке.

Вновь прошел прошлый маршрут, не найдя возможных следов, которые могли привести врага в мое логово, остался доволен. Впрочем, и ПВД сегодня-завтра верну первозданный вид.

В крепости никаких изменений. Мертвецы бдели, обстановка спокойная, пока никто не забредал на огонек. Пленников по очереди приводил в адекватное состояние при помощи холодной воды и боли, немного пожалел, что у меня нет средства, как у Лоуэла, которое вмиг снимало все последствия возлияний.

Считал самым сложным гнома, с него и начал. Тот на контакт идти не собирался.

— Ригмар восстанет из мертвых! И тогда придет вновь наше время! Мы снова будем приносить ваших детей, матерей, женщин и остальных ему в жертвы. С алтарей будет течь ваша жидкая алая кровь! Приходящий из горной Тьмы будет становиться сильнее! Его горн разожжется, как никогда! О-о, как я мечтаю об этом времени, когда можно брать и разрывать ваших выродков на части! Вы такие мягкие, податливые… — гном долго перечислял зверства, а я думал: какая же паскудная раса, точнее, ее особенности. На коротышек нормально не действовали «Оковы Боли», как и не проходили оглушения. Видимо, они заметно отличались от остальных разумных, тем более, совместных детей — полукровок вроде бы не бывало. Но здесь доподлинно неизвестно.

Пришлось напрягать память, вытаскивая гобловские и эльфийские заготовки на подобные случаи. В итоге Ларс Сторм ответил на все вопросы, но продолжал злобствовать, перечисляя с вожделением, как будет убивать людишек. И в большей мере отчего-то не воинов, а беззащитных женщин, детей, даже стариков.

Мысленно велел зайти Стальному Джо внутрь постройки. При виде драугра пленник забеспокоился.

— Он твой, забирай, и не спеши поглощать, ешь медленно, пусть насладится! Выпей его душу полностью, без остатка! — сказал я вслух, а сам послал соответствующие картины командиру.

Тот кивнул, совсем по-имперски, ударил кулаком в грудь. Затем схватил скованного бородача, легко поднял и понес наружу.

— Аристо! Ты будешь проклят! Аристо! Так нельзя! Ты не посмеешь! Нет… Нельзя…

И визги, писки и мольба.

Быстро закончился задор. Это вам не детей резать.

После экзекуции, когда от гнома остался лишь обтянутый кожей скелет, а драугр довольно заметно изменился, он стал чуть выше ростом, глаза загорели ярче. И выглядеть начала как-то величественнее.

Маг и эльф мне показались настолько интересными собеседниками, что с них снял все клятвы на крови. Остроухий сразу позабыл, как сдирать кожу с младенцев аристо и радоваться вспоротым женским животам, а маг, как приносить в дар Раоносу разумных. И обстановку прояснили настолько, что впору бежать отсюда, и никогда не возвращаться.

Фаусту я отдал колдуна в единоличное пользование, а Нику сообщил, что если бы он вел себя правильно, то получил бы целого эльфа, а теперь последний будет разделен между всей командой, за исключением кентавров, по причине их отсутствия.

— Больше такого не повторится, господин! — был бы хвост, хитрый гад бы им завилял. Но мне и такие требовались.

В целом же, Ринлонг оказался прав, троица знала намного больше о текущей обстановке, чем остальные, поведали кто за всем стоял, кому противостоял и с кем конкурировал. Так же, если ученик мага о конечной точке телепорта даже не догадывался, то эти ведали.

Я на секунду задумался о прекращении игры с этим огнем, затем мысли складывались, возникало понимание, если все сделать правильно, то можно решить сразу несколько проблем. Одним выстрелом. Да, Турин, будет не рад, но я не тот, кто должен воплощать его мечты в жизнь.

Когда Трехгорный остался позади, вновь пошел дождь, но уже мелкий-мелкий. Скоро он совсем прекратится, а с воцарением Сердца Иратана земля наконец-то полностью проснется, зазеленеет все вокруг, заиграет яркими красками. На горизонте показались два скелета не первой свежести. И Джо, и Фауст захотели пополнить воинство, но я запретил.

…Иногда хорошо иметь командиров над собой, ведь любое непопулярное решение можно списать на них. Оправдаться перед совестью и общественностью: «я всего лишь выполнял приказ». Соответственно, снимая с себя всякую ответственность за происходящее.

Лэрг Ринлонг умер во сне. Затем я его отправил в загробное царство, соблюдая все каноны. Нет, он не был каким-то злодеем, вполне обычным человеком со своими слабостями и достоинствами, но он нес угрозу. И не просто мне, а всему делу, цели, как и тем немногим, кто уже вошел в мой Дом и становился ближайшим окружением.

Из-за кольца аристо и пройденной инициации его всегда можно было найти и опознать. А противник знал о личном ученике глэрда Лоуэла, и если тот где-то проявится, то к нему возникнут вопросы, которые приведут ко мне. Даже, если я не стал бы его заставлять клясться на крови, слишком приметные у меня доспехи… Да, не одну сотню косвенных улик моей причастности к случившемуся можно было бы найти. А затем последовали бы прямые вопросы, на которые ответить неоднозначно нельзя. И все. Я ничуть не сомневался, что имперская служба безопасности бдела и имела своих шпионов повсюду.

К трудностям мимикрии под среду обитания добавлялся поганый характер визави. Ринлонг был из тех, кто считал, что ему все должны. В его сознании схема: «ты — мне, я — тебе» не работала. Она у него приобретала другую форму: «ты — мне, а я никому ничего не должен, а если кто-то что-то потребует взамен, он использует меня и, вообще, нехорошая тварь!». Даже ненавистное отношение к богам базировалось на уверенности в том, что ему они мало дали или не дали ничего, если бы ситуация сложилась иначе… Впрочем, это невозможно. Дед рассказывал мне в детстве сказку про Козу-Дерезу — точное отражение таких людей, с другой стороны, это типичный портрет гумми.

Из оговорок и ответов на уточняющие вопросы мне становилось понятно, что его положение было совершенно не таким, каким он его видел сам. Например, пленник искренне считал, что папаша его продал, а глэрд только пользовался. На деле, отец Ринлонга не обладал возможностью снарядить сына в Ледяной путь — он еле-еле сводил концы с концами. И на том этапе молодой человек был согласен на любую возможность стать настоящим магом. Вовремя подвернулся Лоуэл — объезжал свои новые владения, ему достался соседний участок с «паскудным папашей», на котором находились три деревеньки, где сорок лет уже не бывало урожая, еще из ценного ресурса непроходимый лес. Что делать с этим приобретением маг не знал, так как кусок земли оказался почти за сто лиг от основных владений.

И не он уговаривал лэрга отдать сына, а тот мэтра взять в ученики умного мальчонку, вняв слезливым просьбам чада: «Папа, хочу стать волшебником!». Ринлонг смог произвести на глэрда очень хорошее впечатление, начитан он был с детства. А деревеньки аристо выкупил у Лоуэла за бесценок, и не за сына, за него он еще и приплатил, отдав некий кубок — фамильную реликвию. Мэтру же эти земли были просто не нужны — чемодан без ручки. Оброк с них не соберешь, поднимать же и развивать — логистика получалась дикой.

Изначально Лоуэл хотел провести юношу по Ледяному пути — он поражал его живым умом, однако подопечный не желал именно учиться. Да, он запоем читал исторические хроники и романы, изучал различного рода познавательную литературу, обладал отменной памятью. На этом все. Он любил воображать себя древним героем, но как дело касалось учебы и тренировок — весь пыл и жар пропадали. Ринлонг не хотел заниматься физической подготовкой, рассказывая о негуманных методах воспитания: «они заставляли меня вставать в семь, а порой и в шесть утра! Каждый день в семь! Представляешь?». Корпеть над формулами, расчетами, создавать и применять заклинания тоже оказалось скучно.

Не помогали ни розги, ни плети, ни различного рода другие воспитательные методы. И Лоуэл бы давно выставил или прибил нахлебника, но его единственной дочке Ринлонг очень понравился, скорее, та влюбилась. Везде защищала юношу от гнева отца, который души не чаял в своей кровиночке. И ученик мага воспринимал, как должное, что не знал никаких забот и часто избегал наказаний благодаря девушке. Глэрд же не знал, куда приткнуть это чудо. Какое бы дело он не поручал, тот везде с очень умным видом обгаживал начинания, и всегда находил крайних.

Даже картина с прислуживанием за столом приобрела в моих глазах другие черты, но не в молодого волшебника. Тогда собрались очень представительные люди, где самым молодым по возрасту с самым низким статусом был как раз визави, а слуг на тайную вечерню не допустили. Соответственно, он и становился разливающим.

И все это мелькало в беседах.

Я не оправдывал себя, четко понимая, что я — убийца, причем стал им в десять лет еще на Земле, когда выстрелил в голову обидчику, пусть и юному бандиту, который пытался подмять под себя нас с Германом. Как и знал, что можно всегда подтереться слезливыми бреднями: «это не я такой, это они виноваты». Есть поступок, есть его название. Точка.

Я вел речь про другое, связав клятвами Ринлонга, пусть он и обрадовался бы изначально, но уже через месяц стал бы тяготиться своим положением. Мало этого, он возненавидел бы меня столь же рьяно, как и отправленного в царство Мары глэрда. Принялся бы искать обходные пути и маневры. А если бы враги пронюхали, что ученик Лоуэла каким-то образом остался жив, они бы все сделали, чтобы прояснить обстановку. Кровь — не помеха, сам недавно у двоих ее обошел.

Затем вероятному противнику сложить два плюс два — легче-легкого. Это бомба замедленного действия. И зачем? Чтобы потом рвать седины и смотреть на погребальные костры действительно ценных людей? Проклинать себя, что не сделал должного из-за непонятного порыва гуманизма? Ну-ну. Все же я не герой сериала, вот те всегда шли сложными путями.

Поэтому в минус.

А все вокруг неожиданно принимало грандиозный масштаб, враги же заставляли напрягать мозги на двести процентов. Вводные. У Императора имелось три жены: аристо и эльфийки, светлая и темная. От первой одиннадцать детей, от второй пятеро, от третьей восемь. Негласным теневым лидером Солянки был восьмой внук от пятого сына последней дамы — Инэль (любимейшей жены) по имени Андерс. Казалось бы, седьмая вода на киселе. Однако, здесь вступало в игру то, что, во-первых, на Аргассе родная кровь ценилась превыше всего. Во-вторых, заочный противник был у бабушки любимчиком, и она ему задницу подтирала с младенчества. Сейчас он пытался доказать окружающим право на реальную власть. В-третьих, Андерс являлся ревностным почитателем Раоноса Кровавого. Именно с легкой руки последнего и сколотил коалицию, наладив связь с младшими отпрысками эльфийских Великих Домов и с такими же из кланов злобных карапузов. Сам телепорт располагался в окрестностях Великого Арса, в одной из резиденций, принадлежащих правящему Дому. Царственный дед о таких инициативах не знал, как и не ведал, что экспедицию при поддержки Главной канцелярии для добычи жезла, организовал его одиннадцатый младший сын от жены-аристо, тоже очень тепло относящийся к Раоносу и… и Ситрусу.

Оба действующих лица хотели доказать Императору и другим родичам, задействованным на службе, что достойны быть допущены до реальной политической жизни страны, которой жаждали. И не наместниками захудалых районов, а мечтали сразу попасть в высший эшелон. Было еще одно, и дядя, и племянник оказались слабо одарены в магическом плане. Кровавый же пообещал, что если они возродят Ригмара, то тот их наделит такими возможностями, какие не снились и сильнейшим колдунам древности. И, как уже предположил я, нацелились родственники на трон. В краткой выжимке из Кодексов был четко прописан один из главных критериев императорства — претендент должен обладать способностями и умениями соответствующими магистру. В остальных случаях ничего подобного не упоминалось.

За препятствия членам императорского Дома, учитывая, что даже младшая его ветвь в лице журналистки-Раены творила, что угодно, могло прилететь не только мне, а всем окружающим.

Да, вызов я вольно или невольно бросил тем, кому хотел меньше всего, но теперь понимал, лучшего в моем положении не придумаешь, главное, остаться для всех в стороне. Непричастным ни к чему. Имелся еще Кронос, но вот с ним-то я точно знал, как поступать.