Беги, если осмелишься (СИ)

Глава 12.Мафия

Варан

Как вы уже знаете, в Санкт-Петербурге два крупных мафиозных клана, есть и мелкие, но мы редко взаимодействуем, в основном они сами по себе. До поры до времени их никто не трогает, а если они вставляют палки в колеса, неугодных тупо убирают. В чем измеряется масштаб семьи? В количестве человек и в доходах. Прибыль в свою очередь зависит от наличия бизнеса: отели, бордели, рестораны, музеи, магазины, казино, торговые центры и многое другое.

Раньше и большие и маленькие кланы были дружны, добычей не делились конечно, но устраивали собрания, обменивались планами и связями. Всё изменилось, когда я насильственно захватил власть. В мафиозных семьях так не принято, люди с улицы не могут попасть в команду, нужно годами быть шестеркой, чтобы заполучить уважение и быть принятым в компанию приближенных. Лев грубо нарушал кодекс чести мафии и был крайне жесток к своим, затаив обиду, они решили использовать меня, чтобы избавиться от главаря. Сначала всё было отлично, я чувствовал могущество и безнаказанность, я выслеживал людей, убивших мою семью. Уж и Кит поддерживали меня во всем и помогали, но они просто тянули время, я легко повелся на ложь о том, что понравился им.

Почему они так легко отдали мне власть?

Дальнейшие события всё прояснили. Уж и Кит украли из казны и распилили весь собранный Львом капитал, выставыли меня перед второй семьёй виновником в смертях людей их клана. Они убили двух зайцев: сняли с себя ответственность за насильственную смену власти и спустили на меня всех собак, натравив Годзиллу. После этого замеса, они свалили за границу. Я остался один с маленькой группой людей, которых не знал, и которым не доверял. Денег не было, связи меня не принимали, слова про независимость и могущество стали пылью. Я стал легкой мишенью, но сдаваться не собирался. Оформив всё имущество на своё имя, я стал получать прибыль и искать верных сообщников, в основном это были старые институтские друзья, у которых были проблемы с работой. Люди, собравшиеся в моей команде, готовы были меня поддерживать. Чтобы наладить контакты, стабилизировать доходы и обзавестись мощной поддержкой мне потребовался год, за это время покушений на меня было бесчисленное количество.

Что касается Кита и Ужа, укрепив тылы, стабилизировав дела мафии, я занялся поиском этих ублюдков, точно так-же как до этого выслеживал убивших мою семью. Выискивая информацию о их местонахождении, я случайно узнал, что это они сдали меня Годзилле в кровавую ночь.

— Ты и правда Варан. — заикаясь прошептал Кит, — я не думал, что ты найдешь меня так быстро.

— А ты сомневался? — рыкнул я, прижимая холодный ствол пистолета к его шее.

— Честно, я не понимаю, как ты выжил, мы убили столько людей Годзиллы, он должен был тебя стереть в порошок.

— Он пытался.

— Не убивай меня, Уж неподалеку, мы вернемся и будем преданы тебе до последнего вздоха.

— Уж уже не сможет вернуться.

— Почему это?

— Он там, откуда предатели не возвращаются.

Выстрел. Тело Кита обмякло в моих руках.

Семья Годзиллы не выходит на связь и отказывается вести переговоры, его люди, которых удалось отследить, ни в чём не признаются.

Общения с динозавром у нас точно не получится, но мне не нужна его дружба, мне нужно только добраться до него, чтобы забрать ничтожную жизнь, такое ощущение, что убоюдок прекрасно всё понимает, намеренно прячется и даже боится меня, постоянно отдаёт приказы, чтобы я отправился в путешествие к своей мёртвой семье. Все три года занимаясь делами мафии, идет борьба за выживание, я должен уничтожить угрозу, я должен быть на шаг впереди, но всё равно плетусь в хвосте. Выследить главаря никак не получается, как бы я не старался и что бы не придумывал, каждая попытка приводит меня в тупик. Его люди стоят стеной за этого динозавра и готовы положить свои жизни. Он так их обрабатывает, что даже подвергнувшись смертоносным пыткам, его подчиненные никогда не сдают его.

Лев не ждал преданности и покорности от своего окружения, он валил всех за неподчинение и проваленные миссии, а я так не могу, стараюсь для своих людей, исправно плачу и помогаю их семьям, мои работники должны быть преданы мне хотя-бы из благодарности.

У меня полное ощущение, что Годзилла отслеживает каждый мой шаг, каждое движение и вздох. Порой это как наваждение, чувствую, как кто-то наблюдает за мной. Так и живём, я слежу за ним, а он за мной, точнее за его призраком, полтора года активно занимаюсь поисками, но не продвинулся ни на йоту, буквально топчусь на месте. Может он вообще не в России?

После последнего нападения на меня, "перемирие" длилось около месяца, я даже испугался таких перемен, но стоило мне взять с собой Риту, они проснулись и напали вновь.

Всю эту неделю пытаюсь выйти на новый офис динозавра, встаю в четыре утра и вместе со своими людьми хожу вокруг здания его старого офиса в надежде найти хоть какую — то наводку, объезжаю его частные дома и виллы, но опять ничего не нахожу.

Когда я узнал, что они стреляли в Риту, у меня случился сердечный приступ. Подчиненные вызвали скорую и меня увезли в больницу, как только меня привели в чувства, я сорвался к ней. Раньше проблем с сердцем у меня не возникало, всегда был здоров как бык, но из-за этой девушки даже мой организм стал уязвим, если она умрёт, я сто процентов уйду за ней.

Варан

Смотрю на Риту, мирно спящую в своей постели. Прядь волос упала ей на лоб, поправляю и нежно глажу её по волосам. Меня переполняют чувства к этой девушке, за этот короткий период она стала для меня воздухом.

Какая же она красивая, даже без макияжа, черные густые ресницы отбрасывают тени под огромными глазами. Бледность сменилась румянцем, который украшает её лицо. Губы такие манящие, мне требуется много сил, чтобы не захватить их в плен и не насладиться их сладким вкусом. Я знаю, какие они нежные и мягкие… Сдерживаю себя не только чтобы не напугать или не разбудить, боюсь, что наброшусь на неё и дойду до конца. Мысли о том как я возьму свою девочку, сводят меня с ума, ворот футболки превращается в удавку, лишая воздуха, начинает душить меня, и я с силой дергаю за него так, что трещат нитки. Выхожу из её комнаты, распахиваю окно и дышу холодным воздухом до головокружения. Становится легче. Возвращаюсь к Рите, луна, светящая в окно делает её бедную кожу жемчужной. Как же хочется прикоснуться к ней. Я тяну руку к её щеке, но в последний момент останавливаюсь. Если ещё раз почувствую её кожу под своими пальцами, меня может накрыть, и я просто плюну даже на то, что у неё сейчас жар. Это ужасно и по животному, но у меня давно не было женщины, другую я не хочу, а на эту не могу давить, не собираюсь принуждать, дождусь, когда она сама придет ко мне и попросит.

Рана несерьезная только благодаря бронежилету, страшно представить какую боль она бы испытала если бы…СТОП. Не думать об этом. Опять в груди щемит, вдох-выдох, вдох-выдох. Фух.

Стресс подорвал её иммунитет, поднялась высокая температура, поэтому она слаба и практически не встаёт с постели. Уже неделю она под присмотром хорошего врача, я лично проверяю его работу и ухаживаю за ней.

Договорился с колледжем, чтобы позволили перевести её на дистанционное обучение. Администрация сказала, что такой программы у них нет, но деньги в подобном вопросе решают всё.

В кармане вибрирует телефон, выхожу за дверь, чтобы ответить.

— Морж? Какие новости?

— Варан, удалось кое что узнать.

— Не томи.

— В общем, сейчас Годзила поменял паспорт, поэтому по данным регестрации и прописки мы не могли его найти, но ваши подозрения подтвердились, он улетал за границу.

— Как вы это выяснили?

— Мы делали объезд по вокзалам и аэропортам, проверяли документы, ни одного Василия Розова. Но нам попался человек отдаленно похожий на него, его имя Пëтр Клинский. Мы проверили, пришли к нужному сектору, обнаружили людей второго клана, они встречали его.

— Это воистину лучшая новость за три года! Как он выглядит? Операция?

— Нет, он сбрил свою бородку и коротко подстригся. Есть интересная деталь, которая может помочь.

— Какая?

— У него на запястье татуировка — саламандра.

— Это хорошо, цвет?

— Черная с жёлтыми пятнами.

— Вы поставили слежку?

— Да, сейчас он едет в поместье своего брата в Лугу.

— Откуда информация?

— Подсдушали.

— Если так хорошо было слышно, это может быть ловушка. Глаз с него не спускать. Понятно? Как только появится возможность, пристрелите его.

— Он постоянно в толпе, как это сделать?

— Узнайте, куда он собирается и поставьте туда пару снайперов. Пусть ждут его появления.

— Вас понял. До связи.

— Удачи.

Рита

Неделю лежу в постели как овощ, Варан кормит меня с ложки и приносит разные таблетки. Я не знала, что кто-то может так заботиться обо мне. Когда болела дома у родителей, ко мне в комнату вообще никто не заходил, не поела, ну и ладно, стройнее будешь. Таблетки родители запрещали пить, потому что это химия, а бог дал людям различные травы для того чтобы вылечить все болезни.

Сегодня я полна сил. Поднимаюсь, стягиваю постельное бельё, пропитаное моим потом, загружаю в машинку, раздеваюсь, кладу свою ночнушку туда же и запускаю режим "Хлопок". Включаю воду и принимаю капитальный душ: мою голову, бреюсь везде, тру себя жесткой мочалкой докрасна, потом покрываю тело вишневым скарабом, выхожу из душа, промакиваю тело полотенцем, а затем наматываю его на голову. Голая стою перед зеркалом у раковины, чищу зубы, протираю тоником лицо и шею. Машинка шумит, и я не сразу замечаю, что кто-то вошёл, но чувствую, как кожа покрывается мурашками от его присутствия.

Медленно поворачиваюсь. Варан смотрит на меня с таким жаром, что мои ноги трясутся. Я громко сглатываю и произношу хриплым голосом:

— Доброе утро.

Он смотрит на меня как на добычу, его тело напряжено, он как хищник, готовящийся к прыжку.

— Доброе, — произносит он холодно, — завтрак готов.

Разворачивается резче чем позволяют приличия.

— Стой.

Он замер. Молчит. Я скидываю полотенце с головы, подбегаю к нему и обнимаю со спины.

— Не уходи…

— Если ты сейчас не отпустишь, я не смогу больше держать себя в руках.

— И не надо…

После этих слов я не могу узнать этого человека. Лëд, сдержанность, отстраненность — испаряются. Он подхватывает меня и несет в свою спальню, кладет на кровать и начинает изучать всё моё тело губами. Моё дыхание частое и рваное, не могу сдержать стонов, он трогает, кусает, целует, сжимает. Его руки невероятно горячие, скинув домашнюю одежду, придавив меня к кровати своим телом, я понимаю, что весь он невероятно горячий во всех смыслах этого слова. Его тело настолько красивое, что всë это мне кажется сном.

Вдруг он останавливается.

— Ты уверена?

— Да…

Больше мы не говорим. Слова теряют смысл.