Беги, если осмелишься (СИ)

Эпилог

Спустя шесть лет

— Маргарита Сергеевна, я вынуждена сообщить Вам, что Дима сегодня опять откуда-то взял пульки для пистолета и зарядив его, запугивал мальчишек! Не понимаю откуда в нём этот бандитизм! Мы никогда не говорим о перестрелках или об оружии!

Смотрю на рыжую женщину, похожую на птицу с острым носом вместо клюва, жестикулирующую с такой силой, словно она курица наседка, размахивающая крыльями, охраняющая свои яйца, увидевшая угрозу своему потомству от злого хищника.

— Я понимаю, извините, пожалуйста, наш папа часто водит его в детский тир. А зачем он запугивал мальчишек?

Немного вру, просто наш папа частенько везде забывает свою пушку! Хорошо хоть незаряженную. Дима неровно дышит к оружию, но не только поэтому, всё стало хуже, когда он как-то раз на даче увидел секретную комнату Державина с коллекцией пушек.

— Пяпа, это сто, пистоети?

— Да, мой хороший, и не только, — Саша подхватывает сына на руки и показывает ему свое богатство, — это например винтовка, а вот это дробовик…

— Папа — Саша, а может ему рано такое показывать? — говорю я с металлом в голосе, скрестив руки на груди.

— Прости, я не могу сдержаться, он так следит за каждым моим движением, я просто не в силах игнорировать это.

Глаза Державина блестят от счастья, он не может сдержать улыбку, моё сердце сжимается в груди от неописуемого восторга. Он так любит наших двойняшек, что я просто всё время хочу плакать от радости. Крупный мужественный Державин с широкими плечами, лёгкой щетиной и ершистостью в волосах, держащий на руках маленького мальчика, очень похожего на самого себя, вызовет у именитого фотографа феноменалистический экстаз.

Замечаю, что они оба в джинсах и в белых футболках, как будто специально оделись в парную одежду.

Дима смотрит на меня моими зелёными глазками с умным взглядом, замечает моё недовольство и утыкается в шею к папе.

Слышу топот за спиной, Василиса берёт меня за ногу.

— Мамоська, это пуськи?

К нам подкралась крошка дочь, она опять сняла с волос все заколки и расплела гриву из мелких кудряшек. Василиса одета в кукольное розовое платье с узорчатым белым кантом по подолу. Её огромные глаза холодного голубого оттенка внимательно смотрят на меня, изучая моё настроение, она часто так делает, особенно когда расплетает свои волосы, я в такие моменты стараюсь улыбаться.

— Да, Василиса, это пушки, но они для дядь, пойдём найдём краски и порисуем.

Воспитательница возвращает меня из этого воспоминания.

— Они обижали Василису и Софию.

— Получается, он защищал родную сестру и их общую подружку, это же хорошо!

— Это хорошо, но он делал это при помощи оружия, я много раз говорила, что целиться в людей это плохо.

— Мы обязательно обсудим это с отцом и примим меры. Спасибо! А как Василиса?

— Всё хорошо, но она сегодня нарисовала странный рисунок.

— Я могу посмотреть?

— Конечно, сейчас.

Воспитательница протягивает мне лист формата А4, на нём изображены два кривых человечка с пистолетами, один смуглый, а другой светлокожий. Я сразу поняла, что она изобразила Варана и Годзиллу. Меня распирает от смеха, но я держусь изо всех сил.

— А что за тема была? — слегка кашляю, чтобы спрятать смешок.

— Тема "Мой герой".

— Понятно, а Дима что нарисовал?

— А Дима нарисовал полицейского. Сейчас.

Воспитательница уходит за рисунком, я делаю фото творчества моей дочери и отправляю Державину. На моих губах глупая улыбка.

Воспитательница приносит второй рисунок, на нём, как я поняла, наш дедушка Егор. Он до сих пор работает в полиции и уже дошёл до звания генерал-лейтенанта.

— Мама!

— Мама!

— Тётя Рита!

— Крошки мои!

Три маленьких карапуза бегут ко мне обниматься.

— Сегодня я заберу и Софию.

Светловолосая смуглая крошка в голубом костюмчике поднимает на меня свои шоколадные глазки и улыбается беззубым ротиком, потом, застеснявшись, опускает белые пушистые ресницы прямо как у моей сестры, отбрасывающие тени на её румяные щечки.

— А-э, да, Наталья Доган звонила мне и предупредила, что вы заберёте её дочь.

— Мамоська, а мы кудя ситяс поедем? — говорит Василиса.

— Мы поедем к нашей Блондинке в гости.

— Ула! Я так лад! — говорит Дима.

— Да, мой хороший, я тоже рада.

Детки толкают друг друга, чтобы обнять меня, я хватаюх малышей, обнимая всех разом.

Минивен стоит перед зданием частного садика, водитель открывает нам дверь, я замечаю чёрный джип и Хамер, стоящий за минивеном.

— Владимир, это с нами?

— Да на Хамере дополнительная охрана от Игната Арслановича.

— Поняла, спасибо.

Закидываю детей в машину, там три кресла, я усаживаю каждого ребёнка и пристегиваю, случайно задеваю мешок, из него высыпается морковка.

— Ой мамоська, ето зе молковь! — говорит Дима.

— Как много молкови! — удивляется Василиса.

— Да, это морковь, кто угадает для чего она?

— Стобы колмить лосядяк. — говорит София первее всех.

Мы приезжаем в конюшню, там пахнет сеном и навозом, но эти запахи приятные. Дети уже бывали тут со мной они хватают по морковке и бегут вперёд чтобы угостить любимых лошадей.

— Дети, по три морковки и сразу идём к Блондинке.

— Холосо, мам!

Я успеваю только подавать морковь, дети хватают её и отдают лошадям.

— Теперь к Блондинке идём!

Переодически я сажусь в седло к своей красотке, мне очень нравится кататься на ней в лес это успокаивает меня. Глажу свою красавицу, она лижет мои руки.

— Хорошая, моя! Блондинка, ты чудесная, ты знаешь об этом?

— Прф-прф. — пыхтит лошадка, соглашаясь с моими словами.

Моя красавица яростно бьёт копытом, лошади так просят вкусняшки, протягиваю ей морковь и она с удовольствием аппетитно хрустит ею.

После конюшни мы едем домой, но идём не к себе, а в соседнюю квартиру к Наташе и Игнату. Они пригласили нас на ужин.

У меня есть ключ от их квартиры, а у них есть от нашей, но я не прикладываю его, звоню в дверь.

На пороге появляется Наташа.

— Рита!

— Привет!

— Мамуся! — София бежит к маме, обнимая ноги.

— Тётя Натася! — мои дети тоже бегут к сестре. Так забавно, что они обнимаются при каждой встрече.

— Заходите, скорее!

— Мы быстро переоденемся, а то пропахли конюшней.

— Хорошо, давайте скорее, а то ужин стынет.

— О, Рита, привет!

— Привет, Игнат!

— Где Державин?

— Он поехал за тортом, написал, что скоро будет.

Мы сидим за столом, Игнат рядом с Наташей, а я рядом с Державиным. Дети на специальных стульях сидят рядом с нами. Переодически приходится вставать, чтобы положить им то одно, то другое, но в целом они едят сами.

Мы наслаждаемся обществом друг друга и всегда держимся вместе. Наша дружба переросла в семейные узы. Спасибо всевышнему, что послал в мою жизнь этих прекрасных людей. Без их общества я бы не узнала, что такое семья, без своих деток я бы не узнала что такое счастье, а без Александра Державина я бы не узнала, что такое любовь.

Конец