Белава: Царская чародейка

Глава 39

Демон замолчал, разглядывая чародейку. Она сидела, отвернувшись от него. Белава не могла сказать, какое впечатление произвел на нее рассказ Вогарда, ей был непонятен его жестокий мир. И все-таки девушке неожиданно стало жаль могучего демона. Она повернулась к нему и невольно погладила по щеке. Вогард еле заметно вздрогнул и поймал ее руку, прижимаясь к ней губами. Чародейка отняла руку и спрятала ее за спиной. Демон тихо рассмеялся.

— Ты ведь хотел вернуться, да? — спросила она.

— Хотел, — кивнул Вогард. — Очень хотел. Каждый раз я собирал силы и пытался открыть обратный переход, пока хранитель не объяснил мне, что я недоразумение этого мира, — он засмеялся. — Я оскорбил его, и он больше со мной не разговаривает. Я пытался это сделать дважды, и дважды у меня это не получилось. Лафгарду были доступны секреты Повелителей, мне нет.

— Два раза? — задумалась чародейка. — И два раза ты сам сдавался альвам.

— Верно, — весело ответил Вогард. — Это называется отчаяние. Мой отец никогда бы мне этого не простил, воин Харгала не сдается.

— Что такое Харгал? — спросила, не разобравшаяся девушка.

— Мой мир, Белава. Моя империя… царство, большое царство, это весь мир. У нас давно нет разных государств, есть единый Повелитель и правящие рода, которым отданы в управление части Харгала, но все они подчиняются единому властителю, самому сильному. Это должен был быть я, Лафгард слишком слаб для этого. Возможно, его уже сместили.

— Так ведь ты можешь вернуться! — глаза чародейки блестнули. — Хранитель откроет тебе путь домой.

— Нет, — он покачал головой. — Мне больше неважна месть. Мне больше неинтересна власть. Я испробовал в этом мире все, а в том не будет тебя, чародейка.

Девушка сердито посмотрела на него. Вот же, такой здоровый и такой непонятливый. Сказано уже было, суженный есть, а он все о своем. Она покачала головой и опять отвернулась.

— Пойдем со мной, — сказал Вогард. — Я сделаю все, что захочешь, все сокровища мира будут у твоих ног.

— Нет, — она грустно улыбнулась. — Здесь никогда не будет моих родителей, моих сестер и брата, никогда здесь не будет моего мастера и моего сероглазого воина-странника тоже не будет. А я к ним хочу.

— Я заменю тебе всех. — убежденно сказал демон. — Через некоторое время тебе никто не будет нужен.

Белава рассмеялась, демон… Теперь он меряет чужими ей мерками. Как же забыть тех, кто снится, стоит только закрыть глаза? Как же забыть тех, кого любишь всей душой? Как же забыть матушкины ласковые руки и добрую батюшкину улыбку? Как же забыть серые глаза любимого странника, когда за столько лет не смогла ни дня не думать о нем? Эх, демон, демон.

— Не пойду я с тобой, — ответила девушка. — Как же я Милавке твоей отдам товарищей на поругание? Ты о ней озаботился, а я о своих позаботиться должна. Злыдней ведь только сила демона упокоить можно, да?

— С ней не только злыдни будут, — сказал раздраженный Вогард. — Там и степняки будут и другое отребье. И времени уже мало у вас осталось.

— Так как же она всех-то соберет? — насторожилась чародейка.

— Я ей проходов много сделал, может быстро перемещаться, и войско свое проведет..

— Чтоб тебя… — рассердилась девушка и тут же более спокойно сказала. — Это все одно ничего не изменит. Не будет твоей змеюки, и божественности ее тоже.

Демон широко улыбнулся. Ну раз ей так хочется, так почему бы и нет?

— Тебе нужна голова Милавы? — спросил он. — Хочешь, прямо сейчас принесу?

Белава вздрогнула, вот уж чего не ожидала. Она замотала головой, и демон пожал плечами. Все-таки не до конца он еще понял людей. Хочет победить Милаву, а от ее головы отказывается. И ведь без боя обошлась бы, но готова устроить свару. Он вздохнул и снова посмотрел на нее.

— Белава, — позвал демон.

— Что? — девушка обернулась.

— Я не смогу тебя отпустить, — тихо сказал он.

— Значит мне придется сделать все, чтобы ты меня не получил, — вдруг весело сказала чародейка, бросая ему вызов. — И демоница мне поможет.

Вогард криво усмехнулся. Ему вдруг захотелось сказать, что демоница предала ее, но он смолчал, потому что это был еще один путь к чародейке. Он не хотел забирать ее силой, это можно было сделать в любой момент, но по доброй воле она не пойдет, это было итак уже ясно. Демон улыбнулся, заставить девушку думать о себе он может.

— Неси меня уже к альвам, — сказала она, пытаясь высвободиться из его крыльев.

— Хорошо, — согласно кивнул Вогард. — Но осталось еще кое-что.

— Что?

Он неожиданно перевернулся, заставив чародейку испуганно задергаться, в попытке освободиться. Вогард навис над хрупкой девушкой, наслаждаясь ощущением ее женственности, ее беззащитности, потом дал ей почувствовать ту силу, что исходила от него, надежность, безопасность. Затем собрал те чувства, что испытывал и их тоже отправил Белаве. Девушка застыла, ошеломленная, зачаровано глядя в необыкновенные глаза демона с чуть пульсирующими зрачками. Его волосы скользнули с плеч, коснулись лица чародейки, будто лаская, и Вогард склонился к ее губам. Белава, находясь все еще во власти чужих чувств, невольно положил руки на широкие плечи, ощутив их жар, и ответила на поцелуй. И тут же новое чувство пришло к ней- восторг. Демон наслаждался ее прикосновением, ее губами, ее участившимся дыханием. Все существо чародейки пело от радости, и она все тесней прижималась к нему.

— Моя чародейка, — восторженно шепнул Вогард, и она счастливо улыбнулась, стремясь к его губам.

Демон вновь целовал ее лицо, целовал ее руки, наслаждался хрупкостью тела, изнывающего в его руках. Девушка прикрыла глаза, впитывая в себя все, что он показывал ей, открывая собственную душу.

— Любимая, — чуть ли не по слогам он выговорил слово, которое еще никогда и никому не говорил.

— Поцелуй меня еще, — умоляла она, и Вогард целовал.

— Назови меня по имени, — прошептал он. — Назови.

— Радмир, — выдохнула Белава, и они замерли, глядя друг на друга.

Она с ужасом, он с разгорающейся яростью и ревностью. Белава порывисто высвободилась из под тела демона и отошла от него. Вогард пытался успокоиться, понимая, что эти чувства ей не зачем ощущать, и видеть в его глазах тоже.

— Как ты это сделал? — хрипло спросила Белава, не глядя на него. — Как заставил чувствовать то, чего нет?

— Это мои чувства, — хмуро ответил он. — Это то, что чувствую я. Почему Радмир?

— Потому что я к нему чувствую тоже самое, — ответила она так же хмуро. — Неси меня к альвам.

— Это ведь другой Радмир?

— Да, — она кивнула. — Неси, ты обещал.

— Ты легко приняла все, что я показал, — демон не спешил вставать.

— Я была открыта, я не знаю, как ты это сделал. Если бы знала, я бы защитилась, — Белава подошла к нему, глядя сверху вниз.

— Ты приняла, — повторил он. — Ты можешь полюбить меня.

— Ох, ты ж, демон, — неожиданно ласково произнесла чародейка. — Горе ты нечеловеческое.

Вогард молча сгреб ее и прижался, впервые за свою жизнь чувствуя свою беззащитность и зависимость от слабой девушки. Она погладила его по волосам, внезапно ощутив щемящее чувство жалости и осознав, что он и правда одинок. И всегда был одинок, даже когда любящий отец был рядом.

— Ты любил своих жен? — спросила она.

— Нет, жены дают законных наследников. Я выбирал из тех, кто мог родить достойных сыновей, — ответил он, все еще не отрываясь от девушки.

— А наложницы? Ты любил кого-нибудь?

— Нет. Наложницы для наслаждения… для тела.

— А тебя они любили?

— Они меня желали, боготворили, уважали, подчинялись. Я был их Господином. Но мне и не нужна была их любовь, а моей ласки хватало на всех. Демоны умеют доставлять удовольствие, можешь мне поверить.

— Верю, — усмехнулась Белава. — А дети у тебя успели родиться?

— Трое законных сыновей и пятеро незаконных. И четыре дочери, — тут голос его потеплел.

— И что стало с ними, когда ты исчез? — почему-то ничего хорошего от ответа она не ожидала.

— Дочерей растят матери, потом они выходят замуж или становятся наложницами. А сыновья… Незаконных могли воспитать воинами и теперь они служат кому-нибудь, может даже Лафгарду. А законных скорее всего убили, чтобы не было наследников.

— Ты так легко говоришь об этом, — ужаснулась чародейка.

— Мы смотрим на сыновей с рождения, как на воинов. А воины умирают рано или поздно. Нежность можно испытывать только к дочери, но дочерей мы редко видим. — пояснил демон. — В моем мире нет любви, Белава. Там есть сила и правило: выживает сильнейший. — и вдруг сказал. — Мне хорошо, когда ты рядом.

— Ой, лишеньки, — вздохнула чародейка.

Демон встал, взял ее на руки и взмыл в небо. Он летел не спеша, оттягивая миг, когда поставит ее на земле альвов. Белава снова смотрела на землю, но уже не удивлялась ничему, ей было грустно. Потом они зависли над Долиной водопадов, и девушка ахнула, видя как рушится альвийская защита. Вогард опустил ее прямо перед Зеркальным Градом.

— Я сильней вас всех, чародейка, — тихо сказал он. — Помни об этом.

— Запомнила, — сглотнула она. — Но и я не отступлюсь.

— Я знаю, — не удержался, пустил огненную змейку, скользнувшую по лицу девушки, и залюбовался, кода она невольно прикрыла глаза. Ей была приятна эта ласка. — До скорой встречи, чародейка. Я буду скучать.

Он поцеловал ее и взмыл в небо под ошарашенные взгляды альвов и возмущенный крик самой Белавы.

— Вот ведь… демон! — она погрозила ему кулаком и пошла к городу, неожиданно для себя усмехнувшись.