Белава: Царская чародейка

Глава 8

Белава весь день бродила по дворцу, изучая его. Свобода передвижений у нее была не ограничена, единственное, куда столб света ее не перенес, это подземелье. Девушка попробовала поговорить еще с несколькими слугами и двумя стражами. Стражи даже рта не открыли и стояли, уставившись в пол, а прислуга разбегалась от нее, как тараканы. Полева несколько раз зашла в покои чародейки, но в разговорах теперь была более сдержана.

От нечего делать, Белава решила поколдовать. Неприятным сюрпризом стало то, что ее волшба в этом мире была нестабильна. Она отправила искателя, уж больно Вольга жалко было, но он так и не вернулся, хотя сформировался привычно и послушно понесся по коридорам дворца. Морок хозяина Затонухи вообще не подействовал на тех самых двух стражников, что вовсе озадачило чародейку, потому что морок должен был вытащить из них затаенное. Единственное, что не подвело, это сила демонов. Огонь привычно повиновался ей, но в данный момент эта сила была бесполезна. Заклинания работали тоже вкривь и вкось. Заклинание очищения сработало совсем не там, куда было направлено. Охранный круг легко преодолел молодой парень, спешивший на кухню. Дверь- переход не сработала вовсе, что очень огорчило Белаву. На нее-то она особенно надеялась, чтобы сбежать из дворца в любой момент. Очень хотелось попробовать взять чей-нибудь дар, но кроме Милавы никого подходящего не нашлось. Пришлось ждать черноглазую змеюку.

Милава появилась ближе к вечеру, злая и вредная. Дворец наполнился плачем, и Белаве захотелось самой прибить божественную. Однако, в руках она себя удержала. Что противопоставить хозяйке этого мира, она пока не нашла. Да и любимый меч-змейка остался по ту сторону Богатейки, и вряд ли он сюда проберется.

— Нужно к альвам, — решила девушка.

Послышался легкий шорох расходящейся стены, его девушка уже научилась слышать. Она обернулась, на пороге стояла черноглазая женщина. Она несколько мгновений смотрела на гостью тяжелым взглядом, потом все же прошла внутрь, и стена сошлась, вновь став монолитной.

— Здравствуй, царская чародейка, — сказала она, и Белава нехотя кивнула. — Как день провела, с кем разговаривала?

— Да не больно-то у тебя людишки разговорчивые. — проворчала чародейка.

— Правильно, знают, что открыть рот себе дороже, — усмехнулась женщина. — А что спрашивала?

— Про житье-бытье, — почти не соврала девушка. — А ты где весь день пропадала?

— Дела, дела, — отмахнулась Милава, а потом спросила как бы между прочим. — Гости были?

— Не знаю, — Белава пожала плечами. — Мне не докладывали. А ты ждешь кого-то?

— Я жду, а тебе лучше никого не ждать, — с каким-то непонятным намеком ответила божественная. — Некоторые гости должны приходить только к хозяевам.

— Да я и не против, все одно тут никого не знаю, — снова пожала плечами чародейка. — А вот я бы сходила. — теперь ее намек не поняла Милава.

— Куда это?

— Ты мне вчера обещала, коль вина твоего попробую, то ты меня к узнику своему отпустишь. Еще и накормить его дашь.

Милава некоторое время удивленно смотрела на гостью, а потом развеселилась. Она вдруг расслабилась и даже добродушно подмигнула.

— Понравился витязь мой? — спросила она. — Хотя погоди, ты вчера такие странные слова сказала. — женщина подняла глаза к потолку, вспоминая. — Если я такая же, как и ты, то должна любить его. К чему это? Не могла же ты витязя так сразу полюбить.

— Не его, но такого же, — не стала вдаваться в подробности девушка. — А твой узник очень уж похож на него. Вот и пожалела. Так пустишь?

Божественная не ответила, задумчиво глядя не нее. Потом прошлась по покоям, остановилась напротив своей гостьи и погладила себя по плечам. Белава не отвела взгляд, гадая, что сейчас творится в голове у черноглазой злыдни.

— Хорошо, — наконец решилась Милава. — Иди, порадуйся. Мне не жалко. Слово свое держать умею.

— А еда?

— Возьми, что пожелаешь нужным. — затем помолчала немного и решилась. — Что у вас вчера с Вогардом было?

— Ничего, — ответила чародейка. — Он нас перепутал, но ничего не было. Я проснулась вовремя.

— А говорил что?

— Особо-то и не говорил, — усмехнулась девушка. — Да ты не переживай, не нужен мне твой нелюдь, занято сердечко мое уже давно. Ну, я пойду?

— Иди, — махнула Милава. — Войдешь в столб, думай о кухне, окажешься там. Потом о подземелье. Все просто. Дверь в темницу открою. — Белава кивнула и побежала к световому столбу.

На кухне ее встретили напряженным молчанием. Девушка окинула взглядом согнутые спины и двинулась к большому столу, уставленному чугунками и сковородами. Спины так и не разогнулись, пока она набирала еду в две глиняные миски. Заметила поднос, составила все на него.

— А где ложки у вас? — спросила она, не найдя искомое. — И разогнитесь уже, не привыкла я со спинами разговаривать.

— Мы вам все принесем, госпожа, — ответил полный мужчина с красным лицом.

— Да ничего мне нести не надо, сама заберу. Так где ложки, мил человек?

Ей поднесли ложку. Девушка взяла ее и снова огляделась.

— А квас есть? Или только винищем поите?

— Есть, госпожа, — ответил тот же мужчина.

— Так несите. И разогнитесь уже!

Из кухни чародейка уходила в легком раздражении, они так и не распрямились, продолжая сгибаться в поклоне. Бестолочи какие, фыркнула про себя девушка. Неужто совсем не видят разницы? Дальше она уже не думала о тех, кто облегченно выдыхал ей вслед, недоуменно переговариваясь, что это нашло на божественную.

— Не она это, — встрял белобрысый пацаненок. — Вчерась такая же объявилась, только глаза другие. Сегодня все к людям приставала с вопросами. А кто их знает, может опять Божественная развлекается.

— Ох, нам несчастным, — тихо вздохнула толстая тетка и утерла глаза концами платка, повязанного на шею.

А Белава уже спешила к столбу света, боясь, что змеюка передумает. Но та, похоже, держала свое слово, столб опустил девушку в подземелье. Она прошлась со своим подносом до двери узилища витязя Радмира, толкнула ее и вошла внутрь, запуская над собой мутно-белый светящийся шар. Огнем она решила пока не пользоваться. Похоже Милава вчера не обратила внимания на ее огонь, по крайней мере, молчала об этом.

Узник сидел на том же месте. Он вскинул голову и поглядел на приближающуюся девушку. Она подозвала к себе поближе свое маленькое светило, давая возможность мужчине разглядеть ее получше. Тот застыл в напряженном ожидании, не сводя взгляда с ее лица.

— Здрав будь, Радмир, — улыбнулась Белава. — Меня навестить тебя отпустили. Поесть вот тебе принесла.

— Кто ты? — настороженно спросил узник.

— Меня Белавой звать. Я дочь кузнеца Никодия. Он оружие из альвийской стали делает, слыхал о таком?

— Нет, — покачал головой мужчина. — Никогда не слыхал. Альвийскую сталь всегда только сами альвы куют. Обманываешь меня, Милава.

— Не Милава я, — она устало покачала головой и села рядом с ним, прислонясь спиной к стене. — Что ты знаешь о Богатейке?

— О чем? — не понял узник.

— Об озере, на котором дворец стоит.

— Глубокое оно называется. О нем всякое говорят. Когда-то чародеи говорили, что через него в другой мир попасть можно.

— Глубокое? А мы его Богатейкой называем. Чародейская дружина народ веселит, золотой морок подкидывает людишкам. Да и живности в нем много.

— Чародейская дружина? — мужчина удивленно взглянул на нее. — Какая еще дружина? У нас ее уже десять лет как нету.

— У нас она есть и процветает. Я пять лет как царская чародейка, — улыбнулась Белава.

— Не пойму, что ты мне сказать хочешь? — он внимательно поглядел на нее. — Что ты через Глубокое пришла? Из другого мира, где есть царь, где жива чародейская дружина, а простой кузнец может может управлять альвийской сталью?

— Да, — опять улыбнулась она и не удержалась, положила ему голову на плечо. Уж больно похож на родного странника.

— Опять какую-то подлость Милава замыслила, — сказал Радмир, но не отодвинулся.

— Я правду говорю, — ответила Белава, и потерлась щекой о плечо мужчины.

— Почему ты так льнешь ко мне? — подозрительность вновь вернулась к нему. — И вчера тоже.

— Жених у меня есть в моем мире, воин-странник. Радмиром его зовут и на тебя похож очень сильно. Обидела я его пять лет назад, а вчера почти помирились, но я сюда попала. Теперь уж, наверное, не простит. — и вдруг заплакала, уткнувшись лбом все в то же плечо узника.

Мужчина неловко обнял ее и погладил по волосам. Странное это было чувство, жалеть того, кого всей душой ненавидишь, но ощущение, что это совсем другой человек, почему-то все больше охватывало его. И очень хотелось верить ее словам.

— Как ты своего Радмира обидела? — хрипловато спросил он.

— Сбежа ла в день свадьбы, — всхлипнула девушка. — Получила приглашение в чародейскую дружину и сбежала. Дура была, знаю. Сто раз пожалела, но выпросить прощения не получилось. А вчера ответил на мой вестник… А я снова исчезла, — она опять всхлипнула и обхватила руками шею узника.

— Простит, коль вернешься, — он снова погладил ее.

— А ежели нет? — Белава оторвалась от него и с ужасом огляделась. — Я ведь и правда могу остаться тут навсегда!

Она вскочила и начала привычно ходить из угла в угол, лихорадочно думая. Как-то в голову ей особо не приходило, что может застрять в этом страшном мире навечно. Ведь не открывается переход по желанию человека… А почему открывается? Девушка остановилась перед мужчиной, потом опустилась на колени и снова посмотрела на него. Да чего же похож… Чародейка попыталась сказать себе, что это совсем другой человек, совершенно другой. Не ее Радмир, но руки опять сами потянулись к нему, стоило ему поднять на нее свои лучистые серые глаза. Белава порывисто прижалась к нему и потянулась к губам…