Белая лилия, или История маленькой девочки, побывавшей в немецком плену

Глава третья Начало войны

Мы приехали в начале июня, а через полмесяца началась война. Отец, кадровый офицер, сразу явился в военкомат, где получил направление на фронт.

Почему-то проводы отца на фронт я запомнила особенно хорошо. Был солнечный день. Поезд стоял посреди поля. Мама обнимала отца и плакала, а я, не понимая, что происходит, прыгала, рвала цветы и пела. Мама окликнула меня: «Иди, попрощайся с отцом, он уезжает». Я подбежала к отцу, он поднял меня вверх, прижался щетинистой щекой, со слезами на глазах опустил на землю и, поцеловав маму, побежал к поезду. Я не могла понять, почему мама, захлёбываясь слезами, кинулась вслед уходящему поезду. Такое голубое небо, поле усеяно цветами, яркое солнце, птицы весело щебечут, а мама плачет! Папа уезжает, но он и раньше часто уезжал, и мама не плакала. Я почувствовала что-то неладное и насторожилась. Мама обняла меня и сказала: «Война, доченька, немцы напали на нашу страну». Я знала, что война — это что-то страшное, об этом папа часто говорил с мамой. Что-то в её голосе было пугающее, я расплакалась, и в моей детской душе надолго поселилась тревога.

Мама засобиралась в дорогу, она хотела как можно скорей вернуться во Владивосток. Мой дед (по отцу) сказал моей маме: «Я уверен, что война долго не продлится, оставайся, куда ты с маленьким ребёнком, да ещё беременная вторым». В те годы многие верили, что наша армия самая сильная в мире, что Гитлер не решится напасть на Советский Союз, а если и нападёт, то получит достойный отпор. И мама осталась.

Дед нежно относился к моей маме: ведь она жена его сына и к тому же красивая женщина. Дарье это не понравилось, и она уговорила деда поселить нас в Брянске в доме, который принадлежал ему. Небольшой дом, заходящийся на окраине города, состоял из большой горницы, маленькой спальни, несколько чуланов. Окна спальни выходили во двор, где росло несколько фруктовых деревьев и виднелся дровяной сарай. который расположился позади дома. Под домом большой подвал, куда дед завёз большой запас продуктов: овощи, крупы, муку, сало солёное, спички, соль. С таким запасом мы надеялись спокойно пережить зиму.

В городе было спокойно, хотя и чувствовалось тревожное напряжение. Люди собирались у репродукторов, слушали сводки Совинформбюро, делились слухами. Сводки были оптимистичными: вот-вот наши войска перейдут в наступление, а слухи тревожными.

Месяца через два в небе над Брянском появились немецкие самолёты и начались бомбёжки. Первое время люди прятались кто куда: в канавы, в подвалы, русские печи, которые клались прочно и не разрушались при бомбёжках. Наши зенитные подразделения пытались противостоять немецким самолётам, но зенитных установок было мало, снарядов не хватало, и они быстро смолкали. Поначалу самолёты прилетали ночью, а позже стали прилетать и днём. Сбрасывали бомбы на важные хозяйственные объекты, а на бреющем полёте стреляли по людям, разбегающимся в разные стороны. Вскоре по инициативе местных властей были созданы бригады, которые успели соорудить несколько бомбоубежищ, и самое большое — около вокзала.

Однажды недалеко от дома я по поручению мамы собирала на лугу щавель, крапиву, лебеду. На мне было надето белое платье, и на зелёном лугу я была видна издалека. Вдруг в небе показался немецкий самолёт. Я не обратила на него внимания, увлёкшись сбором трав, и в тот же момент раздался свист пуль. Я подняла голову и увидела низко летящий самолёт со свастикой на борту и высунувшуюся голову смеющегося лётчика. Я бросилась бежать, а самолёт развернулся и ринулся на меня, выпустив град пуль, которые просвистели рядом со мной. Самолёт снова пошёл на меня.

Я побежала зигзагами, как заяц, споткнулась и упала на спину, случайно накрыв себя собранными травами и сжавшись в комочек, чем спасла себе жизнь. Самолёт в третий раз пролетел надо мной, я увидела искажённое злобой лицо лётчика, но он не разглядел меня в высокой траве. В этот момент застучали наши зенитки. Самолёт повернул на запад, но ему не дали уйти. Вскоре он загорелся, рухнул на землю и загорелся.

Ярко светило солнышко, только птицы не пели, напуганные стрельбой. А я лежала в высокой траве и смотрела на небо: оно было чистым, два белых маленьких облачка, кудрявых, как два барашка, которых я видела в соседнем дворе, плыли по нему. Я жива, жива, жива!

Я, маленькая девочка, вдруг ощутила радость жизни, и с тех самых пор я полюбила голубое небо и плывущие по нему белые облака, я черпала от него жизненные силы и позитив. И сколько раз за годы войны счастливый случай и добрые люди будут спасать нашу жизнь: мою, брата, мамы!