Бендер (ЛП)

Глава тринадцатая

Солнечный утренний свет просачивался через жалюзи в комнату. Протирая глаза, я прищурилась. Моя щека примостилась на твёрдой груди Камдена. Я сделала глубокий вдох, втягивая в себя всё, что было им. Уголок моего рта приподнялся в улыбке. Аромат его мыла все ещё цеплялся за его кожу. Я захотела облизать его, чтобы узнать, так ли он приятен на вкус, как пахнет. Выглядел он довольно аппетитно. Если так будет каждый раз, когда я буду просыпаться в его объятиях, то я согласна. Его рука покоилась на моём бедре, а одна из моих ног была перекинута через него. Я лежала, чувствуя, как его сердце бьётся под моей ладонью. Он глубоко дышал. Стараясь не двигаться, я осторожно подняла голову и посмотрела на него. У меня было время, и я позволила своим глазам его разглядывать. Его сильная челюсть, казалось, не была так же резка на свету с той точки, с какой я на него смотрела. У него были высокие скулы, придающие лицу точёный вид. Длинные тёмные ресницы веером лежали под глазами, волосы на голове торчали, как попало. Во сне у него был утончённый мальчишеский вид. Выглядел гораздо доступнее и не так пугающе. Я повернулась, чтобы опустить свою щеку назад, в тот же самый укромный уголок на его плече. Как будто это место было предназначено только для меня. Я позволила своим пальцам осторожно пробежаться по абрису резных мышц его груди. Камден был из тех парней, которыми девочки вроде меня всегда восхищались издалека, никогда не пытаясь заполучить себе.

— Хочу, чтоб ты знала, что это щекотно, — его слабый спросонья голос зазвучал под моей щекой.

Я улыбнулась, зная, что он почувствует это.

— Просто изучаю то, что является Камденом.

Он немного сдвинулся, открывая мне прекрасный обзор его V-образных мышц внизу живота.

— И что мы думаем о том, что является мной? — спросил он с весельем в голосе.

Я стала выводить своё имя на его золотистой коже, снова и снова, подбирая точные слова.

— Ну… — я замолчала. Можно ли говорить всё в открытую? Вчера вечером мы с Камденом действительно пересекли черту, и, возможно, настало время определить, кто мы есть друг для друга.

— Я думаю, ты высокомерный, упрямый, самовлюблённый и можешь быть полным придурком.

Он засмеялся:

— Скажи мне, что ты на самом деле думаешь обо мне.

Я могла почувствовать, как его живот вибрирует от лёгкого смеха. Я подняла голову, чтобы взглянуть ему в глаза:

— Я ещё не закончила. Теперь ш-ш-ш...

Он примирительно поднял руки, призывая продолжать. Я опять опустила голову на моё специальное местечко на его плече:

— Ты такой, как я сказала, Камден. Но ещё ты добрый, тёплый, заботливый, защищающий, искренний и забавный. Всё твои отрицательные черты меркнут на фоне этих положительных качеств. И даже из твоих отрицательных черт можно сплести что-то позитивное. Например, из твоего упрямства. Большинство парней не вынесли бы мой сарказм. Они считают его оскорбительным и не привлекательным. Но ты как-то переиначиваешь его и превращаешь всё в странный род флирта, который не должен нравиться, но, тем не менее, непонятным образом привлекает меня.

— Хм...я заинтригован. Продолжай.

— Ну, и, прошлой ночью ты был здесь вроде как… ради меня. Я предполагаю, что Доджер предупредил тебя, что мы возвращаемся домой, но, когда мы вошли в дверь, у тебя был вид, как будто ты хочешь что-то кому-то вдолбить в голову.

— Потому что так и было.

Я кивнула:

— Я знаю. Эта та твоя сторона, которая меня смущает.

Он пропустил свои пальцы сквозь мои длинные волосы.

— Что ты имеешь ввиду?

— Камден, с тех пор как я переехала сюда, не всё получалось правильно. Ты говорил мне жестокие слова и вёл себя, как хотел, я никогда не заходила в твою комнату. Никто никогда до тебя не заставлял меня чувствовать себя так, будто я вызываю отвращение одним своим видом.

— Киган, на самом деле всё было не так, — заявил он.

— Я рассказываю тебе, как это было для меня. Ты говорил мне всякие очень обидные вещи, которые довольно сильно ранили меня. Мой вес, казалось бы, не должен быть проблемой для тебя, но твои слова говорили об обратном. Понимаешь ли ты, почему я жила, будто с игрушкой йо-йо в голове?

— Да, но я хотел бы получить шанс, чтобы всё объяснить.

Я покачала головой:

— Не прямо сейчас. Мне надо высказаться, — он вздохнул, отступая. — Ты нравишься мне, Камден. Несмотря на то, какая переменная игра была между нами в последние месяцы, кое-что было неизменным. Ты всегда был моим защитником. Не знаю, почему ты взял на себя эту роль, но был именно таким. С той самой ночи, как ты помог мне отнести мою маленькую сестру в машину, когда командовал в спортзале – что можно и что нельзя мне там делать, а затем предупредил меня насчёт Люка. По какой-то причине, независимо от того, как мы общались в начале, ты всегда был рядом. Ты вклинивался в мою жизнь, когда я не просила этого и меньше всего ожидала. Настолько же, как ты бесишь меня, и я тайно вынашивала план, как убить тебя во сне, ты стал близок мне.

Я могла чувствовать, как тряслась его грудь, когда он смеялся над тем, что я сказала.

— ……… этот разговор становится всё лучше и лучше.

Я протянула руку и ущипнула его за сосок.

— Ой!

Он схватил моё запястье и перевернул меня на спину, прижав мои руки по обе стороны от моей головы.

— Осторожнее. Если ты хочешь поиграть, я готов.

Я сузила глаза:

— Тогда прекрати смеяться надо мной.

— А ты прекрати говорить всякое забавное дерьмо, — возразил он.

— Ну, ты расстроил меня! Я не пыталась быть забавной, я рассказывала тебе, что ты заставляешь меня чувствовать.

Перемещаясь, он расположился между моих ног, плотно придвинув ко мне бёдра, пока тёрся ими о мою промежность, ещё чувствительную с прошедшей ночи.

— Теперь расскажи мне, что я заставляю тебя чувствовать.

Мои веки затрепетали, опустились, и я прикусила губу, чтобы сдержать стон.

— Прекрати отвлекать меня, — заныла я.

— Посмотри на меня, Киган. Позволь мне увидеть твои глаза.

Я открыла глаза и обратила на него всё своё внимание.

— Хорошая девочка. Теперь расскажи мне, как я заставляю тебя чувствовать себя. Я не буду тебя отвлекать.

— Ну, да, конечно! Ты – одно большое отвлечение, — пробормотала я себе под нос, а Камден хихикнул. Я вздохнула, прежде чем продолжить. — Смотри, в какой-то момент что-то между нами изменилось. Из просто соседа по комнате ты превратился для меня в человека, с которым я, приходя домой, с нетерпением жду встречи. Если тебя нет рядом, меня интересует, где ты, и что делаешь. Когда я прихожу в спортзал, ловлю себя на том, что выискиваю тебя взглядом. Бывают моменты, когда я чувствую, что ты входишь в комнату, и я знаю, что твои глаза следят за мной. От этого внутри меня начинают порхать бабочки, и я совершенно не знаю, что с этим делать. Во мне множество противоречивых эмоций, которые я не знаю, как выразить, потому что ты самый трудный для понимания человек, которого я когда-либо встречала.

Его глаза, казалось, прожигали меня насквозь:

— Теперь моя очередь говорить?

Я кивнула.

— Ты уверена, что есть противоречие во мнениях. Но ты не одна, кто так чувствует. Всё началось тогда, когда я сидел дома, а ты пришла подписывать договор аренды, и я подумал: «Что, чёрт побери, Доджер делает?». Но потом ты посмотрела на меня, и весь мой мир перевернулся с ног на голову. Всё, что я видел, – это твои яркие невинные голубые глаза и все, — он присел на корточки и потёр ладонями лицо. — Я так офигел.

— Почему это? — спросила я.

Уголки его рта приподнялись:

— Потому что я с первого взгляда понял, что ты – девушка, которая меня погубит. — Камден покачал головой, как будто очистил свой разум. — Я не должен был говорить то дерьмо, которое говорил, и мне очень жаль. Я не знал, как принять тебя. Маленькая блондинка, которая ворвалась в мой мир, нуждаясь в жилье. И всё, что я хотел сделать, – выставить тебя обратно за дверь. Ты была торнадо, покорёжившим все стороны моей жизни. Я живу по распорядку, который был всегда. Только теперь я вдруг оказываюсь дома раньше, потому что знаю, что здесь есть ты. Я прихожу домой на ланч, потому что, именно так могу услышать, как ты рассказываешь о проведённом тобой дне. Я делаю что угодно, чтобы только находиться рядом с тобой. Это для меня неизведанная территория, Киган.

— Я принимаю твои извинения, но, Камден, слова по поводу моего веса, или комментарии, чтобы я стала «легче» – это горькие пилюли. Моя самооценка итак не самая высокая, когда речь заходит о моем теле. Моя уверенность в себе невелика.

Его челюсть заходила туда-сюда. Не гневно, а скорее с выражением «как я могу это исправить?».

— Я был идиотом, точно. Я имею в виду, я ведь грёбаный инструктор тренажёрного зала. Я знаю, какими ранимыми бывают люди, и я ни разу никого не судил. Я не знаю, как доказать тебе, что я никогда не имел в виду то, что говорил. Я пытался заставить тебя съехать. Ты победила меня в моей игре, Киган. У меня всегда были высокие и худощавые девушки. Ты тоже худенькая, но у тебя есть эти изящные, роскошные изгибы, при виде которых мой рот наполняется слюной. — Он закончил свою фразу, облизывая губы.

Я опустила глаза, чувствуя, как румянец заливает щёки:

— Спасибо.

— Всегда пожалуйста. Я хочу, чтобы тебе было со мной комфортно, — он потянул одеяло. — Я не хочу, чтобы ты скрывала своё тело, когда я хочу видеть тебя всю.

Я встрепенулась от его нахальства. Все кусочки паззла стали складываться по местам. Я не думала, что он будет настолько прямолинеен в выражении своих чувств. Ещё ничего не решив и не будучи вполне уверенной, я задала вопрос, который вырисовывался в моей голове в течение многих дней:

— Так что же из всего этого следует? Что происходит между нами?

Камден схватил меня за руки и потянул в сидячее положение. Я убедилась, что взятое мною одеяло прикрывало мою голую грудь. Он заметил это и дьявольски мне усмехнулся:

— Ну, я могу тебе сказать, что это значит для тебя и Люка. Или для тебя и кого угодно другого в этом смысле. Я подразумеваю то, что сказал сегодня ночью – ты моя. Я ни с кем не буду делить тебя.

Я приподняла бровь, моё лицо приняло серьёзное выражение. Упоминание имени Люка подействовало мне на нервы.

— А я, что – должна делить тебя? Потому что я тоже не смогу, Камден! Вполне достаточно было наблюдать ту вереницу женщин, входящих и выходящих отсюда, без учёта моего мнения! Но если ты будешь заявлять на меня права, как какой-то пещерный человек, то и я буду делать так же. Я не говорю, что мы должны поставить метки друг на друге, — я показала рукой между нами. — Мне просто нужно знать, что если я в этом ограничена, то и ты тоже.

Он слегка наклонил мой подбородок, чтобы встретиться со мной глазами, и оказался опасно близко к моему рту:

— Я думаю, что могу справиться с этим.

Камден наклонился ещё, чтобы поцеловать меня, но я отодвинулась от него на дюйм:

— Я серьёзно, Брукс. Я чувствительная девушка. Если ты обманешь меня, Мейси надерёт тебе задницу.

Он издал смешок столь беззаботный и расслабленный, что расплавил им моё сердце.

— Мейси-то конечно, а что насчёт тебя, гангстерша?

Я улыбнулась:

— У меня есть способ заставить тебя заплатить.

— Уверен, что ты хорошо обращаешься с битой.

Я скользнула рукой по его груди, и обхватила шею:

— Так и есть, можешь не сомневаться, — сказала я, притягивая его к себе для поцелуя, которым можно было поджечь фейерверк.

Мы с Камденом провели в постели всё утро и часть дня. Вылезали только, чтобы посетить ванную, а когда Камден спускался вниз, чтобы сделать завтрак и сэндвичи на ланч. Я отдала бы что угодно, чтобы всё время прижиматься к его теплу, как сейчас, но я должна была встретиться с Мейси за обедом, и ещё мне было нужно забрать Сару, потому что мы почти не виделись с ней последние несколько дней. И я скучала. Находиться вдали от Сары дольше, чем один день было трудно. Когда я жила дома с мамой, я видела её каждый день, а теперь время между нашими встречами увеличивалось, и мне это не нравилось. Сидя в своей машине по дороге к маме, я пообещала себе, что приложу все усилия, чтобы забрать Сару с собой или где-нибудь провести с ней вечер.

Я быстро провернула операцию «захват» сестры, и, таким образом, избежала этих двадцати вопросов мамы о том, когда я верну её домой и куда мы собрались. Чем меньше она знала, тем лучше. Эти расспросы были ей необходимы только для того, чтобы уехать из дома и отправиться творить всё то безответственное дерьмо, которое она обычно делала. Я не хотела доставлять ей такое удовольствие. Мы с мамой до сих пор были не в лучших отношениях.

Я заметила, что по пути в ресторан Сара вела себя непривычно тихо, что было совершенно несвойственно моей болтливой младшей сестре. Я посмотрела на неё с беспокойством.

— Эй, как поживаешь?

Она пожала плечами:

— Хорошо.

— Как дела в школе? По-прежнему получаешь хорошие отметки?

— В общем, всё неплохо. С математикой тяжелее. Учитель заставляет нас учить дроби, и я их ненавижу. Разве я собираюсь их использовать? — раздражённым тоном спросила она.

— Как насчёт того, чтобы помочь мне готовить? Ты же теперь знаешь, как что отмерить, так что и я буду знать, сколько чего налить или насыпать, — ответила я.

Её глаза встретились в зеркале заднего вида с моими:

— Да, но мы не готовим больше вместе.

Я судорожно вздохнула. Видимо, моё продолжительное отсутствие было замечено не только мной, но и Сарой. Я почувствовала себя ужасно.

— Послушай, Сара. Прости меня, за то, что меня долго не было рядом с тобой. У меня накопилось много всяких дел, и мне понадобилось время, чтобы решить все вопросы. Я не собиралась забывать про тебя. Простишь?

Слезы заблестели в ее глазках, и она кивнула.

— Я скучаю по тебе. Раньше мы были вместе каждый день. Теперь только я и мама, и она даже не играет со мной.

Я проглотила комок, застрявший у меня в горле.

— Я тоже по тебе скучаю. Почему мама не играет с тобой?

Она пожала плечами:

— Говорит, что занята и не может. Несколько дней её даже не было дома, и я должна была сама о себе заботиться. Мне скучно, когда дома никого нет.

Эта информация стала для меня полной неожиданностью.

— Что значит, её не было дома? Как часто она оставляет тебя одну?

— Пару раз за неделю.

— А почему ты ничего не говорила мне об этом раньше?

— Потому что в те последние разы, когда мы были вместе, ты тоже была очень занята. И ты не играла со мной, как раньше.

Я покачала головой:

— Сара, если мама оставит тебя одну дома, ты должна позвонить мне. Ты ещё очень маленькая, чтобы оставаться в доме без взрослых. Когда мама уходила, это было надолго или на несколько минут?

— По-всякому. Вчера она пропала до темноты. Мне самой пришлось готовить себе ужин.

О, Боже! Моя мама бросала мою восьмилетнюю сестрёнку одну дома, чтобы пойти поразвлекаться? Это не приемлемо! Мы не живём в гетто или в каком-нибудь подобном месте, но мы даже не знаем многих наших соседей. С Сарой могло произойти всё что угодно, пока мамы нет. Мысленно я вернулась в прошлое, когда я была в возрасте Сары и также должна была заботиться о себе сама. Я даже слегка обрадовалась тому, что в её возрасте у меня было немного больше ответственности и знаний, потому что я была в такой ситуации значительно дольше. Мне некому было готовить или брать меня на прогулку в парк. Сара не была такой самодостаточной. Я пыталась научить свою сестрёнку, что делать в случае возникновения чрезвычайной ситуации, и чтобы она не разговаривала с незнакомыми людьми, но я не была уверена, если что-то случится, она действительно сориентируется, как поступить. Я собиралась обстоятельно поговорить об этом со своей матерью. В какой момент ее жизнь вне дома стала более важной, чем ее собственная плоть и кровь? Если она была не в состоянии заботиться о своих детях, может быть, в первую очередь, ей не следовало заводить их?

Встретившись с ней глазами в зеркале, я убедилась, Сара услышит то, что я собиралась сказать.

— Я собираюсь поговорить с мамой. Я не могу позволить, чтобы ты оставалась одна. Это совершенно неправильно. Это значит, что, когда ты остаёшься одна, ты должна позвонить мне, и я приеду заберу тебя. Хорошо? И теперь я буду рядом с тобой чаще. Для меня нет никого важнее, чем ты. Я люблю тебя, Сара.

Её губы задрожали:

— Я тоже люблю тебя.

Мы приехали к ресторану на пять минут позже условленного времени. Моя голова была заполнена сумбурными мыслями о том, как мы с мамой будем обсуждать создавшуюся ситуацию. Я ненавидела эти разговоры с ней, в которых получалось, что я выступала родителем, а она – ребёнком. Но Саре нужна была поддержка. Я буду с ней в одной команде, если это сделает мою сестрёнку защищённой и счастливой.

Машина Мейси уже стояла припаркованная у ресторана, поэтому мы с Сарой сразу прошли внутрь и увидели Мейси на нашем обычном месте. Она улыбнулась и помахала нам.

— Привет, ребёнок, как дела? — спросила она у Сары.

— Хорошо. Могу я съесть десерт перед обедом?

Я закатила глаза:

— Как ты думаешь, что я на это отвечу?

— О, мамочка вернулась! — поддразнила меня Мейси. — Немного бахвальства не повредит никому.

— Ты серьёзно, Мейси? Я, между прочим, пытаюсь привить ей хорошие манеры. А ты – как маленький дьявол, сидящий на левом плече и напевающий: «Перейди на тёмную сторону!.. съешь десерт!»

Она взяла стакан воды и сделала глоток:

— Кому не нравится десерт перед обедом?

— Пожалуйста-пожалуйста-пожалуйста! — заныла Сара.

Я уронила лицо в ладони:

— И зачем я беспокоюсь? — я подняла голову и увидела, как Мейси подмигнула Саре, а та сидела, улыбаясь как дурочка. Я полностью проиграла эту битву.

— ДААА! — воскликнула Сара.

— Эй, — Мейси указала на неё пальцем. — Ты должна мне кусок пирога, ребёнок.

Сара засмеялась и согласилась.

После того, как мы сделали заказ, разговор стал размереннее. Я ждала, когда моя младшая сестра полностью погрузится в игру на моём телефоне, чтобы я могла расспросить Мейси о том, что происходит между ней и Доджером.

— Мы поговорим об этом? — спросила я самым обычным тоном.

Она приподняла одну свою идеально выщипанную бровь.

— Ну, не знаю, а надо? Если ты хочешь, чтобы я преподнесла себя на блюдечке, ты должна будешь тоже пролить свет на некоторые свои секреты. Как, например, какого дьявола случилось прошлым вечером? И, эй… Камден? Ты бросилась в его объятья, Киган. Ничего не хочешь мне рассказать?

— Нет-нет, ты первая. Тебе понадобится выпить пару глотков чего-нибудь, прежде чем я тебе всё расскажу.

— Звучит многообещающе, — с сарказмом произнесла Мейси.

— Как бы ни звучало, давай начинай. Расскажи мне, что за взгляды вы бросали с Доджером друг в друга. Он до сих пор не понял, что с тобой делать? — Я взглянула на Сару, показывая, что мы не должны выходить в этом разговоре за рамки «детям не рекомендуется». Я не была готова обсуждать подобное с сестрёнкой.

Мейси издала мелодраматический всхлип:

— Он жадничает сосиской!

Я усмехнулась:

— А ты не думала, может, он ещё не готов для этого? Не каждый парень любит торопить события.

— Э-э, я знаю всё об истории Доджера, и как обычно ему нравится двигаться. Моя чокнутая партнёрша по химии рассказывала, как её лучшая подруга пересеклась с Доджем на вечеринке в прошлом году. Видимо, это было сногсшибательно. Кстати говоря, у нас же ничего подобного и не было.

Я не смогла сдержать смешок.

— Что, не было никакого «валяния дурака» вообще?

— Ничего. Моему бедному тоннелю любви требуется TLC (англ. Нежная забота, прим. перев.)

— Что такое тоннель любви? — спросила вдруг Сара, всё ещё пялясь в мой телефон.

Моя челюсть отпала, но Мейси отреагировала сиюминутно:

— Это река, которая протекает мимо отеля «Венеция» в Лас-Вегасе. Клёвое местечко!

— А почему её называют тоннелем любви? И почему ей нужна TLR?

— TLC означает нежная забота. А TLR – это штука, которая очищает трубы? Подожди… это тоже может сработать в моей ситуации, — сказала Мейси с дьявольским огоньком в глазах.

Я пнула её под столом

— Сосредоточься!

— Точно, в любом случае – это тоннель любви, потому что по нему плавают на романтичных гондолах, как в Италии.

Мы замолчали, ожидая реакции Сары, но, оказалось, что она была уже целиком погружена в игру и не слышала ни слова из сказанного нами. Слава тебе, Господи! Я покачала головой Мейси и произнесла одними губами: «Осторожно!».

— Так ты дашь ему время одуматься, или будешь двигаться дальше?

Она пожала плечами:

— Я не знаю. Мне он действительно нравится, Киган. Он не такой, как другие парни, которые у меня были раньше, похоже, он действительно хочет узнать меня, настоящую меня.

Я потянулась через стол и взяла её за руку:

— Это пугает тебя, так? — Она кивнула. — Я так и думала. Может, для тебя пришло время позволить подпустить к себе кого-то близко? Доджер никогда не обидит тебя. По крайней мере, намеренно. Дай ему шанс.

Мейси закусила губу и сжала мою руку в ответ:

— Ладно.

Мы минутку помолчали, прежде чем она сказала:

— Ладно, хватит обо мне. Я хочу все знать.

Мимо как раз проходила наша официантка, и я привлекла её внимание, чтобы сделать заказ:

— Нам нужно что-нибудь выпить.

Она всё записала и ушла, а я начала свой рассказ.

После двух напитков и обеда, сорок минут спустя я, наконец, закончила в мельчайших подробностях описывать то, что произошло на вечеринке, и то, что случилось между мной и Камденом. Мейси сидела, откинувшись на спинку сиденья, с ошеломлённым выражением на лице:

— Святое дерьмо. Ты сделала это раньше, чем я.

Я уставилась на неё:

— Это то, что ты запомнила из всего мною рассказанного?

— Не, не совсем, но я чувствую всепоглощающую потребность обнять тебя или сделать что-то подобное на радостях.

— Мейс… это не имеет большого значения.

— Чёрта с два не имеет! Мы сейчас говорим о Камдене Бруксе! Ты видела, как он выглядит? — спросила она писклявым голосом.

Я засмеялась:

— О, да, я видела его в избытке, — мы обе захихикали. — Всё же я не это имела ввиду. Мы с Камденом не собираемся как-то обозначать, что между нами есть, но, безусловно, мы единственные друг у друга. Я хочу прояснить ситуацию с Люком.

Мейси сузила глаза:

— Ему действительно придётся не сладко, если Камден или Додж доберутся до него. Если я его встречу – пощады не будет. Никто не сможет уйти невредимым и со всеми целыми частями тела, если обидит кого-то, кого я люблю.

Я посчитала её слова смешными, но я знала, что на самом деле она не шутит. Мейс могла быть очень опасной маленькой штучкой, когда хотела.

— Оставь это. Я разберусь с ним сама.

— Я понимаю, что это твоё право, но этот придурок должен заплатить за то, что сделал. Не могу поверить, что это случилось тогда, когда я была в этом долбанном месте!

Я кивнула ей, соглашаясь:

— Это не твоя вина. Но я позабочусь о Люке. Мне просто нужна пара дней, чтобы подумать о том, что я скажу ему обо всем этом.

— Хорошо, я дам тебе немного времени. Но если я вижу его где-нибудь в кампусе, то не могу обещать, что он будет состоять из одного куска, когда ты, наконец, соберёшься ему что-то сказать.

Я засмеялась:

— Договорились.

Мы встали из-за стола, и пошли к нашим машинам. После кратких объятий мы попрощались, и я отвезла Сару домой к маме. Когда я возвращалась к себе, бабочки опять вовсю порхали в моем животе, потому что я знала, что увижу Камдена. Впервые за долгое время, я чувствовала, что мои возможности бесконечны. Я была по-настоящему счастлива, и мне нравилось, что у меня появилось то, что я с нетерпением жду.