Бендер (ЛП)

Глава восемнадцатая

— Киган, мне жаль, что тебя ввели в заблуждение, и ты решила, что я – это «кто-то ещё» для Камдена, — первым делом сказала мне Бри. — Камден, в самом деле? Ты не побеспокоился все рассказать своей девушке?

Он взглянул на неё. Господи, как они похожи!

— Ты просила никому не рассказывать о тебе. Так какого чёрта ты хочешь, чтобы я сделал?

— О, ну, не знаю, может быть, просветил бы её, и тогда сегодняшнего конфуза можно было бы избежать? — произнесла она саркастически.

Я сидела на диване, всё ещё несколько смущённая, пока Камден очищал костяшки моих пальцев от крови и грязи. Я, видимо, как следует ими потрудилась, и они распухли и потрескались. Сидя на корточках передо мной, он посмотрел на сестру и ответил:

— Бри, ты не хотела, чтобы кто-нибудь знал о твоей проблеме, даже Доджер. А теперь ты говоришь мне, что я должен был сказать кому-то, кто даже не знал о твоём существовании: «Эй, это моя сестра, о которой ты не знала, в панике позвонила мне, потому что связалась с каким-то случайным парнем, и мне нужно помочь ей справиться с ситуацией».

Она всплеснула руками:

— Ох! Ты невозможен, ты в курсе?

Бри пошла в кухню, чтобы поговорить с Доджером, который в данный момент прикладывал лёд к своей голени. Упс!.. Не думала, что так сильно его ударила.

Я смотрела на то, что делал Камден, и мои глаза отказывались встретиться с его, хотя я знала, что он смотрит на меня.

— Значит, сестра? Хочешь рассказать мне о ней?

Он пожал плечами:

— В школе, а потом и в колледже у моего папы была подруга. На младшем курсе она забеременела. Сначала она не собиралась оставлять ребёнка, но мой папа был против аборта, и считал, что имеет право настоять на сохранении беременности. До того, как они расстались, она сказала ему, что у неё будет ребёнок, но она не хочет оставлять ребенка себе. Конечно, когда она прошла через беременность, выносила и родила, ее мнение изменилось, и она захотела оставить дочь у себя. Мой папа мог позволить себе частичную опеку над Бри, а через два года после её рождения папа встретил мою маму.

Ничего себе! Это была не та история, которую я ожидала.

— А почему такая секретность? Вы двое так близки?

— Вроде того. Из всех моих братьев я – тот, к кому она приходит, если что. Бри никогда не хотела привыкать к моей семье. Мой папа всегда был рядом с ней, и принимал участие в её воспитании. Моя мама относилась к ней, как будто Бри была её собственной дочерью. И, конечно, все мы проводили время вместе с ней в течение летних месяцев и по праздникам, но по какой-то причине Бри перестала к нам приходить. Она знает, что мы организовываем семейные обеды, и что она всегда останется частью нашей семьи. Я просто думаю, что она пытается найти своё место в жизни. Ее мать не всегда была рядом с ней. Что касается секретности: ну, я пытался справиться один, чтобы никто не знал, но Додж как-то понял это и потребовал, чтобы я взял его с собой, чтобы Бри знала, что мы здесь ради неё.

Это имело смысл, действительно имело, но я была ошеломлена тем, что он не упоминал Бри до сих пор. Почему я узнала о ней вот так – действуя как псих, и устраивая сцену посреди Атенса? Я согнула руку, кисть прошило болью.

— Ты должен был сказать мне.

— Я знаю.

— Ощущение, что нет. ТЫ ДОЛЖЕН БЫЛ РАССКАЗАТЬ МНЕ О НЕЙ! — Я изо всех сил постаралась подчеркнуть каждое своё слово.

— Киган, — он поднял пальцем мой подбородок, — я знаю, — сказал он, глядя мне прямо в глаза. Моё видение затуманилось, и слезы навернулись на глаза. Его лицо смягчилось, и ему стало ясно, что я вот-вот сломаюсь. Чтобы этого не случилось перед Бри и Доджером, он нежно поднял меня на руки и понёс наверх. Войдя в ванную, он посадил меня на тумбу перед душевой кабиной и повернулся к крану, чтобы включить воду. Вернувшись ко мне, он снял с меня рубашку и бросил её на пол. Он стянул с меня ботинки и носки, и ахнул, когда увидел мою опухшую лодыжку. Его взгляд поднялся к моему, и я просто пожала плечами в ответ. Качая головой, он сказал:

— Когда ты бьёшь что-то, ты не просто наносишь удары, ты получаешь повреждения в ответ. Боже, посмотри на свои пальцы – они же красные!

Всхлипывая, я пробормотала ему:

— Я представляла себе, что это было твоё лицо.

Он ухмыльнулся.

— Прекрасно. Но, если серьёзно, мне надо научить тебя, как правильно наносить удары. Ты вполне могла бы сломать руку во время сегодняшнего выступления. И ты знаешь, что нам нужно также поговорить о моей машине. Я не собираюсь забывать о произошедшем или скинуть это со счетов.

Вздохнув, я сказала ему:

— Непременно. Я отдам тебе деньги за ремонт, когда ты узнаешь, сколько он будет стоить.

Камден стиснул зубы:

— Ты не будешь этого делать. Я не о том беспокоюсь. Блу, я никогда не видел, чтобы ты так неистовствовала, и я даже не знаю, что чувствую по поводу того, что ты накинулась на мою машину, а не подошла ко мне в ресторане.

Я молчала, не желая отвечать, потому что и сама не знала ответа.

Он помог мне слезть с тумбы, разделся сам, и мы вошли под душ. Ощущение горячей воды на коже заставило меня зашипеть. Боль была всепоглощающей, и мой разум никак не мог забыть, что он скрывал что-то важное от меня.

— Я посмотрела на экран твоего телефона, — призналась я.

— Что?

Я встретилась взглядом с его шоколадными глазами:

— Я прочитала сообщения на экране, пока ты был в душе. Вот откуда я узнала, где ты будешь.

Он мгновение смотрел на меня, прежде чем ответить:

— Я хотел бы сказать, что расстроен из-за твоего любопытства, но я не расстроен.

— А должен бы.

— Почему?

— Потому что это было вторжением в твою личную жизнь, и я не имела права трогать твои вещи. Если у меня возник вопрос, я должна была подойти к тебе и всё выяснить.

— Я не говорю, что доволен твоими действиями, но я и не сержусь на тебя за это. Я должен был рассказать тебе о Бри с самого начала.

— Да, должен был, но прекрати спускать мне вину, меня это бесит!

Он провёл руками по влажным волосам, и от этого они стали торчать в разные стороны.

— Что ты предлагаешь мне сделать? Ругаться с тобой, кричать на тебя, вопить, что ты, очевидно, не доверяешь мне? Потому что я не собираюсь этого делать. Киган, что говорил тебе твой внутренний голос в тот момент? — Я опустила глаза. — Нет, ты не уйдёшь от ответа. О чём он говорил тебе?

Моё дыхание участилось, и я сжала кулаки, несмотря на боль:

— Он говорил мне, что ты что-то скрываешь, понятно? Поэтому я посмотрела.

— И это твоё обычное поведение?

— Нет.

— Поэтому я не сержусь на тебя.

— ГРР! — Я взмахнула руками. — И отчасти, поэтому всё так хреново!

Я отвернулась от него и встала под душ. Струи воды лились на меня, я закрыла глаза и позволила им омыть моё тело. Камден молчал, давая мне время переварить всё сказанное.

— Я потерялась сегодня, полностью потерялась. Никогда прежде я не чувствовала, что настолько вышла из-под контроля. Ты знаешь, на что похоже это чувство? — прошептала я.

Я ощущала его дыхание на своей спине.

— Да.

— Я даже не знаю, как расценивать то, что творится в моей голове. Камден, до сегодняшнего дня я не понимала, как много ты значишь для меня, как на самом деле сильно ты волнуешь меня.

— Киган, поверь, я знаю.

Я покачала головой, снова поворачиваясь к нему и вытирая воду, которая смешивалась с моими слезами.

— Нет, не думаю, что знаешь. До сегодняшнего дня я бы сама отвергла какие-либо чувства, которые были бы больше, чем просто «нравится». Я думала, что, если не сознаюсь себе, что на самом деле испытываю, это не повлияет на моё поведение. Неведение – благо, так ведь? Но потом я увидела тебя с девушкой. Я подумала, что у тебя есть другая, и у меня крышу снесло. Я не смогла вынести эту мысль, и потом ЭТО случилось.

Он сдвинул брови вместе, и был исключительно сосредоточен на мне:

— Что случилось?

С трудом сглотнув, я «выложила карты на стол»:

— Я поняла, что безвозвратно и по уши влюбилась в тебя, Камден. Я знаю, что не должна была. И что ты не того типа парень, что заводит серьёзные отношения. Откровенно говоря, не знаю, как давно испытываю к тебе это чувство, но сейчас я уверена в его серьёзности, и не могу больше его игнорировать. Ты занял каждую трещинку и уголок в моём сердце, и я не могла бы остановить это, даже если бы попыталась.

Так много эмоций промелькнуло на его лице, и я старалась прочитать каждую из них.

— Почему ты решила, что…? — спросил он так робко, совершенно не свойственным ему тоном.

— Потому что сначала вроде как вошла в штопор, а потом взмыла на двадцать тысяч футов вверх без подстраховки. И я не могу выпустить это из-под контроля. Сегодняшний день показал мне, о чём трубило моё подсознание уже несколько недель, и, когда я, наконец, осознала это, я оказалась не в состоянии это переварить. Мне нужно немного времени.

— Блу, что ты имеешь в виду, говоря «немного времени»?

Он протянул руку и обхватил мою щеку. Я положила свою руку на его, и почувствовала, что его сострадание просачивается в меня. Почему он выглядит, как будто я раздавила его?

Слезы стекали по моему лицу, и я всхлипнула.

— Ты – всё, что для меня важно, Камден. Твоя честность предотвратила бы то, что сейчас происходит. Но не только ты причина всего. И я тоже. Я люблю тебя, и совершенно ничего не могу с этим поделать. Просто мне нужно немного времени, чтобы разобраться, как быть и что делать дальше.

Он прижался своим лбом к моему:

— Мы можем поговорить об этом сейчас, нет необходимости ждать.

— Есть такая необходимость.

Мне нечего было добавить. Я шагнула назад, его рука опустилась с моего лица, и я открыла дверцу душевой кабинки. Выйдя, обернулась полотенцем и пошла к себе в комнату, прячась в своё личное пространство.

Камден не последовал за мной этой ночью. Он оставил меня в покое, чтобы я «переспала» со своими мыслями и разобралась с беспорядком в своей голове. Я даже не позволила ему отреагировать на моё практически разрушающее отношения откровение. У меня не было предположений, были ли наши чувства взаимны, но я сомневалась относительно Камдена. Мои чувства раздирали меня последние несколько недель, и я затолкнула их поглубже, потому что считала, что мой заботливый мужчина к ним не готов. И я не была готова к ним. А эта фигня с Бри? Я бы всё поняла, действительно поняла бы. Не было никаких оснований скрывать от меня её существование. Но, очевидно, он не считал, что мы были достаточно близки, чтобы он мог поделиться со мной чем-то подобным. Это ранило больше всего.

Этим утром в колледже я столкнулась с Доджером, и он без конца извинялся, что не рассказал мне о Бри; только потому, что он был не в курсе моего незнания, я простила его. Я задала ему ещё несколько вопросов о ней, и Додж с радостью на них ответил. Похоже, он боялся, что ему влетит от Мейси. Доджер подтвердил, что Бри всегда была ближе к Камдену, чем остальные три брата, в основном, благодаря его роли семейного защитника, и поэтому рядом с ним она всегда чувствовала себя в безопасности. Да, если этому парню доверить секрет и попросить молчать, он не выдаст тайну и под страхом смерти. Всё очень серьёзно! Когда я спросила Доджа о её беременности, тот, как оказалось, знал ненамного больше меня: только то, что она спуталась с каким-то барменом в городе, где жила, и теперь не знает, что делать. Я могла понять её растерянность: не знать, какой политики будет придерживаться тот парень, когда ты не планировала с ним долгосрочных отношений, и одновременно помнить о том, что собственная мать хотела от тебя избавиться… у неё сейчас очень ограниченный выбор. Мне понравилась Бреслин, и то немногое, что я о ней узнала. И ещё потому, что, будучи совершенно ошарашенной от того, как я избиваю машину Камдена, она одобрила меня прямо на месте. И она сказала, что если я всякий раз буду таким образом расправляться с его закидонами, я, определённо, выживу в этой семье. Это заставило меня улыбнуться впервые за двадцать четыре часа.

Я только вернулась домой с работы и сидела, развалившись на диване. Я подумывала заказать пиццу и посмотреть кино, пока Камден не вернулся с работы, а потом мы поговорили бы. Мой телефон лежал рядом. Когда он зазвонил, на экране высветилось: «Мама».

— Привет.

— Киган! Боже Киган, я не могу ее найти!

— Не можешь найти кого, говори медленнее, мам. Где Сара? — моё сердце бешено заколотилось.

В ее голосе была слышна паника:

— Сару! Её нет дома. Я забрала её из школы, и думала, что она пошла наверх, в свою комнату, но когда я позвала её на ужин, она не ответила. Боже мой, я не могу нигде её найти!

Я резко встала и осмотрела гостиную. Ладно, ладно… без паники! Куда я положила эти чёртовы ключи?

— Ты проверила на улице?

— Да!

— А ты смотрела через улицу в парке? Иногда она любит прятаться под горкой.

— Да, да ... Киган, Боже, она злилась на меня.

Я нашла ключи на счётчике под моим кошельком.

— А вы поссорились?

— Я сказала ей, что попрошу твоего дядю забрать её завтра из школы, потому что я должна была работать допоздна, и она расстроилась. Она сказала, что меня никогда не бывает дома, а я возразила, что она слишком драматизирует, — голос мамы дрожал.

— Мама! Тебя действительно часто не бывает! Она скучает по тебе. Она пыталась сказать тебе это, а ты оттолкнула её! — Я была в ужасе, страшась, что с моей маленькой сестрой случилось что-то плохое.

— Не кричи на меня, ты не помогаешь мне!

— Замолчи, мама, просто замолчи! Я уже еду. Я клянусь, если с ней что-то случилось, я тебе это никогда не прощу! — Я отключилась, не желая больше её слушать. По дороге я позвонила Мейси и рассказала о случившемся. Она пыталась успокоить меня, но я была слишком расстроена. Она сказала, что встретится со мной дома и обзвонит места вокруг города, чтобы спросить, не видел ли кто Сару, а также сообщит о поисках Доджеру. Мне нужен был Камден. Всё, чего я хотела – его объятий и слов, что всё будет хорошо, и мы найдём её. Я собиралась позвонить ему, но не смогла, потому что мне нужно было скорее оказаться в доме у мамы и начать поиски Сары.

Когда я вошла в свою прежнюю квартиру, моя мама сидела на диване, склонившись, уперев локти в колени, и по лицу её текли слёзы. Она говорила с кем-то по телефону, но как только я вошла, прервала разговор, сославшись, что ей пора.

— Расскажи о всех местах, где ты искала Сару, — потребовала я.

Положив телефон рядом с собой, она стала перечислять все места, где уже побывала. Чем больше она говорила, тем сильнее я разъярялась. Получалось, мы тратили время на болтовню, хотя давно уже могли бы возобновить поиски.

— Что мы будем делать? Я позвонила в полицию, и они сказали, что пошлют несколько офицеров в наш район, но что делать, если мы её не найдём?

Я вскинула руку. Я была на пределе. Моя кровь вскипела, и прямо сейчас я не испытывала к своей маме ничего, кроме чистейшей ненависти.

— Что будем делать, если не найдём её? Этого не произойдёт. Она найдётся, и, когда это случится, ты должна будешь кое-что запомнить и пообещать. Больше никаких уходов из дома, никаких вечеринок, случайных парней и алкоголя, ты будешь сидеть дома со своим восьмилетним ребёнком, как настоящий ответственный родитель, каким ты и должна быть! Я устала закрывать глаза на твои слабости, мама. И меня не волнует, что ты для этого сделаешь: обратишься к психологу или бросишь работу, чтобы быть с Сарой, — загибая пальцы на каждое утверждение, я подчеркнула серьёзность своих слов. — Хватит безответственности!

— Ты действительно считаешь, что, ругаясь со мной, решаешь проблему?

Я склонилась к ней, приблизив своё лицо к её:

— Ты потеряла дочь! Слезь уже со своей высокой башни и продемонстрируй хоть каплю смирения. — Я услышала, что парадная дверь открылась, и в гостиную вошла Мейси. — Я ухожу искать Сару. Оставайся здесь, пока не получишь вестей от меня или полиции.

Её рот открылся и закрылся, как у рыбы. Клянусь, если бы она сказала мне ещё что-нибудь, я захотела бы ударить её.

Мейси сочувственно посмотрела на меня, и мы пошли к выходу.

— Давай, мы можем съездить к школе и посмотреть, вдруг она тусит там.

— Как думаешь, нам следует разделиться, чтобы обследовать как можно больше территории? — Мой подбородок задрожал, на глаза навернулись слёзы. Страх волнами накатывал на меня, опустошая.

— Нет, не думаю, что прямо сейчас ты способна вести машину. Поедем на моей, и мы её найдём. Я уверена, она в порядке, — утешающе произнесла Мейс.

В машине она опять пыталась успокоить меня, убеждая, что Сара – типичный восьмилетний ребёнок, и они все в этом возрасте периодически заигрываются на улице, сбегая от родителей. Так-то так, но большинство делают это из неповиновения. Сара же сбежала, скорее всего, потому, что устала оттого, что её игнорируют. Ничто не могло заглушить во мне чувства вины.

— Я рассказала обо всём Доджеру, он проверит дорогу от твоей квартиры до дома вашей матери.

— Хорошо.

Я обшаривала глазами тротуары и дворы, мимо которых мы проезжали, молясь всем высшим силам, чтобы сестрёнка была невредима. Стало темнеть, и с каждой минутой тьма становилась всё гуще. Я чувствовала себя на грани истерики. Мы искали уже более часа, когда я попросила Мейси остановиться у моей квартиры, чтобы задействовать в поисках Камдена и проверить, была ли Сара в этом районе. Мейс припарковалась, и я понеслась ко входу, перепрыгивая через две ступеньки. Дёрнув дверь на себя, я сразу же наткнулась взглядом на глаза Сары, полные слёз, и Камдена, сидящего рядом и разговаривающего с ней. Мои ноги подкосились, и я почти потеряла сознание от облегчения. Она увидела меня и вскочила с дивана. Побежала ко мне, и я упала на колени, в то время как она врезалась в меня, рыдая. Я кричала и плакала. Единственной моей мыслью в тот момент было – она в безопасности. Я крепко сжала Сару в объятиях, поглаживая её, торчащие в разные стороны, кудри. Камден встал и теперь смотрел на нас, прислонившись к барной стойке.

— Где ты была? Ты хоть представляешь, как я испугалась? Как волновалась мама?

— Мама не волновалась.

Я слегка отстранилась, держа её за плечи:

— Конечно, она волновалась, Сара! Я знаю, она не может, как следует показать это, но мама, действительно, заботится о тебе. Мы обе очень переживали за тебя. Почему ты просто ушла, ничего никому не сказав? Ты же знаешь, что не должна уходить далеко без сопровождения взрослого. Как ты здесь оказалась?

Она пожала плечами:

— Приехала на велике.

— Ты что?! — аж взвизгнула я.

— На мне был шлем, это было безопасно.

— Нет, Сара, не безопасно. Начиная с момента, как ты одна ушла из дома, никого не предупредив. Не говоря уже о том, чтобы проехать на велосипеде несколько километров, неважно, в шлеме или без.

— Прости… — от обвинительного тона моего голоса она всё больше расстраивалась, но это меня не волновало. Я хотела, чтобы она расстроилась, чтобы испытала хотя бы малую долю того страха, который чувствовала я в течение последних двух часов. Глубоко дыша, я пыталась успокоить свои измотанные нервы.

— Слушай, прямо сейчас мы не будем это обсуждать, но, когда вернёмся домой, мы все: мама, ты и я – сядем и поговорим. Я думаю, нам необходимо начать жить по-новому.

Она кивнула и вытерла нос тыльной стороной ладони:

— Ладно.

Я отпустила её и взглянула в лицо Камдену. Прищурив глаза, спросила сквозь зубы:

— Как долго она здесь?

Он склонил голову, как будто смущённый вызовом в моём голосе:

— Примерно пятнадцать минут. Она постучала в дверь, я впустил ее и попытался разобраться в том, что случилось, прежде чем позвонить тебе.

Я сжала руки, и мои ногти впились в ладони:

— А разве это не первое, что ты должен был сделать? Можешь считать меня сумасшедшей, но мы изъездили всё вокруг, пытаясь найти её, в то время как ты мог избавить меня от страданий пятнадцать минут назад!

— Киган, мне кажется, ты должна успокоиться и передохнуть. Сара в порядке, она в безопасности, всё хорошо.

— Нет, Камден! Ничего не в порядке! — закричала я. Из глаз хлынули слёзы, и я хотела свернуть ему шею. — Разве ты не понимаешь? Все искали её: я, Мейси, Доджер… полиция! Ты должен был сразу же позвонить мне!

Его глаза сузились, а поза стала жёсткой:

— Ты расстроена, и если хочешь всё свалить на меня, то пусть. Я поступил так, как посчитал нужным, поэтому советую тебе угомониться и не накручивать себя ещё больше.

Краем глаза я видела, как Сара наблюдает за нами. Если бы её здесь не было, я точно стала бы искать в кухонных ящиках какое-нибудь орудие для убийства. Вместо этого я решилась на кардинальные меры. Рванув вверх по лестнице, я ворвалась в свою комнату. Из шкафа я вытащила сумку для вещей и стала беспорядочно бросать туда свою одежду, не заботясь о том, что валю всё в одну кучу.

— Что ты собираешься делать? — спросил Камден, встав в проёме двери.

— Уйти отсюда.

Он вошёл в комнату, и остановился позади меня:

— Почему? — его голос звучал смущённо.

— Потому что мне это нужно. Я должна уйти, чтобы отдохнуть от тебя, — я вернулась к шкафу, доставая очередную партию вещей.

Он вскинул руку, схватив меня за запястье:

— Ты можешь остановиться на минутку, чтобы мы могли поговорить?

Я взглянула на него:

— О чём ты хочешь поговорить, а? Наверное, о том, что ты опять не подумал обо мне, не сообщая очень важные новости? Или о том, как удобно тебе было не рассказывать мне о Бри, догадываясь, что эта информация крайне мне небезразлична? Или, может быть, даже о том, что я первая сказала тебе, что люблю, а у тебя не оказалось ни слова в ответ? — я с трудом вздохнула, как будто воздух не поступал в мои лёгкие, и разразилась рыданиями.

Он попытался привлечь меня к себе, но я выдернула свою руку из его хватки. Это разозлило его:

— Ты просто сбегаешь. И даже не собираешься дать мне шанс объясниться, так?

— У тебя было полно шансов, чтобы рассказать мне обо всём дерьме, что ты утаил от меня. Очевидно, что я не жизненно необходимый тебе человек. Для тебя более ценны другие вещи, а в списке «фигня, о которой Камден заботится» я самая последняя.

Он метнулся ко мне. Вырвав одежду из моих рук и швырнув её в стену, он схватил меня за горло, заставляя смотреть на него. Настолько разгневанным я его ещё не видела. Ярости его слов невозможно было не заметить:

— Если ты ещё когда-нибудь такое скажешь, я именно так и начну поступать. Ты никогда не была последней в списке моих приоритетов. Если бы это было так, поверь, ты бы знала. Всё, что я делаю – я делаю по-своему. Тебе нужно было время, чтобы определиться, что ты чувствуешь ко мне. Прекрасно, я дал тебе время. Но ты не задумывалась о МОИХ чувствах. Был ли я неправ, не рассказывая тебе о Бреслин? Черт, да я был неправ, и я сожалею об этом. Должен ли был я позвонить тебе сразу, как только Сара постучала в нашу дверь? Да, наверное. Но, то, что я делаю, Киган, я делаю на своё усмотрение и своим способом. И это не потому, что я хочу запутать, посмеяться или откровенно навредить. Я прощу тебе наезд на меня, потому что ты обижена. Если ты успела заметить, я не слишком терпимый человек. Со всем этим, к дьяволу, надо покончить. И поэтому, или ты в одной лодке со мной и считаешься с тем, как и что я делаю, а я постараюсь согласовать наши действия и быть более откровенным в будущем, или ты уходишь. Я не собираюсь стоять здесь и выслушивать твои обвинения, что мне наплевать на тебя, когда на самом деле твои дела волнуют меня больше, чем ты можешь себе представить!

Его пальцы впились в мои волосы, а я так тяжело дышала, что мои губы пересохли. Я чувствовала себя настолько сбитой с толку его словами, что даже не представляла, как на него реагировать. Вместо ответа я молча стояла, перебирая в уме его слова, обрабатывая их, пытаясь понять их истинный смысл. Видимо, это была не та реакция, потому что Камден вдруг резко отпустил меня и сделал шаг назад. Его взгляд перебегал с моих глаз на лицо и обратно. И на его лице чётко читалась одна эмоция – боль. Своим молчанием я как будто сокрушила его, и теперь он отступал, отдаляясь. Моё сердце дрогнуло, и больше, чем всё на свете, мне захотелось закричать: «Подожди, я люблю тебя! Давай не будем всё разрушать, мы же можем просто начать сначала!». Но я ничего не сделала. Мои ноги приросли к полу, пока я смотрела, как он закрыл глаза и сделал глубокий вдох. Потом он снова открыл их, покачал головой и вышел. Не помня ни о Саре, всё ещё сидевшей в гостиной, ни о Мейси, которая, вполне возможно, ещё оставалась в машине, я бросилась на кровать, и, свернувшись калачиком, зарыдала.

Камден ушёл от меня.