Бессмертная Всадница

Керри Лоу

Бессмертная Всадница

Переведено специально для группы

˜"*°†Мир фэнтез膕°*"˜ http://Wfbooks.ru

Название: The Immortal Rider / Бессмертная Всадница

Автор: Kerry Law / Керри Лоу

Серии: Искры #3 / Sparks #3

Перевод: LadyTiara

Редактор: LadyTiara

Глава 1. Сны и Звёзды

Эйми попала в ловушку ужасного сна. Она так сильно хотела проснуться, но сон сковал её разум и не отпускал. Всё было пугающе ярким, когда она снова пролетала над армией Воинов Пустоты, только на этот раз живот Джесс касался их макушек. Сотни горящих глаз уставились на неё. Даже во сне всё её тело было напряжено в ожидании, что кто-нибудь из них схватит Джесс и потащит их обоих вниз.

Она не могла поднять глаз, но знала, что Пелатина и Аранати находятся высоко в небе над ней. Ей очень хотелось взлететь в безопасное открытое небо, но она не могла передать команду через связь с Джесс. Дверь между ними закрылась.

— Впусти меня, — пробормотала Эйми во сне.

Под ней во все стороны простирались безмолвные ряды Воинов Пустоты, исчезая на четыре стороны света. Остались ли Кольцевые горы по-прежнему позади? Эйми не могла повернуть голову, чтобы посмотреть назад. Впереди был дракон, сверкающий перламутровой чешуей. Это были Гларис и её Всадница, Левана, парящие над армией. Эйми попыталась крикнуть старшей Всаднице, чтобы та улетала, но её губы были плотно сжаты.

Она могла только в безмолвном ужасе наблюдать, как стрела, выпущенная армией, пронзила Гларис и её Всадницу. Кровь забрызгала лицо Эйми, но она всё ещё не могла закричать. Гларис, как и прежде, была втянута в ряды воинов, но на этот раз Левана упала вместе с ней. Эйми отчаянно давила на рога Джесс, желая подлететь к ним и вырвать их тела, прежде чем они будут убиты. Но рога Джесс выскользнули из её рук, и она упала, перелетев через голову Джесс, прямо на Воинов Пустоты.

— Эйми!

Внезапный приступ страха заставил её резко выпрямиться, и она, задыхаясь, проснулась. Она моргнула, прогоняя сон, на мгновение сбитая с толку. Затем она увидела тёмное лицо Пелатины, очерченное лунным светом, и вспомнила, что находится в тундре.

— Ты кричала, — сказала ей Пелатина.

Девушка потянулась вперед и сжала колени Эйми, как раз в том чувствительном месте, которое заставило её непроизвольно дернуться и рассмеяться.

— Что ты делаешь? — спросила Эйми.

— Щекочу тебя, — ответила Пелатина так, словно это было самой обычной вещью в мире.

— Но…

— Ты выглядишь так, словно у тебя была тяжёлая ночь, а это значит, что тебе стоит начать день с чего-нибудь весёлого, чтобы выбросить всё плохое из головы.

Пелатина потянулась вперёд, чтобы ещё немного пощекотать её, но Эйми отползла назад на своей заднице.

— Осторожно, ты не должна прикасаться ко мне, — ей было больно произносить эти слова, но она боялась высасывать жизнь из кого бы то ни было, как она сделала с Ярой.

— Эй, всё в порядке, браслет отключён, не так ли? — голос Пелатины звучал мягко.

Эйми закатала рукав и проверила браслет Кьелли, широкую золотую манжету, которая была застёгнута на её руке. Маленькая стрелка указывала на круг, замкнутую петлю, которая означала, что браслет не сможет ни украсть чью-то искру, ни передать кому-то другому энергию её собственной искры. Она могла видеть свою искру в виде светящегося бело-зелёного огонька в своей груди, а искра Пелатины была там, где и должна была быть, в её собственной груди, пульсируя в такт сердцебиению. И всё же Эйми не доверяла браслету.

— Видишь, безопасно, — сказала Пелатина, беря Эйми за руку.

Эйми отстранилась, засунув обе руки в карманы плаща.

— А что, если бы кто-нибудь переместил циферблат, пока я спала?

Эти слова, казалось, разрывали горло Эйми, пока она поднималась наверх. Всю свою жизнь она была уродиной, к которой никто не хотел прикасаться, боялись, что её странная кожа заразит и их, и теперь они были правы. Её объятия могли означать смерть.

Лицо Пелатины сморщилось. Она всё ещё улыбалась, как всегда, но теперь это была грустная улыбка, и ямочки на щеках исчезли. Эйми почувствовала себя плохо. Пелатина вырвала её из ужасного сна. Она также спасла её вчера, когда та упала со скалы над стоянкой для караванов, и именно она назвала их маленькую бандитскую команду Эйми. Она хотела быть её подругой, но Эйми чувствовала, что у неё нет выбора, кроме как оттолкнуть её.

Забрав с собой грустную улыбку, Пелатина вернулась к Скайдэнсу и села рядом с ним, её спина и голова казались чёрным силуэтом на фоне тёмно-синего неба. Эйми огляделась в поисках Натин и увидела, что она и Малгерус прижались друг к другу в темноте слева от неё. Удивительно, но крики Эйми их не разбудили. Натин часто жаловалась на то, что ей приходится спать на улице, а вместо постели у неё только колючий вереск. Очевидно, во всём была виновата Эйми. Но она свернулась калачиком, прижимая к себе Малгеруса, и через несколько мгновений заснула. Теперь она уже храпела. Лёгкая улыбка тронула губы Эйми, когда она представила, как сообщает Натин, что та храпит.

Она почувствовала тяжесть на своих коленях и, посмотрев вниз, увидела Джесс, её длинная шея обвилась вокруг ног Эйми, а голова лежала на коленях Эйми. Она положила руку на прохладные чешуйки Джесс и сделала несколько долгих, глубоких вдохов. Её сердце, которое всё ещё бешено колотилось после ночного кошмара, начало успокаиваться. Холодный ветер трепал её короткие кудри, и она сосредоточилась на этом, на упругом вереске под ногами и на успокаивающем присутствии Джесс в её сознании. Она была в тундре, а не в плену армии Воинов Пустоты. Но Левана всё равно была мертва. Эта часть её сна была взята из её воспоминаний и была такой же реальной и острой, как зубы дракона.

Эйми погладила пёрышки Джесс и почувствовала, как они затрепетали от удовольствия от такого внимания.

— У тебя бывают кошмары? — тихо спросила она. — Не думаю, что бывают. Может быть, я смогу спать в твоём сознании, пока всё не закончится.

Джесс выпустила небольшое облачко дыма, которое быстро унесло ветром. Ноги Эйми онемели под весом Джесс, но она была благодарна своему дракону за тепло. Была середина лета, но, когда солнце опустилось за Море Грайдак, оно унесло с собой всё тепло. Эйми поёжилась и уткнулась подбородком в шарф.

В тундре не было никакого укрытия, и ветер постоянно свистел над ней, шелестя вереском и поднимая рябь на мелких ручьях. Лес Арднанлих находился недалеко к северо-западу от них. Трое Всадниц могли бы добраться туда, прежде чем остановиться на отдых, но в его тени прятались бродяги.

Тундра вокруг них казалась такой открытой, её пустота притягивала Эйми, как будто хотела поглотить её. Когда она путешествовала с караваном, пейзаж не казался таким необъятным, но она была со всеми советниками, городской стражей и другими Всадницами. Здесь, наедине с Натин и Пелатиной, она чувствовала себя очень маленькой.

Нуждаясь в том, чтобы отвлечься от своих мыслей, Эйми осторожно убрала голову Джесс со своих колен и подошла к Пелатине. Скайдэнс свернулся калачиком на траве рядом с ней, его крылья были полураскрыты, кончики трепетали на ветру. Он вытянул шею, наблюдая за её приближением, его голова моталась из стороны в сторону. Скайдэнс никогда не мог усидеть на месте.

Прежде чем сесть, Эйми ещё раз проверила, что браслет Кьелли находится в нейтральном положении, и даже тогда она позаботилась о том, чтобы оставить расстояние между своими бёдрами и бёдрами Пелатины. Она знала, что Пелатина, возможно, расстроена из-за неё, и ей, вероятно, следовало бы извиниться, но она не была уверена, какие слова подобрать. Поэтому вместо этого она занялась практическими вопросами.

— Теперь я могу побыть в дозоре, если тебе хочется немного отдохнуть, — сказала Эйми тихим голосом в темноте. — Не думаю, что смогу снова заснуть.

Пелатина склонила голову набок, как дракон, и с улыбкой посмотрела на Эйми.

— Я тоже ненавижу спать здесь, — призналась Пелатина, когда Эйми скрестила ноги и обняла Джесс, которая последовала за ней.

— Но ты же всегда здесь, не так ли? — спросила Эйми. Она вспомнила, как Лиррия рассказывала ей, что Пелатина всегда вызывалась сопровождать караваны. Вот почему Эйми почти не видела её в течение первых нескольких месяцев в горах.

Пелатина улыбнулась, и лунный свет отразился в ямочках на её щеках.

— Я люблю небо и ощущение свободы здесь, снаружи. Иногда я думаю, что мы со Скайдэнсом могли бы летать вечно и никогда не спускаться вниз, — она повернулась и посмотрела на Эйми, её тёмные глаза сверкали. — Но спать в сыром болоте, — она театрально поёжилась, — это отстой.

Эйми рассмеялась.

— И правда отстой, — согласилась она.

— Но ты должна искать и плюсы.

— В том, чтобы спать в болоте, есть свои плюсы?

— Ну, вид отсюда довольно хороший.

— Это всего лишь трава и вереск, — заметила Эйми.

Пелатина снова рассмеялась.

— Посмотри вверх, бевикуп.

Эйми хотела спросить, что значит «бевикуп», но её немного смутил тот факт, что Пелатина говорит на четырёх языках. Поэтому вместо этого она запрокинула голову и уставилась на звёзды. Самая тёмная часть ночи, которая в это время года длилась всего несколько часов, прошла, и теперь небо снова было голубым. Над их головами было тёмно-синее небо, но на востоке оно уже начинало бледнеть. Луна, похожая на изогнутый коготь дракона, опускалась к горизонту, но звёзды всё ещё сверкали, как тысячи крошечных драконьих чешуек.

Пелатина была права, отсюда открывался прекрасный вид. Эйми пожала плечами, изображая беспечность в попытке подразнить собеседницу.

— Полагаю, тут нет ничего такого, — сказала она.

— Тут прекрасно, — прошептала Пелатина, и Эйми с волнением поняла, что, произнося эти слова, она смотрит прямо на неё. На один прекрасный, головокружительный миг Эйми заглянула в её тёмные глаза.

— Расположение звёзд здесь отличается от того, что было дома, но ты можешь видеть их лучше. Это одно из преимуществ того, что ты находишься так далеко на юге.

Пелатина снова смотрела в небо, и Эйми внимательно изучала её лицо. Мягкое сияние её искры давало достаточно света, чтобы она могла разглядеть, как длинные тёмные ресницы Пелатины ложатся на её щеки, и как маленькие волоски у неё на затылке встают дыбом там, где их взъерошил воротник плаща. У неё было маленькое личико с тонкими чертами, но она не выглядела хрупкой; она выглядела сильной, решительной.

Когда Пелатина перевела взгляд с неба обратно на Эйми, на её лице было хмурое выражение, как у её сестры.

— Ты злишься на неё? — спросила Пелатина.

— На кого? На Натин? — смутилась Эйми.

— Не на Натин, — покачала головой Пелатина. — Я имела в виду, ты злишься на Кьелли? Она была спасительницей вашего города, или, по крайней мере, вы все так думали в течение трёхсот лет.

Эйми старалась не думать слишком много о Кьелли или о том, что она была Повелительницей Искр и создала Воинов Пустоты. Но теперь, когда она вспомнила, она поняла, что злится на неё. Она была такой злой, какой никогда не была ни на Натин, ни на Яру, ни даже на кого-либо из хулиганов из своего детства. Джесс зарычала, и Эйми поняла, что она сжимает пёрышки.

— Раньше я представляла, что Кьелли однажды вернётся в город и будет драться с хулиганами вместо меня, — призналась Эйми. Она никогда бы не сказала этого Натин, но в темноте, с Пелатиной, это признание почему-то не казалось таким уж неловким. — Я подумала, что если она спасла целую плеяду наших предков от Воинов Пустоты, то наверняка была бы тем человеком, который защитил бы меня. Но в какой-то момент всё перемешалось, — Эйми сложила руки в неопределённом жесте.

— Что перемешалось? — тихо спросила Пелатина.

— Рассказы, наша история, то, что, как нам казалось, мы знали о Кьелли. Всё перемешалось, как… — Эйми запнулась, пытаясь объяснить, что она имела в виду.

— Как дракон, который влетел в облако, развернулся и полетел не в ту сторону? — предположила Пелатина.

Эйми кивнула, радуясь, что поняла.

— Да, что-то вроде того. И никто в городе не знает, что мы пошли в неправильном направлении. Или, по крайней мере, не знали. Полагаю, теперь они знают. Яра, должно быть, рассказала совету.

— Думаешь, это плохо?

— Нет, думаю, люди должны знать. Не знаю, всем ли Кьелли врала, или истории затерялись, но это неправильно, что мы думали о ней как о великой героине, когда на самом деле она чудовище, — в голове Эйми всплыл образ статуи Кьелли, указывающей путь вверх по скалам. — Я бы хотела, чтобы не она создала Небесных Всадниц. Я бы хотела, чтобы мы не имели к ней никакого отношения.

— Если мы запятнаны связью с Кьелли, то, думаю, и весь Киерелл тоже, — сказала Пелатина. Одной рукой она обнимала Скайдэнса, а её лицо было обращено к Эйми.

— Но мы запятнаны ещё больше, потому что мы её Всадницы, — Эйми подумала о том, что Яра долгие годы несла на себе груз этой тайны, и удивилась, как это не сломило её раньше. — Если бы мы всё ещё были в городе, я бы попросила Джесс поднять статую Кьелли у скал, и мы бы взлетели очень высоко, прежде чем отпустить её.

— Ты бы разбила её статую?

— И ту, что на Кворелл-сквер, и все остальные, — Эйми широко развела руками, словно охватывая город, который они не могли видеть. — Она повсюду в городе, улыбается нам всем, как какая-то удивительная женщина-спасительница, но это не так. Она лгунья и воплощённое зло, — Эйми подняла запястье, и манжета её пальто соскользнула, обнажив браслет. — В этом браслете была заключена сила, которой не должен был обладать никто, и она использовала её не для того, чтобы помогать людям, а для того, чтобы создавать тысячи монстров.

Джесс снова зарычала, на этот раз потому, что разделяла гнев Эйми. Эйми знала, что ей следует быть осторожной и не позволять своим чувствам выплескиваться на Джесс, но в тот момент она чувствовала, что в ней слишком много гнева, чтобы сдерживать его в себе. Она знала, что важно держать Джесс под контролем, но, если бы Кьелли внезапно волшебным образом появилась перед ними, Эйми позволила бы Джесс поразить её дыханием дракона, а затем откусить ей голову.

— А ты не злишься на Кьелли? — спросила Эйми.

Пелатина на мгновение задумалась.

— Я злюсь, что кто-то, обладающий властью, использует её, чтобы навредить простым людям, но я не чувствую себя преданной так, как ты. Я приехала в ваш город, когда мне было шестнадцать, то есть четыре года назад. Конечно, я всё слышала о Кьелли после того, как мы с Аранати совершили восхождение, но я не росла на историях о том, что она была спасительницей.

Эйми открыла рот, чтобы задать ещё один вопрос, но за их спинами раздался шорох и хлюпанье. Джесс и Скайдэнс мгновенно насторожились, подняли головы и расправили крылья. Эйми и Пелатина одновременно обернулись, потянувшись за своими ятаганами. Затем они расслабились, увидев Натин.

— Искры! — выругалась Натин, вытаскивая ботинок из лужи, оставляя за собой след болотной жижи. Она подошла и села по другую сторону от Эйми. — Как может девушка спать, когда вы двое болтаете всю ночь напролёт?

— Я удивлена, что ты не разбудила себя собственным храпом, — бросила ей в ответ Эйми.

— Я не храплю, — возразила Натин.

Эйми посмотрела на Пелатину, ожидая подтверждения. Она кивнула.

— Как трубящий слон.

— А что такое слон? — спросила Эйми.

— Это бессмысленное оскорбление, если никто не понимает, о чём ты говоришь, — заметила Натин.

— И Натин поняла бы, она эксперт по хорошим оскорблениям, — добавила Эйми.

— Да, — согласилась Натин.

Пелатина некоторое время смотрела на них обеих, а затем расхохоталась.

— У меня такое чувство, что на меня ополчились. И я всегда забываю, насколько Киерелл изолирован и как мало вы знаете.

— Я много чего знаю, — сказала Натин, вытаскивая веточки вереска из своего конского хвоста.

— Правда? Апп кайя у джаннети?

— Да, я так понимаю, ты сказала глупость.

Пелатина продолжала перебрасываться фразами с Натин через голову Эйми, каждый раз меняя формулировки, а Натин продолжала отвечать язвительными комментариями. Эйми хотела присоединиться к их перепалке, но замечание Пелатины о том, что Киерелл находится в изоляции, с болезненной остротой напомнило ей, почему они сидят в тундре. Киерелл стоял в одиночестве, враги буквально стояли у ворот, и тысячи жизней зависели от успеха миссии Эйми. Она сама назначила себе задачу убить Повелительницу Искр.

Страх скрутил ей живот, и на какое-то ужасное мгновение она подумала, что её сейчас стошнит. Натин никогда бы не позволила ей забыть об этом, а Пелатине никогда бы не понравилась девушка, которую вырвало возле неё.

— Искры, Эйми, с тобой всё в порядке? Это из-за браслета? — на лице Пелатины отразилось беспокойство.

Эйми покачала головой и уже собиралась ответить, когда из-за высокой травы донеслось низкое рычание. Все три дракона мгновенно вскочили, их перья встали дыбом. Эйми тоже вскочила на ноги, дико озираясь по сторонам. Затем она увидела это: длинную гриву чёрных волос, скользящую по траве. Справа от неё что-то шевельнулось, и она увидела ещё кого-то. Рычание сзади усилило её страх и подсказало, что это ещё не всё.

— Бродяги, — прошептала Пелатина.

Они были окружены.

Глава 2. Расстояние

— Уходим! — крикнула Пелатина.

Первый хищник прыгнул на них, и Эйми закричала. Он выскочил из травы, и мощные задние ноги перебросили его через широкий ручей. У него была голова волка, но гораздо крупнее, а зубы были размером с драконьи. Зверь взревел, приземлившись перед Скайдэнсом. Взъерошенные перья дракона встали дыбом от гнева, когда он выпустил в бродягу полную струю драконьего дыхания. Бродяга отскочил в сторону, и трава затрещала от пламени.

Эйми ухватилась за седло, когда Джесс встала и потянула её вверх, она неуклюже попыталась перекинуть ногу через седло. Первобытный страх Джесс взорвался в сознании Эйми, и она снова закричала, пытаясь избавиться от него.

— Взлетай, Джесс! — воскликнула Эйми.

Джесс начала хлопать крыльями, но была в панике и плохо соображала. Её крылья ударили по Малгерусу, и Натин закричала на неё. К ним через вереск пробежал ещё один бродяга. Джесс с рёвом выпустила пламя. Однако она была ещё подростком, и её взрыв был намного меньше, чем у Скайдэнса. Бродяга легко увернулся от дыхания дракона и прыгнул на них.

Джесс оттолкнулась одной задней ногой, и это движение едва не выбило Эйми из седла. Она почувствовала удар, когда когтистая лапа Джесс столкнулась с головой хищника. Он взревел от боли, когда Джесс царапнула его когтями по морде. Затем они оказались в воздухе. Бродяга прыгнул, вцепившись зубами в Джесс, но она подняла их в воздух, и его зубы ни на чем не сомкнулись.

Эйми в отчаянии огляделась в поисках остальных. Пелатина и Скайдэнс уже были в небе над ними. Но она не могла разглядеть оранжевых крыльев.

— Где Натин? — закричала Эйми.

Взгляд вниз дал ответ на её вопрос. Малгерус пригвоздил бродягу к земле, и оба, он и зверь, зарычали. Натин была в седле, добавляя свой голос к какофонии. На глазах у Эйми Малгерус, свирепый и разъярённый, перегрыз горло бродяге. Кровь брызнула на вереск. Зверь слабо дёрнулся несколько раз, прежде чем жизнь покинула его.

— Отвлеки их! — крикнула Пелатина Эйми через всё небо.

— Кого? — не поняла Эйми.

Скайдэнс пронёсся мимо них, Пелатина указала на него, и Эйми увидела. Ещё трое бродяг приближались к Натин. Они двигались осторожно, опасаясь Малгеруса, но они приближались. Чёрные гривы, ниспадающие на их спины, колыхались, как трава. Сверху они были почти невидимы. Натин их не видела, и это было типично для неё. Её страх разозлил её и Малгеруса, и они напали на ближайшего к ним бродягу, забыв об остальных.

Эта сцена напомнила Эйми об их поездке к месту гнездования, когда Натин была ранена и прижималась к своему потерявшему сознание дракончику, а другие детёныши набросились на неё. Тогда Эйми колебалась, задаваясь вопросом, может быть, её жизнь была бы лучше без Натин, которая издевалась над ней. Так вот, мысль о том, чтобы оставить Натин здесь, никогда не пришла бы ей в голову.

— Нам нужно отвлечь остальных, чтобы она смогла убежать! — Пелатина снова закричала, и на этот раз Эйми поняла и начала действовать немедленно. Она не думала об опасности, только о том, чтобы помочь Натин.

Пелатина метнулась влево, направляя Скайдэнса, чтобы тот пронёсся над двумя бродягами. Его когти разминулись с первым, но задели второго. Воздух расколол рёв. Подражая ей, Эйми заставила Джесс нырнуть, и они налетели на бродягу, который приближался к Малгерусу сзади. Тот почувствовал их приближение и пригнулся. Когти Джесс не зацепили ничего, кроме травы.

— Поднимайся в небо, Натин! — крикнула Эйми, проносясь мимо.

Малгерус хлопал крыльями, его огромные крылья вспарывали воздух и поднимали зловоние, исходившее от хищников. Джесс зарычала, уловив запах их мокрой шерсти и гниющего мяса. Эйми чувствовала, как она разрывает их связь, когда инстинкт велел её дракону спуститься вниз и сразиться с бродягами. Эйми мысленно крепко обняла Джесс и сжала её закрученные спиралью рога.

Малгерус был в воздухе. Бродяга бросился на дракона, но Малгерус был уже слишком высоко, и его челюсти сомкнулись на пустом месте. Эйми впервые увидела его целиком и проглотила новую волну страха. Его мех был испещрён тёмными полосами, за исключением лап, хвоста и головы, которые были чёрными, как зимнее небо. Его глаза переливались всеми цветами радуги на огромной волчьей голове. Он мог бы оторвать руку Эйми, даже не напрягаясь.

Эйми оторвала взгляд от зверей и посмотрела на небо, когда Джесс полетела его выше. Над ними парил Скайдэнс, Малгерус летел у него хвосте, и Эйми потянула Джесс за рога, направляя её вверх, и сжала её рёбра, чтобы увеличить скорость.

— Всё в порядке? — крикнула Пелатина, когда они выровнялись в небе.

Эйми кивнула и взглянула на Натин. Девушка улыбалась, её глаза были широко раскрыты от благоговения.

— Мы убили бродягу! — прокричала она в небо.

Эйми подвела Джесс, и она полетела бок о бок с Малгерусом.

— Почему ты выглядишь такой счастливой?

Натин бросила на неё взгляд, означающий, что она идиотка.

— Потому что, грибоголовая, каждый раз, когда я приезжала сюда с караванами моего отца, все больше всего боялись бродяг. Даже когда нас защищали Всадницы, я боялась, что меня съедят в моей постели, — она потянулась вперёд и погладила Малгеруса по макушке. — Но сегодня вечером я не была испуганной маленькой девочкой, потому что я женщина с драконом, и мы можем дать отпор! — прокричала она в небо.

Эйми видела, как обрадовало Натин это открытие, и была рада за неё. Эйми посмотрела вниз, пытаясь разглядеть бродяг, но они уже скрылись в высокой траве. Всё, что она почувствовала, когда они напали, — страх. Всё, чего она хотела, — забрать Джесс и улететь. Она думала о побеге, а не о нападении.

Пелатина подлетела к Эйми и Натин, и крылья Скайдэнса мягко затрепетали в небе.

— Думаю, раз уж мы встали и летим, нам следует продолжить путь.

Эйми кивнула в знак согласия. Они поспали всего несколько часов, но этого должно было хватить. Армия Воинов Пустоты прорвалась через внешние ворота в Кольцевых горах менее чем за сутки, и они всю ночь ломились во внутренние. Если советники не обрушат туннель, армия прорвётся в город уже сегодня.

— Как там раны ваших драконов? — Пелатина адресовала свой вопрос Эйми и Натин.

Дырка в крыле Малгеруса, в том месте, где его пронзил болт, просвистела, когда он летел.

— С Мэлом всё в порядке, он может летать весь день, — заверила их Натин.

Эйми знала, что это неправда. Джесс устала, а они с Малгерусом были одного возраста. Следующей весной ни одному из драконов не исполнится и года, и они не наберутся сил, как взрослые. Эйми беспокоилась, что они слишком сильно давят на них, но у них не было выбора. Целый город людей надеялся, что она спасёт их.

Прошлой ночью, перед тем как лечь спать, она осмотрела раны Джесс. У неё были порваны перепонки на крыле и порез на шее после схватки с Фарадейром, но оба были чистыми и перестали кровоточить. Слюна дракона обладала целебными свойствами, и Джесс зализывала свои раны, как кошка, ухаживающая за собой.

Скайдэнс поднялся в воздух между Джесс и Малгерусом, и три дракона полетели в ряд.

— А что с вашими ранами? — спросила Пелатина у них обеих. — Мы собирались сменить вам повязки сегодня утром перед отъездом.

Как будто это упоминание пробудило его, обожжённый отпечаток ладони на руке Эйми начал пульсировать. У Натин на ноге был более глубокий след. Обеих Всадниц схватили Воины Пустоты, их руки прожигали одежду и кожу. Эйми наблюдала, как Натин напустила на себя храбрый вид.

— Всё в порядке, я уже почти ничего не чувствую, — отмахнулась Натин от беспокойства Пелатины.

Пелатина перевела взгляд своих тёмных глаз на Эйми и тоже пожала плечами.

— У нас нет времени останавливаться, и мы не можем вернуться назад.

— Хотя, если у тебя в седельных сумках припрятан завтрак, я возьму немного, — Натин с надеждой приподняла бровь.

Пелатина рассмеялась.

— Ты съела всё, что я взяла с собой вчера вечером, и уверена, что ты съела вдвое больше, чем мы с Эйми.

— Да, и я всё ещё была голодна, — проворчала Натин.

Эйми была не против пропустить завтрак — её желудок, казалось, был переполнен страхами и тревогами. Хотя голодная Натин была бы сварливой Натин, и ей это совсем не улыбалось. Прошлой ночью они выпустили своих драконов поохотиться, и все трое вдоволь наелись зайцев. Скайдэнс также съел несколько лягушек, очевидно, они были его любимыми.

— Хорошо, тогда, может, мы просто полетим в Вортенс? — Пелатина посмотрела на Эйми, ожидая подтверждения.

Эйми кивнула.

— Давайте покончим с этим.

— А когда мы прилетим, там будут горячие тосты с маслом? — спросила Натин.

— Там будет бессмертная, которую нам придётся убить, чтобы спасти мир, — отозвалась Эйми.

Натин пожала плечами.

— Полагаю, этого будет достаточно.

Осторожно отпустив один из рогов Джесс, Эйми вытащила очки из кармана пальто и неловко надела их. В левой линзе у неё застряли пряди волос, и она не могла убрать их одной рукой, но она ни за что не отпустила бы другой рог. Она с благоговейным ужасом наблюдала, как Пелатина убрала обе руки с рогов Скайдэнса и быстро надела свои защитные очки. Эйми не могла вспомнить, в какой карман она засунула свою шерстяную шапочку, поэтому она полетела без неё и надеялась, что день быстро потеплеет.

Небо вокруг них уже светлело, и на востоке оранжевые и золотисто-розовые полосы освещали путь восходящему солнцу. Дневной свет танцевал на поросших вереском холмах, целуя пурпурные цветы, пробуждая их к жизни. Из травы торчали скалистые вершины, и кварц в их камнях сверкал, когда солнце ласкало их. Это был самый красивый восход солнца, который Эйми когда-либо видела.

Она посмотрела направо и увидела Пелатину и Натин. Они тоже смотрели на восток, и в линзах их очков мерцали отражённые лучи восходящего солнца. В предрассветных сумерках бронзовая кожа Пелатины, казалось, светилась изнутри, а высокий конский хвост Натин развевался позади неё на ветру, и этим утром она выглядела скорее медной, чем каштановой. Их тёмные одежды и длинные чёрные плащи, казалось, впитывали в себя тени, а драконы под ними были ярко-сапфировым и ярко-оранжевым. В груди у каждой сверкали искры, похожие на маленькие солнца. Они выглядели потрясающе.

Ей хотелось, чтобы они все отправились на мирное задание мира, а не военное. Ей хотелось, чтобы они все прилетели сюда, трое подруг, просто для радости.

Манжета на пальто Эйми соскользнула, и золото браслета Кьелли тускло блеснуло. Эйми знала, что не сможет переложить эту ответственность на другую Всадницу. Она не могла снять браслет, поэтому именно она должна была использовать его для убийства Кьелли. Это было её задание, и она его выполнит. Но, хотя она и не призналась бы в этом другим, она боялась браслета и той силы, которую он ей давал.

Эйми почувствовала, как от того, что у них было так мало времени, у неё сдавило грудь, и её охватила паника. Она глубоко вдохнула свежий холодный воздух, а затем попыталась прогнать свой страх. Если бы они смогли найти Кьелли сегодня и если бы Эйми смогла использовать браслет, чтобы украсть её искры, то к ужину всё было бы кончено.

Словно почувствовав её мысли, Пелатина окликнула её, спрашивая, всё ли с ней в порядке. Эйми подвела Джесс немного ближе к Скайдэнсу, и их драконы синхронно захлопали крыльями.

— Я буду счастлива, когда всё закончится, — ответила Эйми.

— Я ни в коей мере не сомневаюсь в тебе, потому что видела, насколько ты настроена довести это дело до конца, но ты уверена, что сможешь использовать браслет, чтобы лишить кого-то жизни? — спросила Пелатина.

Эйми задумалась, сработает ли её план физически, или же Эйми морально способна сделать то, что нужно. Она на мгновение порылась в себе и поняла, что ответ на оба вопроса был «да». Она почувствовала силу браслета, когда высосала искру из Яры, и это было безжалостно. А что касается убийства Кьелли, то, хотя её разум всё ещё не допускал мысли причинить боль женщине, которой она всегда восхищалась, она сделала бы это, чтобы спасти всех в Киерелле.

— Хотя я всегда буду чувствовать себя виноватой из-за этого, — сказала она тихо, чтобы слышала только Джесс.

Она старалась не думать о том, каково это — использовать браслет осознанно. Всё утро, каждый раз, когда она думала о браслете, она ощущала, как его сила витает в её сознании, время от времени давя на неё, пытаясь проникнуть в её мысли.

Натин направила Малгеруса вниз и вылетела с другой стороны от Эйми.

— Ты уверена, что, когда Кьелли погибнет, все Воины Пустоты умрут? — крикнула она через плечо.

Эйми была менее уверена в этой части плана, но не хотела этого признавать.

— Они не люди, — ответила она, — у них нет искры, а гравировка на нагруднике гласит, что их питает их предназначение. Повелительница Искр дала им их предназначение, поэтому я думаю, что, если этот человек погибнет, огонь в их глазах погаснет.

Натин мгновение смотрела на неё, переваривая её слова.

— А если мы не сможем найти Кьелли, как думаешь, ты могла бы использовать браслет, чтобы как-то остановить Воинов Пустоты?

Эйми тут же покачала головой. Это было то, чего она никогда бы не сделала. Она не была уверена, как это сделать, но знала, что чем больше она будет пользоваться браслетом, тем легче будет продолжать пользоваться им. Она не хотела, чтобы у неё была возможность высасывать искры из людей, убивая их и забирая их жизненную энергию для себя. Она воспользуется браслетом один раз, чтобы убить Кьелли, а потом найдёт способ снять его.

Сама того не желая, Джесс замедлила темп, разделяя беспокойство Эйми, и все перья на её жабо зашевелились.

— Эйми, — окликнула её Пелатина, — бояться — это нормально.

— Подожди, зачем ты её утешаешь? — окликнула Натин с другой стороны. — С этим браслетом она обладает силой, которой раньше не обладал ни один человек. Из всех нас она должна бояться меньше всего.

Эйми покачала головой, но ничего не сказала. Натин не могла понять — она не чувствовала тошнотворной неправильности того, что в её груди горит чужая искра. Сила браслета не давала Эйми почувствовать себя сильной, она заставляла её бояться того, что она могла сделать, того, как легко она могла причинить боль людям.

— Эйми? — голос Пелатины был полон беспокойства, но Эйми не хотела делиться своими страхами. Предполагалось, что она будет руководить этим заданием. Поэтому она выдавила из себя неуверенную улыбку.

— Я в порядке. Голодна, и, по-моему, у меня в ботинке дырка, потому что правая нога промокла, но в остальном я в порядке.

Сквозь защитные очки было трудно что-либо прочесть в глазах Пелатины, но Эйми была почти уверена, что её ложь прозвучала неубедительно. К счастью, Пелатина не стала настаивать, и все погрузились в молчание.

Эйми смотрела, как мир открывается перед ними, и его необъятность поражала её. Она всегда знала, что за Кольцевыми горами есть мир, но никогда не задумывалась о том, насколько он велик. И всё, что она могла видеть в данный момент, — это тундра. Ей было трудно поверить, что за пологими холмами, поросшими травой и вереском, есть города. А за ними — горы, скрывающие ещё больше мира, в том числе и страну, откуда родом Пелатина. Она начала понимать, почему Пелатина считала Киерелл таким изолированным.

Они пролетели мимо леса Арднанлих, верхушки сосен колыхались на ветру, как гигантский ковер. С этой высоты Эйми могла видеть полумесяцы светлого песка вдоль всего побережья, их внешние изгибы обрамляли тёмно-зелёные деревья, а внутренние омывались холодными волнами Моря Грайдак.

Через пару часов полета слева от них появилось длинное узкое озеро, рябь на котором блестела в солнечном свете. Пелатина сказала им, что это озеро Сейл, а земли к западу от него безраздельно принадлежат Гельветам, особенно племенам, наименее склонным к миру с Киереллом. Эйми напрягла зрение, надеясь увидеть Гельветов, скачущих галопом по ландшафту, но мир внизу казался пустым. Хотя открытость тундры заставляла её чувствовать себя уязвимой, в пейзаже была дикая красота, которая ей нравилась.

Джесс устала, Эйми это чувствовала. Она тоже устала, но они всё равно продолжали лететь, наблюдая, как холмы становятся всё круче, как они сбрасывают покрывало из пурпурного вереска, уступая место высокой траве и полевым цветам. По мере того, как они удалялись от Киерелла, желание Эйми добраться до Вортенса росло. Ещё несколько часов, и они будут на месте. Она могла бы воспользоваться браслетом, убить Повелительницу Искр, а затем найти способ снять его со своего запястья.

Глава 3. Гонки и Планы

— И это всё? Он был «просто тем, кого ты знала до того, как совершила восхождение». Я тебе не верю, — Эйми покачала головой, глядя на Натин, которая, в свою очередь, посмотрела на неё в ответ.

Часы тянулись слишком медленно, и Эйми решила отвлечься, расспросив Натин о Халфене, молодом стражнике, которого они встретили за водопадом. Они знали друг друга, это было ясно, но в том, как Халфен не мог отвести взгляда от Натин, и в том, как она виновато избегала его взгляда, чувствовалась неловкость. Но Натин отказывалась вступать в разговор, и Малгерус выпустил большое облако дыма прямо в лицо Эйми.

— Может быть, если она нам ничего не скажет, мы могли бы придумать историю о том, как они познакомились? — предложила Пелатина с дерзкой улыбкой.

Теперь они летели ниже, и гряда округлых холмов на западе давала им некоторое укрытие от непрекращающегося ветра. Это означало, что они могли разговаривать во время полёта, а не кричать друг другу в небе.

— И какая это история? — Эйми ухватилась за идею Пелатины, желая подразнить Натин.

— Думаю о рассказе о злоключениях, в котором Натин и Халфен — искусные воры. Возможно, могли быть украдены драгоценности, а ограбление пошло не так, как надо.

Натин фыркнула.

— Халфен не смог бы совершить преступление, даже если бы от этого зависела его жизнь. У него слишком много моральных принципов.

Эйми жестом велела Пелатине замолчать. Теперь она знала Натин достаточно хорошо, чтобы понимать, что если она ничего не скажет, то Натин сама убедит себя заговорить. Прошло несколько минут, но, наконец, Натин драматично вздохнула.

— Хорошо, я расскажу тебе о Халфене, если ты перестанешь пялиться на меня со своим глупым решительным выражением лица. Но сначала, Пелатина, у тебя есть какое-нибудь иранское оскорбление для того, кто тебя по-настоящему раздражает?

Пелатина небрежно пожала плечами.

— Нет, я никого не знаю, — она одарила Эйми заговорщической улыбкой, которую заметила Натин. Она снова вздохнула. Эйми сжала губы, чтобы не расплыться в улыбке, как полная идиотка. Значило ли вообще что-нибудь то, что Пелатина встала на её сторону в глупом споре?

Натин отвернулась от них обеих и устремила взгляд за горизонт. Иногда бывает легче признаться в чем-то, если ни на кого не смотришь. Эйми понимала это, но она также проклинала себя за то, что подтолкнула Натин к этой истории в то время, когда не могла её обнять. У неё было предчувствие, что это будет ещё одна грустная история из детства Натин.

— Мы с Халфеном выросли вместе, — начала Натин. — Его отец — кожевник, и у него был эксклюзивный контракт с моим отцом. Все портные, которые обслуживают состоятельных людей, в основном из Шайн, покупают оленьи шкуры у моего отца, а самые дорогие выделываются отцом Халфена. В любом случае, это означало, что Халфен всегда околачивался возле наших складов, когда мы были маленькими, ходил за мной по пятам, как потерявшийся щенок, — в голосе Натин звучало презрение, но Эйми видела сквозь него. Они с Халфен были друзьями.

— Вы поссорились? — спросила Эйми, зная, что за этой историей кроется нечто большее.

Натин долго молчала.

— Ты ему нравилась, не так ли? — мягко спросила Эйми.

Лицо Натин исказилось от чувства вины, затем от отрицания и, наконец, от боли.

— Ну, конечно, ему нравилась Натин, — беззаботно сказала Пелатина. — А как иначе?

Натин бросила на Пелатину благодарный взгляд, такой быстрый, что Эйми чуть не пропустила его. Она была рада видеть, как чувство вины исчезло с лица Натин, сменившись её обычным самодовольством.

— Да, но, очевидно, я была слишком хороша для него, — продолжила Натин. — Я могла бы обыграть его в забеге с пола на крышу склада, по полкам, каждый раз. И этот идиот жалел, что не может взобраться.

— Он хотел стать Небесным Всадником? — перебила Эйми.

Натин кивнула, улыбаясь, погружённая в радостные воспоминания.

— Никогда не было Всадников-мужчин, не так ли? — спросила Пелатина.

Эйми вспомнила о книге, которую нашла в ящике в оружейной. Она не просмотрела все страницы, но, насколько она могла судить, там были указаны только женские имена.

— Совершить восхождение разрешается только девушкам. Это одно из правил Кьелли, но, поскольку мы собираемся её убить, возможно, её решение больше не имеет значения, — Натин пожала плечами.

Эйми поморщилась от того, как небрежно Натин заговорила об убийстве Кьелли. Для неё это было легко; она не была той, кому действительно пришлось бы это сделать.

— А ты бы хотела, чтобы Халфен совершил восхождение с тобой, если бы мог? — спросила Пелатина.

— Ты совершала восхождение со своей сестрой, не так ли? — Натин ответила на этот вопрос своим собственным.

— Не меняй тему, Натин, — приказала Эйми. Хотя ей тоже не терпелось узнать историю Пелатины, она хотела, чтобы Натин закончила свою первой.

— Фу, ты такая надоедливая, — Натин покачала головой, но продолжила говорить. — Мне было пятнадцать, когда отец впервые взял меня с собой в караван. Это была простая поездка в Лорсок, всего на несколько дней. Он менял оленьи шкуры на шёлк в Таумерге. Торговец не говорил на нашем языке, а мой отец знал всего несколько фраз на Главике. Казалось, они торговались целую вечность, в основном размахивая руками.

— В любом случае, это не важно, я просто очень хорошо это помню, потому что многое другое из той поездки я вычеркнула из памяти. Это был первый раз, когда мой отец прикоснулся ко мне, — она посмотрела на Пелатину. — Мой отец насиловал меня. В том путешествии и в каждом другом в течение двух лет, пока я не совершила восхождение.

— Гэри чингрет, — выругалась Пелатина. Эйми научилась распознавать это слово, хотя и не знала, что оно означает. И она поняла, что Пелатина не знала, почему Натин совершила это восхождение.

— Прости, что заставила тебя говорить о нём, — сказала Эйми.

— Не стоит, — сказала ей Натин. — Это случилось, но позор лежит на нём, а не на мне.

— Если бы мы не летели, я бы прямо сейчас крепко обняла тебя, — сказала Пелатина.

— И ты туда же, — Натин покачала головой в притворном отчаянии. Затем она посмотрела на Эйми. — Это продолжалось целый год, прежде чем я рассказала об этом Халфену. Когда я всё-таки рассказала ему, он притих, не сказал ни слова и ушёл. Я подумала, что он больше не хочет быть моим другом. Я спряталась на складе, на стропилах, и не знала, что что-то случилось, пока не услышала шум, когда прибыл целитель.

Натин снова замолчала, и Малгерус выдохнул небольшое облачко дыма.

— Знаю, Мэл, — тихо сказала Натин. Затем она приподняла очки, давая волю слезам.

— Халфен подрался с твоим отцом, не так ли? — Пелатина продолжила рассказ.

Натин кивнула.

— Этот идиот думал, что защищает меня, и сказал, что собирается пожаловаться на моего отца городской страже. Ты знаешь о копьях, которыми пользуются для охоты на северных оленей? Так вот, мой отец избил Халфена рукоятью одного из них. Никто так и не узнал почему. Как глава Гильдии, мой отец обладает такой властью, что никто не задумался, почему он избил сына одного из своих сотрудников. Однако отец Халфена отказался от контракта. Я навещала его пару раз, пока мой отец не узнал об этом. После этого я больше не видела Халфена до вчерашнего дня.

— О, Натин, мне так жаль. С Халфеном всё было в порядке? — спросила Эйми.

— Нет, и это самое худшее. Я могу смириться с тем, что мой отец сделал со мной, потому что теперь он не может ко мне прикоснуться, и, если я когда-нибудь увижу его снова, я заставлю Мэла откусить ему голову. Но он так сильно избил Халфена, что у того что-то повредилось в голове. Вот почему он глух на одно ухо. В этом виновата я.

— Ты не виновата, — слова Пелатины были такими твёрдыми с оттенком гнева, что Эйми почти не поверила, что они исходят от улыбчивой Всадницы.

Натин выглядела так, будто собиралась возразить, но Пелатина оборвала её.

— Твой отец причинил боль Халфену и тебе, так что вся вина, целиком на нём. И надеюсь, что однажды это придавит его и он утонет.

— Ха, мне бы этого хотелось, — сказала Натин.

— Ну, а до тех пор не смей брать на себя его вину за него, — приказала Пелатина.

— И, судя по тому, что я видела вчера, Халфен тебя не винит, — добавила Эйми. — Думаю, он скучал по тебе.

Натин сердито вытерла слёзы со своего лица. Эйми понравилось, что Пелатина, казалось, поняла её. Гнев Натин мог вывести людей из себя, но, как и Эйми, Пелатина видела сквозь него.

— Ладно, хватит об этом, мне нужно лететь, — объявила Натин, встряхиваясь.

— Видите тот изгиб реки? — спрашивает Пелатина, указывая вперёд.

Справа от них холмы становились круче, на их склонах росли сосны, но внизу земля была плоской, долина с аккуратными зелёными полями. Впереди сверкала на солнце широкая река, которая, извиваясь, приближалась к ним, образуя большую петлю.

Натин кивнула, и Пелатина улыбнулась ей.

— Наперегонки! — крикнула она, а затем тут же подтолкнула Скайдэнса, чтобы увеличить скорость. Его длинные синие крылья взметнулись в воздух, и они рванулись вперёд. Разноцветные ленты, привязанные к седлу Пелатины, развевались позади неё.

— Ты жульничаешь! — крикнула Натин, увлекая Малгеруса за собой, её дракон вряд ли нуждался в ободрении.

Два дракона пронеслись по небу, сверкая ярко-синей и ярко-оранжевой чешуёй. Эйми почувствовала, как Джесс мысленно напряглась, желая присоединиться к гонке, и Эйми уступила. Она надавила на спиралевидные рожки Джесс, чтобы увеличить скорость, и почувствовала, как под ней работают сильные мышцы её дракона. Эйми понимала потребность Натин чувствовать прилив адреналина от быстрого полёта. Ничто другое не могло бы так весело развеять неприятные мысли.

Скайдэнс по-прежнему был впереди и с каждым взмахом крыльев увеличивал отрыв. Малгерус был большим, но всё ещё не дорос до конца, к тому же он был ранен. Он никак не мог догнать Скайдэнса. Джесс была меньше их обоих, и у неё не было ни единого шанса в гонке против двух драконов-самцов, но Эйми всё равно наслаждалась приливом адреналина.

Скайдэнс достиг излучины сверкающей реки, и Пелатина подтолкнула его к пике. Они скользили по поверхности, его хвост волочился по воде, посылая рябь к обоим берегам. Затем Всадница и дракон взмыли обратно в небо, капли воды слетели с чешуи Скайдэнса, и они помчались обратно к Натин и Эйми. В груди Пелатины ярко сияла искра, а искренняя радость на её лице заставила Эйми улыбнуться так широко, что ветер холодил зубы. Джесс разделила её восторг, и Эйми почувствовала, что её разум вот-вот взорвётся от счастья. Это было то, чего она хотела — чтобы дракон любил её, и чтобы у неё были друзья, с которыми она могла бы летать. Появление Воинов Пустоты лишило её возможности наслаждаться жизнью Всадницы до того, как на неё свалился груз ответственности.

— Выпендрёж! — крикнула Натин, когда Скайдэнс снова скользнул по воде, на этот раз схватив когтями рыбу. — И я бы выиграла, если бы Мэл не был ранен.

— Я принимаю вызов, — крикнула Пелатина, когда они со Скайдэнсом приземлились на берегу реки. — Как только он поправится, мы устроим ещё одну гонку.

— Договорились, — согласилась Натин, каким-то образом умудрившись выглядеть самодовольной, несмотря на то что проиграла. Джесс приземлилась на берегу реки рядом со Скайдэнсом, погрузив когти в грязную траву. Теперь, когда адреналин от гонки начал спадать, Эйми почувствовала, как устала Джесс. Она оглядывалась по сторонам, её длинная шея раскачивалась из стороны в сторону, и Эйми поняла, что она ищет безопасное место, где можно свернуться калачиком и поспать.

— Извини, девочка, пока нет, — прошептала Эйми. Им нужно было продолжать двигаться. Солнце стояло высоко над ними, и прошло около шестнадцати часов с тех пор, как они покинули Киерелл. Воины Пустоты, возможно, уже прорвались в город. От этой мысли у Эйми всё внутри сжалось.

— Как думаете, совет обрушит туннель? — спросила Эйми.

Пелатина и Натин на мгновение замерли, застигнутые врасплох её вопросом. Натин пожала плечами, и Эйми повернулась к Пелатине, но та тоже выглядела неуверенной.

— Не знаю. Из-за этого все окажутся в ловушке в горах, и любой, кто останется в тундре или в Лорсоке, никогда больше не вернётся домой. Или Яра, возможно, решила, что с нашими Всадницами и городской стражей мы сможем удержать вход в туннель, даже если они всё-таки прорвутся.

Эйми не понравилось, как это прозвучало. Она не могла представить, как кто-то сможет противостоять этой волне монстров, если они прорвутся через врата. Ей была ненавистна мысль о том, что Яра и Дайренна, или Аранати и Лиррия, будут сражаться против них. Она знала, что они… они отдали бы свои жизни, чтобы защитить народ Киерелла.

— Мы слишком долго летим. Сколько теперь до Вортенса? — спросила Эйми у Пелатины.

— Видела шпиль на склоне холма? — Пелатина указала вдоль реки на северо-восток. Эйми кивнула. Сейчас он был скрыт от глаз, но с неба она видела квадратную белую башню с остроконечной коричневой крышей. — Это Вортенс. Город раскинулся на склоне холма и окружён виноградниками.

— Ладно, летим.

— Подожди, Эйми, какой у нас план? — спросила Натин.

— Пока не знаю, — ответила Эйми, чувствуя себя взволнованной.

Джесс начала махать крыльями, и Натин перекрикивала хлопанье её крыльев.

— Мы не можем просто так ворваться в город и потребовать, чтобы они привели Кьелли, чтобы мы могли убить её. Даже с твоим упрямым выражением лица у тебя ничего не получится.

— Натин права, — голос Пелатины стал мягче, но ей всё равно пришлось повысить его, чтобы перекричать Джесс, которая теперь рычала.

— Знаю, но давай сначала доберёмся туда. Потом я подумаю, что нам нужно сделать, — сказала Эйми.

— Но ты же не… — начала Натин, но Эйми перебила её.

— Нам просто нужно лететь, у нас мало времени! — ей пришлось кричать в пустоту, потому что Джесс улетела. Эйми так волновалась, что не могла удержать своего дракона на земле.

Она знала, что им нужен план, но у них не было времени сидеть сложа руки и думать, как лучше поступить дальше. Эйми нужно было, чтобы остальные последовали её примеру, прямо сейчас. К счастью, они это сделали, и через несколько минут все три дракона уже летели вдоль склона крутого холма, а башня была прямо перед ними.

Аккуратные ряды виноградных лоз проплывали под ними, и Эйми видела, как лица людей поднимались вверх, когда они проносились над их головами. Раздалось несколько тревожных криков, и она почувствовала себя виноватой, но у неё не было времени объяснять этим работникам, что Джесс не причинит им вреда.

Всё вокруг было новым и необычным, и Эйми пожалела, что у них нет времени остановиться, чтобы полюбоваться открывшимся видом. По обе стороны долины тянулись виноградники, а внизу широкая река мирно текла на север. Трава, деревья, виноградные лозы — всё было более зелёным, чем то, на что они часами смотрели в тундре.

Виноградники были разделены прямыми дорожками, и люди ходили по ним, неся корзины или толкая тележки. Некоторые дорожки были пошире, и Эйми мельком увидела что-то вроде круглой металлической повозки. У неё были большие колеса со спицами и маленькая труба сзади, из которой валил дым, как у дракона. Они пролетели так быстро, что она едва успела осознать то, что увидела, и насколько это было странно.

На реке стояли баржи, нагружённые товарами, о которых Эйми могла только догадываться. В миле ниже по течению в воду выступали причалы, опиравшиеся на металлические балки, перекрещивающиеся между собой. Эйми вытаращила глаза. В Киерелле не было подобных металлических конструкций. На причалах толпились баржи и люди, и, к изумлению Эйми, там были зубчатые машины. Они были похожи на больших металлических насекомых, которые выпускали струи пара и поднимали ящики.

Натин указывала куда-то, и Эйми поняла, что они добрались до конца виноградников и окраины города. Она убедилась, что поблизости никого нет, и помахала им, приглашая садиться. В тот момент, когда её когти коснулись земли, Джесс снова попыталась взлететь, и Эйми пришлось натянуть их связь, чтобы успокоить её. Джесс чувствовала, что её Всадница волнуется, и это заставляло её чувствовать себя неуютно.

Натин и Пелатина приземлились рядом с ней, и обе Всадницы, а также их драконы выжидающе смотрели на неё. Примерно в сотый раз за это утро Эйми пожалела, что надела браслет Кьелли.

— Сейчас самое подходящее время придумать план, — предложила Натин.

Глава 4. Найденная

Прямо за тем местом, где они стояли, в город вела мощёная дорога. С одной стороны от неё тянулась невысокая стена, увенчанная кустами ярко-розовых цветов. Эйми проследила взглядом за дорогой между двумя высокими зданиями, там, где она поворачивала налево. Было странно видеть город, такой открытый миру, без гор и даже высокой стены, окружающей его.

Эйми услышала позади них голоса на незнакомом языке и на мгновение замерла, пока не поняла, что они направляются дальше, в глубь виноградников.

— Не думаю, что мы можем оставить здесь наших драконов, — сказала Эйми. Она изо всех сил старалась успокоить Джесс и знала, что если она оставит её одну в этом странном месте, а Джесс всё ещё будет чувствовать её беспокойство, то её дракон может напасть на любого человека, который пройдёт мимо.

Пелатина критически посмотрела на Джесс, которая месила землю когтями. Она также не сложила крылья, оставаясь готовой взлететь в любой момент.

— Мне легче держать её под контролем, когда я рядом с ней, — призналась Эйми.

— Знаю, — Пелатина изобразила улыбку. — Мне потребовалось около года, прежде чем я смогла заставить Скайдэнса сделать то, что я хотела, без моего присутствия. Я поражена, что вы уже так хорошо контролируете их. Вы обе, — она также посмотрела на Натин. — Итак, мы возьмём драконов, но пойдём пешком.

— Разве это не привлечёт к нам внимание? — заметила Натин. — Я думала, мы собираемся «проникнуть внутрь и прикончить её». Разве не так сказала Эйми?

— Но мы понятия не имеем, где живёт Кьелли, — сказала Пелатина.

Именно тогда Эйми кое-что поняла: Кьелли не знала, зачем они здесь. Если бы трое её Всадниц появились у её двери, она бы наверняка пригласила их войти. Затем, когда она отвернулась, всё, что Эйми нужно было сделать, это переключить браслет на Юра и прикоснуться к ней. Это казалось трусливым поступком, но Эйми не могла противостоять ей. Только не Кьелли, женщине, которой она всегда восхищалась и которая её подвела.

Она объяснила свой план остальным. Пелатина торжественно кивнула, а Натин пожала плечами.

— Это не самый лучший из твоих планов, но у тебя были планы и похуже, — сказала Натин.

— Иногда я думаю, что попытка стать твоей подругой была моим худшим планом.

— Искры Кьелли, ты что, с ума сошла? Это твой лучший план.

Это было приятное подшучивание, которое должно было вызвать у них обоих улыбку, но этого не произошло. Страх сковал Эйми изнутри, заставляя её руки дрожать, а ноги подкашиваться. А лицо Натин было бледным, её веснушки выделялись, как медные точки. Всё зависело от успеха этого задания. Всё. И было трудно шутить или улыбаться, несмотря на этот ужасный груз ответственности.

Пелатина схватила её за руку, и Эйми вздрогнула, пытаясь отстраниться, но девушка крепко держала её.

— Ты должна перестать прикасаться ко мне, — снова предупредила её Эйми.

— Я доверяю тебе, Эйми, — Пелатина повернула её так, чтобы Эйми смотрела прямо в её тёмные глаза. Они были так близко, что сияние от их искр смешивалось между грудями. — Вчера утром ты когда-нибудь думала, что вы с Джесс окажетесь здесь, за сотни миль от Киерелла? И что ты отследишь Кьелли, человека, который пропал сто лет назад?

Эйми покачала головой, и кудряшки рассыпались по её лицу. Было почти невозможно поверить, сколько всего произошло за один день. Если бы она остановилась и подумала об этом, это было бы ошеломляюще. Было проще просто продолжать. Может быть, ещё час или около того, и её роль в этом деле будет выполнена.

— Я смогу это сделать, — она оглядела остальных. — Мы сможем это сделать, — поправила она.

— Сможем, — Пелатина сжала её руку.

Прежде чем они двинулись, Эйми на мгновение задержалась и прижалась лбом к морде Джесс. Её чешуя была гладкой и прохладной. Она почувствовала, что Джесс рада такому вниманию, и улыбнулась легкой грустной улыбкой. Хотелось надеяться, что очень скоро у них появится шанс побыть просто Всадницей и драконом и полетать вместе в своё удовольствие.

— А до тех пор мне нужно, чтобы ты следовала за мной и сохраняла спокойствие, хорошо, девочка?

Джесс уткнулась в неё носом, и её закрученные спиралью рожки запутались в волосах Эйми. Эйми быстро обняла Джесс за длинную шею, затем отстранилась. За мгновение до того, как она пошевелилась, Эйми снова почувствовала силу браслета, давящую на её разум. Она отодвинулась, не подпуская его к себе. Глубоко вздохнув, она направилась в город.

Джесс последовала за ней, идя так близко, что то и дело натыкалась на Эйми. Пелатина шла рядом с ней, а Скайдэнс подпрыгивал, как будто изо всех сил старался удержаться на ногах. Натин шла последней, положив руку на плечо Малгеруса. Грунтовая дорога превратилась в булыжник, и их сапоги и когти драконов громко стучали по камню. Дорога в город была тихой, и у Эйми была возможность полюбоваться зданиями, прежде чем беспокоиться о том, что она увидит людей.

Все они были четырёх- или пятиэтажными и сильно отличались от домов Киерелла, построенных из красного кирпича, с островерхими крышами из серого шифера. Здесь каждое здание было выкрашено в свой цвет — жёлтый, оранжевый, бирюзовый или красный. И у всех были двери и ставни из дерева, такого тёмного, что оно казалось почти чёрным. Самым большим отличием были трубы, которые тянулись по стенам всех зданий — были толстые и тонкие, и на всем их протяжении, словно цветы, распускались большие круглые клапаны. А наверху из труб домов валил пар, а не дым.

Дорога сузилась, и они проехали по горбатому мосту из клепаного металла, выкрашенного в красный цвет. Река внизу бежала по склону холма, перекатываясь через валуны и взбивая молочно-белую пену.

— Города-государства тоже так выглядят? — спросила Натин у Пелатины.

— Я была только в Таумерге, и там были такие же высокие здания, как эти, но больше каналов и фабрик, — ответила Пелатина

Эйми огляделась в поисках других металлических машин, которые она заметила на причалах, но всё, что она могла разглядеть, были дома. А потом улица перешла в площадь, и она тоже смогла увидеть людей. Её ноги дрожали от сдерживаемой энергии, словно хотели побежать, а глаза автоматически скользнули по краям площади в поисках теней и переулков, где она могла бы спрятаться. Ей потребовалось немало силы воли, чтобы заставить себя идти вперёд, прямо на середину площади, направляясь к фонтану.

Только подойдя к нему, Эйми поняла, что фонтан сделан из позеленевших от времени медных шестерёнок, и вода, журча из центрального носика, стекала по шестерёнкам, заставляя их вращаться. Жужжание шестерёнок и плеск воды создавали странно расслабляющую мелодию.

По всей площади были люди, они сидели за столиками в тени незнакомых Эйми деревьев или проходили мимо с корзинами для покупок в руках. В воздухе пахло тёплым хлебом и жжёным сахаром. Болтовня на площади стихла, как будто Эйми и остальные отгородились от них волной молчания. Все уставились на неё, и Эйми инстинктивно втянула голову в плечи. По крайней мере, они, вероятно, смотрели на драконов, а не на её странное лицо. Возможно, они слышали рассказы о городе далеко на юге с его Всадницами на драконах, но, скорее всего, никогда раньше их не видели. Эйми услышала, как чашка разбилась о булыжник, выпав из потрясённых пальцев.

Она не бывала в толпе с тех пор, как надела браслет Кьелли, и не была готова к этому. Она видела, как у всех вспыхивают глаза. Она быстро привыкла к свечению в своей груди, а также в груди Пелатины и Натин, но теперь повсюду были шары зеленовато-белого света.

Они слабо пульсировали в такт сердцебиению людей и подпрыгивали, когда они шли или вставали. Маленький мальчик пробежал мимо них, зовя своего отца, и его огонёк был самым ярким из всех, что Эйми когда-либо видела. Но три пожилые женщины сидели за маленьким столиком возле кафе, и их взгляды были тусклыми, их жизненные силы почти иссякли. Но хуже всего было то, что к ним направлялся молодой человек. Он был всего лет на десять старше Эйми, но его искра была тусклее, чем у старух, и она беспорядочно вспыхивала в его груди. Что с ним было не так? Почему его искра угасала? Знал ли он, что проживёт всего несколько месяцев? Должна ли Эйми сказать ему?

— Это ужасно, — простонала она.

— Что такое? — спросила Натин.

— Я вижу все их искры. Я знаю, сколько жизни осталось у каждого из этих людей. Я не должна этого знать. Никто не должен.

— О, Эйми, — в голосе Пелатины звучало сочувствие, и она быстро сжала её руку.

Молодой человек со слабой искрой подошёл и сказал что-то, чего Эйми не поняла.

Натин наклонилась вперёд и прошептала Пелатине:

— Тебе пора заслужить своё место на этом задании.

Пелатина приподняла одну тёмную бровь.

— А какой твой вклад в группу?

— Я поддерживаю моральный дух Эйми, чтобы она не злилась на нас, — ответила Натин.

Молодой человек повторил всё, что он только что сказал.

— Вассинд ду нутрид-гурд?

Пелатина ответила, произнося слова медленнее и пару раз запинаясь. Очевидно, она говорила на Главике не так свободно, как на их языке. Эйми всё ещё была под впечатлением от того, что она знала хоть одно из слов, которые произносил мужчина. Затем она увидела, как он указал на неё и провёл рукой по своему лицу. Эйми знала этот жест и выражение его глаз.

— Он что-то сказал о моём лице, не так ли? — спросила она Пелатину.

Эйми знала, что, если бы Лиррия была здесь, она бы отмахнулась от вопроса Эйми или придумала что-нибудь ещё, но Пелатина понимала, что Эйми нужна правда.

— Он думает, что мы пришли за помощью к их целительнице. Он думает, что именно поэтому мы совершили такое путешествие из нашего дома.

— Он думает, мы ищем кого-то, кто мог бы привести в порядок лицо Эйми? — спросила Натин, одарив мужчину своим лучшим презрительным взглядом.

— Ну, — мы знаем, что хорошенькое личико Эйми не нуждается в ремонте, — ответила Пелатина, прежде чем снова переключиться на Главик. Мужчина кивнул и, наконец, проговорил, указав на крутую мощёную улочку, ведущую через город к склону холма.

— Да, хёртгард, — ответила Пелатина, а затем, к удивлению Эйми, протянула руку и положила её ему на плечо. Он сделал то же самое с ней, и они оба кивнули, почти соприкоснувшись лбами. Очевидно, Пелатина знала местные жесты так же хорошо, как и их язык. Когда всё закончилось, Эйми решила больше походить на Пелатину и узнать о других сообществах.

Палатина повернулась к ней и улыбнулась.

— И теперь мы знаем, какой вклад ты вносишь в задание, помимо всех планов.

— Что? — Эйми была сбита с толку.

— Твоё лицо, — Пелатина выглядела довольной, а за её спиной Скайдэнс трепетал перьями, но Эйми всё ещё не понимала. — Мы бы не получили нужную нам информацию так быстро, если бы он по ошибке не предположил, что мы ищем их знаменитую целительницу.

Мужчина отступил на несколько шагов, но всё ещё настороженно наблюдал за ними. Его взгляд то и дело возвращался к их драконам.

— Он говорит, что люди регулярно приезжают сюда, чтобы навестить целительницу, — продолжила Пелатина. — Очевидно, она может вылечить любого и стала чем-то вроде фольклорной фигуры. Он помнит истории о ней, которые рассказывали ему, когда он был мальчиком.

— И ты думаешь, что эта целительница — Кьелли? — Натин не потрудилась скрыть свой скептицизм.

— Ну, ходят слухи, что она стара, как мир, и живёт за городом с незапамятных времен. Он сказал, что её познания в целительстве лучше, чем у целителей, обучающихся в университете Наллейна.

Эйми подумала об этом и решила, что Пелатина права. Судя по всему, эта целительница действительно могла быть бессмертной, прибывшей в город столетие назад. А кто ещё может обладать превосходными знаниями в области целительства? Только тот, у кого в крови сотни жизней, позволяет им тратить столетия на обучение.

— Этот человек сказал, где она живёт? — спросила Эйми.

— Мы поднимемся по Иннстраб, — она указала на мощёную улицу, ведущую вверх по холму, — затем повернем налево на Хайстраб и будем следовать по ней до окраины города. Очевидно, мы увидим её дом.

Эйми кивнула и решительно направилась в указанном направлении, но не успела она сделать и шага, как Натин схватила её за руку.

— Тебе не кажется странным, что Повелительница Искр, та, кто послала армию уничтожить наш город, является известной целительницей, которая помогает людям? — спросила Натин.

— Натин, не надо… — начала Эйми, но та перебила её.

— Я не пытаюсь показаться неловкой, но подумай об этом. Это странно.

Эйми открыла рот, чтобы возразить, но не смогла произнести ни слова. Натин была права: это не имело смысла. Но тогда не имело смысла и то, что Кьелли послала тысячи Воинов Пустоты, чтобы уничтожить их, но именно это и происходило. И если Эйми не остановит её, все в Киерелле умрут.

— Не знаю, почему Кьелли это делает или почему она также может быть целительницей, — призналась Эйми. — Всё, что я знаю, это то, что мы должны остановить её. У нас нет времени выяснять её причины. О, Искры! Эти монстры, возможно, уже в городе. Я не могу, я… — она замолчала, потому что слёзы застилали ей глаза.

— Эй, — она почувствовала, как Пелатина взяла её за руку, и попыталась отстраниться, но та крепко держала её.

— Браслет, — всхлипнула Эйми.

— Всё в порядке, видишь, — Палатина указала на свою грудь. Она не могла видеть свою собственную искру, но знала, что Эйми видит. — И ты права, в этом нет смысла, ничего из этого не имеет смысла. И точка зрения Натин справедлива…

— Да, так и есть, — перебила её Натин.

Палатина благоразумно проигнорировала её и продолжила.

— Но мы не можем сейчас задавать себе вопросы. Я была так удивлена, когда приехала в Киерелл и узнала, что вы все так мало знаете о своём прошлом. Для меня это не имело смысла. Вы все знаете, что Кьелли и её отец спасли вас из вашего старого дома, который был разрушен Воинами Пустоты, но никто из вас даже не знает, где этот дом находился. И Кьелли исчезла из города, и никто не знал, куда она делась. Вы все казались такими невежественными, но это не имело значения, у вас был свой город, свой мир, и вы все были там в безопасности.

— В этом есть какой-то смысл? — вмешалась Натин.

Натин злилась, потому что боялась, и Эйми хотела извиниться за неё. Но, к счастью, Пелатина не позволила Натин задеть её. Казалось, она уже поняла, как ничего не работает и когда нужно игнорировать её тон.

— Я считаю, — спокойно продолжила Пелатина, — что единственное, что имеет смысл, — это спасти город и наших друзей. Так давайте сделаем это.

Эйми оглядела площадь. Люди всё ещё наблюдали за ними, включая молодого человека, который, несмотря на разговор с Пелатиной, казалось, не доверял им. Слёзы Эйми превратили все искры в размытые пятна, и её тоска усилилась, когда она оглянулась на молодого человека с его тусклой искрой. Он был добр к ним и умирал, но не знал об этом.

Она хотела снять браслет. Она не хотела этого знать. Ей не нужна была эта сила — одно простое движение циферблата на её запястье, и Эйми могла убить всех на площади, просто прикоснувшись к ним.

Джесс легонько толкнула её головой, и Эйми протянула руку, чтобы погладить прохладную чешую. Другой рукой она вытерла слёзы. Она была так благодарна, что в Джесс не было искры, что она могла прикоснуться к своему дракону, не задумываясь, без необходимости паниковать и проверять браслет.

— Вперёд, давайте покончим с этим, — объявила Эйми, поворачиваясь спиной к площади и направляясь вверх по улице, которую Пелатина называла Инстраб.

Натин всё ещё выглядела неуверенной, но последовала за Эйми. Пелатина последовала за ней, и когти их драконов громко застучали по булыжникам. Эйми взглянула на Пелатину. Солнечный свет ласкал её бронзовое лицо, а на солнце Эйми заметила, что в её чёрных волосах появились медные отблески. Пелатина поддерживала её во всех ужасно важных решениях, которые Эйми принимала за последний день. Эйми не понимала. Ей пришлось бороться за то, чтобы подружиться с Натин, а с Лиррией она чувствовала, что ей всё время нужно производить на неё впечатление, чтобы удержать её внимание. Но Пелатине, казалось, она просто нравилась, вот и всё.

Эйми отбросила эти мысли в сторону. Об этом можно было подумать позже, когда всё закончится.

Как только они свернули с площади, улица быстро пошла в гору. По обеим сторонам возвышались дома высотой в четыре-пять этажей, каждый из которых был выкрашен в свой цвет, а снаружи тянулся ряд труб. На некоторых деревянных ставнях была резьба, а на некоторых — деревянные балконы с цветочными горшками. Это был красивый городок, хотя его открытость заставляла Эйми чувствовать себя неуютно. Её взгляд то и дело скользил между зданиями в поисках Кольцевых гор, проверяя, в безопасности ли они.

Вдоль улицы росли липы, их корни извивались под булыжной мостовой, заставляя её прогибаться, как застывшие в камне волны. Натин наткнулась на одну из них и прокляла этот дурацкий город с его дурацкими деревьями. Пелатина хихикнула над ней, и Эйми сделала бы то же самое, но по мере того, как она поднималась всё выше по склону, ей казалось, что все остальные эмоции остались позади — теперь в ней были только гнев и страх.

В конце улицы, у здания бирюзового цвета с остроконечной крышей и магазином на первом этаже, они повернули налево. Они прошли мимо других людей, которые вздрогнули, но никто не подошёл к ним. Эйми заставила себя высоко держать голову, показывая своё лицо всем, кто смотрел на неё. Надеюсь, достаточно было одного взгляда на неё, и люди подумали бы, что эти незнакомки со своими драконами пришли сюда встретиться с целительницей и что они никому не причинят вреда.

На полпути по Хайстраб они увидели его — дом Кьелли.

Глава 5. Забирающая Жизнь

Они знали, что это дом Кьелли, из-за драконов. Разноцветные здания по обе стороны улицы становились всё меньше, словно ступеньки, спускающиеся вниз, превращаясь в коттеджи на окраине города. Там мощёная дорога снова превратилась в грунтовку, а в конце дорожки стоял одинокий коттедж. Садовая калитка была выкрашена в солнечно-жёлтый цвет, и по обе стороны от неё гордо возвышались два резных деревянных дракона.

— Она не заслуживает того, чтобы её дом охраняли драконы, даже если они всего лишь деревянные, — сказала Эйми.

— Я могла бы попросить Мэла поджечь их, — предложила Натин, пожав плечами.

— Ты действительно очень жестока, не так ли? — спросила Пелатина, качая головой. — Давай не будем устраивать пожар, который может спалить город дотла. Большинство этих зданий деревянные, в отличие от кирпичных в Киерелле.

Натин снова пожала плечами.

— Ладно. Эйми тоже всегда отвергает мои замечательные идеи.

Когда они направились по грунтовой дороге, Джесс расправила крылья и втянула шею, так что все перья лежали ровно. Малгерус, напротив, вытянул шею и щелкал зубами на пролетающих мимо мух. Скайдэнс выглядел так, словно он прыгал вприпрыжку, как будто его почти ничто не удерживало на земле, а небо тянуло его вверх.

Они дошли до жёлтых садовых ворот. Здесь было тихо. Город остался позади, а впереди тянулись ряды аккуратных зелёных виноградников. Грунтовые дорожки вились между виноградными лозами, следуя изгибу холма. Слева от них, внизу, река искрилась голубизной в лучах солнца. Они были уже слишком далеко, чтобы слышать звуки доков, но могли видеть шум и баржи, снующие вверх и вниз по реке, которая была такой же оживлённой, как и любая из главных улиц Киерелла.

— В историях люди всегда выполняют секретные, опасные задания ночью, в грозу. Только не в самый солнечный летний день. Мне слишком жарко, — пожаловалась Натин.

Эйми смотрела на коттедж Кьелли, и её охватывал страх.

— Сними плащ, — рявкнула она тоном, очень похожим на тон её тети Науры, когда та была раздражена.

— Именно это я и делаю, — бросила Натин в ответ, запихивая свой плащ в одну из седельных сумок Малгеруса. — Итак, какой у нас план, Эйми?

— Почему я всегда должна составлять планы?

— Потому что ты сама себя назначила разработчиком планов.

— Но не только я…

— Прекратите, вы обе, — прервала её Пелатина таким резким тоном, какого Эйми никогда от неё не слышала.

Эйми мгновенно стало стыдно. Она ругалась с Натин, потому что была напугана, и теперь, когда она была здесь, она просто хотела, чтобы всё закончилось без того, чтобы ей пришлось что-либо предпринимать. И уж точно не что-то похожее на убийство бессмертной.

— Это Эйми начала, — сказала Натин. Пелатина бросила на неё взгляд, и она заткнулась.

Не осознавая, что делает, Эйми положила одну руку на садовую калитку и крепко сжала её, царапая ногтями дерево. Джесс склонила голову ей на плечо, тоже глядя на коттедж. Это был симпатичный коттедж с побеленными стенами, деревянными ставнями и цветочными ящиками на окнах.

— Эйми, — мягко начала Пелатина, но Эйми покачала головой и подняла руку, не давая девушке сказать что-либо ещё.

Сейчас ей не нужны были ободряющие речи. Ей не нужны были слова утешения или сарказм Натин, чтобы разобраться в своих запутанных мыслях. Ей просто нужно было, чтобы всё закончилось.

Она толкнула калитку и решительно вошла внутрь, Джесс последовала за ней. Она услышала, как Натин что-то прошипела, но не обратила на это внимания и продолжила свой путь. Сад был полон трав и полевых цветов, их ароматы смешивались в воздухе. Она чувствовала, что Джесс наслаждается запахами новых вещей, и пожалела, что не может разделить восторг своего дракона.

В коттедже было так тихо — Эйми ничего не слышала изнутри. Когда они приблизились к входной двери, она почувствовала, как гнев снова сжимает её разум, и была благодарна за это, потому что это оставляло меньше места для страха. Входная дверь была деревянной, и на ней было вырезано дерево — то самое дерево, которое было высечено на статуях Кьелли на карте, найденной Эйми, которое было выгравировано на обложке дневника Кьелли и на нагрудниках всех Воинов Пустоты.

Эйми присела, потянув за седло Джесс, чтобы та тоже присела, и жестом велела остальным сделать то же самое. Пелатина вопросительно посмотрела на неё, а Натин закатила глаза, но обе девушки присели и двинулись вперёд. Держась кончиками пальцев за подоконник, Эйми очень медленно подняла голову, чтобы заглянуть внутрь коттеджа.

— Она там? — спросила Натин ещё до того, как Эйми успела осознать, что она видит.

На первом этаже коттеджа была одна комната с кухней в дальнем конце. Медные трубы тянулись вдоль потолка и изгибались к плите, соединяясь с ней рядом сложных на вид клапанов и рычагов. Летний свет струился из окон по всем стенам, заливая интерьер мягким жёлтым сиянием. Эйми ахнула от того, что увидела.

Повсюду были картины. Стены были увешаны картинами, ещё больше их было прислонено к книжному шкафу, а незаконченная картина стояла на мольберте посреди комнаты. И на каждой картине был изображён дракон. Некоторые из них летели по небу, на холсте сверкала разноцветная чешуя. Другие располагались на уступах Кольцевых гор, серая скала была изображена с такой детализацией, что казалась острой, как бритва, даже в красках. На дальней стене был крупный план головы дракона, его перья стояли дыбом, а чешуя была такого же изумрудно-зелёного цвета, как у Джесс.

— Великие сверкающие искры, — прошептала Пелатина рядом с ней. Она тоже подняла голову, чтобы выглянуть в окно.

— Ух ты, они потрясающие, — сказала Натин, сидевшая с другой стороны от Эйми, и в её голосе не было и намёка на сарказм. — Как думаете, Кьелли их нарисовала?

Эйми подумала об удивительно подробной карте и маленьких набросках в дневнике Кьелли. Как она посмела сидеть здесь и создавать прекрасные вещи, в то время как посылала монстров уничтожать Киерелл. Как кто-то мог так поступить, быть таким двуличным? Быть таким бессердечным?

Затем кто-то появился, спускаясь по деревянной лестнице с верхнего этажа коттеджа. Сердце Эйми пропустило удар, а затем помчалось быстрее, бешено колотясь в груди. Кончики пальцев у неё гудели от адреналина, а ладони, лежавшие на подоконнике, вспотели.

Держа в руках книгу, женщина пересекла комнату и уселась за большой обшарпанный стол, придвинутый к одной из стен. Она стояла к ним спиной. Эйми была слишком потрясена её видом, чтобы полностью осознать, что это была Кьелли. На вид ей было лет тридцать пять, несмотря на то что ей было несколько сотен лет, но её лицо сохраняло то же царственное выражение, что и у всех статуй в Киерелле. Её длинные светлые волосы водопадом красоты ниспадали на спину и были именно такими, какими Эйми всегда их себе представляла.

Эйми думала, что сможет увидеть все искры Кьелли. Она представляла, как они сверкают в теле бессмертной, словно светлячки, запертые под её кожей. Но когда Кьелли прошла через комнату, Эйми увидела только одну действительно яркую искру в её груди.

— Это она, не так ли? — спросила Натин, её слова были торопливыми и запыхавшимися.

— Наверно, — ответила Эйми. Она не могла отвести взгляда от спины Кьелли. Она была прямо там. Гнев бурлил в Эйми, смешиваясь с адреналином и заставляя её нервничать. Джесс царапала когтями траву под ними, и её губы были растянуты в беззвучном рычании.

Кьелли так мирно сидела за своим столом, положив рядом открытую книгу, и что-то делала с банками и травами. Эйми подумала о растерянных и напуганных людях в Киерелле, о советниках, отчаянно пытающихся придумать способ защитить их, и о Яре, которая боится за жизнь своих Всадниц. Как могла Кьелли так поступить с ними?

— Это большое окно, — сказала Натин, откидываясь назад, чтобы посмотреть наверх. — Думаю, что все наши драконы поместились бы там. Мы могли бы просто разбить его и послать их убить Кьелли. Если они все испепелят её дыханием дракона, а Мэл откусит ей голову, даже бессмертная с тысячами искр наверняка этого не переживёт.

Звучит заманчиво. Эйми могла бы спрятаться здесь и позволить Джесс сделать то, что нужно.

— Мы не можем, — твёрдо сказала Пелатина, разрушая надежду Эйми.

— Почему бы и нет? Это отличный план, — возразила Натин.

— Я всё время забываю, что вы обе такие новички в сообществе Всадниц. Вам нужно ещё многому научиться.

— Ну, это не наша вина, — Натин мгновенно заняла оборонительную позицию.

— Почему мы не можем использовать наших драконов? — спросила Эйми, прежде чем начался спор.

— Потому что до того, как вы с ними связались, ваши драконы были дикими существами. Если бы вы не приняли их как детёнышей и не установили с ними связь, они бы рассматривали вас как добычу. Вот почему мы должны убивать несвязанных детёнышей.

— Да, но мы связаны, — заметила Натин.

— Знаю, и ваша связь перезаписывает их естественные инстинкты, но, если вы начнёте посылать ваших драконов убивать людей, эти инстинкты снова проявятся. На этот раз ты, вероятно, сможешь вернуть Малгеруса под контроль, но это будет сложно и ослабит вашу связь.

Эйми знала, что Пелатина права, не только потому что в её словах был смысл, но и потому, что она это чувствовала. Их связь изменила Джесс, и Эйми хотела сохранить её. Она не хотела, чтобы Джесс снова стала дикой и представляла опасность для кого бы то ни было. Эйми не хотела рисковать потерять любовь, которую испытывала к Джесс, и она знала, что Джесс тоже этого не хотела бы — её дракону нравилось быть частью стаи с другими драконами и Всадницами.

— Мне жаль, Эйми, но ты единственная, кто может это сделать, — тихо сказала Пелатина, и в её глазах была печаль, которую Эйми не хотелось видеть.

Эйми глубоко вздохнула.

— Знаю.

Страх, сомнения и сильное желание убежать заставляли её дрожать, и она сжала кулаки, чтобы другие этого не заметили.

— Отойдите, — приказала Эйми. — Пожалуйста, — и она указала на браслет.

Пелатина и Натин отступили назад, и Эйми переключила регулятор на Юра — настройку, которая позволяла ей высасывать искру из кого-то другого.

— Вы не станете прикасаться ко мне сейчас, хорошо? — она пристально посмотрела на них обеих, чтобы убедиться, что они все поняли.

— Не будем обещаю, — Пелатина спрятала руки за спину и быстро улыбнулась Эйми.

— По крайней мере, теперь мне не придётся терпеть твои объятия, — сказала Натин.

Эйми положила руку на прохладную чешую Джесс, радуясь, что всё ещё может прикасаться к ней, и позаимствовала немного силы Джесс вместе с непоколебимой верой своего дракона в собственные силы.

— Хорошо, не могли бы вы двое вышибить дверь, а я вбегу и схвачу Кьелли. Как только я прикоснусь к ней, браслет начнет высасывать из неё искры. Не знаю, сколько времени это займёт, так что, возможно, вам придётся её придержать, — изложила Эйми свой план.

— И это всё? Вот так просто? — спросила Натин, поправляя свой конский хвост и поднимая его повыше на макушке.

Эйми хотела возразить, что нет ничего простого в том, чтобы использовать сверхъестественные способности для высасывания жизни из человека, но она не хотела спорить. Она просто хотела покончить с этим.

— Готовы? — спросила Эйми.

Обе девушки кивнули. В глубине души Эйми надеялась, что они скажут «нет», что они скажут ей, что это ужасный план и что есть другой выход, но его не было. Она должна была сделать это, чтобы спасти свой город, и она это сделает. Кьелли заслуживала того, чтобы заплатить за страх и смерть, которые она уже причинила.

Эйми прикоснулась своим лбом к лбу Джесс.

— Ты должна остаться здесь, девочка. И очень скоро всё закончится, и мы полетаем в своё удовольствие, хорошо?

Пелатину и Натин пройти вперёд. Они направились к двери, и Пелатина взяла с собой Скайдэнса. Эйми на мгновение растерялась, пока не увидела, что делает Пелатина. Направив его голову, она заставила Скайдэнса обдать петли двери жаром — без пламени. Металл раскалился докрасна и ослабел. У мужчины, возможно, хватило бы сил вышибить дверь одним ударом, но у них бы этого не получилось, и Пелатина дала им преимущество, чтобы сохранить элемент неожиданности. Эйми бы до такого не додумалась.

— Готова? — спросила Пелатина, поворачиваясь, чтобы посмотреть на Эйми.

— Давай, — подтвердила Эйми.

— Раз, два, три, — Пелатина сосчитала до трёх, а затем вместе с Натин ударила ногой прямо в середину двери. На ослабленных петлях она с грохотом распахнулась внутрь. Крепко прижав руки к телу, чтобы случайно не коснуться их, Эйми бросилась между остальными в дом. Снаружи раздался рёв Джесс.

Эйми бросилась через комнату, сбив холст с мольберта, который с грохотом упал на пол. Кьелли резко вскочила со стула, широко раскрыв глаза от шока. Прежде чем она успела что-либо сказать, Эйми налетела на неё. По инерции они обе упали на пол. Кьелли приземлилась, ахнув, с глухим стуком, Эйми оказалась на ней сверху.

Весь гнев и разочарование, которые копились в душе Эйми, выплеснулись в крике. Это помогло ей сделать то, что ей было нужно. Она схватила Кьелли за запястье левой рукой и мгновенно почувствовала искру, исходящую от женщины. Браслет высасывал её жизненную силу, и она начала перетекать в Эйми. Она почувствовала тошнотворную неправильность того, что в ней есть чужая искра, но проигнорировала это и сжала её крепче.

Кьелли ахнула и начала тяжело дышать. Эйми увидела, как в её груди разгорается вторая искра. Она не могла смотреть на Кьелли. Она знала, что должна была это сделать, что Кьелли заслужила это, но она не хотела смотреть в глаза женщине, когда убивала её. Вместо этого она сосредоточилась на браслете, на том, что чувствовала.

Но что-то было не так.

Она ощущала энергию всего лишь одной искры. Где были тысячи других? Почему Эйми не могла их почувствовать?

Она посмотрела в лицо Кьелли. Её голубые глаза были открыты так широко, что Эйми могла видеть белки вокруг, и она хватала ртом воздух, как рыба, вытащенная из воды. Она выглядела совершенно испуганной. Снаружи снова заревела Джесс, и на этот раз к ней присоединились Скайдэнс и Малгерус. Казалось, от грохота вибрируют стены коттеджа. Эйми поняла, что плачет, и слёзы капали с её подбородка на лицо Кьелли.

Затем Эйми услышала, что кто-то кричит. Энергия, исходящая от искры Кьелли, теперь была почти вся в её груди. Эйми чувствовала, как она иссякает, словно выливаешь воду из кувшина и по весу понимаешь, что он почти пуст. Ей просто нужно было продержаться ещё немного, и всё было бы сделано.

Но почему у Кьелли была только одна искра?

— Искры! Эйми, прекрати!

Голос Пелатины, наконец, пробился сквозь шум в её голове, и абсолютная паника, охватившая её, заставила Эйми напрячь всю свою волю, несмотря на силу браслета, и отпустить запястье Кьелли. Она слезла с Кьелли и огляделась. Пелатина сидела на корточках на полу рядом с ней, раскинув руки, как будто собиралась схватить Эйми. Натин стояла посреди комнаты, сжав руки в кулаки и с открытым ртом глядя на женщину.

Эйми вытерла слёзы рукавом и тоже уставилась на неё. В дверном проёме стояла пожилая женщина. Снаружи, за её спиной, все три дракона сидели на корточках, прижавшись животами к земле и поджав крылья, как будто их что-то напугало.

— О, Искры, Эйми, что ты наделала? — голос Натин превратился в хриплый шёпот.

У пожилой женщины были серебристые волосы и тусклый блеск в глазах. Она перешагнула через упавший холст и посмотрела на Эйми сверху вниз.

— Я же просила вас использовать карту, чтобы найти меня, только в случае крайней необходимости, — сказала она. — И почему ты напала на Петру?

Глава 6. Создавая Воина

Пожилая женщина пересекла комнату и схватила Эйми за руку, стараясь не касаться её кожи. Когда она увидела браслет, по её морщинистому лицу пробежала волна грусти.

— Ты нашла мой браслет и надела его, — пожилая женщина покачала головой, пряди серебристых волос упали ей на щеки. — Зачем? — вздохнула она.

Эйми уставилась на неё. Её лицо было всё в морщинах, но оно было симметричным и имело царственный вид. Её серебристые волосы были собраны в пучок на макушке, но Эйми могла сказать, что они были длинными и прямыми. Её глаза были светло-серыми, как зимнее небо, и слегка миндалевидной формы. В них была глубина, которая намекала на всё, что она видела.

— Вы… — Эйми запнулась и попыталась произнести это снова. — Вы Кьелли?

Старуха снова вздохнула.

— Теперь меня зовут Эйлла, но да, я Кьелли из Квореллов.

— Искры! — выругалась Натин.

— Гари чингрет, — согласилась Пелатина.

— Но… — Эйми снова заикнулась. Как могла эта пожилая женщина со слабой искоркой быть Кьелли?

— Вопросы и ругательства могут подождать, а сейчас тебе нужно вернуть моей помощнице её искру, — голос Кьелли был твёрд, и, прежде чем Эйми успела её остановить, она схватила браслет и переключила циферблат на Зурл.

В шоке от того, что она увидела настоящую Кьелли, Эйми забыла о женщине, Петре, лежащей на полу. Внезапное осознание того, что она натворила, поразило её, как удар в грудь.

— О, Искры, — простонала она, присев на корточки и снова схватив Петру за руку. Она напала на эту невинную женщину и чуть не убила её. Неправильность искры Петры пронзила её тело.

В тот момент, когда она почувствовала, как остатки энергии Петры проходят через браслет обратно в её грудь, Эйми мысленно оборвала связь.

— Мне так жаль, — сказала Эйми, поднимаясь на ноги и отходя от женщины.

— Она не говорит на вашем языке, — сказала Кьелли, помогая Петре подняться на ноги. — Вассин ду орнунг?

Глаза Петры всё ещё были широко раскрыты, а зубы стучали, как будто ей было холодно. Кьелли продолжала что-то тихо говорить ей на Главике, пытаясь привлечь к себе внимание Петры, но голубые глаза женщины то и дело скользили по Эйми. И они были полны страха и обвинений.

Эйми почувствовала тошноту. Она не могла дышать. Перед глазами всё поплыло. Она, шатаясь, пересекла комнату, не видя ни остальных, ни картины на полу, на которой стояла, оставляя на холсте грязный отпечаток ботинка. Ей нужно было выйти на улицу. Ей нужна была Джесс.

— Переведи браслет в нейтральное положение, пока не причинила кому-нибудь вреда. Последовала команда Кьелли, и Эйми, облокотившись на разбитый дверной косяк, попыталась повернуть циферблат в замкнутое положение. Её пальцы дрожали так сильно, что ей потребовалось три попытки.

Затем она, пошатываясь, выбралась наружу и рухнула на землю. Джесс мгновенно оказалась рядом, прижалась к Эйми, окутывая её прохладной чешуёй и успокаивающим запахом древесного дыма. Она знала, что должна встать, вернуться в дом и высосать искру из груди Кьелли. Это было её задание. Но она не смогла этого сделать. Вытягивать искру из Петры было отвратительно и неправильно.

— Я не могу этого сделать, Джесс.

Джесс легонько подтолкнула её, и закрученные спиралью рожки запутались в коротких кудряшках Эйми. Эйми обвила руками шею Джесс и прижалась лицом к её чешуе. Ей хотелось оказаться внутри Джесс, стать её частью, и они могли бы улететь вместе.

Она услышала шаги и подняла голову как раз вовремя, чтобы увидеть, как Петра выходит из задней части коттеджа, выскальзывает из сада через боковую калитку и бежит в город. Хотя сердце Эйми сжалось при виде того, как кто-то в страхе убегает от неё, она не могла винить молодую женщину.

Сознательное использование браслета пробудило в нём силу, и она почувствовала, что он хочет быть использованным снова. Он давил на её разум. Она закрыла глаза и сосредоточилась на своей связи с Джесс. Она долго сидела так, пока Джесс тихо не зарычала, и Эйми, открыв глаза, не увидела, что Натин смотрит на неё сверху вниз, уперев руки в бока.

— Что ты делаешь? Ты должна вернуться туда и убить Кьелли, — сказала Натин. Малгерус стоял прямо за ней, его перья были подняты, а голова моталась из стороны в сторону.

— Натин, дай ей минутку, — появилась Пелатина и присела на корточки рядом с Эйми и Джесс.

Слёзы навернулись на глаза Эйми, и она позволила им скатиться по щекам, капая на голову Джесс.

— Я чуть не убила невинную женщину. Я не могу вернуться в дом и рискнуть сделать то же самое с кем-то ещё. Что если эта старуха на самом деле не Кьелли? — Эйми подумала об одной тусклой искорке, которую она заметила в груди женщины.

— Она призналась, что она Кьелли, — заметила Натин.

— И в её глазах есть что-то особенное, — задумчиво произнесла Пелатина.

— Да, я тоже это заметила, — согласилась Натин.

— Они выглядят… итхансис. Ах, не уверена, как сказать это на вашем языке, но как будто действительно старые и знающие.

— Ты хочешь сказать, что она определённо Кьелли и я должна забрать у неё искру? — спросила Эйми.

Обе девушки уставились на неё, но не произнесли ни слова. Хотя она видела ответ в их глазах, в страхе, который они, как и она, пытались скрыть. Страхе за свой город, свои семьи и друзей. У Эйми не было выбора. Она высвободилась из объятий Джесс и поднялась на ноги.

— Я должна остановить Повелительницу Искр, — сказала она, обращаясь отчасти к остальным, но в основном к себе. — Это моё задание. Яра одобрила его.

Она отошла от Натин и Пелатины, затем переключила циферблат на браслете обратно на Юра. В тот момент, когда она это сделала, сила с ещё большим давлением обрушилась на её разум. Она поспешно воздвигла мысленную стену, чтобы не допустить её.

— В последний раз, — пообещала она себе и шагнула обратно в дверь коттеджа Кьелли.

Кьелли возилась с чем-то в маленькой кухне в дальнем конце комнаты. Она стояла спиной к двери. Всё, что нужно было сделать Эйми, это подбежать, схватить её и украсть её искру.

— Давай, сделай это, — прошептала она, пытаясь заставить свои ноги двигаться. Но её тело всё ещё не могло прийти в себя от того, что она приняла искру Петры, и отказывалось повиноваться ей.

Кьелли повернулась, держа в руках поднос с едой. Её лицо было спокойным, но на губах играла грустная улыбка.

— Я никогда не думала, что снова встречу кого-нибудь из своих Всадниц.

Затем Кьелли посмотрела на неё и, казалось, впервые по-настоящему увидела. Её старые глаза скользнули по лицу Эйми, опустились к золотому браслету, надетому на её запястье, и она вздохнула.

— Но если вы здесь по той причине, которой я опасаюсь, то это не самая приятная встреча, — Кьелли поставила поднос с едой на большой деревянный стол.

— Чего тебе следует опасаться? — отрезала Эйми, и её слова прозвучали остро, как лезвия. Кьелли была не из тех, кого окружали Воины Пустоты. Воспоминаний об огненных глазах и обожжённых руках было достаточно, чтобы вновь разжечь гнев Эйми. Это был тот толчок, в котором она нуждалась.

Она бросилась в дом и схватила Кьелли. Пожилая женщина с удивительной скоростью отскочила назад, опрокинув стул, который с грохотом упал на пол. От спокойного вида Кьелли не осталось и следа, когда она попятилась через комнату.

Эйми почувствовала, как в браслете нарастает нетерпение.

— Стой! — закричала Кьелли. — Я могу придумать только одну причину, по которой мои Всадницы могли использовать карту, чтобы найти меня, и почему на тебе мой браслет. Вы нашли несколько Воинов Пустоты, не так ли?

— Нашли? — Эйми не поверила своим ушам. — Их никто нет терял. Воины Пустоты исчезли, и мы были в безопасности. Пока вы не создали новых и не послали их убить нас!

Кьелли начала что-то говорить, но Эйми не хотела слушать её оправданий. Она сократила расстояние между ними как раз в тот момент, когда Кьелли вытащила из-за пояса кинжал и замахнулась на Эйми. Тренировка Эйми спасла её, и она отклонилась назад, лезвие рассекло воздух в том месте, где только что была её грудь.

— Остановись! — закричала Кьелли, подняв обе руки, одна из которых сжимала рукоять кинжала. — Теперь я понимаю, почему вы здесь, но моё убийство вас не спасёт. Воины Пустоты, о которых ты говоришь, все выглядят одинаково, не так ли?

Эйми собиралась атаковать, но слова Кьелли остановили её. Натин и Пелатина присоединились к ней в коттедже и встали по обе стороны от неё, готовые к атаке. Она могла добраться до Кьелли за три шага, но Эйми колебалась. Её беспокоило, что у всех Воинов Пустоты были одинаковые лица.

— Воины Пустоты создаются с использованием энергии искр своего повелителя, поэтому все они выглядят одинаково. И они похожи на своего создателя, — объяснила Кьелли. — Те, с кем вы сражались, мужчины или женщины?

— Они все мужчины, — Эйми обнаружила, что отвечает сама.

— Тогда они не могут быть моими, — просто сказала Кьелли.

В коттедже воцарилась тишина, и никто не пошевелился. Снаружи все их драконы были на ногах, расправляли крылья, щелкали крыльями в воздухе, всем хотелось что-то сделать, потому что они чувствовали беспокойство своих Всадниц.

Слова Кьелли были подобны кусочку головоломки, вставшему на своё место. Это объясняло, почему у всех Воинов Пустоты было одинаковое лицо — они были точными копиями своего повелителя, созданными с помощью искр из его крови.

И у них было не лицо Кьелли. Она не была Повелительницей Искр.

— Мы ей верим? — спросила Натин.

Эйми всё ещё стояла на цыпочках, левая рука дёргалась, готовая броситься на Кьелли, но она этого не делала. Они были неправы, Эйми поняла это только сейчас. Подсказки привели их сюда, но они неправильно их истолковали.

Их задание провалилось.

— Да, — ответила Эйми на вопрос Натин.

Она действительно поверила Кьелли, потому что, хотя в её голове всё ещё оставались вопросы, теперь всё обрело смысл. Но вместе с этим осознанием пришёл новый ужас. Если ей нужно было убить не Кьелли, чтобы спасти Киерелл, то кого?

— Если Воины Пустоты не ваши, то кому же они принадлежат? — спросила Эйми.

Паника исчезла с лица Кьелли, но страх всё ещё был там, в морщинках на её лбу и вокруг глаз. Но это был не страх перед Эйми и браслетом, потому что её глаза смотрели за пределы Эйми, видя что-то в прошлом, что могла помнить только она.

Эйми всё ещё была на взводе. Ей казалось, что её задание трещит по швам, и она понятия не имела, как снова собрать его воедино.

— Если не вы создали Воинов Пустоты, то кто же тогда их создал? И почему я вижу только одну искру в вашей груди? Где же тысячи других? — вопросы так и сыпались из неё, и она не могла их остановить. — И почему вы оставили свой браслет в Киерелле, когда уезжали? Почему вы вообще уехали из города?

Ей отчаянно нужны были ответы, нужно было знать всё, чтобы спланировать, что делать дальше. Предполагалось, что она спасёт Киерелл, но если Кьелли не Повелительница Искр, то кто же тогда? И к настоящему времени, если только совет не разрушил туннель, Воины Пустоты уже прорвались бы в город. Что, если Всадницы прямо сейчас сражаются за свои жизни, с каждым вздохом надеясь, что Эйми преуспеет в своём задании? Она подвела их. Их смерть была бы её в такой же степени виной, как если бы она высосала из них искры.

Кьелли внимательно наблюдала за ними.

— Я всё объясню, но сначала нам всем нужно выпить чаю и поесть, — сказала она.

— Вы не сердитесь, что я только что попыталась украсть вашу искру? — спросила Эйми, когда Кьелли подошла к ней. На этот раз Эйми попятилась.

Кьелли печально улыбнулась.

— Я всегда надеялась, что моими Всадницами будут смелые и решительные женщины, — она села за стол и указала на поднос с едой, который она приготовила. — Садитесь и ешьте, — она махнула рукой в сторону Натин. — У твоей подруги такой вид, будто, если я её не покормлю, она выскользнет на задний двор и начнёт есть моих цыплят.

Натин кивнула.

— Я подумывала об этом. Мэл мог бы поджарить их для меня.

Эйми почувствовала руку на своём локте и отдернулась. Она обернулась как раз вовремя, чтобы увидеть, как Пелатина прячет обиду на лице и ободряюще улыбается ей.

— Эйми, давай присядем, — Пелатина кивнула в сторону большого деревянного стола.

У Эйми словно подкосились ноги, но она заставила себя подойти и сесть. Она села лицом к двери, чтобы видеть Джесс снаружи. И переключила регулятор на браслете в нейтральное положение. Остальные присоединились к ней, и Кьелли раздала чай, хлеб, масло с травами и что-то вроде маленьких фруктовых пирожных. Она поставила перед Пелатиной серебряный кувшин.

— Сначала выпейте кофе, — сказала Кьелли.

— Правда? Кофе? — лицо Пелатины просияло. Она налила немного тёмной жидкости в маленькую чашечку, поднесла её к носу и вдохнула с выражением чистого блаженства на лице. — О, как бы я хотела, чтобы здесь была Аранати.

— С чего бы? — спросила Натин, откусывая огромный кусок хлеба.

— Это жизнь в чашке, — она улыбнулась Натин. — Это кофе.

Натин с подозрением посмотрела на него, затем налила себе чашку чая. Она не стала наливать кому-либо ещё. Кьелли налила чашку себе и пододвинула ещё одну через стол Эйми. Но Эйми не могла заставить себя притронуться ни к чаю, ни к еде. Её всё ещё тошнило от того, что она сделала с Петрой и чуть не сделала с Кьелли.

— Прежде чем я отвечу на ваши вопросы, расскажите мне о Воинах Пустоты, с которыми вы сражались — попросила Кьелли.

Натин и Пелатина посмотрели на Эйми, и она решила, что они правы, это была её история, которую она могла рассказать. Итак, она отправилась с караваном советников в Лорсоке на встречу с Гельветами и рассказала Кьелли всё, начиная с того момента и до вчерашнего вечера, когда они нашли её браслет в пещере за водопадом. Кьелли внимательно наблюдала за ней, пока она говорила, время от времени отхлебывая чай. Когда Эйми закончила рассказ, её собственный чай уже остыл.

— Он был завернут в жёлтый шарф, не так ли? Мой браслет, — сказала Кьелли, и Эйми кивнула. — Это был мой любимый шарф.

— Но если не вы создали Воинов Пустоты, то кто же создал? — спросила Эйми. — Потому что в своём дневнике вы написали, что только Кворелл может создавать и уничтожать их.

— Ты его принесла? — ответила Кьелли своим собственным вопросом.

Эйми вытащила дневник Кьелли из кармана плаща и вытащила недостающие страницы, которые спрятала Яра. На лице Кьелли промелькнула тоска, когда она увидела свой дневник, но она не потянулась за ним.

— И вы единственный оставшийся Кворелл, — заметила Эйми. — Никто из остальных не выжил и не сбежал из Киереллатты, только вы и ваш отец, а он мёртв, потому что мы видели его гробницу.

— Когда живёшь сотни лет, просто невероятно, сколько сожалений накапливаешь, — сказала Кьелли, не отрывая глаз от страниц своего дневника. — Но думаю, что самым большим из них было то, что я не рассказала вам всю свою историю. Мы с отцом думали, что защищаем вас.

— Чего сейчас мы не знаем из того, что нам нужно знать? — спросила Пелатина.

— Вы уже многое из этого собрали воедино. Квореллы действительно создали Воинов Пустоты на Киереллатте, хотя изначально они не создавались в качестве воинов. Они были рабочими, — объяснила Кьелли, и по мере того, как она говорила, в голове Эйми возникали картины давно разрушенного мира. — На Киереллатте было четыре королевства, каждым из которых правил Кворелл. Это было самое северное королевство, которым правили Дораллени и Гизон, создавшие первых Воинов Пустоты, хотя изначально мы их так не называли. Они были просто расходуемой рабочей силой, созданной для тяжёлого труда в самых глубоких шахтах, где риск для человеческой жизни был слишком велик.

Зимне-серые глаза Кьелли смотрели куда-то вдаль, когда она делилась своими воспоминаниями.

— Морнвелло, их столица, была построена в горах и поднималась ярусами. Внизу улицы вели к шахтам и производственным районам. Они так гордились своими паровыми машинами, которые доставляли сырье по дну долины туда, где находились фабрики. Особенно это нравилось Дораллени, их дом был свидетельством их богатства и прогресса. У них действительно был красивый мост, который пересекал город и вёл к башне в золотую и серебряную полоску на вершине города, где они с Гизоном жили. Мне понравились их статуи, которые стояли вдоль всего моста, инкрустированные драгоценными камнями, которые они добывали.

Кьелли опустила глаза, помешивая чай в своей кружке.

— Они были моими друзьями, но они были слишком амбициозны, и вскоре создание рабочей силы превратилось в создание армии. Первых Воинов Пустоты. И да, в конечном итоге они уничтожили всё на том острове, несмотря на всё, что мы с отцом делали, чтобы попытаться остановить их.

— Подождите, подождите, вы хотите сказать, что их невозможно остановить? — в глазах Натин промелькнул страх, который Эйми тоже почувствовала. Она затаила дыхание, ожидая ответа Кьелли.

Глава 7. На исходе

Кьелли ответила не сразу. Она налила себе ещё чая и добавила ложку мёда. Эйми не волновало, что для Кьелли это были болезненные воспоминания; им нужны были ответы и план, прямо сейчас.

— Наш город не… — начала Эйми, но Кьелли перебила её.

— Воинов Пустоты может создать только Кворелл, используя браслет, — она указала на запястье Эйми, — и для создания каждого из них требуется пожертвовать одной из своих искр. Они не люди. Они не могут думать и действовать как люди, у них нет эмоций или сострадания, они не могут чувствовать любовь или ненависть. Человек создаётся из двух искр, из энергии искр его родителей, которые сливаются, чтобы создать новую. Воины Пустоты — это единоличное творение, что означает, что их создают из искр одного Кворелла в сочетании со стихией.

— Как огонь, — прошептала Пелатина.

— Да, огня или земли. Металлы тоже подходят. И они должны быть наделены определённой целью. Они не могут принимать решения самостоятельно, поэтому вы должны дать им причину существовать, и они будут следовать этому приказу, продолжая делать это, пока их не остановят.

Эйми подумала о нагрудниках Воинов Пустоты, на которых были выгравированы слова «Мы движимы нашей целью» и «Мы не остановимся, пока город Кьелли не будет разрушен». Совет Неравенства не смог бы договориться с Воинами Пустоты или заключить с ними сделку. Они просто продолжали бы наступать, пока всё внутри Кольцевых гор не превратилось бы в пепел.

— Хорошо, спасибо за урок истории. Итак, как нам их остановить? — спросила Натин.

Кьелли, казалось, не беспокоили резкие манеры Натан, но, с другой стороны, за прошедшие столетия она, вероятно, встречала множество людей, похожих на Натин.

— Вы даёте Воину Пустоты одну из своих искр, чтобы создать его, но она не даёт ему жизни, в отличие от нас, — объяснила Кьелли. — Таким образом, они всегда будут связаны с Квореллом, который их создал. Убейте Квореллов, и их Воины Пустоты тоже умрут, — Кьелли пришлось сделать глубокий вдох, прежде чем продолжить. — Мы с отцом убили другого Кворелла после того, как война охватила всю Киереллатту. Мы поняли, что это единственный способ уничтожить Воинов Пустоты. Но к тому времени мы с отцом тоже поспособствовали этому. Мы тоже создали Воинов Пустоты, дав им задание защищать наше королевство.

— Но если все Квореллы, кроме вас, мертвы, тогда кто заставил воинов напасть на Киерелл? — Пелатина задала вопрос, к которому они постоянно возвращались.

Кьелли покачала головой.

— Не знаю. Как они выглядят?

— Темноволосые, высокие, с огнём в глазах, — ответила Эйми.

— Подожди, — Натан выскользнула за дверь и, порывшись в своих седельных сумках, вытащила маленький синий дневник, с которым Эйми видела её вчера. — Мой карандаш всё ещё у тебя, — напомнила Натин Эйми, когда та вернулась в коттедж. — Вот, — Натин раскрыла свой дневник и передала его Кьелли.

Эйми мельком увидела рисунки на открытых страницах. Она не знала, что Натин умеет рисовать.

— Вы уверены, что они выглядят именно так? — пальцы Кьелли замерли над раскрытым дневником, как будто он был слишком горячим, чтобы к нему можно было прикоснуться. Затем она перевернула его и показала всем.

Набросок Воинов Пустоты, сделанный Натин, был до жути точен. Она запечатлела, как в их глазах плясало пугающее пламя. Все они кивнули в ответ на вопрос Кьелли.

— Искры, — выругалась Кьелли.

— Что? Кто это? — спросила Эйми.

Кьелли было несколько сотен лет. Она пережила войну, которая уничтожила целый остров. Поэтому Эйми действительно испугалась, увидев на её лице смесь страха и страдания.

— Это мой брат Пагрин, — ответила Кьелли, не отрывая полных горя глаз от рисунка.

— Пагрин? Я слышала это имя. Где я слышала это имя? — спросила Натин у присутствующих.

Оно промелькнуло в голове Эйми в тот момент, когда Кьелли произнесла его.

— Из букв, которые мы собрали со статуй, были указаны две подсказки. Самое светлое зерно, которое привело нас к люку в потолке библиотеки, и Рассказ Пагрина.

— Я думала, он умер, — Кьелли произнесла эти слова так тихо, что Эйми почти не расслышала её. — О, Искры, мы оставили его.

— Почему его имя фигурировало в подсказках? — спросила Эйми.

Кьелли оторвала взгляд от наброска Натин.

— На самом деле, нет. Я просто хотела включить его в картину, чтобы он вписался в город. Сбежать с как можно большим количеством выживших и построить новый дом было его идеей. Но у него ничего не вышло, он так и не ушёл с нами.

— Почему нет? — спросила Эйми.

— Он исчез. Мы с отцом собрали столько людей, сколько смогли, и отвели их в гавань, где мы раздобыли флотилию. Вы должны понимать, что к тому моменту в Киереллатте уже несколько десятилетий бушевала война. Все королевства рухнули, воцарился хаос, — Кьелли прижала руки к груди, приглушая сияние своей искры. — Пагрин отправился за пределы Вьентона, нашей столицы, чтобы убить Дораллени. Она была последней из Квореллов, не считая моей семьи. Её Воины Пустоты приближались с севера, и у нас было очень мало времени, чтобы покинуть остров. Пагрин не успел вернуться во Вьентон до того, как Воины Пустоты прорвались сквозь городские стены. Нам пришлось уйти.

Кьелли встала, отступая от наброска Натин, который она оставила лежать на столе. Затем она рухнула на пол, словно её ноги превратились в воду. Пелатина бросилась к ней и схватила её, прежде чем она упала. Слёзы текли по её лицу, собираясь в морщинках вокруг рта.

— О, Искры, мы оставили его. Когда он не вернулся, мы решили, что он попал в плен к армии или был убит Дораллени. Поэтому мы оставили его.

Эйми чувствовала себя запуганной Кьелли и злилась, что та скрыла от них так много из их истории. Но в тот момент она не была бессмертной, знающей ответы на все вопросы, она была просто женщиной, оплакивающей брата, которого, как она думала, потеряла. Эйми взяла со стола чашку для Кьелли.

— Вот, — сказала она, садясь на пол рядом с ней и протягивая Кьелли чашку.

— Спасибо, — она взяла чашку и осушила её одним большим глотком. — Можно подумать, что по прошествии более чем шестисот лет стало легче справляться со своими эмоциями. Позвольте мне сказать вам, что это не так. Любовь всё ещё разбивает ваше сердце, а горе всё ещё терзает вас.

— Ну, по крайней мере, теперь вы знаете, что Пагрин жив, если он сидит на острове Терналло и превращает свои искры в монстров, — сказала Натин со своей обычной бестактностью.

Эйми вздрогнула, но Кьелли в замешательстве повернулась к Натин.

— Остров Терналло. Почему ты это сказала?

— Название этого места выгравировано на нагрудниках Воинов Пустоты, — ответила Эйми. — Хотя никто из нас не знает, где это. А вы знаете?

— Это необитаемый вулканический остров, расположенный прямо к югу от Киереллатты, — Кьелли покачала головой. — Это просто голые скалы и вулканы.

Эйми подумала о лаве, которая хлынула из Воинов Пустоты, когда она сражалась с ними. Вспомнил огонь в их глазах и почерневшую, потрескавшуюся кожу на руках, под которой бурлила лава.

— Вы сказали, что Воины Пустоты сделаны из стихий, — начала Эйми, высказывая свои мысли, — так мог ли Пагрин создать их из огня и лавы на острове Терналло?

— Да, это возможно, — она посмотрела на рисунок Натин, лежащий на столе, и покачала головой. — Я не видела его лица более трёхсот лет. Но я не могу понять, зачем ему создавать ещё больше Воинов Пустоты. Он видел, как каждое королевство обернулось против друг друга, как Воины Пустоты уничтожили Киереллатту.

Кьелли подняла на них глаза, и её светлые глаза были полны печали и сожаления.

— Первые, кого мы создали, были мирными. Они работали на рудниках или выращивали жемчужины в реке на Дельтансе, где человека унесло бы течением. Но Воины Пустоты были созданиями, созданными из жадности и гнева, и их нельзя было контролировать, — сказала им Кьелли, и Эйми начала понимать, почему она скрывала от них эту историю. Не то чтобы она была согласна, но она понимала.

— Если у них есть цель и они выбрали определённый курс, их уже не остановить, — продолжила Кьелли. — Таким образом, если вы прикажете им уничтожить город, они будут атаковать, пока не сравняют его с землёй и не убьют всех до единого. Они не остановятся ни перед милосердием, ни перед взятками, ни даже перед совестью, потому что у них её нет. Так на Киереллатте были убиты тысячи и тысячи людей. Наши постоянные армии людей были уничтожены. И отправка Воинов Пустоты убивать других Воинов Пустоты означала, что они будут делать это и продолжать делать до тех пор, пока все они не умрут, а также убивать или разрушать любого или что-либо, что встанет у них на пути. Зачем Пагрину снова так рисковать?

Эйми наблюдала, как Пелатина накрыла руку Кьелли своей, её пальцы казались ярко-бронзовыми на фоне бледных пальцев Кьелли.

— Вы из-за этого уехали из Киерелла, не так ли? — тихо спросила Пелатина. — На карте, которую вы нарисовали и которую нашла Эйми, вы написали, что людям будет небезопасно, если вы останетесь.

Кьелли медленно кивнула, как будто её голова была слишком тяжёлой, чтобы её нести.

— После того, как у моего отца закончились искры и он умер, я осталась единственной из Квореллов. Я хотела остаться и наблюдать, как растёт город, видеть, как смелые девушки принимают мой вызов и становятся Всадницами, но я знала, что сила браслета всегда будет искушать меня.

— Что, если возникнет угроза, с которой мои Всадницы не смогут справиться? Создам ли я всего несколько Воинов Пустоты, чтобы помочь защитить город? Или что, если мы захотим строить и нам понадобится больше рабочей силы. Создала бы я несколько таких же рабочих, как те, которых мы создали в Киереллатте? Всё могло начаться сначала, и в итоге я бы разрушила город.