Бессонница Черного Зверя

Глава 8. Продолжение рода

Аксар знал Райта лет десять, не меньше. Ловелас и повеса многих выводил из себя своими колкими остротами, едкими замечаниями и слишком легким характером отъявленного гуляки и дебошира. Потратить все полученное жалование за пару дней, отправившись в город продажных удовольствий Кариве, на границе? Это к Райту! Устроить драку с сослуживцами на пустом месте? Это к Райту! Испортить прием или другой светский раут? Это к Райту!

Но имея все эти не самые положительные качества, Хьюго был отличным товарищем, верным соратником и преданным другом. Мало кому удавалось разглядеть под маской бездельника и огромной занозы в заднице поистине человека чести. Но Аксару удалось.

Он знал Хьюго как облупленного, и глядя на леди де Сент с печальными глазами, искренне сожалел ее безответным чувствам.

Хьюго был изумительно непостоянен. Сегодня он собирался жениться, завтра отправится в путешествие, а послезавтра решит уйти в монастырь. В этом весь Райт.

К тому же, сексуальными предпочтениями он тоже несколько отличался, что лишало его роли завидного жениха, перед которым выставят строй дорогих дочерей. И вспомнив об этом, Аксар все же поинтересовался:

— Леди де Сент…

— Вы можете звать меня Оливия, — разрешила она, и он вновь согласно качнул головой.

— Оливия, это не мое дело, но все же: Хьюго он…

— Не продолжайте! — она резко выставила перед собой ладонь. — Я все знаю о нем и его… вкусах.

— Но тогда, зачем этот упрямый стук лбом о стену?

Уголки ее губ вновь поднялись в печальной улыбке, не обнажая ряд ровных зубов, и она смущенно взглянула на свои пальцы.

Было в этом что-то… женское? Такое трогательное и откровенное, что Аксар даже поморщился, не переваривая нежности как действие в общем.

— Я думаю, мы с вами не настолько близки, господин Хидай. Можете осудить меня за это, думать, что я совершаю огромную ошибку, но это мой выбор.

— Не сомневаюсь, — устало ответил он, и невольно бросил взгляд к выходу, нутром прислушиваясь к тишине дома.

Там, наверху, его все еще ждала неразгаданная загадка, требующая немедленных действий, а он был вынужден слушать странные, даже абсурдные просьбы несмышлёной девицы, которая по своей глупости влюбилась в непостоянного болвана, который сломает ее сердце своими корявыми пальцами.

К тому же, Аксара безумно напрягал факт того, что и сам Райт обещал скоро явится в его поместье, и прервать своим громким и веселым голосом его уединенный покой.

Воина мало трогали чувства незнакомой ему леди, пришедшей со странным поводом и выложившей личные факты без присущей аристократам осторожности, но допустить их встречи на его территории он просто не мог. Еще не хватало того, чтобы страсти разгорались в его поместье, разбивая звенящую тишину своим шумом!

К тому же, у него было куда более важное дело, таящее в темных глазах сладкие искорки…

— Вы, наверное, хотите знать, почему я выбрала именно вас, господин Хидай, — продолжила гостья, и Аксару пришлось вынырнуть из глубоких воспоминаний о глазах незнакомки и прислушаться. — Дело в том, что я множество раз слышала о вашей…

— Что же, интересно знать?

— Холодности, — мягко ответила Оливия, подобрав самое нейтральное слово о его характере.

Мягко сказано.

Если другие с легкостью могли позволить себе познакомиться с первой встречной, отвести ее в кабачок, а после и на постоялый двор, то Аксар не мог. Брезговал. Ему было проще содержать одну постоянную любовницу, и использовать ее исключительно в желаемые для плоти моменты. Взял, заплатил, и ушел. Никаких проблем, лишних слов, разговоров. Только животная похоть, которая требовала своего выплеска, туманя мозги.

У аристократок он не пользовался успехом, умея репутацию холодного и нелюдимого убийцы, который просто не способен оценить их потенциал, спрятанный под пышными юбками с кринолином. Аксара такое положение вещей полностью устраивало, и он регулярно, в свободное от походов время, пользовался телом Наизы, из дома терпимости мадам Бушан.

Не устраивало это только Его Светлость, всеми правдами и неправдами пытающегося загнать своего воина под венец, чтобы продолжить род «Черных Зверей». Его как никогда волновало отсутствие у Аксара желания остепениться и завести парочку карапузов с розовыми щечками и зерном темной магии, передающейся по наследству.

Собственно, именно по его рекомендации еще утром перед Аксаром оказался портрет самой леди де Сент, которая, как выяснилось, целенаправленно намеревалась стать его женой.

— Вы ошибаетесь, Оли-ви-я, — прочистив горло, он по-мужски широко расставил ноги, и наклонился корпусом к девушке, пользуясь пугающей большинство людей аурой. — Я очень люблю женщин. Особенно брать их так, чтобы они визжали от смеси мучительной боли и сладостной страсти. Мне нравиться мучить их ночи на пролет, и если вам суждено стать моей супругой, имейте в виду — я буду пользоваться своим положением по максимуму, и возьму от вас все, чего захочет моя черная душа. Надеюсь, теперь вам это ясно?

Леди перед ним на секунду побледнела, а после зашлась таким пурпурным румянцем, что Аксару показалось, будто кожа девушки сейчас вспыхнет от возмущения и стыда. Она беззвучно глотала воздух, слегка хлопая пухлыми губами и смотрела на него широко распахнув глаза, пока Аксар, не скрывая наслаждения, ждал реакции.

Сейчас она рванет как пороховой залп, обвинит в бесчестности и вульгарности, и выкатиться прочь из его дома, оставляя Черного Зверя с его долгожданной добычей, которая слишком притихла.

Но реакция леди Оливии удивила мужчину:

— Я вижу, что вы намерены запугать меня, господин Хидай. Хорошая попытка, но смею вас разочаровать — бессмысленная. Я вижу, что вы врете, отговариваясь от моего предложения.

— Не было никакого предложения, леди де Сент, — резко перебил он. — Есть я и ваш отец, который готов сплавить вас замуж даже за такого монстра, как я. И если Его Светлости приспичит, и шило в заднице станет невыносимо печь: нас быстренько обвенчают и без нашего на то согласия. Поэтому пользуйтесь случаем, Оливия, и бегите наслаждаться своей собственной жизнью, без моего присутствия. И еще совет, лично от меня: забудьте о Хьюго. Он не оценит ваших жертв.

Гневно выдохнув, гостья подскочила со своего кресла и направилась к выходу, набрасывая на плечи сухой от поездки в карете капюшон. Не обернувшись, она дернула на себя дверь, не нарушая тишину, но уже собираясь переступить порог, не глядя на Аксара, сказала:

— Иногда мы слишком часто стараемся забыть о том, что кажется нам не по зубам. Откладываем в дальний ящик, в ожидании подходящего дня, минуты, но они никогда не приходят, потому что есть только сейчас. Или делай, или смирись. Я мирится не готова, господин Хидай. Всего вам доброго.

Даже не хлопнув дверью, она исчезла за ней, и взглянув в окно, Аксар проводил непрошенную гостью взглядом, глядя на предоставленный ее слугой зонт, и открытую дверь кареты, в которой девушка исчезла с его глаз.

Но времени думать о проблемах слишком молодой и несмышлёной девчонки у него не было никакого желания. И спеша со всех ног, Аксар направился к своему ночному кошмару.