Бестиарий

ГЛАВА 15

Бет не понимала, отчего проснулась, возможно вдруг почувствовала, что в постели она одна. Открыла глаза. В окно лился лунный свет, простыни на той стороне, где спал Картер, были скомканы, подушка смята, а самого его не было.

Она надела голубой халатик и прошла через коридор в комнату Джо. Едва переступив порог, наткнулась на что-то мягкое. Раздался жалобный визг, Бет испуганно вздрогнула и отпрянула.

У порога сидел Чемп и укоризненно смотрел ей прямо в глаза.

— О, бог ты мой, — тихо пробормотала она. — Не ожидала увидеть тебя здесь.

Собака ждала, навострив уши и вывалив язык. Она видела темный блестящий шрам у пса на голове после той схватки с койотами. Ветеринар сказал, что все пройдет через несколько месяцев. С той самой ночи Чемп определил себя защитником и телохранителем маленького Джо, весь день не спускал с него глаз, а ночью спал возле его кроватки. Няня Робин утверждала, что он принадлежит к породе пастушьих собак, которые пекутся о своем стаде.

— Наверное, мы должны купить тебе собачью кроватку, верно? — спросила Бет. Пока что пес спал на полу на ковре. — И отодвинуть ее подальше от двери.

Похоже, Чемп разделял ее мнение, но все же проводил Бет настороженным взглядом, когда она подошла взглянуть на малыша. Джо лежал с открытыми глазами.

— О, так я тебя разбудила, ягодка моя? — сказала она и наклонилась над ребенком.

Хотя сравнивать было не с кем, Бет считала, что у нее самый чуткий ребенок в мире. Всегда выглядит бодрым и отдохнувшим, похоже, он никогда не спит. Всякий раз, как ни подойдешь, лежит себе с открытыми глазами. Она даже говорила об этом с педиатром, но тот заверил, что не видит никаких проблем или отрицательных последствий. «В любом случае, — сказал он, — мальчик развивается быстро, во многом обгоняет своих сверстников, растет, хорошо набирает вес. Просто образцовый ребенок».

Бет проверила подгузник — здесь тоже никаких проблем, — потом поцеловала сына в лоб. Глаза Джо, бледно-голубые, кристально ясные, были устремлены прямо на нее. И у Бет не впервые возникло странное ощущение, что он хочет что-то сказать ей. Вернее, мог бы сказать, если бы захотел, но пока что еще просто не решил, стоит или нет. Умом она понимала, что этого не может быть, но отделаться от странного ощущения не удавалось.

— Придет день, — прошептала она, — и ты расскажешь мне все. Договорились?

Вместо ответа он задрыгал ножками.

Уходя, она слышала, как Чемп развернулся, снова подошел к кроватке и улегся рядом.

Внизу было темно. Неужели Картер действительно вышел куда-то в столь поздний час? И это после той страшной истории с койотами? Она взглянула на часы, встроенные в микроволновую печь, — уже почти час ночи. Подошла к окну, выглянула в маленький садик перед домом и увидела его. Картер сидел в шезлонге и смотрел на каньон. В руке бутылка пива.

Бет открыла дверь и спросила:

— Снова пьешь в одиночестве, да?

— Никак не могу уснуть, — обернулся он.

Бет плотнее запахнула на себе халатик, прошла босиком по короткой высохшей траве и уселась в шезлонг рядом с мужем.

— Опять рука разболелась?

После происшествия в колодце Картера отвезли в госпиталь при Южно-Калифорнийском университете, где наложили на руку с полдюжины швов. Теперь от локтя до кисти рука была перебинтована.

— Да нет, все нормально.

На нем была футболка с надписью «Калифорнийский научный центр» и пижамные штаны.

Бет откинулась на пластиковую спинку стула, алюминиевая рама шезлонга жалобно скрипнула. Круглая луна заливала кусты и деревья холодным серебристым светом.

Она все понимала, знала, что не дает Картеру уснуть. Воспоминания о том ужасном дне.

— Послушай, — тихо начала Бет, — это не твоя вина.

Он не ответил.

— Тот человек… был просто сумасшедшим.

— Знаю, — кивнул Картер. — И теперь он мертв.

— Никакой твоей вины в этом нет. Он сам напал на тебя с ножом, ты был вынужден защищаться.

Картер пожал плечами с таким видом, словно хотел сказать: «Знаю, ты права, но все это не имеет значения…»

Вдруг Бет поняла, что похожий разговор был у них до этого… в Нью-Йорке. Ассистент в лаборатории неправильно применил лазер, последовал взрыв с фатальными последствиями, и тогда Картер тоже во всем винил только себя. «Странно, — подумала она, — мы переехали в Лос-Анджелес, чтобы начать новую жизнь, позабыть обо всех неприятностях, но и здесь произошло примерно то же самое. Такое впечатление, что несчастные случаи преследуют его по пятам».

— А ты чего не спишь? — спросил Картер, видно, стремясь сменить тему.

— Да не знаю. Просто проснулась. Почувствовала, что тебя нет рядом.

Но Картер умел читать мысли жены, так же как и она его. Он видел тревогу в ее глазах. Вот одна из причин, по которой он поднялся с постели и вышел, — не хотел разбудить ее, без конца ворочаясь с боку на бок. Картер старался уснуть, Господь свидетель. День выдался долгим и трудным, но всякий раз, когда он закрывал глаза, перед ним возникало искаженное ужасом лицо Джеронимо, когда он тонул, медленно погружаясь в черную жижу колодца. Картер начинал судорожно соображать, что мог бы еще сделать, чтобы спасти несчастного.

Его мучил еще один вопрос, о настоящем имени этого парня.

Никто его не знал и, похоже, уже никогда не узнает. Даже если тело когда-нибудь извлекут из колодца, нет никакой гарантии, что удастся провести идентификацию; что касается документов, их при нем наверняка не было. Просто еще одна анонимная жертва колодца.

— Хорошо хоть сегодня не так жарко и душно, — заметила Бет.

— Да, немного полегчало, — согласился он с ней.

Они снова замолкли. Картер допил пиво.

— Как продвигается работа с бестиарием?

— Хорошо, — слишком бодрым для столь позднего часа голосом ответила Бет. — Сама книга просто потрясающая, красивее в жизни не видела. Жду не дождусь, когда придет анализ почерка. Потому как читать текст в его нынешнем виде — сущее испытание.

— Это почему? Ведь ты всегда была сильна в латыни.

— Текст слишком архаичный и почерк особенный, так что, если бы я взялась переводить в одиночку, на это ушли бы долгие месяцы. Не говоря уже о том, что в некоторых местах буквы поблекли или стерлись. Слова зачастую столь искусно вплетены в иллюстрации, что отделить одно от другого невероятно сложно.

— Ну а в остальном, — усмехаясь, заметил Картер, — просто подарок, а не книга.

— Знаешь, по крайней мере, у себя на работе я не боюсь, что кто-то набросится на меня с ножом, — улыбнулась Бет.

— Будь поосторожнее с этим загадочным мистером аль-Калли. — Откуда-то снизу, из каньона, подул ветер, зашелестели сухие листья. — Небось дышит тебе в затылок?

— О да! — со смешком ответила Бет. — Ведет себя, как пациент в ожидании доктора, который должен вынести из лаборатории жизненно важный анализ.

Картер сочувственно кивнул.

Бет выпрямилась, затем поднялась с шезлонга.

— Надо все же пойти и попробовать уснуть.

Картер взял ее за руку, притянул к себе, усадил на колени. Халатик у Бет распахнулся.

— Эй, а что подумают соседи? — тихо спросила она.

— Самое замечательное в этом месте, — Картер указал на широкий, тонущий в темноте каньон, — что таковых здесь просто нет.

Потом наклонился и поцеловал жену. Впервые за долгое время Бет почувствовала, что ее потянуло к мужу. Возможно, повлияло состояние шока, в котором она пребывала, узнав, как близок был Картер к гибели в колодце, возможно, сыграли свою роль какие-то другие обстоятельства. Но в данный момент она не могла думать ни о чем, кроме мужа, — ни о ребенке, ни о работе, — только о тех ощущениях, что вызвали в самой глубине ее существа теплые губы Картера. Рука его скользнула вниз, коснулась груди, сосок тут же затвердел под кончиками его пальцев. Она тихо застонала от наслаждения, а он начал покрывать страстными поцелуями ее шею и грудь.

Они вместе поднялись с шезлонга и опустились на высохшую траву. Картер стащил с нее халат, она спустила с него пижамные штаны. Он лег сверху, Бет, запрокинув голову, смотрела на луну и звезды — в Лос-Анджелесе каждую ночь были видны звезды, — потом плотно сомкнула веки. Ей не хотелось отвлекаться даже на столь прекрасное зрелище, не хотелось терять ни одного драгоценного мгновения.