Бестужев. Служба Государевой Безопасности. Книга четвертая

Глава 1

Я ведь ехал в Самару спокойно, будучи уверенным, что надо просто приехать и помириться с отцом. Сейчас я стоял перед кроватью и тупо смотрел на кровавое пятно. Так, постой, отставить панику! Ведь есть вероятность, что эта кровь принадлежит не отцу! Подключаем соображалку. Охраны нигде нет, в том числе Николая, легендарного начальника охраны. Словно их всех отпустили во внеочередной отпуск. В обеденном зале единственный труп — служанка Светлана, которая скорее всего накрывала на стол.

Я пулей выбежал в обеденный зал и выглянул в окно, лимузина отца не было. Они укатили только что! Но я не слышал никакого движения! Кроме наших шагов, естественно. Злоумышленники ждали нас и передвигались по воздуху? Бред какой-то. Происходящее не укладывалось в голове, какой-то сюр! А может они ещё здесь? Но, кто тогда уехал?

За несколько секунд в голове пронеслась тысяча версий того, что здесь могло произойти. В этот момент я услышал рядом тихий стон. Обернулся на звук, Светлана была ещё жива, хотя по внешнему виду ни за что бы не подумал. Плохой из меня эксперт, теряю хватку.

— Света, кто здесь был? — спросил я, упав перед ней на колени и помогая сесть.

— А вы кто? — слабым голосом протянула она.

— Я друг Михаила Фёдоровича, хочу ему помочь.

— Не припомню, чтобы он дружил с военными, — она с сомнением окинула взглядом меня и друзей. — У него нет новых друзей, а старые оказались дерьмом.

— Ты знаешь тех, кто был здесь?

— Конечно знаю, он не раз приезжал на обед с этими господами, но это не ваше дело! — Светлана попыталась встать, но я удержал её. — Отпустите меня немедленно, я позвоню в полицию!

— Обязательно позвонишь, — сказал я с нажимом, не давая ей подняться. — Только скажи мне, что знаешь, я должен успеть его спасти! Да поверь ты мне уже, что я не враг! Мы уйдём, а ты вызовешь полицию.

Она с сомнением посмотрела мне в глаза. Возможно мне показалось, но она меня узнала! По глазам?

— Помогите мне встать, молодой господин, — сказала она, эту фразу я слышал от неё и раньше, так она часто обращалась ко мне. Не по имени, а именно так. Значит узнала. Я легко поднял её и поставил на ноги.

— Но как? — спросил я, надеясь, что она поняла суть моего вопроса.

— Этот взгляд, — хмыкнула она. — Я всегда догадывалась, что в этом тихом омуте черти водятся. А ещё всегда знала, что вы любите отца, Дмитрий Михайлович. Ваш отец часто приезжал домой на обед со своими старыми партнёрами, которые занимались дизайном новых спорткаров. Это господа Паулуччи и Кампанари, вы должны помнить их.

— Так это они устроили тут это всё?

— С ними был ещё один господин, гораздо моложе, раньше я его не видела. Это они привели его. Он мне сразу не понравился. Он всё время говорил за них, как сын за детей в кабинете директора школы. Я чувствовала от него угрозу, поэтому спряталась за шторой, чтобы подслушать разговор, дальше ничего не помню. Мне кажется они больше говорили не о концерне, а о какой-то пропаже, которую надо найти.

— Выходит, что эти два итальянца, которые столько лет работали на отца, вовсе никакие не друзья?

— Наверно, но мне кажется, всё дело в чужаке, который с ними пришёл. А ещё Михаил Фёдорович зачем-то распорядился, чтобы вся охрана вместе с начальником, Николаем Ивановичем, вы его должны помнить, уехали из усадьбы. Тот ещё бухтел по этому поводу, но подчинился.

— Продиктуй его телефон.

— Да, конечно, — она продиктовала мне номер Игнатова, телефонов итальянцев она не знала, оно и понятно, зачем это прислуге.

— Вызывай полицию, про нас не говори ничего! Поеду искать этих уродов.

— Хорошо, мой молодой господин, буду молиться за вас и за Михаила Фёдоровича. Он так скучает по вам, было бы здорово, чтобы вы вернулись домой, Софьи ведь больше нет, сбежала.

— Не сбежала, её совсем нет, — вставил я.

— Неужели вы?…

— Цыц! — я прижал палец к её губам. — Не говори больше ничего. Разберёмся.

Я махнул рукой друзьям, и мы выбежали на улицу. Я нисколько не удивился, когда увидел, что все четыре колеса «Юпитера» спущены. Лечить шины я так и не научился, а ждать выездной шиномонтаж некогда. Мы достали из багажника амуницию и экипировались. Мирная миссия обрела совсем другой оборот. Вызвать такси в таком виде? Не пойдёт.

Я набрал Игнатова, тот снял трубку на первом гудке. Рассусоливать некогда, я изложил суть дела в трёх коротких предложениях. Чем мне всегда нравился этот вояка в отставке, что всё хватает на лету. Через пять минут во двор влетели две чайки и из них высыпала вся охрана, которая должна была сегодня находиться в доме. Больше чем уверен, что Николай Иванович не уезжал далеко, а находился где-то поблизости. Я бы на его месте жучков в доме понаставил, похоже он этого не сделал или ему помешали.

Игнатов увидел меня и сразу вскинул пистолет, целясь в голову. Сразу узнал ночного гостя. Я предупредил друзей о возможной реакции, и мы даже не притронулись к оружию, несмотря на то, что в нашу сторону смотрели больше десятка стволов.

— Николай, скажи своим, пусть опустят оружие, — спокойно сказал я. — Это же я, Дмитрий Строгонов.

— Ага, конечно, — процедил он сквозь зубы. — Я тебя помню, не вешай мне лапшу на уши! Что вы сделали с графом?

— Я очень любил твою старую собаку, Изольду, помнишь? Я был единственным, кому она разрешала себя гладить.

— Она даже мне не особо давалась, — пробормотал он и опустил ствол. — Только молодому господину. Кто так называл юного графа?

— Светлана. Она жива, но её чуть не убили. Я сказал ей вызвать полицию. У нас нет времени, Николай, отец в беде, надо поторопиться.

— Они уехали на фамильном лимузине? — спросил Игнатов, велев остальным убрать пушки.

— Да, у нас из-под носа, а мою машину вывели из строя.

— Садитесь с нами, в лимузине есть маячок, я его быстро найду.

Я со своими бойцами уселся в «Чайку», за рулём которой был сам начальник охраны. Остальным охранникам пришлось набиться во вторую машину, как в маршрутку в час пик. Николай потыкал пальцем в большой экран на торпеде автомобиля и на нём высветилась карта, по которой двигалась пульсирующая красная точка. Он вдавил по газам, сделал «полицейский разворот», на который тяжёлый автомобиль изначально не был рассчитан, и рванул к воротам.

Через пару минут вторая «Чайка» отстала, но я об этом не переживал, главное быстрее догнать лимузин. А последний уверенно двигался на восток и уже выехал на Зубчаниновское шоссе в направлении района, застроенного особняками элиты и не только. Вопреки моим ожиданиям, в район элитной застройки лимузин сворачивать не стал, а помчался дальше, на выезд из города.

Игнатов гнал на грани фола, обгоняя, подрезая, постоянно бил по клаксону. Несмотря на все его старания, к лимузину мы приблизились не на много, машин на дороге было слишком до хрена. Даже если захочешь не разгонишься.

Я чуть не подпрыгнул, когда у меня зазвонил телефон. Номер не известный, но звонил настойчиво. Друзья уставились на меня в немом вопросе, мол какого ляда не беру трубку?

— Дима, это ты? — голос отца я не мог спутать ни с каким другим. Я не помнил его номер, но этот точно не его, значит звонит с чужого.

— Да, это я, — ответил я и постарался проглотить застрявший в горле ком. — Где ты, пап?

— Дима, послушай меня внимательно, эти нехорошие господа хотят, чтобы я преподнёс им тебя на блюдечке с голубой каёмочкой, но этого не будет! Уезжай из Самары немедленно!

— Но, отец! — попытался я возразить, но в трубке был уже другой голос.

— Слышь, малец, ты же хочешь, чтобы твой папочка не умер, правда? — Мне показалось, что я слышал этот голос раньше. — Только ты можешь предотвратить ту жуткую участь, что ему уготована. Будешь делать так, как я скажу, и он останется жив.

— Дима, уезжай! — услышал я издалека голос отца. — Не слушай его, беги из города! Я сам здесь разберусь!

— Да заткнись уже! — рыкнул голос, который мне только что вещал из телефона. — Разберётся он, сдохнешь скоро как собака! Это я не тебе, Дим! Всё будет хорошо с твоим отцом и с тобой, но нам надо встретиться. С Аэропортовского шоссе поворачиваешь на железнодорожную станцию «Смышляевка», там увидишь старый облезлый склад с зелёной крышей. Вход с востока, приходи один, иначе папенька внезапно умрёт. Так что не балуй, жду с нетерпением.

Трубку бросили. Я пытался перезвонить, но кибербарышня каждый раз сообщала, что абонент вне зоны действия сети. Содержание разговора я в подробностях изложил Игнатову.

— Похоже они не догадываются, что мы у них на хвосте, — пробубнил он себе под нос. — Неплохо. У них не будет времени подготовиться к встрече. Короче так, один ты туда не пойдёшь. Мы окружим этот чёртов склад и войдём одновременно через все окна и двери.

— Николай Иванович, — остановил я его изложение плана. — При всём моём уважении к вам, я сам буду решать, что делать.

— Кто? — поперхнулся он и уставился на меня, забыв про дорогу. — Ты?

Я молча поднёс к его носу браслет, на котором красным по чёрному красовалась надпись «ВМ-0». Он сдвинул глаза в кучку, я поднёс слишком близко, но надпись смог разглядеть.

— Ого, — только и сказал он, покачав головой. — Высший маг в такие-то годы. Уж не по стопам ли отца идёте, Дмитрий Михайлович?

— Ага, по ним. След в след, — хмыкнул я, потом вспомнил про внезапное завершение его карьеры. — До определённого момента, конечно.

— Понял, принял, — кивнул Игнатов. — Командуйте, ваше сиятельство.

— Я пойду туда один, а вы со своими бойцами осторожно и незаметно обложите здание со всех сторон, чтобы ни одна мышь не проскочила. Антон найдёт удобную форточку для обстрела помещения сверху, Андрей на стрёме у главного входа, Кэт идёт следом за мной, врубив стелс.

— Кого я должна врубить? — удивлённо протянула она. — Ты меня ни с кем не путаешь?

— Я имел ввиду невидимость, Кать. В случае необходимости жахнешь криком баньши в того, кого я укажу. Или на своё усмотрение, если вдруг всё пойдёт не так. Есть один нюанс, они захотят убедиться, что я один. Занимаете свои позиции после того, как меня впустят внутрь.

— Ох, не нравится мне эта затея, Дмитрий Михайлович, — покачал головой Николай Иванович. — А вдруг они вас сразу убьют? Мне кажется, они не просто поболтать собираются. А потом и Михаила Фёдоровича прикончат, а мы даже затвор передёрнуть не успеем.

— Ещё один момент, Коль, — обрезал я его пламенную речь. — Меня зовут Павел Петрович Бестужев, это официальная версия и попрошу её добросовестно придерживаться.

— Понял, Павел Петрович. Кажется, мы приехали.

— Заруливай сразу за ту кучу контейнеров справа. И своим орлам скажи, пусть туда тоже едут.

Он молча кивнул, по лицу было видно, что его коробит от того, что им командует человек, который минимум в два раза младше. Несмотря на терзавшие сомнения, он делал всё точно так, как я сказал.

С дороги к штабелю морских контейнеров мы съехали по траве, чтобы не поднять столб пыли, иначе нас и с орбиты заметно будет. Все подготовили оружие, Антоха залез на контейнеры и направил прицел на вход в склад, чтобы немедленно доложить о том, что я уже внутри.

Я осмотрелся, потом повернулся к Кэт.

— Скилл прокачала? Справишься?

— Не совсем поняла, но кажется догадалась, что ты имеешь ввиду, — улыбнулась она. — Сумеречным зрением ты меня теперь не разглядишь. Минут пятнадцать должна продержаться.

— Пойдёт, вряд ли больше понадобится.

— Они все вошли в склад, Паш, — шепнул сверху Антон. — Можно начинать. Один трётся у главного входа, тебя, наверное, высматривает.

— Нужно появиться с другой стороны, чтобы они нам всю контору не спалили. Кать, проведи меня до того сарая, что ближе к вокзалу, потом только ты невидимой останешься.

— Это немного сократит мой ресурс.

— Так надо, погнали. Остальным приготовиться.

Кэт уже привычным жестом развела руки и вокруг нас возникла зыбкая сфера. В этот раз мыльным пузырём дело не ограничилось, мир вокруг нас изменился. Мы словно попали в подобие изнанки в красно-чёрных тонах. Она пошла в сторону указанного сарая, стараясь аккуратно ставить ноги, чтобы не поднимать пыль. Я шёл след в след, почти касаясь её.

До сарая мы дотопали за три минуты. Часовой так и стоял на входе, отслеживая периметр. На нас он задерживал взгляд не дольше, чем на остальном пейзаже. Катин скилл работает. Когда мир вокруг обрёл прежние краски, я проверил своё снаряжение. Один хрен с меня потребуют его сдать перед входом, но пусть это лучше будет поблизости, чем в машине оставлять.

Кэт внезапно исчезла и сумеречное зрение не смогло выдать её местонахождение. Правильно, нечего высиживать, всё равно никто не вылупится. Я уверенным шагом направился ко входу в склад. Часовой сразу заметил меня и ждал, когда я подойду ближе. Когда оставалось метров двадцать он поднял руку.

— Стой там! — наемник пытался сохранить бравый вид, но я заметил, что он маленько поссыкивает. Боится, значит уважает. — Оружие на землю складывай. И сабли тоже!

— Ты шашку от сабли отличить не можешь? — хмыкнул я, отстегивая ножны от портупеи.

— Да мне начхать! — гаркнул мой оппонент, когда я избавился от оружия.

— Твоя шея может быть не согласна.

— Пистолет под штаниной на правой ноге! — чуть не взвизгнул он от злости. Лай, Моська, лай. Долаешься у меня.

Вынув небольшой пистолет из потайной кобуры на правой голени, я остался полностью безоружным. Они забыли учесть, что я и голыми руками могу всем головы пооткручивать. Часовой распахнул дверь шире и пропустил меня вперёд, стараясь держаться подальше, на всякий случай.

Склад был рабочим, большую часть свободного пространства занимали высокие штабели контейнеров, ящиков и поддонов с кубовыми мешками. В относительно узком проходе, в самом центре нагромождения сидел мой отец, привязанный к стулу. Руки были за спиной, скорее всего скованные подавляющими магию наручниками. Увидев меня, он поник.

— Ну зачем ты пришёл, Дима? — пробормотал он и тяжко вздохнул.

— Да потому, что он любит тебя, несмотря на то, как ты его гнобил последние годы, — прозвучал голос откуда-то сбоку. — Ты такой простак, что Софье ничего не стоило обвести тебя вокруг пальца.

— Ублюдок! — рыкнул отец на говорившего.

В проход вышел мужчина в годах и остановился на безопасном расстоянии от Строгонова. Похоже он боялся его даже связанного и обессиленного. Я видел его раньше у нас дома, это один из его партнёров. Вот не помню только его фамилию. Кажется, Паулуччи.

— Даже в таком состоянии он огрызается! — кивнул он на моего отца и гаденько улыбнулся. — Предлагаю тебе обмен, Дима. Ты остаёшься здесь связанным, а отец уходит и будет мучаться до конца жизни, какой же он придурок. Он это заслужил, не правда ли?

— Не правда! — резко ответил я. — У меня другое предложение, ты отпускаешь его и, возможно, умрёшь быстро, без мучений. По-моему, замечательное предложение, не правда ли?

— Ты сейчас не в том положении, чтобы выпендриваться, — выдавил итальянец, но улыбка медленно сползла с его холёного лица. — У тебя ещё есть выбор, но скоро его не будет, решай сейчас!

— Дай мне ещё одну минуту, — решил я немного потянуть время. — Мне нужно подумать, каким образом тебя прикончить, чтобы тебе было особенно больно и обидно. Наверное, лучше так же, как я поступил с Софьей, сначала отрубил ей руки, а только потом голову. Как тебе такой вариант? Думаю, самое то. Или может ещё и ноги сначала, а только потом голову? Не люблю повторяться, всё время ищу что-то новенькое.

У Паулуччи лицо налилось кровью от моей проникновенной речи. Мышцы на висках заходили ходуном, а кулаки сжались до белых костяшек. Новость про Софью окончательно вывела его из равновесия. Отец было встрепенулся, когда услышал, что это я убил его вторую жену, потом закивал головой и уткнулся взглядом в пол.

— Значит ты так заговорил, щенок? — прошипел итальянец. — Ты слишком загордился, считая себя бессмертным и всемогущим! Боги по земной тверди не ходят! И ты и твой отец простые смертные! Вы оба будете умирать очень медленно и очень мучительно! Фёдор, твой выход!

— Я же просил не называть меня по имени! — раздался голос из-за ящиков слева. — Впрочем, это уже не важно.

К отцу подошёл молодой человек в строгом, но очень дорогом костюме. На такие вещи у меня взгляд намётан. Лицо тоже показалось смутно знакомым, но не уверен, что я раньше с ним встречался. Может видел по телевизору? Или в новостных лентах в сети?

Этот товарищ, который мне совсем не товарищ, разговаривать особо не собирался. Я видел, как отец начал вертеться на стуле, пытаясь освободиться от пут, но у него ничего не получалось. Потом этот человек сделал пару шагов мне навстречу, закрыв собой отца. Судя по тому, как у последнего расслабленно раскинулись ноги, его оглушили. Главное, чтобы не убили. На ладонях молчаливого незнакомца начали зарождаться чёрные вихри, которые стремительно увеличивались в размере и начали ускорять вращение. Одновременно с этим я почувствовал, как по ногам поднимается лёгкое онемение и покалывание, на меня накладывают «путы».