Бей ушастых! Часть 1

Глава 9

Блонда моя бедная последний разум потеряла с этим Кирдыком несгибаемым. Уже открытым текстом ему высказала свои намерения. Он конечно прифигел. Я его понимаю, я бы тоже в апофигее был, если бы кто-то мне в лоб заявил: "Мне нужен от Вас ребенок!" Хотя, наверно, ржать бы так не стал. А он заржал. И мне обидно стало за принцессу мою. Не заслужила она, чтобы с ней вот так — по-хамски. А он не только ржет, он еще и комментировать пытается:

— Лин… ну и хозяйка у тебя… Это же…

— Кир, послушай, — начала Иоханна, но слушать авиатор этот недобитый явно не собирался. Хохочет, заливается, засранец такой. А Ханна чуть не плачет.

— Полагаю, она серьезно, — осторожно намекнул я.

— Вот именно! Вот именно, это-то и смешно!

Ах, тебе смешно, сволочь ты древнеэррадская! Сейчас я тебя так рассмешу, что всю жизнь будешь бегать и хихикать! Так разозлился я, что без труда вспомнил это убойное приворотное. Отец меня ему научил с единственной целью — чтобы я знал, что это заклинание из себя представляет, и мог мгновенно распознать его и защититься. Вот, кстати, защищаться от этого ни разу не довелось, зато для другого мне это знание пригодилось. Ханна протестующе закричала, когда я "любовный дурман" на авиатора нашего набросил. Он смеяться сразу перестал, побледнел и главное, уставился не на принцессу, а на меня! Ой, неужели я напутал что-то? Вот смеху-то будет, если мне придется от влюбленного полковника улепетывать! Но нет, Кирдык рычит что-то, что за признание в любви даже при большом воображении принять нельзя. Неужели он догадался, что я с ним сделал? Не может быть!

— Он видит! — крикнула Иоханна, опровергая мои сомнения.

Может! Еще как может быть! Кир не маг, но он видит магию! Вот это мы попали. Я понял, что не успею добраться до Иоханны, чтобы прихватить ее с собой и… нет, вовсе не позорное бегство это было, а стратегическое отступление. И не страшно, что принцесса осталась, ничего плохого он ей не сделает. "Любовный дурман" это вам не какой-нибудь невинный, быстропроходящий "шепот нежности".

Думаете, в моем стратегическом отступлении не было смысла? Ошибаетесь! Смысл есть и еще какой! У Кирдыка такая физиономия была, что я понял — если не смоюсь, убьет на месте. Убьет и фамилию не спросит! Зачем ему ее спрашивать? Он и так знает, что простолюдин я — слуга обычный, каких на каждом углу как грязи. А что приворот на него набросил, так эти штуки продаются и использовать их даже не маг может. Во всяком случае, в нашем времени с любовными заклинаниями именно так обстоит. Продают. Хоть и незаконно это.

План мой был таков — я сейчас затаюсь, пережду первую волну возмущения и ближе к вечеру вернусь потихоньку, разведаю обстановку и уже по обстоятельствам решу — открывать свое возвращение или спасать Ханну от разъяренного полковника и быстренько домой.

Телепортировался я с перепугу прямиком домой — во дворец. То есть в прошлом это место — летняя резиденциея эррадских королей, а в наше время дворцом княжеским является. Мне повезло, что я привык, когда домой перемещаюсь, в саду появляться, а не в помещениях, и что в прошлом сад при дворце уже существовал, и на той полянке, куда я переместился, ничего не росло, точно так же как и в моем времени. А то это могла бы быть последняя телепортация в моей жизни.

Когда меня оплели "ловчие сети", я только и смог, что "порадоваться" за себя. Какой же я "умный" — сбежал от взбешенного Кирдыка прямиком к кому-то еще, возможно, к дедушке Кардаголу. Вот он меня сейчас так приветит, что пожалею о том, что удачно телепортировался и не врос в какое-нибудь дерево на молекулярном уровне… идиот!

Что-то устал я сидеть на одном месте и выслушивать бредни этого маньяка-завоевателя Кардагола. Пойду-ка пройдусь. С Терином пообщаюсь, тем более, что князь нагло игнорирует нашу договоренность встретиться утром. Сейчас уже далеко за полдень, т. е. можно считать, что утро давно вышло, а приятель мой так и не показал на совещании свою серьезную физиономию. Он что, считает, что я в гордом одиночестве должен с его родственниками мучиться?

Кардагол с Мерлином (трезвым, вот настоящее чудо) настолько увлечены беседой, что мое исчезновение проходит как-то мимо их внимания. Ну и славненько. Поднимаюсь на второй этаж и, не сразу, но замечаю какой-то нездоровый ажиотаж среди обслуживающего персонала. Иными словами, они толкутся возле Гарлана и что-то хором пытаются ему высказать. Отдельных слов не различаю, но общая интонация возмущенно-жалобная.

— И что у нас тут произошло? — интересуюсь я.

Слуги замирают, кланяются, и, подчиняясь раздраженному жесту моего управляющего, исчезают.

— Ваше величество, — вежливо произносит Гарлан, склоняя голову, — возникла небольшая проблема.

— М-да? И какая же?

— Князь Эрраде. Я вызвал Саффу, однако и ей…

— Что и ей?

Гарлан ответить не успевает, потому что я и сам слышу грохот, визг, и передо мною возникает моя придворная волшебница. Лицо испуганное, волосы дыбом. И балахон у нее, хм, дымится.

— Ваше величество! — шепчет она, глядя на меня умоляюще, — князь отказался со мной разговаривать. Он запустил в меня молнией! И чуть не попал.

— Не переживай, девочка, — говорю я, — хотел бы попасть, попал бы непременно. Давайте теперь поподробнее — что случилось с Терином и почему мне об этом не доложили?

Саффа в смущении опускает ресницы. Гарлан же, как обычно, спокоен.

— Утром слуга, посланный, чтобы пригласить князя к столу, по всей видимости, не услышал просьбу князя не беспокоить его, и чуть не был поджарен последним. Живьем. После этого мы слышали какой-то шум в покоях. Шум усиливался, и в коридоре появился запах гари. Я вызвал Николая, поскольку полагал, что в данной ситуации необходимо вмешательство стражи. Стражники взломали двери, а потом… В принципе, он их не сильно покалечил и разрешил отнести в больницу. Николай ушел, своеобразно прокомментировав поведение многих известных личностей. Тогда я пригласил Саффу. Ваше величество, я полагал, что мы сами способны справиться с ситуацией.

— Угу, — глубокомысленно заявил я, в задумчивости следуя к комнатам, занимаемым княжеской четой. — А где Дульсинея?

И в самом деле, кому, как не ей разбираться со своим странноватым сегодня муженьком.

— Ее давно уже не могут найти, — поясняет Гарлан.

— Он тебе сказал что-нибудь? — интересуюсь я у все еще дрожащей Саффы.

— Ничего… цензурного. Просто швырнул молнию и все. А я… мне не хотелось бы применять боевую магию, Ваше величество. А иначе его не остановить.

— И молодец. И славненько.

Подходим к дверям. Вернее, к их остаткам. Потому что обугленное нечто дверями можно назвать только, ну, припомнив, что оно ранее ими являлось.

— Так, — говорю, — все отошли в сторону. Подальше.

Сам становлюсь спиной к стене, так, чтобы дверной проем был слева от меня и зову:

— Терин!

И тишина.

— Терин!!!

Хм, зараза, и в самом деле, молниями кидается. Очень мне это все любопытненько.

— Терин, это я, Вальдор, давай поговорим.

Новая молния, сопровождаемая фразой, общий смысл которой сводится к тому, что мне необходимо куда-то удалиться.

— Терин, я вхожу.

Пригнувшись, влетаю в комнату. Резкий бросок влево, отдышаться. Молний нет? Нет. Странно. Что тут у нас? А у нас тут князь Эрраде собственной персоной. Сидит на подоконнике, возможно, потому, что иной мебели в комнате уже нет. Разрушена подчистую. Князь одет в штаны и расстегнутую на груди рваную сорочку, которая, возможно, ранее была белой. Он перемазан в саже и небрит. И он пьян. Пьян до жути. Вот это да! Да я Терина пьяным два раза в жизни видел: когда руки ему лечил, и когда мы рождение его сына отмечали. Он же сам всегда говорил, что для некроманта его уровня напиваться — это непозволительная роскошь! Теперь я знаю, почему.

— А… — говорит он, — Вальдор приперся…

— Убивать не будешь?

— Тебя — нет.

— Это радует.

Осторожно перешагиваю через остатки мебели и штор. Интересно, шторы-то ему чем не угодили?

— Что празднуем? — спрашиваю, — почему в одиночестве?

— А вот.

Глубокомысленное замечание.

— Ну что пьешь-то?

Секунд пять Терин изучает емкость, стоящую рядом с ним на подоконнике.

— Водку, — наконец, изрекает он.

— Ах, водку… Не угостишь?

— На!

Бутыль взвивается в воздух и, завернув неплохой такой вираж перед моим носом, впечатывается мне в грудь. Еле успеваю поймать. Неприятные ощущения.

— Спасибо.

— Пжжлста.

Присаживаюсь рядом с князем на подоконник, отхлебываю из бутыли. А ничего водка, неплохая. Я предпочел бы вина, конечно, только кто ж меня спрашивал.

— Ну и что случилось с нашим грозным и невозмутимым Терином Эрраде?

"Грозный и невозмутимый", который не падает с подоконника только потому, что вцепился в него ногтями так, что пальцы побелели, поднимает на меня стеклянный взгляд:

— Я гррил, я не невоз… неваззз…

— Да-да! — соглашаюсь я, — ты у нас просто сдержанный.

— Во! — заявляет Терин, поднимает указательный палец, и тут же начинает соскальзывать с подоконника вниз. Ну уж нет. Пока этот сдержанный мне все не расскажет, спать не пойдет. Я же его знаю, протрезвеет и лучшее, что я получу в ответ на свои вопросы, это "не волнуйся, Вальдор, это мои проблемы". А Вальдор у нас волнуется, потому что не каждый раз его друг-чернокнижник допивается до состояния крушения замков и уничтожения чужих слуг.

Терина я аккуратненько подхватываю и прислоняю его пока еще условно находящееся в сознании тело к стеклу.

— Что случилось, маг, выкладывай, немедленно, — требую я.

Князь пытается изобразить надменный взгляд, но не преуспевает в этом начинании. Физиономия его от попыток вернуть на нее выражение княжеского величия, становится только все более дурной.

— Терин, я твой друг. Расскажи мне. Что случилось. И где Дульсинея?

— В…, - отзывается Эрраде (надо же, какие слова он знает! Я понимаю, что он давно с Дуськой живет, но ранее он как-то познания свои не озвучивал).

— И все-таки?

— Она мне иззмнт!

— Что делает?

— Изззмнт!!!

Э… как это перевести-то?

— Изменяет?

— Да!

— Да ну!

— Я сам вдл. С Крдглм.

Он сам это видел. Да я в жизни не поверю, во-первых, в то, что Дуська ему изменяет, а во-вторых, что он ее за этим застукал, а в-третьих, если я правильно понял, что она делает это с Кардаголом. Что-то я у разноглазой предметницы тяги к суициду ранее не наблюдал, да и желания сделаться очередной постельной игрушкой старого развратника — тоже.

Глаза у князя закрываются, и я решаю уже не мешать ему сползти на пол и уснуть там, зарывшись в обрывки от портьер. Сейчас вот подожду еще пару минут, и велю перенести это бессознательное тело куда-нибудь в другие гостевые. Пусть Гарлан решает, куда. О, вот и его длинный нос в дверях. Машу, мол, иди сюда, только тихо. И шепотом передаю распоряжения.

Поняв, что погони больше нет, Иксион основательно взбрыкнул, одновременно отцепив мои руки от своего торса. Я полетела на пол и проворчала, потирая ушибленный зад:

— Ну, ты, Икси, и засранец.

— Больше никогда так не делай! — прошипел кентавр, выщерив на меня свои острые зубищи.

— Я вот не пойму, ты кентавр или вампир какой?

— Бредишь? — он ухмыльнулся. — Вроде бы не головой, а задницей приложилась. Или у тебя после превращения мозг туда провалился?

— Дошутишься у меня, — пригрозила я, поднимаясь с пола

— Показывай, где твой потайной ход, — распорядился кентавр, проигнорировав мою угрозу, — будем прорываться в горы.

— Это почему это в горы? Нам бы в Зулкибар.

— Зулкибар далеко. Горы рядом. Попадем в Кентарион, свяжемся с Терином.

Я задумалась. Иксион прав. Прорываться в Зулкибар — сумасшествие. Нас разделяет два королевства — Арвалия и Муриция. Муриция нейтральная сторона, но мы все равно дальше Арвалии не уйдем. Самой мне нипочем с Терином не связаться, где искать телепата, который сделает это для меня, я не знаю, Иксион без травы своей тоже в этом плане бесполезен. Одним словом, все говорит за то, что придется отправляться в горы… точнее за горы.

— Поехали!

Я в один прыжок вскочила ему на спину. Он недовольно всхрапнул и, кажется, собрав в кулак все свое терпение, процедил:

— Прежде чем запрыгивать на спину кентавра, следует спросить позволения, я тебе не конь безмозглый!

— Между прочим, лошади очень умные животные, — возразила я и послушно просюскала. — Икси, зайчик, можно я тебя оседлаю?

И утяжеляя свою просьбу, потерлась объемной грудью об его спину. Он дернулся, как мне показалось, брезгливо, и буркнул:

— Показывай куда идти. И не жмись ко мне, это знаешь ли неприятно.

— Я просто боюсь свалиться! — оправдалась я. — Выходим вон в ту дверь, потом по коридору прямо и налево, там тупик будет, то есть на самом деле не тупик, а потайной ход.

До выхода мы доскакали быстро, дверь я открыла без труда, мы с Терином часто ее используем — она ведет на кладбище.

— Некроманты хреновы! — проворчал Иксион, когда понял, куда нас вывел этот потайной ход. — Ну, держись, Дульсинея… и не верещи, пожалуйста!

Легко сказать — не верещи. Когда этот конь ретивый стартанул с места, я думала, меня кондартий хватит. Он мчался с вовсе не лошадиной скоростью. Пейзаж вокруг мелькал одной сплошной линией, я так полагаю, он развил скорость неплохого мотоцикла. Это здорово, конечно, но предупреждать надо, растудыть его в тудыть! Я чуть в штаны не навалила с перепугу!

На кладбище нас, естественно, не ждали, об этом тайном ходе вообще мало кто знает, так что преследования не было и уже к вечеру мы находились у подножия гор.

— И что дальше? — спросила я, оглядывая неприступный с виду горный хребет.

— Тебе лучше привязаться, если не удержишься и сорвешься, я не успею тебя поймать.

— К чему привязаться? — растерялась я.

Иксион недовольно фыркнул, протянул руку за спину, рванул подол моего "скромного" платья и… оторвал нафиг все, что скрывало мои ноги!

— Ты что это творишь? — вкрадчиво проворковала я. — Насиловать собираешься?

— Размечталась! — проворчал Иксион, соорудил из обрывков платья веревку и привязал меня к спине каким-то хиромудрым способом. Наверняка не впервые людей на себе катает, так чего возмущаться было, когда я его оседала? Тоже мне, гордый скакун!

Лежу как дурак, спеленатый "ловчими сетями" и понимаю, что изловил меня молоденький маг. Моложе меня лет на десять! И как я так умудрился попасться? Наверно при перемещении во времени ум теряет свою остроту. Да, точно, так и есть! Вот Ханна непонятно что вытворяет, наш Кир, который пес, тоже умом не блещет. И я за компанию отупел и бдительность потерял. Какой-то пацан поймал меня в "сети", будто новичка неопытного!

— Эй, ты чего на своих нападаешь? — сделав морду понаглее осведомился я.

Наивная попытка, но кто его знает — вдруг сработает? Не сработало. Мальчишка присел рядом, схватил меня за плечи и переместил прямиком к Кардаголу. Вот так и помру я молодым. Интересно, Кардагол из нашего времени помнит этот эпизод с убиением вражеского лазутчика, доставленного юным энтузиастом?

— Что у нас тут? — весело спросил Повелитель времени, который удобно валялся на диване и ел виноград из рук полуголой девицы. Я сглотнул слюну. Вот это девица! Не чета кировой селедке, Флипе этой! Кажется, у меня глаза волшебным образом прилипли к ее норовящим выпасть из одежды прелестям. Кардагол махнул рукой, и девица исчезла. Мне бы бояться, что меня сейчас убивать будут, но вместо страха я разочарование ощутил. Так и смотрел бы на эту… эй, стоп! У меня же невеста есть!

— Так что это ты мне принес? — сменив веселый тон на сухой, спросил Кардагол у молодого мага.

— Лазутчик Совета, Ваше величество. Телепортировался в сад, — отрапортовал мальчишка, не удержался и добавил, — совсем обнаглели! Этот даже не скрывался!

— Даже не скрывался? — разыгрывая удивление, воскликнул этот мой дедушка недобитый. — Ты кто такой, мальчик?

— Сами Вы мальчик, уважаемый! — огрызнулся я. — Где на мне написано, что я лазутчик Совета? Я сам по себе. А в вашем саду случайно оказался — заблудился.

Кардагол, наконец, обратил внимание на меня. До этого только небрежным взглядом скользил, не приглядываясь. А тут вдруг пригляделся. Еще как пригляделся! Даже с дивана своего чуть не свалился, так спешил ко мне поближе.

Вот тут мне страшно стало! Кто его знает, Кардагола этого, что у него на уме? Он и в нашем времени странный тип, а тут, я даже не знаю, с какими намерениями он ко мне так близко наклонился и, вот еще немножко, и уткнется носом мне в шею. Хорошо если покусать надумал. Ну, мало ли, древняя традиция: встретил врага — кусай в шею. А если нет? И как мне от этого завоевателя озабоченного отбиваться? И вообще, как подобное скажется на моей нежной психике?

— Заблудился, говоришь, — промурлыкал Кардагол. И не просто промурлыкал, а интимно так, на ухо мне.

— Ну, еще язык мне в ухо засунь и добавь что-нибудь типа "я тебя хочу", — не выдержал я.

Повелитель времени шарахнулся от меня как от чумного и выругался сквозь зубы. Я решил добить поверженного врага и, хлопая ресничками, осведомился:

— Ты куда, зайчик? А как же радости обнаженного секса?

— Хм… не думал я, что перемещение во времени может повредить разум, — проворчал Кардагол и жестом отправил изловившего меня мальчишку прочь.

— Какое такое перемещение во времени? — прикинулся я ну совсем уж тупым.

— Не придуривайся! — велел Кардагол, снимая с меня "сети". — На тебе моя магия, я ее ни с чьей не спутаю.

Так вот в чем дело! Он свою магию на мне почуял и подошел поближе, чтобы убедиться. А я себе навоображал. Да уж. Мозги у меня точно набекрень. Представляю, что он обо мне подумал!

— Садись, — Повелитель времени указал на диван. — И рассказывай, как меня угораздило послать такого недоумка в прошлое?

Я перебрался на диван, стащил с забытого красивой девушкой блюда какой-то фрукт и огрызнулся:

— Сам ты недоумок! И рассказывать я тебе ничего не буду, потому что нельзя в прошлое вмешиваться.

— Надо же, какой продвинутый! — насмешливо похвалил Кардагол и плюхнулся рядом со мной. — Ну, так что насчет радостей обнаженного секса… зайчик?

Я едва не подавился фруктом этим. С дивана меня как ветром сдуло… под веселый хохот Кардагола.

Ну, я его и обматерил. Обстоятельно так, с чувством с толком с расстановкой. Как мама учила. Он ржать перестал и слушал меня очень внимательно и разглядывал опять же внимательно. Что еще он там на мне углядел?

— Кого-то ты мне парень напоминаешь, — сказал он, когда мой словарный запас иссяк.

— Я не твой внебрачный сын, — утешил я его.

— Конечно не мой. Даже через миллион лет мне не придет в голову связаться с этой воблой Мусильдой, да еще и детей с ней делать!

— С кем? — растерялся я.

— С Мусильдой. Ты же вылитая Муська! Вот и глаза такие же разноцветные. Только она блондинка. А ты надо думать в папочку, рыжий?

Вообще-то я не рыжий, а каштановый и не в папочку, а в мамочку, да только этому завоевателю недобитому об этом знать не обязательно. А я вот для себя кое-какие выводы сделал — он хоть и понял, что я из другого времени, но из какого не разглядел, иначе не сватал бы меня в сыновья к этой Мусильде, которая вероятно в моих предках числится.

— Ну и зачем я тебя сюда прислал? Ты должен передать мне какое-то послание от меня?

— Вообще-то нет, — признался я. Чего уж скрывать-то, если он меня раскусил?

— Нет? А зачем тогда ты здесь?

— По другому делу. Мы не должны были встретиться с тобой. Только с… В общем это случайность. Я действительно малость того… заблудился.

Когда я научусь помалкивать? Интересно, от кого мне достался болтливый язык? От мамы или от деда Мерлина?

— Вы не должны были со мной встретиться? Ты здесь не один? — заинтересовался Повелитель времени.

Ну и что будет, если я откажусь отвечать? Убьет? Нет, вряд ли он рискнет убивать парня из будущего. Хотя кто знает, что у Кардагола на уме. Впрочем, здесь у него еще крыша не съехала от пребывания в Нижнем мире, так что можно надеяться, что меня отпустят… ага, с миром! И с почестями всяческими! Надо же какое у меня буйное воображение вдруг прорезалось.