Бей ушастых! Часть 2

Глава 26

Вернулся я к Кардаголу. Лежит бледный, на лбу испарина выступила, но при этом пытается гадко улыбаться.

— Что там у сынка моего происходит?

— Сынок твой — чучело подземное, погеройствовать решил. Могу предположить, что он хотел самостоятельно до горшка доползти, да только не осилил, на полпути свалился, — поведал я.

— Дурак, — констатировал Повелитель времени, помолчал немного и попросил, — дал бы ты мне воды… внучок.

— Так не внучок я тебе, а так — десятая вода на киселе, — напомнил я, но воды ему все же дал. Не надо мне, чтобы он тут загнулся. — Сколько ты еще будешь в таком состоянии?

— Еще дня три-четыре, — неуверенно проговорил Кардагол, задумался и, как бы невзначай, будто и не ко мне вовсе обращаясь, пробормотал, — хотя есть один способ ускорить процесс.

— И что мешает им воспользоваться?

— Отсутствие кровного родственника, который согласится на такой ритуал, — заявил Кардагол, а сам так хитренько на меня косится. Ну, морда наглая! Понятно ведь, что я сейчас единственный его кровный родственник (хоть и очень дальний), который не валяется чуть живой.

— Выкладывай, что делать нужно, — неохотно проворчал я.

Не то, что бы я не хотел ускорить его выздоровление, но почему-то мне казалось, что ритуал этот должен быть непременно каким-нибудь гадостным и весьма неприятным.

— Сядь и дай мне руку.

— И что потом? — насторожился я.

— А потом целоваться будем, — Кардагол хихикнул, — расслабься, зайчик, я шучу.

— Правда что ли? А я-то уже хотел бежать, жрать чеснок. Ты его, вроде бы, не любишь.

— Вообще-то, люблю. Но не в виде запаха из чужого рта, — серьезно уточнил Повелитель времени, — ладно, пошутили и хватит. Для того чтобы ускорить выздоровление, мне нужно больше энергии. Ты сам видел, на что похожа моя аура. Юсар меня физически хорошо починил, но пока я лежал раненый, мой энергетический запас истощился и нужно его пополнить. Суть ритуала состоит в том, что ты добровольно даешь мне возможность подпитаться своей энергий. То есть ты этого хотеть должен, иначе не получится ничего.

— Какая разница, родственник это сделает или не родственник? И за руки зачем держаться? — подозрительно спросил я.

— При физическом контакте легче энергию качать, — объяснил Кардагол. — А с родственниками совместимость больше. Провести такой ритуал с посторонним магом можно, но его энергия у меня надолго не задержится, будет отторгнута как чужеродная. Я пробовал.

— С Саффой? Так вот почему вы за руки держались! — догадался я.

— Хотелось бы соврать, что не поэтому, но, увы. Шептунья еще полторы тысячи лет назад дала мне от ворот поворот. Что ты вытаращился? Нравится она мне, и тогда нравилась. Сейчас даже больше. Ну, ты сам, наверно, заметил, что с годами она похорошела.

— Да она и тогда ничего была, — возразил я.

— Кто спорит-то? — Кардагол ухмыльнулся, — когда ты взбрыкнул и помолвку разорвал, я подумал, а вдруг мне теперь повезет? Но не повезло.

— У тебя вот фрейлины есть, — утешил я и взял этого своего дальнего родственничка за руку. Не для утешения, само собой, а для ритуала, — давай уже, качай что ли. Надеюсь, меня после этого не придется выносить?

— Нет. Разве что почувствуешь легкое головокружение и слабость. Это быстро пройдет.

— Одни убытки мне с тобой, — проворчал я, — то кровь моя нужна для того, чтобы из Нижнего мира тебя вытащить, то теперь вот это.

— Зато воскрешенные уже сегодня станут самостоятельно до горшка доползать, — порадовал Кардагол, — ты молодой, сил у тебя много.

— Слушай, а ты раньше так делал?

— Один раз. Во время Последней Магической войны (вот не думал, что ее так по дурацки назовут) меня тяжело ранили. Магов-целителей у нас было мало, в основном боевые. Меня подлечили кое-как, а дальше уже сам выкарабкивался.

— Так Кир не маг. Или у тебя под рукой другие какие-то родственники имелись?

— Имелись. Кузен мой троюродный, — Кардагол ухмыльнулся, — кстати, предок твой прямой. После того, как меня в Нижний мир упекли, он королем стал. Терин Эрраде Кайвус Первый…. А потом этот балбес стал князем! У меня огромное желание поднять этого мальчишку и надрать ему уши. Это же умудриться надо — просрать королевство!

— Другим магам вообще править запретили, — напомнил я, — этот Терин Первый смог отстоять право Эрраде на управление государством, а ты ему уши драть собрался. Спасибо бы сказал!

— Ага, спасибо! За то, что огромное королевство превратилось в жалкое княжество! Вот уж спасибо так спасибо! — ехидно откликнулся Повелитель времени.

— Так нечего было войну затевать. Может быть, тогда и не пришел бы Совет к выводу, что магам править нельзя.

— Ой, что-то передергиваешь ты, зайчик! Мерлуша вот мне говорил, что магам править запретили, потому что ленятся они на руководящих должностях и перестают волшебством заниматься, что в итоге могло привести к вырождению магии.

— Ну, так это официальная версия. Дед зря осторожничает. Тебе мог бы правду сказать, что Совет побоялся появления еще одного такого короля, мага-завоевателя, как ты, которому своих земель мало.

— Выходит, не доверяет мне дед твой, раз не сказал, — Кардагол рассмеялся, — а вот предок его доверял… ну это пока мы по разные стороны баррикад не оказались в войне этой. Ты, Лин, в курсе, что мы с Мерлином Первым друзьями были?

— Да-да, и с женой его — Мусильдой, ты тоже дружил. Ну, прямо-таки всеобщий друг Кардагол, — умилился я, — долго тебе еще, пиявка ты доморощенная? А то мне как-то не того… голова кружится.

— Еще немножко, — Повелитель времени разве что не мурлыкал. Не знаю, что именно он ощущал, качая из меня энергию, наверное, что-то приятное. Хотя это и понятно — кому неприятно будет в ускоренном режиме превратиться из ослабевшей развалины в полного сил мага?

В спальню заглянула Саффа. Глаза ее расширились, когда она увидела, чем мы тут занимаемся.

— Кардагол, ты же обещал! — зашипела она.

Интересно, почему она так разволновалась? Почти разозлилась. Кардагол забыл предупредить меня о чем-то, что мне не понравится? Какие-то последствия? Я хотел у нее спросить, но тут в спальне возник перепуганный Юсар.

— Саффа! Лин! Быстрее! Там бунт!

— Ты о чем? Твои больные взбунтовались что ли? — поддел я.

Юсар бросил на меня укоризненный взгляд.

— У стен дворца взбудораженная толпа. Их много. Вооружены кто чем. Они хотят назад короля Вальдора. Так и кричат: "Долой узурпаторов! Вальдора на трон!"

— Я к Ханне, — сказала Саффа и исчезла.

— Слушай, Юсар, ты зачем к нам прибежал-то? — недовольно проворчал я, — если там горожане с ума сходят, иди к Николаю, пусть стражу поднимает, и разгоняют этих демонстрантов.

— Среди них маги есть. Не очень сильные, но все же!

— Но все же ты решил примчаться сюда. Имей совесть, Юсар! Саффа с момента свержения Вальдора не отдыхала толком! А теперь вот глаз с Ханны не спустит, пока эту толпу не разгонят.

Я бы еще чего гадкого сказал, но тут меня вырубило. Вот просто вдруг ни с того ни с сего — сидел себе, держал Кардагола за руку, ну, мутило меня немножко, но в целом нормально себя чувствовал, а потом вдруг бац! И наступила темнота.

— Ваше величество! Послушайте меня! — выкрикивает Каро.

Он уже минуты две бегает за мной по дворцу. Пыхтит в спину, и, вроде как, что-то пытается доложить. Мне не до него.

У меня с утра был суд. Да, это милая вековая традиция, когда именно король выступает судьей по спорам, одной из сторон которых является первый лорд. Этих лордов у нас человек двадцать, и, к счастью, как правило, они не прибегают к услугам правосудия.

А тут вот на меня свалилось негаданное счастье. На Лорда Агана Фрея подал иск купец гильдии суконщиков Гам. Якобы Фрей занял у него деньги на год и не отдает. Да я лорда этого знаю уже лет двадцать. Это старый, противный, скупой до отвращения, но честный до тошноты человек. Да я в жизни бы не поверила, что он способен как занять деньги, так их и не отдавать.

Сразу бы отправила этого купца в неведомые дали, если бы не расписка, подлинность которой засвидетельствована одним из городских магов. Что делать? Зову Саффу. Приходит, красавица такая, улыбается и тут же нелестным образом комментирует работу мага. Мол, со стороны Заемщика расписка подписана не Фреем, а неведомо кем. Вздыхаю от облегчения и только готовлюсь огласить решение, как голос подает Шеоннель. До сего момента он тихо стоял у меня за спиной и успешно притворялся предметом обихода.

— Лорд Фрей лжет, — заявляет это дитя лесов.

Перевожу взгляд на лорда, а тот, вместо того, чтобы начать оправдываться, или, что было бы закономерным, оскорбляться, краснеет и опускает взгляд.

— Уважаемый лорд желает ознакомиться с работой мэтра Сурика? — интересуюсь я.

Очень бы этого не хотелось. Если вдруг Сурик не добьется от лорда новой информации, казне такую сумму придется выплатить, что страшно представить.

И тут лорд Фрей начинает говорить. Мол, деньги брал. Нанял мага, тот состряпал иллюзию, наложил ее на племянника Фрея этого, а потом сам же и засвидетельствовал верность подписи.

Я в ужасе. Велю Николаю взять под стражу Фрея и его племянника, а также этого предприимчивого мага.

Не успеваю разобраться с этим делом, как меня находит Главный казначей и начинает причитать о том, что военная поддержка Эрраде уже съела треть нашего резерва. Обещаю подумать о введении новых налогов. Но я не уверена в необходимости подобных мер. Они явно не добавят мне популярности. Сейчас главное — до возвращения отца сохранить существующее положение дел.

Я уже опаздываю на встречу с Главой гильдии ювелиров. Явно по делу, аналогичному только что рассмотренному. Наверное, тоже будет жаловаться на жизнь. Очень нехороший прецедент получился с этим лордом. Очень!

Слышу нотки отчаяния в голосе Каро Зампинуса, и лишь потому останавливаюсь. Ну вот нет у меня желания с ним разговаривать. Не потому, что он мне противен или неинтересен. Просто голова у меня сейчас занята иным, и любым сообщениям начальника сыска в ней места нет.

— Давай, — говорю, — быстро, у тебя две минуты.

— За две я не успею.

— Не торгуйся. Время пошло.

— В столице бунт. Народ требует вернуть Вальдора на престол. По сообщениям моих сотрудников вот-вот должны начаться погромы.

— Кого громить собираются? — деловито интересуюсь я.

— Начнут с гномов.

— Идиотизм.

— Согласен…

— Я твоего согласия не спрашивала. Я просто констатирую факт. Какие действия предприняты?

— Ведем разъяснительные беседы…

— Да ну!

Каро хмурится.

— Я не закончил.

— Ну, так заканчивай!

— Ищем подстрекателей.

— Нашли?

— В работе.

— Отлично. Найдешь, доложишь.

— Мне кажется, Ваше величество, — ворчливо проговаривает Каро Зампинус, — Вы недооцениваете опасность ситуации.

Теперь уже моя очередь делать недовольную мину на лице.

— Каро, милый мой, скажи мне, пожалуйста, я должна взять на себя решение абсолютно всех вопросов? Или, может, с некоторыми ты попытаешься разобраться сам? Объективных причин для бунта я не вижу. Значит, твоя задача исключить субъективные.

— Мне нужны особые полномочия.

— Какие?

— Я должен получить возможность допрашивать на месте.

— Не дам.

— Но Ваше величество!

— Каро, зайчик ты мой. Сегодня ты начнешь допрашивать на месте без соблюдения процедуры. Завтра, может, и казнить там же начнешь? Как ты думаешь, на моей репутации это скажется положительно? Я думаю, нет. А потому шагом марш выполнять свою работу. Нужны будут еще сотрудники, привлекай. Оплатим.

Дойти пообщаться с купцом мне, видимо, не судьба, потому что в полете меня перехватывает Саффа. Жестко так хватает за локоть и, волнуясь, произносит:

— В городе волнения.

— В курсе, — недовольно отзываюсь я.

— Иоханна! Ты не понимаешь! Люди уже возле дворца!

Опаньки! Вот это новости.

— К окну подойди! — шипит Саффа. И я подчиняюсь.

Вижу толпу за воротами.

— Где Николай? — интересуюсь я.

Ответить волшебница не успевает. Вижу — к воротам уже с нашей стороны несется Николай, а с ним человек двадцать дворцовой стражи.

— Чудненько, — бормочу я, — чем это они там размахивают?

— Демонстранты?

— Конечно.

— Тебе зрение настроить?

— Спасибо, не нужно. Так скажи.

— Долой узурпаторшу, верните доброго короля, мы любим Вальдора…

— Достаточно.

— Подожди, там новое вывесили: долой ведьму с трона.

А вот это меня озадачивает. У меня магического дара ни на грамм. Говорят, бабушка моя, Иоханна, была неплохим эмпатом. Шеон, видимо в нее. А я простите, лечебного от атакующего не отличу.

— К вопросу о ведьмах, — задумчиво так протягивает Саффа и тут же азартно добавляет. — А давай, я по ним атакующим врежу?

Кошусь на придворную волшебницу.

— С чего вдруг такая нелюбовь к людям?

— Да я простеньким! "Воздушной волной" или "ледяным ветром". Чем-нибудь из стихийных!

Разворачиваюсь к волшебнице.

— Саффа, ты хорошо подумала?

— Да! — радостно отвечает та, пытаясь выглянуть через мое плечо в окно, — а что?

— То, что ты — дура!

Саффа вздрагивает и переводит на меня изумленный взгляд.

— Почему?

— Потому что тот, кто вывешивал этот плакат, знал, чего добивается. Если я сейчас прикажу бить по толпе атакующим, я так и останусь в памяти народа ведьмой!

— А разве ведьмой быть плохо? — тихо спрашивает Саффа, Озерная ведьма и опускает взгляд.

— Тебе — нет, — мягко проговариваю я, — а мне нельзя.

— И что мы будем делать?

— Пойдем к ним! Будешь меня прикрывать. Не будут слушать, врубишь своими атакующими с чистой совестью и наверняка. Во всяком случае, это произойдет у всех на виду.

— Ханна! Там что-то происходит.

Снова поворачиваюсь к окну. Вижу Дусю, Иксиона и Мерлина на крыльце. Существа они настолько колоритные, что ни с кем не спутаешь.

Что это с ними? Что это с ними?! У меня перехватывает дыхание. Кажется, это гроб. Терин же оставался в лагере. Он был очень слаб. Неужели он не выжил? Ох, бедный Лин. Нужно… Нужно как-то сделать так, чтобы ему было не слишком больно услышать о смерти отца. У меня дыхание перехватывает. Говорить тяжело.

— Саффа, иди к Лину, — отрывисто бросаю я.

— Зачем? — недоумевает та.

— Быстро!

Саффа расширяет и без того немаленькие глаза, но подчиняется и тут же исчезает. А я стою, пытаюсь отдышаться. Терин умер. Терин умер… Что же делать теперь? А Дуся, а папа? Как они это смогут пережить?

Снова бросаю взгляд в окно. На крыльце уже пусто. Куда они могли перенести тело? Наверное, в тронный. Он большой… А Терин князь… Или тронный, или зал для церемоний.

Бегу в тронный. По пути соображаю, что туда направляюсь не только я. Люди, видя меня, останавливаются, глядят с участием. И не только люди.

— Я должен выразить Вам свое соболезнование или поздравить?

Этот глупый вопрос задает мне Налиэль. Смотрю на этого эльфа и не понимаю — о чем он.

— Поздравить с чем, борэль?

— Теперь Вашей безопасности ничто не угрожает, — заявляет он и ухмыляется.

— Я Вас не понимаю, борэль. В любом случае, мне кажется, что сейчас Ваши сентенции более, чем не уместны!

— Простите, Ваше величество! — отвечает этот остроухий и кланяется.

У дверей тронного меня встречает Кир. Лицо у него обеспокоенное.

— Зачем ты встал?

— Ханна, ты как, держишься?

— Кир, этот человек был нам всем очень дорог. И сейчас меня очень беспокоит реакция его близких. Ты бы лучше вернулся к себе.

Качает головой.

— Нет, я должен тебя поддержать.

Проходим в зал вместе. А здесь уже достаточно много… как бы их назвать… разумных. Стоят, в молчании склонив головы. Я приближаюсь к гробу, закрытому какой-то нелепой прозрачной крышкой. Кир идет за мной, очень близко. Слишком близко, пожалуй, для того, чтобы это выглядело приличным. Останавливаюсь, делаю вздох. Сейчас я увижу человека, которого знаю с рождения, в которого была почти влюблена. Делаю шаг.

— Папа?