Без границ

Пролог

Год Возрождения Дварфийского Рода

1488 по Летосчислению Долин

Реджис слышал тяжёлое дыхание своего бедного пони, но не смел сбавлять ход. Ведь тени внутри теней были уже рядом — черные, уродливые существа, огромные и изуродованные злом и неослабевающей яростью.

Демоны. Лес полон демонов.

Полурослик уворачивался от веток, подстёгивая бедного Рамблбелли. Обогнув камень, тропа сворачивала южнее и вела к поляне. Он вздрогнул, заметив блеск пота на коричневой с белым шерсти его пегой лошади.

По крайней мере, теперь можно было остановиться — но ненадолго, и только лишь потому, что с другой стороны на маленькой поляне появился «Покажи-всё» Тердиди, командир Ухмыляющихся Пони.

— Где Дорегардо? — спросил Реджис, подъехав к другу.

Покажи-всё кивнул назад, туда, откуда примчался.

— Лес полон извергов, — сказал он. — Мы не пройдем.

— И все они движутся в одну сторону, — заметил Реджис.

Покажи-всё кивнул.

— Дорегардо уверен, что этих монстров ведёт высшая цель, и они знают о Кровоточащих Лозах, — пояснил он. — Твари движутся широкой дугой, передают приказы по цепочке, и нападут на город все разом.

— Тогда ты должен успеть туда раньше, — приказал Реджис. — Вы все повернёте обратно и поскачете так, как будто жизни всех обитателей Кровоточащих Лоз зависят от вас — потому что это правда.

— Фермы… деревни…

Реджис покачал головой.

— Вы не сможете добраться к ним — а если бы смогли, то просто привели бы демонов к новым жертвам. Фермеры услышат чудовищ. Они всю жизнь провели в глуши. Они найдут укрытие и затаятся. Вы должны добраться в Кровоточащие Лозы. Все вы.

— Все мы, Паук Паррафин, — поправил его Покажи-всё.

Реджис снова покачал головой.

— Нужно сообщить в Глубоководье, — пояснил он. Было ужасно трудно говорить эти слова. Больше всего он хотел развернуться и скакать в Кровоточащие Лозы, а затем сесть на трамвай вместе со своей любимой Доннолой и милым Рамблбелли, чтобы скрыться в недрах Гонтлгрима. Но не мог. Не сейчас.

Не в этой жизни.

В своей прошлой жизни Реджис был обузой и слишком часто вместо того, чтобы помочь, лишь усложнял победу для своих дорогих компаньонов Халла — по крайней мере, так ему казалось. В те давние годы Реджис меньше всего был похож на героя. На сей раз, в этой реинкарнации, он решил всё изменить. Он не будет бременем. Он будет жить как герой, достойный дружбы Дзирта, Бренора, Кэтти-бри и Вульфгара.

Путь был ясен. Он должен добраться в Глубоководье, великий Город Роскоши, Корону Севера, самый влиятельный и могущественный мегаполис во всем Фаэруне. Лорды Глубоководья могли повернуть вспять прилив демонов, и Реджис должен был попасть к ним.

— Если ты едешь в Глубоководье, значит, едешь не один, — заявил Покажи-всё, подвигая своего пони к Рамблбелли.

— Иди и скажи Ухмыляющимся Пони возвращаться в Кровоточащие Лозы, — приказал Реджис. — Эта миссия тоже очень важна.

Раздавшийся в стороне за деревьями шум заставил их обернуться.

Демоны.

— Иди! — приказал Реджис и хлопнул пони Покажи-всё по крупу, отправив животное в галоп, затем торопливо развернул Рамблбелли и помчался в ночь — в противоположную сторону.

Тяжёлые шаги преследовали его, пока он мчался между деревьями, а наверху, над кронами, висело настойчивое жужжание.

— Знаю, знаю, дружище, — прошептал он на ухо бедного пони. — Выдержи эту скачку, и тогда я дам тебе отдохнуть.

Реджис сам в это не верил. Он знал, что Рамблбелли сделает всё, о чём просит наездник, но понимал, что скорее всего загонит этого прекрасного синеглазого пони буквально до смерти.

Но выбора не было.

Они были повсюду. Они были наверху, и — как он с огромным огорчением обнаружил — были даже под ним: земля сбоку неожиданно взорвалась, огромные клеши с лёгкостью рассекли древесные корни, и из-под земли выкопался высоченный демон. Огромный четырёхрукий глабрезу длинными скачущими шагами легко поспевал за Рамблбелли.

Позади Реджиса выскочила похожая на стервятника тварь и принялась гнаться за ним, наполовину бегом, наполовину — в полёте.

Рамблбелли начал хрипеть, и Реджис понял, что пони больше не может обгонять демона.

Но всё-таки он сказал «Нет» и опустил голову, подстрекая несчастное животное бежать ещё быстрее, без оглядки, и надеясь, что они не врежутся в дерево.

Покажи-всё Тердиди истово верил, что ни один полурослик не ездит на пони лучше, чем Дорегардо, и его драгоценный друг снова подтверждал эту точку зрения.

Дорегардо легко провёл своего чёрного скакуна сквозь лабиринт леса, огибая преграды и ветви, заранее зная каждый поворот, пригнувшись к гриве и понукая пони мчаться быстрее, не сомневаясь, что животное подчинится. Было очевидно, что пони полностью доверяет всаднику.

За Дорегардо гналось целое войско демонов — в том числе несколько тех, кого он хитроумно отвлёк от преследования Покажи-всё. Покажи-всё верил, что они не догонят его друга.

Никто не мог догнать великого Дорегардо из Ухмыляющихся Пони.

Он провёл своего скакуна вниз по склону в очередную рощу. Демоны спустились следом. Несмотря на свою уверенность, Покажи-всё задержал дыхание и поморщился, когда увидел, как сильно трясутся деревья и услышал рёв, рычание и вопли извергов.

Но сбоку показался мчащийся Дорегардо, на нём и на его пони не было ни единой царапины, насколько видел Покажи-всё, и погони за ними тоже было не видать — на самом деле, в роще продолжалась схватка.

Покажи-всё Тердиди улыбнулся, несмотря на отчаянное положение. Дорегардо натравил демонов друг на друга — в запутанное месиво царапающегося, кусающегося, беспорядочного безумия.

Когда двое встретились на небольшой полянке, стало ясно, что Дорегардо выиграл им немного времени.

— Наши товарищи все повернули к Кровоточащим Лозам, — сказал Дорегардо своему заместителю. — Все целы, но это ненадолго.

— Слишком много чудовищ, — согласился Покажи-всё.

И как по команде, кусты позади них затряслись, и на поляну вырвалась пара взъерошенных демонов. Но оба полурослика была уже далеко — Дорегардо позволил Покажи-всё помчаться к далёкому поселению по прямой, а сам вернулся к своему лесному танцу.

Но новые тени возникли у них по бокам, и громкое жужжание преследовало их наверху. Несмотря на все их усилия и безупречные манёвры Дорегардо, когда пара снова встретилась на широкой дороге дальше в лесу, стало ясно, что они крепко влипли. Вскоре после этого они опять оказались рядом на новой прогалине, осознав всю серьёзность своего положения.

— Другие справятся, — обречённо сказал Дорегардо другу.

— Мы тоже справимся! — возразил Покажи-всё.

Дорегардо кивнул, но было ясно, что он в это не верит. Как и Покажи-всё, ведь впереди них, слева и справа в деревьях, уже шевелились тени.

— Ну ладно, — сказал Дорегардо. — Мчись во весь опор. Пригнись и скачи, насколько хватит сил у твоего пони. Я задержу наших мерзких друзей-извергов. Передай мою любовь Пауку и госпоже Донноле, ладно?

Он ударил пятками пони и двинулся прочь, но Покажи-всё тут же перехватил его поводья, удерживая друга и его коня.

Дорегардо с любопытством взглянул на него.

— Ты дашь мне оторваться лишь затем, чтобы меня поймали чуть позже, — пояснил Покажи-всё. — Сам знаешь. Только Дорегардо может успеть в Кровоточащие Лозы, и только в одиночку.

— Туда доберутся другие, — настаивал Дорегардо.

— Может быть, но неужели ты хочешь рисковать? Сколько будет смертей, если их не предупредить?

— Ну так предупреди их, а я догоню!

— Нет, — мягко сказал Покажи-всё. — Скачи ты. Во весь опор.

— Я дам тебе фору.

Два полурослика, которые всю жизнь были друзьями, десятки лет — товарищами по оружию, обменялись долгими взглядами, полными дружбы и братской любви.

И смирения.

— Скачи, — произнёс Покажи-всё.

Но Дорегардо опять покачал головой.

— Из-за тебя мой подвиг пропадёт впустую, — сказал Покажи-всё.

Дорегардо начал отвечать, но на самом деле ему было нечего сказать. Он не верил, что кто-то из них выберется из леса живым, но если у кого и был шанс, то, конечно же, у него.

— Молюсь, чтобы Реджис — Паук — добрался до Глубоководья живым, — сказал он.

— Молюсь, чтобы Дорегардо добрался до Кровоточащих Лоз, — ответил Покажи-всё. — И молюсь, чтобы он увёл госпожу Доннолу и всех остальных вниз, под защиту могучих врат короля Бренора.

— Увидимся там, друг мой, — сказал Дорегардо. — В Гонтлгриме, где орда демонов будет повергнута.

Покажи-всё кивнул, но не нашёл в себе сил произнести что-то вслух. Он натянул поводья, потом хлопнул по крупу чёрного пони Дорегардо, когда тот прошёл мимо.

Дорегардо поскакал вперёд, а Покажи-всё Тердиди достал свой меч.

Тот казался слабым оружием по сравнению с огромными тушами, рыскающими в тенях.

Ну и пусть.

Несмотря на погоню, Реджису пришлось придержать Рамблбелли, спускаясь по крутому склону. Крепко стиснув поводья левой рукой, полурослик схватил маленький ручной арбалет, висящий у него на шее, продолжая оглядываться, ожидая, что вот-вот на него спрыгнет огромный демон. Реджис знал, что они близко, но ни один пока что на него не напал.

Он вздохнул с некоторым облегчением, когда земля выровнялась, и обогнул булыжник у основания склона, готовясь снова пустить пони галопом на ровной тропе.

Но здесь он ехал вслепую, по незнакомой местности, и тропа оказалась ложной — она заканчивалась тупиком. Впереди возвышалась стена деревьев. Бежать было некуда.

Он резко остановился и развернул пони. Единственным выбором было возвращаться обратно или бросить Рамблбелли и продираться сквозь лес на своих двоих.

Из-за булыжника неподалеку от него показалась пара чудовищ; огромный четырёхрукий собакомордый демон втрое выше полурослика, и другой, немногим ниже товарища, похожий на странный гибрид крупного человека и стервятника.

Реджис взглянул на своё жалкое оружие, абсолютно убеждённый, что любой из этих монстров запросто разорвёт его на части.

— Мы погибнем вместе, Рамблбелли, — сказал он, когда демоны начали медленно приближаться под скоординированным углом, не оставляя ему места, чтобы броситься мимо них и сбежать. — Мне не найти спутника благороднее, чтобы разделить эти последние, самые славные мгновения. Вот так!

Рамблбелли встал на дыбы и заржал, как будто в знак согласия, и когда пони снова опустился на все четыре копыта, Реджис хотел ударить его пятками.

Но остановился и натянул поводья сильнее, удерживая потеющего жеребца, ведь демоны впереди повернули — не назад, а друг на друга!

Потасовку начал демон-стервятник, врок, неожиданно замахнувшись на товарища — так резко, что упал на спутника, испустив какой-то странный, придушенный вопль, затем высоко подпрыгнул, взмахнув своими руками-крылышками, и с силой налетел на четырёхрукое чудовище, ударив головой и вонзив острый клюв в демоническую плоть. Он целился в шею и почти попал — это стало бы немедленным концом драки — но глабрезу развернулся как раз достаточно, чтобы принять удар в плечо. Его обе клешни сомкнулись на вроке, и более массивный глабрезу продолжил разворот, выводя себя и противника из равновесия — чтобы упасть на землю одной грудой, где они принялись кататься и колотить, пинать, кусать и клевать друг друга. А эти огромные и страшные клешни драли и щёлкали, оставляя вроку глубокие раны, из которых хлестала зелёная жижа и чёрная кровь.

Реджис не знал, как понять развернувшуюся перед ним сцену. Он знал, что демоны непредсказуемы до крайности, знал, что они готовы убивать всех, даже друг друга. Но на такой неожиданный поворот, когда прямо перед демонами была лёгкая добыча в лице пухлого полурослика и ещё более пухлого пони, он не мог даже надеяться.

Он был так потрясён, что долгие мгновения бездействовал, пока два жутких исполина по-демонически самозабвенно катались и рвали друг друга. Но жуткие звуки омерзительной схватки не раз и не два заставили его вздрогнуть, а Рамблбелли прижал уши и нервно попятился. Реджис был достаточно опытным ездоком, чтобы понять — его несчастный пони готов рухнуть прямо здесь — от страха, если не от усталости.

Это вырвало полурослика из транса. Он подался вперёд и ободряюще зашептал на ухо скакуну.

— Давай, Рамблбелли, — сказал он. — Осторожно пройдём мимо двух этих тварей.

Он заставил пони шагнуть вперёд, обходя драку стороной, и если пони могут ходить на цыпочках, то Рамблбелли сейчас именно так и делал.

Реджис не стал оборачиваться, чтобы взглянуть на катающихся по земле демонов. Он держался тише воды, ниже травы, продолжая шептать Рамблбелли на ухо, готовясь бросить пони галопом. Он как раз собирался так и поступить, когда они с пони одновременно вздрогнули от испуга. Реджис выпрямился, а Рамблбелли снова отчаянно попятился, от неожиданности и страха высоко вскинув голову, когда перед ними мелькнула тёмная фигура.

Эта фигура, туша врока, ударилась о дерево и наполовину обернулась вокруг ствола, скользнув на землю у его основания. Тело изошло чёрным дымом, погружаясь сквозь планы бытия обратно в Бездну.

А значит, остался глабрезу. Демон выпрямился в полный рост, потрёпанный, но вполне живой, и очень, очень разгневанный.

Демон сошёл с обочины тропы, широко расставив свои четыре руки, как будто понукая полурослика попытаться промчаться мимо.

Реджис знал, что у него не получится. Он хотел спешиться и атаковать, открыв дорогу своему любимому пони.

Но куда пойдёт Рамблбелли?

— Мы будем сражаться, мой доблестный скакун, — громко заявил он, пытаясь звучать уверенно, и поднял свою рапиру перед собой. — За Рамблбелли, за Кровоточащие Лозы, за компаньонов Халла!

К тому времени, как Дорегардо вернул себе полную власть над своим напуганным пони, они уже оторвались от Покажи-всё на значительное расстояние, и его друг пропал из виду, когда пони обогнул несколько деревьев, потом пересёк короткий гребень холма и спустился по склону. Предводитель Ухмыляющихся Пони с силой натянул поводья, и его скакун резко остановился. При помощи ног и умелого контроля уздечки Дорегардо заставил коня пойти быстрым галопом.

Затем лошадь и наездника едва не переехали, когда мимо промчался пони Покажи-всё.

Пони Покажи-всё без наездника.

Лишь тогда Дорегардо обратил внимание на крики позади него, на стоны друга. Он ударил пони пятками и бросился прочь, но снова остановил скакуна, услышав последний, отчаянный смертельный вопль.

Дружба Дорегардо требовала, чтобы он вернулся за Покажи-всё.

Ответственность Дорегардо перед своим народом требовала, чтобы он продолжал скачку, собирая и организуя всех союзников, которых сможет найти.

Однако клятва, которую Дорегардо принёс госпоже Донноле, не оставляла ему выбора. Необходимо предупредить Кровоточащие Лозы, иначе погибнут сотни.

— До встречи на Зелёных полях горы Целестия, дружище, — прошептал он ночному ветру, снова развернул скакуна и помчался к городу полуросликов.

Несмотря на все его сожаления — которые были поистине велики — Дорегардо понял, что сделал правильный выбор, когда увидел, как приветствуют его ночные часовые Кровоточащих Лоз, которые, как он вскоре узнал, ничего не ведали о надвигающейся армии демонов.

— К оружию! К оружию! — кричали часовые-полурослики, передавая приказ по рядам, вокруг деревни, а затем по ней, когда в каждом доме стали зажигаться свечи.

Дорегардо направил скакуна прямиком к скромному дому госпожи Доннолы и встретил её, выходящей наружу.

— Мы не можем с ними сражаться, — выкрикнул он, не успев даже обменяться приветствиями. — Никакого «К оружию!» В Гонтлгрим, иначе мы все погибнем!

— С ними?

— С демонами, миледи. Я никогда не видел такой орды — и не слышал о таких даже в песнях бардов. Столько демонов, что они могут сравниться со стаями драконов, опустошавшими Ваасу во времена Короля-Ведьмака!

Госпожа Доннола, которая прекрасно знала о склонности Дорегардо к преувеличению, подняла бровь.

— Покажи-всё мёртв, миледи, — угрюмо сообщил ей Дорегардо, и по случайному совпадению пони Покажи-всё был как раз неподалёку, всеми забытый — его не привязали и не позаботились снять седло.

— Где Реджис? — спросила она с неожиданной тревогой.

— Собирается оповестить Глубоководье.

— Ты хочешь сказать… — начала она, но умолкла.

Дорегардо понимал её смирение, ведь они оба знали, что Реджиса так просто не отговоришь от подобной миссии, раз было ясно, что она критически важна для выживания Кровоточащих Лоз.

— Мы не можем с ними сражаться, — сказал ей Дорегардо. — Мы не можем их остановить. В Гонтлгрим, прошу — и будем молиться, чтобы оборона короля Бренора смогла удержать орду.

— Ты сомневаешься в могуществе Гонтлгрима? — спросила Доннола, качая головой.

Дорегардо не отвечал, просто сидел с каменным лицом на своём пони.

— Так много?

— Спасайтесь, госпожа, прошу. Даже не пытайтесь остановить или задержать их. Просто бегите.

Доннола сообщила своим личным стражникам, а те передали часовым. И так по небольшому поселению стали раздаваться призывы к отступлению в Гонтлгрим. Полурослики хватали всё, что могли унести, и бежали ко входу в дварфийский город, где всегда стоял на готове один трамвай, а второй мог быстро прибыть из горных недр.

По приказу Доннолы, Дорегардо прискакал на трамвайную платформу, чтобы управлять отступлением в самой узкой его точке.

Другие члены Ухмыляющихся Пони и Коленеломов просочились в город из окружающих лесов и холмов. У многих были раны от стычек с демоническим войском. Все, кто был в силах, вносили свою лепту — организованный отряд помогал другим полуросликам загружать повозки, затем отправлял трамвай в тёмные недра Гонтлгрима, как только в другом тоннеле замечали огни возращающегося трамвая.

В каждой группе были семьи, дети, лошади, скот, домашние животные и сокровища — все торопились успеть на трамвай, и несмотря на сложности с оповещением, эвакуация шла гладко.

Но потом раздались кличи демонов, разносящиеся на ветру. Громкий жужжащий звук наполнил небо, когда стая летучих чазмов обрушилась на обречённую деревню.

Дорегардо выкрикивал приказы, его подчинённые передавали их во все концы.

— Летающие монстры! — предупредил его один.

— Собирай парней и девчонок, — быстро решил Дорегардо. — Будем сражаться до последнего, чтобы наши друзья спаслись.

Ни один из Ухмыляющихся Пони, ни один Коленелом не дрогнул от этого приказа — его ожидали, и Дорегардо не нужно было даже его озвучивать. Они построились без единого возражения.

Все пони в отряде прижали уши, когда над ближайшим холмом возникло тёмное облако чазмов, чёрное на фоне звёздного неба, и в это мгновение Дорегардо испугался, что большую часть деревни перебьют.

Это чувство лишь усилилось, когда возникло другое чёрное облако — на этот раз прямо над головой, подсвеченное вспышками молний.

— Что за демоническая магия? — воскликнул один из полуросликов.

— Не, — раздался хриплый ответ, который заставил полуросликов, включая Дорегардо, оглянуться на трамвай и увидеть старого дварфа, который смотрел на них в ответ. — Эт мой братишка, — пояснил Айвен Валуноплечий, когда зарокотал гром.

Поднялся сильный ветер, подул прямо в уродливые морды летающих демонов, замедляя их приближение. Разряды молний ударили из тучи — по целям, а не случайно, и рассекли стаю чудовищ.

— Мой братишка, — повторил с гордой улыбкой Айвен Валуноплечий, подражая странному говору Пайкела.

Второй загруженный трамвай съехал с поднятой станции в тёмную пещеру, погрузившись в гору. Наверх поднялся третий, с грохотом остановился, и этот был полон дварфийских воинов, солдат клана Боевого Топора, которые выскочили наружу и построились в защитный порядок, подгоняя спасающихся полуросликов.

Грудь Дорегардо раздулась от гордости и надежды при виде точности и выучки его собственных парней и их храбрых соседей. Но он знал, что вскоре им предстоит отчаянная битва, ведь волшебной тучи не хватит, чтобы остановить воздушный налёт демонов.

Войско дварфов с тяжёлыми арбалетами в руках бегом выстроилось перед защитной кавалерийской линией Дорегардо. Они одновременно упали на одно колено, оставляя между собой достаточно места, чтобы проехал пони, и подняли оружие в сторону надвигающейся угрозы. На правом конце ряда, недалеко от Дорегардо, дварфийская командирша пролаяла приказ выжидать.

Несмотря на отчаянное положение, Дорегардо не смог сдержать улыбку, когда взглянул на дварфийку. Он не мог сказать, кто это из близняшек-королев Гонтлгрима, Кулак или Фурия, Таннабричес или Маллабричес. Но это была одна из них, жена самого короля Бренора, на линии фронта, готовая сдерживать орду демонов.

Чазмы приближались. Ударила ещё одна молния, прочертив линию разрушения посередине стаи, взорвав несколько чудовищ на куски и опалив тонкие крылья многим прочим — эти рухнули, кружась, на землю. Но облако Пайкела уже рассеивалось, а демонов оставалось ещё немало.

— Пли! — скомандовала командирша дварфов, и арбалетчики сделали залп. Рой тяжёлых болтов взметнулся в ночное небо. Немногие снаряды попадали в одну и ту же жертву, ведь умелые воины Боевых Топоров распределяли свои цели. Ещё дюжина чазмов рухнула вниз.

— Заряжай! — моментально раздался новый приказ, который уже выполняли.

— За королеву Малабричес! — выкрикнул один из дварфов рядом с Дореградо, прояснив для него личность командирши.

— Урра! — закричали остальные дварфы, и полурослики к ним присоединились.

Демоны устремились вниз, и конные полурослики бросились в атаку.

— По четвёркам! — закричал Дорегардо. Наездники разбились на группы в форме алмазов.

— Боевые Топоры, встать! — проревела королева. — Тех​, кто сверху, уложить!

Дорегардо толком не знал, что означает этот приказ, и был слишком занят, чтобы сейчас над этим раздумывать. Возглавив свою четвёрку, он устремился на трех чазмов. Демоны вздыбились, их длинные жала дрожали в предвкушении крови.

Двое остались у земли, чтобы вступить в бой с полуросликами, но третий, тот, что посередине, на которого мчался Дорегардо, внезапно поднялся выше, а его товарищи ринулись на Дорегардо.

Он умело развернул пони, с одной стороны отразил мечом атаку чазма, а его пони лягнул копытами в другую, отбросив второго.

И тогда Дорегардо понял приказ королевы дварфов, ведь в воздухе над ними засвистел град арбалетных болтов, ударив во взлетевшего демона, как только тот поднялся выше головы Дорегардо, моментально прикончив тварь, «уложив того, кто сверху», как она и приказала.

Трое спутников Дорегардо яростно вступили в бой — двое занялись чазмом, атаку которого он отразил мечом, сбросили своими длинными копьями вниз уродливого получеловека-полунасекомое, где его затоптали дрессированные пони. С другого бока поднялся чазм, оглушённый пони Дорегардо, но взлетел слишком высоко, и его разорвал залп арбалетчиков.

Начало было хорошим. Но Дорегардо понимал, что это только начало, и на его группу напали снова, прежде чем они успели хотя бы возобновить построение. Справа раздались крики о помощи от других всадников — кавалерия пыталась справиться с более манёвренными и быстрыми чазмами.

Но многие из этих демонов пронеслись прямо над полуросликами, рискуя попасть под очередной арбалетный залп, пытаясь добраться до дварфов. Прорвалось достаточно, и Дорегардо понял, что его воздушной поддержке пришёл конец, когда королева Малабричес скомандовала «Топоры!»

Полурослик воткнул свой меч в тело нападающего, затем вырвал его как раз вовремя, чтобы помешать неожиданному удару другого — взмах мечом отрезал его длинный хоботок. Дорегардо использовал мгновение передышки, чтобы оглянуться на отряд Малабричес и проверить, не нужна ли им помощь. Однако его взгляд протянулся за линию дварфов, несмотря на идущие вдоль неё тяжёлые бои, и он увидел, как ещё один трамвай исчезает в горе на пути в Гонтлгрим. Его практически сразу заменил четвёртый, наполненный воинами Боевого Топора — и не просто воинами, но знаменитой бригадой Кишкодёров. Эти элитные свирепые берсерки выскочили наружу, пока трамвай ещё не успел остановиться, приземлились на бегу, перекатываясь, прыгая — неважно, главное любым способом попасть в бой как можно быстрее.

Конечно, Дорегардо приободрился, но в то же время — испугался. Он считал, что их единственный шанс спастись — прикрыть отход последних жителей деревни, а затем как можно быстрее отступить под защиту Гонлгрима самим.

Но верные своей репутации берсерки выглядели так, как будто не собираются отступать. Упрямые глупцы наверняка останутся здесь в своём боевом задоре даже после того, как эвакуируются невинные. Если так, решил предводитель полуросликов, они будут здесь сами по себе.

Он повернул со своей командой назад, алмаз ушёл вправо, где семья полуросликов бежала, спасая свои жизни, от преследующего их летающего демона.

Когда они двинулись наперерез, Дорегардо услышал шум среди далёких деревьев. Пришла орда, и теперь она мчалась на них — уродливые человекоподобные фигуры, младшие демоны-маны выбирались из кустарника, как будто человеческая армия, восставшая из мёртвых. Позади них и между ними виднелись их хозяева, настоящие демоны всех сортов, которых и так было достаточно — не считая манов и чазмов — чтобы считать это войско сокрушительной силой.

— Быстрее, прикройте их! — приказал он своим спутникам.

Они только успели оказаться между полуросликами и преследующими тварями, вовлекая в бой чазма, как громкий треск снова привлёк взгляд командира наездников к линии деревьев.

Он боялся, что это новый враг. Но вместо этого Дорегардо увидел одинокую фигуру, вставшую перед надвигающейся ордой — дварфа в зелёных одеждах, который махал одной рукой. Дварф взывает к траве и деревьям, понял Дорегардо… и растения слушали!

Ветви изогнулись, чтобы вцепиться в демонов; трава хватала манов за лодыжки, замедляя некоторых, останавливая других. Появилась надежда — но только на мгновение. Конец заклинанию друида положил огромный демон. Явился могучий балор, величайший среди демонов, кроме самих демонических лордов. Могучее создание, целиком из огня и тьмы, топнуло ногой, и наружу разошлось ревущее пламя, карая траву и кустарник, что попытались схватить его. Балор устремился к одинокому дварфу. Он высоко занёс свой огненный кнут и хлестнул им вперёд, разбрызгивая смертельный огонь.

Кнут щёлкнул прямо над дварфом, Пайкелом Валуноплечим, и породил ужасный огненный шар.

Жар от взрыва достиг Дорегардо, несмотря на приличное расстояние. Полурослик прищурился, пытаясь разглядеть в дыму дварфа.

Но нет. Пайкела, сомелье Кровоточащих Лоз, зеленорукого друида, взрастившего чудесный виноградник, следовало считать убитым.

И Дорегардо знал, что не может забрать Пайкела — или его тело. У них закончилось время. Он приказал своему отряду развернуться, прокричал общий приказ отступать, и помчался назад к трамвайной станции. Другие алмазные отряды присоединялись к ним, и они соответствующим образом изменили построение, продолжая скакать тесной группой, обороняясь, подняв множество мечей и копий, чтобы встретить любого чазма, который окажется слишком близко. У трамваев скакали и вертелись берсерки, бросая себя на демонов и просто превращая чудовищ в лоскуты краями своих острых доспехов — настолько эффективно, что королева Малабричес приказала почти половине своих солдат снова взяться за арбалеты, пока остальные собирали павших — таковых было больше дюжины — и тащили их к трамваю.

Трамвай тронулся, и наверх прибыл другой. В бой вступили новые дварфы, и здесь, в полукруге прямо перед трамвайной станцией, держали оборону дварфы и полурослики, пока последние жители Кровоточащих Лоз, включая саму госпожу Доннолу, уезжали в укрытие Гонтлгрима.

— Теперь мы погибнем, — сказал своим солдатам Дорегардо, — так что погибайте хорошо, — и обменялся мрачными кивками с королевой Малабричес.

— Вам следует уходить, добрая королева, — сказал он ей.

— Бренору родит наследников сеструха, — сказала та, улыбнулась и подмигнула, и ударила молотом по щиту.

Навалились маны, и полурослики с дварфами косили их по двадцать на одного — но этих проклятых тварей было слишком много, чтобы одержать победу даже с таким соотношением.

На поверхность прибыл новый трамвай, хотя на этот раз дварфов внутри было мало, поскольку Гонтлгрим, очевидно, приказал полное отступление.

— Пони! — прокричал Дорегардо, и приказ передали по рядам. В такой тесноте пони станут обузой, но конечно же, среди Ухмыляющихся Пони или Коленеломов не было такого, кто не отдал бы собственную жизнь за любимых животных. Так что они спешились — многие уже это сделали — и начали вести коней к трамваю.

Но загрузить пони в трамвай и в спокойное-то время было непросто, а с бушующей вокруг битвой это было опаснее, чем драться с демонами.

У Дорегардо не было готового решения, и он приуныл, подумав, что его любимый скакун, скорее всего, обречён. Эти меланхоличные мысли угрожали раздавить его, но воздух наполнился мелодией дудочки, которая перекрыла шум битвы, стук оружия, демонические вопли, и полурослик с изумлением увидел, как дварф — единственный и неповторимый Пайкел Валуноплечий — выходит из дерева. Не из-за дерева, а из дерева, играя на дудочке с необычайным мастерством. Эта музыка успокоила пони, и они послушно забрались в трамвай, пока Пайкел бегал вверх и вниз вдоль рядов, закрывая двери каждого вагона.

Трамвай отбыл со станции, и Дорегардо порадовался, что его любимый пони может пережить этот ужасный день. Потом он развернулся и бросил себя на демона-мана, абсолютно уверенный, что ему-то пережить эту битву не суждено.

Демон ответил собственным словом, хриплым, лязгающим сочетанием грубых слогов, которые казались Реджису похожими на дикообраза, которого трут о шкуру огромной лягушки.

Он хотел подразнить демона, но вдруг неожиданно у него в голове осталась лишь одна мысль — тщетно стараться удержать оружие, когда оглушающая магия слова адского чудовища вцепилась в его сознание.

Оглушённый, он едва не упал. Оглушённый, Рамблбелли шагнул в сторону.

Собакомордый демон злобно оскалился и шагнул вперёд…

Затем забился, когда воздух перед ним внезапно наполнился вертящимися магическими клинками, стеной свистящего оружия, режущего и рвущего демоническую плоть. Клешни чудовища захлопали и защёлкали, а парящие магические клинки зазвенели, рассыпая искры. Некоторые из них отлетели в сторону и рассеялись. Но другие сделали своё дело, и полосы крови расчертили глабрезу — однако тот не отступил, упрямо сражаясь с мечами, уменьшая их число, по одному за раз вырывая их из этой стены призванной ярости.

Реджис не знал, что происходит, не знал, откуда взялся этот могущественный двеомер. Зато знал, что это лишь временная передышка, и мог лишь надеяться, что к тому времени, как тот преодолеет стену клинков, демона ранит ещё серьёзнее. Полурослик огляделся вокруг, пытаясь отыскать путь к бегству, и увидел её.

Она вышла из-за деревьев позади Реджиса, позади его пони, так испугав полурослика, что он снова едва не выпал из седла. Она была прекрасна, ужасающа и могущественна, но для Реджиса — в первую очередь прекрасна.

Ведь он знал эту молодую женщину, эту могущественную дроу по имени Ивоннель, дочь Громфа, подругу Дзирта, и его охватило облегчение. Он был уверен, что не сможет победить глабрезу.

Но Ивоннель, наверное, сможет.

Она прошла мимо него, не обратив на полурослика внимания. Её взгляд был прикован к демону, который смотрел на девушку в ответ полными ненависти глазами, расшвыривая последние магические клинки. Его шкура висела клочьями, одна клешня была коротко обрублена, лапы — окровавлены.

Однако было не похоже, чтобы демон был готов упасть и умереть.

Ивоннель всё равно не замедлила шаг.

— Эканти'ту Рефнорель, деспер носферат, — сказала она, затем повторила.

Глабрезу зарычал.

— Эканти'ту Рефнорель, деспер носферат.

Реджис не понимал этих слов, и даже не верил, что это язык дроу, но он чувствовал их силу.

Демон снова зарычал, но выпрямился из своей агрессивной стойки, практически откинулся назад.

Ивоннель продолжала приближаться — спокойно и уверенно.

— Эканти'ту Рефнорель, деспер носферат, — снова повторила она, и у Реджиса широко распахнулись глаза, когда он понял, что мощь в этих словах — Ивоннель выдыхала их, как будто волшебный дракон — была нацелена специально на жизненную силу демона. «Рефнорель» казалось похожим на имя — имя демона, решил Реджис.

— Эканти'ту Рефнорель, деспер носферат.

Полурослик заметил, как с глабрезу стекают назад чёрные тени, как будто слова Ивоннель подняли убийственный ветер, который ударил в его телесную оболочку и сдувал демоническую эссенцию, оживляющую это физическое тело. Каждый слог ударял Рефнореля, как текучее дыхание оратора сдувает пламя свечи.

Ивоннель практически буквально сдувала жизненную силу из этого изверга.

— Эканти'ту Рефнорель, деспер носферат, — продолжала она ещё более сильным голосом. Она была достаточно близко, чтобы глабрезу мог дотянуться своими клешнями и перерезать её надвое. Но почему-то он не мог. Изверг просто стоял очень неподвижно, отстранившись от дроу, и казалось, что от Рефнореля требуется вся его сила воли просто для того, чтобы удержать эту позу.

Ивоннель снова повторила слова силы, затем сжала губы, наклонилась вперёд и подула — и наружу вырвался такой порыв ветра, что ветви деревьев перед ней затряслись, как от урагана, а чёрные тени демона вытянулись на много шагов от его тела. Затем, как будто вся жизненная сила покинула его с этими тенями, огромное существо оторвалось от земли и странно затрепетало, как одежда, вывешенная сушиться на том же самом урагане. Колыхаясь, она улетела прочь и пропала.

Ивоннель остановилась. Она стояла абсолютно неподвижно, пытаясь вернуть самообладание и собраться с силами.

Наконец она подняла голову, кивнула при виде результатов своей работы, затем оглянулась на Реджиса.

Он чуть не упал на колени под сверхъестественной тяжестью этого взгляда — не из благодарности, а в знак поклонения.

Он попытался произнести «спасибо», но дрожащий рот не смог сложить слов.

Дорегардо пришёл в сознание, споткнувшись о какую-то небольшую стенку и тяжело приземлившись, несмотря на множество рук, которые пытались его поймать. Потребовалось какое-то время, чтобы осознать, что его затянули в один из трамвайных вагонов, а руки, хватающие его, принадлежат паре дварфов и многим из его собственных Ухмыляющихся Пони. Он посмотрел на них, но они не смотрели на него в ответ, вместо этого глядя куда-то мимо, и тогда он понял — ведь там стоял самый грозный демон на поле битвы, могучий балор из огня и мрака.

Мысли Дорегардо помчались вскачь, когда он попытался вспомнить, как потерял сознание. Неужели балор бросил его в вагон?

Но нет, понял он, когда трамвай укатился прочь, ускоряясь после поворота в круто опускающийся тоннель, ведь в этот миг показалась другая фигура — стройное тело дроу, причём знакомого.

Тот стоял на платформе. Не в вагоне.

Это был он, подумал Дорегардо. Полурослика притащил к задней стенке последнего вагона последнего трамвая Дзирт До'Урден. Который по-прежнему оставался там. Дорегардо услышал свист, чистый и ясный, но в этот миг смятения и страха не понял его значения. Ведь там был Дзирт.

С демонами.

С балором.

И тогда трамвай повернул снова, и воин-дроу пропал из виду.