Без лица и имени

Глава 9

Полковник проспал до девяти часов утра и проснулся бодрым и полным сил. Он наскоро съел приготовленную женой яичницу с беконом, запил горячим чаем, оделся и поехал в управление. Когда вошел в свою приемную, то первым делом попросил секретаршу принести сводку происшествий за прошедшую ночь. Та передала ему папку и занялась печатанием отчетов на компьютере.

Семенов плюхнулся в свое кресло и быстро прочитал донесения. Из них он понял, что введенный в действие сразу после взрыва план «Перехват» никакого результата не принес и «БМВ» не найдена. Тогда Семенов вспомнил, что у него в кармане покоится листок бумаги с номером машины и, кстати, тоже «БМВ».

— А не та ли это «БМВ», что, по показаниям жителей дома, где сожгли джип, забрала преступников?

Полковник набрал номер своего знакомого, начальника ГАИ Москвы и попросил его выяснить, кому принадлежит машина с номером У 035 МО 99.

Пока проходил поиск иномарки, Петрович вызвал к себе оперативника Стаса Белова и поручил ему сходить в криминалистический отдел и забрать оттуда отчеты об исследовании обломков джипа и броневика. Пришедшую на службу немного позже обычного Ларису Бобкову он послал в больницу снять показания с потерпевших бойцов отдела охраны МУРа.

— И запиши их показания на видеокамеру, — предупредил Петрович.

Когда подчиненные разошлись, он взял трубку телефона, позвонил генералу Берестову и с удивлением обнаружил, что тот уже на боевом посту. Он домой ночевать не уезжал, а проспал полночи на удобном широком диване в комнате отдыха за стеной своего кабинета. Этим сэкономил на сон дополнительные два часа и прекрасно отдохнул.

— Да, — бодро ответил Николай Николаевич, когда адъютант их соединил.

— Здравия желаю, товарищ генерал, — с напускной строгостью отчеканил Семенов, — разрешите обратиться?

— Здравия желаю, полковник, — ответил тот и с усмешкой добавил: — разрешаю.

— Мне продолжать расследование дела археолога?

— Приказываю вам, товарищ Семенов, и вашему убойному отделу продолжить расследование. Надо наконец вывести на чистую воду эту уголовную мразь. Это терроризм какой-то…

— Я с вами полностью согласен. — Полковник решил разговор заканчивать, так как услышал то, что хотел. — Я возобновляю расследование.

— Пока, Петя, — генерал отключил связь, и Семенов повесил трубку. Не успел он убрать руку, как снова зазвонил телефон. На этот раз позвонил начальник ГАИ и сообщил, что «БМВ» с номером У 035 МО 99 принадлежит некоему Вахтангу Габриладзе, но три месяца назад он подал заявление в милицию, что машину у него украли.

Семенов записал данные и поблагодарил товарища за услугу. Потом он вызвал Илью Рогова и приказал ему выяснить все про эту машину. Старший лейтенант отдал честь и отправился выполнять задание, а Семенов развалился в кожаном кресле и задумался.

«Это что же получается, я обнаружил наркотики, а кто-то их похитил из-под носа стражей закона? Значит, происходит утечка информации либо в нашем ведомстве, либо в Управлении по борьбе за незаконным оборотом наркотиков. Или и там и там. Вот так».

Полковник посидел немного и решил еще раз просмотреть копию видеодиска с записью убийства Рустама, найденного в квартире Урусбаева. Он вынул из кармана ключ, открыл свой именной сейф, сунул руку и хотел взять с полки коробку с диском, но там ее не обнаружил.

— Что за черт, — нахмурился полковник и стал шарить пальцами по полкам, но диска не нашел. Тогда он принялся перекладывать папки с документами на стол и очистил сейф полностью, но диска не увидел.

Полковник в недоумении сел в кресло и принялся думать. Он не поверил своей памяти, тому, что было очевидно. Он помнил, что диск из кабинета не выносил, а положил его в сейф, на верхнюю полку, под папку с отчетами.

— Значит, кто-то в мое отсутствие вскрыл мой кабинет, потом сейф и украл диск. Это точно, сомнений быть не может. Но кто этот гад? — полковник вдруг почувствовал, что его седые волосы на голове начинают подниматься дыбом. Они и так были короткие и топорщились ежиком, а теперь вытянулись по стойке «смирно».

Петрович посидел с минуту, подумал, а потом еще раз проверил сейф и все бумаги — не затерялся ли диск в них. Но его не было. Тогда он сложил все обратно, закрыл дверцу и щелкнул замками. Вызвал в кабинет секретаршу, и когда она пришла, спросил:

— Маша, кто-нибудь в мое отсутствие приходил ко мне в кабинет?

— Нет, — молодая девушка удивленно уставилась на полковника. — Что-то случилось?

— Нет, — Семенов состроил на лице кислую мину. — Иди.

Через пару минут Петр Петрович пришел в приемную Берестова и попросил адъютанта доложить генералу о визите. Тот незамедлительно выполнил просьбу, и Николай Николаевич его принял.

Семенов быстрым шагом вошел в кабинет, приблизился к столу и, не протягивая руки другу, прошептал:

— Коля, из сейфа в моем кабинете пропали очень важные вещественные доказательства. Диск с записью убийства неким Фархадом некого Рустама.

— Как пропали? — выпалил обескураженный начальник. — Как пропали? — Он приподнялся в кресле, и лицо его побагровело от негодования.

— С концами пропали. Я тебе еще раз повторяю, — полковник повысил голос, — их сперли из моего именного закрытого сейфа, ключи от которого есть только у меня. Вот так. — Семенов отодвинул стул от стола и плюхнулся на него. Генерал тоже сел.

— Ты проверил, ошибки нет?

— Нет, три раза все просмотрел. Ошибки нет, и диска нет, и замки не взломаны, а были открыты и потом снова закрыты.

— Что за диск?

— Диск дивиди в коробке. Тимур Урусбаев записал компромат на наркодельца Фархада. Тот собственноручно убивает в разборке несколько человек…

— О, это убойный компромат. Этот Фархад найден?

— Нет, и я даже не знаю, кто он. Федеральный розыск ничего не дал, и в нашей картотеке его нет. Я нашел диск, вернее не я нашел, а Андрей Дементьев с техником в доме Урусбаева, во время обыска. Я никому не говорил о нем, даже тебе, сделал копию и вот ее украли.

— Значит, есть оригинал, — обрадовался Берестов.

— Был.

— У кого он?

— В техническом отделе у Гриши Терещенко. Он мне копию делал. Я оставил ему оригинал для техэкспертизы. Может, на нем есть отпечатки, еще что-то записано…

— Ты ему звонил?

— Нет, я сразу к тебе.

— Звони, — генерал поднял трубку с телефонного аппарата и передал полковнику. Тот набрал внутренний номер и стал ждать. Через полминуты Терещенко ответил:

— Технический отдел.

— Гриша, это Семенов, диск у тебя?

В трубке возникла пауза, а потом раздался густой баритон:

— Я отдал его в отдел хранения вещественных доказательств, как и бак с наркотиком.

— Блин! — выругался Семенов. — Ты знаешь, что произошло с грузом?

— Слышал, у меня куча документов по этому нападению, и я копии отдал твоему Белову.

— Правильно, что отдал, но мне нужен диск.

— У тебя же есть копия.

— Да… — полковник замолчал и подумал: «Есть ли смысл говорить Терещенко о том, что копия из сейфа похищена?»

Петрович взглянул на Николая Николаевича, и тот отрицательно покачал головой.

— Гриша, я сейчас зайду на склад вещдоков, а потом к тебе, жди. — Семенов положил трубку на аппарат.

— Что? — спросил генерал.

— А ничего, — раздраженно проговорил Петрович. — Он сдал его на склад, и я иду туда. — Петрович встал и пошел к выходу.

— Как только что-то узнаешь — доложи.

— Есть, товарищ генерал, — ответил полковник и вышел.

Берестов нажал кнопку селектора и вызвал к себе начальника охраны МУРа.

Семенов шел по коридору и то и дело здоровался с встречающимися ему сотрудниками. Здесь его знали все или почти все. Он шел, отвечал крепким рукопожатием на их крепкие рукопожатия и думал: «Кто-то из них предатель, сотрудничает с наркодельцами и закладывает им своих товарищей по оружию. Хотя кто ему товарищи, а кто нет — это еще надо выяснить».

Наконец он вошел в просторный светлый кабинет начальника отдела по хранению вещественных доказательств полковника Самгина. Тот был на месте, сидел за столом и заполнял какие-то бумаги.

— Привет, Михаил, — поздоровался Петрович и пожал протянутую руку.

— Привет, — безрадостно ответил кладовщик, — догадываюсь, по какому ты делу.

— По какому? — Петрович замер в недоумении.

— По тому, что вчера…

— Да, по нему. Что скажешь?

— А ничего не скажу. Вот третий рапорт строчу в службу собственной безопасности МВД и каждый по двадцать листов. Первые два им не понравились, и они попросили накатать еще один — поподробней…

— Пиши-пиши, — хихикнул шеф. — Ты что вчера отдал конвоирам?

— Как что, бак с белым порошком, говорят, героин в нем был.

— Да, а еще что?

— Больше ничего.

— Отдавал лично ты?

— Лично я. Собирался домой уезжать, но Фролов приказал вернуться и выдать зелье. Так Фролов утром уехал в управление собственной безопасности и до сих пор не возвращался.

— Да. Это хреново.

— Я там тоже был, но меня пока отпустили. Попросили написать рапорт и им привезти.

— Это тоже хреново, — Семенов обошел стол и сел на стул. — Тебе Терещенко вместе с баком отдавал видеодиск в пластмассовой коробочке?

— Да, — ответил Самгин.

— Где он?

— Как где, у меня в сейфе.

Услышав эти слова, Петрович чуть на стуле не подскочил:

— Так давай его мне, быстрее!

— Э, какой ты Петя быстрый, показать — покажу, но передать — только после распоряжения руководства.

— Будет тебе распоряжение и приказ будет, — выпалил Семенов и поудобней уселся на мягкой сидушке. — Давай, давай — занервничал он.

Самгин тяжело встал, достал из кармана брюк связку ключей, выбрал нужный и открыл замок массивного двухметрового сейфа. Распахнул дверцу и показал Петровичу его содержимое.

На центральной полке кучей лежали ножи разных форм и размеров — от крохотных до огромных. К каждому была прикреплена бирка на ниточке, а на ней написан номер. На нижней полке лежали топоры и топорики, а на верхней — отвертки, стамески и шила.

— Каждая из этих вещичек унесла чью-то жизнь, — философски проговорил Семенов.

— И не одну, — добавил Самгин и взял с полки лежащий особняком большой кухонный нож с темной деревянной ручкой. — Это любимый нож маньяка Андрея Чикатило, им он убил двадцать три женщины. Когда беру его в руки — сердце леденеет. Всего их у него было семь, но этот его основной инструмент. За двенадцать лет он всеми своими ножами зверски убил пятьдесят четыре жертвы. — Михаил передал тесак Семенову, но тот отмахнулся и не дотронулся до него.

— Убери…

— Правильно, что не трогаешь. Я считаю, с прикосновением может передаться ужасная энергия ада, властвующая над ним, и если долго держать это оружие, то она в конце концов овладеет тобой. Чикатило рассказал на следствии, что после того, как он потерял вот этот нож, удача от него отвернулась — его взяли. Тесак этот потом в лесу нашли, на месте преступления.

— Жутко делается, когда смотришь на эти ножи. Пистолеты такого впечатления не оказывают.

— Именно так. Сами пистолеты ведь людей не убивают — только пули, а тут…

— Да, на каждом из них кровь.

— И жизнь, человеческая жизнь. — Самгин положил орудие убийства на большую полку, а с маленькой взял коробочку с диском. — Вот. — Передал Семенову, и тот ее осмотрел.

— Вроде этот. Надо просмотреть, что на нем записано.

— Я его не смотрел, даже не открывал и поэтому не знаю, что на нем.

Семенов вынул трубку сотового телефона, позвонил Берестову и рассказал о находке. Потом передал мобильник Самгину и стал ждать, но после нескольких фраз тот отключил связь и вернул сотовый.

— Приказал отдать тебе диск, под его ответственность. На час. Успеешь?

— Успею, — кивнул Петрович и встал.

— К Грише?

— Да.

Семенов быстрым шагом шел по коридору, сжимая в руке заветный диск. Наконец он вошел в кабинет к Терещенко и застал его за компьютером. Тот перегружал файлы на компакт-диски.

— Привет, — радостно выпалил Петрович, — принес тот самый диск, давай перепишем его.

Услышав эти слова, Терещенко смутился, прекратил свое занятие, встал и подошел к Семенову.

— Петя, есть проблема.

— Что за проблема? Давай ее потом решим, мне его на час дали. Надо будет вернуть.

— Да, да, — Гриша начал немного волноваться, и Петрович заметил это. Он удивился этой неуравновешенности, но сперва не придал этому значения. А зря.

— Где у тебя вертак, давай посмотрим его. — Семенов напирал, и Терещенко пришлось подчиниться.

Он показал на стоящий на столе дивиди-проигрыватель и предложил:

— Смотри.

Семенов включил прибор, вставил диск в диско-приемник и включил воспроизведение. В это время Терещенко включил монитор и уселся на стул. Семенов посмотрел на экран, но изображения не увидел.

— Что-то не пашет, — удивился он и включил ускоренную перемотку, но картинка все равно не появилась.

— Это не тот диск, — тихо проговорил Гриша.

— Как не тот? — переспросил Петрович.

— Пойдем, — Терещенко встал и двинулся к двери.

— Надо диск забрать, это вещдок.

— Нет, не надо, — Терещенко открыл дверь и двинулся по коридору управления. Семенов поспешил за ним, теряясь в догадках насчет неадекватного поведения своего друга.

Полковники прошли до лифтов, поднялись на пятый этаж и устроились возле окна — в курилке. Там никого не было, и Терещенко решил пролить свет на тайну злополучного диска. Он дождался, пока внизу загрохочет лифт, приблизился к Петровичу и прошептал:

— Мне пришлось подменить диск и отдать его шантажистам.

— Да? — Семенов от удивления открыл рот и не смог вымолвить ни слова.

— Мою жену и дочь взяли в заложники, и мне пришлось это сделать. — Гриша опустил голову и отвернулся к окну. Семенов увидел, как по щеке его друга заскользила крупная слезинка. — Они, гады, знают все, что у нас тут творится. Мы все под колпаком, все.

— Кто они?

— Не знаю кто, сволочи, вот кто.

— Ладно, как же быть с диском?

— У тебя ведь копия есть.

— Уже нет. Кто-то вскрыл мой кабинет, затем сейф и украл диск.

— Я тебе говорил, сволочи.

— Я до них доберусь, — Семенов заиграл желваками на скулах.

— Не говори никому об этом.

— О пропаже диска я уже доложил Берестову.

— Зря. Про то, что я тебе сказал, не говори, умоляю. — Терещенко вскинул на полковника взгляд, полный слез, и схватил его за руку. — Прошу…

— Ладно, не скажу, но ты объясни, как все произошло.

— А как это бывает, позвонили по моему личному сотовому и предложили обменять жену и ребенка на диск. Я связался с женой, и она мне сообщила, что едет в микроавтобусе с какими-то людьми в масках. Один наставил на нее пистолет и повторил предложение. Я согласился, взял диск и вынес им. Мы встретились на соседней с Петровкой улице, и я его отдал. Через полчаса они отпустили моих родных.

— Где их взяли?

— В нашем микрорайоне, у магазина.

— Когда это произошло?

— Через час после того, как ты от меня ушел со вторым диском.

— Б…быстро работают и нагло! Сначала угробили семью Урусбаева, потом на нас покушались, после тебя развели, затем труп киллера подбросили, далее броневик грабанули и, наконец, диск у меня сперли. Это организация, Гриша, тайная организация и имя ей — мафия.

— Теперь у тебя на этого Фархада ничего нет?

— Есть, Гриша, есть. Ты, я и Лариса Бобкова видели эту запись, и мы все свидетели.

— Нас могут убить, как Урусбаева?

Услышав это, Семенов замолчал и хмуро посмотрел на Терещенко.

— А черт его знает, что у них на уме. Может быть, и могут.

Григорий вытер лицо носовым платком и высморкался:

— Умирать не хочется.

— А кому хочется? — покачал головой Семенов.

— Я тебя прошу, Петя, пойми меня правильно, не говори никому о том, что диска нет. Если ты доложишь, то…

— Что? — Семенов пристально взглянул на друга.

— Нет, ты меня неправильно понял, я суда не боюсь и смерти не боюсь, но они могут убить дочь, жену, мать, кого угодно. Они предупредили, чтобы я молчал, а то…

— Почему ты не сообщил руководству, в ФСБ наконец, почему просто так взял и отдал диск?!

— Я испугался, очень испугался за родных.

— Да…

— Тебе легко судить, а когда такое говорят, сердце в груди останавливается. И потом, где гарантия, что у них и в ФСБ нет своих людей? Если бы они узнали, что я сообщил о захвате, то сразу убили бы моих.

— Возможно, ты прав и поступил как надо.

— Не знаю, я все время мучаюсь, знаешь как тошно, ведь я предатель.

— Ладно, не кляни себя, ведь ты не ради денег, ты спасал жизнь родных, никто от этого не застрахован. Ты отдал в архив пустой дивиди?

— Да, а что мне оставалось делать.

— Поэтому Федоров и приказал отдать в Управление по борьбе с наркотиками только бак с героином. Ему приказали из министерства, а он спустил приказ подчиненным. Там, наверху, уже знали, что у нас диск липовый. Так что Гриша, возможно, ты поступил так, как и надо было, — Петрович тяжело вздохнул и пошел к лестнице, а Григорий поплелся за ним.

Через десять минут Семенов вернул диск в архив и пошел к себе в кабинет. Он попал в щекотливую ситуацию и не знал, как поступить. Ему нужен был тайм-аут, чтобы посидеть и подумать. Своими действиями Терещенко подставил не только себя, но и его — Семенова. Теперь он вынужден был по старой дружбе прикрывать его от наказания начальства. А наказание могло быть, ох, каким суровым, вплоть до трибунала.

Петрович пришел к себе в кабинет, закрыл дверь на ключ, уселся в любимое кресло, принял удобную позу, расслабился и надолго задумался.

«Гриша мой друг, и если я сообщу Берестову о том, что он отдал диск похитителям его семьи, то он пойдет под суд. Его выгонят из органов и посадят. Но если я не сообщу об этом факте, то стану соучастником преступления. В первом случае я предам друга, а во втором — нарушу закон. Что страшнее?» — Семенов встал и пошел по кабинету.

«Если все, что сказал Гриша, правда, то значит, обо всех проводимых нами следственных и розыскных мероприятиях знают наши враги. Они захватили семью Терещенко в заложники и заполучили диск Урусбаева. Похитили копию диска из моего сейфа, совершили нападение на конвой с героином и отбили его. В итоге они выполнили работу за киллера, расстрелявшего семью археолога. А раз убийца облажался, то стал не нужен, и его убрали, а труп нам подбросили. Теперь вопрос: кто за всем этим стоит? Кто? То, что это дело рук наркодельца Фархада — это ясно как день, но он ведь не сам у меня из сейфа диск спер. Это сделал кто-то из сотрудников МУРа. Тот, кто работает на Фархада. Кто этот подонок, предатель в погонах, кто враг номер два, творящий такие дела в уголовном розыске?» — За размышлениями Петр Петрович не заметил, как прошел час. На столе зазвонил телефон, и ему пришлось вернуться в реальность, взять трубку и поднести к уху:

— Да?

— Петя, что у тебя, — услышал он суровый голос Берестова.

— Ничего особенного, все нормально, — попытался увести разговор в сторону полковник.

— Диск нашел? — спросил генерал.

— Да, нашел…

— На нем есть интересующая тебя информация?

Этим вопросом начальник МУРа поставил Семенова в тупик.

«Если скажу, что диск пуст, то подставлю Терещенко, а если скажу, что на диске есть запись, — то себя. Если Коля приказал Самгину проверить диск и тот на нем ничего не обнаружил, то моя ложь окажется роковой. А если Самгин не проверял диск, то обман может пройти сейчас, но всплывет потом, когда диск в конце концов проверят».

— Коля, — осторожно начал Петрович, — я не хочу говорить на эту тему по телефону, давай позже.

— Ладно, как скажешь, — генерал смирился, но сразу добавил: — Когда зайдешь?

— Скоро, — Семенов тянул время, потому что абсолютно не знал, как поступить.

— Я жду тебя, — Берестов положил трубку.

— Черт подери, — тихо выругался Семенов, когда закончил разговор. Он некоторое время сидел насупившись, а потом встал и вышел из кабинета.

Полковник быстро шел по коридору в направлении технической лаборатории, шел с твердым намерением убедить Терещенко пойти к Берестову и все ему объяснить. Этим он хотел отвести от себя и от него удар правосудия. Но в лаборатории сказали, что Григория Кузьмича нет.

— Полчаса назад ему позвонили по сотовому, и он ехал. Сказал, домой — там что-то случилось, — поведала секретарша и этим очень обеспокоила Семенова. Он вынул телефон, позвонил Грише на мобильный, но тот не ответил. Полковник попрощался и вышел из технического отдела.

Когда вернулся в кабинет, то увидел в приемной Ларису Бобкову, Стаса Белова и Илью Рогова. Они выполнили поручения и теперь желали доложить о проделанной работе.

— Все нормально? — спросила Лариса шефа, а тот кивнул в ответ и поймал себя на мысли, что на лице у него застыла мина крайней озабоченности. Поэтому она и спросила.

— Что у вас?

— С донесением, — сказал Илья.

— Заходите.

Все вслед за шефом они прошли в кабинет и уселись на расставленные вокруг стола стулья. Полковник как всегда устроился в своем кресле.

— Ну, начинай, Лариса Юрьевна, — попросил он и приготовился слушать.

— Я была в больнице и сняла показания с троих сотрудников охранного отдела МУРа, сопровождавших бак с героином в отдел по борьбе с наркотиками. Состояние парней средней тяжести, видимых травм нет, но они толком не помнят, как все произошло.

— Контузия? — спросил Семенов.

— Частичная амнезия — потеря памяти. Лечащий врач сказал, что это пройдет, но когда…

— Ты запротоколировала его показания?

— Да, взяла копии историй болезни, диагноз и так далее. Их показания, как вы и просили, записала на камеру. Она положила на стол видеокассету.

— Посмотрим, — Петрович взял в пальцы маленькую кассетку от камеры мини-диви и положил на свою красную папку.

— Теперь ты, — он кивнул Белову.

— Вот экспертизы исследований обломков машин, постадавших в последнем теракте. — Стас положил на стол папку с заключениями экспертов. — Это по броневику, это по сгоревшему джипу.

— Что по «БМВ»? — обратился к Рогову полковник.

— Ничего, я просмотрел все сводки преступлений с участием машин марки «БМВ», но такого номера не обнаружил. И описания не сходятся.

— Так, хреново дело, — Семенов сложил донесения в красную папку с намерением заняться их изучением, но зазвонил телефон, и он поднял трубку:

— Да?

— Это Берестов, — сурово проговорил генерал, — убит Терещенко.

— Что? — выкрикнул в трубку Семенов и вскочил со своего места, — как, когда это произошло, где?

— Полчаса назад, на Чернышевского, расстрелян в машине. Он куда-то ехал, на светофоре рядом с ним встал мотоциклист с седоком, и они расстреляли его из автоматов. Мотоциклист скрылся, объявлен план «Сирена», но пока никого не нашли. Сожженный мотоцикл найден в квартале от места убийства. Петя, дуй туда и расследуй дело. Оно твое.

— Нет, Коля, сначала поговорим, — Семенов устало опустился в кресло. — Выходи во двор на угол здания, и там я тебе кое-что сообщу.

— К чему такое, давай у меня в кабинете.

— Нет, выходи, потом поймешь.

— Ладно, пошли людей на Чернышевского. Там люди из отделения все перекрыли.

Семенов положил трубку и обвел тяжелым взглядом всех присутствующих.

— Убит Гриша Терещенко, расстрелян в машине. Его вызвали телефонным звонком, он куда-то поехал на своей «десятке» и… Езжайте на улицу Чернышевского и начинайте расследование. Я скоро туда приеду. — Семенов встал, вынул из подмышечной кобуры пистолет, проверил обойму, вновь вставил ее в рукоятку, а оружие запихнул обратно в кобуру. Подчиненные встали и пошли к двери.

— Лариса, задержись, — попросил шеф, и девушка осталась.

Когда дверь захлопнулась, Семенов приблизил губы к ее уху, будто хотел поцеловать в щеку, и прошептал:

— Ларочка, Гришу убили потому, что он видел диск с записью убийства Рустама Фарахдом. Мы с тобой тоже его видели и поэтому мы в опасности. Бери отпуск и вали куда-нибудь подальше. Семью забери, но никому не говори, куда едешь. Лучше под чужой фамилией в санаторий, в деревню к друзьям, куда угодно, но подальше отсюда. Если надо помочь с деньгами — я дам.

Лариса обескураженно посмотрела на шефа и вдруг заплакала. Положила голову Петровичу на плечо и обняла за шею.

— Ты чего? — удивился полковник. Такой реакции он от девушки не ожидал.

— Сегодня за мной какой-то тип ходил до госпиталя и обратно. Я слежку заметила и ушла от него… Оторвалась.

— Ты думаешь, это был киллер?

— Теперь я знаю, что да. Меня хотели убить, как Гришу. У меня до сих пор на спине его взгляд. Я пришла на остановку и стала ждать автобуса, а он встал рядом. Народу много было, стояли два милиционера в форме, и поэтому он не решился… Когда автобус подошел, я подождала, когда все сядут, бросилась к закрывающимся дверям и протиснулась в салон. Он ринулся за мной, но не успел. Вы бы видели его взбешенный взгляд. Ужас. Я вышла на следующей остановке и кинулась в метро. Успокоилась только в управлении. Думала, маньяк какой-то. Хотела вам рассказать после совещания, но не успела. — Лариса немного успокоилась, достала носовой платок и протерла глаза и щеки. Высморкалась и отошла от полковника.

— Сделай так, как я сказал. Это приказ. Я тебя отпускаю. Свяжемся по сотовому, когда все кончится. Сейчас иди на улицу и отправляйся на Чернышевского в служебной машине, но у метро выйди и езжай домой. Контролируй «хвост». Из метро позвони и скажи своим, чтобы встретили тебя. Договорись о встрече где-то в метро, если вокруг будет много народу — киллер не нападет. Оружие возьми с собой. Давай, девочка, рви когти, так надо. — Семенов первый раз в жизни проявил фамильярность с подчиненной и автоматически, без задней мысли, хлопнул ее по попке. Но Лариса даже не заметила его неуклюжего знака вниманья. Она смахнула со щеки последнюю слезинку, пригладила волосы, оправила юбку и пошла к двери. Шеф двинулся за ней.

Через три минуты они спустились во двор, но пошли в разные стороны. Бобкова — к машине, а Семенов — к углу здания, где его уже поджидал генерал Берестов.

— Что так долго? — Николай Николаевич развел руками. — Надо ехать, там все городское начальство собралось, будут косо смотреть.

— Не будут, — Семенов поздоровался с другом за руку. — За моей сотрудницей Ларой Бобковой только что следили. Она ездила в больницу снимать показания с конвоиров и заметила, как какой-то тип ее «топчет». Она оторвалась от слежки, а это точно была слежка. Она проверила.

— Ну и дела, — генерал только руками развел. — Что творится?

— Сейчас объясню. Я тебе докладывал, что у меня из сейфа похитили диск? Так вот. Как только этот злополучный диск попал в лабораторию к Грише Терещенко, за ним сразу началась охота. Бандиты взяли в заложники жену и ребенка Гриши, позвонили ему и предложили обменять их на диск. Он не раздумывая взял его, вышел из проходной МУРа и отдал преступникам. Его семью отпустили.

— Ни хера себе, — выругался генерал. — Когда это произошло?

— Вчера днем, а сегодня у меня из сейфа похитили копию диска. Гриша отдал в архив пустой дивиди и просил меня никому об этом не говорить, так как он страшно испугался.

— Поэтому ты мне по телефону ничего не сказал?

— Не знал, как поступить. Он ведь не продал его, а обменял на своих родственников.

— Его прикрыл…

— Да. Он мне сказал, что мы в опасности, так как видели записанный на диске фильм. Некий Фархад убивает Рустама.

— И ты даже не знаешь, кто эти люди?

— Да, потому что этот Фархад очень заботится о своей неприкосновенности и предпринимает усилия для того, чтобы остаться в тени.

— Это понятно, но кто он?

— Не знаю.

— Что думаешь делать?

— Я приказал Бобковой уехать из города вместе с семьей, но сказал я это только тебе. Если с ней что-то случится, ты первый попадешь под мое подозрение. — Семенов говорил твердо, безапелляционно, не взирая на чин. Он не подозревал генерала, но был уверен, что крот зарылся в высшем эшелоне милицейской власти в МУРе.

Берестову этот тон был не по душе, но он давно знал Семенова и понимал, что тот без причины так говорить не будет.

— Ты сам что намерен делать?

— Я предпринял меры безопасности, — Семенов хлопнул себя по боку, где в подмышечной кобуре покоился его именной «макаров».

— Если хочешь, тоже уезжай, отпускаю, — сказал генерал.

— Нет, я должен довести дело до конца и разоблачить этого Фархада и его пособников. Иначе Гриша погиб зря…

— Так, ну и дела творятся в датском королевстве! — Берестов вынул сотовый, набрал номер и стал ждать. Через несколько секунд ему ответили, и он сказал:

— Борис Андреевич, это Берестов, вы можете приехать на улицу Чернышевского? Там убили полковника МУРа. Да, я уверен, что это убийство связано с нашим делом. — Генерал спрятал трубку и посмотрел на полковника. — Тебе сейчас придется кое с кем поговорить.

— Служба собственной безопасности? — насторожился Семенов.

— Нет.

— Комитетчики?

— С ними, они тебе кое-что расскажут. Мне не рассказали, а тебе расскажут, ты ведь для них личность авторитетная.

— Опять дело генерала Корнилова и Сергея Матвеева?

— Нет, на этот раз дело Фархада.