Безграничное удовольствие

Глава 21

После двухчасовой беседы с Джем в гостиной Призрака Тэй решила, что новоприобретенная сестра ей не нравится. Дело не в том, что Джем росла в особняке, ходила в частную школу и жила — с виду — нормальной жизнью, хотя ее и воспитывали демоны. На это мнение не повлияло также то обстоятельство, что Джем казалась умной и образованной, ведь даже в колледж она поступила на два года раньше сверстников. Тэйлу же в свое время исключили из школы, и свой аттестат о среднем образовании она получила только благодаря Кинану, который настаивал на том, чтобы у каждого Хранителя был хотя бы базовый уровень знаний.

Нет, Тэйла ненавидела Джем, потому что та постоянно твердила «наша мама», хотя совсем ее не знала. Она могла называть так кого угодно, только не Терезу.

— Мне кажется, ты где-то витаешь, — сказала Джем, когда Тэй достала с полки один из медицинских трактатов Призрака и начала его перелистывать. Она не могла прочитать ни слова, но картинки, хоть и отвратительные, были занимательными.

— Может, мне просто надоело слушать, какая ты у нас счастливица.

— Да, мне повезло. Меня должны были уничтожить. Так поступают демоны, к которым принадлежат мои родители. Они чувствуют беременных, понесших от демонов, и либо делают так, чтобы ребенок не появился на свет, либо убивают новорожденного сразу после появления на свет, если только не найдут для него приемную семью. Но мои родители были бесплодными, поэтому я появилась как раз вовремя.

— И этим ты занимаешься в больнице? Идешь по их стопам?

Джем перекинула ногу через подлокотник кушетки, отчего в разрезе ее короткой кожаной юбки стало видно татуировку на бедре в виде розы на длинном стебле. С колючек капала кровь — Тэй насчитала три подтека по всей длине ноги, последний скрывался за отворотом высокого армейского ботинка. Тэйла даже задалась вопросом, есть ли у Джем другие тату или еще пирсинг, помимо шести дырок в ухе, проколотых брови и языка.

— В основном я работаю с людьми. Но стараюсь перехватывать все странные случаи… инфекции после укусов демонов, болезни и раны, полученные необычным образом — такого рода вещи. Ничего страшного, если я что-то упущу. Все загадочное человеческие врачи причисляют к новым, неизвестным заболеваниям или аномалиям. У смертных невероятный талант находить объяснения всему, о чем они не хотят знать правду.

Это Тэйла понимала. Мать не единожды пыталась рассказать девушке о страданиях, причиняемых ей демонами, описывала Кромсателя Душ, но Тэй не верила, предпочитая жить с мыслью, что у матери расстройство психики из-за пристрастия к наркотикам. Потому что это более похоже на правду, чем сама правда. Черт, даже став свидетельницей смерти матери от рук демона, Тэй так и не поняла, что Кромсатель Душ действительно мучил несчастную долгие годы.

Джем съехала по сидению, устраиваясь поудобнее. Даже слишком удобно. Она уже бывала здесь, в квартире Призрака.

— Ты с ним спала? — спросила Тэйла, сжав книгу так сильно, что на обложке наверняка остались вмятины. Но лучше уж так, чем пойти на поводу своего чувства собственности и пришибить талмудом Джем, если та даст неверный ответ.

— С кем? С Призраком? Нет. — В глазах Джем промелькнула искорка. — А ты спала. Я почувствовала на нем твой запах.

Боже, что, у всех демонов такое развитое обоняние?

— Он мне помогает разобраться кое с чем, — сказала Тэй, а потом задумалась, почему она вообще посчитала нужным объяснять свои отношения с Ризом.

— Ага, так я и подумала.

— Да ты ревнуешь, сестренка.

— Ревную? Не-а. Если бы я хотела, то могла бы его заполучить. — Та самоуверенность, у кторой она это сказала, заставила Тэй ощетиниться. — Он отчаянно пытается найти суженую, прежде чем нагрянет перерождение.

— Суженую? Я говорила исключительно о сексе.

— Хорошо, если так. Потому что только на это инкубы и годятся. — Джем опустила ногу на пол и положила локти на обнаженные колени. — Дам тебе совет, сестренка. Не стоит им увлекаться. Он либо пройдет через Изменение и бросит тебя, либо найдет суженую и приговорит себя к пожизненной верности. В любом случае тебе останется только смотреть на это все со стороны.

— Звучит так, будто ты кое-что знаешь об этом.

— Больше, чем хотелось бы. — В воздухе повисла напряженность, совсем не похожая на то, как Тэй представляла себе воссоединение семьи. — Слушай, думай только об интегрировании демонической ДНК. Как видишь, я совсем не чудовище. Наш отец…

— Не называй его так, — прервала ее Тэй.

— Но это правда.

И тут как обухом по голове пришло озарение.

— Ты с ним знакома. Боже правый, ты с ним знакома.

Джем кинула на нее холодный взгляд.

— Я с ним встречалась.

— Встречалась? Это как? За чашечкой чая и сдобой? Он мучил нашу маму, Джем! Много лет. Насиловал ее, только бог знает сколько раз, а потом на моих глазах разорвал на куски. И ты с ним встречалась?

Наверное, Тэйла сорвалась на крик, потому что тут распахнулась дверь. В проеме, сжав кулаки, стоял Призрак. На его лице застыла тревога.

— У вас тут все в порядке?

Джем, не обращая на него внимания, подошла к Тэй.

— То, что он сотворил — ужасно. Но такова его природа. Мы все делаем то, на что запрограммированы…

Слова Джем растворились в водовороте бессмысленности. Из горла Тэйлы вырвался вопль, и девушка набросилась на сестру. Она сомкнула пальцы на шее Джем. Призрак тут же обхватил талию Тэй.

— Как ты можешь его защищать?! — кричала Тэй, борясь с парой сильных рук — нет, двумя парами, оказалось Тень помогал брату? — не дающих ей добраться до Джем.

— Тебе лучше уйти, — сказал Призрак Джем, и та кивнула.

— Тэй, если хочешь понять, кто ты есть, надо посмотреть на того, кто принял участие в формировании твоей ДНК. Только так ты узнаешь, кем можешь стать.

Что-то мрачное и тягучее забулькало в венах Тэйлы, грязное вязкое зло, грозящее поглотить всю ее человечность.

— О, я знаю, кто поспособствовал созданию моей ДНК. И не хочу иметь с ним ничего общего. И с тобой тоже. Я никогда — никогда — не позволю интегрировать мне это дерьмо. Вали. К. Черту.

— Прости, — прошептала Джем сестре, потом посмотрела на Призрака. — Я… Я должна идти. Мне так жаль…

Тэй перестала сопротивляться, и Тень потихоньку ослабил хватку, а потом и совсем убрал руки. Но Призрак, наоборот, прижал девушку покрепче. Благодарная за маленький островок надежности посреди моря кошмаров, в котором барахталась, она отдалась его объятию, задумавшись, сколько ей осталось до того, как силы покинут ее и она утонет.

Даже если бы Джем была наполовину демоном Триллой, она не смогла бы сбежать из квартиры Призрака быстрее. Она действительно облажалась. Как будто мало ей того, что у родителей неприятности, теперь вот это.

— Дура, — пробормотала она, стуча каблуками по тротуару, шагая по улице в поисках такси. Она росла среди людей, поэтому чаще всего избегала Хэррогейтов, предпочитая обычные средства передвижения. — Идиотка!

Сначала она стала наезжать на Призрака, что было сущим ребячеством и чего не стоило делать. Неважно, что Джем понимала, откуда ноги растут — она завидовала. Не отношениям Тэйлы с инкубом — если только совсем чуть-чуть, потому что не могла заполучить любимого мужчину, который, возможно, замешан в похищении ее родителей, — а тому, что Тэй знала маму.

У Джем этого не было. Она наблюдала за Терезой издалека, фотографировала ее. А однажды даже набралась смелости и заговорила с ней на автобусной остановке. Джем было пятнадцать, она одевалась, как панк и была в ужасе. Голос Терезы, такой тихий и мелодичный, с легкой южной ленцой, обволакивающей как сироп, был совсем не похож на резкие и грубые голоса приемных родителей.

Да, Джем любит своих родителей, и всегда будет признательна за то, что они спасли ее и дали шанс на нормальную жизнь. Но в глубине души ее возмущал тот факт, что у Тэй были исключительные права считаться дочерью Терезы.

Да уж, охренеть как мило. Учитывая, что Джем никогда ни в чем не нуждалась, а Тэй… Тэй страдала.

Как только Джем стала достаточно взрослой, чтобы гулять без сопровождения, она выследила Тэйлу и проводила ее из школы до насквозь проржавевшего трейлера, в котором сестра жила с еще тремя приемными детьми. Когда Джем увидела ее на следующий день, на Тэй была та же одежда.

Тэй так часто меняла местожительство — то приемные семьи, то улица — что Джем потеряла ее из виду. В следующий раз она увидела сестру, когда Тереза завязала с наркотиками и вернула себе опеку над дочерью. Тогда у Тэй появился настоящий дом. Конечно, квартирка, в которой они с Терезой жили, была тем еще клоповником, но мать и дочь были счастливы. Примерно два года.

До той ночи.

Все новости пестрели ужасными подробностями, снимками с места преступления и разными историями о том, как Терезу разорвал на части серийный убийца. Ее дочь — Тэйла — пропала без вести. В конце концов Тэй нашли, но об убийстве она не сказала ни слова. Ее снова оправили в приемную семью, и к тому времени как Джем смогла найти сестру, ту разыскивали за убийство отчима. И она примкнула к «Эгиде»… Примерно тогда к Джем наведался Кромсатель Душ.

Она мгновенно поняла, что эта тварь — ее отец. Он посреди ночи пробрался в ее комнату, его мотивы остались за гранью понимания. Он собирался сделать ей ребенка. Ей — своей плоти и крови.

Джем всю жизнь пыталась сдержать своего внутреннего демона, это достигалось жесткой дисциплиной и защитными татуировками. Но в ту ночь впервые в жизни она позволила демону вырваться на свободу и испробовала все уловки, чтобы убить собственного отца.

Поэтому она из первых рук знала, что такое «Мы все делаем то, на что запрограммированы». Потому что нравилось ей это или нет, но спасибо папочке, она создана для того, чтобы мучить и убивать.

Каждый день был битвой двух половин ее натуры. Каждое утро Джем задавалась вопросом, не сегодня ли проиграет ее человеческая сущность.

Призрак ходил туда-сюда по кухне, пока Тэй принимала душ, а Тень пытался приготовить какой-никакой ужин. Фантом развалился на кушетке и играл в «X-Box», Микки свернулся у него подмышкой. Потребовались полчаса и три порции виски, чтобы Тэй успокоилась. После адреналинового взрыва она превратилась в ходячее желе. Теперь все, что ей было нужно — душ, постель и еда. И неважно, в каком порядке.

Между тем Ризу хотелось догнать Джем и повесить ее на ближайшем дереве. Она была их козырем в попытке уговорить Тэй на интеграцию ДНК. Теперь все пошло прахом.

— Хочешь пива? — спросил Тень, подвигая Ризу тарелку с макаронами.

— Нет.

— Как знаешь. — Тень достал из холодильника бутылку «Harp». — Ну и ночка. До сих пор не могу поверить, что Пэйдж участвовала в этой хрени с органами. А Джем? Сестра истребительницы. Старик, у меня аж мурашки по коже. Может, нам удастся устроить для них еще одну потасовку…

Призрак улыбнулся.

— Ты прямо как Фантом.

— Да ладно тебе, он в чем-то прав. Признай. — Тень открыл бутылку. — Я хочу сказать, близняшки, дерущиеся в грязи… Это возбуждает.

Может быть, но Призраку не нужны были две женщины. Он хотел только одну.

Тень продолжал что-то бубнить про близнецов, рассказывая про собственные победы на этом фронте. Призрак посоветовал ему воспользоваться калькулятором для точных подсчетов и взял тарелку, чтобы отнести ее Тэйле, хотя на самом деле жалел, что у него не завалялось для девушки нескольких апельсинов. Теперь ее тяга к цитрусовым стала понятной: Кромсатели Душ изначально жили в тропиках и нуждались в витамине C для выживания.

На полпути к спальне его сердце сбилось с ритма. Из гостиной доносился сладко-пряный аромат возбуждения Тэй.

Фантом.

Призрак кинулся по коридору, ударился плечом об угол и уронил половину макарон на пол. Но даже не заметил этого. Нет, все, что он видел — всполохи собственного гнева, расцвечивающие красным открывшуюся картину.

Тэй стояла посреди гостиной: халат был завязан еле-еле и открывал слишком много нежной плоти. Фантом поставил свою чертову игру на паузу и наблюдал за девушкой. Его глаза светились. Не золотистым светом возбуждения или гнева, а голубым с золотыми искрами. Он пользовался своим гипнотическим даром.

И говорил:

— Видишь, как это будет со мной? Уверен, Риз не делал с тобой такого. И не сделает. Это не очень цивилизованно.

Ублюдок пробрался в ее мысли и теперь рисовал картины черт знает чего.

Ярость человека, на чью территорию проникли без разрешения, полыхнула в Ризе.

— Шел бы ты на хрен, братец, — процедил Призрак. — Ты не трахаешься со смертными и Хранителями «Эгиды».

— Она ни то, ни другое. Уже нет. — Фантом улыбнулся, сверкнув клыками. — Все честно.

Тьма поглотила Риза. Он выронил тарелку и кинулся к брату. Он впечатал Фантома в стену, надавив рукой ему на горло. В трезвом состоянии Фантом мог бы надрать ему задницу, но Ризу в данный момент было плевать.

— Она моя.

Фантом полуприкрыл глаза, если его и напрягало, что Призрак его душит, он этого не показывал.

— Посмотри на нее, Риз. Она готова. Она согласится покувыркаться с нами двумя.

Картина того, как Фантом во время секса впивается в шею Тэйлы клыками, отпечаталась в сознании Призрака, отравляя мысли.

— Не трогай ее, — прорычал он. — Никогда не трогай ее, или я позволю вампирам…

— Хэллбой?

Оба развернулись к Тэйле, которая стояла в забытьи и поглаживала край халата, распахнутого на груди. Порыв страсти, исходящий от нее был такой силы, что Призраку показалось, Тэйла схватила его за член.

— Такого раньше не случалось. Она должна была сказать мое имя, — пробормотал Фантом. — И что ты там говорил про вампиров?

Проигнорировав вопрос, Призрак отпустил Фантома и подошел к Тэй. Она тут же кинулась ему на шею, стала цепляться за него руками и ногами, тереться о его тело.

Она собиралась заполучить его прямо на этом месте.

От этой мысли Риз так возбудился, что чуть не забыл, что Фантом за всем этим наблюдает. Призрак кинулся в спальню. К тому моменту, когда он закрыл дверь, его джинсы уже были расстегнуты. На полпути к кровати он уже ворвался в ее влажную, шелковистую, жаркую глубину.

— О, Боже… Призрак… О, Боже… — Она покрывала его лицо поцелуями, не забывая двигать бедрами навстречу. — Я пошла за рюкзаком. Увидела твоего брата… и внезапно передо мной был только…

— Фантом. — Твою мать. Риз резко остановился у кровати, сердце сковало льдом, хотя он продолжал вжиматься в ее горячее тело.

— Нет, — простонала Тэй. — Ты. Фантом промелькнул на какую-то секунду, но это было так неправильно, что я сконцентрировалась, и на его месте появился ты.

Грудную клетку Призрака сжало, словно тисками. Внезапно в нем взревел первобытный инстинкт, такой незнакомый, и в то же время удивительно приятный. Неважно, что страсть Тэй — результат демонического воздействия на ее сознание. Неважно, что она и сама не знает, чего хочет от Риза. Все, что имело значение — желание взять ее. Обручиться с ней. Сделать ее своей.

— Моя, — прорычал он в ее стройную шею. — Ты моя.

— Да… о, да. — Ее голос дрожал от невысказанного обещания. Она говорила, что принадлежит ему, что все эти годы, заполненные ни к чему не обязывающим сексом с совершенно не интересными ему женщинами, подошли к концу, что ему больше не надо бояться превращения в обезумевшее чудовище, что они оба перестанут быть одинокими.

Взрыв эмоций запустил цепную реакцию в теле Призрака. Огонь пробежался от кончиков пальцев правой руки вверх по вытатуированному узору. Сквозь пот, выступивший по всему телу, рисунок загорелся красным светом.

Развернувшись, Риз пригвоздил девушку к стене. Он врывался в Тэй снова и снова, совершенно растворившись в том, как влажная плоть скользит во влажной плоти. Удовольствие пронзило его, но этого было мало. Риз должен был обладать Тэйлой, заполучить ее без остатка.

Удары их тел о стену отзывались в комнате вибрацией, которая прокатывалась прямо к его мошонке. С губ слетали слова, которых он никогда не слышал и значения которых не знал, но Риз давно уже перестал действовать осознанно. Что-то первобытное и дикое требовало от него идти на поводу у собственной природы и ничего больше.

Потянувшись вниз, Призрак выдвинул ящик прикроватной тумбочки и начал шарить в нем рукой, пытаясь найти одну вещь.

Тэйла всхлипывала, извивалась и вцеплялась в него с такой силой, что он чуть не надорвал спину, лишь бы отодвинуться на достаточное расстояние. Воздух вокруг них сгустился и пульсировал от любовной магии, спрятав пару в коконе их личного мирка. Призрак полоснул себя скальпелем по груди. Он не почувствовал боли и был не в силах остановиться. Уронив инструмент, Риз обхватил голову Тэй и притянул к себе. Туда, где из тонкого пореза кровь текла.

Девушка замерла в нерешительности и подняла на него потемневшие от страсти глаза.

— Давай, — прошептал он. — Попробуй меня. Впусти в себя.

Не спуская с него глаз — что само по себе было чертовки эротично, — она коснулась кончиком языка капельки крови.

О, черт. Электрические разряды пронизывали его тело, распространяясь от языка девушки по всей нервной системе. Риза перемалывало в экстазе, тело пульсировало от силы и жажды. Из груди вырвался стон, а когда Тэй прижалась к ране губами и начала высасывать кровь, Призрак откинул голову и взревел.

Оргазм накрыл его с силой огненного торнадо, сметающего, сжигающего все на своем пути. Тэй тоже закричала, получив разрядку. Она билась о тело Риза, мышцы влагалища стискивали член, выжимая из него все семя до последней капли.

Несколько мгновений они оба стояли и, дрожа, пытались восстановить дыхание. Призраку пришлось свести ноги, чтобы не сползти на пол вместе с девушкой. Мышцы дрожали от перенапряжения, внутри все превратилось в желе. Реальность постепенно пробивалась в его затуманенное сознание, и в тот момент, когда он понял, что натворил, Тэй закричала.

Ужасная судорога скрутила ее с такой силой, что оба отлетели от стены.

— Больно, — выдохнула девушка.

— Лирша, о боги, что я наделал? — Ледяной ужас сковал мысли Призрака, когда он опустил Тэй на кровать и прилег рядом, положив одну руку на бедро, а другой — поглаживая волосы девушки. Она извивалась, то хватаясь за живот, то пытаясь содрать с себя кожу. — Тень! — Черт. Риз запахнул халат девушки и перевязал его потуже. — Твою мать, Тень! Быстрее сюда!

Дверь с треском распахнулась, в воздухе мелькнули щепки. Тень не стал заморачиваться и пользоваться ручкой. Фантом стоял за его спиной. Оба моментально оценили ситуацию.

— Ее ДНК… — Тень втянул воздух. — О, черт, старик, ты этого не сделал.

По лицу Тэйлы стекали слезы, пропитывая подушку соленой влагой. Глаза девушки были крепко зажмурены, от боли она свернулась на шелковом покрывале в позе зародыша.

— Сделал.

Фантом выглянул из-за плеча Тени.

— Сделал что?

— Начал процесс обручения, — сказал Тень.

Фантом присвистнул.

— Я знал, что ты впал в отчаяние из-за приближающегося перерождения, но не подозревал, что настолько. Ты что, потерял свой гребаный рассудок?

Тень потянулся к Тэйле, но отдернул руку, услышав рык Призрака.

— Риз, я должен посмотреть, что происходит внутри.

— Я знаю, — огрызнулся Призрак. Он совсем не хотел, чтобы кто-то — а особенно его братья — касался женщины, которую он выбрал в суженые.

Очень осторожно Тень обхватил ладонью лодыжку девушки.

— Ты же знаешь, что наша кровь для людей подобна отраве.

Да, знает, но в тот момент он ни о чем не думал, был слишком захвачен возбуждением, действовал на голом инстинкте. Аргумент, что она наполовину демон, был слишком слаб. Поэтому Риз просто продолжил поглаживать щеку девушки и тихонько с ней разговаривать — как она делала в ночь, когда он вернулся от вампиров.

— С тобой все будет хорошо, — шептал он, посылая целительное тепло в ее тело, решив, что это не помешает. Тэй, правда, продолжала всхлипывать, а иногда и вскрикивать. Она перебирала ногами, пока Тень не обхватил и не прижал обе лодыжки к постели.

— Не уверен, что именно происходит, — сказал он. — Думаю, это и реакция на яд, и последствия изменения химического состава крови из-за обручения.

Проклятье. Призрак чувствовал себя беспомощным.

— Держись, Тэйла. — Он обхватил руками ее тонкую талию и прижал девушку к себе так, словно считал, что если обнимет ее очень крепко, она не умрет. — Черт побери, держись. Не позволяй демону стать причиной твоей смерти. Ты с этим так долго боролась.

Фантом пробормотал очередную саркастическую чушь, но Призрак не хотел выпускать Тэй и на пять секунд, достаточных для того, чтобы размозжить голову брата о стену. Он разберется с ним позже. Прямо сейчас…

— Хэллбой? — звук ее охрипшего голоса показался музыкой. — Что происходит?

— Ш-ш-ш-ш… Мы вытащим тебя. — Он бросил на Тень умоляющий взгляд. «Дай ей успокоительное».

— Не могу. До тех пор пока она не… — Он прервал фразу на полуслове, кивнув в сторону левой руки девушки. — Ну, вот это и случилось.

Призрак задрал рукав халата девушки до самого бицепса и чуть не упал от облегчения, увидев нечто волшебно прекрасное. Неясная копия его собственной татуировки обернулась вокруг ее руки, временно показывая, что Тэй принадлежит ему. Потихоньку Тэйла успокоилась. Напряжение покинуло ее тело. Девушка расслабилась и прижалась к Призраку.

Оказалась там, где ей самое место.

— Кто-нибудь, принесите воды, — сказал Риз, не отрывая взгляда от любимой. Ее сила восхищала, вызывала уважение. В ней был огонь, которого порой так не хватало самому Ризу, искра, растапливающая его холодное спокойствие. Он откинул волосы с лица Тэй, воспользовавшись этим как предлогом лишний раз ее коснуться. — Как ты себя чувствуешь?

— Лучше, — прохрипела она и приподнялась на локте. — Это из-за ДНК? Началось? Я умираю?

— Нет, ничего подобного. — Риз передал ей стакан, принесенный Тенью. — Парни, начинайте приготовления к завтрашней ночи. Я позвоню вам утром. — Когда братья ушли, он взял девушку за руку. Осторожно поднял, чтобы Тэй увидела татуировку.

Рука Тэйлы дрожала, пока она ставила стакан на прикроватный столик и приспускала рукав. Чтобы увидеть узор полностью: от плеча до кончиков пальцев.

— Это же твоя. Что ты сделал?

— Начал процесс нашего обручения. Он еще не завершен, — быстро добавил Риз. Боги, рядом с ней он чувствовал себя юнцом во время первой трансформации. — Будь моей. — Да, очень деликатно.

— Призрак…

— Ты не должна отвечать прямо сейчас. У тебя есть пять дней, потом узор исчезнет. — Как только это произойдет, они не смогут завершить ритуал, но… есть вероятность, что к тому времени случится перерождение, и Ризу будет все равно.

— Но ты говорил, что вы не связываете себя с людьми, потому что дети рождаются полукровками.

— Мы можем обручаться с полукровками, в результате таких союзов появляются настоящие Семинусы.

Тэйла несколько минут хранила молчание.

— Так вот почему ты пустил себе кровь? — Она резко села, ее и без того бледное лицо стало совсем белым. — Ох, ё… Я пила твою кровь. Почему я это делала? И почему ты хранишь в тумбочке скальпель? — Тэй прищурилась. — Большинство парней держат там презервативы.

Призрак подавил улыбку.

— Мне они не нужны, потому что я не могу никого оплодотворить. — Хотя он смутно помнил, как хотел заполнить ее семенем, когда обернулся в Кромсателя. Так что, может, в этом вопросе уже все изменилось. При мысли, что Тэйла может прямо сейчас вынашивать его ребенка, Призрак почувствовал, что пустота в душе, так мучившая его всю жизнь, исчезла. Надо бы попросить Тень проверить, не беременна ли…

— Так что там со скальпелем?

Жаркая волна прихлынула к лицу, наверное он сейчас был настолько же красным, как она — белой.

— Я… — признаваясь в этом, он чувствовал себя идиотом. — Я хотел быть готовым, если вдруг встречу суженую.

— Скажи, все Семинусы такие сентиментальные?

Теперь Риз не смог удержаться и улыбнулся.

— Сомневаюсь.

— Все-таки демоны выше моего понимания. — Она закрыла глаза и глубоко вздохнула. — Фантом кое-что сказал. Джем тоже. Насчет того, что тебе отчаянно нужна суженая, чтобы остановить перерождение.

— Мы поговорим об этом позже. Ты должна отдохнуть. — Риз хотел накрыть девушку простыней, но Тэй остановила его, схватив за запястье.

— Расскажи.

О, черт. Он ругнулся и возвел глаза к потолку.

— Связать свою жизнь с суженой — единственный способ избежать худших последствий перерождения. Семинус получает возможность оплодотворять и оборачиваться, но безумная потребность обрюхатить всех в округе пропадает.

— И ты искал?.. Твой брат даже сказал «отчаянно»…

— Да, но…

— Я что для тебя — последняя надежда?

— Нет, Тэйла. — Он забрался на кровать рядом с ней, притянул девушку к себе, обняв со спины. — Все совсем не так.

Последовала долгая пауза, потом Тэй тихо произнесла:

— Насколько ты близко к точке невозврата?

Потянувшись, он развернул к себе лицо Тэй и впился поцелуем в ее рот. Губы девушки были теплыми, твердыми и солеными от слез. На какой-то миг она потянулась к Ризу, открылась ему.

Но не позволила сбить себя с толку и пробормотала ему прямо в губы:

— Насколько близко?

— Близко, — признал Риз, проведя рукой по плоскому животу девушки, поглаживая то место, где, возможно, уже растет его ребенок. — Когда я обращусь в следующий раз, возврата может и не быть. С виду я останусь прежним, но не буду управлять собой.

Тэй оттолкнула Призрака.

— И после этого ты говоришь, что обручение со мной не имеет ничего общего с тем фактом, что ты на грани перерождения?

Он хотел бы ответить на этот вопрос, но не мог. Он не был уверен, что встреться они год назад, Тэй так же сильно взбудоражила бы его кровь.

— Твое молчание — красноречивый ответ, — сказала девушка, перекатываясь к противоположной стороне кровати. — И я говорю «нет». Я не буду ничьим последним шансом.

Твою мать. Да уж, хуже уже не будет.

— Послушай меня только минуту, хорошо?

— Я сказала — нет.

Он сел и потянулся через кровать к ее руке, которую Тэй тут же отдернула.

— Проклятье, Тэйла, мне плевать на мои инстинкты. Я хочу тебя.

— О, это мечта, а не предложение руки и сердца, — огрызнулась девушка, туже затягивая халат. — Ты уж прости, что я не побежала со всех ног договариваться о праздничном столе и церемонии в церкви. Ой, подожди. Ты, наверное, и зайти-то в церковь не можешь.

— Мне надо еще поработать над тем, как я выражаю мысли…

— Тебе надо поискать кого-то, кто не против подпирать стенку в три утра. Может у меня и нет ничего кроме имени, даже идти некуда, но это не значит, что ты должен взять меня в оборот, лишь бы не потерять навыков врача. — Она кинула на него злобный взгляд, ярость Тэй кинжалами пронзила грудь там, куда он бы с радостью прижал девушку. — Как ты смеешь вешать мне лапшу на уши, лишь бы я на тебя запала? Я тебе не нужна. Ты меня даже не знаешь.

— Я не вру. Я действительно хочу тебя и знаю все, что имеет значение.

— Ты ничего не знаешь. Ничего. Почему я должна верить, что ты не считаешь меня угрозой? Я же мясник из «Эгиды». Лемминг, помнишь?

— Я ошибался, Тэйла. И братья тоже судили о тебе неверно.

Она покачала головой.

— Понимаешь, именно сейчас ты делаешь ошибку. Я действительно мясник. Хочешь, докажу? Докажу, что ты ни черта обо мне не знаешь? — Когда голос девушки задрожал, она резко вздохнула. — Давай вспомним твоего брата Роуга…

— Не говори этого. — Он вопросительно посмотрел в ее глаза и увидел там неприглядную правду. — Даже. Не. Думай. Это. Говорить.

Но она продолжила, склонившись ближе:

— Я там была. В «Бримстоуне». Была там и убивала все, что двигалось. Когда Джаггер поджег паб, мне было плевать на крики демонов, запертых внутри.

О, черт. Роуг.

— Может, это была не ты… — Отчаяние в его голосе звучало жалко, и Риз себя за это ненавидел.

— А может и я. Я не помню демона, похожего на тебя, но…

— Он мог и обернуться.

Призрак чувствовал, как мир рушится вокруг него, словно его грудь вскрыли. Боги, как же болело сердце.

Женщина, которую он хотел сделать своей суженой, убила его брата. Или, как минимум, приложила руку к его смерти.

— Видишь, Хэллбой? Понимаешь, почему мы не можем быть вместе? Теперь, когда тебе ясно, кем я была, сможешь ли ты жить с этим? Смогу ли я жить с тобой?

Но Призрак уже не слушал.

— Ты убила моего брата.

Он резко вскочил с кровати, чувствуя, как внутри закипает гнев и еще что-то, даже более ужасное. Он ощутил, как близко подступило Изменение.

С ревом Риз кинулся из комнаты, из квартиры… подальше от Тэйлы. Пока не сделал чего-то, о чем потом пожалеет. Потому что был взбешен, обижен… да и времени ему оставалось совсем мало.