Безмолвная ясность сознания

Этого времени было более чем достаточно.

Сделав глубокий вдох, он усилил свое биоэлектрическое поле, повернулся лицом к стене и подтянулся. Индикаторы датчиков погасли на долю секунды, когда он нарушил их поле обнаружения — этого было достаточно, чтобы его тело адаптировалось к сигналу датчика и имитировало его. В этот момент он почувствовал, как невидимое поле проецируется вокруг, простираясь вдоль стены в обе стороны и продолжаясь вверх по внутреннему изгибу, образуя купол над поместьем.

Тентил уперся ботинками в стену и перепрыгнул через щель между ней и зданием. Он бесшумно очутился в нише, идущей от земли до крыши, огляделся и полез наверх. Скульптуры, призванные ослеплять зрителей, обеспечивали многочисленные опоры для рук, чтобы ускорить его восхождение.

Через несколько мгновений он ухватился за край крыши и, подняв голову, выглянул из-за нее.

Одинокий охранник на крыше шагал к фасаду здания с автоматическим бластером в руках, поводя взглядом из стороны в сторону.

Плавным движением Тентил выбрался на крышу. Он вытащил нож и направился к стражнику — еще одному воргалу. Очевидно, Каллион предпочитал высоких, мускулистых, свирепого вида существ для личной службы безопасности. Многие виды считали воргалов устрашающими, особенно в рукопашном бою.

Просто еще одно препятствие на моем пути.

Тентил подкрался к воргалу сзади, поменял хватку на нож и, протянув руку вверх, обхватил голову охранника, чтобы вывернуть ее назад. Прежде чем воргал успел издать хоть звук, Тентил протянул другую руку мимо плеча воргала и вонзил нож внутрь. Лезвие попало в центр горла, вид воргала был особенно устойчив к перерезанию горла из-за гибких, но жестких костеподобных волокон по бокам трахеи, которые, как полагают, являются эволюционным пережитком того времени, когда они сражались друг с другом бивнями, стремясь прокусить любые уязвимые части тела.

Удерживая воргала, захлебывающегося собственной кровью, Тентил взглянул на дверь на крыше. Сканер на дверном косяке был знакомым — он считывал идентификационные чипы, выпущенные Консорциумом, которые должны были быть установлены у каждого существа в Артосе. У Тентила его не было, а даже если бы и был, сработала бы сигнализация, если бы он использовал ее на этом сканере.

Все, что ему было нужно — это чип с соответствующим разрешением внутри живого тела.

Воргал сопротивлялся, когда Тентил тащил его к двери. Даже если бы он не умирал, воргал не смог бы одолеть силу Тентила. Ноги воргала волочились по крыше, время от времени пиная или топая, пока Тентил не добрался до двери и не развернул пленника лицом к себе. Несколько тонких, нечетких лучей света проецировались из считывателя и скользили по телу противника. Идентификационные чипы обычно устанавливались в левую руку, но радикально различающаяся анатомия у некоторых видов часто требовала наличия детекторов всего тела для обеспечения обнаружения и сканирования чипа.

Со звуковым сигналом и щелчком магнитные замки отключились, и дверь распахнулась. Тентил оттолкнул воргала в сторону и ослабил хватку, одновременно поворачивая нож и вырывая его. Тентил задел дверь сапогом, прежде чем она закрылась, наклонился, чтобы начисто вытереть клинок о штаны воргала, и проскользнул в поместье. С ножом в руке он спустился по покрытым стальной решеткой ступеням и остановился у противопожарной двери в начале лестничной площадки.

Тентил прижался ухом к стене рядом с дверью. Он не слышал ни сигналов тревоги, ни панических голосов внутри — хороший знак, но это не означало, что опасность миновала. Даже если его проникновение еще не было обнаружено, это был только вопрос времени, когда другие охранники поймут, что один из них ранен. Как только это произойдет, события будут развиваться быстро.

Он постучал костяшками пальцев по панели управления. Дверь отошла в правую часть рамы, открывая коридор, украшенный каменными скульптурами, колоннами, инкрустированными золотом, и темным ковровым покрытием с рисунком. Тентил шагнул вперед, переложив нож в левую руку, а правую положив на рукоять бластера. Его уши дернулись, а ноздри раздулись. Место было тихим, но воздух наполняли разнообразные запахи. Один из них, хотя и слабый, принадлежал земной женщине — в этом он не сомневался. Его кровь закипела, когда он сделал глубокий вдох и сосредоточился на аромате.

Она была здесь. Она была здесь. Он знал это инстинктивно, хотя логика подсказывала, что в этом нет смысла.

Когда он достиг коридора поменьше, ответвляющегося от главного, он остановился и снова понюхал воздух. Запах здесь был сильнее, хотя и неуловимо. Он повернулся и пошел по новому пути. У него было смутное представление о назначении коридора, более скромный декор наводил на мысль, что он предназначался для того, чтобы не привлекать внимания слуг, но сосредоточенность на запахе не оставляла места в голове ни для чего другого. Все чаще сознательные мысли отступали на задворки сознания, оставляя только непосредственное чувственное восприятие и непреодолимую потребность найти свою женщину.

Тентил прошел мимо нескольких закрытых дверей, он знал, что ни одна из них не подходит, по запаху. Она была где-то в глубине поместья, запертая в клетке как животное, принадлежащее этому высокомерному эртраксану, трофей, которым он мог хвастаться по своему усмотрению. Пламя, уже бушевавшее в груди Тентила, усилилось, распространяя жар по всему телу.

Он завернул за угол и чуть не столкнулся с другим охранником-воргалом, на этот раз стоявшим перед лифтом.

Удивленный воргал повернулся к Тентилу, его разинутый рот обнажил торчащие клыки. Тентил действовал до того, как охранник завершил свой ход. Он бросился вперед и оттолкнулся от пола, перенеся вес на локоть и ударив им охранника в подбородок. Голова воргала откинулась назад и ударилась о стену. Тентил схватил воргала за затылок, удерживая его неподвижно, и вонзил нож в нижнюю часть челюсти врага. Темно-зеленая кровь потекла по руке Тентила в перчатке и закапала на пол. Он вытащил оружие как раз в тот момент, когда дверь в нескольких шагах дальше по коридору открылась.

В коридор поспешили еще двое охранников — широкоплечий чешуйчатый илтуриец и темнокожий волтурианин со светящимися серебряными отметинами на лице.

Волтурианин постучал по коммуникатору у себя на груди.

— Злоумышленник на верхнем…

Тентил выхватил свой бластер и выстрелил прежде, чем волтурианин успел произнести еще хоть слово. Плазменный разряд пронзил горло волтурианина и исчез в стене позади него, оставив дыру, окруженную светящимся оранжевым кольцом. Мертвый воргал, которого Тентил отпустил, чтобы вытащить пистолет, рухнул на пол.

Он направил бластер на илтурия, но чешуйчатый воин был быстр, прыгнув на Тентила прежде, чем тот успел выстрелить во второй раз. Тентил отклонился в сторону, прижимаясь к стене слева от себя.

Ноги илтурии зацепились за труп воргала. Он изогнулся и упал, царапнув когтями по брюху брони Тентила, когда пролетал мимо. Полагаясь на скорость и рефлексы, илтурия наклонил плечо вниз, перекатываясь.

Тентил выпустил три плазменных заряда в илтурия, прежде чем тот завершил сальто. Чешуйчатый воин врезался в стену и замер.

Воздух наполнился запахами свежепролитой крови и шипящей плоти, но этих запахов было недостаточно, чтобы замаскировать запах землянки, который стал еще более заметен для Тентила теперь, когда бой обострил чувства до состояния повышенной концентрации.

Подняв бластер, он проверил комнату, из которой вышли охранники. Она была полна экранов и голографических проекций, отображающих каналы наблюдения со всех уголков поместья и его территории. Каждый канал был обозначен местоположением источника. Тентил обвел их всех взглядом, остановившись только тогда, когда увидел ее. Второй этаж, зал номер один в зоопарке. Она была не одна — в ее комнате также находились три самки других видов.

По другим каналам связи двигалось еще больше охранников. По меньшей мере четверо поднимались по задней лестнице с винтовками наизготовку. В узких коридорах было бы трудно избежать огня. Еще несколько человек входили в помещение, которое, по-видимому, было кабинетом Каллиона, где эртраксан, выглядевший гораздо более взволнованным чем обычно, сидел за большим деревянным столом.

Тентил наклонился вперед и манипулировал консолью управления, меняя ближайшую голограмму на трехмерную карту поместья. Мигающий желтый маячок запульсировал в коридоре третьего этажа сразу за комнатой наблюдения, где он убил охранников. Система безопасности предупредила о вторжении, прозвучали выстрели, но, похоже, никакой внешней тревоги — охранники Звездного Горна намеревались разобраться с проблемой сами.

За несколько мгновений Тентил запомнил маршрут. Здесь у него только одна цель. Все было бессмысленно, если он не найдет землянку.

Он выстрелил из бластера в пульты управления, оборудование заискрило и задымилось, когда произошло короткое замыкание, и все экраны и голограммы погасли. Не теряя больше ни секунды, он выскочил в коридор и поспешил к парадной лестнице, подальше от поднимающихся охранников.

Где-то позади него прозвучало несколько мужских голосов, слишком приглушенных, чтобы это могло быть просто результатом расстояния — вероятно, по всему поместью были установлены глушители звука, поддерживающие то, что Каллион, вероятно, считал достойной тишиной.

Это был всего-лишь вопрос нескольких мгновений, прежде чем были обнаружены тела в коридоре.

Тентил открыл дверь лестничной клетки и проскользнул внутрь, держа бластер наготове, пока спускался по лестнице. Добравшись до следующей лестничной площадки, он открыл дверь второго этажа, проверил углы обзора в обоих направлениях коридора за ней и шагнул внутрь. Он двигался осторожно, несмотря на свое нетерпение, глушители звука маскировали движения его врагов так же, как и его собственные.

Он вдохнул. Запах женщины здесь был сильнее, чем наверху.

Она была близко.

Мысленно представив себе планировку поместья, Тентил поспешил по коридорам, направляясь обратно к задней части здания. Каким-то образом он никого не встретил к тому времени, как свернул в широкий коридор с плюшевым ковром, яркими тканями и гобеленами на стенах. Вдоль стен стояли скульптуры обнаженных женщин полудюжины видов. Каждая статуя была одновременно величественной и кроткой, одновременно могущественной и раболепной. Возможно, дело было в общности их поз — хотя каждая скульптура демонстрировала определенную уверенность, у всех были опущены подбородки и отведены глаза.

Они напомнили Тентилу о том, как его земляночка вела себя в Искривленных Пустотах.

Запах землянки усиливался с каждым шагом, увлекая Тентила вперед неуклонно быстрее. Коридор закончился большой круглой прихожей, окруженной деревянными дверями, украшенными искусной резьбой, и несколькими длинными низкими диванами, стоящими в центре. Зоопарк, где Каллион держал своих питомцев.

Шагнув вперед, Тентил приблизился к центральной двери. Она была больше остальных, ее белый цвет с золотыми акцентами резко контрастировал с черным, коричневым и темно-красным цветами других дверей. Это была комната, в которой содержалось любимое домашнее животное Каллиона. К сожалению для Каллиона, его заявление о праве собственности было недействительным, у Тентила были единственные законные права на землянку.

Он оглянулся, в коридоре не было слышно никакого движения, никаких приглушенных голосов. Сколько бы времени ни оставалось до того, как охранники обнаружат его текущее местонахождение, нужно было использовать его как можно эффективнее.

Положив руку на дверную ручку, он открыл ее дверь. Его окутал ее опьяняющий аромат. На несколько секунд все, что он мог сделать, это закрыть глаза и дышать, наслаждаясь головокружительной силой ее аромата. Короткая задержка была почти невыносима, его член напрягся в штанах, и хищное, безумное рычание угрожало вырваться из груди.

Сжав челюсти, он стряхнул с себя чары. Он мог потеряться в них позже.

Он открыл дверь пошире и проскользнул в ее комнату.

Тентил изучал комнату, пока тихо закрывал за собой дверь. Учитывая обстановку прихожей, вид здесь не был неожиданностью. Прозрачные, мерцающие полотнища цветной ткани свисали с потолка до пола, искажая воспринимаемую форму и размер комнаты. Несколько наборов голографических шаров обеспечивали освещение комнаты, вращаясь над головой в непрерывном танце, от которого металлические акценты и развевающиеся ткани вокруг переливались.

Несколько кушеток и кресел, покрытых подушками разного цвета, стояли на открытом пространстве между Тентилом и дальней стеной с двумя две дверьми. Одного взгляда было достаточно, чтобы понять — это роскошное место, место для избалованного питомца.

Женщины сидели на одной из кушеток — трое из них собрались вокруг землянки, которая была повернута спиной к Тентилу. Теперь его женщина была полностью одета, почти не обнажая свою бледную кожу. Женщины тихо болтали, ухаживая за землянкой, за ее лицом, ногтями и прической, но ее голоса не было слышно в разговоре.

Одна из женщин, волтурианка, взглянула на него, и ее глаза расширились. Она издала пронзительный вопль, вцепившись щеткой в волосы землянки, когда вскарабкалась на спинку дивана, на котором сидела.

— Ой! Что за черт? — Руки землянки, его землянки, взлетели, чтобы схватиться за голову.

Две другие женщины повернули к нему головы и отреагировали так же, как и первая. В их глазах светился страх, когда они отступили к самой дальней стене, прижимаясь друг к другу.

Землянка напряглась. Она медленно провела рукой по волосам, пока пальцы не коснулись щетки, запутавшейся в прядях. Обхватив пальцами ручку, она выдернула щетку из волос и повернулась к нему лицом, размахивая предметом так, словно это смертоносное оружие. Этот жест, хотя и бесполезный, выглядел странно милым для него — у нее было храброе сердце. Он восхищался ее отвагой.

Несмотря на то, что ее тело было скрыто одеждой, он сразу заметил разницу — она была тоньше, чем раньше, а кожа бледнее.

Вложив нож в ножны, Тентил шагнул дальше в комнату, его сапоги бесшумно ступали по мягкому ковру.

Сжав губы в тонкую линию, она окинула его пристальным взглядом, когда он приблизился. Когда ее глаза встретились с его, они округлились и загорелись внезапным узнаванием.

— Ты, — выдохнула она.

ГЛАВА 4

Мир вокруг Абеллы исчез. Ее реальность распутывалась нить за нитью. Это был он. Незнакомец со шрамом. Здесь, в этой комнате, прямо перед ней.

Невозможно.

Она мечтала о нем каждую ночь и представляла его каждый день с тех пор, как они танцевали в клубе. Воспоминания о тех моментах с незнакомцем были ее единственным утешением во время наказания и последующей изоляции, и теперь он был здесь. Но в нем было что-то другое, что-то… первобытное.

Черты его лица казались более резкими, шрамы на щеках сильнее контрастировали с бледно-серой кожей, а его глаза, раньше ярко-серебристые, теперь превратились в черные озера, две бездны, которые поглотят ее, если она будет смотреть слишком долго.

Она опустила взгляд, скользнув им по темным доспехам и ножам, прикрепленным к его груди и поясу.

Он был весь в крови. Это выбивало ее из колеи больше, чем пистолет в его руке или его арсенал лезвий — кровь означала, что он использовал это оружие, возможно, всего за несколько секунд до того, как вошел в ее комнату.

Это осознание в сочетании с интенсивностью его взгляда вызвало дрожь по спине Абеллы.

Она сделала несколько нетвердых шагов назад, остановившись только тогда, когда икры коснулись дивана позади нее.

— Чего ты хочешь?

Незнакомец поднял пустую руку и ткнул в нее указательным пальцем.

— Меня? — Ее глаза расширились, когда она посмотрела на его пистолет. — Послушай, я не знаю, что я сделала… Если… Если у тебя были какие-то неприятности в Искривленных Пустотах, извини, но я правда не думаю, что тебе стоит использовать это на мне. Это ничего не исправит.

Боковым зрением она увидела Беланну, Мойю и Тенел, женщин, которым Каллион поручил заботиться о ней, как будто она была неспособна самостоятельно помыться или расчесать волосы, сбившихся в дрожащую группу, когда они медленно продвигались вдоль стены к выходу.

Незнакомец слегка приподнял пистолет. Сердце Абеллы подскочило к горлу, и она чуть не издала сдавленный стон. Его взгляд метнулся к оружию, а когда вернулся к ней, он покачал головой. Продолжая свое медленное продвижение, он сунул пистолет в кобуру на бедре и вытянул руку, как будто ожидал, что она подбежит и возьмет ее.

Служанки бросились к двери. Незнакомец либо не обращал на них внимания, либо ему было все равно. Дверь со щелчком открылась, и они исчезли в комнате за ней.

Абелла осталась наедине с незнакомцем.

Ее брови опустились.

— Ты… ты хочешь, чтобы я пошла с тобой?

Он всего-лишь кивнул в ответ.

У Абеллы перехватило дыхание. Она снова окинула его взглядом. Он возвышался над ней, кровь на доспехах и перчатках блестела на свету, и ее охватил трепет. Она опустила дрожащую руку и свое жалкое оружие. После того, как она провела время в изоляторе — маленьком, тесном помещении, окутанном кромешной тьмой, с небольшим количеством еды, даже держать расческу дольше нескольких секунд было слишком большим напряжением. Ее разбитая спина болела, мышцы затекли, а кожа казалась натянутой на тонком теле.

Она забыла о своем дискомфорте из-за страха, но теперь все это вернулось. Она устала, но не настолько, чтобы упустить возможность воспользоваться своей свободой.

— Ты собираешься помочь мне сбежать? Ты хочешь освободить меня? — спросила она.

Еще один кивок. Чернота в его глазах отступила, обнажив кусочки радужки. Он подошел ближе, оставив между ними едва ли полметра, и поднял руку к ее лицу, как будто хотел дотронуться. Он резко остановил это движение, повернув ладонь, чтобы посмотреть на нее сверху вниз. Темная кровь прилипла к его перчатке и кончикам когтей, торчащим сквозь материал. Уголки его рта слегка нахмурились.

Абелла с трудом сглотнула.

— Ты ведь не собираешься… причинить мне боль, правда?

Она знала, что не сможет остановить его, даже если он захочет, но она перенесла достаточно боли, и ей не хотелось испытывать еще что-то.

Он нахмурился, сжал окровавленные пальцы в кулак и покачал головой. Что-то в его лице, возможно, свет в глазах, заставило Абеллу поверить ему. Он не причинил бы ей вреда.

— Ты поможешь мне добраться домой? — спросила она, и ее желудок сжался от глупой вспышки надежды, какой она не испытывала уже много лет.

Его заостренные уши дернулись, и он резко склонил голову набок. Прошло еще несколько секунд, прежде чем она услышала то, что привлекло его внимание — голоса из коридора за ее дверью, Каллион был самым громким среди них. И они становились все громче.

— Тебе нужно спрятаться! — сказала она, обходя его и делая несколько шагов вперед.

Он повернулся к ней лицом, его глаза снова были черными пустотами. Его ноздри раздулись, верхняя губа скривилась, хотя этого выражения было недостаточно, чтобы обнажить зубы, в нем было что-то свирепое, что-то почти звериное.

— Тебе срочно нужно спрятаться. Они убьют тебя, если найдут здесь, — она указала ему за спину, на левую дверь в свою спальню. — Иди туда. Я дам тебе знать, как только все закончится.

На мгновение она подумала, что он набросится на нее. Ее тело напряглось навстречу воспоминаниям о его прикосновениях, о тепле. Но вместо этого он отвернулся и метнулся к двери ее спальни, открыл ее и проскользнул внутрь, не издав ни звука.

Она прерывисто вдохнула и твердо встала на ноги. Это возможность, которую она искала четыре года, и на этот раз это могло сработать. На этот раз у нее был шанс вернуть себе свободу. Она не упустила бы шанс, поддавшись похоти.

— Тебе нужно напоминать, кто здесь работодатель, а кто наемный работник? — Спросил Каллион, входя в ее комнату в сопровождении двух телохранителей впереди и еще двух позади.

— Нет, сэр, — ответил первый охранник, крупный борианин с загорелой кожей. — но вы платите нам за вашу безопасность. Это означает, что нам нужно отвести вас к машине у входа и покинуть территорию, пока мы не очистим здание.

— Я не оставлю своего самого ценного питомца, пока незваный гость рыщет по моему дому, — Каллион обратил разъяренный взгляд на Абеллу и подошел к ней.

Она склонила голову, отвела взгляд и сцепила руки перед собой.

— Где он? — Требовательно спросил Каллион.

— Ушел, — сказала Абелла.

— Думаешь, я поверю, что он просто ушел? — Каллион обхватил ее щеки своими длинными пальцами, впиваясь кончиками в ее плоть, и притянул лицо к своему. Он посмотрел на нее сверху вниз, его длинная шея слегка наклонилась вперед. — Не принимай меня за дурака, неблагодарная мерзавка. Слуги сказали, что он приходил сюда за тобой.

Абелла сжала руки, когда его ногти впились ей в щеки. Каким бы ни был ее ответ, Каллион ей не поверит.

— Он ничего не говорил, пока был здесь.

Это не было ложью. Незнакомец не сказал ей ни слова.

Ярость в глазах Каллиона усилилась. Он не отводил от нее взгляда, когда говорил со своими охранниками.

— Обыщите помещения.

Холодный ужас наполнил Абеллу.

Борианский охранник прочистил горло.

— Сэр, нам нужно эвакуироваться…

Каллион повернулся к борианцу, заставив его замолчать свирепым взглядом.

— Я не позволю уличной грязи выгонять меня из моего собственного дома! Найди его и убей, или тебе придется объяснить начальству, что ты лично несешь ответственность за расторжение моего контракта со Звездным Горном.

Нет. Пожалуйста. Пожалуйста, не найди его.

Слова снова и снова звучали в ее голове. Незнакомец был единственной надеждой, единственным шансом освободиться, покинуть это место, эту планету, и вернуться домой.

Но как незнакомец мог ускользнуть от охраны Каллиона? Спрятаться было негде, только один выход, и его превосходили численностью пять к одному.

Другие телохранители — трое воргалов — вышли вперед, прижав ружейные дула к плечам, проверяя, что находится за кушетками, подушками и тонкими висящими тканями. Борианин остался рядом с Каллионом, который пренебрежительным толчком поставил Абеллу на колени.

Она сжала губы, превозмогая дрожь в ногах и боль в спине.

Каллион запустил пальцы в ее волосы, собрал их в пригоршню и прижал ее голову к своей закутанной в мантию ноге, не позволяя ей ни наклониться в свою обычную позу покорности, ни выпрямить спину.

Она наблюдала за охранниками краешком глаза, и ее сердце бешено колотилось в груди.

Воргалы остановились перед дверью в ванную. Один из них с грохотом распахнул дверь, расчищая путь своим товарищам, чтобы войти в комнату. Эта сцена напомнила ей фильмы о полиции, которые она смотрела с отцом, когда жила дома. Карьера стоматолога не вызывала особого восторга, поэтому он, казалось, получал дополнительные острые ощущения от боевиков.

От этого воспоминания у нее сжалось в груди. Ее исчезновение, должно быть, раздавило его. С ним все в порядке? В порядке ли ее мать и братья? Они все еще ищут ее или сдались и сочли мертвой?

— Чисто, — крикнул один из охранников из ванной. Они вернулись в главную комнату, и все трое переместились к двери спальни.

Абелла напряглась. Ее язык внезапно стал похож на наждачную бумагу, а дыхание стало слишком поверхностным, чтобы наполнить легкие достаточным количеством воздуха. Хватка Каллиона на волосах усилилась.

Дверь спальни была приоткрыта, но в комнате за ней было темно. Воргалы заняли свои позиции по обе стороны от дверного проема, и один из них протянул руку вперед, прижимая ладонь к дереву, чтобы открыть дверь. Мягкий свет от голограмм над головой лился в комнату, создавая слабое пятно освещения.

У Абеллы перехватило дыхание, когда двое воргалов вошли в спальню и проверили дверь с обеих сторон. Учащенное сердцебиение заглушило все остальные звуки.

Со сдавленным стоном один из воргалов, находившихся в комнате, отшатнулся назад. Абелла потеряла второго из виду. Высокий, резкий звук выстрелов из их оружия перемежался с их встревоженными криками, и комната озарилась мерцающим светом, отбрасываемым выстрелами. Всего через несколько мгновений в комнате стало тихо и темно.

Каллион зарычал и оттолкнул Абеллу в сторону. Она оперлась на руки и встала на колени, уставившись в открытый дверной проем.

Борианин встал перед Каллионом и держал винтовку нацеленной в сторону спальни.

— Горок? Врек? — позвал воргал, который не входил в спальню, его спина была прижата к стене рядом со входом.

Единственный ответ, который он получил, был в виде трех выстрелов из бластера. Абелла подпрыгнула, когда плазменные разряды пробили стену позади воргала, два разряда попали ему в ноги, и он с болезненным рычанием рухнул к отверстию.

Незнакомец внезапно оказался в дверном проеме. Он подхватил падающего воргала сзади, обхватив его рукой за шею, и поднял его, используя более массивное существо как щит. Он посмотрел через плечо воргала одним подбитым глазом не на своих врагов, а на Абеллу. Ее дыхание участилось, и, к стыду, жар разлился внизу живота. Его взгляд был таким звериным, таким собственническим, что в этот момент она была большей рабыней незнакомца, чем когда-либо была у Каллиона.

— Пристрели его, — крикнул Каллион.

— Я не собираюсь стрелять в своего человека, — ответил борианин.

— Я плачу вам. Ваши жизни принадлежат мне!

Когда борианин продолжал колебаться, Каллион рявкнул:

— Пристрелите его сейчас же!

Издав разочарованный крик, борианин выстрелил из своего оружия. Болты попали в грудь вытаращившего глаза воргала, он был мертв прежде, чем успел издать хоть звук.

Несмотря на ужасающую сцену, разворачивающуюся перед ней, именно незнакомец привлек внимание Абеллы. Двигаясь быстрее, чем она считала возможным для кого бы то ни было, будь то человек или инопланетянин, он отскочил в сторону за наносекунду до того, как очередь ударила воргала. Металлический отблеск был единственным признаком движения его запястья.

Мгновение спустя борианин зашипел от боли и выронил винтовку. Из его предплечья торчала рукоятка ножа.

Незнакомец бросился вперед с еще одной молниеносной скоростью, перепрыгнув через кушетку, чтобы ударить борианца коленом в грудь, вложив в удар весь свой вес. Абелла увидела, как незнакомец приземлился на борианца и прижал дуло пистолета к нижней части подбородка охранника как раз перед тем, как жилистая рука обхватила ее за горло и потянула вверх и назад. Она врезалась в грудь Каллиона, и он крепче прижал ее к себе. Она боролась с его хваткой, превозмогая боль от очередного спазма в пояснице, но Каллион крепко держал ее.

Прогремел одиночный выстрел из бластера. Незнакомец поднялся и повернул голову к Абелле, но теперь он смотрел мимо нее на Каллиона своими невероятно черными глазами.

— Не подходи, — выплюнул Каллион, дрожа всем телом. — Деньги, власть, влияние. Все, что ты хочешь, я могу тебе это дать. Просто уйди!

Незнакомец остановился и опустил бластер в кобуру. Его пальцы скрючились, а когти удлинились.

Каллион напрягся.

— Ты. Из Искривленных Пустот. Ты тот, кто убил Дрока. Тот, кто посмел прикоснуться к моему питомцу, — его голос понизился, превратившись во что-то более близкое к рычанию. — И все это ради животного? Ради этого несчастного, непослушного создания? Если она действительно та, за кем ты охотишься, я убью ее. Это мое право как владельца.

Незнакомец подошел на шаг ближе. Каллион отшатнулся назад, увлекая за собой Абеллу и усиливая хватку. Она хмыкнула и стиснула челюсти, ноздри расширились, когда ей перекрыли поток воздуха.

Черт возьми, нет, подумала она. Не сейчас, не так. Не тогда, когда свобода так близка.

В ее груди вспыхнул огонь. Она не позволит унизить себя. Она не умрет от рук этого мерзкого существа, которое использовало и оскорбляло ее последние четыре года. Она не умрет здесь, и она отказалась провести еще секунду в качестве его питомца. Она не допустит, чтобы все ее страдания были напрасными.

Ярость, какой Абелла никогда не испытывала, захлестнула ее. Она оскалила зубы и подняла руки, согнув пальцы, как когти, и провела ими по его лицу. Он вздрогнул, задыхаясь, его хватка ослабла достаточно, чтобы она повернулась и продолжила атаку. Она закричала, выпуская всю свою боль, гнев и горе, когда царапала его плоть.

Он вытянул руки, чтобы защитить лицо от ударов, но Абелла оказалась быстрее. Она просунула руки сквозь его защиту и схватила его за голову по бокам, ткнув большими пальцами в его жестокие глаза-бусинки. Он закричал и отмахнулся от ее рук, но не раньше, чем один из ее ногтей вонзился ему в глаз.

Каллион взвизгнул. Одна из размахивающих рук ударила Абеллу по голове. Это был скользящий удар, но он дал ему возможность схватить ее за волосы. Он поднял другую руку, чтобы присоединиться к первой, и, используя свой больший вес, развернул ее и заставил отступить назад.

Голова ударилась о стену раньше, чем тело. Зрение затуманилось, и комната закружилась.

Все еще крича, Каллион оттащил ее от стены и снова прижал к ней. В глазах Абеллы на мгновение потемнело. Ее колени подогнулись, но он поднял ее за волосы, добавив новый укол к нарастающей боли. Голубая кровь сочилась из глаза Каллиона, стекая по ярко выраженной скуле и окрашивая оскаленные зубы. Она схватила его за предплечья, отчаянно пытаясь разорвать хватку, но не могла найти в себе сил.

Тьма сгустилась на краях зрения.

Нет. Не здесь. Не сейчас. Только не он.

Незнакомец появился позади Каллиона. Ее затуманенное зрение придавало ему неземной облик, смешивая свет и тень, превращая его в смертоносный, мстительный призрак. Он протянул руку через плечи Каллиона, сжал руками голову эртраксана и дернул ее в сторону.

Кожа на шее Каллиона разорвалась, пролив еще больше крови, когда незнакомец повернул голову эртраксана назад. Серия влажных, резких тресков, сопровождавших движение, были одними из самых ужасающих, и в то же время приносящих удовлетворение, звуков, которые Абелла когда-либо слышала.

Руки Каллиона, внезапно обмякшие, оторвались от ее волос. Инопланетянин, который владел Абеллой четыре года, который держал ее в качестве дрессированной обезьянки, рухнул.

Наконец-то свободна.

Это была последняя мысль перед тем, как темнота поглотила ее.

***

Тентил перешагнул через мертвого эртраксана и наклонился вперед, просунул руки под землянку, чтобы подхватить ее, прежде чем она упадет. Ее голова откинулась назад. Нахмурившись, он убрал волосы с ее лица и осмотрел его на предмет повреждений. Голубая кровь Каллиона попала ей на лиц, грудь и покрыла руку, но, насколько мог судить Тентил, сама она не истекала кровью. Однако у нее была шишка на затылке, а бледный цвет лица свидетельствовал о том, что она была измучена.

Он стиснул зубы, сдерживая новую волну ярости. Ему следовало действовать быстрее, но он не хотел рисковать причинить ей вред. Он восхищался борьбой, которую она оказала, но из-за этого Тентилу было трудно нанести чистый удар во время ее схватки с Каллионом.

Присев, Тентил перекинул потерявшую сознание женщину через левое плечо и обхватил ее рукой за талию. Он повернул к ней лицо, вдохнул аромат, окутавший его, и прижался щекой к щеке.

Он боролся за контроль, когда мышцы напряглись, а член снова напомнил о себе под штанами. Сейчас было не время, но его телу, казалось, все равно. Ему нужно было увести ее из этого места, чтобы обработать ее раны. В помещении было персонала Звездного Горна, и, вероятно, Вечная Стража уже была поднята по тревоге.

Только когда она будет в безопасности и исцелена, он может уступить первобытным желаниям.

Тентил правой рукой вытащил свой бластер, проверил его заряд и, перешагнув через трупы, вошел в спальню. Он довел мощность оружия до максимума, оно издавало высокий гул, когда сердцевина нагревалась. Повернувшись боком, чтобы заслонить землянку, он вытянул руку и направил бластер на стену за широкой низкой кроватью. Его целью была большая ниша — он подозревал, что это было окно, которое в какой-то момент замуровали.

Нельзя терять время, оставалось только надеяться, что он был прав.

Он отвернулся и нажал на спусковой крючок. Вой бластера усилился, превратившись в волнообразное гудение. Секунду спустя из ствола вырвался мощный сноп плазмы. Комната содрогнулась, когда взрывная волна с оглушительным грохотом ударила в стену, наполнив воздух щебнем, дымом и пылью.

Тентил помахал бластером в воздухе, чтобы немного рассеять едкий дым, и повернулся к стене. Медленно рассеивающийся дым обнажил огромную дыру почти двух метров в диаметре над заваленным мусором слоем, ее края светились оранжевым от перегретого металла и камня. Через отверстие был виден переулок за поместьем. Он убрал бластер в кобуру, оружие было таким раскаленным, что он чувствовал жар через штаны.

Он осторожно снял человека с плеча и подхватил ее на руки, прижимая к груди. Он побежал вперед, запрыгнул на кровать и прыгнул в дыру.

Ботинок коснулся верхней части стены. Тентил использовал эту точку соприкосновения, чтобы оттолкнуться назад, к поместью, приземлившись на корточки на земле между зданием и барьером. Он снова перекинул женщину через плечо, поднялся и достал бластер. Работая одной рукой, он открыл затвор, вытащил все еще дымящийся элемент питания и заменил его новым. Легким движением запястья затвор захлопнулся.

Он снизил мощность до нормальной, пока бежал трусцой по дорожке шириной в три метра. Ему и землянинке нужно было покинуть сектор как можно быстрее, и он знал только об одном вероятном транспортном средстве поблизости.

Повернув за внешний угол, он поспешил вдоль стены поместья к переднему двору. Только когда он приблизился к следующему углу, то остановился, чтобы осторожно опустить земляночку, уложив ее в затененное основание одной из ниш вдоль стены. Как только она села без чувств, но дыша, он завернул за угол.

Двое охранников стояли рядом с автомобилем на воздушной подушке, их внимание было приковано к главному входу в поместье.

— Доложите о второй группе, — сказал один из охранников. Он несколько секунд молчал, выражение лица омрачилось, прежде чем отвернулся и выплюнул серию ругательств на родном языке воргов.

— Он имеет в виду, что все они мертвы? — потребовал ответа другой охранник, поворачиваясь лицом к товарищу.

Их отвлечение было тем моментом, в котором нуждался Тентил. Пригибаясь, он пополз вперед, добравшись до машины на воздушной подушке со стороны, противоположной охранникам. Еще несколько шагов, он оказался рядом с ними и быстро выстрелил в спину ближайшего охранника. Несколько плазменных разрядов пронзили первого и попали во второго. Они оба упали в течение секунды, издавая отрывистые, захлебывающиеся крики.

Тентил распахнул заднюю дверь машины на воздушной подушке со стороны водителя и тут же обогнул ее, чтобы вернуться к землянке. В задней части машины была встроена клетка. Любое существо, находящееся внутри, будет выставлено на всеобщее обозрение всем, кто находится поблизости, подобно животному в зверинце.

Его желудок сжался, когда он осознал вероятное применение этого предмета. Он поспешил обратно к женщине и хмуро посмотрел на нее сверху вниз.

Была ли она вынуждена ехать в той клетке, когда путешествовал Каллион, выставленная на обозрение всему миру как собственность богатого эртраксана? Он подавил свой гнев, сейчас это ни к чему хорошему не привело бы. Каллион мертв.

Тентил снова перекинул ее через плечо. Близость вернула осознание запаха, и потребовалось удивительное количество силы воли, чтобы не обращать на это внимания.

Мы должны добраться в безопасносное место.

Он донес ее до машины, часто оглядываясь, и уложил поперек заднего сиденья. Он не сомневался, что Каллион с комфортом откидывался в роскошно обставленной кабине, в то время как землянку запихивали в клетку на заднем сиденье. Новая волна ярости захлестнула тело Тентила, но он не дал ей воли. Он осторожно закрыл дверцу и забрался на водительское сиденье.

Опустив руку в один из кармашков на поясе, он извлек крошечный диск размером с кончик пальца и нажал им на панель управления. С электрическим треском устройство активировалось. На дисплее машины на воздушной подушке высветилась ошибка, предупреждающая о невозможности доступа к навигационной сети, глушитель был исправен. Машину на воздушной подушке нельзя будет отследить в течение трех часов.

Этого времени было более чем достаточно.

Он вновь взялся за рычаги управления, направляя машину вверх к ближайшему скоростному туннелю. Не оглядываясь, он нажал на газ и умчался прочь от поместья Каллиона.

Даже без работающего навигационного оборудования Тентил знал дорогу обратно к ховербайку. Он следовал извилистым маршрутом, высматривая погоню на протяжении всего пути. Он посадил машину на воздушной подушке в километре от мотоцикла.

Вес землянки был небольшим, но нести ее по иногда тесным техническим туннелям и переходам, которые он использовал, чтобы скрыть свой путь и избежать любопытных глаз, оказалось непросто. У него не было желания причинять ей еще больший вред, так что часто был вынужден замедлять шаг.

Когда время отделило его от событий в поместье, рациональный голос вновь возник в глубине сознания, напоминая, что за то, что он сделал, будут последствия. Он отбросил это в сторону. Его потребности в тот момент были просты — безопасное место и оборудование для ухода за землянкой требовали полной сосредоточенности.

Все остальное могло подождать еще некоторое время.

Добравшись до ховербайка, он повернул женщину лицом к себе и усадил ее перед собой, прижав к груди. Он обхватил ее рукой за туловище, чтобы зафиксировать на месте, и одной рукой взялся за рычаги управления. Она была без сознания уже почти час. Он знал достаточно об анатомии землян, чтобы эффективно убить, но не был уверен в их пределах и нормальных функциях организмов — было ли это типичным или плохим признаком? Насколько легко они переносят внутренние повреждения?

Насколько земляне прочные?

Ее голова покоилась у него на плече, когда они мчались по очередному туннелю экспресса, и он прижался щекой к ее волосам. Они были мягкими, гладкими и ароматными, добавляя цветочную нотку к ее запаху. Если одной ее близости было недостаточно, то запах толкнул его через край. Его тело требовало ее, член пульсировал, а яйца болели. Чувствовать ее здесь, в своих объятиях, и быть неспособным сделать что-либо, сводило с ума.

Зарычав, он заставил себя вернуться к текущей задаче и крутанул педаль газа, заставив ховербайк рвануться вперед с новым всплеском скорости.

Несмотря на его беспокойство о благополучии землянки, он проехал целых два сектора в неправильном направлении, прежде чем, наконец, свернул к одной из многочисленных конспиративных квартир, управляемых Орденом, разбросанных по всему городу. Тяжесть шишки на ее голове не имела бы значения, если бы их сбила с ног команда по очистке Звездного Горна.

Загнав машину в небольшой гараж и запечатав входную дверь, Тентил слез с байка, поднял человека на руки и прижал ее к груди. Он взглянул на экран наблюдения на стене гаража, расположенный рядом с входом на лестничную клетку. Каналы отслеживали все стороны большого здания, высматривая активность, но в данный момент все было чисто. Тентил пронес землянку через внутреннюю дверь в жилое помещение.

Как и в большинстве конспиративных квартир Ордена, обстановка здесь была скудной, но функциональной. Хранение и приготовление еды находилось в одной комнате с кроватью. Дверь в углу вела в ванную комнату с узкой душевой кабиной. Другая дверь, спроектированная так, чтобы органично сливаться со стеной, открывалась в помещение, где хранились оружие, боеприпасы, снаряжение и терминал для доступа к сети Ордена.

Он положил землянку на кровать и остановился, ненадолго задумавшись, не обыскать ли комнату в поисках оборудования наблюдения и не отключить ли его. Он решил этого не делать, отключенные каналы связи немедленно вызвали бы подозрения в храме, привлекая к нему внимание Мастера намного быстрее. Он мог спрятаться от камер. На данный момент этого должно быть достаточно.

Тентил отвернулся от женщины, чтобы снять броню, сапоги, перчатки, а также верхнюю и нижнюю половины боевого костюма, отложив все для последующей чистки. Одетый только в нижнее белье, он вернулся к кровати и уставился на нее сверху вниз.

Это был первый спокойный момент, в течение которого он смог по-настоящему взглянуть на нее, изучить лицо в чистом свете и впитать в себя его детали. Ее кожа была бледной, почти прозрачной, с намеками на тонкие голубые вены на висках и нежных веках. Он положил руку на кровать рядом с ее плечом и наклонился ближе. Густые темные ресницы обрамляли глаза, а над ними дугой нависали изящные брови, переходящие в прямой, вздернутый носик.

Тентил поднес руку к ее лицу и приподнял несколько прядей упавших волос, растирая кончиками пальцев. У многих видов на Артосе были волосы, у самого Тентила были, но ее волосы не похожи ни что. Они прямые и густые, как у него, но мягче, и обладали едва уловимым блеском в свете ламп над головой. Он провел пальцами по прядям, переходя от черного к ярко-синему. Костяшки го пальцев коснулись гладкой кожи ее щеки, отчего по руке пробежала волна тепла.

Взгляд опустился к ее рту. Сладкий яд потек по языку, когда он вспомнил ощущение этих розовых губ на своих. Мягкие, манящие, податливые. Он тяжело сглотнул и приблизил свой рот к ее только для того, чтобы остановиться, когда уловил запах крови — крови Каллиона. Стиснув зубы от желания, от пульсации в паху, от потребности прикоснуться к ней, Тентил отстранился.

Он схватил ее окровавленную рубашку за воротник, проткнул ткань когтями и разорвал материал от шеи до живота. И резко втянул воздух.

Она была обнажена.

Сердце забилось быстрее от открывшегося перед ним зрелища. Несмотря на голубую кровь, что просочилась сквозь ее одежду и испачкала бледную плоть, она была самым красивым созданием, которое он когда-либо видел. До нее он никогда не испытывал такого, никогда не становился жертвой страстных желаний своего тела, никогда не терял самоконтроль, как хотелось в ее присутствии. Все внутри него жаждало этой женщины — ее прикосновений, запаха, вкуса.

Он опустил руку на одну из ее маленьких грудей и провел подушечкой большого пальца по розовому соску, который тут же затвердел. Только тогда он понял, что его руки дрожат не потому, что боевой азарт наконец-то угас, а из-за всепоглощающей, непостижимой потребности.

Никогда в жизни у него не дрожали руки — это было неприемлемо для того, кем он был, для того, что он делал.

Тентил отдернул руку, разрывая контакт, и прерывисто выдохнул.

Черт.

Выпрямившись, он запустил когтистые пальцы в волосы, откидывая их назад достаточно сильно, чтобы вызвать острую боль в коже головы, и зарычал. Он попятился и заставил себя отвернуться от землянки.

Что со мной не так?

Вопрос крутился в голове, но он не обращал на него внимания, в тот момент ответ был неважен. Его мир был миром теней, насилия и смерти столько, сколько он себя помнил, и он давным-давно усвоил, что слишком далеко забегая вперед, можно легко создать больше проблем, чем решить. Тентил работал лучше всего, когда решал по одному вопросу за раз.

Ему нужно было проверить ее на наличие ран и обработать их как можно лучше — это было сейчас приоритетом.

Он не мог позволить себе остановиться и представить, насколько другой могла бы стать его жизнь, если бы в ней была она.

Стиснув зубы, он развернулся и вернулся к кровати. Он проигнорировал боль в паху, когда осторожно обнял ее, вытащил ее руки из рукавов и перевернул на бок, чтобы стянуть с нее разорванную рубашку. Он замер, когда его взгляд остановился на ее спине.

Темные тонкие синяки пересекали ее спину, каждый был окружен раздраженной красной кожей, указывающей на легкие ожоги.

Тентил знал, что это за отметины — раны от электрошока. Мастер уже применял его к нему раньше в надежде обуздать склонность к неподчинению. Его собственную спину покалывало при воспоминании о боли, которую он перенес.

Ярость, которая ранее побудила его к действию, вспыхнула с новой силой, сменив странно сладкий яд во рту на горький. Его когти удлинились, а мышцы напряглись. Он должен был не торопиться с Каллионом, должен был заставить ублюдка страдать часами, днями, прежде чем даровать ему освобождение в виде смерти.

Низкое рычание вырвалось из его груди, когда он схватил ее за ошейник с обеих сторон и потянул. Украшенный металл впился ему в пальцы, но он проигнорировал боль. Со стоном защелка сломалась, и края выгнулись наружу. Он отбросил ошейник в сторону.

Тонкий шрам на ее шее, едва заметный на фоне бледной кожи, еще больше подпитывал его теперь уже бессильную ярость. Но поскольку непосредственной угрозы для нее не было, инстинкт повернулся в другом направлении — он хотел, нуждался в том, чтобы притянуть ее ближе и утешить, залечить раны, дать ей понять, что все будет в порядке. Больше не было необходимости бояться.

Она была его. И он будет защищать ее от кого угодно, от чего угодно, до последнего вздоха.

ГЛАВА 5

Голова Абеллы раскалывалась. Боль пульсировала от висков, охватывая весь череп, усиливаясь с каждым ударом сердца. У нее никогда не болела голова так сильно, даже после того, как она перебрала на первой вечеринке в колледже.

Застонав, она подтянула колени к груди, чтобы свернуться в тугой комочек, но резко остановилась, вспомнив о ранах на спине. Любое движение, направленное на растяжку мышц спины, в течение последней недели вызывало появление кровоподтеков, оставленных электрошоком, вызывая сильную боль. Однако сейчас не было ни стеснения, ни дискомфорта, ни даже покалывания. Все, что она почувствовала, была ласка прохладной, мягкой простыни на обнаженной коже спины.

Голая кожа?

Абелла нахмурилась, подняла голову и открыла глаза, моргая от света, пока зрение не прояснилось. Ее встретила совершенно незнакомая комната. Она была немного больше, чем ее спальня в поместье, ее практичность и отсутствие украшений резко контрастировали со склонностью Каллиона к безвкусице. Несколько прямоугольных панелей на потолке, которые были такого же тускло-серого цвета, как и стены, обеспечивали тусклый белый свет, наполняющий комнату.

Обстановка была минимальной, утилитарной, безразличной к эстетической привлекательности. Это было похоже на квартиру-студию человека, которого никогда не было дома, человека, который спал и ел только потому, что эти вещи были необходимы для подпитки его организма.

Нахмурив брови, Абелла села. Это движение вызвало волну головокружения, она поморщилась и прижала руку к голове, как будто этот жест мог успокоить ее. Одеяло упало ей на колени, обнажив грудь, и она нахмурилась еще сильнее.

Где, черт возьми, она была?

И где, черт возьми, была ее одежда? Она никогда не спала обнаженной.

Щелчок защелки привлек ее внимание к двери напротив изножья кровати. Она подняла глаза, и дыхание перехватило. Он стоял в дверном проеме, одетый только в черные брюки, его влажные серебристые волосы рассыпались по обнаженным плечам.

Все вернулось к ней в один миг — она вспомнила, как ее выпустили из изолятора, как вымыли и подготовили к аудиенции с Каллионом, когда незнакомец со шрамами вошел в ее комнату. Она вспомнила… кровь.

Кровь Каллиона.

Воздух покинул легкие, когда она уставилась на незнакомца, который, в свою очередь, смотрел на нее. Его взгляд опустился, внезапно напомнив о наготе.

Покраснев, она подобрала одеяло и натянула его на грудь, прижимая к себе. Его пристальный взгляд вернулся к ней, зрачки расширились, чтобы поглотить еще немного его серебристой радужки, и хотя ее груди больше не были выставлены напоказ, соски затвердели, как будто он физически погладил их.

Она крепче сжала пальцами одеяло.

— Он… действительно мертв? Каллион?

Незнакомец кивнул. Ее сердце затрепетало, когда он подошел ближе.

— Все кончено? — спросила она. — Я свободна?

Он придвинулся еще ближе, подтянутые мускулы перекатывались под бледно-серой кожей, глаза были напряженными.

— Эм… меня зовут Абелла. А тебя?

Незнакомец остановился в изножье кровати. На мгновение ей показалось, что он наконец-то ответит, что она услышит его голос. Вместо этого он положил руки на кровать, забрался на нее и пополз к ней.

Дыхание участилось, и она отодвинулась, крепко держась за одеяло.

— Что… что ты делаешь?

Он двигался с уверенностью и грацией крадущейся пантеры, сокращая расстояние между ними, пока не оказался достаточно близко, чтобы она почувствовала жар, почувствовала, как его вес натягивает постельное белье на обнаженные бедра. Он склонился над Абеллой, заключив ее в объятия, и наклонил голову, чтобы прижаться губами к ее шее. Он сделал медленный, глубокий вдох. Вырвалось рычание, и его когти впились в постельное белье.

Шокирующее ощущение его губ на коже вызвало трепет прямо в сердце Абеллы. Ощущение было таким сильным, таким пугающим, что она запаниковала. Она уперлась руками ему в грудь и толкнула, но он оказался поразительно твердым и тяжелым.

Выражение удивления промелькнуло на его лице, когда он перевалился через край кровати и с громким стуком приземлился на пол. Абелла сползла с другой стороны, волоча за собой одеяло, чтобы не упасть, и попятилась.

Незнакомец медленно поднялся и повернулся к ней лицом. Выражение его лица было непроницаемым.

Было ощущение, что он двигался нарочито медленно. Она видела, как быстро он мог передвигаться в поместье, и не сомневалась, что он мог бы оказаться поперек кровати, обхватив ее руками, еще до того, как она поднялась на ноги, если бы захотел.

— Ты украл меня у Каллиона только для того, чтобы сделать своей рабыней? — спросила она, свирепо глядя на него. — Потому что я не буду. Я не проведу еще ни одного дня в качестве чьей-либо собственности.

Огонь в его глазах никогда не угасал, он горел постоянно, горел для нее. Уголок его рта приподнялся.

— Ты меня слышал? — требовательно спросила Абелла, гнев взял верх над здравым смыслом, у нее не было рычагов воздействия в этой ситуации, никакой власти, никакой свободы действий, чтобы диктовать условия их отношений. — Я не буду твоей рабыней или шлюхой!

Пристальный взгляд незнакомца задержался на ней еще на несколько секунд, прежде чем он повернулся и направился в дальний угол, где хранилось то, что, по-видимому, было кухонным оборудованием. Он открыл шкаф, достал поднос и поместил его в устройство, похожее на микроволновую печь. Он нажал несколько кнопок, и на дисплее появился индикатор выполнения.

Гнев Абеллы усилился. Было достаточно ужасно осознавать, что ее похитили во второй раз, а не спасли, но быть проигнорированной, быть так небрежно отвергнутой вдобавок ко всему, приводило в бешенство.

Единственное, что изменилось, было лицо владельца.

Краем глаза она заметила еще одну дверь, на этот раз в стене, у которой стояла кровать. Она медленно двинулась, пока незнакомец стоял к ней спиной.

Она перевела взгляд на дверь в той же стене, что и изголовье кровати, и медленно шагнула, пока он стоял к ней спиной. Оказавшись в нескольких сантиметрах от двери, она прыгнула к ней, взялась за ручку и повернула.

Но ручка не сдвинулась с места. Зарычав, Абелла навалилась на нее всем весом, жилы на ее шее натянулись, когда она давила на неподатливую задвижку. Только после того, как лицо покраснело от напряжения, она заметила маленькую панель управления на дверном косяке, отображающую набор инопланетных символов.

Когда ее привезли на Артос, в ее голову был имплантирован переводчик, позволяющий ей понимать все языки, которые она слышала за время своего пребывания здесь, независимо от того, насколько странно это звучало для ушей. Но переводчик не распространялся на письменный язык.

Не то чтобы это помогло бы ей в данной ситуации — несомненно, на двери был какой-то кодовый замок.

Что-то пискнуло на кухне. Она повернула голову и увидела незнакомца, приближающегося к ней с дымящимся подносом в одной руке. В этот момент ее поразил аромат горячей еды, отчего потекли слюнки и заурчало в животе.

Незнакомец встретился с ней взглядом и указал свободной рукой на кровать.

Абелла покачала головой.

— Нет.

Он опустил подбородок в легком кивке. Она никогда не осознавала, насколько сильным может быть такой незначительный жест — он не предлагал ей выбора.

— Я сказала нет.

Незнакомец прищурился. Абелла собралась с духом, когда он шагнул вперед, но он прошел мимо нее, не вступая в физический контакт. Он остановился в изножье кровати, поставил на нее поднос и снова повернулся к ней лицом.

Абелла повернулась к нему.

— Нет. Сколько раз мне нужно это повторить? Я хочу уйти. Наружу. Вернуться к своим людям.

Он надвинулся на нее.

— Держись от меня подальше! — Абелла подняла руки, как будто она могла бы оттолкнуть его, и отступила назад. Она наткнулась на твердую поверхность и вздрогнула, оглянувшись в поисках двери позади себя.

Она никогда не осознавала, как быстро человек может возненавидеть неодушевленный предмет.

Когда она посмотрела вперед, незнакомец уже был там.

Заведя одну руку ей за спину, а другую под колени, он легко поднял ее, прежде чем она успела отреагировать. Он привлек ее к своей груди, тепло проникло в нее, окружило, несмотря на одеяло, зажатое между их телами. Она боролась, пока он нес ее к кровати, но сопротивление было бесплодным — его хватка, хотя и не причиняла боли, была крепкой, как сталь. Он не собирался отпускать ее, пока сам не будет готов к этому.

Слезы разочарования, навернувшиеся на глаза, только разозлили Абеллу еще больше. Она не позволила Каллиону сломать себя, и она чертовски уверена, что не позволит этому незнакомцу сделать то же самое. Она устала, была слаба, у нее чертовски болела голова, и все, чего она хотела — это наконец вернуться домой, но она была не сломлена.

Она ударила его по плечу, шмыгая носом.

— Я сказала нет. Я не буду твоей рабыней. Я не позволю тебе… тебе…

Незнакомец остановился и осторожно усадил ее на край кровати. Она натянула одеяло по бокам, чтобы прикрыться, когда он отпустил ее и отступил назад, присев на корточки, чтобы встретиться с ее опущенным взглядом. Его зрачки снова превратились в щелочки, предоставляя полный обзор ртутного серебра радужки. В его глазах было что-то кошачье, придававшее им вид таинственности и опасности.

— Тентил — сказал он резким, скрипучим шепотом.

Абелла моргнула, и слеза скатилась по ее щеке.

— Что?

Он поднял руку и постучал когтями по своей груди.

— Тентил.

— Твое имя?

Тентил кивнул. Его губы дернулись, но она не могла сказать, были ли они растянуты в улыбке или нахмурены, прежде чем снова приняли нейтральное выражение. Он снова указал на еду.

Она переключила внимание на поднос, неуверенно взглянув на Тентила.

— Это… для меня?

Еще раз кивнув, он взялся за край подноса подушечками указательного и большого пальцев и подтолкнул его ближе к ней.

— Это поможет.

Он поднял руку к затылку, указывая на то самое место, где ее череп ударился о стену у Каллиона.

Его голос напомнил ей о том, как в детстве она заболела ларингитом, и горло отказывалось ее слушаться. Было ли ему так же больно говорить, как это звучало? Возможно, в конце концов, он не игнорировал ее. Возможно, ему просто было трудно и физически неудобно отвечать.

Означало ли это, что он собирался помочь ей? Все, что ей было нужно — это маленький проблеск надежды, крошечная искра, и она сможет пройти через это.

Абелла подоткнула края одеяла под мышки, чтобы закрепить его на месте, взяла поднос и поставила его себе на колени. Еда не походила ни на что, что она ела за последние четыре года — она подозревала, что все это время ее кормили объедками из ресторана Каллиона, но никогда не знала наверняка. Эта дрянь выглядела как собачьи консервы, но пахла нормально, она была достаточно голодна после пребывания в изоляторе, чтобы не особо заботиться об эстетике.

Она нерешительно вытащила ложку с зубцами из неглубокого углубления, в котором та лежала, зачерпнула смесь и поднесла к губам. Абелла встретилась взглядом с Тентилом, отправляя еду в рот.

Текстура напоминала густое тушеное мясо из говядины, вкус был в серой зоне между «неплохо» и «нехорошо». Она все равно съела это, один кусочек за другим, поглощая так, словно до сих пор никогда ничего не ела. Только когда она дочиста выскребла поднос и поднесла его к лицу, чтобы слизать соки, она поняла, что Тентил все это время неподвижно наблюдал за ней.

Щеки вспыхнули, она опустила поднос.

— Спасибо.

Тентил кивнул и взял у нее поднос, на мгновение коснувшись подушечками пальцев костяшек ее пальцев.

Она отдернула руки, вспомнив о наготе под одеялом.

— У тебя есть какая-нибудь одежда, которую я могла бы надеть?

Он отнес поднос на кухню, опустил его в то, что было то ли уплотнителем мусора, то ли стиральной машиной, и повернул голову к Абелле. Его взгляд опустился, а зрачки расширились, превращая радужку в черное серебро. Глаза потемнели. Полны голода и не из-за еды.

Смущаясь, Абелла натянула одеяло чуть выше, прикрывая как можно большую часть груди. Поскольку он продолжал просто смотреть, она прищурилась и прочистила горло.

Он поднял подбородок, снова встречаясь с ней взглядом. Зрачки медленно сузились. Еще раз кивнув, он пересек комнату, остановившись слева от двери, из которой вышел после того, как она проснулась. Она нахмурилась, когда он поднял руку и постучал по какой-то точке на пустой стене.

Секция стены шириной в метр сдвинулась на несколько сантиметров назад, прежде чем отодвинуться в сторону и исчезнуть. Тело Тентила загораживало от нее большую часть комнаты, но она мельком заметила оружие, выстроенное вдоль одной из стен.

Он вошел в ранее скрытую комнату, на несколько секунд скрылся из виду и снова появился с комплектом черной одежды, перекинутой через руку. Он бросил их на кровать рядом с ней и поставил подходящую пару ботинок на пол рядом.

Абелла взяла верхнюю одежду и держала ее перед собой. Это была черная рубашка с длинными рукавами, и на первый взгляд она казалась подходящего размера. Материал имел слегка шероховатую текстуру снаружи и немного растянулся, когда она потянула за него.

И перевела взгляд на Тентила.

— Как… ты все это пережил? Я имею в виду, у Каллиона.

— Они были не очень хороши, — сказал он низким, полным боли голосом.

Брови Абеллы опускаются. Не очень хороши? Каллион никогда напрямую не делился информацией об отношениях с ней, но она несколько раз слышала, как он хвастался, что его охрана — лучшее, что можно купить за деньги.

— Кто ты? — спросила она, бросив взгляд в сторону комнаты позади него. — Кто ты?

— Тентил. — Тень улыбки скользнула по его губам, когда он указал на одежду. — Скоро нужно идти. Собирайся.

Абелла выпрямилась.

— Идти? Идти куда? Ты ведешь меня…

Но Тентил уже отвернулся и ушел обратно в потайную комнату, ничем не показывая, что услышал ее. У нее было чувство, что он все равно не сказал бы ей больше.

Несмотря на разочарование, несмотря на неуверенность, крошечная искра надежды зажглась в ней. Они уходили. Хотя он прикасался к ней, целовал ее без разрешения, он не сделал ничего, что могло бы причинить ей вред. Он накормил ее и одел. Тентил, казалось, не стремился давать ответы, но она не думала, что он желал ей зла.

Все могло быть и хуже.

Эта мысль напомнила о ранах на спине — ранах, которые причиняли ей огромный дискомфорт до прихода Тентила.

Она встала, собрала одежду, которую он оставил на кровати, и прошла вглубь главной комнаты в поисках зеркала или любой другой поверхности, достаточно отражающей, чтобы она могла мельком увидеть свою спину. На виду не было ни одного. Нахмурившись, она повернула голову и попыталась проверить напрямую. Когда это не сработало, она ограничилась тем, что согнула руку назад и провела ладонью по пояснице, столкнувшись только с гладкой кожей.

Хмурый взгляд стал глубже, когда она повернула туловище из стороны в сторону и наклонилась вперед, разминая спину. Она не чувствовала ни боли, ни покалывания, ни даже намека на тугую, заживающую кожу. Повреждения, нанесенные электрошоком, исчезли. Повернувшись лицом вперед и выпрямившись, она посмотрела на руки и заглянула под одеяло. От голубой крови, которая ранее была на коже, не осталось и следа.

Она взглянула на потайную комнату. Тентил обработал раны, пока она была в отключке, вымыл ее. Это объясняло наготу. Ее охватил жар, все это время она пыталась прикрыться, а он уже все видел.

И ему, очевидно, понравилось то, что он увидел.

С пылающими щеками она повернулась спиной к потайной комнате и сбросила одеяло, что скользнуло по телу и образовало лужицу у ног. Именно в этот момент она поняла, что не хватает кое-чего еще — ошейника. Она прижала руку к горлу, и, хотя тяжесть ошейника исчезла, она поселилась в груди. Глаза снова защипало от слез облегчения.

Наконец-то я свободна от него.

Она поспешно оделась. Даже при том, что она не была полностью уверена в нынешних обстоятельствах, она знала — все лучше, чем раньше.

По крайней мере, теперь у нее был шанс попасть домой.

***

.

Тентил сделал паузу когда открыл одну из дверц шкафа в аппаратной и повернулся, чтобы снова заглянуть в жилое пространство.

Абелла стояла к нему спиной. Его взгляд прошелся по длинным, гибким ногам, задержался на округлом заде и проследовал по изящному изгибу позвоночника до голубых кончиков длинных волос. Она наклонилась вперед, чтобы натянуть брюки, давая ему мимолетный взгляд на ее лоно.

Тело отреагировало мгновенно, яйца и член напряглись. Он стиснул зубы и сжал руки в кулаки. Царапанье когтей по коже не отвлекло Тентила от открывшегося перед ним зрелища. Он ничего так не хотел, как подойти к ней сзади, обхватить бедра руками, погрузить член в ее жар и трахать до тех пор, пока не израсходует все свои силы.

Но он знал, что даже этого будет недостаточно. Его голод по ней был бездонным.

Выпрямившись, Абелла натянула брюки на бедра. Тентил быстро отвернул голову. Он прерывисто вздохнул и на мгновение зажмурился.

Я веду себя как животное.

Это был второй раз, когда он терялся в тумане похоти за последние пятнадцать минут. Если бы она не столкнула его с кровати, когда ранее Тентил прижался губами к ее шее, он, вероятно, уступил бы своим желаниям. Это было неприемлемо. Возможно, он нащупал затуманенные суждения, чтобы зайти так далеко, но ему нужно было ясно мыслить, если он намеревался обеспечить их безопасность в будущем.

Расставить приоритеты.

Им нужны были припасы. У Каллиона было много связей, и вполне возможно, что некоторые из них захотят отомстить за его смерть хотя бы потому, что он был одним из элиты. Это означало возможное участие Вечной Стражи и действия со стороны Звездного Горна. Более тревожным, чем оба, и гораздо более опасным был Орден. Мастер и его ассасины представляли настоящую угрозу.

Тентил достал верхнюю часть боевого костюма из шкафчика и натянул его, запечатав спереди. Он застегнул поверх ремень поверх него, натянул пару ботинок и немедленно приступил к снабжению из обильных запасов в комнате с оборудованием. Он запихнул в прочный рюкзак элементы питания, запасной бластер, лезвия как физические, так и энергетические, несколько ситуационных инструментов, запасную одежду, пару тонких, но прочных плащей, еду и медикаменты, радуясь, что большая их часть была чрезвычайно компактной.

Когда он опустошал ячейку с неотслеживаемыми кредитными чипами, не привязанными ни к каким счетам или личностям, в комнате раздался знакомый голос, от которого у Тентила кровь застыла в жилах.

— Торопишься? — спросил Мастер.

Тентил медленно повернулся, его рука инстинктивно опустилась к бластеру.

Мастер стоял в центре аппаратной, в натуральную величину, но странно выцветший — голографическая проекция.

— Покажись, Тентил.

Тентил стиснул челюсти, поддерживая усиленное биоэлектрическое поле, чтобы не показывать себя на каналах наблюдения.

— Я знаю, что ты там, — Мастер наклонил голову. — Так же, как я знаю, что там земная женщина. Абелла.

Услышав ее имя, произнесенное этим голосом, голосом, который он ненавидел больше всего на свете, огонь разлился по венам Тентила. Его внезапное осознание того, что Мастер, вероятно, видел ее обнаженной, только раздуло пламя.

Словно по зову, Абелла выглянула из-за двери, длинные волосы свисали с наклоненной головы. Ее глаза расширились.

Мастер повернулся к ней.

— Любопытные существа эти земляне… Или люди, как они иногда предпочитают называть себя. Все еще достаточно редкие, чтобы представлять ценность.

Она ахнула и нырнула в дверной проем.

Низкий, мрачный смешок Мастера заставил кожу Тентила покрыться мурашками. Он отключил биоэлектрическое поле, когда Мастер снова повернулся к нему.

— На Тракса Каллиона или Хата не было контракта, — сказал Мастер. — Ты убил его и десять членов службы безопасности без какого-либо приказа. И ты украл его собственность.

Тентил уставился в темноту под капюшоном Мастера, когда существо в черном подошло ближе и подняло руку с длинными пальцами. Голографические пальцы прошлись по плечу Тентила. Он едва подавил дрожь.

— Вечная стража начала официальное расследование смерти Каллиона, — сказал Мастер, опуская руку. — и Служба безопасности Звездного Горна, вероятно, начнет собственное расследование. Это не говоря уже о негативной реакции среди многочисленных деловых партнеров, которых поддерживал Каллион, многие из них обладают большим влиянием. Хотя никто из них не представляет угрозы для моего Ордена, даже ты понимаешь, что эта ситуация бросит тень на репутацию, если они узнают правду.

Мастер прошел сквозь Тентила, который обернулся, чтобы проследить за движением проекции. Кожу Тентила покалывало, его страх смешивался с новой яростью.

— Я разочарован, Тентил. Весь твой потенциал потрачен впустую. Твой талант и умения, все вложенное время и деньги — все впустую. Исключительные физические характеристики вашего вида не могут компенсировать врожденную дикую натуру. Ты не оставил мне выбора.

Глаза Тентила расширились от внезапного осознания. Он восстановил биоэлектрическое поле, закинул сумку с припасами за плечи и выскочил из комнаты с оборудованием.

Мастер усмехнулся.

— Я прошептал твое имя в Колодец Тайн, Тентил. Пришло время признать ошибку, исправить ее и продолжать идти вперед. Облегчи задачу всем нам — не сопротивляйся.

Абелла стояла, прижавшись спиной к стене рядом с входом в аппаратную. В ее глазах светился страх.

— Тентил, кто, черт возьми…

Он опустил плечо, прижимая его к животу Абеллы, когда поднял ее на ноги и бросился к дальней стороне кровати. Хотя звук был приглушенным, он услышал волнообразное гудение из гаража. Он вонзил когти свободной руки в кровать, отскочил от нее и скатился на пол, приземлившись телом на Абеллу и натянув на них матрас.

Абелла закричала, когда комнату потряс взрыв, и на матрас посыпались обломки. Она схватила его за боевой костюм и уткнулась лицом в шею.

Звук и вонь горящей ткани подсказали, что горит матрас. Тентил вытащил свой бластер и прицелился под кровать. из-за дыма в воздухе ноги послушников, ступивших через пролом, казались призрачными видениями, но это было все, что требовалось Тентилу.

Он выстрелил прямо в ноги. Стоны боли сопровождали глухой стук падающих тел.

Тентил вырвался из объятий Абеллы и поднялся на ноги, отбросив матрас в сторону. Он направил бластер на зияющую дымящуюся дыру там, где мгновение назад была входная дверь. Верхний свет погас, небольшие очаги, горящие на полу, матрасе и кровати, заливали комнату тускло-оранжевым сиянием.

Направив бластер вниз, он выпустил еще пять зарядов в корчащихся на полу послушников, останавливая их движения. Медленно рассеивающаяся пыль обнажила два тела. Тентил знал, что снаружи были еще убийцы. Мастер не настолько глуп, чтобы полагать, что двоих будет достаточно для выполнения этого контракта.

Небольшое устройство вылетело через отверстие. Тентил заметил только маленький цилиндр по размеру не больше большого пальца, прежде чем сработал инстинкт. Отвернувшись, он крепко зажмурился.

Устройство упало на пол с деликатным звоном, за которым немедленно последовал оглушительный хлопок. Вспышка света, которую он излучал, была достаточно мощной, чтобы Тентил мог видеть сквозь веки, даже когда смотрел в противоположную сторону.

В ушах звенело от полного отсутствия звука, но когда он открыл глаза, зрение не пострадало. Он повернулся обратно к дыре и бросился вперед как раз в тот момент, когда через пролом появился еще один послушник.

Тентил перепрыгнул через кровать и ударил послушника коленом в висок сбоку, по инерции сбив их обоих с ног. Он откатился в сторону, приземлившись в полуметре спиной к стене. Послушник неуверенно поднялся на колени и взмахнул рукой, чтобы прицелиться из бластера.

Оттолкнувшись от стены, Тентил пнул послушника по руке. Бластер вылетел из его руки и с грохотом разлетелся по комнате.

Ворвались еще двое убийц в черном. Тентил навел бластер, но послушник, лежавший на полу, бросился на него прежде, чем он успел выстрелить. Он дважды ударил локтем по позвоночнику послушника, оставив вмятину на задней пластине брони своего врага.

Вновь прибывшие подняли бластеры и нацелили их на Тентила.

Мастер ясно обозначил условия этого контракта — они должны были выполнить его любой ценой, даже если для этого придется пожертвовать жизнями товарищей. Но какое дело было этим послушникам до того, что они защищали свои собственные жизни? У них не было духа товарищества.

Зарычав, Тентил ударил прикладом бластера по затылку все еще сопротивляющегося послушника, схватился за его броню и подтянул тело послушника, чтобы защитить себя, как раз в тот момент, когда двое других открыли огонь.

Послушник вздрогнул, когда плазменные разряды ударили в его броню, и издал болезненный стон, звук все еще был далеким для восстанавливающихся ушей Тентила, — когда защита, наконец, ослабла. Даже лучшая броня не могла выдержать продолжительного огня в одно и то же место без времени на охлаждение. Рот послушника открылся в беззвучном крике агонии. Пройдет всего несколько секунд, прежде чем болты пробьют нагрудник. Тентил уже чувствовал жар и запах горящей плоти.

Кто-то закричал — Абелла, ее голос был приглушен временным повреждением слуха.

Прозвучали еще несколько выстрелов из бластера, но они доносились из другой части комнаты.

Абелла.

Тентил рискнул выглянуть из-за своего мясного щита и увидел, что оставшаяся пара ассасинов ведет огонь сзади, они поворачивались к источнику.

Абелла!

Он взревел, вскочил на ноги, поднимая с собой мертвого послушника, и бросился на убийц.

Оказавшиеся между двумя врагами, ассасины на мгновение застыли. Тентил бросил тело в того, кто был слева, и схватился за другого, заставив воргала — того самого, чью ногу он сломал неделю назад — первым броситься в разгорающийся на полу огонь.

Тентил полоснул когтями по лицу воргала, кромсая плоть и разрывая мышцы, снова и снова в быстрой последовательности, темная кровь забрызгала его ладони и предплечья и с шипением падала в пламя.

Боковым зрением Тентил увидел, как другой убийца оттолкнул труп в сторону и с трудом поднялся на ноги. Тентил повернулся, готовый прыгнуть на последнего врага, но разряд светящейся плазмы ударил убийцу прямо под левым ухом и разнес правую сторону головы, оставив после себя месиво из обугленной плоти.

Убийца отшатнулся в сторону и упал на пол.

Тентил перевел взгляд на Абеллу, она стояла с дальней стороны кровати, сжимая обеими руками бластер, ее глаза были такими расширенными и полными ужаса, что он испугался, что они вот-вот выскочат из орбит. С дрожащими руками она встретила его пристальный взгляд.

Он кивнул и помахал рукой, когда вставал. Она поспешила, не отрывая глаз от пола, переступая через кровь, обломки, тела и огонь.

— Что происходит? — спросила она. — Кто они? Ч-чего они хотят?

По громкости ее голоса он догадался, что слух Абеллы все еще восстанавливается, как и у него.

Тентил ткнул большим пальцем себе в грудь. Наклонившись вперед, он быстро расстегнул оружейный пояс одного из послушников. Он повернулся к Абелле и, не выпуская из рук бластера, протянул руку, чтобы застегнуть ремень у нее на талии.

Как только ремень был на месте, он взял ее свободную руку и шагнул к зияющей дыре, которая раньше была дверью. Все еще остывающие края светились красно-оранжевым.

Он проверил обе стороны, прежде чем войти в гараж. Других послушников поблизости не было. Дверь отсека была открыта, и беспилотный автомобиль на воздушной подушке стоял на холостом ходу прямо снаружи, блокируя выезд для ховербайка.

В любом случае, я не могу использовать ни одно из транспортных средств. Мастер отслеживает их местонахождение.

Осознание поразило его, как пощечина. Транспортные средства Ордена были не единственным, что отслеживал Мастер.

Он точно также отслеживал послушников.

Порождение скекса.

Маячок был имплантирован Тентилу так давно, что он забыл о нем. Ему придется позаботиться об этом, и как можно скорее.

— Тентил, смотри, — сказала Абелла.

Он проследил за движением ее пальца на экран наблюдения на стене гаража. Несколько человек, одетых в темную одежду, входили в здание через двери на первом этаже, что находились примерно в сотне метров от него — Орден сохранил лишь небольшую часть этого по большей части заброшенного здания для официального использования.

Отпустив ее руку, Тентил один за другим открывал мешочки на ее поясе, пока не нашел то, что хотел. Он достал диск размером с ладонь и толщиной в пять сантиметров из футляра и побежал к двери, ведущей на лестницу. Именно оттуда вскоре должна была появиться следующая команда убийц. Он присел и прикрепил диск низко к стене в полуметре от двери, нажав на кнопку управления, чтобы зафиксировать его на месте и включить, прежде чем поспешить обратно к Абелле.

— Что это было? — спросила она.

— Бесконтактная мина, — с каждым словом его горло горело все сильнее. — Доверяешь мне?

— Насчет мины?

Он покачал головой и сунул бластер в кобуру. Наблюдая за ним с бледной кожей и нахмуренными бровями, Абелла убрала оружие. Когда Тентил взял ее за руку и притянул к себе, она не сопротивлялась, на ее лице застыло растерянное выражение.

— Насчет чего, Тентил?

Он перевел взгляд на дверь отсека. Она выходила в относительно узкий переулок, начало которого находилось четырьмя этажами ниже.

Она проследила за его взглядом и покачала головой, упираясь руками в грудь, чтобы отстраниться.

— О, нет. Нет. Пожалуйста, скажи мне, что ты просто хочешь прокатиться на воздушной подушке.

Тентил обхватил ее руками и прижал к себе, лицом к лицу, обхватив ладонями ее затылок, чтобы прижать ее губы к своему плечу. Он побежал вперед. Ее первоначальная борьба прекратилась, когда все ее тело напряглось. Она закричала, звук был приглушен его телом, и обхватила Тентила руками и ногами, отчаянно цепляясь за него.

Он спрыгнул с края проема, бросившись к зданию на другой стороне переулка. Вытянув правую ногу, он зацепился ботинком за стену. По инерции мышцы его ноги напряглись. Он отскочил, повторив процесс с другим зданием, отскакивая рикошетом взад и вперед, пока они, наконец, не достигли земли.

Абелла дрожала, когда он, наконец, отпустил ее, но это было не просто из-за страха, в ее глазах вспыхнул гнев. Он закрыл ей рот рукой, пресекая любой последующий выговор.

— Нам нужно идти, — прохрипел он. — Сейчас.

Брови сошлись на переносице, она резко отвернула голову от прикосновения и посмотрела на него.

— Прекрасно.

Он взял ее за руку и повел по переулку. Им нужно было преодолеть некоторое расстояние, прежде чем он снимет маячок, но у них не было такой роскоши, как время.

— По крайней мере, предупреди меня в следующий раз, прежде чем…

Слова Абеллы были прерваны, когда позади и над ними раздался взрыв. На то место, где всего несколько мгновений назад приземлился Тентил, дождем посыпались обломки. Она повернулась, чтобы посмотреть назад, но он потянул ее за собой.

Для них обоих давно прошло время оглядываться назад.

ГЛАВА 6

Мышцы ног Абеллы горели, когда они с Тентилом бежали, а ребра, казалось, вот-вот либо треснут, либо провалятся внутрь при каждом затрудненном вдохе. Тентил продолжал обнимать ее за плечи, надежно прижимая к себе, что делало и без того напряженное занятие еще более сложным. Независимо от того, сколько раз она пыталась отстраниться, Тентил не отпускал ее, даже немного не замедлял шаг.

Их путь пролегал через бесчисленные темные переулки и переходы, изгибы и повороты которых Абелла не могла отследить. Ее тело говорило, что она бежала несколько дней, но рациональный разум, чей голос был приглушен болью, настаивал, что прошло не более пятнадцати минут. Раны, полученные от наказания, в сочетании с днями голода и изоляции в темном, тесном помещении серьезно ограничили выносливость.

Когда колени задрожали, угрожая подогнуться, Абелла решила, что с нее хватит. Она уперлась пятками в землю и толкнула его в бок.

— Достаточно.

Тентил остановился, но не ослабил хватки.

— Нужно продолжать двигаться.

Тяжело дыша, Абелла наклонился вперед, насколько позволяла его хватка.

— Я не могу… продолжать.

Тентил присел на корточки, обхватил рукой ее ноги и перекинул через плечо.

— Что ты делаешь? — взвизгнула она, когда мир перевернулся с ног на голову, и уперлась ладонями в его спину, чтобы немного выпрямиться. — О, меня сейчас стошнит.

Но он уже бежал, даже быстрее, чем раньше, пересекая тихую улицу и ныряя в другой сырой, грязный переулок, который выглядел точно так же, как и остальные. Хотя город казался гораздо более интригующим из проклятой клетки на заднем сиденье ховеркара ^[3] Каллиона, она предпочитала смотреть на него с земли, несмотря на грязь. Хотя предпочла бы этот угол зрения еще больше, если бы шла своими собственными ногами к месту назначения по своему выбору.

К счастью, Тентил не унес ее далеко — переулок заканчивался огражденной перилами дорожкой, которая шла перпендикулярно, а дальше начинался огромный туннель. По туннелю проносились машины всех видов, их двигатели были тихими, но низкий гул она скорее почувствовала, чем услышала.

Тентил наклонился и поставил Абеллу на ноги. Он обернулся, чтобы посмотреть назад.

Желудок Абеллы скрутило, она отвернулась от него, согнувшись пополам, и прикрыла рот рукой, подавляя рвотный позыв. Она сделала серию глубоких вдохов, загоняя тошноту обратно. Как только она убедилась, что ее не вырвет, она выпрямилась и снова повернулась к нему лицом.

Одна из его рук была расположена у основания черепа, отводя волосы в сторону, голова была наклонена вправо. Он поднял левую руку, в которой держал нож.

Бровь Абеллы сморщилась.

— Что ты делаешь?

Не колеблясь, он прижал кончик лезвия к задней части своей шеи и вонзил его в кожу. Вокруг кончика выступила алая кровь. У Абеллы отвисла челюсть, когда он вонзил лезвие глубже, пошевелив им и выпустив свежую кровь, которая ручейком потекла по его шее.

Единственным изменением в выражении его лица было легкое выпячивание мышц челюсти.

Она услышала, как нож обо что-то заскрежетал, и дрожь пробежала по ее спине. Желудок перевернулся и сжался.

Он слегка повернул нож и наклонил голову под более резким углом. Теперь выражение его лица действительно изменилось, брови опустились низко, а зрачки расширились, поглощая радужку.

— Тентил! Прекрати!

Он прохрипел и дернул рукоятку ножа вниз, издав еще один жесткий, скребущий звук.

Что-то зацепилось за кончик лезвия, когда оно вырывалось из кожи. Переместив руку с ножом так, чтобы освободить указательный и большой пальцы, он ухватился за измазанный багровым предмет и потянул на себя.

Предмет, выглядевший как маленькая косточка с прикрепленным к ней комочком искореженной, окровавленной плоти, издал влажный, чавкающий звук, когда он вырвал его. Она отчетливо услышала этот звук, несмотря на то, что в тот же момент он издал гортанное рычание.

Все увиденное и сделанное, а она убила кого-то буквально меньше часа назад, нахлынуло безжалостным потоком. В сочетании с тем, как Тентил поранил себя, это подтолкнуло Абеллу за край.

Она отвернулась, схватилась за ближайшие перила, согнулась и опорожнила желудок на бетонную дорожку. Отвратительно, но еда, которую она съела, выглядела так же, как и до попадания внутрь.

Отведя взгляд от беспорядка, который она устроила, Абелла уперла руки в бедра и несколько секунд дышала. Как только желудок успокоился, она немного сплюнула, пытаясь избавиться от неприятного привкуса, вытерла губы рукавом и посмотрела на Тентила через плечо.

— Что ты только что сделал?

Он отвел руку назад и перебросил окровавленный предмет через перила. Абелла повернула голову, чтобы проследить за траекторией, но визуальный хаос движущихся машин заставил ее почти сразу потерять его из виду. Казалось, путь пересекся с огромным мусоровозом, который промчался мгновением позже, хотя она не была уверена.

Абелла выпрямилась и повернулась к Тентилу.

Используя кусок ткани, он вытер пальцы, нож и шею. За ним следили.

— Это был маячок? — спросила она. — И ты просто… вырезал его из своей шеи? Ты мог покончить с собой! Что, если бы ты перерезал артерию или повредил спинной мозг? — Сосущий звук высвобождающегося предмета прокрутился в ее голове, она вздрогнула, желудок скрутило. — Ты сумасшедший.

Он пожал плечами, складывая ткань. Из раны на шее сочилась свежая кровь, стекая вниз и исчезая под рубашкой. Двигаясь неторопливым шагом, он вытащил что-то похожее на небольшой бинт из мешочка на поясе, вынул его из упаковки и наложил на рану.

— И это все? — Абелла подошла ближе, нахмурившись. — Ты просто заклеишь это пластырем и скажешь, что все хорошо?

На мгновение повязка слабо засветилась, а когда свет померк, повязка, казалось, впиталась в его кожу. Рана исчезла. На Земле были передовые технологии, особенно в медицине, но уровень технологий, демонстрируемых в этом городе, был на совершенно новом уровне. Она бы сбавила скорость, чтобы оценить, насколько это удивительно, если бы задержка не привела к их смерти.

Тентил повернулся, чтобы посмотреть на нее, его лицо снова приняло нейтральное, непроницаемое выражение.

— Нам нужно идти.

Взгляд Абеллы упал на шрамы на его щеках. Если здешние техники были способны заживлять раны так быстро и полностью, как она только что видела, почему у Тентила были такие заметные шрамы? За эти годы Каллион оставил на ней свою долю отметин, но в конце концов всегда стирал их, иначе ее спина на девяносто процентов состояла бы из рубцовой ткани.

— Кто были эти люди? — спросила она. — Кто был тот мужчина в комнате? Почему они преследуют тебя?

Тентил оглянулся в ту сторону, откуда они пришли, прежде чем взять ее за руку и притянуть ближе.

— Позже.

Абелла отдернула руку.

— Нет. Если они пытаются убить тебя, что помешает им убить и меня?

— Я, — прорычал он, продолжая держать ее за руку. Он наклонился ближе. — Они не причинят тебе вреда.

— Ты не можешь этого знать.

— Пятерых.

— Что?

— Мы убили пятерых — ответил он. — Убьем их всех, если понадобится.

Обещание, прозвучавшее в резком тоне, заставило ее похолодеть.

— Кто они, Тентил?

— Нужно идти, Абелла.

— Тогда иди без меня, — она снова потянула его за руку. — Я все равно просто замедляю тебя.

Он обнажил зубы, обнажив острые клыки, его клыки усиливали угрозу в выражении лица и его брови низко опустились.

— Ты пойдешь. Сейчас.

Он снова потянул ее за руку, и хотя она знала, что уступает в силе, и он мог легко снова перекинуть ее через плечо, Абелла сопротивлялась.

— Отпусти меня! — Она согнулась в талии, отодвигаясь от него задом, чтобы использовать вес как якорь.

Не проявляя никаких признаков напряжения или затруднения, он притянул ее ближе.

Абелла опустила руку к бедру и вытащила пистолет из кобуры, прижав дуло к его животу. Ее рука дрожала, когда она поправляла хватку оружия.

— Я сказала, отпусти меня, Тентил.

Его тело замерло, и он опустил глаза, чтобы взглянуть на пистолет, прежде чем встретиться с ней взглядом. Выражение его лица ничем не выдавало мыслей или чувств. Единственное, в чем Абелла могла быть уверена, так это в полном отсутствии у него страха.

Она никогда не была жестоким человеком, даже никогда не дралась. Ее участие в битве на конспиративной квартире было вызвано адреналином и паникой. Но это, когда она угрожала Тентилу пистолетом, заставляло ее чувствовать себя почти так же отвратительно, как смотреть, как он калечит себя.

Но какой у нее был выбор? Она хотела вернуться домой, и независимо от того, обещал он обеспечить ее безопасность или нет, в настоящее время он удерживал ее против воли.

— Я только что освободилась от одного похитителя. Я не позволю кому-то другому забрать меня, — сказала она. — Просто отпусти меня.

Он удерживал ее взгляд, казалось, целую вечность. Ее сердцебиение становилось громче с каждым мгновением.

— Нет, — наконец сказал он, вложив в это короткое, простое слово сокрушительную окончательность.

— Не заставляй меня стрелять в тебя.

— Позже.

— Что? Я… Я приставила пистолет к твоему животу. Ты что, не понимаешь этого, или…

— Абелла, нам нужно идти сейчас. Они рядом, и если они найдут нас, то убьют и тебя.

Каждое его слово было немного более резким, чем предыдущее, каждое звучало немного более болезненно.

Она вырвалась из его железной хватки на своей руке.

— Тогда отпусти меня и уходи!

Быстрее, чем она могла разглядеть, он зажал в кулаке ствол бластера и отвел его в сторону. Она ахнула, когда оружие — ее единственный рычаг воздействия — вывернулось из рук. Он обнял ее другой рукой, прижал ладонь к пояснице и ее тело к своему.

— Я сделал все это для тебя, — сказал он, глаза мгновенно почернели, клыки обнажились. — Выследил Каллиона, чтобы заполучить тебя. Убил их всех, чтобы обладать тобой, — он приблизил свое лицо к ее, притягивая еще крепче к себе, так, что ее тело оказалось на одном уровне с его. — Я не отпущу тебя.

Абелла уставилась на него округлившимися глазами и приоткрыв губы. Логичный голос в голове говорил ей, что это не нормально — его мотивы только делали весь этот эпизод еще более тревожным, и она была права, что боялась его. Тем не менее, другая часть ее была возбуждена его одержимостью, тем, как его глаза и руки удерживали ее на месте. Как бы сильно ей ни хотелось отстраниться, она не могла отрицать, что испытывает непреодолимое желание прижаться ближе и впитать в себя больше его тепла.

Как раз в тот момент, когда она обдумывала ответ, Тентил подхватил ее рукой под зад и поднял к себе на плечо.

Ее охватил гнев, и она ударила его по спине, но добилась лишь боли в руке.

— Черт возьми, Тентил!

Она устала от того, что ею помыкают, игнорируют ее желания. За последние четыре года она была сыта по горло подобным обращением, и то, что Тентил продолжал это делать, приводило в бешенство.

Но опять же, какой у меня выбор? Бродить по чужому городу потерянной и одинокой пока тот, кто преследует нас, не убьет меня? Или остаться с дьяволом, которого я знаю?

По крайней мере, Тентил не пытался ее убить.

Его слова эхом отдавались в ее голове «Я сделал все это для тебя».

Почему он рисковал своей жизнью, чтобы заполучить ее? Что в ней было такого особенного?

И что он намеревался делать теперь, когда она у него в руках?

***

Тентил шел быстрым шагом, ведя Абеллу по закрытому переходу, соединяющему две заброшенные фабрики вместе. Независимо от того, было ли это вызвано гневом, страхом, истощением или сочетанием всех трех факторов, она не произнесла ни слова вскоре после того, как он достал свой маячок. Ее молчание выбивало из колеи, но он все равно восхищался ее настойчивостью — они бросили украденный автомобиль на воздушной подушке в ремонтном туннеле почти в двух километрах отсюда и добрались сюда пешком.

Он выглянул в одно из длинных, узких окон подиума на сектор снаружи. Большинство окружающих фабрик и складов были темными, заброшенными остовами, забытыми городом наверху и оставленными медленно гнить. Местность была усеяна обломками металла, бетона, проводами и трубами, а также бесчисленными, менее поддающимися идентификации предметами. Все здесь, в Недрах, имело изношенный вид, результат десятилетий, если не столетий забвения.

Наблюдение в местах, подобных этому, было ограничено, что делало их благоприятными для тех, кому негде было остановиться — убежище для бездомных и беглецов, людей, отчаянно нуждающихся в нем.

Итак, они с Абеллой оба бездомные и в бегах, где им лучше спрятаться, пока они не определятся с дальнейшим планом?

Он держал бластер наготове, когда они вошли в следующее здание. В недрах «заброшенный» приобрел новое значение и больше не был синонимом «необитаемый». Тентил замедлил шаг, и Абелла держалась рядом с ним, ее шаги были тихими, несмотря на очевидную усталость. В салоне работало лишь несколько ламп, но глаза Тентила приспособились к полумраку.

Внутри здания был такой же беспорядок, как и снаружи, но там были признаки жилья, за исключением крошечных следов и помета в пыли, которые указывали на присутствие невиданных паразитов. Разбросанные повсюду старые обертки от еды, заплесневелые одеяла и сломанные змеевики отопления были явными признаками того, что существа когда-то укрывались здесь.

Но Тентил не планировал прятаться в темном углу с грязным одеялом на плечах. У него было на уме конкретное место назначения. Много лет назад он преследовал цель в этом здании — главаря илтурийской банды, который столкнулся с некоторыми влиятельными личностями, и нашел свою цель, прячущуюся в охраняемой комнате, расположенной глубоко в этих безмолвных залах.

Без доступа к ресурсам Ордена список потенциальных мест для проживания стал пугающе коротким.

— Это место… безопасное? — спросила Абелла.

Голос вырвал из раздумий. Абелла молчала так долго, что он сосредоточил все внимание на том, чтобы быть готовым к опасности и визуализировать маршрут. Он взглянул на нее через плечо.

Черты лица Абеллы были искажены беспокойством, под глазами залегли темные круги, а ее и без того светлая кожа выглядела еще бледнее, чем обычно. Тентил нахмурился, он не был уверен в возможностях ее вида, и, вероятно, предел был близок.

— Достаточно безопасно, — ответил он.

Ее еще более нахмурившееся лицо говорило о том, что его ответ не обнадежил.

Она не подготовлена к такой жизни, напомнил он себе. Он так долго пробыл в Ордене, что часто забывал — его опыт не был типичным.

После пятнадцати минут поисков, как раз когда его разочарование накопилось настолько, что он подумывал о том, чтобы развернуться и уйти, он обнаружил дверь, которую искал. Нетронутая грязь на полу перед ним значила то, что ее некоторое время не открывали. Он остановился у двери и отпустил руку Абеллы, чтобы достать из поясной сумки мастер-ключ. Это было маленькое устройство яйцевидной формы со старомодным сенсорным экраном на лицевой стороне.

Он поднес мастер-ключ к вмонтированной в стену панели управления дверью и активировал ее. От более узкого конца инструмента отходил тоненький проводок и защелкивался на панели. Ключ запустил программу. К счастью, он использовал тот же мастер-ключ, чтобы открыть эту дверь, когда пришел сюда в первый раз, а это значит, что в базе данных все еще хранились расшифрованные коды доступа.

Экран мастер-ключа вспыхнул зеленым, и дверь скользнула в сторону, ее грохот потревожил близлежащую пыль, создав облако в воздухе. Тентил смахнул ее, когда в комнате зажегся свет — пожелтевший и тусклый, но, тем не менее, работающий.

Вернув отмычку в поясную сумку, Тентил взял Абеллу за руку и повел через порог.

Комнату, в которую они вошли, можно было считать чистой только по сравнению с остальной частью здания. По крайней мере, на полу не было помета паразитов, и пыли было минимум, но со временем все устарело.

Большой, обшарпанный письменный стол был придвинут к дальней стене, его более узкие стороны зажаты между высокими, обветшалыми стеллажами, которые тянулись вдоль стены в обоих направлениях. Компьютерный терминал, проекционный экран, встроенный в столешницу, был темным и потрескавшимся. У левой стены стояла продавленная кушетка с изодранной тканью, плоскими подушками и прогнувшейся рамой в центре. В правом углу лежал тюфяк, сколоченный из множества одеял и пары диванных подушек. Задняя раздвижная дверь, ведущая в ванную комнату сомнительной функциональности, была приоткрыта на две трети под косым углом.

Тентил опустил взгляд на темное пятно в центре пола.

Он забрал тело илтурии после завершения контракта, но не потрудился смыть кровь. Вечная Стража редко забиралась в Недра и вряд ли проявила бы какой-либо интерес к убийству известного преступника, даже если бы они нашли улику.

Повернувшись, он нажал внутреннюю кнопку, и входная дверь с грохотом захлопнулась. Она закрылась с металлическим лязгом, который, вероятно, эхом разнесся по зданию, предупреждая всех и вся внутри о том, что этой дверью только что пользовались.

— Слава богу, — сказала Абелла, отпуская его руку и направляясь к дивану.

Рука Тентила дернулась, он едва удержался от желания снова потянуться к ней.

Она рухнула на единственную оставшуюся на диване подушку и подтянула ноги, свернувшись в клубок. Она закрыла глаза и глубоко вдохнула, ее носик очаровательно сморщился, как будто она уловила запах чего-то неприятного, но затем выдохнула с тяжелым облегчением.

Взгляд Тентила задержался на ней, блуждая по боевому костюму и тому, как он облегал ее ноги и задницу. Через несколько секунд он заставил себя отвести взгляд.

Приоритеты. Еда, вода, отдых. Затем планирование.

Он снял рюкзак с плеч, поставил его на стол и открыл, чтобы порыться в содержимом. К счастью, он догадался захватить несколько легко переносимых готовых к употреблению блюд, которые хранились в аппаратной на явочной квартире. Он вскрыл один из них и, подойдя к Абелле, принялся перебирать содержимое в упаковках.

— Ешь, — сказал он, и это слово, как расплавленный металл, вырвалось из разбитого горла.

Она не ответила, не пошевелилась.

— Абелла?

Ее имя, казалось, было единственной вещью, которую он мог произносить без боли, и он не думал, что когда-нибудь устанет его слышать.

Он остановился перед диваном и уставился на Абеллу сверху вниз, изучая расслабленные черты лица и медленный, размеренный подъем и опадение груди при дыхании. Он провел тыльной стороной одного из своих когтей по ее щеке, поймал прядь темных волос и заправил ей за ухо. Он наклонил голову и провел тем же когтем по верхушке округлого уха.

Возбуждение шевельнулось в его животе, оно никогда по-настоящему не угасало с того момента, как он впервые увидел ее, несмотря на многочисленные отвлекающие факторы сегодняшнего дня. Что-то в Абелле пробудило нечто мощное внутри Тентила. Он не понимал, у него не было названия для этого, но знал, что ничто невозможно изменить. Он жаждал эту маленькую землянку — его маленькую землянку.

Тентил вернулся к столу и облокотился на него, пока ел. Еда была пресной. Как и большинство блюд, которыми Орден снабжал своих послушников, она предназначалась для питания, а не для удовольствия. Когда закончил, то сложил пустые упаковки и засунул их во внешний пакет, а мусор разложил на поверхности стола. Отряхнув руки, он подошел к постельному белью в углу и рассортировал его, отделяя подушки от потрепанных одеял. Он выбрал несколько в лучшем состоянии и отнес их к дивану.

Он сбросил постельное белье на пол, оставив в руках только самое красивое одеяло, и наклонился вперед, чтобы укрыть Абеллу, но перед этим помедлил. Ткань одеяла источала множество запахов, большинство из которых были едва уловимыми, но неприятными. Инстинкт заставил его поднять одеяло и протереть им щеку и уголок рта, где яд сочился с его клыков, добавляя к смеси свой запах, помечая его, помечая ее как свою. Он осторожно накрыл ее одеялом, прежде чем повернуться, чтобы устроить для себя импровизированный тюфяк на полу перед ней.

Он не мог не чувствовать себя глупо из-за того, что поддался инстинкту, когда лег на бок и положил голову на руку.

Закрыв глаза, он сосредоточился на звуке ее дыхания, на ее аромате, позволяя последнему пересиливать другие запахи в воздухе, пока это не стало всем, что он воспринимал. Усталость дала о себе знать, давя на края сознания. Он не пытался сопротивляться и через несколько мгновений погрузился в сон.

***

Его сны были темными, нечеткими и наполненными зловещей энергией, но они рассеялись, оставив после себя только чувство беспокойства, когда его разбудило какое-то движение. Он приоткрыл глаза и наблюдал, как Абелла осторожно переступила через него. Ее босые ноги бесшумно касались пола, и даже в мельчайших движениях чувствовалась контролируемая грация опытной танцовщицы. Только когда она была в нескольких шагах от него, он заметил, что ее ботинки болтаются у нее в левой руке.

Его внутренние часы говорили, что прошло не более часа с тех пор, как он заснул. Она проснулась так рано случайно или обманула его? Он улыбнулся, в любом случае она была энергичной женщиной, и это только усилило его желание.

Абелла остановилась у стола, осторожно поставила на него ботинки и оглянулась. Он сидел неподвижно, прищурив глаза, надеясь, что слабое освещение скроет бодрствование. Через несколько секунд она повернула голову вперед и открыла рюкзак.

Она достала запасной бластер и сунула его в кобуру на бедре. Тот, что он забрал ранее, все еще был спрятан за поясом Тентила. Она открыла сумку пошире и заглянула внутрь. Ее язык выскользнул и облизал розовые губы, несмотря ни на что, это только усилило его желание снова попробовать ее на вкус.

Закрыв сумку, она снова посмотрела на него, медленно перекинула бретельки через плечи и взяла свою обувь. Она подкралась к двери, остановившись только для того, чтобы натянуть сапоги, когда остановилась прямо перед ней.

Тентил догадался, что это была не первая попытка побега.

Она переключила свое внимание на кнопку управления рядом с дверью и подняла левую руку. Именно здесь она заколебалась. Абелла знала, что дверь шумит, знала, что это разбудит его, и, вероятно, набиралась храбрости для старта неизбежной погони. Другая ее рука опустилась, чтобы схватиться за бластер.

Он не мог позволить, чтобы это зашло дальше. Перекатившись на живот, он уперся руками в пол и оттолкнулся, бесшумно поджимая под себя ноги. Он направился к ней. Даже сейчас он не мог не восхищаться ее гибкой фигурой, темными волосами, гладкой кожей.

Тентил остановился сразу за Абеллой. Ее внимание оставалось прикованным к панели управления. Она глубоко вздохнула и вытянула руку вперед.

Он поймал запястье прежде, чем ее палец коснулся кнопки. Она ахнула, тело напряглось, когда он развернул ее лицом к себе. Он накрыл ее правую руку своей, не давая ей еще больше вытащить бластер — она уже наполовину достала его из кобуры.

Ей не хватало подготовки, но она обладала природной скоростью и инстинктами, которые можно было отточить до чего-то опасного, если бы представилась такая возможность. Она была из тех существ, в которые Мастер, возможно, предпочел бы вложиться.

Он вырвал бластер у нее из рук и отбросил его в сторону. Прежде чем она успела отстраниться, Тентил отпустил ее руку, обхватил за талию и притянул к себе. Она оскалила зубы и стала вырываться из объятий, пока он стаскивал рюкзак с ее плеч, бросая его к их ногам.

— Отпусти меня! — Абелла пнула его ботинком по голени, протянула руку и схватила за прядь волос, дернув за нее.

Тентил зарычал и схватил ее за запястье, прижав большой палец, возможно, слишком сильно, к сухожилиям между костями предплечья. Она вскрикнула и ослабила хватку на его волосах. Он отогнал острую боль вины, пронзившую грудь. Этого было недостаточно, чтобы подавить волнение, охватившее его в ответ на ее борьбу, и он снова развернул ее так, что спина оказалась прижатой к его груди.

Она закричала. Звук был высоким, наполненным яростью, разочарованием, болью и лишь намеком на страх.

Он обхватил одной рукой ее торс, прижимая ее руки к бокам, а другой зажал ей рот.

Абелла билась в его руках, явно не желая прекращать сопротивление, несмотря на его тщетность.

Он произнес ее имя. Она ответила, используя ту малую свободу, которая была у ее руки, чтобы ударить его в пах.

Тентил захрипел, боль разлилась внизу его живота, но все его тело на мгновение напряглось, скорее усиливая хватку, чем ослабляя ее.

Рыча, он оторвал ее от пола и шагнул вперед, прижимая к двери своим телом. Он поймал оба ее запястья, поднял их над головой и прижал ее руки к двери. Когда она попыталась ударить снова, он зажал ее ногу между колен и вывернул бедра, отодвигая основную цель за пределы досягаемости.

— Пошел ты! Ты такой же, как он! Просто отпусти меня. Я просто… я п-просто х-хочу уйти.

Он прижался щекой к ее волосам, приблизив губы к уху.

— Куда идти?

— Домой. Я хочу пойти д-домой, — она шмыгнула носом, ее спина содрогнулась у него на груди, когда она судорожно втянула воздух. — Кто-то там может мне помочь, Кто-то…

— Никто там тебе не поможет, — сказал он. — Они купят тебя, продадут, причинят боль, убьют. Что угодно, только не помощь.

— Где-то там есть другие люди! Посольство Земли. Я слышала, как люди говорили об этом в одном из клубов, куда Каллион водил меня. Посольство помогло бы мне. Ты мог бы отвести меня к ним. Пожалуйста.

Тентил стиснул челюсти, раздув ноздри.

— Нет.

— Почему? — ее голос дрогнул, ломаясь от боли, и тело задрожало рядом с ним. — Зачем ты это делаешь?

Тентил крепче прижался к ней, как будто это могло облегчить ее боль, даже несмотря на то, что он был ее текущей причиной.

— Только я могу защитить тебя. На нас охотятся.

Он провел носом по ее волосам, вдыхая аромат. Даже это место не могло изменить его.

— Но если это посольство, они…

— Ты моя, — прорычал он. Мысль о том, что кто-то может забрать ее, разожгла неконтролируемый огонь внутри Тентила, заставляя его пальцы чесаться от желания удлинить когти и пустить кровь.

— Я не твоя.

— Моя, — он провел губами по нежной коже ее шеи, следя за тем, чтобы сладкий яд не переполнил рот. Его яйца болели не из-за ее удара, а из-за желания. Стремление предъявить на нее свои права, спариться с ней росло с каждой секундой, настойчиво достигая новых высот. Он подвинул бедра вперед, прижимаясь тазом к ее спине, и понял, что она почувствовала его потребность, по тихому вздоху, сорвавшемуся с приоткрытых губ. — Ты моя, Абелла, и я должен оберегать тебя. Я буду оберегать.

— Я не предмет, не вещь, не домашнее животное.

Несмотря на вызов в словах Абеллы, ее голос был тихим, а тело расслабленным.

— Нет, — сказал Тентил, — но ты принадлежишь мне.

Он отпустил ее запястья и скользнул ладонями вниз по рукам, желая, чтобы его ладони скользили по ее коже, а не боевому костюму. Стиснув зубы от желания, он положил руки ей на бедра и повел ее прочь от двери, направляясь к дивану. Она шла под его руководством, хотя ей недоставало обычной грации и уверенности. Он усилил хватку и успокоил ее, когда она двинулась, чтобы забраться обратно на диван.

Она посмотрела на него усталыми, прищуренными глазами.

— Что?

Носком ботинка он расстелил одеяла на полу, расширяя тюфяк. Он потянул ее за собой, ложась на бок. Обхватив руками, он прижал ее тело к своему спиной вперед и зарылся лицом в ее волосы. Он глубоко вдохнул, и что-то в его груди удовлетворенно заурчало. Несмотря на скованность, она идеально подходила ему.

Абелла извивалась, и дрожь охватила Тентила, когда ее зад потерся о его затвердевший член. Она резко втянула воздух и напряглась, едва дыша.

— Спи, Абелла, — сказал он так мягко, как только мог. Как бы сильно он ни хотел овладеть ею в этот момент, им нужен был отдых.

Приоритеты. Отдых, еда, план продвижения вперед.…

Но часть его настаивала на том, что Абелла была единственным приоритетом.

ГЛАВА 7

Абелла проснулась с воспаленными, опухшими глазами, болезненно полным мочевым пузырем и невероятно твердым, довольно большим членом, прижатым к ее заднице. Она прекрасно знала это, когда он прижал ее к двери перед тем, как они легли спать, и продолжала осознавать, когда он лег позади нее. Это было трудно игнорировать.

Несмотря на гнев, смятение и печаль, ее тело отреагировало на него. Давление члена сквозь одежду, его близость, уверенность в его объятиях, то, как он зарылся лицом в ее волосы, и его мягкое, теплое дыхание у ее уха — все это глубоко тронуло ее.

Хотя некоторое время Абелла лежала без сна после того, как они улеглись, ее сон был самым спокойным за последние четыре года. Это бесконечно расстраивало. Она должна быть в ярости, должна бороться с ним, должна планировать еще одну попытку побега, а не возбуждаться из-за того, что от него так чертовски хорошо пахло.

Она была жалкой. Слабой.

И чертовски возбужденной.

Это не моя вина. У меня не было секса почти пять лет, так что это вполне естественно… Не так ли?

Почему тело не реагировало, когда любой другой привлекательный мужчина смотрел на нее, прикасался к ней и держал так, как это делал Тентил?

— Ты проснулась, — сказал он, хриплый голос вызвал покалывание по ее коже, которое собралось, чтобы создать интригующее ощущение в том месте, о котором она предпочла бы не думать.

Его рука, лежавшая низко на ее животе, очень близко к тому месту, которое она пыталась игнорировать, согнулась, и он притянул ее ближе, чтобы уткнуться лицом в шею. Его губы приоткрылись, когда рот ласкал чувствительную кожу шеи, скользя вверх, пока не остановился под ухом, над бьющимся пульсом. И лизнул. Горячее, влажное движение его языка зажгло фитиль, ведущий прямо к ее сердцевине. Лоно сжалось, и ей потребовались все силы, чтобы удержаться от того, чтобы не застонать и снова прижаться задницей к члену.

К счастью, желудок выбрал этот момент, чтобы заявить о голоде, долго и громко урча под его рукой.

Тентил замер, подняв голову. Его волосы коснулись ее шеи и щеки. Абелла никогда еще не была так благодарна за передышку. Несмотря ни на что, она была в нескольких секундах от того, чтобы позволить ему зайти дальше, от того, чтобы умолять опустить руку ниже.

— Мне нужно в туалет, — быстро сказала она, отстраняясь от него и садясь.

Он отпустил ее без борьбы и отодвинулся назад, когда сел, предоставляя немного драгоценного пространства.

Используя край сломанного дивана в качестве опоры, Абелла поднялась на ноги. Она проигнорировала пульсирующую боль между ног и быстро оглядела комнату.

— Эм… где мне…

Тентил поднял руку и указал на приоткрытую заднюю дверь, судя по углу наклона, та не закроется, если не поставить ее обратно в пазы. Абелла поспешила к двери и заглянула внутрь.

Свет за дверью мигнул, вероятно, вызванный движением, и осветил грязную, захламленную ванную комнату. Как и в любой ванной, которую она видела в этом городе, в ней было несколько странных и незнакомых приспособлений. Она не тратила времени на попытки представить инопланетную анатомию, для которой они были предназначены.

Абелла оглянулась через плечо. Тентил поднялся и теперь молча смотрел на нее. Его волосы были слегка взъерошены, глаза прикрыты, а форма члена выделялась сквозь брюки. Она судорожно сглотнула. Даже шрамы на его щеках только усиливали сексуальность, добавляя порочный, дразнящий штрих к внешности.

— Эта дверь закрывается? — спросила она.

Он одновременно пожал плечами и покачал головой, повернув ладони вверх.

— От тебя никакой помощи, — пробормотала она, поворачиваясь обратно к ванной. Она вошла внутрь, сморщив нос и пробираясь на цыпочках через беспорядок, к счастью, на ней все еще были ботинки.

В дальнем углу она обнаружила нечто похожее на унитаз — выступающую из стены овальную чашу без бачка. Не будь оно расположено так низко, она могла бы принять его за вторую раковину с отсутствующим краном. Наклонившись вперед, она заглянула в чашу, готовясь к открытию какого-то нового, гротескного ужаса.

Удивительно, но чаша была пуста и странно чиста, особенно по сравнению с окружающей обстановкой.

Абелла повернулась спиной к чаше и встала перед ней.

— Тебе лучше не подглядывать!

К своему изумлению, она услышала, как мягкие шаги Тентила удаляются от двери. А она никогда не слышала его шаги.

Щеки вспыхнули.

— О, Боже мой.

Четыре года без роскоши уединения должны были убить всякую скромность или стыд, которыми Абелла когда-то обладала — ее постоянно мыли и одевали слуги, чтобы соответствовать стандартам Каллиона, и всегда раздевали догола перед охраной Каллиона, когда она подвергалась дисциплинарному взысканию. Нагота стала обычным состоянием бытия. Внешне она сохраняла достоинство и гордость, но теперь, когда она подумала об этом, то поняла, что в глубине души всегда стыдилась. Всегда чувствовала себя оскорбленной.