На следующий день рано утром я остановил свою машину недалеко от храма Света в ожидании красно-белого "корвета" Бо Уоррена. Огромную автостоянку охрана закрывала на ночь и открывала только утром. Вандалы разбили стекла и краской из баллончиков расписали ругательствами тротуары вокруг парковки, поэтому преподобный Дэниэл принял меры предосторожности.
Машина Уоррена вырулила из-за угла и остановилась перед въездными воротами. Стальные ворота, выкрашенные белой краской, были снабжены опускающимися перекладинами, а сверху было приварено изображение облаков с трубящими ангелами. Набрав код на пульте, Уоррен заехал внутрь, и, пока ворота закрывались, я проскочил вслед за ним.
Заметив меня в зеркале заднего обзора, он резко затормозил и вышел из машины. Мы встретились с ним примерно посередине между двумя автомобилями.
– Проваливай отсюда к черту, – процедил Уоррен. – Это не просто святое место, а еще и частная собственность.
Он выглядел свежим, словно только что принял душ. Волосы были влажными и аккуратно зачесаны, одежда похрустывала от свежести, а ботинки были начищены до невероятного блеска. В линзах солнцезащитных очков сверкали два маленьких кружка восходящего солнца. Вспомнив другой душ, который не так давно я сам принимал, я с трудом отогнал от себя эти приятные мысли.
– Мне хочется поговорить о Джоне Гэйлене.
– Ну что ж, расскажи о нем, приятель.
– Вы встречались с ним на автостоянке около "Бамбука-33" вечером накануне того дня, когда он застрелил Уилла.
– Похоже, тебе лучше побеседовать с ним, а не со мной.
– Нет, с вами.
– Я скажу тебе то же, что и всем – не встречался я ни с каким Джоном как-там-его. И даже не имею понятия, где этот "Бамбук" находится. Это что, притон для негров и косоглазых?
– Это вьетнамский ночной клуб. И мы нашли свидетеля, который видел вас там. Машина, номера, подробное описание водителя. Это были вы, мистер Уоррен.
Он застыл, уставившись на меня с окаменевшим видом и отбрасывая яркие солнечные блики стеклами своих очков.
– А теперь о том, чем вам это грозит, мистер Уоррен. Дело Уилла расследует Рик Берч. Если я расскажу ему о том, что мне известно, он вызовет вас на допрос. А если такое случится, об этом узнают журналисты. Какая сенсационная новость для всего округа – руководитель службы охраны самого преподобного Дэниэла Альтера вызван на допрос по делу об убийстве. Вы недавно работаете в храме Света, и это плохо отразится на вашем послужном списке.
Я видел, как Уоррен зашевелил мощными челюстями, а сонная артерия у него заметно набухла. На допросах это один из первых признаков, что клиент собирается что-то сообщить.
– Мне казалось, что вы с Дэниэлом приятели.
– С ним – да, мистер Уоррен, но не с вами.
– Какой дурацкий способ делать бизнес, Джо. У тебя есть хоть какое-либо представление о благородстве?
Я промолчал.
– Так вот, Дженнифер Авила свела меня с одной бандиткой – Луз Эскобар по прозвищу Перлита. Эта Эскобар сообщила мне, что ее дружок Гэйлен упоминал Алекса Блейзека. Мне подумалось, что он может быть в курсе, где могут прятаться Алекс с Саванной. Но он этого не знал. Или по крайней мере мне не сказал. Рутинная розыскная работа, Джо. Так все и было.
– Кто был с вами в машине?
– Перлита, кто же еще?
– Например, Джек Блейзек.
– Ну нет. Джек поручил всю работу мне. Так сказать, уполномочил. Он в таких случаях очень сообразителен и всегда остается в тени.
– Но недостаточно сообразителен, чтобы вернуть дочь.
– Он ее получит. Такие, как он, всегда добиваются своего. Все продается, а денег у него хватает.
– Что случилось в тот раз, когда вы пытались передать выкуп Алексу и забрать в обмен Саванну? Когда Уилл еще не вступил в игру. Что помешало?
Он тряхнул головой.
– Алекс так и не появился, поэтому деньги я не оставил. Нет Саванны – нет денег. Так окончилась первая попытка. И вдруг на сцене появляется Уилл. Первое правило передачи выкупа за похищенного: если его не вернули – ни в коем случае не отдавать деньги. И меня поразило, что бывший помощник шерифа отважился на такую глупость. Возможно, именно поэтому Алекс его и выбрал в качестве посредника. Уилл передал ему сумму в два раза больше оговоренной ранее.
– А как насчет той видеопленки?
– Дело случая. Скучающий бизнесмен, его жена и их подруга Крист развлекаются втроем. У богачей нередко встречаются отвратительные причуды.
Уоррен кинул взгляд на храм Света.
– Я опаздываю. Рад был помочь тебе, Джо. А теперь выметайся из этого святого места. Твое дзюдо годится для меня, но Бога ты этим не возьмешь.
– Меня изумляет ваша речь, мистер Уоррен. Вы плохо усвоили правила приличия.
– Я соблюдаю эти правила, когда получаю незаполненный банковский чек на предъявителя.
Я зашагал назад к машине. Сбоку от ворот был установлен фоточувствительный датчик, так что ангелы послушно разлетелись в стороны и выпустили меня на волю.
Мы встретились с Джун во время ленча в сквере недалеко от ее студии. Я не видел ее со времени того самого свидания, хотя и дважды звонил ей, а уж вспоминал о ней каждую минуту.
Я даже не думал, что она снова окажется столь же прекрасной, как оставалась в моей памяти с той умопомрачительной ночи. Но я ошибался: поднимаясь по травянистому пригорку, я заметил ее стройную фигурку в тени магнолии, и сердце у меня застряло в горле, а сам я испугался, что не смогу даже рта открыть для приветствия.
С трудом, но я все же преодолел свою робость.
Мы сидели в густой тени магнолии и ели сандвичи с холодным цыпленком, которые Джун сама приготовила. Потом мы расстелили одеяло на траве, прилегли и поцеловались. На это у нас ушло минут сорок пять. Моя левая рука затекла, и я перевернулся на спину. Отсюда магнолия казалась мне той самой "точкой спокойствия". И я подумал, как прекрасно было бы и в самом деле там оказаться, а не просто представлять.
– Можно дотронуться до твоего лица?
– О'кей.
Нежно проскользнув по лицу, ее ладонь застыла у меня на щеке. Я чувствовал аромат ее тела и духов, окутавших меня, словно облако. Пальцы у Джун были очень мягкие. Когда что-нибудь касается такого зарубцевавшегося месива, как у меня, оно все приходит в движение. Она нежно надавила на кожу ниже подбородка, а потом провела сверху – выше глаз, – где кожа была ровная.
– Не больно?
– Одновременно и холодно, и горячо. Но не больно.
– А как ты бреешься?
– С чрезвычайной осторожностью.
Она рассмеялась, а я улыбнулся.
– Тебе следовало бы бриться почаще.
– Я сам вижу в зеркало. Но бритье отнимает много времени.
– Я разочарована. Неужели Джо Трона не следит за собой?
Джун провела пальцами по моей щеке. Розы на камнях.
– Я стараюсь следить. Но еще больше я пытаюсь убедить себя, что Уилл был прав. В первый раз, когда мы с ним встретились, он сказал, что шрамы есть у всех людей, но у большинства они внутри.
– Прекрасно сказано, и главное – это правда.
– Он говорил замечательные вещи. И делал добрые дела.
– Почему с ним так обошлись?
– Не знаю. У него были и враги.
Некоторое время мы лежали молча. Ветерок посвистывал и шуршал листьями магнолии над нами, а трава подо мной приятно холодила спину даже сквозь одеяло.
Пальцы Джун прикоснулись к моим векам. Лепестки на куске железа.
– Ты не против прогуляться как-нибудь по Хиллвью вместе со мной и моим микрофоном? Когда вспомнишь о моем предложении, позвони, и мы поговорим. По-моему, неплохая тема для "Воистину живого" – возвращение Джо Троны в Хиллвью?
– Я подумаю об этом.
– Так я могу надеяться?
– Дело в том, что на это могут обратить внимание злые люди. В твоем шоу на радио я сказал некоторые вещи, которые раньше старался замалчивать. Если мы продолжим наш разговор, то люди могут обратить внимание.
– Ты разобрался с врагами своего отца?
– Разбираюсь.
– И ты считаешь, что если они нас услышат, то могут причинить мне боль, чтобы насолить тебе?
– Да.
– Черт с ними, Джо. Давай организуем интервью прямо сейчас.
Я отодвинулся в сторону и взглянул на нее.
– Ты не понимаешь.
– Я знаю, что меня это не испугает.
– Это пугает меня, Джун. Я люблю тебя, и если с тобой что-нибудь случится, я потеряю самое главное в жизни.
Мы несколько секунд молчали.
– Ты прав. Я просто потеряла голову от радости.
– Да, на этот раз я прав. У тебя достаточно смелости, чтобы бросить вызов. Но лучше это сделать в более подходящее время.
Еще один поцелуй, и незаметно прошли еще десять минут. Джун встрепенулась.
– Сейчас моя передача, – прошептала она. – Пора бежать.
Дома я снял с "БМВ" Уилла радиопередатчик и положил в один из своих сейфов. У меня снова появилось предчувствие, будто что-то идет не так. Подобное предчувствие у меня было и в тот вечер накануне смерти Уилла. На этот раз я решил повнимательнее прислушаться к внутреннему голосу.
Это ощущение еще больше усилилось, когда чуть позднее, днем, я достал почту из своего ящика. Там была новая открытка, на этот раз из Монтерея, штат Калифорния.
"Дорогой Джо!
Надеюсь, что могу тебе доверять. Сделай так, чтобы все прошло нормально, а не как раньше. Я от всего этого очень устала.
С любовью, СБ.".
Уже в 4.58 я стоял на углу бульвара Бальбоа и улицы Павильон.
Алекс подобрал недурное местечко, чтобы укрыться самому и незаметно наблюдать за мной. Бульвар был заполнен машинами, которые двигались в обоих направлениях, но пробок не было. Павильон – маленькая улочка, ближе к Бальбоа переходящая в сплошные автостоянки на обеих сторонах бульвара. Хватало здесь и пешеходов – туристов, купальщиков, направляющихся на пляж и с пляжа, скейтбордистов, рыбаков, студентов, семейных компаний и пожилых пар. На этом же перекрестке было по два бара и ресторана, из которых открывался отличный обзор на мой угол. Была даже гостиница. Алекс Блейзек мог сидеть в любой машине и за любым окном, а вот я его лицезреть не мог. У него была и другая возможность – наблюдать за мной с пирса или с пляжа.
Марчант расставил своих агентов на всех углах, но не сообщил мне, сколько их и где конкретно они находятся.
Я направился к своей машине, чувствуя, что за мной наблюдают.
Проехав вверх по Бальбоа, я позвонил Марчанту и сообщил, что Алекс так и не объявился.
– Разумеется, не объявился, – пробормотал Марчант. – Ему просто надо убедиться, как ты выполняешь его распоряжения и держишь ли слово. И появится, только если твердо решит забрать деньги. Он может попросить тебя выполнить еще кучу бессмысленных поручений. Соглашайся на все и делай все, что он скажет. И всегда докладывай мне.
Я выезжал с полуострова, когда мне позвонил Рик Берч.
– Хорошие новости, – сказал он. – Маккаллум проверил по картотеке пулю, которой был убит Ике Као. Нам повезло – эта пуля выпущена из того же пистолета, из которого застрелили двух гангстеров из банды "Линкольн 18-й", которые на счету Феликса Эскобара.
– Братишка Перлиты, – вспомнил я.
– Возможно, он отдал ей свой пистолет на хранение, чтобы хороший ствол не пылился без дела. Вот она им беднягу Као и пришила. В любом случае мы взяли ее полчаса назад по обвинению в убийстве первой степени.
– Может, она выведет на Гэйлена.
– Будем надеяться. Удачно у тебя получилось с этим Ике Као. Теперь посмотрим, расколется она или нет.
– Меня бы устроило, если бы она сказала, кто в тот вечер был в машине вместе с Бо Уорреном у ночного клуба.
– Меня бы тоже. Для начала мы ее запрем на ночь в камеру, а утром посмотрим, что она скажет.
Я ехал в "Лесной клуб", ежесекундно ожидая нового звонка по сотовому телефону. Но телефон молчал. По дороге я слушал по радио программу Джун. Ее гостем был главный куратор зоопарка Лос-Анджелеса, житель нашего округа. Еще мальчиком он держал крокодила у себя во дворе, муравьеда в ванной и коллекцию змей в гараже, чем довел свою мать до помешательства. Вроде неплохой мужик. При звуке тихого голоса Джун я ощущал, как моя кожа теплела, а сердце билось сильнее. Мне хотелось вытащить ее из радиоприемника и осыпать поцелуями.
Начальником охраны "Леса" работал Боб Спан, бывший лейтенант из управления шерифа, вышедший на пенсию. Высокий, подтянутый, с серыми глазами и короткими черными волосами. Несмотря на отставку, он еще вел в управлении курсы по военному делу. Ходили слухи, что в результате перехода на частную службу в "Лес" он утроил свой оклад.
Спан согласился уделить мне не больше "пяти коротких минут" до окончания своей смены в шесть часов. Его кабинет располагался на втором этаже в конце коридора, рядом с кухней бара. Патрульный полицейский, тоже подрабатывающий в клубе в свободное от основной работы время, провел меня через столовую, потом вверх по лестнице, мимо отдельных кабин и бильярдных столов.
Спан встал из-за своего письменного стола и пожал мне руку. Ладонь у него была пухлая и словно подбита войлоком, о чем я помнил еще по опыту своих поединков с ним, когда занимался восточными единоборствами. Мы по нескольку часов отрабатывали удары пальцами и кулаками на мешках с зерном для птиц, а в дальнейшем переходили на мешки с песком. В результате таких упражнений на кончиках пальцев и суставах набивались плотные мозоли.
– Я вижу, ты еще не бросил занятия, – заметил Спан.
– Всего два раза в неделю, сэр.
– Скучаешь по соревнованиям?
– Да. Все-таки спарринг-бои это не то.
– Угу. Так чем могу быть полезен?
– Мне хотелось бы знать, кто провел Лурию Блас в "Лес". Это была вечеринка по поводу переизбрания Дана Миллбро в апреле этого года.
– Припоминаю. Блас... погибла в результате аварии в пригороде, так?
Я кивнул.
– Это девушка по вызову?
– Полагаю, что так. Она занимались проституцией.
– А ты уверен, что она здесь была?
– Конечно. Но подобный вызов сюда не так-то легко организовать, я прав?
Он взглянул на меня.
– Ну в общем-то да, но когда появляется миллионер в сопровождении со вкусом одетой женщины, с этим трудно что-либо поделать. Но в одиночку мы незнакомых не пускаем. Они должны обладать шармом и изящными манерами. Такие дамы создают особую атмосферу на вечеринках, как дорогие украшения.
– Да, сэр, украшения.
– Что-нибудь еще, Джо?
– Выходит, нет никаких особых правил относительно того, кто может приходить сюда вместе с членами клуба, если здесь появляются целые женские компании?
Спан снова внимательно на меня посмотрел и покачал головой.
– Не совсем так. Мне за это не платят. "Лес" прежде всего для членов клуба. Таково первое правило. А я при них своего рода вооруженная сиделка. Моя главная задача – следить, чтобы обслуживающий персонал не вынес столовое серебро, а бармены не лазили в кассу. В общем, работа "не бей лежачего".
– Так вы можете мне помочь выяснить вопрос с Лурисй Блас?
– А почему именно я?
– Она была бедна. И кроме того, в момент смерти носила под сердцем ребенка. До того, как она погибла, ее избили. Ее брат тоже был убит, когда пытался выяснить, кто это сделал.
Спан пожал плечами. Я спокойно ждал.
– Ты говоришь как твой отец, – наконец пробурчал он. – Но мне это в нем нравилось – всегда помогал неудачникам.
– Мне тоже нравятся неудачники, сэр.
– Но Уилл, как ты знаешь, никогда не забывал и о собственном благополучии. Уж мучеником он не был. А ты зачем ввязался в это дело?
– Просто потому, что встретил младшего брата Лурии, и он показался мне порядочным парнем.
Он снова покивал:
– Посмотрю, что можно для тебя сделать. Оставь мне свой номер телефона и повтори еще раз имена и все прочее, если не возражаешь.
Мне кое-что пришло в голову.
– Сэр, ведь когда в клубе организуется вечеринка, необходимо заранее забронировать комнату, место в ресторане и все прочее?
– Это конфиденциальная информация, Джо. Здесь частный клуб.
– Понимаю.
– Тогда пойми и то, почему я не могу тебе выдать эту информацию. Я проверю, что там у меня есть насчет Блас, но не хочу вылететь из-за этого с работы.
– Что вы, нет, сэр. Спасибо.
Как только я съехал с платной 241-й дороги и попал в зону работы мобильного телефона, сразу позвонил генеральному менеджеру "Леса". Его звали Рекс Сауэрс, и он был давнишним приятелем Уилла. Он двадцать лет проработал в различных местах на восточном побережье, потом на курорте в Палм-Спрингс, после этого в пятизвездочном ресторане в Ньюпорт-Бич, пока его не пригласили в "Лесной клуб". Узнав, что я сын Уилла, его секретарь сразу соединила меня с ним.
– Как поживаешь, Джо?
– Дела идут нормально, мистер Сауэрс. Но я скучаю по отцу.
– Нам всем его не хватает. Что ты хотел от меня?
– Я разбираюсь со счетами отца. Он должен был заплатить за вечеринку, организованную по поводу переизбрания Дана Миллбро в апреле. Всего три тысячи плюс мелочь, но в счете не указано, на чье имя переводить деньги.
– Сейчас выясню.
Я подождал секунду, слушая шорохи в трубке.
– На имя Джека Блейзека.
– Благодарю, сэр. Почти все кредиторы мне уже позвонили, а вот мистер Блейзек, вероятно, считает неудобным напоминать о долгах семье покойного.
– Джек – хороший мужик. Слушай, заскочи как-нибудь и позволь мне угостить тебя обедом за мой счет. Мне хотелось бы увидеть тебя.
– Почту за честь, сэр.
– Скоро арестуют этих мерзавцев?
– Мы вышли на одного подозреваемого. Сейчас формулируем обвинение, которое хотим ему предъявить. Это довольно непросто, поскольку я слышал голос стрелявшего, но не смог его разглядеть. Я понял, что мой отец, сам того не понимая, попал в крупную переделку.
– Да, это дело весьма неприятно попахивает – Уилл хотел помочь Джеку вернуть дочь, и вот чем все обернулось. Мое уважение к Уиллу Троне еще больше выросло, когда я узнал о его последнем деле. Он и Блейзек не очень ладили между собой. Были противниками во всем. Но Уилл все-таки забыл о своих амбициях, чтобы помочь Джеку. Это говорит о том, какой он был человек.
– Он был великий человек.
– Аминь. Не забывай меня, Джо. И дай знать, как только снова понадобится моя помощь. У нас всегда найдется столик для тебя и твоей подруги, ты мой желанный гость. Если у Уилла остались еще какие-нибудь клубные долги, забудь о них. Считай, они оплачены.
Меня осенило, что ко мне по наследству перешли как друзья моего отца, так и его враги. Я еще не решил, насколько это хорошо. А как бы эту ситуацию оценил сам Уилл? Остается только гадать.
"Люби без оглядки. Доверяй осмотрительно".