Безрассудная

Глава 11

Кэт не представляла себе, что будет так трудно прощаться с отцом. Она знала, что любит его всем сердцем, но, только когда раздался последний гудок и стало понятным, что он, Илайза — и, конечно, леди Доз — должны покинуть корабль, Кэт поняла, как ей будет не хватать ее семьи.

Мэгги и Эмма за короткое время успели тесно подружиться, поэтому Мэгги проливала слезы, что отнюдь не помогало Кэт.

— Дорогая, ты еще можешь остаться с нами. Но знай — такой прекрасный мужчина встречается не так уж часто, — сказал отец, подмигнув ей.

Кэт прижалась к нему, а затем покачала головой.

— Все хорошо. Просто я очень люблю тебя.

— Но со мной все будет в порядке. Илайза и Изабелла будут заботиться обо мне.

Этого она и боялась — внимания со стороны Изабеллы.

Потом ее крепко обняла Илайза.

— Я присмотрю за папой! — шепнула она. — Все будет хорошо!

Должно быть, подумала Кэт, она все еще очень слаба. Когда они отплывали, а отец и сестра махали ей, стоя на берегу, она почувствовала, как слезы потекли по ее щекам.

Хантер стоял позади Кэт. На них смотрело много народу, поэтому вполне естественно, что он обнял ее. И это было очень приятно. Она прижалась головой к его груди, а он положил руку ей на плечо, успокаивая ее. Кэт впервые осознала, что Хантер был настоящим другом. Конечно, это не означало, что они должны стать ближе. Но она за многое должна быть признательна ему. Кэт поклялась себе, что никогда не подведет его в работе.

Много людей стояло на палубе, наблюдая, как исчезает Англия. Когда корабль отплыл далеко от берега, пассажиры начали расходиться по каютам.

Первый корабль должен был доставить их во Францию, где все припасы следовало перегрузить на поезд. Их наземное путешествие продолжится до Бриндизи в Италии, где они сядут на второй корабль, на котором доберутся до Александрии, где снова пересядут на поезд в Каир, откуда экспедиционные группы отправятся на раскопки. Большинство находившихся на борту направлялось в Египет, хотя не все планировали провести сезон в экспедиции. Многие всего лишь хотели убежать подальше от холодных зимних месяцев.

Благодаря титулу, положению и деньгам лорда Эйври их группа располагала наилучшими удобствами. У Кэт была своя симпатичная маленькая каюта, вмещающая кровать, комод, маленький гардероб и небольшой туалетный столик. Дверь связывала ее с каютой Эммы, которая была меньше, а оттуда с гостиной, из которой дверь, в свою очередь, вела в каюту леди Маргарет. Лорд Эйври помещался по другую сторону коридора со своим лакеем Джорджем, Хантер — там же, через несколько дверей, в элегантной собственной каюте, которая включала гостиную и дополнительную спальню для Итана. Дейвид, Элфред, Аллан и Роберт разместились напротив лорда Эйври, каждый в своей маленькой каюте. Для дам были приготовлены миниатюрные ванны, а мужчинам приходилось делить одну на всех. Граф и графиня Карлайл расположились в дальнем конце коридора, в отдельных апартаментах. Но, несмотря ни на что, это был корабль, и пространство, естественно, было ограниченным.

Условия могли быть гораздо хуже, заверил ее Роберт Стюарт. Достаточно посмотреть, что делается внизу.

Конечно, она поверила ему и была благодарна.

В первый день на море многие пассажиры не покидали своих кают. Пролив был бурным. Капитан выразил свое сожаление, но сказал, что такое часто бывает в северных водах.

Кэт предпочла бродить по палубе. Она любила движение моря и ощущение ветра в волосах. Особенно ей нравилось стоять наверху и чувствовать борьбу стихий.

Кэт прислонилась к перилам, наслаждаясь солеными брызгами, когда заметила еще одного путешественника, не удалившегося в свою каюту.

Хантер. Он тоже увидел ее и подошел. Они были одни на палубе, так что не было нужды в притворстве.

— Вы не страдаете морской болезнью? — осведомился Хантер, заняв место рядом с ней у перил.

Кэт покачала головой:

— Я люблю море. Меня никогда не тошнит.

Он взглянул на нее с легкой улыбкой на губах:

— Вот как? Никогда?

— Да… Ну, один раз.

— Рад, что вам теперь лучше.

Кэт раздраженно посмотрела на море.

— Должно быть, я съела или выпила что-нибудь скверное.

Она с удивлением увидела, как Хантер нахмурился.

— Этого не может быть. В тот вечер там было много народу. Больше никто не заболел.

— Но мне стало плохо впервые в жизни, — сказала Кэт. — Поэтому думаю, я что-то плохое проглотила.

— Было много суеты, волнений, — напомнил он.

— Уверяю вас, у меня бывали и худшие дни.

Хантер казался задумчивым, и Кэт интересовало, верит ли он ей. Он облокотился на перила, наблюдая за ней.

— Если не шампанское, не возбуждение и не пища, которую ели все, то что?

— Ничего! Я не могу это объяснить.

— Вы не предполагаете, что…

— Что? — осведомилась она.

— Что кто-то, возможно, подсыпал что-нибудь вам в питье?

— Я бы не исключала этого в отношении Изабеллы! — сказала Кэт.

— Я не думал о такой возможности, — пробормотал Хантер. Он все еще наблюдал за ней.

— Сейчас со мной все в порядке, — сказала она, отвернувшись.

— Ну, я бы очень хотел, чтобы все так оставалось, — отозвался он.

Кэт покачала головой.

— Я сама не знаю, что говорю. Конечно, это было… нервное расстройство. Никто не мог желать мне… смерти. — Тем не менее само слово заставило ее поежиться. Она пожала плечами, как если бы это было случайное заявление. — Серьезно, сэр Хантер! Я не богата, не обладаю властью и даже не располагаю знаниями о чем-то. Почему кто-то мог хотеть причинить мне вред?

— Возможно, из ревности.

— Ревности? — Кэт засмеялась.

— Дорогая мисс Адер, я не надеюсь поколебать ваше полное пренебрежение, но есть те, кто может завидовать вашему положению моей невесты.

— Это нелепо!

— Но мы ведь едва объявили об этом, не так ли?

— Камилла счастлива замужем, моя сестра никогда не повредила бы мне, Маргарет может заполучить любого мужчину, которого выберет. Едва ли кто-то из собравшихся хотел убрать меня с дороги из-за вас. Конечно, леди Доз могла быть заинтересована — простите, боюсь, что это не комплимент, но я верю, что ее интересует любой привлекательный мужчина с определенным статусом. Хотя думаю, она сделала ставку на моего отца.

— Верно, — согласился Хантер.

— Я не хотела вас обидеть.

— Я не обижен. Просто боюсь, я немного скептичен. Прежде всего вы уверены, что кто-то намерен повредить Дейвиду.

— Ну, его едва не убили!

— А потом та же особа, которая пыталась убить Дейвида, попробовала либо убить вас, либо сделать смертельно больной? — осведомился он.

Кэт покачала головой, раздраженная тем, что Хантер снова смеется над ней.

— Я просто не болею — вот и все. Больше я ничего не скажу, так как, кажется, любое мое слово забавляет вас.

Хантер засмеялся, и она резко повернулась к нему. Но он улыбался скорее добродушно, чем насмешливо, и Кэт поняла, что все абсолютно правы, считая его необычным человеком. К тому же он красив. И когда его губы коснулись ее, она почувствовала…

Ее колени подогнулись при одном воспоминании, и Кэт отвернулась, сердитая на себя. Но Хантер обнял ее за талию.

— С вами все в порядке? — спросил он.

— Да, просто корабль качнуло.

— Ах вот оно что!

— Скажите, — спросила Кэт, радуясь, что чувствует его запах, — что будет, когда мы приедем туда?

— Вы имеете в виду в Каир? Ну, думаю, отель вам понравится. В этом сезоне в «Шепердсе» две или три сотни гостей. И все собираются на веранде, в ресторане, чтобы наблюдать за прибывающими путешественниками. Богатыми и бедными, британцами и американцами, немцами и французами. Конечно, есть и другие, но это группы организованных туристов. Некоторые приезжают подлечиться. Многие туберкулезники едут в Египет, и врачи клянутся, что благоприятный климат может продлить им жизнь. Каждый раз, когда прибывает новая партия, все за столиками размышляют, кто они, что делают, приехали в Египет отдохнуть или на работу, собираются плыть по Нилу или наслаждаться видами Каира. Разумеется, там много отелей, и некоторые очень приятные. Но в «Шепердс» направляются те, кто жаждет общения и интересных новостей.

— Это звучит чудесно, — промолвила Кэт.

— Так оно и есть, — заверил ее Хантер.

Она осознала, что его рука все еще обнимает ее за талию и ей не хочется, чтобы он ее убирал.

— Привет! — раздался громкий голос, и Кэт вздрогнула со странным чувством вины. — Смотри, дорогая, — обратился Брайан Стерлинг к своей жене, когда они подошли к ним. — Есть и другие любители погулять по палубе.

— Вы двое отлично смотритесь! — улыбнулась Камилла.

Брайан прочистил горло.

— Мы не хотели помешать вам.

— Вы не помешали, — отозвался Хантер. — Фактически, Брайан, я собирался искать вас.

— В самом деле?

— Я должен поговорить с вами.

— Извините нас, — вежливо сказал Брайан, и двое мужчин отошли в сторону.

— Я рада видеть вас в добром здравии, — обратилась Камилла к Кэт. — Вы здорово напугали нас той ночью. Хантер сам поскакал за доктором, вытянув беднягу из постели.

— Я этого не знала, — сказала Кэт. — Но со мной все в порядке.

— Удивительно. Остальные в основном лежат на койках.

Камилла изучала ее со странной улыбкой. Кэт покачала головой:

— Обычно у меня железный желудок, и мне очень жаль, что я испортила вечеринку.

— Это была ваша вечеринка. Кэт.

— Полагаю, да.

— Ну, хорошо наконец начать путешествие! Завтра, конечно, будет полно дел с переносом вещей с корабля на поезд. И мне говорили, что поездка на поезде долгая и утомительная. Но, как я понимаю, завтра вы встретитесь с вашим преподавателем живописи. Вы все еще заинтересованы в нем, не так ли?

— В учителе? Конечно. Почему должно быть иначе?

— О, с вашим предстоящим браком…

Кэт облизнула губы и напомнила Камилле:

— Вы стали леди Карлайл, но день за днем проводили в музее.

— Боюсь, это страсть. Изобразительное искусство может быть тем же самым.

— Должна признаться, я делала только рисунки. Зато мой отец настоящий художник.

— Для вас, чтобы быть настоящим художником, достаточно таланта, — сказала Камилла.

Графиня вскинула руки, подставив лицо ветру.

— Мужчины возвращаются, наполненные своими секретами. Можете вообразить, о чем они говорят?

— Нет.

— О нас! — со смехом сказала Камилла. — Вернее, рискну предположить, что о вас. Но невеста может вытянуть информацию из своего нареченного.

— Мой желудок недостойно урчит! — заявила Камилла, когда мужчины подошли к ним. — Думаете, кто-нибудь из коков еще на ногах?

— Возможно, — ответил Брайан. — Посмотрим? О, мисс Адер, вероятно, мы не должны…

— Я тоже проголодалась, — сказала Кэт.

— Тогда мы поедим, — подытожил Хантер.

Помимо экипажа, все на борту, казалось, легли спать. Но Хантер обнаружил, что не может этого сделать. Он бродил по своей каюте.

Хантер хотел, но не мог забыть слова Кэт о том, почему она почувствовала себя больной. Вечером ему хотелось пробовать до нее каждый кусочек пищи, пить из ее стакана, стоять на страже рядом с ней.

Но они обедали вдвоем либо с Камиллой и Брайаном, и Хантер был убежден, что ни у кого из экипажа не может быть злых намерений.

В беседе с Брайаном он рассказал ему о том, что Дейвид говорил Кэт, о словах, которыми сам обменялся с ней, и об угрожающем шепоте, который она якобы слышала в музее.

— Я бы заподозрил леди Доз в чем угодно, — задумчиво промолвил Брайан, — но она не едет с нами в экспедицию и, следовательно, не может повредить Дейвиду и Кэт. Что касается Дейвида… — Брайан заколебался. — Интересно. Если бы речь шла об Элфреде Дозе, я бы легко сказал «да». Мачеха способна на заговор, а его смерть принесла бы ей состояние.

— Верно. Но Дейвид младший из четырех братьев, — указал Хантер. — Все это глупое воображение.

— В темноте и в пустыне всегда разумнее быть предупрежденным. И мы будем настороже, — заверил его Брайан.

Все хорошо. Но Кэт была по другую сторону коридора, и, несмотря на присутствие Эммы в соседней комнате, ему это не нравилось.

Хантер перестал бродить, услышав шаги в коридоре. Он бесшумно открыл дверь и выглянул наружу.

Перед дверью Кэт стоял Дейвид Тернберри. Он поднял руку, словно собираясь постучать, но тут же опустил ее. Хантер собирался подойти к нему и отругать, но Дейвид повернулся и медленно побрел к собственной каюте.

Хантер нахмурился и ждал. Дейвид не возвращался.

Хантер выругался. Ему предстояла бессонная ночь.

Он пересек коридор и взялся за дверную ручку. Дверь не была заперта. Обругав про себя Кэт, он вошел в каюту.

Кэт спала, и его приход разбудил ее. Она быстро села, собираясь закричать.

— Это я, тише, — сказал Хантер.

Глядя на нее, он чувствовал, как его тело напрягается с головы до пят. Легкая хлопчатобумажная ночная рубашка четко обрисовывала ее фигуру. Рыжие волосы обрамляли лицо и локонами падали на грудь, поблескивая даже в тусклом свете ночника. Хантер придвинул стул от стола к двери и сел.

— Что вы делаете? — прошептала Кэт.

— Буду здесь спать, — ответил он. — И вам советую делать то же.

Хантер видел, как она нахмурилась.

— Вам должно быть очень неудобно.

— Разумеется.

— Тогда…

— Вы чуть не заполучили ночного визитера.

— Кого?

— Дейвида. Вы не приглашали его, верно?

Она чопорно выпрямилась.

— Тогда я позабочусь, чтобы он не вошел, — сказал Хантер.

Кэт долго смотрела на него, потом встала, взяла с кровати вторую подушку и отдала ему.

Он хотел, чтобы она этого не делала. Ткань рубашки была такой тонкой, что она с таким же успехом могла быть обнаженной.

— Благодарю вас.

Кэт кивнула, стоя и дрожа.

— Идите в постель! — велел ей Хантер, боясь, что его голос звучит отнюдь не сердечно.

Она повиновалась.

Стул был неудобным. Подушка не помогала.

Но это было лучше, чем бродить по собственной каюте, прислушиваясь к ночным звукам. Наконец он заснул.

Утро принесло сплошной хаос, хотя Камилла уверяла Кэт, что все организовано. Казалось, сотни ящиков и сундуков бессистемно перекладывали с одного места на другое. Все это занимало время.

Путешественники наняли несколько карет, чтобы доехать из порта на железнодорожную станцию, поручив слугам, французам и англичанам, перевозить груз. Поесть они остановились в симпатичном ресторане на берегу, и Кэт поняла, что это место встречи. Несколько модно одетых людей сидело за столиками, а седая элегантная женщина с лорнетом окликнула Хантера:

— Чтоб я так жила и дышала! Дорогой Хантер!

Кэт показалось, что Хантер застонал. Он опустил голову, затем извинился и отошел к другому столику. Женщина встала, и он поцеловал ее в щеку. Казалось, она хочет сообщить ему какие-то новости, и после представления другим женщинам за столиком Хантер ненадолго присел.

— Принцесса Лавиния! — прошептала Камилла.

— Принцесса? — переспросила Кэт.

Камилла кивнула:

— Она урожденная Мак-Доналд, но вышла замуж за греческого принца.

— Значит, она…

— Двоюродная бабушка Хантера.

В этот момент Хантер поднялся, указав рукой на их столик. Камилла помахала рукой. Хантер, казалось, подозвал ее.

— Кажется, она хочет поговорить с вами, — сказала Кэт.

— Он зовет вас, Кэт, — возразила Камилла.

Кэт поднялась, выдавив из себя улыбку. Хантер притянул ее ближе.

— Лавиния, пожалуйста, познакомьтесь с Кэтрин Адер, моей невестой. Кэт, я счастлив, что мы встретили мою двоюродную бабушку, принцессу Раг.

— Рада познакомиться, ваше высочество.

— Дорогое дитя! — Лавиния казалась возбужденной. — Господи, а я уже начала волноваться, что род заглохнет с Хантером. Слишком много девушек, понимаете. У вас будут сыновья, не так ли, дорогая?

— Тетя Лавиния… — Хантер тщетно пытался остановить ее.

— Вы очень красивы. У вас нет титула?

— Боюсь, что нет.

— Это не то, что можно было себе вообразить, — легкомысленно заметила Лавиния. — Хантер, Джейкоб Мак-Доналд умер на прошлой неделе.

— Джейкоб! — Хантер казался искренне огорченным. — Как? Ведь парню было всего двадцать!

— Это все болезнь, что поразила его в детстве. Вы знаете, что это означает? — мягко осведомилась она.

— Это означает, что молодой и очень хороший человек мертв, — ответил Хантер.

Лавиния вздохнула.

— И это трагедия. Я никогда не видела его, так как жила во Франции, а он и его мать — к северу от Эдинбурга. Это печально, и я знаю, что вы будете оплакивать его. — Она посмотрела на Кэт. — Однако что он опустил, так это то, что, когда мой дорогой старший брат покинет этот мир, титул отойдет к Хантеру.

— Какой титул?

— Герцога Кенуиллоу. Небольшое владение, но тем не менее вполне респектабельное.

— Мой двоюродный дедушка Перси в добром здравии, и я верю, что он проживет до ста десяти лет. И надеюсь на это, — добавил Хантер.

— Браво! — воскликнула Лавиния. — Значит, вы снова направляетесь в Египет?

— Да, тетя Лавиния. Поезд отходит через несколько часов.

Лавиния усмехнулась:

— Возможно, я буду там. Идите, Хантер, ешьте ваш ланч. Я остановлюсь у столика и поздороваюсь с дорогим лордом Эйври и молодым Карлайлом, как только допью чай. Забавно. Может быть, я тоже поеду в Каир!

— Чудесно, — сказал Хантер, отводя Кэт назад к их столику.

— Она действительно ваша бабушка? — спросила Кэт.

— Двоюродная бабушка. И при этом совсем девочка. Она путешествует по всему миру, так что, вероятно, окажется в нашем поезде. Давайте заказывать. У нас впереди утомительное время.

В конце обеда Лавиния присоединилась к ним, попрощавшись с группой друзей. Оказалось, она давно знала лорда Эйври и теперь с удовольствием поддразнивала его. Маргарет радовалась их общению, смеясь всякий раз, когда Лавиния говорила отцу очередную колкость. Все за столом, включая Элфреда, Роберта, Аллана и Дейвида, наслаждались разговором.

Наконец мужчины удалились удостовериться, что ящики, сундуки и личный багаж погружены.

— Я просто презираю женщин, которые сидят дома и верят, что мир сам придет к ним! — заявила Лавиния. — Мир вокруг и ждет нас! Поэтому мы все отправимся в экспедицию.

— Вообще-то я намеревалась оставаться в отеле, — сказала Маргарет.

— И пропустить момент, когда будут сделаны открытия? — осведомилась Лавиния.

— Я предпочитаю ждать открытий издалека, — призналась Маргарет.

Но это, казалось, удовлетворило Лавинию.

— И конечно, постигать увлекательное искусство наблюдать за теми, кто приходит и уходит из отеля, — заключила она. — Так, я убегаю, чтобы сделать некоторые приготовления. Не хочу, чтобы поезд ушел без нас.

Поезд был вполне удобным, но тем не менее он оставался поездом.

Хантер проследил, чтобы его купе находилось рядом с купе Кэт. Спальное купе Камиллы и Брайана находилось позади его купе, а купе Эммы перед купе Кэт.

Мужчины убедились, что все погружено должным образом. Лавиния, умудрившаяся присоединиться к группе, казалась хорошо осведомленной об экспедиции.

— Да благословит Бог лорда Эйври, — сказала она женщинам, — потому что он нанимает собственные вагоны и нам не приходится перемещаться туда-сюда. Поездка будет утомительной, детки, но гораздо приятнее, чем если бы мы были обычными туристами, надеющимися попасть на этот поезд!

Кэт была бы счастлива быть обычной туристкой, так как она никогда нигде не бывала. Их купе были маленькими, но вагон впереди — клубный вагон, снова специально нанятый для удобства лорда Эйври, — был снабжен диванами, баром и красивыми столиками вишневого дерева, предназначенными специально для чая.

Наконец поезд тронулся, и все собрались в клубном вагоне. Лавиния, которая, как выяснилось, часто проводила сезон в Каире, говорила о предстоящих чудесных зрелищах.

— Поездка по Нилу просто поразительна! И Долина царей!

— Мы не собираемся плыть по Нилу, — разочаровал ее Хантер.

Лицо Лавинии вытянулось.

— О боже, вы не можете совместить работу с приятными каникулами?

— Мы намерены вести раскопки, — напомнил ей Хантер.

— Возможно, у нас будет время для небольших экскурсий, — сказал лорд Эйври, которого пожилая леди одновременно забавляла и раздражала.

— У некоторых из нас — может быть, — промолвил Хантер.

— В конце концов, мы студенты, — сказал Роберт Стюарт. — Должны же мы учиться!

— Мы учимся на раскопках, — серьезно отозвался Элфред Доз.

— И все же, — мягко возразил Дейвид Тернберри, глядя на Кэт, — в работе должны быть перерывы.

Кэт, смутившись, повернулась к их новой титулованной спутнице:

— Лавиния, вы когда-нибудь работали на раскопках?

— Конечно! Я ездила на верблюдах по морю песка, среди грязи и ветра. Это чудесно!

Француз-стюард в великолепном костюме подал чай, и внезапно их путешествие показалось Кэт величайшим приключением в мире. К концу дня между ними установилось полное согласие.

На следующий день они прибыли в Париж, и там к ним присоединился оксфордский преподаватель живописи, мистер Томас Этуорти. Это был пожилой мужчина, примерно возраста лорда Эйври, интересующийся буквально всем вокруг. Его язык мог быть острым, как у Лавинии, и он определенно принадлежал к богемному слою, питая мало почтения к титулам и состояниям.

— Итак, вы моя студентка, — сказал он Кэт, окидывая ее взглядом. — Ваш отец наделал шуму на родине! Вы не заслужите от меня одобрительного похлопывания по спине, если будете почивать на чужих лаврах.

— Я не собираюсь этого делать.

— И вы выходите замуж. Это означает, что я зря трачу свое время?

— Надеюсь, брак не помешает мне видеть или поднимать карандаш и кисть, — ответила она.

Этуорти казался удовлетворенным. Он хотел повести Кэт на прогулку по Парижу, чтобы посмотреть, как она будет зарисовывать увиденное. Это было невозможно, хотя и Маргарет, и Камилла ухватились за шанс провести день в славном городе. Но мужчины не хотели задерживаться.

Поэтому Кэт видела город только из окна поезда. Вскоре они снова тронулись в путь, и за окнами потянулась сельская местность.

В первые дни Хантер был рядом с ней на всех мероприятиях, и Кэт интересовало, не питает ли он отвращение к Дейвиду Тернберри из-за подозрительности. Он неплохо справлялся с ролью жениха, и с каждым прошедшим днем Кэт убеждалась, что иметь в качестве нареченного такого мужчину, как сэр Хантер, отнюдь не неприятно.

Несколько раз она оказывалась зажатой между стеной коридора и Дейвидом, когда они двигались в противоположных направлениях. Каждый раз он слегка задерживался около нее — в его красивых глазах светились боль и обвинение. Кэт было очень жаль обижать его.

Ночи проходили спокойно.

Они только что пересекли границу Италии, когда Томас Этуорти решил, что Кэт должна приступать к урокам, хотя это было не слишком удобно в поезде, пребывающем в постоянном движении. Но он сидел с ней в клубном вагоне с карандашами и бумагой под рукой, обучая ее технике рисования, ворчливо одобряя предъявленные эскизы, рассказывая, что искусство развивается не в одном направлении, а ищет новых путей. Кэт обнаружила, что под его внешней сварливостью скрываются доброта и глубокие знания, и очень привязалась к нему.

Они ехали через Тоскану с ее грандиозными видами, когда Кэт заметила, что набрасывает сцену, которая запомнилась ей по парижскому вокзалу. В этот момент в клубный вагон вошла Камилла и застыла, с изумлением наблюдая за ней.

— Это невероятно! — пробормотала она.

— Вовсе нет, — возразил Томас. — Оттенки отсутствуют здесь и здесь! О чем мы говорили всю неделю, моя дорогая мисс Адер? Я хочу видеть глубину. Жизнь, действие, происходящее за очевидным!

— Нет-нет! — сказала Камилла. — Я смотрела в окно в тот день, и вы нарисовали то, что я видела. Это абсолютно совершенно. Столько деталей! Как вам это удалось?

Кэт пожала плечами:

— У меня такая память — мгновенно схватывает мелочи… Что помню, я обычно изображаю точно.

Камилла взяла ее за руку и подняла с места.

— Простите, мистер Этуорти. Я собираюсь украсть вашу ученицу на вторую половину дня.

— Все в порядке. Я как раз готовился к бренди и сигаре. О боже! Вон идет Лавиния. Курение сигары не получится спокойным!

Игнорируя профессора, Камилла потащила Кэт через вагон к своему купе. Это было самое большое из спальных купе, так как оно предназначалось для двоих и эти двое были граф и графиня Карлайл. С одной стороны располагался большой стол, на котором были разложены всевозможные карты и бумаги. Камилла взяла чистый лист и усадила Кэт за стол.

Кэт выжидающе смотрела на нее.

— Вы помните день, когда мы встретились? — спросила Камилла.

— Конечно, — ответила Кэт. — В музее. Вы работали с картой.

— Да, и эта карта исчезла. Вы не могли бы воспроизвести ее?

— А вы не можете приобрести другую?

Камилла покачала головой:

— Карте почти сто лет. Это была работа одного из первых видных британских египтологов, приехавших в страну после поражения Наполеона. Он имел доступ к документам, которые мы никогда не увидим снова. На ней были маленькие ориентиры. Подумайте, что вы можете вспомнить из них. О, я знаю, что прошу о невозможном. Но, пожалуйста, попытайтесь.

Кэт кивнула. Сначала ее пальцы пробежались по бумаге. Она чувствовала неуверенность, пытаясь изобразить береговую линию и объекты природы. Но затем, набросав основу, она начала вспоминать детали. Карта почти отпечаталась в ее уме.

Камилла молча стояла рядом.

Они обе так сосредоточились на работе, что вздрогнули, когда дверь купе открылась. Вошел Брайан, за которым следовал Хантер.

Брайан поднял брови. Камилла поднесла руку к горлу.

— Чему мы помешали? — спросил Хантер.

— Смотрите! — с удовольствием заявила Камилла. — Кэт воссоздает мою карту!

Хантер подошел к Кэт, изучая рисунок. Их взгляды на мгновение встретились, и она с радостью увидела, что он впечатлен ее работой.

— Я не могу ручаться за точность, — сказала Кэт.

Она посмотрела вниз и увидела его руки. У него были чудесные руки, слегка загорелые, так как он не надевал перчаток, когда ездил верхом. Пальцы были длинными, ногти — аккуратно подстриженными. Кэт была уверена, что его сжатый кулак обладал недюжинной силой, а прикосновения кончиков пальцев…

Она закашлялась, глядя на Камиллу.

— Возможно, кое-что удастся добавить. Думаю, я пока остановлюсь и посмотрю на это снова утром.

— Прекрасно. К тому же вечером мы сойдем с поезда и переберемся в отель. Мир ненадолго остановится, — улыбнулась Камилла.

— Значит, это так важно? — спросила Кэт.

— Может быть. — Камилла посмотрела на Хантера. — Конечно… это не будет абсолютно точно.

— Мы трое знаем, что ищем в песках пустыни, — заговорил Хантер. — И знаем, как трудно это может быть. Даже если бы у нас были абсолютно точные документы, это не значит, что мы сделаем открытие.

— Ну, с потерей карты это лучшее, что у нас есть, — напомнила Камилла.

Хантер снова посмотрел на Кэт:

— Да, пожалуй.

В дверь постучали. Это была Лавиния, которая открыла дверь, не дожидаясь приглашения.

— Чай, детки! Пошли. Мы скоротаем следующие несколько часов, а затем наконец прибудем в Рим!

Лорд Эйври, Брайан и Хантер решили между собой, что одна ночь в Риме не причинит вреда, хотя все они сильнее всего желали как можно скорее добраться до места назначения.

В элегантных номерах на Виа-Венето леди могли необходимое время наслаждаться теплой ванной и провести спокойную ночь перед тряской в поезде в Бриндизи и качкой на корабле во время перехода в Александрию. Комната Кэт была соединена с просторной гостиной, а та, в свою очередь, с комнатой Хантера. Лавиния помещалась с другой стороны от нее, а Эмма — в маленькой комнатке рядом; апартаменты Эйври и Карлайлов находились неподалеку.

Хотя Кэт часто слышала французскую речь и понемногу преуспевала в языке, итальянский был новым для нее. Как ей нравились звуки этого языка! И Рим с его великолепием и древностями…

Когда все отдохнули, приняли ванну и закусили, путешественники должны были встретиться в элегантной гостиной между комнатами Кэт и Хантера. Кэт, не привыкшая к комфорту, быстро была готова. Камилла принесла папку с рисунками в гостиную, и, открыв ее, Кэт обнаружила рисунок карты, сделанный ею по памяти. Сидя там, она вспомнила серию маленьких волнистых линий и добавила их. Потом она припомнила несколько символов.

В дверь постучали, и Кэт открыла ее. На пороге стояли Дейвид, Элфред и Аллан.

— А где четвертый мушкетер? — шутливо осведомилась Кэт.

— Пошел привести леди Маргарет и ее отца, — улыбаясь, ответил Элфред. Ей все еще было не по себе, когда он смотрел на нее.

— Кофе в том кофейнике. — Она указала на поднос, стоящий на краю фортепиано. — Отличный. Не думаю, что я когда-либо пробовала что-нибудь настолько вкусное, как итальянский кофе. — Кэт умолкла, решив, что не станет болтать слишком много. Притворяться, что все собравшиеся друзья и между ними ничего не произошло, было трудно.

Дейвид смотрел на нее, пытаясь улыбнуться, хотя в его глазах застыла обычная боль. Кэт улыбнулась в ответ. Тем временем Элфред остановился перед ее эскизом.

— Что это? — спросил он.

Кэт подошла и закрыла папку.

— О, просто не очень хорошая работа.

— А по-моему, превосходная. — Элфред потянулся к папке, но Кэт твердо держала ее, вымученно улыбаясь. — Пожалуйста, Кэт, дайте нам взглянуть на ваш рисунок.

— Да, пожалуйста. — Дейвид тоже подошел.

Все, казалось, хотели посмотреть рисунок.

Кэт могла сопротивляться или уступить. Она предпочла последнее.

Молодые люди положили папку на стол и открыли страницу с картой. Все долго смотрели на нее, потом перевели взгляд на Кэт.

— Это совершенно невероятно. Вы можете так копировать? — удивился Элфред. — Вот это талант!

— Едва ли талант, если я всего лишь копировала, — пробормотала она.

— А где оригинал? — спросил Аллан.

— Думаю, затерялся в куче бумаг, — небрежно ответила Кэт.

В дверь снова постучали. Не дожидаясь приглашения, вошла Лавиния в красивом голубом платье, подходившем к ее серебристым волосам. Она несла зонтик и легкую дорожную накидку.

— Мы идем смотреть достопримечательности? — осведомилась Лавиния.

— Думаю, да. Скоро все соберутся.

Следующей вошла Маргарет. Она тоже была в голубом, и мягкий оттенок очень подходил к ее глазам. Кэт изучала фасон платья — оно было элегантным и в то же время практичным. Корсаж выглядел вполне скромно, хотя и подчеркивал округлости фигуры.

— Как красиво! — оценила фасон Лавиния.

Маргарет улыбнулась, посмотрела на Кэт и склонила голову.

— У меня личный модельер. Невероятно талантливая молодая женщина.

Кэт усмехнулась, кивком признав комплимент по адресу сестры, а Лавиния начала настаивать, чтобы ей назвали имя модельера.

— Ах, Джеггер, что задержало вас так надолго? — спросила она, когда лорд Эйври вошел в комнату. — Я могла бы увидеть полстраны, пока вы бреетесь, друг мой.

— Лавиния, дело в том, могло ли полстраны увидеть вас, — отозвался он.

Хантер вошел через боковую дверь, приветствуя всех. Его взгляд упал на открытую папку, затем на Кэт, и он на секунду сдвинул брови. Подойдя к папке, он небрежно закрыл ее.

— Итак, какое сокровище мы осмотрим в имеющееся у нас время? — спросил Хантер.

Подошли Камилла и Брайан, который проинформировал:

— Внизу ждет несколько карет, но лучше, если мы выберем маршрут заранее.

— Я хотела бы увидеть Форум и Колизей, — сказала Камилла.

— Тогда, если никто не возражает, — сказал Хантер, — мы это и сделаем.

Они отбыли в трех каретах. Кэт не могла удержаться от того, чтобы постоянно не смотреть в окно, потрясенная зрелищем арок и акведуков, руинами, разбросанными между более новыми зданиями, великолепными храмами. Итальянцы словно пчелы сновали по улицам. Кого только не было: дамы и синьоры в прекрасных одеждах, цыганки с детьми на руках. Кафе усеивали тротуары, и отовсюду слышались крики «Ciao, bella!»[1]

Когда они прибыли к Колизею, к ним подошли гиды. Хантер быстро договорился с ними.

— Будьте осторожны, Лавиния, — предупредил лорд Эйври. — Здесь повсюду закоулки, трещины и крутые ступени.

— Джеггер, я не настолько стара, чтобы меня оберегали. Но я с радостью присмотрю за вами.

Аллан и Роберт умудрились занять позицию рядом с леди Маргарет. Кэт покраснела, когда Хантер взял ее под руку — его глаза светились странным светом, а на губах играла улыбка.

— В чем дело? — спросила она.

Он покачал головой.

— Просто приятно видеть ваше искреннее увлечение.

Множество людей бродили в округе, время от времени встречаясь друг с другом. Леди такая-то здоровалась с лордом или графом таким-то. Место оказалось популярным у европейской элиты, которая, возможно, просто проводила здесь зимние месяцы.

На гигантской арене гид показывал им, где содержались животные, где сидели цезари, как располагались народные массы. Хантера окликнул его друг, и Кэт пришлось немного побродить в одиночестве.

Внезапно она очутилась на крутом склоне. Когда-то здесь были ступени, но они разрушились. Сделав несколько шагов наверх, Кэт очутилась в арке, где, как говорил гид, собирались выходящие на арену. Повернувшись, она увидела, что Дейвид следует за ней. Теперь он преградил ей путь.

— Кэт! — Юноша произнес ее имя с обожанием.

— Дейвид, — отозвалась она. — Это невероятно, не так ли?

— Как вы можете жить этой ложью? — с упреком спросил он.

— Дейвид, мы не должны встречаться.

— Я сделаю это!

— Прошу прощения?

— Я женюсь на вас. Я ослушаюсь отца. С вашими талантами… — Он оборвал фразу.

Кэт так давно мечтала услышать эти слова! Но теперь они звучали странно и неуместно.

— Дейвид, сейчас не время…

— Дайте мне шанс! — Он двинулся к ней.

— Вы с ума сошли? Хантер разорвет вас на куски!

Дейвид выпятил подбородок.

— Хантер! Бравый солдат, великий гражданин мира! Ну, он забывает, что я Тернберри и что мой отец один из самых могущественных людей в стране!

— Сейчас мы далеко от вашего отца, — мягко возразила она.

— Кэт, я знаю, что это фарс. Нет ничего неправильного в том, что я говорил и делал. Быть любовницей такого человека, как я, вполне респектабельно. Но, как я сказал… Кэт, в вас столько силы, энергии, и с вами рядом… О, Кэт, позвольте мне прикоснуться к вам, позвольте показать вам…

Она инстинктивно отпрянула, но он последовал за ней. Они рисковали, остановившись на разрушенной ступеньке. Солнце почти скрылось, и тень арки накрыла их.

— Дейвид… — начала Кэт, глядя ему в глаза. Она прервала речь, услышав странный царапающий звук. Подняв взгляд, Кэт увидела, что один из массивных камней над ними шатается.

Он готов был упасть.

— Берегитесь! — крикнула она, рванув Дейвида к себе. Усилие оттолкнуло ее назад, и они оба покатились по склону.