Безумный Рудокоп. Том: I / II

Глава 30

Марине снился прекрасный сон, что её возлюбленный провёл всю ночь рядом с ней и что-то говорил и говорил. Говорил и говорил. Говорил и говори... Девушка открыла глаза, но знакомый голос не прекращал бубнить. Марина села на кровати с удивлённым взглядом. Затем посмотрелась в небольшое зеркало на стене. Поправила светло-золотистые кудри, протёрла влажной салфеткой глаза, заодно и стерев набежавшую в уголке рта слюну. Осмотрела и расправила одежду. Потом тяжело, но привычно переместила своё тело в кресло-каталку и выехала из комнаты. Искомый молодой человек обнаружился на кухне. Он что-то гневно объяснял в телефон на смеси современного сленгового английского, старого французского, могучего русского и некоторых слов какого-то неизвестного языка.

— Ты, как здесь оказался? — спросила Марина.

— Стреляли, — не глядя, почти на автомате ответил Макс и добавил. — Доброе утро!

— Работаешь? — прищурилась девушка?

— Как видишь, — криво усмехнулся Босс.

— Ты же, вроде, к родителям на Новый год собирался?

— Я там уже был, — ответил парень и помотал головой. — Лучше бы не ездил...

— Ясно... — удручённо произнесла Марина, но в душе была очень рада. — А где баба Нюра и Вова?

— Они уже в игре, — улыбнулся Макс. — Трудоголики!

— Не они одни! — девушка закатила глаза, глядя на немного потрёпанный вид начальника. — Разогреть еды?

— Я бы не отказался, — кивнул Босс.

— Хорошо! — её лицо расцвело.

Пусть это только разогрев пищи, Марина, всё равно, была рада немного поухаживать за своим избранником. Кстати, она заметила, что парень забрал её бельё и не собирался отдавать. Она была довольна и чувствовала, что шанс есть.

Следующие несколько дней Макс провёл в бункере где-то в снежной тайге. Он занимался разными делами, управляя многочисленными офисами на Земле и командами в городах. Наконец, парень выбрал название для гильдии. Но зарегистрировал Макс две гильдии. Первая в России называлась Свобода, а вторая в Африке — Надежда. Эти названия максимально отображали чаяния игроков, угнетаемых мировым правительством, в настоящем и будущем.

Его подчинённая за это время всё больше наглела. Марина, когда сидела рядом, всё чаще брала его за руку или клала голову на плечо. Она постоянно смахивала с парня невидимые пылинки и редко забиралась в капсулу, когда Макс не был в своей. А в последний раз, когда парень в изнеможении от ежедневной нескончаемой работы отрубился без задних ног, девушка пробралась к нему в кровать и уснула на груди Босса. Всё было довольно невинно, она были в одежде, но Макс утром, всё равно, был шокирован. Хотя, он и не ругал девушку за своеволие, но понимал, что такими темпами реинкарнатор не сможет погасить любовь в юном сердце. В тот же день он собрался и уехал сначала к родителям, где долго не задерживался, а потом на африканскую базу, показывающую стремительный рост и нуждающуюся в руководстве.

В городе А 1 его африканских сотрудников уже было огромное множество. По количеству роботов они уже обогнали таковое в городе N 1, и рост не показывал признаков замедления. Макс привлекал на базу голодающих целыми деревнями. Не обошлось без эксцессов, конечно, но первые уже освоившиеся сотрудники, часть из которых стали вооружённой охраной, решали все кризисы. На базе уже появился изолятор временного содержания и, скорее всего, может появиться тюрьма. Едва только угроза голода отступила, головы некоторых людей начали посещать нехорошие мысли. Благо, на базе везде были установлены видеокамеры. Максу было наплевать на тайну частой жизни, и он не собирался строить на своей базе свободное либеральное общество. Он дал этим людям надежду на выживание, а взамен требовал работать и не создавать проблем. Камер не было только в квартирах семейных людей — небольших помещениях, где в основном можно было только поспать и хранить вещи. на данный момент все питались в общественных столовых.

На первом этаже было несколько столовых. Одна для одиноких мужчин — молодых и среднего возраста, другая для одиноких женщин аналогично предыдущим, третья для семейных людей, четвертая для стариков и ещё три столовые для учащихся: младших классов школы, средних и старших классов и студентов. Пока что между учащимися особой разницы в уровне образования не было, они были разделены по возрасту. Учились все по видеоматериалам, а более или менее образованные взрослые проверяли выполнение заданий и объясняли, если что-то было непонятно. Искусственный интеллект телефона помогал переводить все видео на местный, но так как местные языковые группы недостаточно подходили для образования высокого уровня, у всех было много уроков русского языка. Даже больше, чем в обычной российской школе. Макс не желал, чтобы его сотрудники учили язык идеологических, а в будущем и реальных противников. Поэтому поставил вето на обучение детей английскому и французскому. Взрослые могли это делать при желании.

Жили беженцы также в отдельных корпусах. Были отдельные общежития для одиноких мужчин и женщин, располагавшиеся на разных концах базы. Хотя в центральной части была зона развлечений, где находились небольшие кафешечки, кинотеатры и библиотеки, а также платные спортзалы, работали одинокие представители противоположных полов в разных зонах, куда был запрещён вход посторонним. Это снижало нагрузку на недавно образованные органы правопорядка. Люди семейные жили в третьем корпусе в очень небольших комнатах. Здесь же было общежитие для детей-сирот. В четвёртом корпусе находились две большие зоны с отдельными комнатами, в которые могли заселиться сотрудники, хорошо выполняющие свою работу и выделившиеся среди других. Либо те, кто смог накопить достаточно много заслуг.

Руководство базы и охрана жили на втором этаже. Здесь также были отдельные зоны проживания, но уже не было общежитий. Каждый сотрудник имел свою небольшую комнатушку. Но он мог получить квартиру побольше, если накапливал достаточно заслуг.

Всё ещё существовало много проблем и потенциальных опасностей, но пока ещё все привыкали к новой жизни, подавляющее большинство не задумывалось о создании проблем. Даже разделение мужчин и женщин они приняли спокойно. Жить с соседями мужчинами и хорошо питаться каждый день было лучше, чем жить в окружении женщин, но голодать. Основная масса сотрудников первого этажа работала, крутя педали на велосипедах — электрогенераторах. Энергии на работу базы требовалось много, промышленности здесь не было никакой, как и производства товаров. А людей нужно было чем-то занять. К тому же, топливные электростанции вырабатывали много избыточного тепла, излучение можно было зафиксировать даже из космоса. С такой же работой, как говорится, и волки сыты, и овцы целы. У занятого человека куда меньше неправильных мыслей. Но такой подход работал только нищими беженцами. Макс не представлял, какой вой начался бы среди «свободных» европейских граждан, если бы он попытался провернуть то же самое у них. Как минимум, ему пришлось бы построить ещё несколько корпусов для проживания разных гендеров. Иначе он бы прослыл тираном и фашистом. А людей, согласившихся крутить педали каждый день, было бы ничтожное количество.

В городе А 1 на планете Механоид из-за стремительного роста числа работников Макс боялся, что городская шахта быстро истощится и удар, который он запланировал для Западного блока, будет обнаружен заранее. Поэтому реинкарнатор каждый день методично отстреливал других игроков из гаусс-пистолета, сбрасывал оружие прятавшемуся неподалёку напарнику и шёл сдаваться. За раз он убивал не более трёх или четырёх игроков, чтобы тюремный срок для робота был не слишком велик. Но у него было огромное количество телефонов в запасе. Как только аккаунт на одном телефоне был использован и временно заблокирован, Макс клал мобилу в специальный ящик, на котором была написана дата освобождения. А потом брал другой телефон и принимался за «работу» вновь. На шахту каждый день прибывало много новых рудокопов из числа сотрудников Макса, и все они имели хороший инструмент, поэтому выработка шахты в целом не падала, несмотря на бесконечные убийства. НИПы были весьма удивлены происходящему, но восприняли это, как форму коллективного помутнения рассудка. Раз выработка не падала, а только росла, НИПы не стали ничего делать, боясь нарушить позитивный цикл.

Форумы пестрели гневными комментариями и призывами наказать преступную гильдию, но никто ничего с этим не мог сделать. Все преступления происходили в безопасной зоне. Если противники могли себе позволить тюремное заключение, то руководство пострадавших гильдий — нет. Враг не желал вылезать из своего черепашьего панциря, и исследователи никак не могли подловить противника снаружи города. Игроки рудокопы через две недели террора были вынуждены массово покинуть шахту и заняться исследованиями или другими мирными профессиями. Таким образом, кризис преждевременной выработки был снят.

Вскоре, к Максу на ум пришёл второй момент, который можно использовать — это замена работников ночной смены в российских офисах на сотрудников африканской базы. Подменяли только рудокопов ночной смены, но это все равно позволило высвободить большое количество опытных работников для становления исследователями раньше срока. В российских офисах у них было много коллег исследователей, в том числе и очень опытных или талантливых коллег, поэтому проблем с обучением массы людей на исследователей, что было значительно сложнее провернуть в африканской базе. Это решение дало Максу мгновенный прирост количества исследователей. И прохлаждающиеся телефоны пригодились. На них невозможно было использовать аккаунты заключённых в тюрьму роботов, но можно было использовать обычные рабочие аккаунты в других городах. Когда реинкарнатор понял, что телефоны не будут простаивать, он еще более вдохновился на совершение преступлений. Атаки на игроков других гильдий совершались теперь и в городе, а в шахте вообще было невозможно появиться. Там стояли дежурные роботы, которые отстреливали всех посторонних, словно шахта принадлежала этой группе. Эта гильдия должна была называться не Надежда, а Безнадёга. Они не оставляли другим игрокам ни единой возможности для работы в шахте или спокойного отдыха в городе.

В небольшой пещере за городом собралась группа роботов. Они живо обсуждали сложившуюся ситуацию.

— Что делать будем? — спросил один.

— Я предлагаю ворваться в шахту и перестрелять их всех там, нафиг, — воскликнул другой. — Они уже относятся к шахте, как к своей собственности. Мы это съели и отступили. Теперь они преследуют нас даже в городе. Мы не можем больше отступать, в следующий раз нас выгонят из пустоши.

— Я согласен, что от врагов надо как-то избавиться, — согласился с ним другой робот. — Но мы не можем нападать всей группой, за групповые нападения в безопасной зоне наказание более суровое.

— И как мы сможем отомстить, атакуя в одиночку? — возмутился первый. — Нас просто перестреляют по одному.

— Может быть... — немного тихо подал голос ещё один игрок. — Может быть, нам поменять город? На данном этапе потери не будут велики, а период отката до регистрации нового аккаунта всего месяц.

— Целый месяц! — гневно вскочил игрок, предложивший радикальные меры. — На гильдии в целом это никак не скажется, но что ты думаешь о своей будущей карьере? Ты изначально будешь отставать от других не только на месяц и игры, но и потеряешь все текущие достижения. Понадобится несколько месяцев, чтобы наверстать упущенное.

— Мы уже несём большие потери, — механически процедил первый. — Дюжина моих рудокопов не сможет войти в игру ещё неделю. И часть из них придётся заново прокачивать.

— Так и что делать? — спросил радикал.

— Мы можем только надеяться на развитие в пустоши и будущую месть... — пожал плечами один из роботов.

— Нет, вы не можете надеяться даже на пустошь, — внезапно послышался голос с края толпы.

— Почему это? — возмутился один из неформальных лидеров.

— Потому что я так сказал, — прозвучал ответ.

Толпа почуяла неладное, и все повернули головы в направлении источника звука. То, что они там увидели, заставило их испугаться до дрожи. У входа в пещеру стоял робот, почти такой же, как они сами, но было видно, что он не относится к их команде. На теле робота был лёгкий бронежилет, самый дешёвый из возможных, но и он был очень дорогим. На голове робота был защитный шлем. В руках же он держал, о ужас, гаусс-автомат!

Не давая им времени на размышления, противник открыл беглый огонь. Точность его стрельбы поражала воображение. Росчерки пуль пронеслись веером почти по одной плоскости. Если снаряд противника попадал, то непременно в верхнюю часть груди, в шею или в голову. Летальность большинства попаданий была чрезвычайно высокой. Из двух десятков собравшихся здесь представителей разных гильдий после первой же очереди стрельбы группа потеряла четверых убитыми и троих тяжело ранеными.

У противника закончилась обойма, и он отступил за выступ скалы, на ходу перезаряжая оружие. Тринадцать лидеров достали свои гаусс-пистолеты и открыли ответную стрельбу, но ни один не попал. Все попрятались по углам в ожидании следующей атаки, но враг долгое время не появлялся. Они подождали немного, потом ещё немного, потом ещё чуть-чуть. Наконец, у одного из них закончилось терпение. Игрок осторожно подошёл к выходу из пещеры и слегка выглянул из-за угла, но тут же отпрянул.

— Ну, что там? — спросил у него товарищ.

— Не знаю, — покачал головой смельчак.

— А чего ты отпрыгнул? — возмутился радикал. Ему повезло, он остался целым, в отличие от инициатора собрания.

— Из осторожности! — смельчак был невозмутим. — Если недоволен, можешь посмотреть сам.

— Нет-нет, лучше уж ты, — отказался радикал.

Затем смельчак выглянул ещё раз, но уже не стал прятаться, а осмотрелся. Потом чертыхнулся в досаде.

— Что там? — спросил кто-то.

— Наши машины угнаны!

— Кто тот идиот, который сказал, что нам здесь ничего не угрожает, и что в часовых нет нужды? — воскликнул радикал.

Все машинально посмотрели на труп почившего председателя.

— Чёртов идиот... — выругался радикал.

Они немного постояли, затем смельчак вышел. Но ожидаемого выстрела не последовало. Через несколько минут все оставшиеся в рабочем состоянии роботы вышли из пещеры. Игроки огляделись. Никого живого. Впрочем, как и их техники.

— Что делать будем? — спросил смельчак.

Все посмотрели на радикала, как на самого шумного здесь.

— Чего-чего? Идти в город пешком! — буркнул тот.

И они отправились. Сначала игроки перебегали от укрытия к укрытию. Потом просто старались держаться рядом, а через полтора часа пешего хода и вовсе наплевали на безопасность, а просто шли. За это время Макс с несколькими помощниками успел перевезти почти весь украденный транспорт к шахте. Вскоре он вернулся к пещере, внутрь заходить не стал, а лишь проверил следы. После этого сел на байк и отправился на перехват группы, быстро обогнав их. Те даже не удосужились запутать следы, а пошли прямо в город кратчайшей дорогой. Макс нашёл удобное место, внизу была не сильно широкая долина, над которой немного нависал маленький утёс.

В подземном мире не было света, даже блеска звёзд. Поэтому всю дорогу партии пришлось двигаться с включёнными фонариками. На обычном роботе Максу, чтобы вести стрельбу, также нужно было включить фонарь. И чем дальше нужно было стрелять, тем мощнее нужен был свет. Но в данный момент реинкарнатор пользовался телефоном. Стояла кромешная темень, ни зги не было видно. Однако, на экране мобилы услужливо горел красный крестик. Пусть при стрельбе в слепую этот указатель не стал бы зелёным, Максу было достаточно навести крестик на источники света внизу. Этими источниками света были головы представителей гильдий.

Парень выбрал огонёк в центре группы, навёл на него прицел и плавно нажал на кнопку. Местность охватили всполохи летящих на высокой скорости снарядов. Они немного светились в полёте и при подлёте к противнику слегка освещали местность, этого было достаточно, чтобы искусственный интеллект на телефоне определил положение врагов и подкрасил зелёным правильное наведение. Точность возросла. Робот за роботом начали безжизненно падать на землю.