Безымянные пули

Глава 19

Без десяти шесть с пластырем на голове я вхожу в огромный зал вокзала Сен-Лазар.

Нужно быть чертовски хитрым, чтобы что-нибудь найти в этом муравейнике.

Слева пригородные линии, осаждаемые нескончаемым потоком пассажиров, справа – дальние. Это самый спокойный уголок, вернее, наименее забитый народом. Скорый поезд до Гавра доставит богатеньких пассажиров к океанским лайнерам. Среди них есть крупные финансисты в дорогих пальто, дамочки из высшего общества в меховых манто и со смешными собачонками... Где начнется представление? У дальних линий или у пригородных?

Кто этот самый Орсей, которого должны убить? Пассажир? Скорее всего. Иначе зачем его убивать на вокзале? На этот счет сомнений быть не может.

А теперь, уезжает этот пассажир или приезжает? Это очень важно. Я обхватываю голову руками. Значит, так. Если этот человек уезжает, гангстеры не могут знать точное время, когда он приедет на вокзал. Он может это сделать задолго до отхода поезда. Приехавшие выходят практически сразу. Кроме того, если бы речь шла об уезжающем, Анджелино мог найти удобный случай прикончить его в столице...

Чем дольше я размышляю, тем больше склоняюсь к тому, что это будет приезжающий. Подхожу к контролеру.

– Простите, пожалуйста...

– Да?

– Скажите, прибывает ли в шесть часов поезд?

– Откуда?

– Не знаю...

Он, должно быть, думает, что имеет дело с чокнутым, потому что смотрит на меня точно так же, как вы смотрите на то, что собаки кладут на тротуар.

– Посмотрите таблицу прибытий, – советует он мне.

И показывает на огромное табло, где отмечено время прибытия и отправления поездов.

Я лихорадочно пробегаю расписание и констатирую, что ровно в шесть никакой поезд не прибывает. Есть один из Манта, который приходит без одной минуты шесть, и другой, из Лондона, в шесть одну.

Я заинтересовался вторым.

Направляюсь к платформе, к которой он должен подойти. Там уже ждут человек десять. Все очень разные, ни один мне не знаком. Я рассматриваю встречающих, стараясь себе представить, может ли кто-то из них быть убийцей. А может, их несколько? Дама с маленькой девочкой. Семья – папа, мама и взрослый сын. Прыщавый парень... Старик... Толстяк в пальто из верблюжьей шерсти... Ничем не примечательная пара... Я уверен, что знаю, как выглядят убийцы, и могу вас заверить: если в этой группе есть человек, способный кокнуть себе подобного, то я король Дании и ее окрестностей.

Большие часы бьют шесть раз. Смотрю на вокзал... Осторожно втягиваю носом воздух.

Нет, убийцей и не пахнет.

«Предположим, это я должен кого-то ликвидировать. Стал бы я ждать его при выходе с поезда?» – задаюсь вопросом.

Секунду жду, что ответит мое подсознание. Но оно молчит. Наверное, ему надоело работать на пару с таким тупицей. Я ничего не могу сделать... Только пошире открыть глаза.

Поезд из Лондона въезжает на вокзал... Я вижу, как он, покачиваясь, проходит под Европейским мостом, поворачивает, выбирает путь и приближается.

Локомотив доезжает до ограничительного буфера, выплевывает сначала облако пара, а потом – дыма и останавливается... Хлопают дверцы... Пассажиры начинают выходить. Толпа становится все плотнее. Суетятся носильщики.

Я слежу за выходом, ожидая услышать крик из толпы спешащих выйти из поезда. В такой ситуации лучше всего действовать ножом...

Но слышатся только оклики и восклицания приехавших и встречающих.

Пассажиры покидают платформу через три параллельных выхода.

Я наблюдаю, как они останавливаются перед служащим, забирающим у них билеты. Поток людей не иссякает.

Очень скоро зрелище становится монотонным.

У меня начинает рябить в глазах.

Но тут происходит нечто необычное.

У левой двери появляется пожилой худощавый мужчина с лицом, усыпанным веснушками. Незачем бывать за Ла-Маншем, чтобы понять, что это англичанин. Он похож на британских монахов, которых можно увидеть на английских гравюрах.

Он ставит на землю чемодан из свиной кожи, протягивает служащему билет, потом снова наклоняется... И уже не распрямляется. Он разевает рот, ноги у него подгибаются, и он валится носом в землю.

Я бросаюсь вперед... Наверное, с ним случился сердечный приступ, потому что убить его никто не мог... Впереди был я, сзади шла женщина с огромным чемоданом, а служащий не делал резких движений...

Наклоняюсь к упавшему. По его накрахмаленной манишке расползается красное пятно

Хотя не было слышно никакого выстрела, он был убит пулей. А я был всего в метре от него...