Ведьма провела ладонью по лбу, посмотрела на разукрасившие её пальцы пятна сажи и брезгливо поджала губки, видимо, осознав, что в данный момент представляет из себя довольно жалкое зрелище. А вот Варда вопросы гигиены сейчас заботили не больше, чем прошлогодний снег. Он был настолько ошарашен самим фактом превращения тощей седой тётки в молодую и довольно привлекательную женщину, что остальные детали её внешнего облика как бы остались за кадром.
– Нарьяна?! – от удивления Вард едва ни поперхнулся. – Но ты же…
– Была старухой,– в чёрных глазах ведьмы сверкнули лукавые искорки, и румянец явственно проступил на пухлых щёчках сквозь налёт копоти. – Что поделаешь, одинокой женщине приходится как-то защищаться от навязчивого внимания вашего брата, а на жалкую уродину вряд ли кто позарится. Но если тебе моя маска нравится больше оригинала, только скажи,– тон Нарьяны был игривым, словно она пыталась флиртовать со своим бывшим клиентом, что прозвучало диким диссонансом на фоне её догорающего дома.
Вард раздражённо поморщился, но решил не строить из себя поборника морали и тупо проигнорировал сие откровенное заигрывание.
– Это ты в него стреляла, или парень угодил под пулю боевика? – деловито поинтересовался он, кивнув в сторону раненого.
– А если и я, так что? – Нарьяна с вызовом глянула на своего спасителя. – Он сам напросился. Какого лешего этот бродяга навёл отряд загонщиков на мой дом? Между прочим, он тоже в меня стрелял, и если бы ни защитный амулет, мы бы с тобой сейчас не разговаривали.
– Эх, жаль, что ты у нас такая меткая,– с наигранным осуждением посетовал Вард,– этот парень мог столько всего мне рассказать, а теперь он вряд ли будет расположен к откровенности.
– Вижу, ты запамятовал о том, что я тебе сказала в нашу прошлую встречу,– а вот в голосе ведьмы осуждение было вовсе не наигранным, она рассердилась не на шутку. – Словам этого дурня верить нельзя, он и сам всей правды не ведает.