Я заглянул за угол и увидел пятерых людей. Четырёх белых, и одного чёрного. Сразу стало ясно, наш клиент. То есть, Василий. Вряд ли это какой-то другой чернокожий. Поэтому без раздумий можно было за него впрягаться.
Белые мужики тиранили Василия. Трое с трудом, но удерживали его за руки, чтобы он не двигался. Четвёртый же стоял впереди, и под ним ногою на песке была нарисована большая, но очень неровная Буква «И» (4). Мужик топнул по ней ногой, и песок вспыхнул серым светом. Энергия начала распространяться по телу.
— Ну чё, Васёк… — Мужик, похожий на расхлябанного Киплинга без очков, подошёл к Василию. — Отгадаешь загадку, мы тебя отпустим. Нет — пеняй на себя.
Василий ничего не отвечал, а лишь скалил белые зубы.
— Как чёрная женщина борется с преступностью? — Спросил мужик и хищно ухмыльнулся.
Василий молчал. Думаю, что из принципа. Хотя ответ он, скорее всего, знал. Кому, как не чернокожему, знать все шутки про негров?
— Ну что? — Киплинг выхаживал из стороны в сторону. — Не знаешь ответа? Ну же, подумай. Это очень просто!
Василий оставался непоколебим. Он с напряжённым лицом смотрел куда-то в сторону и не произносил ни слова.
— Неужели так сложно? — Хмурился мужик. — Ты даже не стараешься. Хочешь вернуться домой в синяках? А что твоя мамочка на это скажет? Хе-хе-хе.
Я не вмешивался, и с интересом наблюдал за реакцией Василия. Пока что он показывал себя очень достойно. В отличие от остальных.
— Ну, хорошо. Раз ты молчишь — отвечу я. Не портить же веселье? Да, парни?
— Да-а-а. — Согласились остальные.
Мужик почти вплотную подошёл к Василию и придвинул к нему свою щетинистую рожу. Начал говорить, разбрызгивая слюни.
— Как чёрная женщина борется с преступностью? — Мерзотная улыбочка поползла по лицу. — Она делает аборт!
И только мужик раскрыл рот, чтобы начать смеяться, как Василий качнул свою бычью шею назад, и со всей силы вдарил лбом по и так кривому носу. После гадкого хруста следует бабский вскрик. Мужик хватается за лицо и отходит назад.
— Ах ты выблядок… — Сплёвывает кровью. — Теперь шутки точно кончились. Держите его крепче. — Он поднял кулаки над собой, и по ним заструились ветряные вихри. Если удар такими силами придётся по не защищённому лицу — будет худо.
Мужик заносит руку назад, готовясь к шквалу мощных атак. Но как только он собирается совершить удар — энергия с его рук пропадает.
— Э… Где? — Недоумевает он, и смотрит на свои руки. Оборачивается назад и щурится от слепящего света. Прикрывает глаза рукой. Все остальные, не имея сил сопротивляться солнечному напору, отпускают Василия и отворачиваются от лучей.
— Что происходит…?
— Ничего не видно…
— Откуда взялось солнце?!
Через мгновение свет рассеивается и всё вокруг снова погружается в неблагополучный мрак. Я стою на том месте, где недавно была нарисована Буква «И». Я без проблем растёр песок ногой, лишая тем самым сил недокиплинга.
— Ты кто такой? — Спрашивает мужик.
— Продолжи стихотворение… Белеет парус одинокий…
Мужик молчит, и с наклонённой вбок головой смотрит на меня, как на экзотического зверя.
— Что, не хочешь? Совсем поэзию не любишь? Для тебя это странно…
— Да ты оху…
— Ладно. — Перебиваю я мужика. — Как хочешь. — Киваю в сторону. Мужик и все остальные поворачивают головы и видят безупречную «Ё», что левитирует над землёй.
— Какого х…
Срываясь с места, светящейся подошвой я пинаю мужика в грудь. Он с огромной скоростью отлетает назад, впечатывается в своего друга, и вместе они врезаются в стену. Я соединяю руки, развожу их в стороны, и из воздуха вырастает солнечный лук с прижатой к тетиве стрелой. Я привожу его в боевое положение и направляю на одного из оставшихся в сознании ублюдков. Медленно перевожу на другого.
Они поднимают руки вверх и начинают молить о пощаде. Василий в это время без страха, а, скорее, с интересом, разглядывает меня.
Я отпускаю натянутую тетиву, и стрела вонзается в кирпичную стену в метре от испуганного дрыща.
— Кыш!
Два припугнутыша на всех скоростях убегают прочь.
— Я вас знаю? — Вдруг спрашивает Василий, подходя ближе.
— Я думал, сначала будут благодарности. — Улыбался я.
— Прошу прощения! — Василий складывает перед собой ладони, как в молитве, и делает небольшой поклон. — Благодарю вас. Вы очень меня выручили. Если бы не вы…
— Отвечая на твой вопрос — вряд ли. Но… это обязательно нужно исправлять. Ведь мы — родня.
— Родня…? — Недоверчиво произносит Василий.
— Да. Родня. Я всё тебе расскажу. Только… давай поговорим где-нибудь в другом месте?
— Можно у меня дома. Если вы не против.
— Не против. Только, давай на «ты», хорошо?
— Без проблем. А как вас… тебя…зовут?
— Андрей.
— Очень приятно, Василий. — Он протянул мне руку, и я её с удовольствием пожал.
— Взаимно.
Я заметил, что Василию успели повредить ногу, и теперь он слегка прихрамывал. Дабы не напрягать его походами на несколько километров, по дороге поймал такси. Через пять минут езды мы доехали до точки и высадились возле дома.
Нас встретила та же женщина, с которой я уже разговаривал. Это была мама Василия. Жена Альберта.
Больше внутри никого не оказалось. Василий с мамой жили вдвоём, и больше у них никого не было. Это грустно. Хотя и, у кого-то даже такой семьи нет.
Маму Василия звали Мариной.
Марина налила нам чаю, усадила на кухне, а сама скрылась у себя в комнате. Я отхлёбывал ароматный Пуэр и осматривался. Здесь царила просто идеальная чистота. Казалось, мама Василия убиралась не переставая.
Василий переодел рабочую форму и сидел передо мной в домашней рубашке. Я заметил, как на груди у него болтается крестик. Точно такой же есть и у Марины.
Сделав ещё глоток, я, наконец, начал разговор. И начал с самого главного.
— Я теперь глава рода Воронцовых.
Василий молчал несколько минут, глядя на отражение в кружке.
— Всё-таки, знаю. — Произнёс Василий.
— Что?
— Я вас знаю… Прости. Тебя. Ты ещё совсем маленьким был, ничего не помнил, отец приводил меня с вами поиграться. Как поживает сестра?
— Соня… теперь хорошо.
— Извини за вопрос, — Василий отпил Пуэра, — но я, кажется, слышал о том, что ты серьёзно болен.
— А. Да не переживай. Это в прошлом. Бог смилостивился, и я теперь здоров, как бык.
— Это очень хорошо. Я рад. — Искренне отвечал Василий.
— Теперь всё будет по-другому. — Сказал я. — Жизнь Воронцовых, наконец, изменится.
— А что с Олегом? С тем, кто был главой в последние годы?
— Дядя Олег… он мёртв. И ты первый, кто об этом знает, кроме меня.
— Мёртв? — Сощурился Василий.
— Да. С семьёй разбился на самолёте.
— Соболезную. — Василий слегка поклонился.
— Спасибо. И, чтобы тебя ничего не мучило…нет, не я убил его.
— Я об этом и не думал…
— Ну, мало ли. Но, я точно знаю, что его убил кто-то другой.
— Откуда ты это знаешь?
— Трудно сказать… я чувствую это. Это так и есть.
— Хорошо, и кто это сделал? Есть предположения?
— Это мне и предстоит выяснить. Нам предстоит выяснить. — Я поглядел на лужицу Пуэра, болтающуюся на дне кружки. Подлил себе ещё. — Василий, будешь на меня работать?
— Ну конечно! Я обязан вашей семье. Поэтому буду делать всё, что вы… что ты мне скажешь.
— Станешь моей правой рукой. Идёт?
Василий кивнул.
— Что касается убийства твоего дяди… — Василий встал со стула и подошёл к окну. Взял с подоконника картонную пластинку и вернулся за стол. — Ты же знаешь Иисуса?
— Да. И того, и этого знаю.
— Он ведь… после всего частным детективом стал.
— Вау! Как нельзя кстати.
— Вот и я об этом подумал. — Василий протянул мне карточку.
Небольшой чёрный прямоугольник. Минималистичный дизайн. На нём только имя, род деятельности, и телефон.
— Я так понимаю, вы с ним общаетесь? — Спросил я.
— Из-за работы — редко. Но связь поддерживаем.
— Тогда вот тебе первое задание! Устрой мне встречу с Иисусом. Я то с ним ещё не знаком, долго придётся всё объяснять. А тебе он доверяет.
— Конечно, Андрей. — Кивнул мне Василий. — Я вас сведу.
— Ну и прекрасно. — Я встал из-за стола. — А, и ещё. Не мог бы ты организовать собрание всего нашего когда-то дружного рода?
— Это будет несложно. У меня есть контакты почти всех людей. На какое число?
— Давай на… послезавтра. Желательно вечером.
— Хорошо. Понял.
Марина и Василий проводили меня до крыльца. Я попрощался с женщиной, но на секунду попросил задержаться Василия.
— Ты там больше не работаешь. — Я достал из кармана наличку, что специально снял с банкомата в магазине макпов. — Мои люди не могут подвергать себя такому унижению ради копеек. — Протянул свёрток с красными бумажками Василию. Он не стал перечить и принял деньги.
— Спасибо тебе большое.
На следующий день я проснулся очень рано. Всё потому, что предстояло ехать в академию. Сегодня понедельник, и помимо собственных испытаний для поступления, я должен был помочь с ними Екатерине.
Аксёнова кровь из носу должна попасть в список зачисленных. Я ведь дал слово. Ну и, плюс ко всему, благодаря этому меня ждёт свидание.
А после свиданий, как известно, обычно бывает что-нибудь поинтереснее. Хотя и, честно признаться, Екатерина привлекала меня не как объект для удовлетворения сексуальных потребностей. Вернее, не только поэтому. Как я уже говорил, что-то в ней меня смущало. Что-то внутри девушки таилось такого, что она от меня упорно скрывала.
И я очень хотел узнать — что именно.
Вообще, вся эта ситуация с молодой девушкой изрядно меня воодушевляла. Когда я был столетним повелителем империи, отношения с противоположным полом случались, мягко скажем, редко. Меня это как-то уже и не интересовало особо. Возраст, груз ответственности за страну, и всё такое.
Но теперь…
Теперь я был совсем молодым парнем, что нуждался в женском внимании.
Я вызвал такси и поехал в академию. Пока ехал, раздумывал над стратегией. Разрабатывал план действий на все случаи. Хотя и, вряд ли была возможность предугадать, что именно меня ждёт.
То, что готовила Алевтина Игоревна — полнейшая импровизация. Это ведь не рядовой экзамен. Это другое.
Одно можно сказать точно — легко не будет.
По крайней мере из-за того, что в зоне моей ответственности находился ещё один человек.
Я приехал к воротам академии за двадцать минут до назначенного времени. Стал дожидаться Аксёнову. Её всё не было. Несмотря на то, что договорились встретиться в сорок пять минут десятого, девушка отсутствовала и в пятьдесят.
Решил, что подожду ещё пять минут, и пойду один. Из-за неё опаздывать не хотелось. Не моя вина, если девушка не может прийти вовремя. Сейчас ещё не свидание, поэтому…
Я поглядел на часы. Девять пятьдесят пять.
— Ну, что ж…
И когда я уже почти поднялся по главной лестнице, то услышал позади себя рёв мотора. Обернулся и увидел гоночную ауди чёрной расцветки. Машина затормозила возле ворот, чуть не врезавшись в стену. Передняя дверь отворилась и изнутри чуть ли не выпрыгнула Аксёнова. Она захлопнула дверь, пиликнула ключами и побежала в мою сторону.
Она пробежала всего несколько метров, но как только заметила меня, перешла на шаг. Волосы, что из-за спешки налипли на лицо, она вернула на место, сексуально дёрнув головой. После поправила чёрный пиджачок и расстегнула верхнюю пуговицу на рубашке. По лестнице девушка поднималась нарочито изящно.
— Давай быстрее! Опаздываем! — Прикрикнул я, смутив Екатерину. Она смешно приподняла нижнюю губу и ускорила шаг. Когда подошла ко мне, я взглянул в её кошачьи глаза и, почему-то, расслабился.
К Алевтине Игоревне мы шли уже не спеша. Тем не менее, добрались ровно в десять ноль-ноль.
Замдиректора уже ждала нас. Стояла возле кабинета с коварным лицом. Зуб даю, она потратила всю свою фантазию на то, чтобы меня осадить. Наверное, в мыслях Алевтина Игоревна уже упивалась осознанием того, что сейчас вот-вот завалит выскочку.
— Здравствуйте. — Холодно поздоровался я с ней.
— Здравствуйте… — Выглядывая из-за моей спины, произнесла Аксёнова.
— Ну, что ж… — Потирала широкие ладони замдиректора. — Пройдёмте в спортивный зал.
— В спортивный зал… — Недоумевала Екатерина.
— Лучший ученик — это универсальный ученик! — Говорила Алевтина Игоревна, отстукивая каблуками впереди нас. — Он должен обладать глубокими познаниями в науках, иметь незаурядный ум, крепкое тело, и при этом обращаться с энергией своей Буквы так же умело, как паук вяжет паутину!
— С такой толстой задницей она сама-то всё это умеет…? — Шептал я на ухо Аксёновой, а та тихонько хихикала.
Когда мы добрались до зала, у дверей нас встретил маленький лысый мужик. Судя по всему — физрук.
— Всё готово? — Спросила у него замдиректора.
— Да. Я сделал всё, как вы сказали, Алевтина Игоревна… можете приступать.
— Отлично.
Мы зашли в огромных размеров помещение. Алевтина Игоревна подняла несколько рычажков на стене, и оно озарилось искусственным светом.
— Что это…
Спортивный зал походил, скорее, на арену. Пробежавшись глазами, я заметил роботизированные манекены, специальные беговые дорожки, железные столбы, навороченные платформы, прикрытые коробки с неизвестным содержимым. Здесь было много всего.
Алевтина Игоревна подошла к нам и начала объяснять расклад.
— Всего будет три испытания. Вы проходите их по очереди. Мне не важно, кто первый, кто второй, тут решайте сами. Если пройдёте все испытания — я зачисляю вас на первый курс академии. Если нет… наши двери навсегда останутся для вас закрыты. Всё понятно?
— Вполне.
— Тогда… удачи! — Оскал Алевтины Игоревны отдавал безумством.
Вот это я понимаю — вступительные экзамены. Как бы не помереть во время их прохождения…
— Итак… первое испытание. — Замдиректора взяла со стола небольшой пульт и сделала несколько шагов вперёд. — Оно самое простое. Суть его заключается в том, что вокруг вас будут появляться цели, которые необходимо атаковать. — Она нажала на кнопку, и на металлической возвышенности, площадью метров двадцать квадратных, стали появляться манекены. Они мгновенно вырастали из пола в разных местах и прятались обратно. — …И атаковать с силой, а иначе попадание не засчитается. За минуту, которая даётся на испытание, следует поразить все манекены. Позволяется пропустить лишь одну мишень. А иначе…
— Мы поняли, поняли… — Я повернулся к ошеломлённой Аксёновой. — Давай ты после меня пойдёшь?
— Хорошо… — Тут же согласилась она.
В принципе, пока что не предстояло ничего сложного. Обычная проверка боевых умений. Думаю, что справлюсь с этим без особых проблем. Но вот как дела с магией у Екатерины…? Да и… а что ждать от второго, и третьего испытания? Ох…
По небольшой лестнице я взобрался на платформу и встал на круглую метку в середине. Повернулся на Алевтину Игоревну и ехидно улыбнулся ей. Она скалилась, держа в руках пульт.
— Три…два…один…
Я согнул палец, и кольцо на нём преобразовалось в макп. Вскинув перед собой руку, нарисовал в воздухе превосходное «Ё». Оценивать реакцию остальных не было времени, но я был уверен, что все обомлели от увиденного.
Ток пробежал по телу, и я наполнился энергией.
— Старт! — Завопила Алевтина Игоревна.
Для такого испытания как нельзя лучше подошёл бы мой любимый солнечный лук. Его я и создал.
Услышав металлический звон позади, резко разворачиваюсь и вижу в двух метрах от меня свеженького, блестящего парня. Пускаю стрелу ему прямо в голову, и он грустно опускается вниз. Но не успевает он исчезнуть до конца, как в стороне появляется ещё один. Потом ещё. И ещё.
Как грибы после дождя, тут и там начинают вылезать всё новые и новые манекены. Какие-то кучкуясь, какие-то на приличном расстоянии друг от друга. Рядом со мной, и в самой дальней точке платформы.
Впрочем… совершенно не напрягаясь, я пронзаю их один за одним. И каждого — точно в голову. Чтоб наверняка.
В последние секунды Алевтина Игоревна, злясь, ускоряла процесс, тыкая кнопку на пульте без остановки. Манекены вырастали с космической скоростью, но, тем не менее, я успевал их атаковать.
В итоге не пропустил ни одного.
С победительным видом я слез с платформы и подошёл к Екатерине. Пока физрук по приказу замдиректора заменял манекены и настраивал программу, я перешёптывался с Аксёновой.
— Я тебе, конечно, подсоблю, но всю работу сделать не получится. Скажи, какой стихией ты владеешь?
— Такой же, как и ты. Светом.
— Оп-па. А нам несказанно повезло, подруга. — Радовался я. — Тогда всё будет ещё проще. Но ты всё равно не плошай. Соберись, и выложись на полную. Хорошо?
— Я постараюсь. — Ответила Екатерина. — А как ты собираешься мне помогать?
— Сама поймёшь, когда увидишь.
Аксёнова пожала плечами и двинулась к платформе. Физрук завершил подготовку и удалился восвояси. На лице Алевтины Игоревны расплывалась мерзкая, до ужаса неприятная, но по классификации — счастливая улыбка.
Какого чёрта она радуется? Я ведь только что разнёс все манекены в пух и прах…
У этого может быть только одна причина. Она сказала физруку настроить платформу так, чтобы Екатерина не смогла справиться с испытанием.
Вот же сука…