Благие пути (СИ)

Пауки

Днем ранее. Сильверон, загородное поместье Венделия

Темно.

Мрак этого подвала не разогнать ни одному газовому фонарю, ни одной лампочке. Густой, тяжелый, всепоглощающий мрак… Для маленькой души, вынужденной проводить здесь каждый день своего существования, он был почти осязаемым. И глубоко ненавистным. Белоснежным хрупким мотыльком альбиноска в одном только хлопковом бежевом платье-сорочке сидела на столе под чуть мерцающим фонарем. В воздухе стоял устойчивый запах больницы. Спирт, лекарства, белковые растворы… Аврелия прижала колени к груди и уперлась в них головой, позволяя длинным белоснежным волосам накрыть замерзшие ноги. За входной дверью раздались шаги. Девушка вздрогнула и слегка подняла голову, чтобы сквозь пелену волос можно было увидеть посетителя. Через пару минут шаги затихли. Аврелия спустила ноги со стола, выжидающе глядя в другой конец помещения. Посетитель явно замялся. Новенький? Она аккуратно спрыгнула на покрытый треснувшей плиткой пол, морщась от тупой боли в нетренированных суставах, и шагнула в сторону двери. Провернулся ключ. В помещение, насвистывая себе что-то под нос, ввалился пожилой колдун в белом кителе, подобные которому носят врачи человеческих госпиталей. Он поставил на пол саквояж и закрыл за собой дверь на ключ. Лишь потом он развернулся и заметил безучастно рассматривающую его девушку.

— Сиера Аврелия! — вздрогнул медик и пулей подлетел к ней, чудом не забыв подхватить саквояж. — Что вы тут делаете? Вы с ума сошли?! Ваша иммунная система дестабилизирована! Я прошу вас…

— Все в порядке, — спокойно, тихо, но предельно четко произнесла Аврелия. — Кристин сменила раствор пару дней назад.

— Ох… — с заметным облегчением выдохнул врач. — Вот как. Думаю, ей стоило предупредить меня… — растерянно пробормотал он и тут же одернул себя. — Ладно, неважно! Присядьте, я замерю ваше давление и температуру, — Аврелия молча кивнула и села на один из лабораторных столов.

— Фенс, — одними губами позвала девушка, расслабляя руку с рукавом тонометра. Мужчина поднял взгляд. — Я хочу выйти отсюда. Аврил обещал выпустить меня в сад.

Фенс нервно сглотнул и отвел взгляд.

— Я помню, сиера, но пока мы не можем выпустить вас, — Аврелия вздохнула. Один и тот же ответ из раза в раз. — В городе стоит смог. К тому же, сейчас сезон легочных болезней. Ваш иммунитет вряд ли справится.

— Разве не болезни закаляют его?

— В некотором смысле, да, — растерянно произнес врач. — Но вы можете просто не дожить до момента, когда организм сам начнет бороться. А мы не можем так рисковать вами! — он тепло улыбнулся, но улыбка сошла на нет, когда мужчина увидел все тот же холодный, отстраненный взгляд Аврелии. — Как вы себя чувствуете?

— У меня болит все тело, я не могу выйти отсюда, потому что умру от болезни или сгорю на солнце, а от растворов все чешется и горят глаза…

— Я… я понял вас! — остановил ее медик. — Вопрос не совсем корректный.

— Не могу перестать думать, — продолжила она, не обращая на него внимания. Авреля смотрела в дальний угол. Когда-то там стояла капсула, подобная той, что была у нее самой. Капсула с нежизнеспособной особью. Ее убрали лишь, когда Аврелии исполнилось три, до тех пор считая, что ребенок ничего не понимает. Но она понимала. Пока одни учатся ходить, другие в это время проживают целую жизнь… Сейчас в том углу остался лишь круг более яркой плитки. — Не могу понять, почему вы так ревностно бьетесь за короткую, никчемную жизнь одного существа, которого не должно было существовать.

— Ваша жизнь гораздо ценнее, чем вы думаете, — Фенс убрал тонометр и пометил результаты в блокноте. — Сожмите ладонь в кулак, — он наложил на руку жгут, протер инструмент спиртом и аккуратно проколол ярко виднеющуюся на сгибе вену. — Вот, — он вручил ей кусок ваты, — прижмите к проколу минут на пятнадцать, — Аврелия кивнула и сжала вату в локте.

— Зачем все это? — хрипло спросила она, поднимая взгляд на врача. — Аврил получил, что хотел. Сколько еще будет пытаться поддерживать жизнь в этом разваливающемся теле?! — девушка едва не сорвалась на крик.

— Столько, сколько понадобится, — спокойно ответил Фенс. — Поймите, если нам удастся дать вам полноценную жизнь, совместить несовместимое… Это может изменить целый мир, сиера! Появление полукровки — чудо!

— Чудовищная ошибка, — припечатала Аврелия.

— Может быть, — пожал плечами мужчина. — Есть лишь один способ это узнать.

— Так я все-таки человек или лабораторная крыса? — равнодушно произнесла она.

— Вы — проект, — нехотя ответил Фенс. — Проект, который может изменить все.

— Или не выйти за пределы этого подвала.

— Или так, — выдохнул врач. — Результаты анализов будут готовы завтра. Я передам их саро Аврилу. Доброго дня!

— Доброго… — неслышно ответила Аврелия, наблюдая, как врач скрывается за дверью, спешно закрывая ее на замок.

Проект, да? «Аврелия 6.0». Так ее называла одна женщина. Аша, кажется. На памяти девушки, та была здесь всего дважды, оба раза, когда Аврелия была на грани смерти. Оба раза Аша приводила ее в себя. И оба раза отказалась что-либо пояснять. Впрочем, не нужно много ума, чтобы понять, что Аврелия просто шестая в ряду экспериментов. Шестая из «пробных» полукровок и первая из выживших.

Девушка поднялась на ноги и сделала несколько неуверенных шагов в сторону своей комнаты. Голова чуть закружилась. Аврелия замерла, цепляясь за стену. Будто все жизненные соки выкачали… Вдох. По бледной руке потекла густая алая кровь из поврежденной вены. Девушка посмотрела своими розоватыми глазами на струящуюся жидкость. А ведь все это можно прекратить. Раз и навсегда. Никаких экспериментов, никаких анализов, пилюль и сывороток! Ни боли, ни сожалений! Ничего! Одно заклинание отделяет от блаженного покоя, одна попытка и все закончится. Так почему же столь тошно? Отчего дрожат руки и колотится сердце?

Аврелия медленно сползла по стенке на пол, бездумно уставившись на собственные руки. Сколько раз она хотела все прекратить, столько же раз что-то останавливало ее. Кристин, играющая с ней в подружку. Страх боли, которой, несомненно, будут наполнены последние минуты существования. Понимание, что ее смерть лишь сделает ее «очередной», неудачным материалом, капсулу с которым даже не сразу выбросят на помойку. А осознание собственной недолговечности, ощущение старения, лишь усугубляло положение. Аврелия не хотела умирать. Никто бы не хотел. Хотелось верить Фенсу, Аврилу и Кристин. Верить, что они найдут способ все исправить, примирить в ней человеческую кровь и колдовские силы.

Но реальность жестока.

Прошло уже четырнадцать лет, а эксперимент так и не сдвинулся с мертвой точки. И скорее всего, не сдвинется.

Аврелия вздрогнула и чуть заторможено подняла взгляд от ладоней. Перед ней с удивленным выражением лица стояла Кристин, сжимающая в руке небольшой чемоданчик.

— И… давно ты так сидишь? — протянула женщина.

— Кажется, с тех пор, как отсюда ушел Фенс, — неуверенно ответила Аврелия и осторожно поднялась с пола, параллельно сковыривая с руки засохшую кровь.

— Ммм, ясно, — Кристин отвела взгляд. — Я, пожалуй, попрошу принести обед.

— В этом нет необходимости, я не голодна, — разминая затекшие мышцы, проворчала Аврелия.

— Ты все время не голодна, но это не значит, что ты не должна есть, — отмахнулась Кристин. — К тому же, притупление чувств может быть побочным эффектом от последних инъекций.

— Я вся один сплошной побочный эффект.

Поморщившись от ноющей боли в спине, Аврелия молча побрела дальше к своей комнате. Кристин удовлетворенно кивнула. Она поставила чемоданчик на столик и быстро отзвонилась на кухню, требуя принести обед для «леди Венделия». Со скучающим видом Аврелия открыла чемодан и пробежалась глазами по тексту верхней бумажки.

— Что это? — она подцепила бумажку двумя пальцами.

— Это моя работа, золотко, — положив трубку, ответила Кристин. — Аврила не устраивают темпы исследований, и он требует привлечения новых лиц. Тебя я развлекаю по собственному желанию, — Кристин улыбнулась. — Наши дела чуть пониже, — кивнула она на чемодан. — Пока, тишина, если не считать забастовок на северных шахтах. Пришлось заметно попотеть, конечно, но чего не сделаешь, чтоб общественность закипела и раскрыла свои глазки. После войны они изрядно расслабились.

— Это все безумно интересно, — равнодушно протянула Аврелия.

Кристин снисходительно посмотрела на нее. Девочка впитывала информацию, как губка, и была, отнюдь, не глупа, но ее ускоренное развитие одного не изменило — в своем мировоззрении она все еще ребенок. Беззащитный, хрупкий, обделенный всяким опытом ребенок. Происходящее ей не особо интересно.

— Я слышала, как ты с кем-то ругалась, — ковыряясь в отчете, невзначай бросила девочка в надежде перевести разговор.

— Местные сплетни интересуют тебя куда больше, да? — усмехнулась женщина. Аврелия пожала плечами. — Мы просто переговорили с Михелем. Думаю, ты помнишь его, мужчина, который чинил твою капсулу, — в дверь постучали. — Подожди минутку, — она одернула подол бордового платья и покинула комнату, вскоре вернувшись с обеденной тележкой. — Быстро они!

— Так что с Михелем? — вздохнула Аврелия.

— Он лишил нас вероятных агентов. Тех охотниц на Реймонда, — хихикнула Кристин, сервируя стол. — Слезно оправдывался, уверял, что это требование Аши. Ну, пусть так! Я не могу рисковать расположением своего лучшего генетика ради сомнительной пары рук, — она перевела взгляд на собеседницу. — Садись и ешь! Тебе понадобятся силы, когда Фенс придет проверять новый препарат.

Аврелия заметно помрачнела, но все же придвинулась к столу, с безжизненным взглядом начав поглощать обед.

— Эй, Рели, — ласково произнесла Кристин, подцепляя альбиноску за подбородок, — девочка моя, все не так плохо. Этот препарат должен временно подавлять энергетические центры…

— Прям, как жижа в этой капсуле? — огрызнулась Аврелия.

— Жижа в этой капсуле, — нагнулась к ней Кристин, — усиливает твой иммунитет, чтобы ты не померла за ее пределами! Свои силы ты контролируешь сама, непроизвольно, чтобы твой организм не вступал в конфликт с самим собой! Если все пройдет гладко, твой организм будет близок к человеческому, может, даже погулять выпустят, — печально улыбнулась она.

— А если нет?

— Если нет, придется звать Ашу, — почти неслышно ответила Кристин. — Ладно, отдыхай, мне нужно заняться работой!

Кристин одарила ее дежурной улыбкой и скрылась за дверью. Каблуки ее сапог отчетливо зацокали по плитке лаборатории, отдаляясь все больше и больше. Аврелия механически отпила из кружки, не обращая внимания ни на вкус, ни на температуру.

Кристин ушла, но ничего не изменилось.

В последние годы сильно изменилась только сама колдунья. Не «перестала притворяться», а именно изменилась. Кристин была лучиком света в этой лаборатории, матерью или старшей сестрой, которых судьба Аврелии не даровала. Сейчас она приносила сюда лишь шум. Обычная посетительница, которой что-то нужно. Которая должна побыть милой с бедной девочкой и уйти по делам. «Их» дела, кстати, давно полностью перекочевали к Кристин. С Аврелией та делилась лишь незначительными новостями. «Пока все тихо», «ничего интересного», «мелочи из провинции», а потом из всех щелей сыпались истории про смерти, забастовки, катастрофы. То ли Кристин держала ее за дурочку, то ли не видела смысла продолжать работать с той, кого в любой момент может не стать, то ли планы ее сильно поменялись. Так или иначе, Аврелия стала вновь чувствовать себя чужой рядом с ней, ненужной, обременяющей.

Аврелия встала из-за стола. Неторопливым шагом она обошла свою комнату, мельком подойдя к шкафу, забитому всем на свете. Одежда, стопка книг, игрушки… Она подняла нелепую плюшевую зверушку с тряпичными крыльями и поднесла ее к глазам. Подарок… Кристин пыталась подружиться с забитым ребенком всеми доступными путями. Резкое движение, и игрушка полетела к дальней стене, беспомощно шлепнувшись о деревянные панели. На пару мгновений мелькнувшая в глазах девочки ярость и обида исчезли, оставив лишь привычный шлейф безразличия. Аврелия посадила игрушку за стол и вышла из комнаты.

Когда уже придет этот дурацкий Фенс?!

Она пнула один из столов, тут же дернувшись не то от боли, не то испугавшись звука разбившейся колбы. Одернув себя, Аврелия медленно направилась к двери. Та всегда закрыта, но слабая надежда на чужую безответственность заставляла каждый раз проверять. Честное слово, будто бы она знала, как выбраться из этого огромного дома! Медленно положив маленькую ладошку на дверную ручку, она провернула ее без малейшего сопротивления. Настолько легко, что даже не сразу поверила в это. Годами эта дверь отделяла ее от целого мира и именно сегодня…

— Рад снова видеть вас, сиера, — голос Фенса, подобно набату, ударил по ушам, возвращая Аврелию в суровую реальность.

Мужчина в белом кителе стоял на пороге и снисходительно улыбался, глядя в ошеломленное и разочарованное лицо девушки. Взяв ее за руку, он двинулся в сторону кушетки, оснащенной множеством крепежей. Впрочем, пока удавалось обойтись без них. Аврелия резко дернула руку вниз, высвобождаясь, и спокойно подошла к кушетке.

— Кристин сказала мне про новый препарат. Это он? — кивнула девушка на стерильный ящик, который Фенс пристроил на стол.

— Не то, чтобы он прям новый. Его уже испытывали и на людях, и на колдунах, — спокойно рассуждал врач, натягивая перчатки и подготавливая все необходимое. — Не беспокойтесь, саро Аврил не стал бы подвергать вас большим рискам. К тому же, мы позвали сиеру Ашу на случай, если ваше… восприятие препарата окажется специфическим. Присаживайтесь, — он похлопал рукой по кушетке. — Мы начнем, как только они с саро Аврилом подойдут.

— О, так у моего «брата», — она изобразила воздушные кавычки, — наконец-то, нашлось на меня немного времени! Обычно, когда это случается, Аше, действительно, приходится меня откачивать, — голос девушки звучал тихо, но источал столько яда, что им можно было бы потравить целый город.

Фенс молча отвел взгляд и вернулся к подготовке, а Аврелия лишь незаметно фыркнула и привычно забралась на кушетку. В напряженном молчании время тянулось, как патока, медленно и лениво. Врач уже несколько раз продезинфицировал и шприц, и ампулы и откровенно не знал, куда деть себя от изучающего, презрительного взгляда Аврелии. Как назло, главные гости мероприятия не спешили появляться на пороге.

— Чем быстрее начнем, тем быстрее закончим, — устало произнесла Аврелия. Врач лишь покачал головой. Брать на себя ответственность за провал не хотелось. — Тогда позовешь, когда они придут. Мне надоело просто лежать!

Фенс глянул в сторону двери.

— Кажется, они уже идут, — неуверенно произнес он.

Аврелия вздохнула и легла обратно.

Вниз по лестнице неспешно спускались двое. Высокий бледный мужчина в бардовом жилете и клетчатых брюках шел чуть впереди, что-то объясняя своей спутнице. Аврил явно только что вернулся из Маджистериума и даже переодеться не успел. За ним с мрачным выражением лица шагала женщина с темными волосами, собранными в неопрятный пучок, в белом халате и хищных прямоугольных очках, которые в книжках часто рисуют злым ученым и учительницам. Аша что-то безразлично отвечала на редкие вопросы Аврила. Необходимость находиться здесь очевидно раздражало женщину, которую сейчас куда больше заботили личные проблемы, чем очередные риски эксперимента.

— Чем дольше это продолжается, тем меньше я понимаю, чего вы хотите добиться, министр, — устало протянула Аша. — Иногда мне кажется, вы и сами забыли об изначальных целях.

— Аша, дорогая, мы столько работаем с вами, эти формальности ни к чему, — любезно улыбнулся мужчина. — А касательно нашего проекта… как минимум, это новые знания о наших организмах, их взаимодействиях. Знания, весьма ценные для прекрасного нового мира. А обо мне не волнуйтесь, я всегда найду применение результатам, какими бы они ни были!

— Не похоже, что вас устроят любые результаты, раз уж я здесь, — хмыкнула женщина. — Или Асамуны отказали вам в поставках биоматериала? — Аша скривилась и с заметным презрением посмотрела на министра.

— У них какие-то трудности в последнее время, — отмахнулся Аврил.

— Да, я слышала, после временной отставки Реймонда городская полицая стала куда бдительнее. Такими темпами они и под землю скоро залезут.

— Вполне возможно, но это будут проблемы Асамунов. Меня сейчас куда больше волнует другое. Мы так и не выяснили, какой из факторов повлиял на выживаемость объекта. Ее предшественник выращивался в таких же условиях, но прекратил всякое развитие уже на пятом месяце.

— Их ведь ни с одних исходников выращивали. Вероятно, что-то в материнском гене, но я не могу сказать ничего точнее, пока не получу материалы для сравнения.

— У вас что-то случилось? — они остановились в паре шагов от двери так, чтобы их не было видно.

— Не делайте вид, что вас интересуют мои личные проблемы, — фыркнула Аша и. не дожидаясь ответа, шагнула в лабораторию. Она приветственно кивнула Фенсу и подошла к Аврелии. — Ты готова? Некоторые из пациентов весьма болезненно переносили действие препарата.

— Моя готовность ничего не изменит, — тихо ответила Аврелия.

Аша только пожала плечами и стала располагать свой нескромный инструментарий. Получив отмашку от Аврила, Фенс схватил одну из ампул и чуть дрожащими руками начал набирать мутную жидкость в шприц. Сбоку тяжко вздохнула девушка, понимая, что в лучшем случае отделается болезненным уколом, сделанным трясущимися руками. Все же Аврилу не стоило здесь находиться.

На удивление легко Фенс ввел иглу под кожу девушки. Казалось, видно, как препарат струится внутри. Однако на этом успех закончился. Пару минут все шло хорошо, Аша даже успела облегченно выдохнуть, когда тело Аврелии изогнулось под неестественным углом, будто непослушный ребенок пытался сломать куклу. Фенс отпрянул в сторону. Резким движением Аша бросилась к кушетке, пытаясь зафиксировать бьющееся в агонии тело. Температура резко возросла. Женщина рявкнула на замершего Фенса, и тот сразу же бросился на помощь. Хрупкое тельце безостановочно билось на кушетке. Аврелия тяжело дышала и, кажется, начала светиться. Девушка даже не почувствовала, как в нее вогнали очередной шприц, лишь последовавшее за ним облегчение. На грани сознания она увидела спокойно стоящего в дверях Аврила, после чего девушку накрыла блаженная тьма.

***

На втором этаже, в роскошной гостиной, обставленной дорогой резной мебелью, сидел Аврил, потягивая кислое северное вино. Он ушел, едва у девушки прекратились первые судороги, однако по прошествии почти двух часов ничего нового так и не услышал. Надо признать, результат обескураживал. Препарат был проверен на представителях обеих рас и разве что не поставлен на поток, если не брать в расчет поставки для рода Асамун. Конечно, были подозрения, что организм полукровки может его не принять, но подобного отторжения, похоже, не ожидала даже Аша.

Из соседнего помещения послышались шаги и натужное рычание. Аша, мокрая от пота и в заляпанном кровью халате, ввалилась в гостиную и молча поставила на чайный столик тот самый стерильный ящик с препаратом. Темные глаза метали молнии, а руки готовы были пустить кровь виновнику еще не один раз.

— Она жива? — флегматично спросил Аврил, осматривая белый ящик.

— Пока, да, — рыкнула женщина. — Я сделала все, что можно, вывела препарат из организма, вколола успокоительных и спазмальгетиков, — она тяжело опустилась на кресло. — И еще… Много чего. Не уверена, что удалось все прочистить. С таблетками было бы проще, — вздохнула она. — Пришлось поместить ее в капсулу. Вряд ли она придет в сознание в ближайшие дни, но ее жизни, по крайней мере, ничто не угрожает.

— Хорошо, — кивнул Аврил, усиленно игнорируя кровь на одежде собеседницы. — Ты выяснила, откуда такая реакция?

— Оу, — Аша посмотрела на министра, как на городского сумасшедшего, — если вы не заметили, я была немного занята, пытаясь спасти ваш бесценный экземпляр! Но да, я выяснила. В некотором смысле, — она хлопнула ладонью по ящику. — Пришлось провести ускоренное исследование и допрос.

— Вряд ли это было нужно, чтобы увидеть причины в препарате, — криво улыбнулся Аврил.

— Это не препарат. Это раствор мышьяка, — Аша нагнулась к министру, заглядывая в почти белые глаза. — Фенс, конечно, слезно клянется, что ничего не знал, приплел даже своих детей! Но факт остается фактом: он вколол Аврелии дозу мышьяка. Докапываться до истины я не собираюсь. Делай с этим что хочешь. Фенс сейчас скулит под дверью лаборатории, вряд ли мог далеко уползти.

— Благодарю за помощь, — кивнул министр. — С Фенсом я разберусь.

— Лучшей благодарностью будет момент, когда ты и твое семейство оставите меня в покое! — хмыкнула Аша и, закинув скомканный халат в сумку, с гордо поднятой головой скрылась за дверью.

Аврил проводил ее безразличным взглядом и, едва шаги женщины стихли, поднялся с кресла, отставив бокал в сторону. Мышьяк, значит? Он поднял одну из ампул и покрутил ее на свет. Весьма необычный вид для этого вещества. Впрочем, если Фенс действительно причастен к случившемуся, яд мог быть лишь в одной из ампул. Аврил поставил ее на место и подошел к окну, на высоком столике у которого покоился вычурный телефон. Совершенно спокойным, даже любезным тоном он приказал закрыть Фенса в отведенной ему комнате на цокольном этаже. Положив трубку, он запер ящик с «препаратом», подхватил его за ручку и двинулся в сторону лаборатории. Он спустился по лестнице, взглядом проводив притихшего доктора, ведомого парой крупных людей. Все же Аша перестаралась. На лицо подозреваемого без слез и отвращения не взглянешь. Впрочем, если подозрения подтвердятся, гематомы будут меньшей из проблем Фенса.

Ключ провернулся в замке, открывая доступ к лаборатории. В нос ударил резкий запах железа и желчи, красноречиво говорящий о том, как много здесь пошло не по плану. Аврил прикрыл глаза, на пару мгновений задерживая дыхание. Аша определенно перестаралась. Удивительно, как столь жестокая женщина могла пойти в медицину! Прочистив горло, колдун прошел глубже в помещение и поставил ящик на стол.

Встав посреди лаборатории, Аврил вытянул вперед руку раскрытой ладонью вверх и замер, сосредотачиваясь. Воздух над рукой задрожал, резко охлаждаясь и повисая каплями конденсата. Через пару мгновений в руке колдуна послушно лежал увесистый шарик воды, словно бы его сдерживала невидимая пленка, а в следующую секунду он мощным жгутом сорвался в сторону, скрывая следы неудачи с собой в канализационном сливе в углу лаборатории. Аврил удовлетворенно кивнул и, не обращая внимания на остаточное амбре, подошел к столу с ящиком. Рядом стоял микроскоп с каплями вещества под стеклом и беспорядочно лежали куски бумаги с кривыми записями Аши. Почерк, и без того не отличавшийся красотой и изысками, сейчас был похож на рваное месиво, в котором с трудом можно было распознать слова. Колдун тяжко вздохнул. Какая все же ирония, что девочку решили отравить именно мышьяком! Будь это вещество чуть более редким и знаний Аши просто бы не хватило, чтобы так сходу его распознать. Он заглянул в микроскоп, но, ничего не поняв, отстранился. В голову усиленно просачивалась мысль о том, что кто-то мог просто подменить весь препарат в ящике. Только вот кто и зачем? Не так много народу осведомлено об Аврелии и ее происхождении…

Раздался стук каблуков, извещая Аврила о прибытии незваного гостя. В замке заскрежетал ключ, однако гость быстро сообразил, что дверь открыта. В лабораторию осторожно заглянула Кристин, брезгливо отдергивая ногу от капель крови у самого порога. Аврил поморщился.

— Не заметил, — почти неслышно проворчал он, и еще одна струя воды устремилась от его руки.

— Может, стоило позвать прислугу? — неловко улыбнулась женщина, проходя внутрь.

— Нет, — строго ответил Аврил. — У них и так слишком много вопросов к этому месту. Если мы вынудим их еще и кровь здесь вымывать, кто-то наверняка добежит до полиции. Может, повезет, а может, получится, как с Реймондом. И, будь уверена, мое дорогое семейство без раздумий отправит меня на покой, если сочтет, что я угрожаю репутации Венделия, — он улыбнулся так легко, так солнечно и с некоторой хитринкой, будто его совсем не волновало сказанное. — Так или иначе, чем меньше мы распространяемся о нашем проекте, тем лучше.

Кристин медленно, недоверчиво кивнула, заперла дверь на ключ и подошла ближе, мельком осматривая записи Аши и кушетку.

— Я только что видела Фенса… — осторожно начала она. — Он был весь в крови и под конвоем. Эксперимент, я так понимаю, не просто провалился…

— Можно и так сказать, — он вновь достал ампулу и глянул ее на свет, будто в мутной жиже таились ответы на все вопросы. — Что еще ты подметила? — спокойно произнес он, переведя взгляд на женщину.

— Ч… что? — Кристин отшатнулась, будто ее ударило током. — Я не знаю… Меня здесь не было с обеда. Я просто подумала, что вы не стали бы запирать Фенса, если бы результаты были… запланированными!

— Ясно, — покивал Аврил. — Не пойми меня неправильно. Просто каким-то образом в ампуле оказался раствор мышьяка. И подмененная оказалась именно среди тех, которые мы планировали вколоть Аврелии, — он шагнул в сторону Кристин, невольно отступившей назад. — О самой девочке знают немногие, а о ходе исследований и вовсе избранные единицы. Мне бы очень хотелось верить, что среди этих избранных не завелся паразит… или паразитка.

— Вы с ума сошли?! — возмущенно подалась вперед Кристин. — Вы думаете, я бы стала травить Аврелию? За кого вы меня принимаете?

— А почему ты тогда сейчас здесь?

— Я каждый вечер сюда прихожу! — она подняла пред собой папку с бумагами и вырезками из газет.

— Все играетесь в серых кардиналов? — заметно расслабившись, фыркнул Аврил. Кристин ничего не ответила, выразительно посмотрев на министра. — Ладно, оставим это пока. Мне нужно, чтобы кто-то определил, какое вещество в оставшихся ампулах, а так же проверил остальную партию. Возможно, на производстве произошел сбой, — Кристин достала из папки обтянутый темно-зеленой замшей блокнот и карандашом стала быстро записывать за Аврилом. — И нам нужен доктор, который сможет привести Аврелию в порядок и будет держать рот на замке. Аша сказала, что вывела часть вещества из организма, но это даже близко не ее профиль. Не вижу смысла надеяться на ее общую подготовку и остаточные знания.

— А Фенс?..

— Он… пока под следствием, — Аврил открыл дверь в комнату пострадавшей и зажег небольшое пламя в одной из ламп. — Я сомневаюсь, что он знал об этом. У него нет причин убивать Аврелию. Не говоря уже о том, что будущее его детей полностью зависит от меня. И Фенс отлично знает об этом. Но полностью исключать этот вариант не стоит. Думаю, многое прояснится после проверки остальной партии препарата.

— Поняла. Пошлю Михеля и еще пару ребят из Исследовательского центра на производство, — она подняла взгляд на капсулу.

Аврелия всегда выглядела болезненно, но теперь, когда под глазами пролегли темные круги, вены заметно вздулись, а от лица отлила кровь… Словно последние жизненные силы готовились покинуть хрупкое тело. Даже неясно, расстроилась ли бы сама Аврелия, знай она об этом исходе.

— С врачами будет труднее. Среди людей не так много хороших специалистов и большинство из них вряд ли согласится, — Аврил молча слушал, вглядываясь в стекло. — У меня есть пара знакомых целителей. Думаю, они справятся, в конце концов, организм Аврелии на столько же магический, на сколько и человеческий. Хуже уж точно не сделают, — колдун вскинул брови, но ничего не ответил. — Полагаю, нам нет смысла находиться здесь, раз она в таком состоянии.

— Видимо, нет, — задумчиво кивнул Аврил и направился к выходу. — Прежде, чем пошлешь кого-то на производство, отправь их ко мне. Хочу… избавиться от некоторых рисков.

Кристин фыркнула, глядя, как он запирает двери.

— Как скажете! Но если уж вы настолько не доверяете мне, может, вам стоит поискать другого распорядителя?

— Посмотрим, — пожал плечами Аврил и стал подниматься наверх, оставив за спиной поперхнувшуюся от неожиданного ответа женщину.

Аврил поднялся на цокольный этаж и двинулся вдоль коридора, звонко ступая по светлому паркету. Эта часть дома выглядела, как официальное учреждение. Пара узких коридоров, утыканных деревянными дверьми, за которыми скрывались комнаты подчиненных, часть складов и бытовые помещения. Газовое освещение под потолком. Кажется, местами коптит. Может, стоит и сюда подвести электричество? Аврил мотнул головой и тут же столкнулся взглядом с молодым мужчиной на портрете. В свое время он перенес сюда множество портретов и картин с верхних этажей, но конкретно про этот… Почему-то он был уверен, что сжег его. Старинный портрет в позолоченной рамке давно потрескался, но еще отчетливо изображал колдуна лет двадцати, до смешного похожего на Аврила. Разве что волосы были собраны весьма замысловатым способом, похожим на крупные кудри, пропитанные клеем. Да расшитые мантии давно никто не носит. Аврил брезгливо отвел взгляд. Трудно поверить, что в те времена это считалось нормой для знати! Он двинулся дальше, мысленно отметив, что портрет стоит все же сжечь. Многие гости, видя его, наивно предполагали, что на картине кто-то из предков Аврила, но что колдун обычно лишь неловко отшучивался. И пускай в цоколе она не причиняет столько неудобств, картина все равно отвратительная, раздражающая и напоминает о смутном для Венделия времени Второго совета.

С конца коридора отчетливо доносилось нытье, смешанное с визгливыми мольбами. Колдун нахмурился. Не хватало, чтобы нерадивого врача запытали, не говоря уже о том, что приказ был другой. Он ускорил шаг, завернул налево и узрел устало откинувшихся на стену рядом с дверью охранников.

— Я… я ничего не знал! Клянусь! — доносился дрожащий голос по другую сторону двери.

Аврил обвел изучающим взглядом охранников, выжидающе косившихся на него, и кивнул в сторону выхода. Синхронно, будто заучено, мужчины отлипли от стены и, ворча про надоевшее нытье, быстрым шагом направились прочь. За дверью резко притихли. Через пару мгновений, когда шаги охранников уже нельзя было различить, послышалось тихое «Там есть кто-нибудь?» Настолько тихое, будто врач боялся, что его услышат. Аврил промолчал, неслышно подойдя ближе и припав ухом к косяку.

— Дурацкие маги! — шепотом выругался Фенс. Следом раздался глухой звук удара. — Проклятые Венделия! Зачем я вообще согласился на это?!

— Потому что, когда приз так манящ, перестаешь примерять на себя риски, — снисходительно произнес Аврил, и следом послышался еще один глухой удар.

— Саро Венделия?!

— Почему же ты так подводишь меня, Фенс? — ласково, как кот промурлыкал, спросил Аврил, не утруждая себя открытием дверей. Последняя резко дрогнула — очевидно, Фенс, прислонился к ней с другой стороны. — Мне казалось, наше соглашение всех устраивало. У твоих детей великолепное будущее, а у тебя любимая работа, которую я, всего лишь, требовал выполнять. Неужели, мои просьбы столь непосильны?

— Да!.. То есть, нет!.. То есть, прошу вас, выслушайте меня! — затараторил врач. — Я ничего не знал! Не знал, что там! Да я даже не открывал этот ящик до того, как спустился к ней!

— Мне бы очень, очень хотелось верить тебе, но, ты же понимаешь, что слов мало. Мне нужны более ощутимые доказательства. А пока, — Аврил устало выдохнул, — побудешь здесь. Не самое страшное наказание.

Повисла тишина. И в момент, когда Аврил уже собрался уходить, спокойным, обреченным голосом Фенс спросил:

— А если доказательств не будет? Что тогда?

— Посмотрим. Вероятно, придется обратиться к Асамунам. В конце концов, я не могу просто отпустить того, кто обладает столь… обширными знаниями обо мне и кому я не доверяю. Доброго вечера, саро!

С этими словами Аврил развернулся и направился наверх. Он с самого утра знал, что выходной не будет простым, но этот день словно решил поиздеваться над министром! Не дойдя до лестницы, колдун остановился у двери в комнату Кристин. Очевидно, что эта женщина не станет хранить порочащие сведения у него под носом, но… Колдун провернул ручку. Дверь, на удивление легко, поддалась, и мужчина скользнул внутрь небольшого светлого помещения с единственным окошком под потолком. Однако, кроме шкафа, кровати и стола без намеков на ящики, здесь ничего не было. Внутри шкафа, за фальшпанелью, начинался спуск в каналы, однако, это не было новостью для владельца дома. Как и то, что искать что-то в самих каналах бессмысленно. Удовлетворенно хмыкнув, Аврил продолжил свое шествие на второй этаж поместья. Хотя бы часть этого дня стоило просто отдохнуть.

***

Темнело. Быстро и уныло. Это не летние ночи с россыпями звезд на небе. Мутная, серая пелена осени скрадывала всякий свет и краски, то и дело разрождаясь мерзким моросящим дождем. Весь город ждал не дождался, когда морось сменится искрящимся снегом. Однако именно капли дождя, стучащие в крошечное окно, заставили колдунью шевелиться под конец вечера. Раздраженная дивным шумом природы, Кристин подхватила свои бумаги, над которыми корпела последние несколько дней, и двинулась туда, куда ни солнце, ни дождь не достанут. Запершись в лаборатории, она привычно разложила содержимое папки по свободному столу и села на стул. Деревянная, лакированная сидушка неприятно холодила бедра сквозь тонкую ткань нежно-голубого ночного платья. Огонь газовых ламп послушно освещал документы и сводки новостей. Игра в серых кардиналов, да?

Кристин бросила пустой взгляд на дверь в комнату Аврелии. Послышался неясный звук. Женщина тряхнула головой, отгоняя наваждение и вновь перевела взгляд на бумаги. Мелкие интриги, попытки воздействовать на общество из тени, подтолкнуть события нужным образом выматывали. Все больше казалось, что это не имеет смысла. Большое, ленивое общество никак не желало идти на уступки маленькой женщине. Никак не хотело шевелиться и спешить что-то переосмыслять. А Мэтримониум железно удерживал имеющееся положение вещей. Словно не хотел видеть всю шаткость и бессмысленность этого мира. Словно считал его… удобным? Впрочем, неудивительно! Пока люди радуются своим подачкам, а маги среднего звена ворчат, но ничего не могут сделать, для Мэтримониума ничего не меняется. Сколько бы раз его не сносили, в конечном итоге у власти оказываются те же семьи под другими именами. Что все те люди и маги «из народа» не больше, чем представители. Представители семей, которые управляют Таврией со времен Первого совета. И их все устраивает!

Кристин вздрогнула и перевела взгляд на перо, треснувшее под давлением. И в этот момент снова послышался звук. Женщина поднялась со стула и замерла, прислушиваясь. Медленно она подошла к комнате Аврелии и сейчас уже могла услышать, что звук, настороживший ее, всего лишь голос девочки. Кристин резко распахнула дверь и зажгла свет. Положив ладони на стекло изнутри капсулы, Аврелия шатко стояла по шею в синеватой жиже и слабо улыбалась, глядя на гостью.

— Не думала, что навестишь меня сегодня, — с хрипотцой произнесла девочка.

— Рели… — колдунья подошла ближе к капсуле. — Ты быстро очнулась. Как себя чувствуешь? — осторожно спросила она.

— Тошнит, — поморщилась Аврелия. — В остальном, не хуже обычного.

— Хорошо, — кивнула Кристин. — Я пригласила целителей, так что скоро тебе даже вспоминать об этом инциденте не придется.

Аврелия прижалась лбом к стеклу, пытаясь увидеть лабораторию за спиной Кристин.

— Отчеты? Что-то случилось?

— Нет, ничего, — покачала головой женщина. — Не бери в голову. Просто доделываю работу за тех девиц. Раз дело обернулось таким образом, нужно, чтобы следствие успешно подтвердило участие Реймонда в подрыве рейнхармской станции. Иначе они будут рыть дальше, понимаешь?

Аврелия ничего не ответила. Она порядком устала от недоговорок и странной игры, которую вела Кристин. Если поначалу она пыталась вникать и участвовать, то сейчас… Хотелось брезгливо фыркать и отнекиваться. Возможно, потому что игра стала другой. Как и сама Кристин. Более жестокой, беспощадной и бессмысленной. Игра забирала все больше жизней, становилась масштабнее и давно вышла за пределы Сильверона. Но видимых результатов у нее не было. Впрочем, может оно и к лучшему.

Девочка закрыла глаза и поджала ноги, погрузившись с головой и чуть повиснув в жиже, похожей на густой кисель. Колдунья хмыкнула.

— Отдыхай, крошка, — тихо произнесла она, выходя из комнаты, — скоро все кончится.